Остров вечной жизни

      Прохладный ветерок гулял между веток небольших кустарников, которые издавали привычное тихое шуршание. Спокойная вода плескалась о редкие береговые камни, забавно булькая. Остров спал, но при этом странно бодрствовал, и вместе с ним бодрствовала Берта. Девушка лежала на кровати, обнимая за талию мирно сопящую Шарлотту, и никак не могла уснуть. В голове кружилось очень много разных мыслей. Откуда-то нахлынули старые воспоминания, и перед глазами встала кирпичная школа с забором, украшенным замысловатыми коваными завитками, со светло-серыми обшарпанными ступенями, и тяжелой дубовой входной дверью. Берта всегда хотела учиться, но безумно боялась ходить в школу, ведь там, каждый день, неизменно, ее поджидали девочки-задиры из богатых семей. Они в голос осмеивали ее скромное платье, позируя в коридоре со своими накрахмаленными воротничками и бирками на иностранных языках. Иногда они толкали Берту, да так, что она падала. Все это видели, но никто не подавал ей руки. И девочке лишь приходилось глотать слезы, и молча собирать с пола рассыпавшиеся тетради и учебники, потирая свежие ушибы. Эти унижения не прекращались так долго, что у Берты уже опустились руки, и она почти перестала замечать, как ее пинают, и какие слова ей выкрикивают в след. Но однажды, после очередного падения в коридоре, кто-то протянул ей руку, и она не могла не поднять глаз, чтобы взглянуть на своего спасителя. Перед ней стояла очаровательная девочка, которой она никогда раньше не видела. Она была одета с иголочки, так же, как и задиры, но от них ее отличали добрые глаза и лучезарная, искренняя улыбка. — Вставай скорее, — произнесла она высоким радостным голоском. И Берта не могла не поддаться этой ауре, хотя где-то внутри она страшно боялась, что и эта добродушная на вид красавица сейчас сорвет свою маску и обидит ее. Но этого не произошло. Девочка даже помогла Берте подобрать с пола учебники. — Меня зовут Шарлотта, я новенькая. Буду рада знакомству! — она протянула свою маленькую ручку для настоящего рукопожатия. И, с этой случайной встречи в коридоре ненавистной школы, началась история двух душ, которым было суждено сыграть большую роль в жизнях друг друга. С самого первого дня на новом месте, Шарлотта бесстрашно заступалась за новую подругу, и вскоре задиры вовсе отстали от Берты, не желая больше связываться со смелой новенькой. Берта смотрела на свою защитницу глазами, полными настоящей любви и привязанности, ведь это была ее первая близкая подруга за всю жизнь. С тех пор абсолютно ничего не изменилось, только усилилась их близость, и забота друг о друге перешла на иной уровень.       Берта тихо смахнула слезинку со щеки, и легонько коснулась губами плеча спящей Шарлотты. Та что-то пробубнила во сне и отвернулась, окончательно стягивая тонкое одеяло с подруги. Берта улыбнулась, и решила отправиться гулять по берегу, в надежде отогнать бессонницу и убаюкать себя. Ей не удалось ухватить ускользающую сонливость, и Шарлотта нашла ее утром, сидящей на берегу и гипнотизирующей взглядом волны. — Ты давно проснулась? — сказала она, усаживаясь рядом и протягивая Берте банан. — Я не спала сегодня, — девушка зевнула. — Почему меня не разбудила? Если бессонница, так у обеих! — Ты так мило дула губки во сне, что я подумала, что тебе снится что-то хорошее, и решила не лишать тебя этого, — Берта улыбнулась. — Зря, я все равно ничегошеньки не запомнила, — Шарлотта потянулась, откидываясь назад на песок. — Зато моя совесть чиста, — подмигнула ей девушка. Когда подруги разделались со своим завтраком, встал ежедневный вопрос: чем заняться сегодня? — Может, сходим искупаться? В то озеро. Я ведь говорила, что нашла удобный спуск? — спросила Шарлотта. — А ты уверена что там безопасно? — Да, я уже плавала там один раз. Дно ровное, никаких рыб не водится, да и животных там почти нет. Только попугаи живут. Берта недовольно вздохнула. — Как всегда. Ты залезаешь на свой страх и риск во всякие незнакомые места, а мне не рассказываешь! — Да брось, — Шарлотта потрепала подругу по щеке, словно тетушка своего племянника на Рождество, — Я хожу к тому озеру с того самого времени, как мы попали на этот остров. Если и есть здесь место, которое я отлично знаю, так это именно оно. — Ладно, твоя взяла, — чуть погодя отозвалась Берта. — Вот так-то! — с этими словами Шарлотта бодро вскочила на ноги, приглашая за собой подругу. Та сонно и лениво поднялась с места.       До того подземного озера было всего минут пять пути, и все это время Шарлотта радостно подпрыгивала и напевала какую-то старую английскую песенку. Берта была бы рада присоединиться к ней, но отсутствие сна понемногу давало о себе знать, поэтому она просто шла следом и наслаждалась мелодией. Когда девушки добрались до нужного места, Шарлотта плутовато посмотрела вниз, видимо надеясь, что Берта этого не заметит. Но она лишь сделала вид, что не заметила. Шарлотта начала снимать с себя одежду, вернее, те символические повязки, которые служили им одеждой. И когда она полностью обнажилась, не теряя ни единой минуты, она прыгнула вниз. Снизу раздалось громкое «плюх», и Берта с испуганными глазами припала к краю обрыва, высматривая девушку. Но Шарлотта вынырнула, и, задорно смеясь, жестом позвала подругу присоединиться. — Ну я ей сейчас задам! — недовольно процедила сквозь зубы Берта, и скинув с себя тряпки, спрыгнула в озеро следом. Ее