Дом перелётных птиц

      Мингю последним зашёл в дом, затаскивая два пакета, гружённые различной снедью, усмехнулся, увидев, как Джун утаскивал Хао по лестнице наверх, и огляделся по сторонам.       — А где мелкий? — Мингю произнёс это почти беззвучно, пытаясь обезопасить себя, если тот, о ком он спрашивает, где-то поблизости. На этот вопрос из комнаты, которая, скорей всего, была кухней, выглянул Чан, недоуменно вскинув брови.       — Хао мне скинул сообщение, пока мы ехали, что они где-то с Сунёном утопают в любви. — Джонхан подошёл к Мингю и залез в пакет, пытаясь найти что-нибудь, что он мог бы слопать, не дожидаясь ужина.       — Главное, чтобы не в море! — Сынчоль перехватил Хани за талию, не дав ему ничего схватить, и упал на диван, утягивая за собой и вырывающегося младшего. — А с остальным мы сумеем справиться.       — А Шуа с Нони когда прилетают? — Сынчоль кинул быстрый взгляд на часы через макушку Джонхана, которая загораживала вид, и, зевнув, бросил:       — Ночью. У нас есть время поесть и даже немного поспать, чтобы встретить их в почти человеческом виде.       — Поесть и поспать — всё как я люблю! — Хани потянулся в чужих объятиях. — Так а что там по еде? Скоро?       — Хён, не будь таким нахальным! — Чан снова высунулся с кухни, но теперь перехватил пакеты у Мингю и затащил всё внутрь. — Я не волшебник.       — Очень жаль, а мы надеялись, что хотя бы ты вырастешь как надо! — Джонхан хихикнул, а потом вскрикнул, когда Сынчоль куснул его за плечо.       — Не обижай ребёнка!       — Да какой он ребёнок! — Хани возмутился вполне натурально. — Он влёгкую может скрутить меня в бараний рог.       — И так и поступлю, если ты будешь таким же засранцем!       — Чоль, мне угрожают!       — Мингю, спаси меня от этих перебранок! — Сынчоль высвободился от Хани, сбросив того на диван одного, а сам побежал к младшему, уворачиваясь от летящих ему вслед подушек.       — Пойдём перетрём заодно тогда. — Мингю кивнул на входную дверь, Чоль согласно последовал за ним на выход, крикнув внутрь дома:       — Вону, помоги Чану, иначе Хани нас самих съест, если мы его не накормим.       На улице смеркалось, прохладный ветер задувал под кофты ребят, не накинувших никаких курток поверх. Сынчоль чиркнул зажигалкой и затянулся, не нарушая тишины ничем, кроме потрескивания тлеющей сигареты. Мингю запустил руки в карманы и чуть поёжился.       — Шуа тебе звонил? — Сынчоль кивнул, выпуская тоненькую струйку дыма, касаясь языком верхних зубов, словно бы обдумывая вопрос. — Без проблем обошлось?       — Не совсем, но жертв не было. — Чоль взъерошил свои волосы. — Иначе бы Сынкван нас всех порешал. Если он узнает, что это были не просто деловые переговоры, то нам всем не жить.       — Думаешь, он не догадывается?       — Он даёт нам шанс не быть мудаками, — невесело усмехнулся Сынчоль, — да только никто из нас так и не воспользовался его любезным предложением.       — Что-то пошло не так? — Мингю не успел поговорить с Джошем сам из-за всей этой внезапной поездки, а потому сгорал от нетерпения и волнения.       — Они смогли перевезти оставшихся детей. Но этот священничек, от которого сбежал Джису, всё ещё жив, чтоб ему было пусто. — Мингю знал про детство Шуа, про то, как тому несладко пришлось, про побои, про домогательства и про чудесное спасение и встречу с Хансолем. Он всё это знал и лично хотел прекратить жалкое существование урода, продолжавшего свои издевательства над детьми ещё долгие годы.       — Я рад, что дети теперь в безопасности. Это сейчас самое важное. — Чоль кивнул, затягиваясь и смотря куда-то вдаль. — Но в следующий раз я поеду с ними, и тогда этот урод уже не сможет ничего никому сделать.       — В тебе слишком много эмоций, поэтому-то ты и не едешь. — Это был вечный спор: Мингю всегда очень рьяно, очень горячечно ударялся в месть за тех, кого он любил, Чоль не поддерживал это, зная, что даже его лёгкое неодобрение может сдержать младшего. — Тем более у нас и здесь есть куча дел, сам знаешь.       — Знаю.       Они постояли ещё немного молча после того, как Сынчоль закурил и затушил сигарету, каждый думая об одном и том же, пока дверь в дом не открылась и оттуда не высунулась макушка Сокмина.       — Пойдёмте в дом, хватит мёрзнуть и секретничать. Ужин готов!       После ужина все разошлись по комнатам, чтобы вздремнуть перед поездкой в аэропорт, и дом погрузился в уютную дрёму. Казалось, что неважно, в каком доме соберутся все ребята, это место всё равно сразу же становилось их местом силы и спокойствия. Мингю проснулся через пару часов, скинув заигравший будильник и толкнув Сынквана, который от усталости завалился на тот же диван, что и он.       — Пора. — Кван только лишь сонно кивнул, присев и потирая глаза. — Я за Мином, а ты вставай.       Мингю сидел за рулём своей машины, пока они с Сынкваном, который торчал в планшете, ждали Сокмина, и барабанил пальцами по рулю, обиженно лишённый привычного общения.       — Вылезай уже из своей игрушки, сколько можно? — Сынкван оскорблённо раскрыл на это рот, сверкнув гневно глазами.       — Я не играюсь! Я деньги зарабатываю на все ваши шпионские штучки.       — Это не шпионские штучки, это снаряжение.       — Да мне без разницы, моё дело — деньги, а ваше дело — возвращаться живыми.       — Нам уже давно пора было объединиться всем в один большой мафиозный клан, нас бы вообще никто не переплюнул.       — Нельзя подвергать остальных ребят такой опасности. И вообще, Хао сказал нельзя, значит точно нельзя. — Кван с осуждением посмотрел на Мингю и покачал головой.       — Хао много чего говорил…       — Да, а ещё вытаскивал ваши задницы с того света сколько раз?       — Ой, зарабатываешь там свои деньги — и зарабатывай. Что ты такой умный-то? — Мингю не нравилось, когда кто-то был прав настолько явно.       — Извини, не могу отупеть только лишь для того, чтобы тебе было комфортнее на моём фоне, — фыркнул Квани.       — Так, ребята, а вот и не подерётесь! — Сокмин открыл дверь машины и плюхнулся на заднее сидение, сладко потягиваясь. — Я эти ваши закидоны уже семнадцать лет терплю. Как ещё только не сбежал от вас?       — Куда ты от нас сбежишь, когда это ты первый в песочнице начал дубасить нас лопаткой? Ты нас любишь!       — Я не дубасил вас! Я привлекал ваше внимание! Мне были нужны друзья, а вы единственные в той богадельне не выглядели как малолетние убийцы и приверженцы насилия!       — И поэтому ты сам решил нас отлупить, чтобы втереться в доверие. Классный план! Тебе повезло, что Мингю добродушный болван и не стал отбиваться от тебя ведёрком, жертв избежать бы не удалось!       — Ты это ведёрко мне всю жизнь припоминать будешь? Воспитательница очень тихо подкралась, я случайно же!       — У неё такой фингал был, ух! А я всем рассказывал, что ты специально, чтоб не трогали нас.       — Жаль, что я позже к вам попал и не видел этого своими глазами!       — Мы были просто грозой детского дома! Этот шепелявый и с ведёрком и я беззубый и в подгузниках.       — Поехали, гроза детдома! — Мингю хохотнул, а Сынкван ткнул его рукой в плечо.       — Ты за рулём, ты и тормози!       — Поехали уже, болтушки, а то ребята будут обескуражены, что их никто не ждёт.       