Белая женская рука тянется к чёрной, как уголь, коже. Пальцы соприкасаются, и её сознание погружается в беспроглядную тьму.
«Дневник Виктора Ионеско 1280 г.»
«Я заметил, что у меня отсутствует часть воспоминаний. Я читал предыдущие записи дневника и понял, что ничего не помню из того, что со мной происходило. Благо я вспомнил, что спящая рядом на кровати женщина – моя жена Хельга. Кажется, это временное помутнение разума. Я очень надеюсь на это. Нужно порыться в старых фотографиях, возможно, мне это поможет». «Хельга сегодня разбудила меня посреди ночи, потому что я кричал во сне. Я верю, потому что всю ночь меня преследовали кошмары. Я был в какой-то воде, похожей на грязный омут, я тонул в ней и не мог выбраться. Я кричал, но никто не пришёл ко мне на помощь. Только голос Хельги смог вытащить меня из глубокого сна. Хорошо, что это был просто сон». «Я боюсь спать, мне страшно закрывать глаза даже на секунду. Он преследует меня каждую ночь, пытается внушить мне страх. Я называю его тенью. Я видел его – он сам показал себя. Чёрные языки пламени окутывали тень, принявшую мой облик, единственное, что нас отличает – это глаза. Его глаза чёрные, как ночное небо без звёзд и луны… У тени такой же голос, я слышал его, тень что-то шептала, но я не мог разобрать слова». «Золотой корень уже не помогает в борьбе со сном, глаза предательски начинают закрываться. Пишу в доме фермера в ожидании лошадей. Упряжки слишком долго нет, хотя должна была прибыть сюда уже час назад. Мне нужно быстрее купить Саган-Дайля у Фабрицио, думаю, он поможет мне не спать дольше. Надеюсь, я выдержу хотя бы ещё один день без сна, пока не решу, как действовать дальше». «Сегодня он сказал мне своё имя – Веритас. Он знает, что я специально пытаюсь не спать, поэтому он нашёл меня, когда я бодрствовал. Я схожу с ума? Или это всё тот проклятый медальон, который продал мне тот странный торговец? После него у меня начались эти галлюцинации». «Он просит впустить его. Я не понимаю, что это значит, но он сказал, что после этого мне станет намного легче. И ещё он вернёт мне часть моих воспоминаний. Я действительно хочу, чтобы мне стало легче, я уже не понимаю где реальность, а где сон». «Теперь он разговаривает со мной каждый день, независимо оттого, сплю я или нет. Он нашёптывает мне всякое: безумные, плохие вещи, которые я должен сделать. Самое страшное, что я иногда не могу сопротивляться его приказам». «Хельга… Она мертва. Мои руки в её крови, в крови Хельги, моей дорогой жены. Я сбежал, оставив её тело прямо там, в холодной земле. Прости меня, Хельга, я натворил страшное». «Дьявол сидит во мне, он заставляет меня делать это, я больше не могу, не могу так жить. Мне нужно найти Гримуар, я знаю, что он поможет изгнать это тёмное существо из меня. Я надеюсь, он не помешает мне доехать в Румынию». «Он стал чаще носить моё лицо, оставляя меня гнить там, в бездонной пустоте. Там, где я нахожусь пока он на свободе, пахнет серой, я задыхаюсь во мраке. Я не знаю, как справится с ним, мне нужно скорее найти этот чёртов Гримуар!» «Целый день быстрой езды. Местность становится всё более дикой и необитаемой. Профессор Браникус подсказал, где искать то, что я ищу. Но как мне сделать это? Я не знаю, в какой момент он овладеет моим телом снова. С каждым днём мне всё хуже. Тени под моими глазами ужасают даже меня. Я не спал с тех самых пор, как отправился в путь». «Гримуар находится в замке Бран в Трансильвании. Возможно, кто-нибудь всё-таки сможет отыскать его. Веритас не позволяет мне добраться туда, он всё знает. Я больше не могу сопротивляться ему». «Я впущу его, и мне станет легче, я надеюсь, что вся эта боль наконец-то уйдет… Тем, кто найдёт этот дневник – если встретите меня однажды – убейте меня, это не я, это ОН». «И всё, что горит чёрный пламенем – сожжёт останки души человеческой, дабы наполнить сосуд бесчестья и хаоса». «Веритас. Веритас. Веритас. Веритас. Веритас. Веритас. Веритас. Веритас. Веритас…». И