***
Вечером, после того как все уроки были сделаны, девочки решили опять прослушать дневник Элион. В этот раз его открыли на последней странице с небольшим кусочком текста, под которым была схематично нарисована семилучевая звезда. Возможно, эта запись скажет по делу больше, а не будет материться и говорить о планах на день. Лиловый свет сердца Кандракара вновь озарил страницы дневника. — Двадцать седьмое марта четвертого года. Магия найдена, — иллюзия Элион тяжело вздохнула и одной рукой вцепилась в волосы. На запястье сияла крупная семилучевая звезда из зеленого стекла. — Если будущая я это читаю или кто-то другой, будьте осторожны с Хоффманом. Амулет-звезда из его магазина приманил меня так, что я побежала через весь город, как акула на запах крови. И так же была готова разорвать любого, мне помешавшего. Если ты, будущая я, ничего об этом не помнишь — не доверяй Хоффману. Вспомни историю с четверкой подруг, которые исчезли и позабыли об этом. Если ты читаешь это, то с тобой произошло то же самое. Завтра мы с редколлегией пойдем пробовать мудака на зуб. Они должны запомнить происходящее, не стесняйся их спрашивать — о магии они знают. Прилагаю рисунок звезды, чтобы ты знала, чего бояться. И последнее, если ты, читающий эти строки, не являешься будущей мной, то берегись магии. Ричард Хоффман, владелец "Старого Книжного" — смертельно опасен. И, если тебе не трудно, расскажи о прочитанном моим друзьям. Они учатся в школе Шеффилд. Спроси Хай Лин или Корнелию Хейл, они с радостью поговорят обо мне. Высока вероятность, что это мои последние записи. Несмотря на все запасы, которые я возьму с собой, вероятность поражения велика. Если все пройдет хорошо, то будет забавно перечитать в старости эту паранойю и прощальные записки. Пока, — Изображение Элион печально усмехнулось и растаяло. — Жуть, — восторженно протянула Хай Лин. — Один в один отрывок из книги ужасов. — Воскресенье, — Элион неожиданно возникла вновь, уже одетая иначе. — Седрик мутный, но вроде норм мужик. Завтра идем с ним на встречу. Звезда, как он сказал, — это амулет абсолютной защиты. Правда — я проверила. Элион больше не выглядела обреченной, в ее словах стало больше живости. Увы, никто не успел внимательно осмотреть образ, как он снова исчез. Молчание продлилось с минуту, но иллюзия не появилась. — Похоже, Элион действительно ничего не грозит у Фобоса, и на Меридиане она находится добровольно, — задумчиво сказала Вилл. Гипотеза Ян Лин о пропаже сил оправдалась — во всем была виновата звезда Трибы. Теперь девочкам стало понятно, почему силы то появлялись, то пропадали — это Элион проводила эксперименты. — Возможно. Мне интересно другое. Кто эта редколлегия, которой она доверяет больше, чем мне? — Корнелия была мрачна. — Думаю, это иносказания для ее личного гарема парней. Помнишь, один провожал ее, а другой встречал? — Ирма улыбалась. Ее радовало, что все разрешилось более-менее хорошо. Так, весело обсуждая и шутя, девочки обсуждали дневник Элион. Увы, они забыли об Алексе Блэке, подговорившем Калеба атаковать магазин. Их можно понять, юноша сразу же уединился с вождем восстания, после того, как узнал о бесполезности стражниц. Может, Тарани и вспомнила бы о таинственном парне, но увы — она не смогла составить компанию друзьям. У Тарани слишком болела и кружилась голова для совместных занятий, и она отправилась домой сразу после прибытия на Землю.***
До завтрака еще оставалась пара часов, а есть хотелось, так что я направилась на кухню. Такого оживления я не видела в прошлый раз — все куда-то бежали, что-то тащили и беспрестанно шумели. А над всем витал одуряющий запах пищи. В этот раз меня не смутили приветствия кухонного персонала — уже привыкла, что каждый рвется выказать свое почтение. После того, как все вернулось в свою колею и все поприветствовали меня, подошла кухарка. Это была немолодая рыжеволосая женщина, чьи волосы были убраны под чепчик. — Могу я вам чем-нибудь помочь, принцесса? — она уважительно спросила. Непривычно, когда люди намного меня старше обращаются с таким уважением. — Хочу перекусить перед