Лес

            »… Таким образом получается, что автомобили — есть ничто иное, как мимолётное увлечение молодёжи и оно скоро уйдёт в историю, закрытое новыми веяниями моды. Стоит нынешнему поколению повзрослеть и новое придумает себе другое развлечение, а шумные и грязные самодвижущиеся повозки исчезнут с городских улиц как страшный сон.»       Дальше Огюст не стал читать, он сложил газету и протянул её дочери, пробормотав что-то себе под нос, что может, хотя бы она найдёт что-то интересное в этой писанине отборных идиотов. — Развлечение… Это не развлечение. Это прогресс! — Спокойнее, отец… — Бьянка осторожно взяла его под руку и намекающе кивнула в сторону ямщика. Этот человек, кормящий себя за счёт лошадей явно не будет рад восхвалению своих достаточно опасных конкурентов. — Они того не стоят. — Да… Да, ты права… Ты хорошо себя чувствуешь? — Да, отец, но ты так и не объяснил, куда мы едем и так рано… — Чем раньше, тем лучше, моя дорогая, поверь мне. Я хотел ещё раньше, но Мари… — Что ты взъелся. — Его жена сразу оторвалась от своего романа и нахмурила брови. — Мари-Мари… Ты вскочил в комнату в три… Послушай только, в три! Три часа утра! «Собирайся, я нашёл панацею!» Милый, ты рехнулся. Тебе бы самому к врачу записаться. Никакие ямщики не отправляются раньше шести, потому что в пять ещё идёт утренняя служба. Или ты хотел добираться до Мо пешком? Заставить дочь, слабую от болезни, идти сорок один километр? По морозу и в потьмах? Ещё он мне тут возникает. Будь разумен, Огюст, иначе Бьянка так только быстрее, не дай Бог… Ну, ты понял. — Мо? Зачем же нам… В Мо? — Девушка совсем потерялась в своих догадках, а потому опустила взгляд к газете в своих руках. — Нужно, милая. В Мо… Потом… — Отец же развернул карту и провёл пальцем по карандашному маршруту. — Шато-Тьери, следом Реймс, за ним Сент-Менеу, Верден и наконец Мец… Саарбрюккен, Кайзерслаутерн и в конце концов Мангейм… От туда будет совсем немного до Бенсхайма. — Мангейм… Это же Германия, отец, зачем нам нужно… Всей семьёй… Так далеко? — Доктор сказал, что тебе нужно больше природы, дорогая… Я нашёл единственный достаточно чистый от цивилизации участок земли во владении нашего рода. — Но, отец, как я буду там жить? Я же… Даже не знаю языка, совершенно. — Мари знает, она научит тебя основам и, когда ты достаточно подтянешься, вернётся ко мне. Боюсь, придётся оставить тебя одну, но не беспокойся, мы будем отправлять тебе денежные средства раз в месяц… — А… Что насчёт медицины? Если у меня случиться приступ или закончатся лекарства, что делать тогда? — В Германии передовая медицина, дорогая, полагаю, в Бенсхайме найдётся врач, способный скопировать рецепт лекарства.       Бьянка слушала и кивала, попутно сгибая тонкий лист у себя в руках, пытаясь вспомнить инструкцию из детской книжки по оригами. В конце концов её пальцам удалось изобразить из газеты бумажного журавлика и девушка протянула его Огюсту, словно бы демонстрируя результат своего труда. Мужчина рассмеялся, рассматривая фигурку и приговаривая, что это — лучшее применение нынешней прессы. Дочь же только улыбалась, поглаживая механическую кошку, моментально забравшуюся к хозяйке на колени, стоило тем освободиться.       Через десять с копейками часов семья добралась до коммуны, где расплатилась с ямщиком и остановилась на ночь у близких родственников, больше времени потратив на обмен любезностями, чем на договор о ночлеге.       В спальне при свете лампы, когда уже по-зимнему быстро стемнело, Бьянка показывала младшей кузине, как рисовать зайца и рассказывала, чем тот отличается от кролика. Девочке ещё не было шести, так что такие познания от элегантной старшей сестры она впитывала с особенным рвением, постоянно пробуя сама вывести то нос, то уши, то глаза.       