ю л ь, 1 9 9 8 Со всем вниманием вчитываясь в строчки из дневника, Драко одолевал ужас. Каждое слово было пропитано леденящим душу страхом. Он пролистнул ещё пару страниц в надежде, что Виктор записал ещё что-либо в него, но остальные страницы превратились в несвязный текст, а на последующих примерно тридцати листах было написано только одно слово «Веритас». На последней странице Малфой захлопнул дневник и яростно отбросил его в сторону. Закрыв лицо ладонями, он с отчаянием выпустил воздух из лёгких. Неужели всё, что он прочёл в дневнике, всё то, что происходило с Виктором – сейчас происходит и с Грейнджер? Его словно окутала лихорадка, всё тело беспощадно дрожало, даже дыхание было каким-то хриплым. Мысли перемешались в голове, спутываясь узелками между собой. Он истерично хохотнул в ладони, подумав о том, зачем вообще ввязался в это всё. Герой из него никакой, а экзорцист – уж тем более. «Долбанный Реддл со своими идиотскими приказами, со своей жаждой правления миром, долбанными Пожирателями, коим я и являюсь… ». Драко дотянулся до пачки, лежащей на журнальном столике возле кресла, и, взяв сигарету, подкурил её. Незамедлительно выпустив дым из лёгких, он безучастно вперил взгляд на витиеватые кольца в воздухе. С чего он вообще взял, что сможет изгнать тёмного духа из тела девушки, которому наверняка тысячу лет? Но ведь это была не просто девушка – это была Грейнджер. Мать его, Грейнджер. Повернув голову, он бросил взгляд на спящую фигуру в кровати. Он сидел здесь всю ночь, не сомкнув глаз, как сторожевой пёс, охраняя сон девушки, боясь, что в любой момент тёмная сущность покажет своё лицо. Он уже видел это зрелище пару раз и не хотел бы повторять этого, снова связывая девушку верёвками. Казалось, Гермиона уже смирилась со своим положением, воспринимая происходящее с ней, как нечто нормальное. Она хотела быть сильной и не показывать Драко, насколько ей страшно. Девушка всецело верила парню, что тот сможет отыскать способ уничтожить то, что внутри неё. Её кудри разбросало по подушке, а несколько прядей закрывали лицо ширмой. Они слегка подрагивали от её дыхания. Её нога выскользнула из одеяла, и лучи солнца рисовали на тонкой икре золотые узоры. Одна лямка её сорочки спустилась по тонкому плечу, оголяя полушария груди. Как же он давно не касался её. Хотелось насладиться ей сполна. Скользнуть по тонкой сорочке руками, смять её грудь в ладонях и почувствовать жаркий прилив в районе паха. Покрыть поцелуями её нежную кожу, слегка покусывая шею, а потом проникнуть языком в её рот, разлепив её сладкие губы. Драко мотнул головой, делая затяжку и сминая фильтр в пальцах. Он думал не о том. Совершенно не о том. Ему вообще сложно в последнее время думать рационально, когда она рядом. Даже когда спит. Его невероятной силой тянет к этому хрупкому женскому телу. И это неоспоримо, слишком сильно. «Гримуар…» — загадочно хмыкнул Драко, снова взяв в руки дневник и прочитав уже вычитанные записи. — «Новая загадка, которую предстоит решить. Просто замечательно. Дальше что? Нужно будет отыскать алмазного единорога?» Он смотрит на белые пальцы, которые сминали фильтр сигареты. Они всё ещё приятно пахнут табаком. — Драко? Тонкий, даже призрачный девичий голос вывел его из тесного кокона мыслей. Он обернулся: Гермиона неподвижно лежала с широко распахнутыми глазами и неотрывно смотрела на него. Она проследила за каждым его телодвижением, пока он направлялся прямо к ней. — Как спалось? — присев на корточки, он склонил голову набок, всматриваясь в её не моргающие глаза. — Вполне нормально, — надломленным голосом ответила Гермиона, потирая сонные глаза. — Не удивительно, ты спала двое суток. Гермиона несколько раз моргнула, чтобы, наконец, отойти от сонного состояния и приподнялась на локтях. — На этот раз не пришлось меня связывать? — заметила девушка, посмотрев на свои свободные руки. — Нет, на этот раз всё было более чем спокойно. — Я