Лес

       Родика вышла к мосту и тут же замерла, встречаясь взглядом с Никлосом. Мужчина только улыбнулся ей и качнул головой в сторону моста: — Где ты гуляла так долго? Мирча не находит себе места. Хорошо, что ты в порядке.       Девушка было хочет ответить, но её опережает беловолосая сопровождающая: — Конечно же она в порядке… Никто не успел снять правило о её неприкосновенности. — Как же Грэй так просчиталась? Девочку саму к вам пригнали раньше срока. — Раньше? — Уайт нахмурилась, а после сразу же расплылась в улыбке. — Тебе ли не знать, что Грэй ничего не делает… Раньше времени… И позже тоже никогда не действует. Она действует всегда так, как будет нужно ей самой и никаких просчётов просто невозможно. — И что сейчас ей нужно? — Не строй из себя идиота. Тебя бы тут не стояло, если бы ты не знал.       Родика молчит, опустив взгляд, а потом резко вскидывает голову и приоткрывает рот в неком ступоре. Кажется, её трясёт. Блондин только снова улыбается, подходит ближе и треплет огненные локоны на её голове. — С-стойте… Это… Это не честно. — Блана поворачивается к Адепту и сжимает кулаки. — Я просто… Просто я. А сэр Никлос… Он очень важен. Он знает правила, он занимается защитой от нечисти и является лекарем… Он гораздо дороже. Это… — Это равноценно. — Женщина щурится, а потом разводит руками, продолжая при этом улыбаться. — Жизнь есть жизнь и один человек стоит как один человек. К тому же… Себя он сам назначил. — Но это же… Абсолютно бессмысленно, учитывая ситуацию в... — Родике оставалось всего одно слово, но Адепт приложила палец к своим губам и у младшей уже перестал поворачиваться язык. — Бессмысленно? — Мужчина изогнул брови, а потом и вовсе нахмурился. — Грэй обещала, что избавит их всех от воспоминаний. Она солгала? — С чего ты взял? С сомнений девчонки? — Может она и юна, но её интуиция — это нечто поразительное. — Контракт заключён, Никлос. Если ты отказываешься… Я самолично сейчас её интуицию… Уничтожу. Вместе со всем остальным.       Кауц сплюнул в сторону, а потом двинулся к лесу самостоятельно, по пути уже самостоятельно толкая младшую к мосту: — Уходи. Не делай всё действительно напрасным.       Блана нехотя кивает и люди расходятся в совершенно разные стороны. Когда рыжая оказывается на другом берегу, блондин исчезает в кустах.       Идут они в молчаливой темноте, пока мимо не проскальзывают три силуэта. Уайт останавливается и поднимает голову, чтобы удостовериться, что встречная нашла тайник с одеждой и не собирается ничего себе отмораживать. — Они вообще видят нас? — Кауц снова хмурится, вспоминая агрессивность конкретно этих гостей. — Нет. Они совершенно без понятия, что мы здесь. Даже не слшат и не чуют. Поторопимся, мы и так слишком задержались у реки.       Никлос кивает и ускоряет шаг, вместе с женщиной уходя всё глубже и глубже, всё дальше за деревья.       Мирча встретил свою дочь у самой окраины, держа факел в руке и вот уже несколько часов всматриваясь во мглу: — Родика! Опять ты пропадаешь! Клянусь, ты доведёшь нас с матерью до состояния заик. — Он опустился к ней и крепко обнял одной рукой, почти плача тут же. — По деревне такие страхи ходят… Да я и сам слышал… Такие выстрелы громкие… Хорошо, что по тебе не попали… Ох, Родика… — Отец… Как бы тебе сказать… — Дома. Всё дома. Юная леди, вы наказаны. Я очень тебя люблю, но до весны ты сидишь дома. Я не вынесу, если ты убежишь хоть ещё один раз.       Больше слова ей не дали и отец крайне настойчиво увёл девушку домой, игнорируя любопытных соседей, осторожно выглядывающих со стороны частокола.       Ещё трое добрались до холмов у берега. Блондинка повертела головой и направилась к слабым кострам, идущим чуть выше по течению. — М-мы уйдём… Я клянусь. — Один из её спутников всё пытался выйти вперёд, блокировать путь и договориться, боясь, что эта мощь обрушиться теперь на всю стаю. — Мы уйдём, просто дайте нам время. — А зачем мне это? — Еллоу фыркает и старший отстаёт на секунду от её темпа, а потом резко выскакивает вперёд, исчезая в направлении палаток.       Она собирается избавиться от всех? Что же… Тогда он умрёт сражаясь и, может, хотя бы дети смогут уйти. Младший спутник ещё несколько раз тормозит блондинку, выбегая прямо под ноги, но потом получает ими же по коленям и отстаёт в темпе, просто не в силах со своей хромотой идти наровне с ней.       Когда Еллоу появляется в поле зрения Вольфгангов, они замирают и словно ощетиниваются, защищая скудные желища. Золотой глаз медленно осматривает каждого и на её лице наконец появляется улыбка: — Ваш вожак мёртв. Я пришла занять его место, потому что, в честном бою я доказала, что являюсь сильнее его. — Погоди… Что? — Эрик даже потерял голос, осипнув на половине слова. — Но разве… Ты не была против того, что мы на твоей территории. — Нет. Я была против Густава на моей территории. — Это значит… Что мы правда можем остаться? — Только если признаете меня главной. Иначе мне нет никакого смысла оставлять здесь столько конкуренции.       