Дом перелётных птиц

      — Где моя зубная щётка? — Голос был недовольным и очень громким, слышно было на весь дом, на что явно и был расчёт. Сынчоль был не в духе.       — Где оставил, там и ищи! — Нет, так отвечать не стоило, Сунён, точно не стоило. Джихун тяжело вздохнул, предчувствуя ещё больший шум с утра, когда так хотелось спать.       — Ты сейчас договоришься у меня.       — Понеслось…       — Так, успокоились! — Джихун поблагодарил всех известных ему богов за то, что Джонхан уже проснулся.       — Ну ма-а-а-ам! — Когда-нибудь, возможно, но не точно, так вот, когда-нибудь Сунён получит. Если не от Джонхана или Сынчоля, то точно от Джихуна, который уже собирался встать и придушить его за весь этот переполох, но лишь в очередной раз заслушался его смехом, в очередной же раз перестав даже дышать.       — Не мамкай на меня!       — А ты его не выгораживай!       — Да сдались вы мне оба! — Судя по звукам, Джонхан не выдержал и, хлопнув дверью, заперся в своей комнате, но Сынчоль не собирался успокаиваться.       — Я знаю, что это ты! Куда ты её дел?       — Да не трогал, не понимаю, о чём ты!       Джихун с тяжёлым вздохом водрузил себе на голову подушку, чтобы хоть немного заглушить эту очередную ругань.       — Хун? Ты уже не спишь? — Дверь приоткрылась, и внутрь шмыгнул один паршивец, заставив Джихуна закусить губу, чтобы не растягивать широкую искреннюю улыбку. — Я знаю, что ты проснулся. — Хохоток, руки заползли под одеяло и нащупали там взвизгнувшего от щекотки Хуна. — Я же говорил, я знал, что ты не спишь.       — Что ты опять натворил? — Сунён откинул подушку в сторону и зарылся носом в чужие мягкие и вкусно пахнущие волосы, по шее Джихуна табуном побежали мурашки. — Опять всё уронил?       — Спрятал! — Гордость так и сквозила в довольно брошенном слове, Джихун вздохнул с напускной тяжестью и развернулся лицом к лицу, тут же попав в тягучие объятия.       — Ты такое дурачьё…       — Ты любишь это дурачьё!       — Ужасно, но это факт.       Сунён устроился поудобнее и начал выцеловывать сонное лицо, которое никак не могло оставаться хмурым, как Джихун ни старался, ему безумно нравилось в этих объятиях, с этими поцелуями, с этим дурачьём, которого он действительно любил всем своим сердцем.       Стук в дверь не заставил их оторваться от поцелуев и почти мурчания в объятиях друг друга, никто больше не входил без стука в комнату, после того как Сунён перетащил к Джихуну свои вещи. Мало ли.       — Не хочу знать, что вы делаете, но выходите, мы все ждём вас к завтраку. — Мингю ещё для порядка покашлял, но всё же не вошёл, хотя мог. — Промычите хоть что-нибудь в ответ, чтобы я понял, что вы там живы.       — Мммм… — Джихун хотел было ответить Мингю по всей строгости, но получилось лишь действительно промычать, потому что Сунён закрыл ему рот очередным поцелуем, улыбаясь и сбивая и без того рваное дыхание.       — О боже… — Мингю начал удаляться. — Я не хотел этого знать.       Они спустились минут через пятнадцать, взъерошенные и раскрасневшиеся от поцелуев, зная, что никто ничего не скажет им на это, как бы ни хотел подколоть. Все улыбались, чувствуя какой-то нежный покой на душе. Дома и должно было быть так хорошо. Дома, когда все они были вместе. Скоро почти все собирались разъехаться по своим делам, но сейчас они были вместе и ловили каждую минуту друг с другом, как что-то самое ценное в их жизни.       Джихун переплёл свои пальцы с сунёновыми, лаская нежно большим пальцем его ладонь, и улыбался, и улыбка эта отражалась в других двенадцати. Самых родных и любимых улыбках.       Они все разъедутся, но никогда не перестанут быть семьёй, Джихун чувствовал это каждой клеточкой своего существа, был уверен в этом больше, чем в чём-либо другом. Сунён чмокнул его в макушку и подтолкнул ближе к столу.       — Как продвигаются дела в Америке? — Мингю с какой-то нежностью смотрел на Джису, аккуратно пьющего горячий кофе.       — Дом почти готов. Дети в безопасности. — Вернон кивнул, подтверждая слова друга:       — Это было сложно, но всё получилось.       — Когда вы вернётесь в следующий раз? — Это уже Чан, ожидая приезда каждого с нетерпением. Всегда.       — Работы очень много. Они все пострадали. Им нужно много времени и поддержки. Пока что для них все враги, вы же знаете сами.       Джонхан отвернулся, закусив губу. Они действительно все знали, что это значит. Но они нашли свой дом, и они хотели подарить такую же возможность другим. Сынчоль всегда говорил, что любовью нужно делиться, даже если кажется, что сам её недополучил. Кому, как не им, всем сидящим за столом в их доме, было знать о том, что нужно ребёнку, чья жизнь была в руинах.       Джихун оглядел каждого из своей семьи. Он хотел обнять их всех, но не мог себе этого позволить, всё ещё держал свои чувства при себе. Сунён провёл своей рукой по его волосам, заправив прядь за ухо, Джихун улыбнулся и чуть подался к его руке, пытаясь задержать это касание подольше. Ну, он держал почти все чувства при себе, некоторые невозможно было прятать.       Возможно, будь у каждого из них другая история, нормальные семьи и никаких трагедий, они и жили бы счастливо, как и все, нормальными. Но тогда определённо точно они никогда бы не нашли свою настоящую семью. Свой настоящий Дом.