завтраком. Найдется что для меня? — Конечно, я сейчас все организую. Где вы предпочтете откушать? — В ближайшей удобной для этого комнате. Ты меня проводишь. — Слушаюсь, принцесса, — кухарка поклонилась и стала указывать остальным слугам, что делать. Через десять минут она указала путь нескольким слугам с подносами и показала мне, куда идти. Кухарка была предельно вежлива и пыталась узнать, что я больше люблю и хотела бы на завтрак. Я отвечала ей односложно и говорила, что все меня устраивает в пище, выбираемой Фобосом. Реально, с местным обслуживающим персоналом проще всего говорить: "Как принцу Фобосу". Ссылка на него решает все вопросы, а меня волнуют более важные проблемы, чем быт. Кому важна еда и наряды, когда террористы проникают куда угодно, как к себе домой? Кухарка еще что-то говорила, пока мы шли, но я не обращала на нее внимания. По приходу она принялась рассказывать мне про расставленные на столе блюда, я в пол-уха слушала и ела понравившиеся фрукты. Наевшись, я прогнала приставучую женщину вместе с остальными слугами. Стражей я пригласила угоститься оставшимися горами явств. Они были обрадованы и почтены приглашением и смели все подчистую. Мы немного поговорили, и я поняла, что эскорт уже пропустил момент смены караула. Меня наверняка сейчас по всему замку ищут. Как же, принцесса взяла и исчезла вместе со всей стражей из покоев! Приказав срочно сворачиваться, я быстрым шагом направилась в подземные покои. Там меня встречал привычный эскорт и обеспокоенная Миранда, водящая носом из стороны в сторону, будто собака. Все с радостью и облегчением встретили меня. Я же была рада, что с Риазаром и знакомыми мне трау все в порядке. В порыве чувств я даже обняла вечно серьезного Риазара. Через несколько секунд я отпрянула, стесняясь порыва чувств. Все дружно притворились, что ничего не произошло. — Утречко, принцесса! — радостно поприветствовала меня Миранда. Я ее попросила прекратить все это почитание и теперь наслаждалась результатом. — Рада, что все обошлось. Пока вы, — под моим тяжелым взглядом девушка осеклась. — ты спала, Ватека допросили. Его еще мятежники пытались похитить одновременно с тобой, но потерпели провал. — Есть какие-нибудь записи, или мне придется общаться с дознавателем? — интересно, как проходил допрос, и хочу ли я об этом знать? Что за бред! Конечно, я хочу знать все. — На твоем рабочем столе лежит стенограмма допроса. Можем почитать ее вместе. Хочешь? — конечно, я хотела. Поэтому сразу направилась в условный кабинет. На столе лежала аккуратно перевязанная стопка листов. Посмотрев на первый лист, я поняла, что прочитать это шансов не было. Закорючки больше напоминали арабскую вязь, нарисованную рукой дошкольника, чем вменяемый текст. Седрик, приношу глубочайшие извинения — у тебя нормальный почерк. Надежда остается только на Миранду. Девушка начала читать, и я с первых строк готова была снова погрузиться в сон: "Протокол допроса бывшего капитана королевской стражи Ватека. Рассматривается дело об измене, клеветничестве и клятвопреступлении по обвинению принцессы Элион Эсканор. Дело находится в ведении капитана внешних войск Лорака Артульта, а также…" Перечисление лиц, вовлеченных в разбирательство, заставляло ужаснуться. К моменту перехода к самому допросу я уже изнывала от нетерпения. Но и тут меня ждал облом: "В третий день марта, года тысяча пятьсот шестого от объединения был проведен допрос Ватека. По повелению светлейшей принцессы Элион Эсканор и с позволения принца Фобоса Эсканора сей слуга, дознаватель Тарровай, приступает к допросу. Все последущее записано писчим..." Начало допроса было скучным — расспрашивали данные, которые и так были в досье: возраст, место рождения и иные биографические сведения. В них Ватек добуквенно следовал имеющимся в моем распоряжении документам. Потом началась часть поинтересней — он признался в содействии мятежникам, точнее, в сочувствии им. Дальше опять пошло: "Я ни в чем не виноват, а глава мятежников просто так отирался возле моей камеры". Допрашивающий привел еще пару несостыковок показаний, по типу взятого при побеге