Кровь и пламя

Лета открыла глаза, но ничего не изменилось: окружающая тьма не рассеялась и продолжала давить со всех сторон. Девушка попыталась пошевелиться, однако шевелить было нечем, а это значило только одно - она снова в хтоническом измерении. Лета попробовала кого-то позвать. Ее мысленный голос показался ей неуверенным и жалким в бесконечной тьме, видевшей начало времен. Даже самый громкий крик не мог пробиться сквозь стену равнодушия этого пространства, никакой свет не мог противостоять первородной тьме, и любой попавший сюда обречен на беспредельное отчаяние и одиночество. Дрожа от ужаса перед лицом бесконечности, Лета решила заняться поисками границ своего тела. В прошлый раз она была чем-то вроде шара. Если предположить, что сейчас ее форма такая же, можно попробовать передвигаться. Как только в голову пришла мысль о движении, Лета как будто сорвалась с державших ее крючков и ухнула вниз. В полной темноте падение казалось особенно пугающим, и девушка сгруппировалась, боясь обо что-нибудь удариться. Она все падала, а удара не следовало, и через некоторое время напуганное сознание стало воображать, что она летит не вниз, а в каком-то другом направлении. От полной дезориентации паника сжала все ее существо железными тисками. Что если она вечно будет вот так падать в полной темноте, совсем одна? Неужели никто не услышит ее? Пуша? Рядом возникло что-то большое, издававшее при движении странное шуршание и скрежет. Оно летело с той же скоростью, что Лета, и, заметив возле себя знакомые рубиновые глаза, девушка почувствовала облегчение. Пуша, скрипя броней, стала немного отставать, и Лета приложила усилия, чтобы затормозить вместе с ней. Это оказалось не так уж и сложно, и через несколько секунд они обе полностью остановились. Девушка напрягла то, что заменяло ей зрение, и из темноты стал проявляться непривычный силуэт: Пуша была крупнее, чем обычно, пластины на ее шкуре стали багровыми, а тело вилось и складывалось в кольца. Сейчас хтоническая тварь напоминала огромного китайского дракона. Лета была рада увидеть знакомую мордочку в таком страшном месте, но немного злилась, что опять попала сюда по милости своей любимицы. Неожиданно ее коснулось что-то холодное, как будто морская волна лизнула ноги. Лета напрягаясь и прочитала это ощущение, как будто распробовала на вкус: Пуша показала, что на этот раз она Лету сюда не вызывала. Это было странно, как иначе девушка могла сюда попасть? Ее коснулось что-то упругое, намного жестче первой волны: тебя сюда тянет. Это вызвало негодование в душе Леты: она не хотела иметь с хтоносом ничего общего. Такая категоричная формулировка, однако, могла обидеть Пушу, и девушка спешно посмотрела на хтоническую тварь. Пуша была так же невозмутима, как обычно, но пришедшая от нее реакция кольнула Лете кожу морозными иголочками, что можно было перевести как "тогда уходи". Девушке стало неловко, и она с радостью бы снова куда-то провалилась, но не знала, как. Пуша отвернула шипастую морду в сторону, давая понять, что это не ее проблема. Лета попыталась оглядеться, чтобы узнать, есть ли еще кто-нибудь рядом. К ее удивлению, сознание получило мгновенный обзор, как будто она осмотрела окрестности сверху. В обозримом пространстве других тварей не было, и Лете пришлось сделать небольшое движение к Пуше: все-таки ей необходимо как-то вернуться в свое измерение. Хтоническая тварь кинула ей ощущение, которое Лету привело в замешательство: девушка не нуждается в помощи, потому что легко может найти свое измерение сама - оно самое горячее. Девушка покачала головой, это слово совершенно не передавало нужный смысл. Что же имелось в виду? Что-то бестолковое, мельтешащее, воспаленное, как лихорадка при болезни. Откуда-то из глубин подсознания появилось давно забытое и совсем непонятное слово - энтропия. Но что оно