Горький пряник

      Гулянки в Златоземье, казалось, вообще не заканчивались. Тут и там бродили разношёрстные личности, похотливые девушки и парни. Джани смотрела, как такие же дренейки, как и они, полураздетые танцевали на столах вместе с ночными эльфийками. С одной стороны, это зрелище вызывало отвращение к самим девушкам, с другой — к себе. Ведь она тоже была похожа в чём-то на них. Радостной, легкомысленной, весёлой, любительницей потанцевать в заполненной таверне под восторженные возгласы. Времена, которые она возненавидела за оставшиеся тёплые чувства и желание это вернуть когда-нибудь.       К утру, к счастью, всё пошло немного на спад. Народ засыпал, расходился. Но находиться в таверне не представлялось возможным. Слишком много лежащих пьяных тел и летающих паукух там и тут. Потому три девушки стояли на улице. Паладин нервно отбивала ритм копытом, но терпеливо молчала. Юйнаа стояла, прислонившись к стене таверны спиной, а Джани опустилась на землю и, зарывшись в плащ, прикрыла от усталости глаза.       — Чего мы ждём, напомни-ка ещё раз, — спустя долгое молчание заговорила шаманка.       — Мы ждём моего бывшего экзаменуемого. Он должен скоро быть здесь. — Зэльма скрестила руки на груди, поглядывая на дорогу в сторону города. Юйнаа раздражённо заворчала, всплеснув руками.       — Надо было сразу побить стражников и просто добежать до церкви, а не сидеть в этом развратном гадюшнике.       Джани еле слышимо прыснула, водя пальцем по земле. Уж кто бы говорил о развратности, как не главная шлюха в этом «отряде». Паладин решила проигнорировать слова шаманки.       Совершенно внезапно все трое услышали блеяние. Джани вздрогнула от испуга, завидев небольшого размера чёрную овечку рядом с собой. Вероятно, она сидела тут уже продолжительное время и следила за пальцем дренейки. Окинув их взглядом, овечка как-то озадаченно наклонила голову набок и громко заблеяла.       С характерным звуком неподалёку от девушек возник запыхавшийся молодой человек. Длинноватые русые волосы, бирюзовые яркие глаза, миловидное личико и тёмно-синяя мантия. Зажимая под мышкой сумку со свитками и книгами, он упёр руки в колени и попытался отдышаться.       — Я… не правда… это не считается, Джеймс! — кое-как выговаривая слова между вдохами, сказал парень. Но не совсем было понятно, к кому он обращался, будто и не к дренейкам вовсе. Всё ещё сидя на земле, Джани сильнее натянула капюшон, насколько позволял его размер и рога, отвернувшись от парня. Юйнаа, завидев человека, тихо выругалась, но не сдвинулась с места, а тот, отдышавшись, резко застыл, когда столкнулся с ней взглядом.       — А… — За несколько секунд размышлений его глаза округлились от удивления. Он резко выпрямился, запустил руку в волосы и отвернулся вполоборота, затараторив: — А знаете, госпожа Зэльма… наверное, это всё-таки плохая идея. Я позову какого-нибудь более талантливого мага…       — Стоять. — Тяжёлая рука паладина приземлилась на плечо человека. Зэльма пристально заглянула парню в глаза. — Мэльжун, ты сомневаешься в моих решениях?       — Нет! Что вы! Только в своих возможностях. — Маг стукнул себя кулаком по груди, уверенно смотря в глаза дренейке. Но выражение его лица говорило о каком-то смущении или опасении. — И в своей… безопасности. Из-за нахождения поблизости от вашей подруги.       — Не беспокойся. Джани своя, тебя не тронет. Ручаюсь. — Кивнула паладин, улыбнувшись.       Маг удивлённо заморгал, затем нахмурился.       — А кто такая Джани?       Зэльма шумно втянула носом воздух, указав на одержимую, притаившуюся за плащом. Однако Мэльжун лишь на мгновение опустил на неё глаза, резко вернувшись к теряющей невозмутимость в лице Юйнее. Будто зная, о чём тот подумал, она раздражённо зафыркала:       — То, что таверна рядом, не значит, что я тебя возьму и утащу за шкирку насиловать.       — Юйнаа?! — возмущённо протянула Джани, глянув на подругу.       — Что? — Та пожала плечами.       — Ты правда его хотела изнасиловать? — голос Джани изменился на нежное воркование, и сама она немного расслабленно наклонилась спиной к стене. — Я бы на это посмотрела.       — А Я НЕТ! — взмолился парень, жалобно глянув на паладина.       — Да не буду я этого делать, успокойся. Вот ведь… заладил, — зарычала шаманка, скрестив руки.       — А ну заткнулись все! — командным голосом крикнула паладин. — Мы здесь не для того, чтобы разъяснять отношения. Мэльжун! От тебя требуется только открытие портала. После — свободен. Вопросы?       Джани развернулась, чтобы мельком ещё раз взглянуть на парня. Капюшон, увы, не мог скрыть необычный для дренеев красный оттенок кожи и зеленоватый цвет глаз. Чёрная овечка вновь проблеяла что-то, медленно топая к магу.       — Да это… стоп, ЧТО?! — Будто поняв сказанное животным и не веря своим ушам, Мэльжун округлил глаза. В одно мгновение маг оказался возле Джани, заглядывая под капюшон. Ещё секунда, и она бы от испуга зашибла его стрелой тьмы от такого внезапного нарушения личного пространства. Рука дёрнулась в желании совершить сие действие, но Юйнаа вовремя придержала её. Сжала ладонь в каменных тисках до боли, что помогло отвлечься.       — Не может быть, — протянул удивлённо маг, восторженно разглядывая Джани со всех сторон и приподнимая плащ. Дренейка находилась в полнейшем ступоре и лишь смущённо периодически выдёргивала ткань из человеческих рук. — А как? Не больно? Не чешется? Не жарко?       — Эм… — Девушка в смущении переводила взгляд то на Мэльжуна, то на овечку, чьё выражение морды выглядело разумнее обычного животного. — Нет… разве что… обидно.       — Обидно? — Маг поспешно начал шарить в сумке, изредка отрывая заинтересованный взгляд с девушки. От Юйныы послышался недовольный выдох. Как и от Зэльмы, впрочем…       — Эм-м, ну… — Джани опять смущённо начала мычать, но в какой-то момент сделала глубокий вдох, выпрямилась и заговорила вновь в совсем иной интонации: — Обидно, что приходится скрывать свою внешность, дорогуша. Уверена, любой мужчина от одного взгляда на меня бы обомлел и умолял поскорее освободить от тесноты в штанах. А у тебя, милый, не возникает такого желания?       — О-о… так значит, сознания тоже переплетаются? — игнорируя вопрос дренейки, задумчиво пробурчал он словно самому себе. После выудил нужный свиток, переведя взгляд на паладина. — А-а…       — Бе-е-е, — перебила его овечка, топнув копытцем. Джани показалось это довольно милым.       — Но непонятно же! — спорил Мэльжун с ней. На что та продолжала блеять. Вскоре он вздохнул, расстроенно бегая глазами по содержимому свитка.       — Бе-е.       — Да знаю! — рявкнул парень.       Джани боялась задать вопрос напрямую о всей ситуации. Её больше удивляло то, что Зэльма и Юйнаа реагировали на всё это ровным счётом НИКАК. Такое для них в порядке вещей? Джани, конечно, почти никогда не видела магов в действии, на службе и не знает, какие у них могут быть бзики и проблемы. А паладин и шаманка уже столько лет служат в Альянсе, что их не удивить этим? Хотя больше волновал вопрос, смогла ли Юйнаа всё-таки изнасиловать этого милашку…       — Он понимает, что говорит его овца. Да, Джеймс? — пояснила затихшей Джани шаманка, присев на корточки и мягко почесав голову овечки.       — У него фетиш на копыта, дорогая? Поэтому ты хотела его изнасиловать?       — Я. Ничего. Не. Хотела! — не сводя глаз с Джеймса, глухо прорычала та. Овечка вывернулась из-под её руки и деловито направилась в сторону Мэльжуна, проблеяв что-то вполголоса. Парень, в свою очередь, продолжал задавать разные непонятные вопросы, но его резко прервала Зэльма с приказом настроиться на чтение свитка.       Спустя несколько минут, Мэльжун сложил свои вещи возле отошедшего в сторону друга (овечки) и сделал глубокий вдох. Разведя руки, он прикрыл глаза, после начал формировать заклинание. Ладони окутали светящиеся круги с неведомыми символами. Шепча заклинание, Мэльжун взмахнул руками, будто разрывая само пространство перед собой. И из этой дыры показались, будто отражение в воде, очертания заснеженных гор и высоких хвойных деревьев. Джани никогда прежде не видела такого, разве что похожее с вратами, которые когда-то наколдовал Зубр. Но эти врата выглядели так красиво, а сам маг на миг из робкого паренька превратился в величественного волшебника, творящего настоящее чудо. У дренейки дух захватывало. И теперь она понимала, почему Юйнаа хотела посягнуть на этого милаху.       — Ну… как-то так, — вновь став робким и неуклюжим, произнёс Мэльжун.       — Это так красиво, — зашептала Джани, подойдя к человеку ближе и искренне улыбнувшись. Юйнаа слышно фыркнула.       — Смотри не влюбись. Хватило орка…       — Спасибо, Мэльжун, — перебив громко шаманку, кивнула Зэльма. Она достала небольшой мешочек и передала его магу. — Хорошая работа заслуживает награды. Теперь ты свободен.       — Оу, эм, спасибо. — Мэльжун переглянулся с овечкой, после чего убрал мешочек в сумку. Зэльма слегка улыбнулась и ещё раз кивнула. Юйнаа, стараясь не смотреть на мага, вошла в созданный портал сразу же. Зэльма жестом указала Джани идти следом. И прежде, чем та переступила через порог разрыва реальности, Мэльжун помахал ей рукой.       — Надеюсь, вы там поладите.       Рассветало. Беловолосый тролль нервно отбивал ритм ногой и злобно поглядывал в сторону, куда ещё ночью ушёл Зубр. Одна рука всё время лежала на свёртке, который он переложил на землю и легонько поглаживал. Рядом на земле смирно и как-то отчуждённо сидела Малзулл. Её прихватил страж скверны за плечо, держа лезвие секиры у шеи. Рыцаря смерти словно не волновало, что она находилась в не слишком приятном положении.       