рада. Гермиона потянулась к парню, взяв его за ворот рубашки, и, будто на инстинкте, прильнула к его губам. Драко слегка опешил от её действия, но, запустив пятерню в её спутанные от сна волосы, притянул поближе к себе. Слаще её губ был только мёд. Она томно выдохнула в его рот, щекоча кончиком своего языка его нижнюю губу, когда другой рукой он спустил тонкую лямку сорочки, которая всё это время норовила упасть с плеча. Его рука опустилась по шёлковой ткани к выступу её груди, слегка погладив её и смяв в руке. — Тебе нравится? — томно произнесла Гермиона, проведя пальцами по его скулам, направляясь к приоткрытым мужским губам. — Очень, Грейнджер, — слегка прикусил её большой палец, который был на его нижней губе. — Давно ты не была такой. — Какой? — её глаза сверкнули огоньком страсти и она с силой вдавила его тело в матрас, перебросив свои ноги через его таз. Лямки её сорочки окончательно упали, обнажив аккуратные полушария груди. Ткань сползла на её талию, приятно лаская кожу. Её руки впились в его плечи, не давая парню пошевелиться. — Что на тебя нашло? — на выдохе произнёс он, рассматривая полуобнажённое девичье тело. — Хотя, знаешь что? Мне нравится. Девушка поддёрнула бровью, довольная его словами. Она снова опустилась к его лицу, бесцеремонно, даже дерзко схватила одной рукой его за волосы и прошептала прямо в его ухо: — Ты думал обо мне? — смело спросила она, прикусив мочку его уха. — Думал обо мне каждый раз, когда дрочил в ванной, с силой сжимая свой член? Его член моментально окаменел, упираясь в ткань брюк. Драко зашипел и прикусил нижнюю губу от пошлого тона девушки. Его руки пробрались под ткань сорочки и сжали бёдра, а потом, словно опомнившись, он отпустил их. — Ты уверена, что хочешь продолжения? — Какой же ты нерешительный, Драко Малфой,— грубовато произнесла она и в ту же минуту её рука юркнула к его ширинке, а девичьи губы сомкнулись на его шее, оставляя красный след на белой коже. Драко закатил глаза от удовольствия, когда её бедра сжали его в тисках, а рука быстро расправилась с молнией и уже вытащила его хозяйство наружу, принуждая войти в неё. Малфой не сопротивлялся такой напористости Гермионы, сидящей на нём, но маленькая тень сомнения всё же промелькнула в его сознании на какую-то долю секунды. Что за порыв вызвал в ней это желание? Гермиона делала всё слишком быстро, будто торопилась. Ни секунды не мешкая, она взяла в одну руку его член и ввела его внутрь себя. Она начала гарцевать на нём, как в седле, и все его сомнения растворились в наслаждении, которое он получал. Её грудь с каждым толчком прыгала вверх, а капельки пота влажной дорожкой огибали набухшие соски, и Драко возбуждался ещё сильнее. Она настолько быстро двигалась, что казалось сейчас она его трахала, а не он её. Комната заполнилась звонкими шлепками и стонами двух тел. — Плотские утехи – это так прекрасно, всегда нравился этот приятный бонус, — томно произнесла девушка, отбросив назад голову. Драко не обратил внимания на её слова, продолжая помогать ей двигаться на нём, как можно быстрее. Каждая мышца его тела была обезоружена, это было словно господство девушки над его телом. Когда он поднял глаза на её лицо, он увидел, что в её глазах играла дикая похоть, а на губах – словно не улыбка, а оскал. И он осознал всё в тот момент, когда на его шее уже была её рука. Он попытался схватиться за её руку, чтобы ослабить её хватку – не смог, потому что она начала петь.В поле спят мотыльки, Уж свернулся у реки.
Завораживающий голос проник к каждой клеточке мозга, заставляя оцепенеть от страха. Она пела, словно сирена, маня в свои сети. Он не мог сопротивляться её голосу. Волосы защекотали его щеки, когда лицо Гермионы опустилось слишком близко к его лицу. Ледяные глаза впились в его глаза, а пальцы сильнее сомкнулись на шее, начиная давить на сонную артерию. Малфой начал задыхаться.Только котик не спит, И в окно все глядит. Кто же от бури его защитит?
