***
Через полчаса мы стояли у входа многоэтажки. Я взглядом искала знакомую машину, но найти её на забитой парковке оказалось задачей не из лёгких. — Где же твой железный конь? — сдалась я. — В «стойле» отдыхает. Думаю, ему стоит сделать передышку. — Мы на такси поедем? — предположила я. — Почти, — загадочно улыбнулся Брайн и, пропетляв между авто, вывел нас к тёмно-серому мотоциклу длиной чуть меньше машины. Он гордо похлопал по корпусу байка: — Каталась когда-то? — Не приходилось, — пробормотала я. — Круизёр с ременным приводом, легкоплавные диски, крутящийся момент… Скажи — красавец, — расписывал Брайн достоинства мотоцикла на малопонятном мне языке. В документах Хлои шариться было проще! — Прикольно, — пожала плечами я. Вряд ли раньше была экспертом в тачках и моциках, но внутреннее чувство подсказывало, что модель передо мной считалась весьма крутой. — Пару месяцев назад заказал, и вот сегодня доставили. Как раз к твоему приезду! Ну что, дэбэриамос интэртарло* (Исп. «Может попробуем?») Мои глаза загорелись, и я энергично закивала головой. Он улыбнулся: — Знал, что ты не будешь против. Даже сомбреро* тебе достал. Взгляд упал на графитовый шлем с алым и травяным драконами по бокам. — Честно, это сомбреро очень впечатляет! — Обычное хорошо в жаркую погоду, но на скорости улетишь на нём как на парашюте. — Как Мэри Поппинс? — хихикнула я. — Кто? — округлил глаза Брайн. — Сказочная няня, которая летала на зонтике. — Точно, — кивнул он. — Почти так же. — А почему именно драконы? — поинтересовалась я, вертя в руках шлем. — Ну, подумал, ты уже взрослая для принцессок, — пожал плечами Брайн. — Вообще выбирал на свой вкус. Красный — цвет крови, пролитой во имя великой цели. Зелёный — цвет надежды. Когда люди пачками гибли за свободу, их кровь удобряла землю для новых зелёных ростков, которые создали другой мир и страну, — со сверкающими глазами и размашистыми движениями рук рассказывал он. — Интересная философия, но я о другом. Драконы на твоих руках, перстень — как коготь змея… Почему именно это существо? — Не знаю. Всегда притягивали эти фантастические твари, — ответил Брайн, уставившись вдаль. — Может потому, что дракон — символ мудрости и долгой жизни. Мне бы они пригодились. — Разве не сова? — Сова сидит, охает и ничего не делает, — фыркнул он. — А дракон другой. Он силён и борется до последнего. — Ладно, дракон так дракон. Давай кататься? — покрутив в руках шлем, я кое-как надела его на голову. — Точно! Разбазарились мы с тобой.***
Я устроилась на кожаном сиденье и крепко вцепилась в плечи Брайна. С оглушающим рёвом мы стартовали. Отец пытался разогнаться до максимума, но ему мешали либо светофоры, либо нескончаемые потоки транспорта, текущие со всех сторон. На светофоры Брайн в скорости забил, но наплевать на другие авто было сложнее. Когда мы стремглав пролетали на красный, я кожей чувствовала, как нам в спину летят нелестные комментарии. Но из-за тугого шлема, сжимающего череп, и почти световой скорости, не слышала и не видела ничего. Воздуха не хватало, по телу прошла дрожь. Я крепче вцепилась в плечи «гонщика». Когда мы наконец остановились возле очередной зеркальной высотки, Брайн легко спрыгнул с двухколёсного, а я осторожно последовала за ним: — Ну как тебе? — спросил он, сняв шлем и поправив рукой волосы. — Адреналина хапанула! Не знала, что ты в душе гонщик, — пролепетала я, едва стащив с головы защитное «сомбреро». — Ещё бы немного, и точно бы улетела! — Не боись, я бы не отпустил, — похлопал Брайн меня по плечу. — Вамонос* (исп. «Пошли!»), нас ждут великие дела! Мы вошли в торговый центр размером с аэропорт. У входа нас встретила голографическая карта, чтобы покупателям было легче найти нужный магазин. Проигнорировав её, Брайн уверенно повёл меня в правый проход. Надеюсь, он знает, куда идёт — одна бы я и с навигатором здесь могла