Лес

      Девушка собирается с силами, вдыхает и разжимает кулак, робко следя за тем, как в центре её ладони сначала формируется небольшая искра, а потом разгорается в небольшой огонёк, способный растопить небольшие льдинки, что его хозяйкой уже проверялось. — Это больно? — Эскель с интересом осматривает свет и даже принюхивается к нему, иногда оглядываясь на Вожака и ожидая её реакции. Не трогал он огонь только потому, что Еллоу ему запрещала, каждый раз щёлкая зубами, стоило парню протянуть руку или палец. — Для меня не больно. — Пламя пожала плечами и опустила ладонь в сугроб, заставляя огонь потухнуть. — Но для остальных… Скорее всего, что очень. Как настоящий. — Надо же… А почему ты здесь? Ну, то есть… Вот уже несколько дней. Обычно ты в лагере максимум несколько часов. — Грэй сказала, что это может… Помочь мне с развитием способностей. Не знаю как, но всё старшие говорят, что она знает лучше всех, что для кого полезно, верно, Еллоу?       Блондинка кивнула и обоих детей потрепала за волосы, по очереди заглядывая то в одну мордочку, то в другую. Дело было не только в тренировке. Ведьма посчитала, что Пламя развивается очень хорошо и готова к участию в своём первом задании, пусть и самом лёгком. Нужно отправиться в Мангейм и собрать информацию из разных источников. Дело не в новостях или чём-то подобном, а в поиске новых зацепок для дальнейшего движения. Новые книги, новые практики, новые открытия, новые люди, новые находки… Всё такое. К тому же, с транспортом всё сложно, так что по пути нужно бы купить лошадей или… «Позаимствовать». С проходом в Бенсхайм всё те же проблемы, так что его конюшня полностью бесполезна и придётся искать в другом месте.       Сейчас Пламя просто тренируется отвыкать от дома, не привязываться к удобствам и уметь жить в любых условиях. К тому же это хорошее занятие по коммуникации с малознакомыми, а то и незнакомыми существами. Простое обучение общению.       Еллоу же тренирует её сражаться, создавать что-то своими руками, да и в принципе занялась физической подготовкой младшей, чтобы её тело, в отличие от Уайт и Грэй было способно на что-то кроме бега и поднятия веса не больше пары килограмм, ведь, магия магией, а для некоторых вещей она не годится совершенно и нужно действовать самостоятельно, с чем у старших иногда происходят проблемы. — Ты помнишь что-нибудь? — Волк отвлеклась от их общего молчания очередным вечером и продолжительно посмотрела прямо в алые глаза, совсем немного наклоняя свою голову. — До зимы, например? — Помню… — Рыжая опустила голову и поёрзала, даже мысленно слыша чей-то голос в своей голове, истошно кричащий откуда-то издалека. — Что одиночество приносит боль… Темнота приносит боль… Люди, их руки тоже… Больно. Крики… Больно… Женщина. Помню женщину и… Что я должна выжить. Почему-то… Но должна. Любой ценой. Мы вернёмся к Грэй, правда ведь? — Боишься её потерять… — Словно бы сама для себя заключила старшая и осмотрела свои руки. Она ничего такого не чувствует и от этого… Как-то нехорошо. А была ли она? Были ли всё те события, до имени Грозы? Была ли она настоящим человеком хоть когда-нибудь? Или всё это тело и воспоминания искуственны, призваны заменить когда-то жившего человека? А Уайт… Ей… Просто хотелось вернуть себе Еву или… Всё по-настоящему и Еллоу и есть она… Голова от таких мыслей заболела и старшая устало закрыла глаза, потирая переносицу. — Еллоу? — Я в порядке, не волнуйся… Немного устала. Тебе лучше уже ложиться, завтра мы выдвигаемся в путь, стоит набраться сил. — И тебе. — Пламя чуть нахмурилась, при этом улыбаясь. — Разумеется. — Блондинка