Сражение с ней длилось долго, до самой ночи. Все трое получили множество ссадин, порезов и синяков — и это цветочки. Ведь никто из сражающихся не хотел поубивать друг друга, лишь выбить из сил. Что, в целом, и вышло. Малзулл согласилась на передышку, дабы набраться энергии и зализать раны, пока Зубр проверял положение дел самостоятельно.       Крабелин сидела поодаль от депрессивной группы, расслабленно перебирая какие-то травы и перекидываясь словами с Араукарией, которому вообще было плевать на происходящее.       Когда появился орк как крупная тень среди деревьев, все заметно оживились. Кроме Малзулл. Она оставалась заледеневшей безжизненной статуей.       — Дела плохи, — коротко сказал орк, подойдя к троллю и сестре ближе. — Их не пустили в город, похоже. Поэтому они отправились через портал. И судя по увиденному… это Дун Морог.       Короткая, но достаточно звонкая тишина нависла над лагерем.       — Так… мы расходимся? — тихо спросил Фэл, чуть наклонившись к другу.       — Нет. Конечно, нет. — Зубр нахмурился и завертел головой. — Тем более мне удалось немного поговорить с Джани, когда она осталась одна. Она в смятении.       Эльфийка шумно хмыкнула, вернувшись к перебиранию трав.       — И что же это значит — «в смятении»?       — Не знает, кому верить. Запуталась. Значит, ещё не всё потеряно. — Зубр продолжал стоять, пока остальные сидели. Его резко прервал голос Малзулл, а от её везапного разворота к нему, несмотря на охрану, он чуть вздрогнул.       — Потеряно? — Выражение её лица слегка искривилось в гневе, почти незаметно для простых обывателей. — Так вот почему ты её себе оставил…       — Ты всё играешь в «принца на сером волке», Зубр? — Крабелин приподняла одну бровь, не отрывая от трав глаз. — А если она не пойдёт за тобой? Возьмёшь силой? К чему тогда эта свистопляска?       Орк устало вздохнул, закатив глаза. Язык не поворачивался сказать прямо. Казалось, если он скажет, его просто засмеют. А в присутствии Малзулл, которая ещё при жизни бесила своим упрямым поведением, тем более не хотелось лишний раз открывать душу.       — Я пока думаю над этим, — звучало как отговорка, ведь так и есть. — Пока есть опасность, что святоши её просто убьют. Вы ведь понимаете, что таким образом умрёт и Шакира?       — Это на тебя Драм повлиял? — рыцарь смерти проигнорировала слова орка, перебив на полуслове.       — Простое совпадение, — фыркнул тот.       — Хм! Не думаю.       — А ты никогда не думаешь, когда дело касается альянса, — язвительно прорычал Зубр, наклонившись к Малзулл. Пока страж скверны её держал, она не могла тронуть никого из присутствующих.       — Я хотя бы не якшаюсь с альяновским отродьем по типу этой козы, — ответно рыкнула ему рыцарь смерти.       — Ну да, конечно. Про Могрейна ты совсем другое говорила. Кажется, называла его «отличным лидером для человека».       — Это другое. Называется «Рыцари чёрного клинка». Должен был слышать, — несмотря на полную безэмоциональность голоса Малзулл, в нём слышалась нотка сарказма.       — У вас двоих захватывающая перепалка, — вздохнул Фэлгар, уперевшись подбородком в руку. — Но хотелось бы знать дальнейший план действий.       — За ними надо идти, вот что. — Неожиданно орчиха резко поднялась с места, легко отпихнув демона от себя. Тот в недоумении и злобе попятился назад, поглядывая на Зубра. Рыцарь смерти же свистнула своему дракону и направилась к нему.       — Ты не полетишь никуда! — зарычал ей Зубр вслед. Малзулл приостановилась, глянув на брата из-за плеча.       — Мне хотя бы удастся их задержать, чтобы не убили твою козу. А если не поторопишься сам, убью её уже Я. — После этих слов орчиха призвала своего костяного дракона. Перед тем, как улететь, она оглянулась назад. Ожидала, что кто-то из чернокнижников снова попытается её остановить, сбив с дракона седло, но нет. Зубр просто сжимал и разжимал кулаки, не имея сил опять подолгу сражаться с почти неубиваемым мертвецом. Потому она вскоре улетела.       Вновь настала тишина. Орк осматривал товарищей с немым вопросом: как быть дальше. Эльфийка усмехнулась и, собирая вещи, обратилась к оставшемуся рыцарю смерти:       — Твой красавчик рядом?       — Рядом, — флегматично отметил Араукария, глядя в небо. — Позвать?       — Так, стоп! — Зубр вздохнул. — Нет!       — Я не спрашивала тебя, Зубр. — Крабелин зыркнула на орка зелёными глазами и вновь повернулась к эльфу, мило улыбнувшись. — Подвезёшь кого-нибудь из этих?       — Я не полезу на него! Можно пройти в Дун Морог через Красногорье пешком!       — МЫ не можем долго находиться в землях Альянса. Но тем не менее мы всё ещё здесь, — вставая со своего места, процедил Фэлгар. — Полезай. Если пойдёшь пешком, можешь попрощаться со своей парнокопытной.       