значит? Пуша сдалась и снова повернулась, сверкнув рубиновыми глазами. Ее раздражали попытки Леты все интерпретировать с точки зрения человека, а не полагаться на свои чувства и ощущения, что было намного проще и надежнее. Тем не менее, она должна была помогать этому неразумному человеку, тогда, возможно, через какое-то время он станет чуть более разумным. Под взглядом рубиновых глаз в воздухе перед Летой возникло две фигуры: одна напоминала сложную, многоэлементную спираль, чьи рукава сталкивались и перемешивались, как суп в кастрюле; вторая выглядела как мозаика и состояла из простых, геометрически идеальных треугольников, прямоугольников и других фигур. Лета должна была выбрать, какая фигура ей нравится больше. Тут вопроса не стояло: прекрасную симметричную красоту второй фигуры ничто не могло затмить. Пуша мигнула, и фигуры исчезли. В первой было больше энтропии, поэтому Лете она подсознательно не понравилась. Все дети хтоноса чувствуют энтропию. Теперь девушка должна была отключить свое зрение. Лета представила, что закрывает глаза, и снова оказалась в полной темноте. В грудь ударила новая волна: что Лете больше понравится теперь? Девушка удивилась, ведь ничего не было видно, но давление со стороны Пуши не позволило ослушаться. Лета замерла в растерянности и стала мысленно тянуться по сторонам. К ее удивлению, поток сознания наткнулся на нечто странное. Это было что-то хаотичное, снующее и нагревающееся при движении. Лете совсем не понравилось то, что она ощутила, и она двинулась дальше. Следующий объект на ее пути был намного приятнее, аккуратнее и тверже. Если ощущение от первого объекта больше напоминало зачерпывание грязи из лужи, то это вызывало ассоциацию с прикосновением к теплому витакристаллу. Лета уже хотела сообщить о своем выборе, как ее внимание привлекло что-то еще. Рядом был третий объект, и он был еще более упорядоченным и "правильным", чем второй, только при этом был чем-то наполнен. Внутри, под изящной мозаичной формой скрывалось ярко-красное пламя. Лета повидала уже много видов пламени, но такое яркое, сильное, будто режущее глаз своим совершенством, видела впервые. Девушка открыла глаза: теперь ее внутреннее зрение сливалось с обычным, и она видела отблеск этого пламени в рубиновых глазах Пуши. Зачарованная, Лета спросила, что это такое. Пуша взмахнула пушистым хвостом и послала ей ответ: так выглядит краценатос, красный огонь. Лета помнила, как говорил про краценатос Глава дней, и он оказался не отвратительным клеймом хтоноса, а удивительно прекрасным явлением. Пуша мягко коснулась Леты: она им тоже отмечена. Лета опустила глаза на себя и чуть не охнула от удивления. У нее было тело, и оно было в точности таким, как тогда на берегу ртутного озера: темно-зеленая, с наростами кожа; оранжевые когти; длинные, спускающиеся до талии огненно-рыжие волосы; тонкий темно-зеленый хвост с рыжей кисточкой на конце. Внутри, в районе сердца, слабо мерцала блеклая розоватая искорка. Разве это может сравниться с совершенным пламенем внутри Пуши? Хтоническая тварь положила лапу на зеленую руку Леты: нельзя сравнивать человеческое воплощение сущности и того, кто видел рождение звезд из звездной пыли. Вместе с ними мы - первые дети Вселенной. Все эти открытия взволновали Лету, однако девушка быстро одернула себя. Нельзя забывать, кто она такая и чем ее сближение с хтоносом грозит человечеству. Она убрала Пушину лапу со своей руки и подалась назад. Хтоническая тварь снова сверкнула глазами: Лете лучше уйти. Пока она не примет себя и свою сущность, им говорить не о чем. Пуша вернет ее домой сама. Лета проснулась от ощущения непривычного тепла и комфорта. На плече девушки покоилась горячая рука Кайла и огораживала ее от всех невзгод мира. Под щекой мерно вздымалась накаченная грудь, натягивая черную водолазку, а под ладонью