провианта, но Ватек упрямо отказывался что-либо рассказывать. Настало время пытки (официальное разрешение прикладывается), но меня эта приписка ничуть не тронула. То ли дело было в канцелярите, который из любой даже самой страшной трагедии сделает что-то невероятно скучное и серое, то ли в том, что мятежники мне были глубоко безразличны. Может, это неправильно для современного человека — потворствовать такой жестокости, но особых идей, как сделать все правильно, не было, да и разумного, который, скорее всего, навел бомбистов на магазин, было абсолютно не жаль. Увы, ничего интересного Ватек пока не сказал, лишь признался в уже известных преступлениях и начал выдавать подробности подлой подставы Рейтара. Я думала над вопросами, которые следует передать Ватеку, как Миранда напомнила мне о завтраке.***
Забавно, что с братом мы общались либо во время еды, либо в чрезвычайных ситуациях, а в остальное время занимались своими делами. Я не упрекаю Фобоса, у него действительно много дел, и поэтому стараюсь не отвлекать его. Так что завтрак — прекрасное время для сложных разговоров, способных испортить аппетит на весь день. — Я рада тебя видеть здоровым и бодрым! — брат выглядел несравненно лучше по сравнению со вчерашним днем. Фобос светло улыбнулся и поприветствовал меня в ответ. Мы приступили к завтраку, но еда не особо меня интересовала. Я собиралась с мыслями. — Помнишь, ты хотела обучиться магии? — как бы невзначай спросил Фобос. Я сразу позабыла все приготовления к сложному разговору. В моих мечтах я училась телепортации. — Мы можем сегодня позаниматься, если у тебя нет срочных дел. — Конечно, с радостью! Я хотела поговорить о моих подругах, стражницах, как их называют местные… — под внимательным взглядом Фобоса, я слегка растерялась. — Они действительно опасны? Они… убивали? — С силой сердца Кандракара любой станет опасным, будь то даже группа юных дев, почти детей. Но не волнуйся, несмотря на весь причиненный ущерб, они чисты душой. Твои подруги разрушают постройки и ранят верных стражей, но берегут жизни всех — мятежников и верных мне. Они лишь дети, обманутые сладкоголосыми мятежниками. Я обучу тебя, как с ними связаться и развеять их заблуждения, ведь творимое ими зло велико. И однажды им может не повезти, и они погибнут, введенные в заблуждение неверными союзниками, — слова брата были полны сожаления и печали. Я тоже была крайне опечалена — большинство построений сюжета развалилось с появлением девочек-волшебниц. С точки зрения развития конфликта, я должна была покинуть дворец и брата и сражаться с силами зла. Вначале моя магия была бы слаба, но со временем и опытом я бы сошлась в финальной схватке против Фобоса и его армий. С этим было две проблемы. Во-первых, силы зла были очень уж человечны и добры ко мне. Они были храбры, самоотвержены и не жестоки. Как можно назвать злом того, кто готов защищать тебя ценой жизни? Во-вторых, девочки-волшебницы тоже не были злом. Они росли в хороших, полноценных семьях, были обычными подростками со своими недостатками и достоинствами. Мои подруги не были героинями деконструкции аниме о девочках-волшебницах. Мир деконструкции я бы сразу узнала — насилие, страдания и жестокость судьбы выдали бы его с головой. Во всех деконструкциях жанра, что я видела, герои были несчастны, морально нестойки и кроваво убивали или умирали. В этом конфликте не удавалось установить силы зла, все участвующие были приятными людьми, которых можно было понять. Кроме террористов, конечно же, они были кончеными ублюдками. Но я видела путь к хорошему концу — отговорить подруг помогать мятежникам и самой разобраться с силами зла. Осталось только выяснить, насколько брат близок к титулу темного властелина, и, если его внешность сочетается с внутренним содержанием, превентивно свергнуть его. Ведь если он злодей этой истории, то иначе мне не выжить. Только действовать надо на опережение, до того, как он помыслит убрать меня как помеху власти. А если он тот, кем кажется, то все равно найти зло и покарать его. В любом случае, не стоит подвергать опасности тринадцатилетних девчонок. — Конечно, я