It's tickety-boo

Прощай, Азирафаэль Кажется, он снова всё испортил. Но чем? Ангел вздохнул, кинув тревожный взгляд в окно: насколько взаимоотношения могут быть неустойчивы. Как балансировать на тоненькой ниточке: если не научишься вовремя замечать и реагировать на любые изменения - сорвёшься вниз. Но опаснее любого неверного движения - стоять на месте, замерев от волнения, стараясь потише дышать, лишь бы не дернулась ниточка, принуждая идти дальше. А внизу раскинула свои лапы бездна. Неизвестность, ничего хорошего не сулящая. Ангел балансировал. Страшно шатался, но шёл, осторожно переступая ногами, и колебания, почти сведённые на нет, были плодами его стараний. Как ни прискорбно, стабильность эта не вечна. Стоило обрести равновесие, и ниточка изволила начать рваться. Азирафаэль тысячи раз копался в других и никогда - в себе. Это одна из тех вещей, что выделяла его среди других психологов. Ангел не заглядывал в своё, оттого что там внутри ничто не беспокоило. Сейчас эта гармония была разрушена. Разрушена одним рыжим демоном. Ангел-хранитель-душевного-равновесия, переступая через себя и сильно извиняясь, отменил все сеансы на ближайшие пару дней от острой необходимости разобраться, на сей раз в себе. В тот день он ушёл домой спустя полчаса как Кроули покинул кабинет. Ушёл в крайне смешанных чувствах. Но по пути разобраться ни в чём не брался - было решено, что разбираться в себе совершенно неприемлемо без такой милой для души домашней обстановки и кружки горячего какао. Всё это очень помогает мыслительным процессам и настраивает на спокойный, рассудительный лад. Квартирка встретила приятной тишиной и атмосферой, которую ангел за все эти годы навёл тут сам. Дом милый дом. В прихожей ангел избавился от обуви, повесил пальто на крючок. В небольшом зале он оставил на спинке кресла жилетку, а галстук-бабочка был развязан и теперь висел на шее. Затем ангел прилёг на диван, расположив руки по швам. - Что же беспокоит вас, мистер Фелл? - сказал он сам себе и засмеялся. Ему потребовалось пролежать так остаток дня и почти всю ночь, чтобы понять, что причина всему Энтони. Вернее, их взаимоотношения. Заигравшись в своём любопытстве Азирафаэль упустил момент, когда их общение начало понемногу выходить за рамки "психолог-клиент". А может, всё изначально складывалось иным путём? Ангел сел на диване. Чтобы понять, что происходит сейчас, нужно вернуться на некоторое время назад, к истокам. Нелепейшая ситуация, дождь, чёрный "Бентли" и его залитая грязной водой одежда. Зачем он следил за Тони, подсовывал ему свою визитку? Как давно ангел вообще стал заманивать к себе клиентов, да ещё и таким образом? Причина оказалась проста: Азирафаэль преследовал личную цель, о наличии которой до настоящего момента не подозревал. Тони с первого брошенного на него взгляда стал ангелу интересен. Да, помимо груза тысячелетних проблем Кроули был интересным. Азирафаэль каждую встречу стремился всё больше влезть в его душевное, не только желая помочь, но и узнать лучше, чтобы унять любопытство, что с каждым новым выводом распалялось всё сильнее. Их ночные полёты и вовсе были чем-то запредельным. Ещё одним способом общения, которым ангел разговаривал только с ним. Они так и не поймали друг друга во время своих прогулок, но каждое движение, каждый жест сочились взаимопониманием, которое невозможно выразить словами и полностью осознать. Его можно только чувствовать и поддаваться ему. А что же Кроули? Демон выразил ответный интерес, приняв его необычное приглашение. Азирафаэль, жутко довольный и взбудораженный доводами, отправился в пять утра на кухню, дабы чудом разогреть остывший какао. Делая глоток за глотком восхитительного напитка, Ангел-хранитель-душевного-равновесия понял для себя ещё одну простую вещь: он не оставит Кроули вот так. И его демоническая природа последнее, что волновало Азирафаэля. Демон это или не демон, он наверняка сейчас подавлен и нуждается в встрече с ним как никто другой. И никаких больше кабинетов. Ведь они, похоже, встали на путь, что однажды приведёт их к более близким отношениям.

