***
Они расположились за стойкой кухонного стола дома у Троя. Чашки с кофе дымились, стол был уставлен тарелками со сладостями и нарезкой для бутербродов, а по центру, между подростков, лежало написанное от руки письмо. Это было письмо от Элион, ставшей королевой Меридиана и не забывшей их, хотя Трой на это так надеялся. Алиша откусила от бутерброда с колбасой большой кусок и, не прожевывая, начала говорить: — Письмо дофига интересное, особенно на фоне твоей новой подруги, да, бриллиант моей души? — Алишу одинаково сильно привлекало общение и с таинственной Джоан, и с подругами Элион. Последние, как оказалось, были волшебницами. — Не замечал во внешности ничего подозрительного, отсутствия отражений, например? — Вроде нет… — Трой в мельчайших деталях попытался вспомнить Джоан Тайтор. Да, ее внешность была необычной, но вполне реальной. К тому же, судя по описанию, Нерисса предпочитала вести себя иначе. Она или полностью притворялась другим человеком, или выступала прямо. Маневры Джоан не вписывались ни в один из этих сценариев. — Я думаю, раз Нерисса последние тринадцать лет провела на Меридиане, то ей неоткуда было знать нас, да? Туда не выпишешь газету, — Дэн легко улыбнулся. — Может решим, что нам делать с ней и стоит ли устраивать личную встречу с подругами Элион, как она попросила? — Я предлагаю не встречаться ни с какими ее подругами, пусть девчонка сама разбирается со всей магической неразберихой и кражей лиц, а нам лучше обсудить дела земные с Джоан. — Прям светоч мысли, Трой, — Алиша прямо сочилась сарказмом. — То есть с одной встреча для тебя хрень полная, а с другой, которую ты знаешь день от силы — офигенный план. Скажи-ка, роза моего сердца, — Трой скривился, будто съел целиком лимон. Подруга не переставала подкалывать его после одного сделанного комплимента. Кто же знал, что способы очарования, предложенные Дэном, подходят только для возлюбленной спортсмена и никак не для Алиши. Судя по ухмылке, Дэн и знал, только Трой его не спросил. — Эти девочки не знакомы с тобой? И не сделал ли ты чего, за что они хотят прикопать тебя? Что-то, о чем ты не сказал ни мне, ни Дэну. — Когда ты успел? — пока Трой продумывал, какой ответ будет более естественным, вызовет меньше подозрений, Дэн за пару секунд разоблачил его. Как всегда. Почему-то наоборот у Троя никогда не получалось. — Давай в этот раз по-честному, а? Мне не хочется скоростных разборок и поиска оправданий для действий, о которых я даже не знаю. Даже мне с Алишей это может надоесть в один день, Трой. — Инцидент в книжном. Я пытался убедить их спасти вас, но тогда они были бесполезны, так как утратили магию. С чего бы им становиться полезнее сейчас? — Трой хмыкнул, стараясь не выдавать, как его напугала угроза. Он не боялся ничего, кроме всепоглощающей скуки, а единственными людьми, с которыми было по-настоящему весело, были Дэн с Алишей. Других друзей у него не было. — Ты все-таки попытался провернуть один из своих офигительных планов? Знаешь, теперь это нападение террористов не кажется таким совпадением, — Дэн потер пострадавшую ногу. С каждым его словом Алиша мрачнела все больше и больше. Еще немного и она превратится в черную дыру, втягивающую в себя все положительные эмоции. — Как тогда на складе, где мы все чуть не угорели. Скажи только одно, в этот раз ты лично поджигал или взрывал что-нибудь? — Нет, — Трою хотелось сказать, что если бы Дэн послушался его звонка подобно Алише, то все бы с ним было в порядке. Но что-то внутри него подсказывало, что после этой фразы друзей у него может не остаться. — В спорах ты привык быть более многословным. Где все твои аргументы, Трой? Почему ты не обвиняешь нас с Алишей в тупости, в непонимании твоих гениальных планов, которые всегда проваливаются? — Дэн привстал со стула и навис над парнем, а тот молчал, опасаясь быть навсегда исключенным из круга друзей. Но вскоре Трою удалось собраться с мыслями, вспомнить, что люди обычно делают в таких ситуациях. — Прошу прощения, Дэн. Повел себя как идиот, — этого было недостаточно. Пустые слова, без компенсации или удовлетворения мести. Трой добавил: — Хочешь, чтобы я тоже хромал, почувствовал себя в твоей шкуре? И, конечно, моя