расскажу им правду о мятежниках. Я не хочу их смерти, — я с грустью поглядела на брата. Он, такой добрый и понимающий, мог в будущем убить меня. Осталось надеяться, что расследование покажет его хорошим человеком, а главным злодеем окажется змей-Седрик. — Прекрасно. Я слышал, ты навещала госпиталь утром. Не беспокойся о Мирадель, она в безопасности. После атаки на дворец я решил перевести ее в одну старую резиденцию, где давно никто из королевского рода не жил. Слишком высока вероятность, что мятежники попытаются ее или убить, или выкрасть для шантажа. Я не желаю ей такой судьбы, как бы ни презирал эту женщину за твое похищение, дорогая сестра. Пусть она живет как королева вдали от опасностей и врагов — в благодарность за заботу о тебе. Думаю, это достойная награда для Мирадель, да, Элион? — Наверно, если с ней там нормально будут обращаться. Мы сможем переписываться? — жаль, что так и не удалось поговорить с Мирадель, но в словах Фобоса был свой резон. Сильно пострадавшая женщина не сможет убежать или защититься во время очередного нападения. А судя по частоте состоявшихся атак, будет странно надеяться, что террористы успокоятся. — Когда ей станет лучше, то конечно. По словам доктора, ей сейчас нужен покой и отдых, и ничего кроме этого. Так, общаясь на темы мятежников и близких мне людей, мы закончили завтрак. Фобос решил не медлить, и мы сразу направились в тренировочный зал учить меня магии. Почти вся охрана следовала позади нас, а мы с братом тихо переговаривались, не боясь быть подслушанными. Меня интересовали похождения подруг на Меридиане и какой вред они нанесли. Вред, конечно, был, но не слишком большой — мятежники были гораздо опасней. Главное, что сделали девочки для мятежников — это спасли их лидера, Калеба. Тут я не то что удивилась, охуела. Подросток — лидер мятежников? Хотя, именно он постоянно замечал мою слежку. И, скорее всего, именно он навел бомбистов на магазин Седрика, как лучше всего ориентирующийся в земных реалиях. Тренировочный зал выглядел скучно. Пустое помещение размером с футбольное поле — не то, которое показывают по телевизору, а обычное дворовое поле без разметки и с ржавыми перекладинами ворот без сетки. Комната создавала такое же впечатление заброшенности: несколько старых скамеек темного дерева, пяток запыленных зеркал в углу, пара чаш с мукой и кадка с полудохлым деревцем. Серый мрамор стен, освещенный голубоватым светом магических светильников, не делал обстановку радужней. Все это вызывало во мне скепсис. Какую магию можно сотворить с помощью набора хлама? — Думаю, ты сможешь передать сообщение, создав фантом по ту сторону портала… — задумчиво протянул Фобос. — Для начала тебе следует научиться созданию иллюзий. Фобос подошел к деревцу и аккуратно сорвал засохший цветок. Мужчина подошел ко мне и протянул вперед ладони. На одной лежал пыльный цветок, а другая была пуста. Вдруг над пустой ладонью сгустился туман, и появился точно такой же цветок. Я осмотрела иллюзорный цветок со всех сторон, не прикасаясь к нему. Он выглядел, как настоящий, а не как мой плоский огонек. Впрочем, кое-что общее у двух иллюзий было — ни та, ни другая не отбрасывали теней. Фобосу наскучило мое мельтешение, и он сжал руку в кулак. Между пальцами просочился туман и быстро растаял. На вновь раскрытой ладони не осталось следов развеявшегося миража. — Попробуй так же. Представь себе этот цветок. Его пыльные лепестки, пыльцу, так и не породившую новой жизни. Представь его целиком, не как рисунок на холсте. Осознай предмет, его концепцию, и тогда он воплотится, пусть ты и не будешь знать его досконально, — глубокий голос брата гипнотизировал, и я отдалась его потоку. Прикрыв глаза, я представила все, чем был цветок. Представила, как он рос однажды, как отбрасывал тень на сочные листья, и как теперь он хрупок и полон пыли. Я вспомнила каждый изгиб и каждый лепесток, а после наполнила воспоминание бурлящей магией. Открыв глаза, я увидела у себя на ладони точную копию цветка. Брат схватил бутон, и тот раскрошился у него в пальцах. Колючие крошки посыпались мне на