***

Не горя желанием летать, демон всё-таки прыгнул из окна и скрылся в ночи. Ангела нигде не было, но это и к лучшему: теперь Кроули в тягость его компания. После того, как демон ясно дал понять, что намерен прекратить их общение, внезапная встреча в ночном небе стала бы особенно болезненной и желание вернуть всё как было взыграло бы с новой силой. Энтони научен горьким опытом, что тут надо лишь привыкнуть. Тяжело только первое время, а вот спустя пару лет или десятков он уже не вспомнит никакого психолога и имя "Азирафаэль" станет пустым сотрясанием воздуха. По крайней мере, он так надеялся. На свежем воздухе привыкалось лучше, чем если бы он сидел в апартаментах, созерцая испорченный рисунок на столе. Многое способно меняться с поразительной скоростью. Вот ты, ценой огромных усилий, почти смирился с утратой, которую сам себе и обеспечил - разумеется во благо - начал запихивать эмоции туда, откуда они и вылезли - в самые захламлённые уголки памяти, чтобы они медленно покрывались пылью с паутиной и вместе с тем теряли значимость, как на телефон приходит СмС. Прямо к твоему возвращению домой. Ничего необычного. Энтони потянулся к телефону, провёл по экрану пальцем. Уже имя отправителя должно было остановить его от прочтения, но любопытство вперемешку с мутным желанием опять испытать своё душевное на прочность привели демона к открывшемуся на экране сообщению с незамысловатым содержанием. " Здравствуй, Тони. Это я, Азирафаэль. Последняя наша встреча завершилась весьма...неожиданным образом, и я только хочу спросить, всё ли у тебя в порядке? Ты можешь рассказать мне." Кроули дёрнулся, согнулся пополам и зашёлся в истерическом смехе. Смеялся он с минуту, не меняя своего положения и крепко сжимая телефон в руке. Растения в соседней комнате побледнели - этот смех был хуже любого крика. Внезапно, демон стих. Медленно выпрямился и на негнущихся ногах он побрёл в спальню. Конечности похолодели и нездорово расслабились - Кроули чувствовал себя тряпичной куклой. Уже в спальне пальцы Энтони разжались, и он выронил телефон. Очертания комнаты с каждым шагом становились всё более расплывчатыми. Впрочем, демону всё равно удалось сделать ещё несколько шагов и рухнуть на кровать. Несколько секунд тишины, и Кроули задушено всхлипнул. Из памяти полезла вся дрянь - а за тысячелетия багаж там собрался немаленький, - браво, Азирафаэль, теперь ты добился своего. Энтони прорвало, и впервые за своё существование он откровенно разрыдался, свернувшись клубком на широкой кровати. Под его приглушённые всхлипывания внутренний барьер дал глубокую трещину. Плача, Кроули мысленно проклинал ангела за мягкие руки, спокойствие, что излучала вся его сущность и даже за чертов одеколон, которым теперь пахла его, Кроули, одежда. До чего же он жесток: обнимал демона, зная, что обрекает его на зависимость. Энтони потребуется ещё и ещё, и однажды Азирафаэлю станет не по силам насыщать его...собой. Потому что демон нуждался в ком-то, кто будет больше, чем просто психолог. Внутреннее чутьё кричало, что этим "бОльшим" мог стать для него ангел. Разум утверждал, что оно, быть может, и так, но для самого Азирафаэля Кроули по-прежнему только клиент. Ответом на эту мысль был очередной поток слёз. Продолжалось это минут двадцать, дальше Энтони уже лежал на спине с мокрым лицом, глядя в потолок воспалёнными глазами. Изрядно устав и от сего занятия, демон снова перевернулся на бок, утягивая за собой одеяло, и прижал колени к груди. Так он и провалился в столь желанный сейчас сон, где его не тревожили никакие видения. Только приятная тьма, успокаивающая измотанную душу.