доля в том расследовании по праву принадлежит тебе. Еще не закончив предложение, Трой достал из кармана свою любимую телескопическую дубинку и протянул ее другу. Он уже предвкушал боль, сам бы он начал мстить без сомнений, раз жертва сама протягивает оружие, да еще и обещает не сопротивляться. Но ничего не произошло. Дэн не принял дубинку, а только закрыл лицо руками в полнейшем отчаянии и тяжко вздохнул. — Опять старая песня, — друг продолжил, не отнимая рук от лица. — Мне не нужны твои деньги, да и бить я тебя… Не дожидаясь окончания речи Дэна, Алиша резко перегнулась через стол и, опираясь одной рукой о столешницу, со всех сил ударила Троя в голову. Он частично сумел прикрыться предплечьем, но удар был слишком неожиданным, да еще и нанесенным сбоку, поэтому он свалился вместе со стулом. Девушка встала со своего места и принялась обходить стол, ее намерения были очевидны — избить Троя. А парень и не думал вставать, он так и лежал рядом со стулом. На его защиту встал Дэн, хотя по выражению лица было понятно, что он не слишком-то этим и доволен. — Алиша, остановись. Насилие не решит проблемы и ни к чему не приведет! — парню пришлось удерживать ее от еще одного удара по Трою. В этот раз она хотела применить ноги. — С хуя ли? Я изобью нашего пиромана до полусмерти и в следующий раз он подумает перед тем как устраивать еще одну из своих спасительных операций, — Алиша отошла на шаг, но все еще волком смотрела на медленно встающего Троя. Желание выместить на ком-то злость не пропало. Они спорили еще с полчаса, и Алиша успокоилась. А до Троя начало доходить, что он выбрал неправильный подход к извинениям, но намека на правильный он не уловил во всех этих речах. Там была только угроза полного разрыва отношений в случае еще одного такого трюка — этот момент он понял прекрасно, Дэн говорил на его языке. Только драгоценный друг был мрачен, его угрозы в этот раз не были похожи на блеф, а Алиша до сих пор поглядывала на него с не скрытым желанием побить. Трой был далек от цели, как никогда. Девушка все же порывалась обеспечить вразумляющей взбучкой Троя, но ее поползновения прервал телефонный звонок. Дэн нажал кнопку приема вызова, обменялся краткими фразами с собеседником и включил громкую связь: — Алло, меня слышно? — раздался девичий голос. Дэн подтвердил, что ее прекрасно слышно. — Вы получили письмо от Элион? — Да. Стражница, как я понимаю? — редколлегия вновь расселась за столом, положив в центре телефон. — Да, это я. Как насчет встречи? И они назначили встречу в тот же день — свободное время было, как и желание у двух участников редколлегии. Третий согласился лишь из желания угодить остальным и сократить время игнорирования. До центра города, где располагался ресторан Серебряный Дракон, было недалеко. Они встретились там — трое мрачных подростков и пять девочек, не старше тринадцати лет. Последние были веселы, бодры и любопытны. К тому же внешность Троя они узнали. — Я знаю тебя, — одна, с азиатской внешностью, ткнула в Троя пальцем. — Ты же Алекс Блэк. И ты приходил в тот день, чтобы сказать, что Элион в книжном. Трой скривился и кивнул, отделавшись фразой "так получилось". Он откинулся на спинку диванчика в ресторане и прикрыл глаза, говорить с девчонками ему совершенно не хотелось. Он опасался еще больше разозлить своих друзей ненамеренным срывом переговоров или чем-то близким. Они говорили о многом, в основном об Элион, о деятельности газеты и, конечно же, магии. Парень не знал, заснуть ли ему окончательно, чтобы не слышать этот разговор, или вставить слово, высказать все, что он об этом думает. Девчонки пытались его расспрашивать, но у Троя не было настроения, только запах китайской еды под самым носом заставил его пробудиться. Это прикатила на тележке их заказ с дополнением для девочек старушка. Она расставила блюда на столе, и сама уселась рядом, поприветствовав всех газетчиков и пожелав им приятного аппетита. Еда была уже не так и важна — старушка чертами лица походила на Хай Лин, да к тому же работала в Серебряном Драконе. Это о ней постоянно напоминала Джоан в переписке, это ее прошлое хранило множество загадок, связанных с настоящим стражниц. У Троя