одобрительно кивнула ей и пригласила жестом в свою сторону. — Только без тебя у меня хвост к полу примёрзнет, отрубать придётся. — Еллоу… А расскажи сказку? — Сказку… Про красную шапочку? — Она ухмыляется и чуть опирается о собственный локоть. — Нет. Не эту. — Страшно? — Грустно. Волка жалко, он же просто голодный… — Это просто люди придумали, что победили… Не думаю, что на самом деле у них это получилось…       Они посмеиваются вместе и почти буквально сплетаются в один комок, ища взаимного тепла. Старшая закрывает рыжую руками, а та крепко сжимает талию женщины, прижимается к ней и терпит очередную порчу причёски.       Ещё до рассвета под сапогами заскрипел снег и впервые за месяц Пламя покинула лес, словно птенец выбрался из гнезда. Сначала они вдвоём долго шли между деревьев, после вышли на почти полностью заметённую дорогу, по узкой колее которой дальше и шли совершенно молча, чтобы не проморозить горло и не выбиться из сил раньше времени.       Света с собой не взяли, чтобы не выдать себя людям раньше времени и продвигались вперёд, полностью доверяясь зрению Волка, её нюху и слуху. Когда солнце наконец поднялось, домов уже не было видно, а лес казался гораздо меньше, чем он есть, угрюмо мыча на ветру за спинами. Что-то в этом повороте на большую дорогу было… Что-то, что заставило Пламя вздрогнуть и даже немного отстать от Еллоу, слишком глубоко уйдя в ощущения, словно пришедшие из жарких дней… Лета. Уайт назвала это летом.       Обед прошёл уже давно, когда им наконец встретилось небольшое селение на пути, в которое завернули, только чтобы поесть и немного отдохнуть. Некоторые явно узнали младшую и переговаривались, робко посматривая на девушку и тут же прячась, стоило хоть одной из внезапных гостей поднять взгляд. — Чего они? — Боятся. Это нормально, не беспокойся. Лучше постарайся не обжечься. Регенирация твоего тела ещё несовершенна. — Разве нормально? — Да, абсолютно. Мы не являемся людьми и они это чувствуют. К тому же гости из Бенсхайма могли многое болтать про свою «достопримечательность» и её обитателей. Люди всегда боятся того, чего не понимают, рыжик, не беспокойся… В этом нет ничьей вины, простые инстинкты. — Еллоу… — Снова что-то пробило дрожью по позвоночнику и Пламя уронила голову на плечо рядом, дальше переходя на шёпот. — Давай, пойдём уже… — Боишься? — Я не… Ладно, возможно… Мне нехорошо здесь, мне не нравится, как они смотрят… — Не беспокойся так, рыжик. Мне не составит труда защитить тебя, даже если они посмеют, хотя, я более чем уверена, что смелости не хватит чтобы просто подойти, но ты права, лучше не засиживаться. У нас ещё много дел. Нужно как минимум до города дойти.       Скоро двинулись, но в этот раз идти было легче, ведь в сторону города люди двигались в большем количестве, чем в небольшую деревеньку у какого-то леса с не самой чистой и доброй репутацией. Даже зимой солнце пригрело и на душе стало легче, спокойнее. Много ещё часов и шагов прошло в тишине, хотя, постоянный скрип снега вряд ли можно назвать тишиной. В носу кололо от мороза, но это только веселило и заставляло часто шмыгать, иногда потирая лицо рукавом. Сам белый покров слепил отражёнными солнечными лучами, попадающими прямо в глаза. Иногда с плечей слетала одна из лямок рюкзака и их поправления тоже стало привычкой. Великоваты ей вещи для похода, но для Грэй это хороший показатель того, что младшая развивается даже раньше, чем предполагалось, а это очень хорошо показывает силу её организма, готовность к изменениям.       