Она допела последнюю строчку и, расцепив пальцы на его шее, взяла увесистую статуэтку с тумбочки. — Спокойной ночи. Хриплый стон вырвался из его рта, и в глазах тот час померкло.***
Волки спят в глухом лесу, Мыши летучие спят на ветру.
Туман гасил все посторонние звуки, он слышал лишь прекрасный голос, который манил его идти за ним. И он шёл, словно под гипнозом. Под ногами захлюпала вода, а ноги начинали увязать в топи. Но он продолжал идти на зов, в попытке найти источник голоса.Одна лишь душа во тьме бредёт, Нечисть страшную гибель несёт.
Голос звучал отовсюду, шепча в оба уха. И вдруг туман рассеялся, и появилась она. Девушка стояла прямо перед ним, облачённая в длинное платье. Лёгкая, чёрная, полупрозрачная ткань, похожая на фату, скрывала её лицо, и когда она приподняла фату, он увидел, что это была Гермиона. Сверкнув чёрными глазами, она перестала петь и произнесла: — Проснись. По голове будто чем-то ударили и свет врезался в его глаза, заставляя наконец-то покинуть это место. Малфой открыл глаза, морщась от головной боли. Глаза покрылись мутной пеленой и, кроме расплывчатого силуэта девушки напротив, он ничего не видел. — Грейнджер? — хрипло спросил Малфой, откашлявшись. — Не угадал, давай ещё. Голос эхом проникал в его запылённый разум и оседал на стенках сознания. Гудящий звон закладывал уши и не позволял разобрать все слова. — Ч-что? — снова спросил он таким нелепым хрипом, слегка запинаясь, не понимая, что происходит. — Третья попытка, малыш, — её голос прозвучал неестественно, он был слишком низкий и коварный. Драко попытался пошевелиться, но тело словно окаменело. Кажется, его руки и ноги были туго связаны. Он чувствовал, как по его лбу стекает струйка крови, собираясь на волосинках левой брови. — Чёрт, — взвыл юноша, ощущая звон колоколов в голове. — Руки свело. — Ох, солнышко, — протянула разочарованно Гермиона, кривовато ухмыльнувшись, — прекрасно тебя понимаю. Гермиона подошла вплотную к связанному по рукам и ногам Малфою, и, опустившись на корточки, резко схватила его за причинное место. Малфой скривился и чуть всхлипнул от давящей боли. — В следующий раз не будешь меня связывать, — усмехнулась девушка, жутко оскалившись. Она подошла к окну, вдыхая свежий, прохладный воздух. — Твою мать, проклятье, — парень взвыл, подняв голову и устремив взгляд на затылок стоящего духа в облике Гермионы. — Ну и что же ты хочешь? — Защиту, — вполне серьёзно ответила девушка, сверкнув на парня слегка потемневшими глазами. — Защиту? — задорно рассмеялся Драко. — Тёмный дух хочет защиты, интересно. Зачем тебе моя защита? Как видишь, защитить Грейнджер от тебя не получилось. — Ты защитишь не меня, а её. Девушка грациозно повернулась и медленно подошла к связанному парню. Взяв его за подбородок, она провела большим пальцем по его щеке, смазывая алую кровь с кожи и поднеся его ко рту. С наслаждением она слизала капли и, прикусив зубами палец, улыбнулась. — Ты – не она, — прошипел он в её лицо, пытаясь отвернуться, но женская рука не позволила, сильнее надавив на его подбородок. — Ты, кажется, не совсем понимаешь всю ситуацию, сладкий, — она села на его колени, обвивая его шею руками. — Я – это она. Ну, буду периодически ей, пока она пытается бороться. Я не покину это тело, поэтому тебе придётся защищать эту маленькую девочку от того, кто снова вызвал меня в этот мир. Если он найдёт меня, мне придётся подчиниться ему, а я не хочу этого. Понимаешь? Я одиночка, я не подчинялся даже своему отцу. На игральной доске – я совершенно не гожусь на роль пешки, я скорее ферзь. Ты ведь и сам не хочешь кому-то подчиняться, я чувствую твоё внутреннее сопротивление. И в этом мы похожи. Драко резко дёрнулся, чтобы скинуть тело девушки с его коленей, но дух лишь усмехнулся. — Не поверишь, именно это я и пытаюсь делать – защитить её. — О, нет-нет-нет, — она приложила к его губам указательный палец, заставляя Малфоя молчать. — Ты