Зубра затрясло. Не от злости, а от резко нахлынувшего страха при одной только мысли о том, что он окажется над землёй выше пары метров. Прекрасно понимал, что по воздуху гораздо, ГОРАЗДО быстрее, чем длительной поездкой по дворфийским землям. И хотел бы пересилить давний страх ради Джани, но не мог ничего с собой поделать. Тело охватило мелкой дрожью, и пересохло в горле.       Хах, чтобы чернокнижник боялся высоты — хуже бреда не придумаешь. Но так распорядилась судьба. Зубр когда-то чуть не упал с дирижабля, и теперь старательно избегает их. Будет готов ехать хоть окольными путями, но точно не на дирижабле или ином летающем транспорте. Так бы не пришлось в своё время переться в Кабестан и плыть на корабле до бухты. Проще бы из столицы до Гром’гола… но к клыку.       — Ари, выруби его, — со вздохом произнесла через пару минут Крабелин, так и не дождавшись ответа от орка. Араукария пожал плечами и вскинул руку. Тёмная сила рыцаря смерти схватила орка за шею и резко вздёрнула вверх. Тот не успел и звука издать, как тут же грохнулся вниз абсолютно без сознания.       — Спасибо, — проворковала эльфийка и, поколдовав парой пасов рук в воздухе, призвала демона бездны — сгусток полугуманоидной формы чистой тьмы с глазками. — Джарик, Фэлли, грузите его.       Пройдя через портал, три дренейки оказались среди снежных просторов Дун Морога. Джани слышала о нём из рассказов приезжих дворфов. Многие из этих созданий были очень дружелюбными, весёлыми и теми, кто больше всего любил выпивку. Правда, они иногда жаловались на то, что у дренеев не слишком сильно развит вкус в плане алкоголя. Поэтому, когда захаживал очередной низкорослый мощный мужчина или не менее сильная женщина из их расы, Джани в первую очередь предлагала им отведать дворфийского эля, чтобы расположить к себе. И лишь потом советовать что-нибудь другое на пробу.       Джани вспоминала об этом с такой же теплотой, как и многое, связанное с её прежней жизнью… если бы не одно «но». Как и люди, дворфы ей тоже оставили в жизненной бочке мёда хорошенькую ложку дёгтя.       Снег здесь бывал часто, чуть ли не круглый год. Где-то далеко в горе можно было разглядеть высеченные из камня элементы дворфийской столицы — Стальгорна. Прибывшие же оказались недалеко от городка, где дома были сделаны из камня и уходили глубоко под землю. Из дымоходов валил дым, слышалась активная жизнь, особенно со стороны таверны и казарм. Всюду ходили патрули дворфов с огнестрелами и молотами. Завидев дренеев, они поприветствовали их, а Зэльме отдельно отдали честь.       Пока паладин беседовала с парочкой патрульных, Джани, стараясь не показывать себя, стояла рядом с подмерзающей Юйноой. Её открытый, можно сказать, полуголый наряд не подходил для местной погоды. Но шаманка всеми силами старалась не подавать виду, что ей холодно.       — Расскажешь немного о том пареньке? — игриво спросила Джани, приблизившись к подруге и дунув ей в ухо.       — Что тут рассказывать? — стуча зубами, прорычала она в ответ.       — Например, что тебя так привлекло в нём, что ты решила его изнасиловать? — замурлыкала одержимая в лице Шакиры, что заставило Юйнуу вжать голову в плечи.       — Я не… ох-х, — девушка хотела возразить, но резко запнулась, раздражённо вздохнув. — Ты правда хочешь это услышать?       — Очень, — Джани широко заулыбалась, обнажив острые зубы.       — Начнём с того, что я шла по Штормграду, вчитываясь в какое-то письмо. Иду себе иду… И ТУТ ОН ВПЕЧАТЫВАЕТСЯ МНЕ В ГРУДЬ! — последние слова шаманка произнесла с большим возмущением, аж Зэльма с дворфами на неё обернулись. — Он вроде бы извинился, но всё резко переключилось на то, что он говорил с той странной овцой.       — Та-ак, дальше, — улыбаясь, с интересом протянула Джани.       — Я узнала, что Зэльма о нём хорошо отзывалась, потом он хотел мне показать какой-то из своих свитков. И пока рылся, один свиток выпал у него из сумки. Я поймала его хвостом, и началось ТАКОЕ-Е. — Взгляд шаманки сменился на наигранный шок. — Стал расспрашивать всё про хвост. «Как вы так можете держать что-то? Как называются у вас хвостовые мышцы? Делаете ли вы какие-то упражнения для хвоста? МОЖНО ЛИ ПОТРОГАТЬ?!»       — Оу-у, — протянула Джани, вспоминая, что вызвали прикосновения Зубра к её хвосту. — Дорогая, это откровенное домогательство.       — Не то слово, — без задней мысли поддержала её шаманка. — С каждым вопросом он подходил всё ближе и ближе. Ты сама видела, как это происходит. Я уже говорила, что хвост трогать неприлично. А он мне: «Мне так любопытно, ведь редко выдаётся шанс увидеть такой сильный хвост у такой прекрасной дренейки».       — О-о, ну вот видишь, он был очарован тобой. — Джани приложила ладони к щекам и запищала от умиления. Юйнаа выдавила из себя смущённую улыбку с примесью раздражения. Это напомнило одержимой время до поступления в ряды стражников, когда они с шаманкойой вот так общались на любые темы, как две хохотушки. Тем более радовала мысль, что подруга не сторонилась её сейчас, улыбаясь и охотно рассказывая.       — Готовься быть во мне разочарованной. — Юйнаа заметно поникла, стыдливо наливаясь краской.       — Что ты сделала?       — Я подумала, что он считает меня легкодоступной и… призвала элементаля. — Она подняла плечи и, сжав губы, выжидающе поглядела на Джани, чьё лицо вытянулось от удивления и возмущения.       — ЗАЧЕМ?       — Я была абсолютно не настроена на флирт, причём такой… топорный. Запугала его, он аж свитками закрылся и начал просить прощения. — Казалось, Юйнаа сейчас расплачется, пока её лицо становилось всё более лиловым.       — Ну вот, а ты ещё хвасталась своим опытом с мужчинами. Такого милаху упустила. Тут и изнасилование не потребовалось. Лишь твоя больная головушка, — цокнув языком, возразила Джани со стороны Шакиры. — Что было дальше?       — В общем, я как-то обидела овечку, обиделся и парень. Потом я их очень долго ловила, пыталась извиниться, они вроде были не в обиде. Я решила предложить им оплатить ужин в таверне, но они туда особо не торопились. Потому мы просто сидели и ждали, пока Мэльжун дочитает свою книжку. Всё это очень скучно. У меня был немного иной план…       — Выкладывай! А-а, я знаю, что она хотела! Показала слабинку и решила, что отыграешься в постели, да-а?       — Как ты… — удивлённо спросила Юйнаа, глянув на свою подругу. — Да… да, я так хотела сделать.       — О, Тьма… Юйнаа-а, — протянула отчаянно Джани.       — Короче, пока парень читал свои книжонки, я «общалась» с овцой. И рассказала о своих планах. Он всё рассказал другу, после чего они быстро собрались и ушли. Конец. — Юйнаа расстроилась сильнее, сложив руки на груди.       — Помнишь, я говорила, что ты не умеешь общаться с людьми, пока не выпьешь?       — То же самое я рассказала и им, — фыркнула шаманка. — Короче, парень оказался недосягаемым цветком на высокой горе. Хотя он мне понравился. Добрый такой.       — Я заметила, — с прищуром шепнула Джани и погладила подруге щёчку. — Не переживай. Твои сисечки всё такие же привлекательные, так что в твоих силах найти идеального мужчину или женщину. Ведь ты же у нас по девочкам.       Шаманка решила ничего не отвечать, вопросительно смотря на Джани, за которую сейчас активно отвечала Шакира. Та продолжала ворковать, прижимаясь боком к подруге и медленно поднимая руку от её живота к грудям.       — Мы тут подумали, если с орком нам всё же придётся распрощаться, что, безусловно, печально… — Дренейка изобразила скорбь. — …возможно, и мы обратим внимание на твоих сочных девочек. Ведь нам в тот раз не удалось ощутить их вкус.       Юйнаа втянула в себя воздух, ощутив прикосновение руки Джани где-то под грудями. Она вся напряглась, готовая в любой момент оттолкнуть ту от себя, но продолжала слушать. Одержимая же наклонилась к ней так, что между их лицами осталось несколько сантиметров, и перешла на соблазнительный шёпот.       — Ах, а я бы их помяла вечерочком, лёжа у камина. Две обнажённые дренейки, переплетающиеся хвостиками, тело трётся о тело. Это же так прекрасно, верно? Как бы мы обе стонали от удовольствия, как хотелось бы тебе в мечтах. И всего-то нужно уединиться и забыть обо всех этих погонях и исцелениях, верно, дорогая? — Джани опустила руку к области ниже живота Юйныы и провела там пальцами. Та активнее задышала, вздрогнув и сжав ноги. На холоде было заметно, как на коже возникали еле видимые клубы пара от поднявшейся температуры.       Внезапно Джани отпрянула от неё, хихикая.       — Вот ты и согрелась. Не благодари.       — Сучка…       К концу разговора подруг Зэльма уже о чём-то договорилась с патрульными. Они указали куда-то за пределы Караноса и согласились провести до окраины.       Привели к домику, расположенному достаточно далеко от основных зданий. Очень невзрачный, старый, но тоже из камня и уходящий вглубь. Из трубы активно валил дым, значит, кто-то там всё же был. Зэльма поблагодарила дворфов за помощь, после чего те ушли.       Казалось, что дом действительно никто не занимал долгое время и большую часть мебели растащили соседи. Остались во всём этом камин, чуть ли не единственный источник света в данный момент, пара кресел, старенький пыльный ковёр, обеденный стол с не единожды ремонтируемыми ножками и некоторой мелочью, растасканной по углам.       Спустившись внутрь по лестнице, все дренейки, особенно Юйнаа, облегчённо вздохнули, ощутив приятное тепло от огня. Но Джани резко позабыла о чувстве уюта, когда обратила внимание на фигуру, сидящую перед камином.       