резко появилось настроение для разговора. — И наша Элли сразу говорит:“придите и спасите меня”,— как настоящая принцесса из сказки, — одна из девочек, с каштановыми волосами, пересказывала события из жизни Элион и Меридиана. Близился момент, как она стала королевой. В письмах таких интересных историй не было, только предостережения. — Ах, я почти забыл упомянуть о небольшой просьбе вашей драгоценной Элли, — Трой встрял в разговор, будто не игнорировал всех до этого. Все обратили на него взгляды, самый недовольный был у Алиши — она хотела дослушать историю. — Она просила забрать у вас свой дневник, чтобы мы могли его сжечь. Видимо, Элли не доверяет своим дорогим подругам настолько, чтобы надеяться на исполнение столь простой просьбы. Как бы они ее не спасали. — Трой, заткнись. Ты сегодня сказал достаточно, — тон милой Алиши был суров, без малейшего желания вступать в спор. А после она повернулась к стражницам, — Извините нашего друга, он ударился головой и не понимает, что несет. Но Элион правда попросила уничтожить дневник, — Дэн намекающе положил руку на стол ладонью вверх. Трой в этот раз решил не спорить и замолчал. Он потер левое ухо и кожу над ним — все саднило и пульсировало. Это было не так уж и важно, главное — Алиша выместила часть злости и не бросит его окончательно, а там он добьется уроков магии от Джоан и с их помощью помирится c ней, а после и очарует девушку. Пока парень пребывал в сладких мечтах, остальная редколлегия успела обменяться письмами со стражницами. В их было меньше советов о том, как бежать, и больше о том, как драться. Даже подробная инструкция, как победить неведомое Бедствие, прилагалась. И в письмах девочек была просьба отдать дневник. Но настроение было испорчено, еда почти съедена, и поэтому они договорились встретиться в следующий раз. Как будет, что обсудить. Все же они не были друзьями, их связывало только знакомство с Элион. Тем не менее, Алиша как-то умудрилась вызнать номер телефона светловолосой стражницы, Корнелии. На чем они сошлись Трой не заметил, да и не важно это было — Алиша все равно переведет разговор с ней на магию. Из неприметного девчачьего рюкзачка одна из стражниц достала дневник и передала его Дэну. Это была черная истрепанная книжечка. Быстро пролистав ее, Дэн убедился, что он был похож на описание из письма — непонятный язык, редкие рисунки, перемежающиеся формулами. Они расплатились и направились обратно к Трою домой — надо было многое обсудить. Пока двое друзей общались впереди, парень плелся сзади, наблюдая, не последовали ли за ними стражницы, не идет ли по их следам таинственная Нерисса, желающая им смерти. Резкий порыв осеннего ветра донес до него вонь помойки из переулка. Тихий шорох, почти незаметный за поскребывающим перекатыванием сухих листьев, и новый порыв смрада. Трой всегда был готов атаковать и защищаться, ведь любой мог быть врагом, убийцей, ведь любой в толпе днем и на пустынных улицах ночью мог оказаться подобным ему. Поэтому Трой, ни секунды не медля, достал и расправил телескопическую дубинку. Тихий щелчок не отвлек друзей от разговора, ну и пусть — Трой защитит их. Он стремительным рывком преодолел десяток метров до переулка, полного подозрительных шорохов и запахов. Там не было никого, только мусорный бак, даже крысы не разбежались прочь от Троя. Парень внимательно оглянул закоулок и, ничего не обнаружив, пнул бак. Он глухо загремел и внутри раздался то ли тявк, то ли мяуканье. Вот кто привлек его внимание. Разочарованный, Трой захлопнул крышку и переклинил ее недалеко валяющейся полимерной трубой — нечего его отвлекать от прогулки с друзьями. Пусть животное посидит в вони, подумает о своем поведении. Трой развернулся и бегом настиг драгоценных друзей. Они обернулись, только когда он подбежал.***