Стемнело быстро, а стены города мелким серым пятнышком показались в далеке только розовом горизонте, совсем незадолго до того, как небо потемнело. В темноте что-то пробурчала стража про плату за вход, звякнули деньги, заскрипели небольшая дверца, являвшаяся частью больших ворот и вот наконец ветер чуть ослаб, останавливаемый крепкими стенами. — Устала? — Первый вопрос блондинки был о её спутнице, а не о чём-то другом, что даже немного удивило. — Нет. — Девушка солгала, чувствуя, что признание настоящей ситуации каким-то образом разочарует Еллоу. — Вовсе нет. — А я устала. — В темноте улицы блеснул золотой зрачок и старшая хмыкнула, намекая, что рыжую она видит насквозь. — Ты не против, если мы сначала отдохнём немного? — В любом случае всё откроется только после утренней службы. Так что у нас просто нет выбора.       Когда в руках блестит золото, даже в ночь можно уговорить хозяина таверны впустить тебя и предоставить комнату.       С комнатой дома это не сравнится, но после целого дня на ногах и на морозе, даже в жёсткой постели Дитя Пламени отключилась мгновенно. Еллоу уснула не до конца и скорее дремала, чутко прислушиваясь к каждой мыши, пробежавшей по полу. Здесь они не в безопасности и кто-то же должен быть на стрёме, а заставлять уставшего ребёнка дежурить в темноте это как-то уж совсем жестоко, а потому старшая решила взять бодрствование полностью на себя, лишь иногда позволяя мозгу отдохнуть, но только пару минут.       Один раз её глаз открылся и кто-то вздрогнул у самой двери, заметив горящий жёлтый огонёк в полной темноте. Тёмные тона одежды, закрытое лицо… Люди это всё серьёзно? Неужели ему не хватает смелости выбрать кого-то кроме уставшей с дороги женшины и ребёнка? — Кто здесь? — Странный вопрос для вора, но он явно не ожидал горящих глаз и, видно, не смог сопоставить их с описанием гостьи.       Волк ухмыльнулась и едва слышно приподнялась, пользуясь тем, что кровать рассчитана на куда больший вес и даже не скрипнула. Рычание сделало голос грубее и она почти прохрипела, позволяя в свете луны увидеть и блеск зубов в почти волчьей пасти: — Я есть то, что ждёт тебя в аду, презренный вор. Твои руки желают чужих денег и потому быть им превращёнными в ничто. — О, Святая Мария… — Не смей. Твой язык недостоин имени Божьей Матери. Глупец, нынче ты умрёшь. — Я… Каюсь… Каюсь! — Молодой парень выронил жалкое ржавое оружие и на коленях выполз в коридор, после куборем слетев по лестнице.       Рыжая только посмеялась, чуть заворочавшись на соседней койке от шума. Она повернулась к Еллоу и улыбнулась, наблюдая за обратной трансформацией её головы. — Серьёзно? Возвышенный язык? Библия? От тебя я Честно не ожидала. — Эй, в конце концов это безотказно работает… Не каждый день они видят людей с волчьей головой. Суеверность людей нам на руку, Пламя, её тоже можно и нужно пользоваться. Учись, во взрослости будет сложно. — А что с утра будем делать? — Сначала наведаемся вниз и позавтракаем, потом на рынок… Поищем книги… И другое… С некоторыми людьми нужно поговорить, но это без тебя, а иначе небезопасно, в конце концов купим несколько лошадей и вернёмся домой… — А я верхом ездить не умею… Это ничего? — Ничего. Я помогу тебе ехать первый раз, но дома нужно обязательно тебя научить… А теперь, давай, отдыхай дальше, завтра тоже трудный день. — Я… Не хочу. — Пламя, завтра ещё хуже устанешь, не стоит себя переоценивать, ты ещё хрупкая… В этом нет ничего плохого, это нормально — уставать. — Но… — Она зевнула и даже как-то машинально уткнулась в подушку лицом. — Я правда не хочу… — Я посторожу, не беспокойся так и не волнуйся… Ты и так сделала много за сегодня… — С… Спасибо…