Лета ощутила упругий пресс ангела. Если это сон, он очень кстати, потому что после холодного одиночества во тьме немного тепла и спокойствия не помешают. Лета уже хотела закрыть глаза, чтобы насладиться новым сладким сновидением, как ее взгляд наткнулся на нечто из ряда вон выходящее. Сонному мозгу потребовалось несколько секунд, чтобы разобраться, что именно было не так, но, когда Лета осознала, что это не игра света, она вскочила и бросилась к зеркалу. Что же это? - Это? - послышался хрипловатый голос Кайла. - Ну я... Ты просто замерзла, и я решил... Лета пропустила мимо ушей сбивчивые слова унхве: ее по-настоящему обеспокоила прядь волос, явственно отсвечивающая рыжим, хотя у нее всегда были темно-русые волосы с холодным подтоном. Откуда это взялось? Кайл наконец разобрался, к чему относится вопрос, и сел в кровати, отложив книгу в сторону. - Я не знаю, только что все было нормально. Лета на всякий случай проверила кожу на руках: она была мягкой, как обычно, без зеленых наростов. Ногти тоже были нормального цвета, так что девушка вздохнула с облегчением. Только сейчас заметив книжку в руках Кайла, она удивилась, что всезнайка-унхве читает. Кайл поправил взъерошенные волосы на голове и сверкнул острозубой улыбкой: - Я и забыл, какое это приятное занятие. Не поглощать информационную матрицу, а наслаждаться процессом. Он похлопал рукой по твердой обложке и снова откинулся на подушку. Лета достала из шкафа резинку и убрала волосы в хвост, а затем присела на кровать: ей стало холодно, и она пожалела, что выбралась из-под одеяла так быстро. Вспомнив о том,что произошло до того, как она попала в хтоническое измерение, - как они убегали от зараженных плесенью хатангов, как Кайл вынужден был вернуться к убийствам, как он обрушил огонь на зараженное поселение - Лета с тревогой всмотрелась в любимое лицо и обнаружила на нем признаки страшной усталости и внутренней боли. На руках снова были видны тонкие полосочки шрамов, и Кайл спешно укрылся одеялом: - Я начинаю беспокоиться, ты слишком много обо мне знаешь. Лета улыбнулась и мысленно спросила, как он после всего того, что произошло. Кайл хмыкнул и сказал несколько удивленно: - Ты не устаешь меня удивлять. Сама потеряла сознание, а волнуешься, как дела у меня. Лете по большей части было все равно, что с ней произошло и как ее доставили домой. - Ты не много пропустила, передвижение по зеркальному измерению - сомнительное удовольствие. Можно сказать, тебе повезло, что ты была без сознания, - он скривился, как от зубной боли. - Леката удалила споры и накачала тебя своей энергией, так что мы решили тебя не будить, пока добирались сюда. Синяки под глазами, неловкая улыбка, поникшие плечи крайне беспокоили Лету. Она вспомнила, что в мире унхве убийства сразу сказываются на самочувствии и могут сильно подорвать здоровье, что, видимо, и было виной внешнему виду Кайла. - Ничего, я буду в порядке, - ангел устало закрыл глаза, - а вот их мир уже не будет прежним. Лета подумала, нельзя ли было как-то помочь хатангам. Кайл помотал головой и вздохнул. - Пришлось оставить маяк, чтобы сияющие устроили зачистку. Этот паразит, кордицепс, когда-то подчинял себе целые звездные системы и унес миллиарды жизней. Ну да хватит об этом, - прервал себя Кайл и открыл глаза. - Как ты? Лета решила лечь на подушку рядом, чтобы не смотреть унхве в глаза. Что она могла сказать? Что после пророчества снова попала в хтоническое измерение, и теперь ее истинный облик становится заметен даже в реальной жизни? Сколько времени пройдет, прежде чем ее волосы станут полностью рыжими, кожа позеленеет, а окружающие начнут шарахаться от нее в сторону? Сняв мысленную блокировку, Лета попросила Кайла пообещать кое-что. Если ее превращение будет невозможно остановить, он должен развоплотить ее. - Вот еще! Не для того я тебя столько