dusk till dawn

Зейн испытывал непреодолимое волнение, которое никак не мог унять большую часть этого вечера, наблюдая за Рексом, смирно лежащим на коврике около журнального столика. Санитары, уложившие его сюда, уже давно уехали, и теперь в гостиной его виллы находились он с Лиамом и доктор, собиравший свои принадлежности, в число которых входили бинты и флакон антисептика. – Думаю, с этим несчастным животным все будет в порядке, – произнес доктор, укладывая свой кейс. – Но настоятельно рекомендую показать пса ветеринару. Необходимо все же убедиться, что у него нет серьезных травм. Его назидательный тон и напускной вид немного смешили Зейна, и он всячески старался подавить улыбку, которая так и просилась наружу. – Вы так много для нас сделали. Даже не знаю, как вас и благодарить. – Это моя работа, – ответил ему доктор, закрывая свою сумку. Показав на свою забинтованную руку, он добавил: – К счастью, укус не слишком глубокий, иначе лишился бы руки. Нельзя еще исключать и бешенство. После произнесенных им этих слов, Зейна захлестнуло чувство вины вперемешку с раскаянием. Казалось, что он застрял на эмоциональной карусели, не дававшей ему передышки, и он боялся загадывать, что же будет дальше. – Вы вроде бы упомянули, что уже несколько десятков лет на острове не было зафиксировано ни одного случая этой болезни, – напомнил ему Зейн. – Совершенно верно, но все же, дополнительная проверка нам и ему не повредит. Вы уверены, что хотите оставить пса до вашего отъезда? Мне было бы очень удобно забрать его сейчас. Зейна охватил испуг от этого предложения, поэтому он тут же выпалил: – Абсолютно. Я бы хотел о нем позаботиться, пока я еще здесь. Он предполагал, что врачу гораздо удобнее было бы усыпить бездомного, никому не нужного пса, чтобы проверить его на бешенство, а не ждать положенного десятидневного карантина, и внутри него все содрогнулось от одной этой жуткой мысли. – Как пожелаете, – со вздохом разочарования ответил доктор, покосившись на Лиама, все это время молча наблюдавшим за их дискуссией. – Но повторяю еще раз: если вы заметите у собаки симптомы, про которые я вам рассказывал, немедленно сообщите мне, чтобы я смог начать лечение. – Обещаю. – Вы же запомнили, что это за симптомы? Зейн вдруг ощутил себя школьником, которому только что объяснили новый, очень важный, материал, и на самом деле, он очень устал от того давления, что на него оказывал мужчина напротив. – Я все записал, – подтвердил он, помахав для убедительности листком бумаги перед его лицом. – Предупреждаю, что если пес убежит до того, как пройдут десять дней, то мне придется подвергнуться лечению, независимо от результатов его анализов. Лиам уже не мог просто оставаться в стороне. Ему хватило одного вида на Зейна, который кричал о том, чтобы его уже оставили в покое, чтобы наконец-таки вмешаться в их беседу и напомнить дотошному доктору, что ему пора уходить. Он не мог поверить в то, что укус пса, оглушенного и едва находящегося в сознании, был способен так уж сильно навредить человеку, как это расписывал во всех красках специалист. – Мы всё поняли и обещаем беспрекословно выполнить все ваши четкие указания, – вмешался Лиам и почувствовал на себе взгляд Зейна. Он проводил доктора до выхода, открывая широко дверь, явно намекая, что его прием может быть завершен. Врач замялся на месте, стоя у порога и не решаясь выйти. – И вы обещаете выводить его только на поводке? – Да. – А он у вас есть? – Купим завтра утром. – И сделаете это прямо с утра? – С первыми лучами солнца. Терпению Лиама подошёл конец, и он настойчиво выпроводил доктора, закрыв за ним плотно дверь. Зейн наблюдал за Лиамом с дальнего конца комнаты, не пытаясь скрыть своего восхищения человеком, который, казалось, этим вечером сделал для него все. Он не мог понять, почему Лиам до сих пор находился здесь, несмотря на все то, во что он его втянул. Он мысленно прокрутил в голове цепь событий, начиная с первой их встречи: то, как он совершенно несправедливо упрекнул его за коктейли в баре, а затем благополучно опрокинул один из них на его футболку, и то, как он буквально вынудил его помочь ему в спасении раненой собаки. Внутренне Зейн содрогнулся от всех ужасов, что пришлось испытать Лиаму по его вине, и все за один день. Он испытывал огромную неловкость перед этим человеком, и поэтому решил во чтобы то ни стало отблагодарить его обещанным ужином. – Знаете, после всего того, что сегодня произошло, ужин с вами кажется очень заманчивой перспективой, – произнес Зейн, делая несколько шагов ближе к