***
Снова утро. Снова будильник. Снова безвкусный завтрак. Снова бумаги, бумаги, бумаги. Снова помощник что-то бормочет. Снова вечер. Снова меняю цветы у алтаря. Кажется я не протёр пыль с него вчера. Или не вчера? Я потерял счёт времени. Снова ложусь «спать». Снова ничего.***
Снова утро. Сегодня меня ждал неприятный сюрприз: на подушке я нашёл несколько прядей волос, немаленьких таких. Мне надо начать беспокоиться, но мне всё равно. Я собрал волосы, потеряв ещё солидное количество волос. Я не стал есть. Снова бумаги, снова надоедливый помощник. В этот раз он жаловался на неприятный запах. Вечер. Умываясь, я заметил кровь в раковине. У меня выпал зуб? Кажется я давно не менял цветы у алтаря. Снова лёг «спать».***
Утром я нашёл на полу опарышей. На теле полно синяков. Где я их заработал? Не важно. Я стал хуже видеть. Двигаться тяжело. Я давно уже не испытывал голод. Я остался один. Все близкие умерли. Но мне стало всё равно. Их фотографии покрылись толстым слоем пыли, траурные ленты на рамках стали мерзкого серого цвета. Цветы давно засохли и покрылись паутиной. Я еле добрёл до своего рабочего места. На запах стали жаловаться все.***
Я не могу встать. Я с трудом различаю предметы вокруг меня. Кое-как поднял голову и увидел то, что мои ноги почернели и в них кишили черви. Что происходит? Я ничего не понимаю. Я хочу позвать на помощь, но кого? Силы покинули меня, боже, кто-нибудь! В ушах начал раздаваться шум… Шум? Это звон. Звон будильника! Перед глазами всё поплыло, и я с затяжным криком проснулся. — Господи, Джорно! Что случилось? — в комнату ворвался Буччеллати. — Бруно? — удивлённо прохрипел я. — Я час назад вернулся. Тебе кошмар приснился? — Да, — тихо сказал я. В углу комнаты я заметил кого-то. Но оно исчезло. Не к добру это. Я начал плакать, этот сон был такой реалистичный, ужасный. Я чувствую себя таким измотанным, что-то тут не так. Но никаких сил нет, слёзы сами текли. Не могу сдерживать себя. — Любовь моя… — Бруно обнял меня. Я крепко прижался к нему и начал бесконтрольно рыдать. Как же я скучал по нему! Бруно гладил меня по голове, прижимая к себе, иногда что-то тихо говорил, успокаивающее. Незаметно для себя я уснул на коленях у Бруно. Сегодня дона Джованну подменивал Миста.***
Жуткие кошмары по ночам продолжались каждую ночь. Они вытягивали из меня силы. Я просыпался измотанным. По утрам у меня кружилась голова, и из носа шла кровь. Подобное бывало, только если я как-то общался с покойниками. Особенно, если они вселялись в моё тело или ещё как-то влияли на моё тело. Также стало заметно: что-то некто целенаправленно вредит мне и Буччеллати. То нож со стола «упадёт», едва не пробив ногу, то люстра почти рухнула на голову Бруно. Я чувствовал ничем не прикрытую ненависть и злобу, но её источник не показывался. Только вредил нам. В один из таких дней Буччеллати просто не выдержал и принёс домой из кажется всех церквей города — свечей, воды, ладана и ещё чёрт знает каких трав. Откуда только достал? — Если врага не берут пули или лезвие, то надо подобрать что-то подходящее. — Надеюсь, ты священника не вызвал? — я не знаю, плакать или смеяться. Но, как ни странно, некоторые вещи действительно помогли — вреда стало меньше. Но кто-то здесь действительно есть, надо решить с этим злым призраком дело раз и навсегда. Надо выманить его, узнать кто это. Надеюсь, это произойдёт в ближайшее время, иначе я сам вызову священника.***
Бруно обхватил меня ногами, намекая чтобы я наклонился к нему, и я выполняю его желание, продолжая двигаться, он уже на пределе и, видимо, хочет снова видеть моё лицо в этот момент. Наши голоса звучат как один. Его ладони легли мне на щёки, я смотрю на него сквозь пелену. От низа живота начало распространяться приятное ощущение, и я немного усилил темп, доводя Бруно до высшей точки одновременно с собой. Боже, как прекрасен его голос! Его лицо, его тело и душа! Я люблю его! Мы громко застонали, наши тела начали дрожать. Вот он, тот самый момент наслаждения, когда мы становимся единым целым. Пелена с глаз спала, я смотрю на Бруно, он тоже смотрит на меня и улыбается. Мы тянемся друг к другу и целуемся. Спустя минут десять: — Джорно, я отойду в душ. Не заснёшь тут без меня? — он улыбается. — Дождусь, не волнуйся, — я посылаю ему воздушный поцелуй. Буччеллати вышел из спальни, и я прикрылся одеялом, откинулся на подушки. Я бы и дальше наслаждался этой атмосферой, если бы не внезапно появившийся холод и ощущение абсолютного зла в воздухе. Автоматически я выхватил пистолет из-под матраца и направил его перед собой. — Кто здесь? — напряжённо осматриваю комнату. — ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ С БОССОМ, ДЖОРНО ДЖОВАННА?! — жуткий крик раздался у меня в голове. Передо мной появился… Доппио? Но он же в коме, а не покойник? Или он настолько близок к смерти, что его душа бродит отдельно от тела? Из секундных размышлений меня вырвал новый крик: — ГДЕ ТЫ ЕГО ПРЯЧЕШЬ?! ТЫ УБИЛ ЕГО?!!! ТЫ УБИЛ МОЕГО БОССА!!! — в нём было столько ненависти, что она чувствовалась в воздухе. Внезапно моё горло сжала его рука, я не могу сделать и одного вдоха. Пистолет со стуком выпал из рук. Я пытаюсь ухватиться и убрать его руку, но не могу — моя проходит сквозь него. Я начинаю задыхаться, пытаюсь позвать на помощь, но не могу. Его ненависть настолько сильна, что материализуется таким образом! Не могу, это тяжело! Мои руки застыли в воздухе в попытке ухватиться хоть за что-нибудь. Я задыхаюсь. В комнату входит Бруно и видит, что что-то со мной явно не так. В такой стрессовой ситуации он смог додуматься схватить бутылку с той водой из церкви и облить меня. Дух Доппио исчез из поля зрения — от неожиданности или святая вода подействовала. Но мне это помогло. Я стал учащенно дышать, и Бруно начал оказывать мне помощь. После всего случившегося я лежал и устало смотрел на Буччеллати. Мы оба знатно перепугались, это было просто ужасно. Сначала эти кошмары, потом «смертельные неожиданности», теперь это. Я не знаю пока, что делать. Но надо решать эту проблему срочно. Иначе озлобленный Доппио может серьёзно покалечить Бруно. — Mama mia, Джорно! У тебя следы на шее! — обеспокоенно воскликнул Буччеллати. — Вот чёрт, он действительно ужасен. Настолько сильна его ненависть ко мне, — устало сказал я, мне было всё ещё плохо. Мы оба сильно обеспокоены этой ситуацией. Нужно срочно что-то придумать.