руку, и я их стряхнула. Увы, они лишь больше раскрошились, оставив на руке серо-бурый след. — Материальная иллюзия… — брат с удивлением рассматривал кусочки цветка, даже посмотрел на свет через них. — Расслабься и отпусти мираж. Я последовала его указаниям, и все следы существования моего цветка исчезли, а я поняла, насколько устала. Такое ощущение, что я вернулась в студенческое прошлое и с час находила интегралы в уме. Мысли быстро проскакивали и так же быстро исчезали, разогнанные непривычной нагрузкой. — Постарайся создать иллюзию, тень объекта, а не его воплощение. То, что ты попыталась сейчас сотворить, слишком сложно и затратно. Так не создашь куклу, которая расскажет твоим подругам новости, а лишь перенапряжешься в попытках сотворить истинную копию. — Так объясни, что я не так сделала. Я, как ты и сказал, представила цветок, и он появился. В чем проблема? — Думаю, тебе будет проще столкнуться с ошибками и распробовать всю их горечь на собственном опыте, чем пытаться сделать правильно. Попробуй создать образ себя или меня, — моя непонятливость огорчала брата, но я ничего не могла с этим поделать. Он не был учителем от бога, а магия была непонятной и какой-то слишком построенной на ощущениях. Я вновь закрыла глаза и представила брата. Его внешний вид был мне более знаком, чем свой. Рост, вес, мерное биение сердца, теплые ладони и прохладные кончики пальцев, мягкие одежды и шелковистые волосы, вибрация гортани во время речи и влажное теплое дыхание — я представила это все и немного сверх этого. Тень образа жадно пила мои силы, и я вливала в нее все больше и больше. Бурлящий и дикий, как горная река, поток магии превратился в хрустальный ручей, когда образ ожил. — Пока вроде все работает, — произнесла копия Фобоса глубоким голосом. Я не решалась открыть глаза, так как видела все чужими и боялась, что тонкий контроль распадется, стоит мне только отвлечься. — Нормально все, и ты выглядишь, как настоящий. Я повела копию к брату и положила его руку на горло иллюзии. Оно должно было ощущаться как настоящее — двигающийся при сглатывании кадык, вибрирующие при разговоре горло и размеренный пульс. — Открой глаза, сестра, — Фобос подошел ко мне и присел на корточки, чтобы быть вровень со мной. Хм, я и не заметила, как опустилась на колени и зажала уши руками. С помощью копии я в подробностях осмотрела себя и подивилась, какая же я мелкая и хилая. — Глаза! — с силой схватил меня Фобос за подбородок и заставил поднять голову. Ощущение чужого прикосновения на своей коже, а не на копии привело меня в чувство. Я открыла свои глаза, и мираж брата рассеялся. Я больше не чувствовала его. — Теперь ты понимаешь, почему нельзя создавать материальные иллюзии? — Фобос помог мне подняться и усадил на лавку в углу помещения. Его слова эхом откликались в голове. Сотня голосов спрашивала: "Почему?" Все, этому столику больше не наливать! — Начала догадываться. Но вопрос остается тем же. Как их сделать менее материальными? — я сосредоточилась на брате и почти успешно игнорировала странные мысли и ассоциации. Например, сейчас его волосы были похожи на паутину, медленно превращавшуюся в корабельные снасти, а лицо брата морфировало в носовую фигуру. После превращение черных одежд в траурные паруса Тесея, я закрыла глаза и сосредоточилась на голосе. Фобос еще час пытался мне объяснить, как правильно создавать миражи, а я внимательно его слушала. Мозги после перенапряжения слегка отошли только к концу занятия, и больше не хотелось тупо хихикать, смотря на волосы Фобоса. Последним усилием мне даже удалось сколдовать что-то нереальное и хлипкое, как дым. Увы, это было скорее плодом неадекватного состояния, чем сознательным успехом. Разочарованный, Фобос покинул меня и в приказном тоне запретил тренироваться в одиночестве. После такого прихода мне и самой не особо хотелось.***