Лиаму, словно притягиваемый к нему неведомой силой. – Можно позвонить в обслуживание номеров и устроиться прямо на террасе. – Он показал за собой на двери, ведущие на террасу, но не заметив энтузиазма со стороны мужчины, добавил, при этом почувствовав неприятный укол от своих слов: – Но…если вы не хотите оставаться здесь дольше положенного, я пойму. Тогда я заплачу за испорченную футболку. Он только потянулся за портмоне, лежавшим на столике, но тут же остановился, когда услышал: – Я все же предпочту ужин, если позволите. Тем более, вы мне его обещали, а я, как строгий кредитор, всегда привык получать долги. Зейн бросил на него свой взгляд, и у него перехватило дыхание от той серьезности и властности, что заключались в его тоне и во взгляде. И хоть это было невероятно возбуждающе, он не хотел дать понять Лиаму, какое воздействие он на него оказывал, поэтому, чтобы спасти себя от неловкой ситуации, в которую он грозился сам себя вовлечь, Зейн попытался перевести все на шутливый тон: – Неужели? – весело спросил он. –Всегда, – нарочито подчеркнул Лиам и взял в руки одну из гостиничных брошюр с предоставляемыми услугами. – Мне не хотелось бы навлечь на себя неприятности от такого делового человека, как вы, – ответил Зейн с напускной серьезностью, пытаясь подстроиться под тон человека напротив. – Сколько же я вам должен за приезд скорой и визит врача? – Вы мне ничего не должны, кроме одного ужина. – Я нисколько не поверю, что врачи согласились приехать на помощь бездомному бедолаге по доброте душевной, – Зейн настаивал на своем и скрестил руки на груди для пущей убедительности. – Вы будете, наверное, удивлены, но мне удалось воззвать к их человечности. Лиам был погружен в чтение проспекта, и Зейн не мог разобрать выражение его лица, но что-то внутри него подсказывало ему, что он смог все-таки пробиться сквозь его непроницаемую броню. – Ясно, – ответил Зейн, вздыхая и делая вид, что сдался и все же поверил. – Стоит, пожалуй, позавидовать их добродушности и бескорыстности, что заставили этих бравых специалистов примчаться сюда по первому же зову. Лиам не удержался и все же посмотрел на Зейна, который весь излучал непоколебимую уверенность раскусить его и выведать у него, чего ему стоил приезд врача. При виде него, такого серьезного и важного, но при этом не убирающего со своего лица усмешку, его сердце пропустило удар. Зейн даже и не догадывался, что Лиам отдал бы все и даже больше, лишь бы всегда видеть эту его искреннюю улыбку, от которой захватывало дух. Его вдруг охватил порыв заключить Зейна в свои крепкие объятия и, никуда его не отпуская, прижаться к нему губами, чтобы посмотреть, такие же ли они сладкие на вкус, какими казались. Он с трудом собрал в себе все силы, чтобы подавить это неуемное желание, и лишь тепло улыбнулся ему, пожав плечами. – Ангилья – маленький остров, поэтому им не понадобилось много времени, чтобы сюда добраться. – Уверен, что небольшой бонус в виде щедрых чаевых от вас прибавил им скорости. Лиам едва сдержал так и просящийся наружу смех, поэтому он поспешил вернуться к изучению меню и спросил: – Что вы будете на ужин? – Креветки и салат с авокадо, – ответил ему Зейн и повернулся к собаке, мирно спящей на коврике около столика. – Давайте я позвоню в обслуживание номеров, – предложил Лиам, наблюдая, как Зейн полностью углубился в проверку состояния пса. – Было бы замечательно, – согласился Зейн, не оборачиваясь. Зейн снова присел около Рекса и погладил его по густой шерсти. Его нос был теплым на ощупь, а дыхание слабым и немного учащенным. Хотя доктор и предупреждал, что этого следовало ожидать, он все равно не мог побороть в себе волнение за этого пса. Он чувствовал с ним неразрывную связь, и всего за один день лежащая перед ним собака стала очень дорога. Зейн не мог думать ни о чем другом, но только, чтобы с ним все было хорошо. Его напряженные мысли прервал шум за спиной. Он озадаченно обернулся и увидел, как Лиам читал что-то с нахмуренным видом, держа в руках лист бумаги. Лист бумаги. Из его блокнота. На которой черным по белому было написано, с кем Зейн собирался ужинать, чтобы помочь всем тем, кто будет его искать в случае его исчезновения. – Я…Я все сейчас объясню, – Зейн вскочил с места и приблизился к Лиаму, понимая, что его первоначальный план избежать любых неловких ситуаций в окружении этого человека успешно провалился. Он мог почувствовать, как покраснел с головы до ног, и тот запас неловкости, что он испытал за последние 24 часа, был переполнен на годы вперед. – Жду с