встретила теплая и какая-то шелковистая на ощупь вода. Она вынырнула, складывая ладони лодочкой, чтобы получше разглядеть эту загадочную голубую воду. — Здесь много глины, — начала подплывшая к ней Шарлотта, — Потому и вода особенная. Эй, ты меня слышишь? — девушка наклонилась к замершей подруге. Вдруг, Берта отмерла, и выплеснула воду из ладоней Шарлотте в лицо, смеясь от радости, что месть за нервотрепку удалась. — Ах ты! — рассмеялась та в ответ, и тоже начала брызгаться. Девушки по-настоящему веселились. Они то ныряли, то выплывали обратно на поверхность, пытаясь спрятаться друг от друга. Такие гонки быстро выматывали, но ни одна из них не хотела проиграть. Беда была лишь в том, что непрозрачная вода не позволяла ничего разглядеть, поэтому вскоре девушки вынырнули прямо друг другу на встречу, сталкиваясь лицом к лицу. Со стороны они напоминали двух русалок: мокрые длинные волосы, которые блестели на солнце, ниспадающие на грудь, гладкая загорелая кожа, по которой стекали переливающиеся капельки воды, и смех, заливистый девичий смех, полный искреннего удовольствия. — Кажется, ничья! — сказала Шарлотта, пытаясь отдышаться. — Или можем считать, что обе выиграли! — Берта прислонилась ко лбу подруги своим, довольно жмурясь. Активное дыхание девушек начало замедляться и затихать, и они одновременно посмотрели друг другу в глаза. Казалось, что этот момент должен был стать неловким, но он не становился. Берта начала опускать взгляд, а ее рука скользила следом за ним. Она медленно откинула мокрые волосы Шарлотты ей за плечо, и провела рукой по груди девушки, едва касаясь ее соска. Пальцы Берты не останавливались, до тех пор, пока не достигли талии Шарлотты, где крепко, но нежно и аккуратно сжали ее. — Я и не замечала, какой красивой женщиной ты стала… — на выдохе произнесла Берта. Она запнулась после своих слов, осознавая, что сейчас сказала что-то, что могло не понравиться Шарлотте. Однако, когда она наконец осмелилась поднять взгляд, она увидела гримасу легкого блаженства на лице своей подруги. Шарлотта улыбалась, но не так как обычно. В этот раз ее губы были слегка приоткрыты. — А ты… — вдруг, обе ее руки легли на талию Берты, и она притянула ее ближе к себе. Их груди соединились и плотно прижались друг к другу. — А что я? — шепотом произнесла девушка. — Все свое детство ты мечтала о том, чтобы стать привлекательной женщиной с соблазнительными изгибами. Ты так хотела быть похожей на тех дам с иллюстраций. А теперь, взгляни на себя… Ты стала во сто крат краше, чем они. Шарлотта провела ладонью по щеке Берты и зацепилась пальцами за ее подбородок. С мокрых волос Берты время от времени скатывались холодные капельки, которые щекотали ей лицо. Но ничто не было способно отвлечь девушек, ведь взгляды обеих были прикованы друг к другу. Почти одновременно, они медленно наклонились вперед, и впервые в жизни смогли почувствовать мягкость чужих губ. Девушки не понимали, что с ними происходит, но внутри забурлили гормоны, закипела кровь, заиграли инстинкты, и весь этот бурный поток внезапно вырвался на свободу. Объятия становились крепче, поцелуй — откровеннее. Они исследовали ладонями друг друга, плавно скользя по изгибам, наслаждаясь чувством мягкости и теплоты женского тела. И ни у одной из них не промелькнула мысль, что-то, что они делают — неправильно, что они — неправильные, ведь все происходило так естественно и легко, словно судьба давно планировала эту сцену. Этот остров был маленьким Эдемом, а Берта и Шарлотта были двумя Евами, слепленными без участия мужчин, и они не нуждались ни в Змее-искусителе, ни в запретном плоде, потому что сами являлись и Змеем, и плодом друг для друга. И они были готовы вкусить все то, что до сего момента было для них тайной.       Девушки разорвали поцелуй и глубоко вдохнули. Им вновь хотелось отдышаться, словно все это время они продолжали весело плавать друг за другом. Сердце Берты стучало так сильно, что ее яремная впадинка заметно пульсировала. Шарлотта улыбнулась, и приложила к тому месту палец, второй рукой нащупывая его и у себя. — Они бьются одинаково, — ее улыбка стала еще шире. Берта ничего не ответила. Она разглядывала лицо подруги, которое вдруг стало казаться ей совсем другим. Шарлотта будто бы стала еще прекраснее, и с этими мокрыми волосами и нежным блеском в глазах она была похожа на морскую богиню. И Берта подумала, что если бы эта богиня вдруг решила утащить ее на самое дно, то она бы не стала противиться и сама бы поплыла следом. Ей не хотелось представлять себя без Шарлотты, потому что девушка стала для нее целым миром. И с поцелуем они будто наконец стали одним целым. Навсегда. — Я люблю тебя, — вполголоса промолвила Берта. — И я люблю тебя, — Шарлотта ответила так же тихо. — Не так, как раньше. — И я не так как раньше. Время вокруг остановилось, как в тот раз, в детстве, у водопада. Но в этот раз жизнь использовала эту паузу, чтобы преобразовать связь между девушками во что-то еще более прекрасное, во что-то невероятно чистое, светлое и вечное. — Ты станешь моей женой? — Берта скромно улыбнулась. — Я согласна, — с этими словами Шарлотта аккуратно поцеловала девушку, губы которой теперь манили и притягивали ее как магнит.       Попугаи, которые жили у озера, вспорхнули яркой шумной стаей, и вылетели наружу, будто бы для того, чтобы как глашатаи рассказать всему острову, что у него теперь две королевы.