На выходе из тренировочного зала меня встретили Миранда и родной эскорт с Риазаром во главе. Наконец настало время лично пообщаться с мятежником, и в этот раз он более мотивирован говорить правду. Миранда сразу отправила кого-то из слуг предупредить дознавателя о нашем скором появлении, чтобы он подготовил все для обстоятельного разговора. Правда, весь путь до каземат девушка уговаривала ограничиться перепиской и не лезть прямо к мятежнику. Но меня не устраивало такое общение — слишком легко фильтровать информацию. Пока мы шли, я чувствовала, как восстанавливается магия, буквально бурля в крови. Вместе с ней восстанавливались и физические силы, в том числе здравый разум. Больше не тянуло ржать, как безумная, и странные ассоциативные цепочки тоже пропали. Казематы располагались на подвальных этажах замка. Впрочем, они были далеки от моих скрытых покоев, так что беспокоиться о подкопе не стоило. Наша делегация прошла мимо пустых каменных колодцев, над которыми висели клетки-лифты. В такую помещали Калеба, как я поняла. Я с интересом заглянула вниз — метров десять точно было. Теперь я точно поняла, откуда шел гнилостный запах, смешанный с резким запахом мочи. Ну и мерзость эти казематы… Да и антисанитария полнейшая — посиди в яме достаточно долго и сам по себе скопытишься от инфекций и дизентерии. Пройдя дальше, мы дошли до длинного коридора с толстыми дубовыми дверьми. У одной из них ожидал трау. Он раскрыл прежде запертую дверь и пропустил нас вперед. С одной стороны каменного каземата стоял на коленях Ватек, прикованный к стене, а с другой располагался небольшой стол со стулом и писчими принадлежностями. Эскорт остался снаружи из-за стесненности помещения, а мы с Мирандой зашли. Незамеченным в углу стоял жилистый и низкий желтокожий галгот. — Приветствую, принцесса, — низкорослый галгот поклонился. — Дознаватель Тарровай поступает в ваше распоряжение. Заключенный готов отвечать на вопросы. Прошу, присаживайтесь. Он, лебезя, отодвинул мне стул, все так же низко склонившись. Я присела и знаком приказала ему замолчать. Весь его вид был противен. — Добрый день, Ватек. Вот мы и встретились в третий раз, — я благожелательно поприветствовала шпиона. Надо показать ему хотя бы призрачную возможность спасения, тогда разговор пойдет лучше. — Ты готов говорить? — Да, принцесса, — ответил великан, не поднимая головы. — Что вам говорить? — Что сподвигло тебя примкнуть к мятежникам? — первый шанс узнать, почему люди хотят свергнуть Фобоса. А то ответы в стиле "все бунтуют из-за поганой и жадной натуры" меня не устраивают. — Дык не правильна власть Фобоса, тиран он, и не по закону правит нами, — лицо дознавателя искривилось от гнева, но он сдерживался. — Это не ответ. Почему ты помогаешь им? — не может человек вдруг решить, что, например, воровство — это плохо и пойти убивать воров. Должны быть нормальные причины. — Я хочу, чтоб на Меридиане было хорошо жить всем. Поэтому я и хочу, чтоб Фобос был свергнут, а вы, принцесса, стали нашей королевой, — Ватек поднял голову и с безумной надеждой взглянул на меня. Его версия не сходилась с реальностью. Тарровай кинулся на синего великана и стал его избивать, приговаривая, чтобы он не смел оскорблять принца Фобоса. Я его быстро одернула. — Хватит! Лучше иди принеси моей спутнице стул, да получше. И не смей просить помощи у моей стражи! — я отправила дознавателя прочь и уже более мягким тоном обратилась к Миранде. — Будь добра, принеси нам выпить и перекусить — сидеть мы тут будем еще долго. Выгнав всех из помещения, я осталась один на один с Ватеком. Интересно, что он скажет теперь и попытается ли вырваться из оков и напасть на меня? — Расскажи мне про мятежников, дорогой Ватек, пока мы одни, — я мило ему улыбнулась. Судя по словам о королеве, он мог многое мне раскрыть. — Мы не хотим вам вреда, принцесса. Это Фобос, он тиран и угнетатель. Если из наших кто-то придет, то без страха следуйте за ним — он вас точно спасет, — взгляд у Ватека был лихорадочный и слегка безумный. — Не могу говорить больше, нас могут подслушивать. — Слишком толстая для этого дверь. Расскажи лучше, как я могу связаться с мятежниками, если спасения ждать мне станет в тягость? — Не знаю. Но Калеб что-нибудь скоро придумает, не боитесь. Вы только держитесь, ладно? — Ватек выдавил из себя улыбку. — А для себя ничего не