пытаешься защитить её от меня, а не от своего Хозяина. Она, кстати, не знает, что именно ты и привёл её ко мне. Представляю, как она расстроится из-за этого. На лице Гермионы появилось ироничное сочувствие, которое тут же сменилось ухмылкой. — Именно я и не даю ей знать обо всём этом, но могу исправить эту оплошность. Она искоса взглянула на него своими колючими глазами, словно дожидаясь от него ответа, но он покорно молчал. Драко погрузился в свои размышления о том, что выбор казался иллюзией и ему всё равно придётся согласиться. Ненависть настоящей Гермионы ему сейчас была ни к чему. Ему вполне хотелось ответить, чтобы тот катился к двери преисподней самого дьявола, но, кажется, дьявол сам соизволил придти к нему в гости и выдвинуть свои условия сосуществования в этом мире. — Послушай, у меня мало времени, не тяни с ответом. Тебе ведь нравится мой выбор хозяина, мне вот очень, — девушка игриво прогнулась на его коленях, вжимаясь в его пах, и снова резко приблизилась к его лицу. — Тебе нравится это тело, это лицо. Знаю, что нравится. Твой член снова встал, как сегодня утром. Драко сжал челюсть и с трудом сглотнул слюну. Ему потребовалось приложить немало усилий, чтобы снять возбуждение. Он смотрел на её лицо и его пробирал страх и злость на самого себя. Сейчас перед ним сидела не она, это можно было понять по взгляду, он заставлял испытывать панику, медленный страх, который ведёт к остановке сердца. В её зрачках плескалась, ударялась о скалы чёрная смола. Даже когда он смотрел на Волдеморта, его не брало в дрожь, как сейчас. Внезапно лицо девушки скривилось, и она в ту же секунду схватила парня за шею и, смахнув со лба непослушные локоны, взглянула ему в глаза. — Я даю тебе три дня на размышления, после этого я появлюсь снова, — она убрала свою руку с его шеи и, потянувшись к его губам, сладко прошептала, — и ещё одно: уговори её всё-таки впустить меня, иначе ты умрёшь, мой милый мальчик. Из её глаз посыпались искры, и, словно теряя сознание, девичье тело обмякло на парне.***
— Я соглашусь, Драко, — уверенно произнесла девушка, дослушав его рассказ о прошлом дне. — Ты спятила, Грейнджер?! — возмущённо заорал Малфой, подходя к ней вплотную. — Это слишком опасно. Если тебя найдёт Волдеморт, я больше не смогу защищать тебя. — Я устала, — коротко ответила Гермиона, глубоко вдохнув. Она стояла к нему спиной, не в силах посмотреть ему в глаза. — Упёртая Грейнджер с отчаянным чувством героизма никогда не перестала бы бороться. Она повернулась к нему, смерив его грозным взглядом. Тени под её глазами от недосыпа стали ещё чернее прежнего. — Не думаю, что она вообще когда-либо вернётся. — Я смогу защитить тебя, Грейнджер. Я же обещал найти способ избавить тебя от этого. — Ты не понимаешь! С каждым днём мне сложнее сдерживать его внутри себя. Я теряю контроль над собой. Это приносит мне страшную боль, словно все силы вытягиваются из тебя, и ты ничего не можешь сделать с этим. Ни-че-го. Я словно пустая... пустая оболочка. Это убивает меня! Она попыталась отойти от него, но Малфой схватил девушку за предплечья, рывком оттягивая к себе. — Не делай тех ошибок, что когда-то я сделал. Я нашёл ещё одну зацепку, подожди немного. Я не могу потерять тебя, не могу, — кричал Драко, потряхивая её за плечи. — Не могу, слышишь?! Малфой больше не кричал. Он обнял её, прижавшись лбом к её лбу. В её потухших глазах мелькнуло сожаление, которое сменилось нежностью. Руки потянулись к его щекам, и она мягко провела по ним ладонями. От её прикосновения он прикрыл глаза от истомы, что его окутала. А дальше её губы оставили мимолетный поцелуй на его губах. Он не может всё оставить так просто, не может. Он не может лишиться её. Только не сейчас. Вообще никогда. Драко знал, что если она вдолбит себе что-то в голову – она сделает это. Казалось, никто не сможет переубедить её от этого решения. Возможно, только одни люди смогли бы это сделать, но если он найдёт их – он может лишиться её. — Не думаю, что Поттер и Уизли были бы рады слышать такое от тебя, — внезапно произнёс Малфой, отбросив её руки. — Раз я тебя не могу переубедить, значит, будем искать этих придурков. Он схватил свой пиджак, палочку и прежде, чем исчезнуть в пространстве, добавил: — Останься пока собой, пожалуйста. Дай мне время. Она коротко кивнула подбородком и, когда Драко наконец аппарировал, дала волю потоку слёз.***