Это было чем-то похоже на первую встречу. Как и тогда, одет в рубаху под броню, а сами латы покоятся где-то в стороне, те же белоснежные длинные волосы и аккуратно подстриженная борода. И те же глаза, отдающие слегка золотом от сочащегося Света. У одержимой перехватило дыхание от потрясения, гнева и начавшейся нервозности от такого количества энергии Света вокруг.       Мощный дреней сидел с большой книгой в руках в необычном тяжёлом переплете с металлическими элементами и золотом на обложке. Он читал её в полном спокойствии, попивая горячий напиток из кружки. Напомнило дождливые дни, когда они тоже сидели у камина в его доме, укрывшись пледом и смеясь. Каждое воспоминание вызывало неимоверную боль в груди и отравляло сердце гневом всё больше и больше.       Услышав приближение, дреней обернулся. Его взгляд сначала выглядел удивлённым, может быть, даже шокированным, но, когда тот отложил книгу и встал с кресла навстречу девушкам, сменился на какой-то печально-подозревающий. Джани трясло мелкой дрожью. Она сжала до слышимого хруста кулаки, но оставалась на месте.       — Ты… — прошипела она, оскалив зубы.       Кра’бункан втянул в себя воздух, не зная, что сказать. На мгновение в глазах проскользнуло отвращение, какое Джани уже когда-то видела, потому хотелось прямо на месте раскроить его рожу. Возможно, он понимал её эмоции и кое-как отвернулся к сестре. Та же глубоко вздохнула, подойдя к нему ближе.       — Бун, прояви гостеприимство. Не заставляй нас стоять на пороге, — сказала Зэльма, будто бы игнорируя возникшую напряжённую паузу. Мужчина вздохнул, чуть отойдя в сторону и жестом пригласив девушек войти. Юйнаа прошла внутрь и сразу же плюхнулась на другое кресло, поджав ноги. По размерам оба кресла не сильно подходили под дренейские, но расположиться с удобством можно. Джани не сдвинулась с места.       — Здравствуй, Джани. — Бун склонил голову в поклоне без всякой улыбки. От девушки ответа не последовало, только прожигающий взгляд её глаз описывал весь спектр ненависти, что она сейчас испытывала.       — Надеюсь, у тебя хорошие новости, брат, — строго сказала Зэльма, встав между дренеем и одержимой.       — Сестра, я скажу тебе об этом немного позже, — процедил Бун сквозь зубы, стараясь сохранить дружелюбие в голосе. Глаза метались от сестры к Джани, с каждым разом останавливаясь на последней всё дольше. Лицо подёргивалось в желании вновь показать отвращение. — Сейчас, думаю, девушкам нужно немного отдохнуть.       — Что, неприятно на меня смотреть? Мерзко? — зашипела наконец одержимая.       — Джани, — с уставшим вздохом, что могло показать его нежелание конфликтовать, хотел было начать Бун, но Джани его опять прервала, подходя всё ближе и ближе.       — Мерзко оттого, что я демон? Или оттого, что этот демон — я? — голос девушки огрубел и звучал, как из преисподней. Шрамы на руках начали ярко светиться, отчего они стали заметны даже через тёмный плащ. — Может быть, всё сразу?!       Дреней сначала промолчал, не прерывая с девушкой зрительного контакта. Вдохнув поглубже, он вытянул руку вперёд и заговорил спокойным голосом:       — Джани… я вижу тебя спустя столько времени первый раз. И я удивлён, что вижу именно… такой.       — КАКОЙ?! — рявкнула Джани, подойдя ещё ближе.       — Необычной, — всё так же спокойно произнёс Бун, сжав губы.       — Ах, необычной, — речь девушки стала более язвительной, с повышенным тоном. Она выпрямилась, принявшись обходить дренея по кругу. — Помнится, такое ты говорил мне и в прошлый раз. До того, как ты… оставил меня. — Бун сморщил нос, учуяв запах серы. — Ну… тебе нравится, какой теперь я стала? Хотя зачем мне спрашивать. Я вижу всё по твоему лицу. Лживая подстилка Света!       Неожиданно Бун подорвался с места и, схватив Джани за шею, прибил ту к стенке. Послышался звук, похожий на треск огня, а также запах гари. Дренейка агрессивно зашипела, чувствуя боль от прикосновений паладина, после ударила копытом по бедру, но тот не отпустил её.       — Я пришёл сюда тебе ПОМОЧЬ, Джани! — строго отчеканил он.       — Так и поверила… — Дренейка вновь ударила его по бедру и ногтями впилась в руку.       — Бун! Сейчас же отпусти её! — вместе с криком Зэльмы послышался звук удара, как о дерево, поскольку та стукнула брата между рогов латной перчаткой. — Держи себя в руках!       Он послушался, выпустив Джани. Одержимая не собиралась оставлять это просто так. Сейчас ей хотелось выпустить на него скопившуюся злобу, как озверевшей кошке, наброситься и исцарапать всего. А потом прижечь огнём скверны, как это сейчас сделал он. На месте его прикосновений остался еле заметный след.       