Зал ожидания прилёта был набит людьми, несмотря на позднее время, — все ждали кого-то близкого, волновались немного, были взбудоражены предстоящей встречей. Мингю стоял чуть позади Квани и Мина и напряжённо вглядывался в электронное табло, сообщавшее, что нужный им самолёт заходит на посадку, — время подошло. Ему хотелось поскорее увидеться со своими друзьями, своими братьями, если уж начистоту. Каждый раз, расставаясь, он надеялся, что эта встреча не последняя для них, что каждый вернётся со своего дела, благополучно разрешив всё. И, видит Бог, они старались изо всех сил, чтобы оставаться целыми и невредимыми для того, чтобы их близкие больше никогда не подвергались опасности и не волновались понапрасну. Но не всегда всё зависело от них. Сейчас Джошуа и Хансоль возвращались в целости и сохранности, но он ещё помнил, когда давным-давно Вону привёз раненого Вернона и тогда ещё совсем незнакомого зашуганного паренька домой. Зато он помнил, да все помнили, какой разнос всем устроил Сынкван, узнав, что произошло. Немного ревностно Мингю подумал, что за него младший бы не устроил такую истерику с угрозами прикончить каждого. Хотя знал, конечно, что друг за друга они могут без вопросов жизнь отдать, но проверять это совсем не хотелось.       Первым ребят заприметил Сокмин, радостно вскрикнув и сорвавшись с места, чтобы раньше всех заобнимать друзей, уставших и сонных после перелёта. Кван с Мингю подоспели почти сразу за ним, устроив сеанс групповых обниманий и мешая людям проходить, — но да кому какое дело было до других людей.       — Я почти обижен, что вас только трое! — Вернон хохотнул, продолжая обнимать повисшего на нём Сынквана. — А куда вы дели остальных?       — Они нас будут ждать в кафешке, которую нам нашёл Хао. Так что поехали поскорее, все так соскучились, очень ждут вас! — Сокмин обнимал Джису и радостно тараторил, пока Мингю коснулся плеча Шуа, легонько ему улыбнувшись и получив в ответ мягкий взгляд.       — Я рад, что вы вернулись.       — И я, — одними губами.       Над входом в кафе висел старинный подсвечник, видимо, и давший название этому месту. Окна были украшены рисунками по стеклу и гирляндами, а потому всё казалось таким праздничным, что на душе становилось тепло. Именно в таком месте и стоило встречаться со своими близкими людьми, там, где словно бы творилось волшебство, смешанное с ароматами кофе и выпечки. Сразу при входе Мингю увидел занятый столик на их ораву, но, быстро посчитав по головам, понял, что двое ещё не пришли. Ну что ж, Сунёну с Джихуном стоило ещё переварить всё произошедшее, оказавшееся неожиданностью только для этих слепых оболтусов. Мингю уже думал, что так до конца дней своих они только и будут, что бегать от своих очевидных всем чувств.       Звоночек над дверью брякнул, за барной стойкой вновь пришедшим улыбнулись девушка и парень, а ребята, не сразу заметившие своих друзей, шумно стали подзывать их к себе, вскакивать с мест, обниматься, проверять, всё ли в порядке, осматривать, словно бы не веря своим глазам, и улыбаться так широко, словно это лучшее, что могло с ними произойти. Хотя не так далеко от правды это было — они были лучшим друг для друга, все они.       Когда через время дверь снова звякнула, впуская внутрь кафе двоих смущённых пареньков, припорошенных внезапно начавшимся снегом, одиннадцать человек вскинули радостно руки вверх, приветствуя двух запаздывающих на семейный слёт. Сунён неловко держал Джихуна за руку и улыбался так, как не улыбался, казалось, никогда прежде, Хуни же выглядел почти невозмутимо, если бы не румянец на его щеках и радостно горевшие глаза.       Не часто они виделись вот так, все вместе, но каждая такая встреча только укрепляла их любовь друг к другу. Они были Дома, когда знали, что есть друг у друга.