попросишь? Освободить тебя или еще что? — Э, не. Отсюда только две свободы есть: могильная и в шахте издохнуть. Не отпустит тиран меня на волю, даже если вы попросите, принцесса, — было жутко слышать эту заботу и уважение из уст заключенного по моей вине. А уж взгляды, которые он на меня бросал… Больше похоже на взгляды фанатика, дорвавшегося до мощей святого. — Может, расскажешь, с чего решил передать информацию о моей встрече с братом, раз на словах так печешься о моей безопасности? — Ватек был бесполезен. Скоро должны вернуться посланные, а он ничего существенного так мне и не сказал. — Не, я даже не знал об этом. Мож, на Земле кто сказал, не знаю об этом, — достал уже этот незнайка. До прихода Миранды я еще немного порасспрашивала Ватека, но на все вопросы он отвечал "не знаю". Особенно меня выбесил ответ о численности мятежников: "Много. Но вас вообще все на Меридиане поддержат, коли скажете". Когда зашла Миранда, а вместе с ней и дознаватель, я была готова то ли сама биться головой об стол в отчаянии, то ли бить Ватека. Мы еще немного поговорили с ним, но без огонька. Через пару десятков минут мне это окончательно наскучило, и я отправилась в свои покои переваривать известную информацию.***
Приказав подавать обед в покои, я отослала всех из кабинета, чтобы не мешали думать. Миранда хотела остаться и помочь мне, но я отправила ее отдыхать. Все же девушка была на ногах с самого утра. Лучше всего мне думалось при письме, и я начала отмечать все проблемы на бумаге. Заодно потренируюсь в меридианском. Для начала мне надо было понять, зачем я здесь. Фобос говорил, что я — гарант климатической стабильности планеты, и в этом я ему верю. Странное почтение перед мелкой девчонкой, сильная магия, ставшая быстрее восстанавливаться после ритуала, и само название "сердце Меридиана" — все указывало на то, что данное утверждение — правда. Но что дальше? Фобос предполагает, что я всю жизнь проведу так, в неге, помогая лишь из одного желания? При этом он четко говорил, что я являюсь законной наследницей престола. Хм, допустим, он меня коронует лет в шестнадцать-восемнадцать и продолжит править, как правил все годы до этого. Нормальное разрешение ситуации было бы в реальном мире, да только это — аниме с девочками-волшебницами, так просто тут не будет. Да и весь сюжет стремится к противостоянию за власть. Не думаю, что все обойдется. К тому же, есть и второй злодей, змей-Седрик. Один из них точно должен возжелать власти вперед здравого смысла. Ах да, я же забыла последний вариант — восставшие все-таки преуспеют, и противостоять мне придется уже им, без толпы защитников и брата. Словам Ватека я не верила. Вполне возможно, его ввели в заблуждение. Учитывая сеттинг, в это несложно поверить. Ложь союзникам прекрасно подходит миру темного фэнтези с темным властелином во главе и жестокими революционерами, не заботящимися о цене победы. Вывод один — спокойной жизни во дворце мне не видать. Пусть мне и нафиг не сдалось это варварское средневековье, где жестокость нормальна и даже узаконена, но я не могу взять и проигнорировать происходящее, не могу скрыться в собственных фантазиях. Мне придется воевать за власть над миром, так или иначе, даже если я не хочу. Ведь я не могу просто так оставить все на произвол судьбы! Да, всем, кроме террористов, нормально жить в этой заднице истории, но я не могу уподобляться местным. Пусть они считают, что пытка уместна в следствии, пусть почитают мелкую девчонку лишь за то, что она родилась в правильной семье. Они могут делать что угодно, но мне тут жить всю жизнь из-за встроенного в это тело климат-контроля. Следовательно, надо сделать жизнь безопасной и приятной. Отлично, цель есть, осталось найти способы ее достижения. И способы у меня имеются — в скором времени я буду взаимодействовать со стражей со всего замка, а значит, и проверю их лояльность. И, возможно, сманю кого-нибудь исключительно на свою сторону. Тогда в экстренной ситуации всегда будет на кого положиться. Уверенно улыбнувшись, я подожгла бумагу усилием воли. Нет смысла сохранять компрометирующую меня информацию.