Мы были почти на месте. В этот раз я решила воспользоваться каретой, лететь мне показалось не слишком презентабельным. В конюшне для таких поездок даже было несколько лошадок, крайне дорогих и нежных, по сравнению с носорогами. Трясясь в карете, я мысленно представляла, что сижу в новейшем автомобиле премиум класса, а личный водитель в униформе с непроницаемым лицом ведет его. Это почти не отличалось от правды, только в земном транспорте рессоры были гораздо лучше. На мощеной дороге от замка до города это было прекрасно заметно, я боялась представить, что местные путешественники ощущают на обычных дорогах, состоящих исключительно из грязи и луж. Перекидываясь с Калебом редкими фразами, мы добрались до вотчины судьи. Калеб был не в настроении — было ли дело в том, что ему пришлось покинуть Землю чуть ли не в тот же час, что он прибыл, или ему не нравилась моя компания… Это не так уж и важно. Вход в здание охраняла стража. Каждый из стражников сразу склонился передо мной. Это уже начинало надоедать — я все это коленопреклонение, любимое местными, не оценила. Было просто неловко. Я кивнула им в приветствии и разрешила встать, взмахом руки отворила тяжелые дубовые двери. Войдя в здание, я подозвала первого попавшегося служку и приказала ей провести меня до главной судьи. Молодая женщина лишь тихо пробормотала: "Следуйте за мной", и со склоненной головой повела нас вверх по лестницам, по змеящимся коридорам. У двери к судье я ее отпустила, и не стучась вошла. Было открыто. Из-за стола, заполненного многочисленными стопками бумаги, подняла взгляд старая леди, иначе ее назвать язык не поворачивался. Благородные черты лица, длинные белые волосы, светлые глаза, наполненные интеллектом, даже морщины на ее лице были расположены каким-то красивым образом. В ту секунду, как она начала подниматься, чтобы поприветствовать меня, к стенам прильнули молнии антимагической клетки, а все помещение окрасилось в мертвенно-зеленый. Предосторожность, не более. Внешность Кааслано преобразилась. Нет, она не превратилась в Нериссу, но подурнела. Гордая фигура скрючилась и стала на голову ниже, великолепные волосы оказались редкой серой сединой, отдающей желтизной, один глаз ослеп, а морщины превратили ее в шарпея, как и большинство действительно старых людей. Но в целом она все еще была узнаваема. — Объяснись, — я не смогла сдержать в голосе напряжения, а Калеб обнажил меч и встал передо мной, чтобы защитить. — Приветствую вас, моя королева, — она начала размеренно и слегка скрипуче. Голос ни капли не отличался от того, что я слышала по волшебному шару. — Вы о моей внешности? Хитрое использование второго облика, не более. В нем я вновь чувствую себя молодой, как в шестьдесят… — Ты так называешь иллюзии? — Калеб хотел что-то разъяснить, сместился чуть ближе ко мне, но Кааслано успела первая. — Нет, я не настолько хороша в магии, да и не течет во мне королевской крови для этого, — она предложила мне присесть, история была не из самых коротких. Я создала себе с Калебом стулья и позволила ей вернуться на место за столом. Держать старого человека, пока я стояла, было слишком неуютно. — У нас, простых меридианцев-магов, есть небольшая способность — выбрать себе второй облик раз и на всю оставшуюся жизнь. Для слабых он разве что красивее основного будет, ну а сильные предпочитают служить в армии. Некоторые зовут их перевертышами за выдающуюся силу и умения. У меня в юности сил не хватило, чтобы стать перевертышем, но второй облик служит хорошую службу. Как и многим из ваших верных слуг, — я кинула взгляд на Калеба. Он правильно его интерпретировал. — Да, есть среди аристо…кратов такие, что меняют внешность. Двуликие внутри и двуликие снаружи. Но я слышал, для его получения надо очень много тренироваться, да и лицо может быть только одно — свое. Личины стареют и получают шрамы, как настоящие люди. Щелчок пальцами и молнии пропали. Я разрешила Кааслано принять второй облик и приблизилась к ней, внимательно разглядывая, создала зеркальную поверхность напротив нее и сравнила отражение и оригинал. Они были идентичны. Я нашла разгадку на вопрос, который забыла задать. Именно так скрыли свою нечеловеческую внешность псевдо-родители, и, скорее всего, подобной магией Нерисса украла внешность Триллы. На награждении и ранее я не замечала ничего неестественного во внешности кухарки. Карга показала себя опытным и умелым магом, я не сомневалась, что она нашла способ обойти ограничение на один запасной облик. — Пришла я не за этим, уважаемая Кааслано. Меня больше интересует, как движется пересмотр