Сам дреней не собирался продолжать. Наоборот, он вышел из дома, жестом позвав Зэльму идти следом. Джани раздражённо притопнула копытом, затем уселась на кресло, где ранее сидел сам Бун. До этого, конечно, сбросив книгу на пол и зафутболив её в ближайший угол.       Позже оба паладина вернулись. Зэльма выглядела крайне недовольной и нервной, в то время как Бун смотрел на всё с какой-то досадой и раздумьем. Девушка поведала, что возникли небольшие сложности и им пока не нужно спешить в Стальгорн. От расспросов Юйныы сначала паладин уворачивалась, явно не желая рассказывать при Джани, но потом сдалась и поведала об отказе наставников в Штормграде решать вопрос с ней. Они настроены критично, считая, что возможности излечить её нет. И проще убить. Ну хоть они оказались умнее, пусть такие же ублюдки и подхалимы Света.       Просто так это оставлять никто не собирался. Это было бы проще, но паладины не ищут простых путей! Зэльма решила отправиться в Стальгорн и найти ответ у чернокнижников Альянса, а до её возвращения ни Бун, ни Юйнаа не должны проявлять самодеятельности. Просто держать тут Джани подальше от всех.       Дальнейшие события заставили последнюю рассмеяться. Бун хотел пойти с ней, потому что не собирался оставаться один с двумя девушками. Как выяснилось, Юйнаа уже успела отомстить за Джани. Будучи в Пандарии, она сломала дренею копыто в нескольких местах. Ей сделали выговор, а вот он пролежал без дела в лазарете какое-то время. И тем не менее всё равно чуть-чуть прихрамывал. Зэльма настояла на его присутствии здесь, ибо шаманка один раз уже облажалась. Та не хотела повторений. В попытке узнать, что же такого случилось, Бун поймал затылком кусочек камня, кинутый шаманкой, — своего рода угроза.       И вот Зэльма ушла. Бун через некоторое время, расхаживая туда-сюда по дому, попросил Юйнуу выйти наружу и проверить периметр. Таким образом Джани осталась один на один со своим бывшим. Она смотрела на огонь, сложив руки на груди и делая вид, что кроме неё никого более нет. Его нет. Не реагировала на его беспокойное метание из стороны в сторону, даже когда он порой останавливался и подолгу смотрел на девушку, будто не мог подобрать нужных слов. Само его присутствие переносило её в тот злополучный день.       — Джани. — Бун опустился на одно колено перед ней, дабы заглянуть в глаза. Она отвернулась, не желая смотреть на него. Возникло желание почесать место ожога на шее. Дреней раздражённо вздохнул, откинув на пару секунду голову назад. — Мне… жаль, что такое произошло.       Ответа от неё, естественно, не последовало. Она не желала слушать подобное откровенное враньё, будь это про недавнее событие или о дне их разрыва.       — Глядя на тебя сейчас, я не могу не думать о том, что косвенно виноват в случившемся, — тише сказал Бун, опустив голову. — Поэтому я здесь.       Дренейка усмехнулась, нервно дёрнув хвостом. Было приятно осознавать, что, возможно, её бывший старается загладить вину, вот так стоя на коленях перед ней, как перед королевой. Паладин на коленях перед демоном, хах… может, заставить его, как и Зубра, копыта почистить? Или произнести унизительную речь. Или кастрировать себя…       — Прозвучит как отоговорка, — продолжал дреней, — однако, к сожалению, я осознал свою ошибку поздно. Когда мне уже намекнули все, кто мог. Я понимаю твой гнев.       Ухмылка исчезла с её лица. Она заставила себя взглянуть в глаза паладина, чего он и ожидал. Одного взгляда хватило, чтобы вновь ощутить отвращение и услышать его собственный голос пару лет назад: «Мне даже смотреть на тебя мерзко!»       — Да, это отговорка, — согласилась Джани, шипя и смотря на паладина сверху вниз. — Самая глупая отговорка, какую я вообще когда-либо слышала! И знаешь что? Я не желаю тебя выслушивать! Ты не оказал мне подобной милости тогда.       — И всё-таки я продолжу. Можешь не верить моим словам. — Бун поднялся на ноги, уже на Джани смотря сверху вниз. Та отвернулась опять. — Возможно, мне стоило переждать весь этот конфликт и остаться. Но тогда… мне стало так тошно, что хотелось уплыть как можно дальше.       — И не вернулся.       — Да… не вернулся.       — И зачем ты мне это сейчас всё рассказываешь, м? Уже ничего не вернуть и не исправить! И мне плевать на твои слова! Тебе должно быть стыдно, паладинишка. Ты обошёлся с Джани очень некрасиво! За такое я бы лично не только переломом ноги обошлась, а вообще кинула голодным ловцам скверны на съедение. И наслаждалась бы твоими криками, ведь эти милые пёсики начинают отнюдь не с головы.       Джани звонко рассмеялась, что заставило паладина удивиться и чуть отойти в сторону.       — Попрошу демона не вмешиваться.       — Ох, ишь как заладил! Это и моё дело тоже, дорогуша! Даже суккуб и то назвала твой поступок отвратительнее некуда!       — Я не спорю с этим, Джани, — вздохнул Кра’бункан, пожав плечами. — Но… вспомни и не только мои промахи. Ведь весь этот конфликт случится не столько по моей вине, сколько из-за вранья.       Джани не стала отвечать, забравшись в кресло с ногами. Бун же вновь присел рядом.       — Когда я тебя увидел и услышал о твоих желаниях и намерениях, подумал: «О Свет, вот это идеальная девушка! Умная, сильная, отважная!»       — И девственница, — Джани саркастично улыбнулась, зыркнув на бывшего.       — Ну… и это тоже. Сама чистота и благодать.       — Мерзость…       — Зато как нам было хорошо вместе. Настолько, что я даже подумал жениться. Остепениться наконец. — Бун отчего-то стал улыбаться. — Помнишь, мы как-то бежали через всю деревню под лютый ливень? Промокли оба до нитки. Настолько, что ты осталась ночевать, пока не просушится платье. А вместо него напялила одну из моих рубах, которые были слишком большими для тебя.       Дренейка прыснула от нахлынувших воспоминаний. Да, ситуация тогда действительно вышла комичной. Она так смущалась перед ним, когда осознала, что надо снять платье. Но Бун, как воспитанный джентльмен, передал свою рубаху и тут же отвернулся. А потом Джани бегала по комнате и смеялась, какая она маленькая в сравнении с этой рубахой. И что из неё бы тоже вышло платье.       — Мы смеялись, когда ты учила меня готовить клёцки. Всё вокруг было в муке.       — И ты не сразу понял, что даже волосы были в муке, пока не решил отряхнуться, а стало только хуже, — тихо хихикнула Джани, прикрыв улыбку рукой.       — И к вечеру ты уже засыпала, лёжа со мной в обнимку на тёплом коврике. Помнишь, что ты тогда у меня спросила? — Дреней хотел положить свою руку поверх руки Джани, но остановил себя, когда та вновь почесала шею. Улыбка на её лице исчезла, к тому же она наконец посмотрела ему в глаза.       — Я спросила, будут ли у наших детей такие же белые волосы. — Девушка сжала губы, еле сдерживаясь, чтобы не пролить слезу. Неужели она могла вот так глупо рассуждать о детях, даже когда между ними ещё толком не было ничего ближе простых поцелуев и подобных посиделок. Как дурочка, замечталась о светлом будущем, позабыв о лжи, что наплела, лишь бы скрыть произошедшее раннее. То, что она никому бы не поведала просто так. Может, позже, когда у них бы всё устаканилось, сложилось. Может, тогда бы всё вышло куда мягче.       — Этот вопрос стал для меня решающим. Я действительно собирался идти дальше. И просто… не мог смириться с тем, что всё сказанное было ложью.       — Ты не поймёшь меня, Бун. — Джани опять отвернулась, уже всем телом, сжавшись в кресле в позе эмбриона.       — Тогда расскажи.       — После всего… тебя это больше не касается. И не будет касаться никогда, — шептала дренейка.       — Наверное, прощение мне просить также не имеет смысла?       — Не надо его прощать. Его милые россказни не сделали достойным подобного! — язвительно выразилась Джани в лице Шакиры, скривив личико. — С другой стороны, нужно ли мне держать на него обиду вечно? Например, ДА! Я не буду его прощать. Но и гнобить не хочу. В этом нет смысла. С этим соглашусь. Пусть ступает на все четыре стороны, а не строит из себя рыцаря на белом коне. ХМ!       Бун, кажется, особо не слушал маленький спор, произносимый одной лишь Джани, наливая в кружку кипятка. По комнате разошёлся запах ароматных трав, настраивая на более приятную атмосферу. Готовый чай он протянул девушке.       Юйнаа вернулась в дом к ночи. Осмотрела всё, нигде никаких следов чернокнижников или рыцаря смерти, что напала на них в Элвинском лесу. Как ни странно, Джани к тому моменту спала, укрывшись пледом. Бун сидел рядом и всё так же читал свою книгу. Завидев шаманку, он поднялся, аккуратно пройдя навстречу.       — Как она смогла уснуть? — шепнула ему Юйнаа.       — Я дал ей чай со снотворным. Пусть отдохнёт. — Дреней наклонился к шаманке. — Ты же понимаешь, что теперь никто, кроме нас, ей не поможет?       — Но Зэльма сказала…       — Зэльмы тут нет. Если ты хочешь помочь своей подруге и вернуть её, пока ещё не слишком поздно, нужно действовать, а не сидеть. — Он показал книгу, где описывались акты изгнания демона разными способами при разных обстоятельствах.       Юйнаа не сразу ответила, всматриваясь в страницы со множеством записей. Она боролась с желанием помочь подруге и здравым смыслом, ведь они НИЧЕГО не знают об экзорцизме, кроме сведений из книги паладинов.       Она схватила Буна за бороду и притянула к себе. Тот выгнулся и сморщился от болевых ощущений.       — Посмеешь сделать что-то, не обговорив со мной, или убьёшь её — настанет такой конец, о котором уже мёртвому тебе будет стыдно вспоминать! — зарычала шаманка, оскалившись. Бун понимающе закивал, после чего дренейка его грубо оттолкнула от себя.       — Тогда… давай обсудим план.