В и з е н г а м о т. М а р т, 1 9 9 9 Женские руки, скованные кандалами, сжались в кулаки, прилив крови тут же подкатил к мёрзлым ладоням, заставляя их потеплеть. Два аврора волочили её по коридору Визенгамота прямо в камеру, словно самую опасную преступницу Британии. Шёл второй день её допроса, но казалось, дальше рассказывать было бесполезно – ей не верили. Она видела это по выражениям лиц всех присутствующих в зале суда. Словно она рассказывает небылицу, которую придумала, сидя в камере Азкабана, пока ждала своего слушания. Гермиона опустила взгляд на свои руки. Мысли спутались в голове, она пыталась вспомнить совершенно всё, что она чувствовала, когда дух овладевал ей. Казалось, все ощущения давно ушли в небытие, но осталась та червоточина в её душе, которую ничем не стереть. Она совершенно не обращала внимания на слишком пристальную охрану под её боком, пока один из авроров не шлёпнул её по правой ягодице. — Эй! — крикнула девушка, чертыхнувшись. — Не трогай меня, ублюдок! — Привыкай, крошка, — ухмыльнулся темноволосый аврор, больше похожий на гоблина, — ты по-любому сядешь за решётку и проведёшь там всю оставшуюся жизнь. Ты думаешь, кто-то поверит в твои сказки? Интересно, сколько раз тебя отымеют, пока ты будешь сидеть в этой дыре? Не выдержав, Гермиона смачно плюнула в лицо мужчины, но тут же была прижата к каменной стене коридора. Он схватил её за волосы и потянул её голову назад, заставляя смотреть тому в глаза. Второй аврор ухмыляясь, молча наблюдал за происходящим, не пытаясь даже помочь девушке. — Шлюха! — зарычал мужчина, дав смачную пощёчину девушке. — Ты заплатишь за это! В сознании Гермионы словно что-то щёлкнуло, и сработал невидимый переключатель. Девушка слизала кровь с губы, а после рассмеялась, демонстрируя белые зубы, которые окрасились в красный цвет. Пугающее зрелище вызвало недоумение на лицах её сопровождающих. — Что смешного, подсудимая? — спросил аврор, сдвинув брови к переносице. — Твои угрозы смешны, — расслабленно произнесла девушка, бесстрашно смотря в глаза мужчины. — В который раз убеждаюсь, что власть портит людей. Я уже побывала в аду, чем ты сможешь меня удивить? Девушка широко развела ноги, а на лице снова появилась улыбка. — Давай! — грозно рыкнула девушка, а в глазах сверкнул тёмный огонёк. Мужчина попытался задрать её юбку повыше, оголяя её бёдра. «Боль»,— яростно пронеслось в голове Гермионы, ощутив напор мужчины перед собой. Она желала ему боли, адской, чтобы всё его тело согнулось пополам в муках. Как под действием Круциатуса, аврор громко взвыл, согнувшись пополам. Он быстро отшатнулся и тихо выругался. — Проведи её до камеры, Сэл, — испуганно пробормотал мужчина второму аврору и спешно удалился дальше по коридору, по пути выплёвывая ругательства. Гермиона довольно перевела взгляд на второго аврора, подмигнув ему. — Слабенький у тебя дружок, Сэл, — девушка оторвала спину от стены и двинулась вперёд. — Не бойся, я знаю дорогу, можешь идти следом. Сэл двинулся прямо за девушкой, не смея подходить к ней слишком близко. В него вселилось неведомое ему ранее чувство страха перед этой хрупкой фигурой, облачённой в чёрное одеяние. И оно не покидало его до тех самых пор, пока Гермиона не оказалась запертая в камере. Девушка спустилась спиной по каменной кладке на холодный пол и, прикрыв глаза, попыталась освободиться от навязчивых и удушающих мыслей. Её ждал ещё один день слушания, после которого, наконец, решится её судьба.