нетерпением, – холодно бросил Лиам, отдавая записку. Зейн отшатнулся назад, придя в замешательство от такого ледяного тона. Последнее, что он хотел, это оскорбить этого доброго человека, оказавшего ему сегодня невероятную услугу, да еще и поняв, что он – никакой не преступник. Зейн судорожно пытался найти хоть сколько-то разумное объяснение своему поступку и быстро пробежался глазами по написанными им же ранее строчкам. «В 8 вечера я отправился на ужин с человеком, представившимся Лиамом Пейном. Мы встретились в баре у пляжа «Rainberry», где я по случайности пролил на его футболку коктейль. Бармен сможет дать вам его описание». Еще раз убедившись в нелепости своим действиям, Зейн сложил записку и положил на стол, как можно дальше от Лиама. Сделав глубокий вдох и надеясь, что Лиам его поймет, он начал говорить: – Когда я собирался на ужин с вами, я никак не мог определиться с тем, что надеть. И…И я решил позвонить вам и уточнить, куда мы пойдем, – он осекся и сжал ладони в кулаки, пытаясь побороть свою нервозность. – Прошу, продолжайте, – произнес Лиам, когда пауза затянулась слишком долго. – Портье сказал, что вы здесь не проживаете, и это навело меня на кое-какие мысли. В свое оправдание скажу, что я был уверен в том, что вы тоже, как и я, занимаете одну из здешних вилл. – И что же именно заставило вас написать эту записку? – спросил Лиам, указывая на злосчастный лист бумаги. Зейн понял, что его попытки отвлечь Лиама, не сработают. Весь его вид говорил о том, что его терпение на грани, а Зейн совсем не хотел, чтобы Лиам покинул его номер обиженным. Тем более настойчивый взгляд темно-карих глаз, словно, пригвоздил его к месту, не давая шансов на отступление. – Понимаете, я был взбудоражен вашим предложением поужинать сегодня вечером. И я совсем не привык к тому, что те, с кем я знаком меньше суток, вот так с ходу предлагают провести время вместе. И то, что вы предложили встретиться около входа в отель, немного смутило меня. Поэтому я предположил, что вы… – Что я? – тон Лиама стал будто еще холоднее, и Зейн внутренне от него поежился. – Что вы…самый настоящий преступник, – пробормотал он, опуская взгляд. – Кем? – переспросил Лиам. – Прошу, взгляните на это все с моей точки зрения, и вы поймете, что мои доводы не такие уж и необоснованные, – Зейн, не поднимая глаз со сцепленных рук, принялся объяснять ход своих мыслей. – Вы знакомитесь со мной в баре около очень дорогого отеля, в котором к тому же не проживаете. Вы – чертовски красивы, невероятно хорошо воспитаны, а вашему обаянию вполне может позавидовать любой, и действуете вы весьма оперативно: всего через несколько минут нашего с вами знакомства вы пригласили меня уже на ужин! Зейн осторожно взглянул на Лиама и подавил в себе вздох разочарования увидев, что его выражение ничуть не изменилось. Он осознал, что его комплименты насчет его неотразимой внешности ничуть на него не подействовали, как он на это рассчитывал, и что он все еще ждал продолжения. Проведя от нервозности рукой по волосам, он добавил: – Я ужасно разнервничался. Обычно я более рассудителен, но, видимо, новая обстановка и встреча с вами подействовали на меня не лучшим образом. Он закончил говорить, надеясь, что не выставил себя еще большим дураком после своих сбивчивых объяснений. – Именно поэтому вы оставили записку на случай вашего исчезновения? Зейн просто кивнул, не в силах произнести больше ни слова. – Чтобы убедиться, что ваше убийство не сойдет мне с рук? – Тогда это казалось мне не такой уж плохой идеей, как сейчас, – ответил устало Зейн, отворачиваясь от Лиама, не в силах больше выдерживать его взгляд, совсем не обратив внимания на веселые нотки в его голосе. Второй раз за этот вечер Лиаму пришлось сдержать в себя в руках, чтобы не заключить Зейна в свои объятия, поэтому он скорее взял телефонную трубку, всерьез понимая, что находится на самой грани. Зейн резко обернулся и, увидев Лиама с телефоном в руках, спросил: – Позвольте узнать, что вы собираетесь делать? – Позвонить в обслуживание номеров, как и планировал. Лиам чуть улыбнулся ему в попытках хоть немного его успокоить. – Тогда можете поменять мой заказ на хлеб и воду, – со вздохом ответил Зейн, видимо, еще чувствуя за собой вину, что, по мнению Лиама, было совершенно неоправданно. Интересно, думал Лиам, набирая номер, во всех ли ситуациях Зейн любил немного преувеличивать серьезность последствий своих поступков? Для него это казалось совершенно милой чертой, и ему хотелось нестерпимо узнать, что же еще такого интересного кроется в Зейне.