спасал, чтобы в конце от тебя избавиться, - отшутился Кайл. Лета не улыбнулась. Она не хотела превращаться в монстра и ловить на себе взгляды дорогих ей людей, как будто она бомба, вот-вот готовая взорваться. - Никто так на тебя не смотрит, - возразил Кайл. Она не видела его глаз, но почуяла, что его уверенность показная, а внутри у него зарождается сладковатый страх. Лета подавила хищный порыв, зовущий ее насладиться этим страхом, и это оказалось на удивление легко. Она наконец приняла трудное решение, и остальные проблемы казались мелкими и незначительными. Человечество должно выжить, других вариантов нет. - Не такой ценой, - тихо сказал Кайл. Его обычная дерзость куда-то пропала. Лета незаметно покосилась на него. Он смотрел прямо не мигая, руки сжались в кулаки. Она не очень понимала, о чем тут можно спорить. Ее жизнь ничего не стоит против жизней других людей. - С чего ты взяла, что их жизни чем-то дороже? Девушка хмыкнула. Математика проста: один меньше семи миллиардов. - Мы даже не знаем, правда это или нет, - добавил Кайл еще тише. Лета согнула ноги в коленях и подтянула их к груди. В глубине души они оба знают, что это правда, и когда придет время, он не должен подвести ее. Все должно пройти легко: люди, как он когда-то правильно заметил, существа очень хрупкие. - Не смей даже думать об этом! - взорвался Кайл. На свете было несколько вещей, которые причиняли ему боль: отношения с отцом, вынужденные убийства и собственное предназначение, но одна мысль о смерти Леты как будто выбивала почву у него из-под ног. Это была новая боль, с которой он не встречался ранее: так кинжал пронзает сердце, проходя между ребрами и выходя с другой стороны, так что тебя парализует, особенно первые разы. С появлением этой смертной его жизнь стала совершенно непредсказуемой, что его крайне раздражало, но он уже не мог представить, что могло бы быть иначе. И он не собирался от этой смертной избавляться, тем более собственными руками. Тем временем мысли Леты ушли в другом направлении, и ушли довольно далеко. Она пыталась понять, сможет ли ее смерть спасти ситуацию. Как вообще устроена смерть? Она потеребила за рукав погрузившегося в раздумья унхве. - Смерть - это точка разотождествления физического тела, души и сущности человека, - начал Кайл. Он собирался рассказать все, чтобы в эту хорошенькую головку больше никогда не возвращались подобные мысли. - Все процессы прекращаются, электромагнитные свойства сворачиваются, и душа с сущностью перестают совпадать с телом. К третьему дню после смерти душа попадает в тоннель и перебирается в измерение мертвых. Она начинает переосмысливать земную жизнь с учетом тех сведений, что ей открылись, искать связи с другими душами. С девятого дня происходит сопоставление прожитой жизни с заложенной изначально жизненной программой. К сороковому дню последние связи с земным миром обрываются, и душа возвращается к своему обычному внетелесному существованию. Лету зацепили слова про программу. Что будет, если пророчество не исполнится и программа окажется невыполненной? - Она перейдет на следующую жизнь. Так у самоубийц: если они самовольно прерывают выполнение программы, их наказывают, а программа переносится на новое воплощение. Значит, нужен другой вариант. Лета вспомнила про сущностей из мертвого измерения, которые хотели забрать ее душу и смотрели в окна голодными глазами. Что если они смогут удержать ее душу от следующего воплощения? - Представь, что будет, если темная сущность получит твою судьбу! - Кайл наконец повернулся к Лете, его глаза сверкали пламенем, даже шрамы на коже накалились и пошли трещинами. - Можно сразу ставить крест на человечестве, я не говорю про твои будущие жизни. Пообещай, что не будешь искать способа отдать свою душу! Лета улыбнулась и кивнула без тени сомнения. Впервые в жизни она ему соврала.