Выдвинулись следующим же днём в такую же рань. В пути Мари обучала падчерицу основам произношения немецкого и паре слов. — И так, Бьянка, как будет «добрый день»? — Guten… Guten Tag… Да? — Совершенно верно, вот видишь? Это не так уж и сложно, понемногу мы с тобой выучив основные фразы и по прибытии ты сможешь хотя бы попросить о помощи. — Или понять, собираются меня местные повесить или четвертовать… — С чего бы им? — Ну, мы ведь из Франции, Мари… Не так давно Наполеон Третий… — Двадцать лет прошло, не могут же они быть настолько зацикленными, верно? — И всё равно политический осадок способен сохраняться сотни лет, уж тем более он будет сохранён, когда ветераны боевых действий ещё не успели поседеть… Нам стоит быть осторожнее, особенно в вопросах национальности… Как минимум не шутить анекдоты про рычащих немцев… — Никто и не собирается. — Огюст вдруг как-то помрачнел и посмотрел себе под ноги. — Обстановка и правда не лучшая… Говорят, Германия словно бы к чему-то готовится… Того и гляди… Снова придётся двигать границы… — Может, тогда нам стоит развернуться? — Мари снова оторвалась от книги, чуть обеспокоенно прижав её к груди и перейдя на шёпот. — Нет ничего плохого в том, чтобы передумать… — Я считаю, что лучше будет рискнуть. К тому же за Мангеймом закрепилась такая репутация, что сражения обходят его окрестности стороной… Ещё в начале века французские войска тормозили у какой-то невидимой границы, словно стену им поставили… Лошади на дыбы, снаряды без причины в дребезги и молодые солдаты в здравом уме за ночь… Уже седые и бредят о глазах в темноте, кровожадных феях и вое, что в жилах кровь стынет. Вспоминали даже легенду из Жеводана… — Жуткое место. Не стоит нам- — Безопасное. Солдатам удалось пройти, только, когда они бросили оружие и пушки, тогда их пропустило это нечто… Земля без войны. Что в ней плохого? — Не знаю, милый… Оно же свело несколько десятков молодых и здоровых мужчин с ума. Что оно может сделать с больной девочкой? — Полагаю, что вылечить… Есть какая-то осознанность в этих неестественных событиях, ведь, жители ни на что такое не жаловались и наоборот говорили, что дома дышать легче, а вот захватчиков оно чуть ли не в муку смололо только на своих границах… Неужели оно будет вредить беззащитному ребёнку? Да и в конце концов, мало ли ходит легенд? Может, ребята напились и наслушались сказок, а знаменитая жеводанская история была не слишком давно, относительно их времени, вот парни под впечатлением и под… Значительным градусом выдумали себе противника, истосковавшись по боям после столь спокойного перехода.       Бьянка их уже не слушала. Её больше увлекли размышления о таком странном происшествии. Жеводанский зверь… Может, он просто мигрировал? Конечно, после убийства особенно крупного волка нападения прекратились, только вот в чучеле никто из выживших жертв не признал ничего общего с чудовищем. Пойманное существо было просто большим волком, а монстр по описанию скорее напоминал пятнистую гиену только с прямой спиной. Жёлто-рыжая шерсть, короткие широкие уши и длинный хвост вообще заставляют думать, что это какая-то большая кошка, только морда слишком длинная. Непонятно, вообщем. Может, настоящий зверь просто вовремя ушёл? В оборотней не верилось и сказать, что зверь сам рассудил, что нужно уходить просто невозможно, но всё же… Слишком уж умным был этот клыкастый маньяк. Да и прожить во всяком случае он даже в теории столько не мог. А вот во всё остальное не верилось совершенно и как не пыталась девушка, а выдать себе научное обоснование не смогла. Значит, выдумки. Выдумки чистой воды и точка, ведь такого просто не может быть и скорее всего солдаты и правда были пьяны и под впечатлением от потомков зверя придумали ещё несколько опасностей.       