Наука не дремлет

Очередные будние дни, сопровождающиеся нескончаемыми дождями, комарами и унылым Сенку, что впал в апатию. Лежа на диване, пустым взглядом сверля серый потолок с узорами, ученый напоминал пенсионера. Не хватало реплик: «А в те времена…», «Эх, будь я сейчас молодой…». Ему бы поучиться у своего отца, что был ходячей бомбой и взрывался постоянно, когда надо и не надо. Бьякуя не любил грустить. Ну, а если и грустил, всегда находил способ развеселить себя. Например, побесить соседа, разукрасив забор в кислотный голубой цвет, который никак не гармонировал с хозяйством господина Тайги. От него Ишигами-старший получал приличный удар пластиковой лопатой по заднице, ибо до другого места господин Тайга не дотягивался. А так он вспоминал деньки, когда наказывал сына в детстве, когда тот хулиганил. Бьякую сей расклад никак не огорчал, наоборот приукрашивал унылый день. Как сегодня. Но бывающий иногда грустным Сенку не такой, чтобы веселья ради мучить других. В других случаях — да, он позволял себе хулиганить. И когда его с поличным ловили на месте преступления, природа (гены, наука) наградила его ловкостью и смекалкой, чтобы избегать от удара лопатой по заднице. Он же не Бьякуя, в конце концов. Повзрослев Сенку шалил чуть меньше, но теперь его мучениками были коллеги по работе. Своего шефа они боялись, когда тот пребывал в донельзя приподнятом настроении. Ибо тогда на все десять миллиардов процентов назревала катастрофа, связанная с взрывоопасными химикатами, а Ишигами-младший не прочь поиздеваться над всеми, объясняя то или иное соединение. У одного однажды случился обморок, когда Сенку рассказал о секретном ингредиенте пива, который был суперядовитым. А он ведь предупреждал, но кто же его слушал? Сейчас не тот случай, когда у ученого были силы на язвительность, очередную шалость и эксперименты. Погода очень сильно влияла на его настроение, от чего собственно Ишигами в последние дни был похож на потухшую спичку. До его слуха доносились бьющиеся о шпалы и стекла окон капли дождя, шелест ветра, срывающего слабые ветки и зеленые листья, шлепанье сапогов и ботинок о лужи, нагоняя тоскливость и сонливость. Вроде ничего плохого не произошло, однако все равно в душе как-то пусто. Перед глазами уже начали вырисовываться всякие плывущие картины. Сенку даже смог узнать в одной каракуле формулу катализатора. Стоило на миг прикрыть глаза, как все исчезло. Шею немного затекло и парень с трудом перевернулся набок, лицом к спинке дивана. Свернувшись калачиком, Сенку закрыл глаза, надеясь уснуть. Может, во сне ему будет спокойнее? На деле ему уже давно ничего не снилось. Бьякуя говорил, сон приходит либо когда ты слишком перенервничался, либо перерадовался. Что же, у Сенку золотая середина. Он вполне наслаждается семейной жизнью с Цукасой, такой тихой и мирной. Если и бывали ссоры, они оба старались, чтобы все не переросло в скандал с битой посудой. Сенку и Цукаса не пытаются доказать друг другу, кто из них прав и кто главный, и никогда не пытались. Оба были выше этого и рады, что ни за что не позволят себе подобное. Еще со старшей школы они научились все решать рационально и как можно быстро. И в спорных моментах всегда выслушивали точку зрения друг друга. Разве не это залог счастливой и крепкой связи? Выдавив из себя спокойную, даже нежную улыбку Ишигами, наконец, заснул. Когда дождь более-менее приутих и над городом воцарился вечер, с пурпурным закатом и радугой после дождя, Сенку проснулся. Странно, он вроде бы засыпал без пледа. Перевернувшись на другой бок он обнаружил Цукасу, что сидя на полу и положив на сложенные руки на краю дивана голову, сладко дремал. На настенных часах уже было далеко за восемь вечера. Да, боец недавно вернулся. На пододвинутом ближе к дивану журнальном столике стоял стакан с водой и Сенку коснулась благодарная улыбка. Самое то после пробуждения. Выпив пару глотков, ученый выдохнул и потянулся до хруста костей. — Хей, пойдем в комнату? — зарывшись рукой в мягкие волосы Цукасы, собранные в хвост, прошептал Ишигами, позже уткнувшись на его макушку острым подбородком. Парень помычал, но открыл глаза. Немного отстранившись Ишигами встретился с заспанными глазами Шишио. Проморгав ими он немного пришел в себя. — Пойдем, — прошептал Цукаса, вставая с пола. Он вернулся не переодевшись. Уже вместе они возвратились в свою комнату и заснули в объятиях друг друга, не в силах были снять верхнюю одежду. Они оба слишком устали. Первый — от тренировки, второй — от апатии. Ничего. Завтра Цукаса и Сенку встретят новый день, с потеплевшей погодой, горячими оладьями, привычными поцелуями и обнимашками. И Сенку вернется в привычное состояние, с новыми силами отправившись на работу.