потеряться. Мы вошли в стеклянный лифт и устремились вверх. — Транспорт точно не для слабонервных! — заметила я, слегка постукивая пяткой о стеклянный, почти полностью прозрачный пол. — Боишься высоты? — Не-а, высоты точно нет, — покачала головой я. — Вот и правильно. Как же с таким страхом на вершину лезть? Побродив кругами по просторному зданию ещё полчаса, мы зашли в магазин техники. Брайн сразу отдал меня на попечительство энергичного консультанта со словами: — Нам нужен лучшие телефон и ноутбук! Ну и всякая ерундень к ним тоже. Выдержав получасовой трендёж продавца о преимуществах каждой модели, скидках и специальных предложениях, я остановилась на двух проверенных временем «яблоках»: — Яблоки в «Большом яблоке»! — хмыкнул Брайн, встретив меня на кассе. — Вотчи не хочешь? — Не-а, — помотала я головой. — Люблю экран побольше. — Как знаешь, — пожал он плечами и приложил вотчи к терминалу. — Сейчас ещё такие штучки-дрючки на глаза появились… — Гугл-линзы? — подоспел на помощь консультант. — Точно, они. — кивнул Брайн. — Я надел как-то для пробы — глаза печёт, будто перца насыпали! — Привыкнуть нужно. Через два-три дня они бы стали вам как родные. Я знаю, о чём говорю, — заявил консультант, указывая на левый глаз. — Хотите, покажу? — Нет, спасибо, мы спешим, — отмахнулась я. После мы поехали на этаж с одеждой. Я около часа ходила от магазина к магазину, выбирая понравившийся шмот, а Брайн молча кивал и платил. Чувствовала себя героиней фильма про Золушку. Внезапно свалившееся на голову богатство, ещё и замуж никто выходить не заставляет — звучит как мечта. Но всё же некоторые моменты не давали мне покоя. Мысли, словно крысы, подгрызали мою радость. Я затыкала их рты разумным зерном. Они жевали и замолкали, но не уходили. Переодевшись в кожанку и джинсы, я почувствовала себя лучше. Самое оно под байк! Всё же одежда влияет на восприятие человека. Час назад в зеркале отражалась замухрышка в пыльном мятом костюме, а теперь — стильная девушка. Из ТЦ мы вышли, загруженные пакетами. Брайн поднёс руку к вотчам: — Сейчас звякну своим, чтобы шмотки забрали, — пояснил он и после проворчал. — Забыл, что у женщин другой «аппетит» на одежду. — Сам же разрешил брать всё, что захочу. Ну вот и взяла! — подняла я нос. — К тому же весь мой гардероб остался у Хлои, и «нечего носить» из жалобы превратилось в реальность. — Не дуйся, я шучу, — улыбнулся Брайн и дружески похлопал меня по плечу. Пока он договаривался со своими «бойцовскими псами», я осматривала окрестности. Напротив располагалась уютная кондитерская, оформленная в мягких розово-зелёных тонах. Кафе издалека напоминало пряничный домик в реальном мире. Вот только в отличие от сказки его владельцы охотились не за любопытными детишками, а за кошельками их родителей. Я не могла отвести взгляд от кондитерской. Несмотря на будний день, в кафе кипела жизнь. За полированным стеклом сидели целые семьи, радостно пожирающие разнообразные десерты. Я сморщилась и отвернулась: — Что такое? — спросил Брайн, судя по всему, давно закончивший разговор. — Так мило, что аж тошнит, — проворчала я, исподтишка поглядывая на кафе. — Розовые бантики, игрушечная мебель, сладкие тортики — меня сейчас радугой вырвет! — Думаешь? — поджал губы он и покачал головой. — Я по другим кафешкам шлялся. Хотя, — он задумчиво почесал массивный подбородок. — Начать никогда не поздно! — Сладкой жизни хочется? — хмыкнула я. — А кому её не хочется? Тем более можем себе позволить. — Да ну, — отмахнулась я, — слишком много народа! И мы с тобой явно не вписываемся в обстановку. — Какое мне дело до других? Я не привык откладывать жизнь. Знаешь, в Мексике говорят: «Что откладывается на потом, потом и остаётся». — Раз ты настаиваешь, — развела руками я и последовала за бодро шагавшим впереди Брайном, едва поспевая за ним. Наверное, следует всё же заняться спортом.