дел заключенных. Да и один более личный вопрос о справедливости я хотела задать. — Я и мои помощники прикладываем все усилия, но дела тринадцатилетней давности сложно пересматривать. Свидетелей почти нет, улик тоже. Хотя некоторые обвинения удалось подтвердить, а часть дел даже оказалась сфабрикована, пусть и очень неумело. В неразберихе тех лет и такое могло произойти. Позвольте, королева, один вопрос? — Говори, — я прямо предчувствовала какую-то моральную подлянку. На Меридиане ничего не могло быть просто. А главное — все не могло завершиться по-доброму на планете зла. — Как вы относитесь к тем, кто участвовал в вооруженных восстаниях, собирал войска и вел их на силы вашего брата, Фобоса? — судья не разочаровала меня. Сложность вопроса десять из десяти. Вроде и Фобос зло, но организованные бунтовщики, однажды посмевшие противостоять самой идее монархической власти вызывали во мне худшие предчувствия. Брат хотя бы был один, а их много и каждый может распространять свои идеи, как крысы чуму. Но… Я не была темной властелиншей. — Зачинщики прямо выступали против королевской власти, они сидят заслуженно. А вот рядовых членов могли привлечь обманом, или они недостаточно хорошо подумали. Пересматривай дела, держа это в голове, — мне не нравилось то, что я говорила. Это были полумеры — и амнистия неполная, и суровости к бунтовщикам недостаточно. Но как иначе поступить я не знала. — А теперь как опытная слуга справедливости посоветуй, как поступить в моей ситуации, — что-то прорвало сегодня меня на пафос, но говорить о Кааслано как о верховной судье мне не хотелось — эта должность не подразумевала объективной справедливости. Мои попытки устроить выборочную амнистию это подтверждали. Я кратко пересказала ей историю Ватека и Рейтара, попутно объяснив кто это, и в чем заключается главная моральная дилемма. Калеб хотел что-то сказать, вся его поза говорила об этом, но молчал. Молчала и Кааслано, она в задумчивости перебирала в воздухе пальцами и, кажется, что-то вспоминала. Спустя несколько минут, полных тяжелой тишины, в которой можно было уловить тени сложных решений, судья заговорила. У нее был для меня совет, не как судьи, а как женщины, повидавшей в своей жизни многое, увидевшей смену трех поколений королев. Он был прост: "Следовать своим желаниям, ощущению справедливости, а не чуждым понятиям о долге. Сердце неподвластно логическим парадоксам. И расспросить Рейтара, верного королевского слугу, который предал слишком стремительно, почти так же, как воскрес". Несмотря на банальность, ее совет был дельным — закон был нарушен столько раз, и ситуация менялась так стремительно, что было невозможно определить "правильность" и "неправильность" их поступков. Оба мужчины были предателями, и оба верны трону Меридиана. Наверное, стоит просто поговорить с Рейтаром и что-то сделать с сидящим в Кавигоре Ватеком, окончательно решить его судьбу. Я с улыбкой распрощалась с Кааслано, лицом к лицу с ней было невероятно приятно общаться, под конец разговора вокруг возникла атмосфера, будто я снова была у бабушки, а та рассказывала мне истории из своей жизни. Мы с Калебом без проблем вышли из здания и сели в карету. Возница что-то скомандовал снаружи, и мы поехали, трясясь на каждой неровности. В следующий раз я придумаю, как добраться в город иным образом, не растеряв по пути пафос. Неожиданно печать молчания спала с Калеба, он завел старую шарманку об освобождении всех, о своем друге Ватеке. На подъезде к замку мне даже удалось доказать ему свою точку зрения о том, что организаторы были слишком ко всему готовы и усомнились в королевской власти до того, как я покинула Меридиан. Аргумент был хорош, Калеб не смог четко его опровергнуть. Последний мой вопрос до выхода из кареты был: "Почему он не стал пререкаться в кабинете у судьи"? Ответ был прост и от него веяло меридианскими обычаями за версту — Калеб не считал правильным оспаривать королевские решения в чужом присутствии, так как это подрывало авторитет королевской власти в целом и меня как лидера в частности. Последнее он, очевидно, вывел из собственного опыта. Я с легкой улыбкой вышла из кареты — проблемы понемногу начали рассасываться.