До города добрались только к следующему утру и только на немного задержались у двоюродных родственников, только чтобы перевести дух и дождаться начала рабочего дня, сразу же пустившись в очередной отрезок пути. Уж очень отцу хотелось добраться до места в минимальные возможные сроки.       По дороге Бьянка даже заново завела механизм кошки, что мгновенно принялась греть колени хозяйки, по-своему настаивая, чтобы та укуталась как можно теплее в такую ветреную погоду. Потом они с мачехой повторили материал и выучили одну новую фразу, а под конец пути Мари даже принялась за другую книгу, первую отдав младшей, но та не была заинтересована в любовных переплетениях.       В Реймсе остановились уже у знакомых людей и на этом бесплатные ночлеги должны были закончиться, ведь на границах уже мало кто хочет селиться и туда переезжают скорее от нужды, чем от желания, а среди таких людей знакомых у бизнесмена почти не было и будет большой удачей, если его хоть кто-то узнает в Вердене.       Со своим знакомым Огюст обсудил, кажется, всё. От общего дела до новостей в самых различных сферах. Мужчина однако предупредил, что на границе нужно будет осторожничать, ведь, немцы по какой-то причине начали укреплять Мец, явно готовясь к каким-то действиям, да и сам Верден понемногу собирает ресурсы для того же самого.       Здесь Мари убедила сделать остановку и лучше продумать дальнейшую дорогу, ведь, приближалась другая страна и тамошние направления совсем неизвестны, от чего стоит подготовиться лучше. Знакомый заметил, что более чёткие карты можно будет приобрести на следующей остановке и переложить маршрут лучше.       Через пару дней снова выдвинулись, теперь проводя дорогу в молчании. Приподнятый дух отца как-то сошёл к минимуму и он только рассматривал карту, снова и снова с нею сверяясь. В Сент-Менеу покупка относительно свежей и чёткой карты его не обрадовала. Нет, дело было даже не в границе, а в том, что в отличие от прошлой, на новой проглядывалось крайне слабое сообщение других городов с Мангеймом, особенно с той стороны, в которую им было нужно. Ни единой большой дороги и только какие-то полосочки между деревнями, которые только разве что пешком и летом нормально можно пройти, а для повозок настоящий ад, особенно зимой. — Вроде и город крупный… Не понимаю. Это просто… Просто нелогично! — Мангейм? — Ямщик повернул голову и чуть усмехнулся. — Его слава до наших пограничных давно дошла… Там, говорят, чужаков не очень, мол, у них община своя, древнючая… Уклад жизни свой, другой… И лес, что к юго-востоку… Ему, говорят, уже двести лет. Ну, так не бывает, чтобы лес в окружении поселений и так долго простоял. Ну, вот, пусть даже он за землевладельцем закреплён, так он его для себя вырубит, а нет. Стоит. — А почему так? — Не знаю. Это только местные, наверное, знают. Но в Мец, оно как, с ближайших городов служить приходят и Мангейм достаточно близко… Так те такие байки меж собой обсуждают… В целом, город сумасшедших, во! — И мужичок покрутил у виска, присвистнув. — Серьёзно это всё расценивать невозможно. Алхимию между собой обсуждают, какие-то духовные практики… — Рассадник псевдо-наук… — Огюст вздохнул и снова развернул карту, рассматривая название города на ней. — А лес, говорят, на сквозь проехать нельзя. Ну… Лошади как не свои, да и не проведёшь их, дороги нет, так что, приходится крюки выписывать. — Крюки, значит… Ну, это мы сами у местных уточним, но за информацию спасибо, на чай получишь. — Да воздаст вам Бог за вашу щедрость. — А до вечера доберёшься, ещё получишь. — Понял, ваше благородие… Ну, слышала? Пошла, родимая!