Он замолчал, раздумывая, а в это время к лагерю почти ползком добрался Луц, тихо скуля от боли в его ногах. — В целом… — Эрик снова заговорил только минут через десять. — Это будет хорошим выбором для стаи… — Трус! — Младший захрипел и снова проиграл отдышке, припадая к земле. — Ты боишься… Женщину… — А ты безрассуден и совершенно забываешь, что я являюсь сейчас тем, за кем будет последнее слово. Мы оба видели её силу или же ты ослеп?       Луц огрызнулся на блондинку, но совершенно неожиданно для всех замолчал. Дело в том, что Еллоу без проблем подняла взрослого мужчину за шкирку и резко ударила лбом о собственное колено, с поразительной лёгкостью пробивая череп. — Кто-то ещё хочет помешать вожаку закончить свою речь? — Она наклонила голову на бок и снова прошлась взглядом по испуганным лицам. У них нет против неё шанса в дуэли, но вот количество… Может помешать.       Эрик вздрогнул и ещё несколько мгновений пристально наблюдал за судорогами тела, прежде, чем наконец вернуться к мысли: — В тебе есть сила… Знание правил и суровое их соблюдение… Ты хорошо знаешь эту местность и все земли, что к ней прилегают… Ты будешь… Правильным выбором для ослабшей стаи и я… Как её нынешний вождь… Передаю свой титул… Есть ли те, кто против моего решения?       Стая лишь дрожала в молчании, неожиданно для них блондинка достаточно продолжительно завыла, требуя подтверждения в таком случае своего нового статуса и скоро за ней последовали другие голоса.       Сразу после этого новый вожак начал устанавливать такие же новые правила: — Лес физически ещё не готов принять вас всех, поэтому охотиться в нём вы будете при строгом моём участии, но при этом… Река теперь полностью ваша и поля тоже. Я не буду мешать вам красть у людей, но и помогать тоже. Всё что за стеной не входит в нашу территорию. Это понятно?       Вольфганги молча кивают и вдруг из одной из палаток высовывается знакомая для Волка моська. Эскель чуть поёжился от её голоса и взгляда, а уж кровь родственника и вовсе заставила проскулить, на что женщина внезапно смягчилась в выражении лица. — Ещё одно… Вы можете перебраться на другой берег, но без моего разрешения ничего не строить. — Почему этого нам тоже нельзя? — Вы умрёте, если будете рубить деревья слишком быстро. Есть в лесу те, кто главнее меня и это не изменить. — Ничего не изменилось… — Голос подала пара Густава. Жасмин поднялась со своего места и вышла вперёд. — Ты ничего не изменила. Разве что мы будем жить в палатках теперь и на том берегу. — Если мы будем превышать ресурсы леса своими запросами он опустеет и территория станет бесполезна. Я знаю, что делаю. — Ты даже не можешь дать нам другое жильё? — Я его предоставлю по мере возможности, не беспокойся. — Ты можешь улучшить нашу жизнь хоть как-то прямо сейчас?       Блондинка думает, нюхает воздух и всё молчит и молчит. Внезапно её привлекает звук, совсем близкий к ней. Одна из женщин держит на руках младенца и тот громко сопит, ворочаясь в своих жёстких пелёнках.       Наконец Еллоу кивает и улыбается: — Да. Я могу предоставить место более надёжное, чем палатки… Но его хватит только щенкам. Может, паре женщин. — Ты… Издеваешься? — Замолчи, Жасмин… — Мать укачивает ребёнка и с некой надеждой смотрит в сторону блондинки. — Ты больше не имеешь того же авторитета… К тому же… Разве это не то, о чём ты просила? Сиюминутное хорошее изменение. — Это почти ничего не меняет! — Но и этого улучшения достаточно. Если это место надёжно, значит в нём мы можем спокойно оставить своих детей, не боясь хищников, людей или сильной непогоды. Это так же защитит их от болезни… По крайней мере шанс хвори будет куда меньше. Это освободит тех, кто раньше просто сторожил их… Это даст нам больше свободных рук. Неужели этого мало? Густав не мог предоставить и этого…       Она наконец прервалась и со слабой, неуверенной улыбкой вновь посмотрела на Еллоу, кажется, больше даже не замечая на той крови и не чувствуя от неё никакой опасности. Только странную, мрачную харизму… Притяжение к силе, что теперь на их стороне. — Я отведу вас туда прямо сейчас, если вы хотите. — Блондинка кивнула в сторону реки и сама улыбнулась, чувствуя тепло от этого доверяющего взгляда. Они полагаются на неё. Нет, больше, они знают, что положиться можно. Да… Стая… Нужна хотя бы для этого. — Тут не так далеко… Это землянка в лесу, там сейчас есть небольшие запасы и её можно протопить изнутри… Сырости совсем не будет. — Нет… — Мать чуть удивляет её этим. Настолько, что вождь видимо выдаёт себя и заставляет посмеяться. — Лучше утром… Или следующим вечером… Сейчас мы не готовы просто так сорваться в темноту. — Тогда… Тогда до завтрашнего вечера… — Волк неестественно для себя волнуется и пару раз кивает, встречая всё больше таких же взглядов. От мелких ссор они оказались крайне отходчивы, а может на то сыграла нужда. — Мне нельзя долго быть на этом берегу днём… Иначе… Это нарушение правил. Договора с ними. — Мы чтим его, вождь. До вечера.       Они ещё раз кивают друг-другу, как вдруг из леса, из точки в его глубине, в небо ударил красноватый луч и тут же погас. — Это… Что? — То… Что главнее меня. — Еллоу сразу нашлась, как это объяснить. — Видимо, кто-то из людей решил нарушить правила.