Отражение предназначения

Время неуклонно движется вперед. Суровые зимние дни сменяются теплыми с растаявшим снегом и пробуждением природы. Весна, прошедшая в тисках страха и тревоги надвигающейся войны, уступила место лету, ясному и теплому. Вместе с тем, для Севера наступили тяжелые времена. Незримая война, до недавнего времени существовавшая лишь в кошмарных мыслях и устах, стала явью. С первым дуновением теплых ветров Нильфгаард ударил по Северу сразу с трех сторон. Разобщенные королевства, погрязшие в пучине хаоса и междоусобиц, не смогли ответить на столь масштабную атаку. Пока каждый король заботился о себе любимом, окопавшись в своих владениях, и искал выгоду в этой ситуации, армии Империи успешно продвинулись по трем Королевствам на границе с Яругой: в Вердене, в Соддене и в Лирии. Группа армии «Запад» под командованием герцога Йоахима де Ветта без особого сопротивления со стороны Вердена за неполный месяц заняла почти половину королевства. С не меньшим успехом прорывалась и группа армии «Центр» в Бругге и Соддене под командованием Мэнно Коегоорна. Ожесточенные бои шли только в Лирии. Несмотря на временное отсутствие королевы Мэвы, местные лорды смогли оказать хоть какое-то сопротивление легионам в начале вторжения. Однако неопытный в делах государства сын королевы вместе с трусливым советником пустили все успехи под откос. В то время, как машина войны набирала обороты, в Монтекальво все было тихо. Можно сказать, иллюзорно умиротворенно. Не зря Филиппа выбрала этот замок где-то на отшибе мира между скалами, который как нельзя кстати подходит для укромного убежища в столь опасные времена. Чародейка любезно предоставила кров Геральту, Трисс и Йеннифэр в обмен на одну услугу, о которой она пока не распространялась, хотя все догадывались, что она хочет сделать — создать организацию чародеек. Что-то вроде Капитула, но только для доверенных и только для чародеек. Конечно же под ее чутким руководством. Мало кто из чародеек хотела быть под руководством этой интриганки, но положение у одаренных ныне не самые лучшие, а выбора и подавно нет. Последствия Танеддского происшествия оказались фатальны для всех, кто мало-мальски связан с магией, будь ты хоть простой травницей или же безумным ворожеем. Очевидно: кара настигнет всех ведьм и колдунов. Магия стала как никогда слабой. С ней уже не считались. А наоборот, пытались искоренить, обвинив во всех бедах. Нужно же было кого-то обвинить. До начала войны в Монтекальво с чудовищной регулярностью доходили всякие слухи о массовых казнях. Сегодня замок был особенно безлюден. Филиппа все чаще оставалась в столице Редании, предоставив свой замок Йен и Трисс. Времени осуществить свои амбиции у Эйльхарт едва ли хватало, особенно в разгар войны. Чародейка физически не могла успевать везде. Так как из замка невозможно телепортироваться, он не мог пользоваться в качестве перевалочного пункта или командной ставкой. Из замка до большой земли ведет лишь одна дорога, которая пролегает через опасное ущелье в горах. Не каждому захочется лишний раз преодолевать столь опасный путь. И только голуби могли связывать его с большим миром. После месяца лечения и последующих дней реабилитации ведьмак смог встать на ноги. Ведьмачий организм регенерировал быстрее и Геральт успешно шел на поправку. Физически. Чего не скажешь о душевных травмах. Трудно было сказать, что сейчас творилось в уме ведьмака. Он отчетливо помнил свое бессилие на острове. Если бы не Тиссая, он мог остаться под обломками Гарштанга навсегда. Избавившись от тяжелых мыслей, он сосредоточился на упражнениях. Свист взмахов клинка успокаивал. Все, что он мог сейчас сделать — это отдать все силы на восстановление, чтобы скорее приступить к поискам Цири и Айри. Пока сны сохраняли его надежду. По крайней мере, насчет Цири точно. За упражнениями на дворе его застала Трисс. Геральт заметил ее уже давно, но чародейка просто наблюдала за ним из тени. — Трисс, — остановился ведьмак и снял повязку с глаз. — У Йен новости, — подошла чародейка, пряча свои глаза. Ведьмак заметил ее красные щеки, но сейчас не время. — Слушаю, — накинул на себе рубашку Геральт и внимательно посмотрел на Трисс, готовый к любым вестям. — Пожалуй, лучше услышать от нее. Черновласая чародейка нашлась в зале магии на втором этаже. Уже который день она активно работала над магическим кругом поиска. На ее прекрасном личике виднелись следы усталости, лоб покрыли испарины пота. Не в первый раз чародейка доводила себя до изнеможения. После исцеления от травм Вильгефорца, она без устали искала Цири и Айри. С каждым днем неудач ее надежды сменялись тревогой и страхом. Однако, после расчищения завалов башни Чайки и последующего магического поиска, ей наконец удалось нащупать след. — Что-то разузнала, Йен? — Я выяснила точку выброса портала Тор Лары во время той вспышки. Остаточный след портала ведет до самих границ Корат и Нильфгаарда где-то в этой долине, — внутри круга магии возникло изображение пустыни. — В Нильфгаард?! — округлила глаза Меригольд. — Да. Шпионы Дийкстры не смогли выяснить точно, правда ли это. Слишком далеко ведет этот портал. Но слухи о вспышке света посреди пустыни и о призрачных всадниках, которых они получили, подтверждают мои догадки. И еще это… — было заметно, как дрожат губы чародейки. — Что такое, Йен? — забеспокоился Геральт. — Случилось кое-что… — она указала на маленький свиток от Дийкстры. — Что он пишет? — Йеннифэр на миг закрыла глаза, собираясь с мыслями. — Если вкратце, то: «император Эмгыр вар Эмрейс объявил о женитьбе с Цириллой Фиона Элен Рианнон, Цинтрийской княжной, доныне считавшейся мертвой. Проверенный источник сообщает, что свадьба пройдет в день солнцестояния в столице Империи». — Что?! — выхватив письмо, прочел его сам ведьмак, не веря своим ушам. — Я… Я не понимаю… Я видел ее в своем сне. Там я слышал рев безумной толпы, рык чудовищ и лязг металла. Ощущал, как бьет адреналин, запах крови на носу, пот, алкоголь, дурманящий дым… Но свадьба? С Императором? Дийкстра не ошибся? — Я тоже не знаю, чему верить, Геральт, — устало ответила Йеннифэр. — Однако, если это правда… — А что с Айри? В письме есть о ней что-нибудь? — осторожно спросила Меригольд. — Нет. Абсолютно, — ответила Йеннифэр, едва сдерживая гнев. Чародейка подняла взгляд на ведьмака в надежде, что он развеет ее страхи насчет нее. Даже сон стал бы для нее утешением. Лишь бы была надежда на то, что она жива. — Я… Не знаю… — тяжело вздохнул Геральт. — В своих снах я видел только Цири. Наступила тишина. — Хотя бы знаем, что Цири жива, — попыталась взбодрить ведьмака и чародейку Трисс. — Мы должны увидеть ее. Своими глазами, чтобы удостовериться, что с ней все хорошо. — И как ты это себе представляешь, Геральт? Пойдем прямиком в Нильфгаард, к Императору? — Почему нет? — В тебе говорит отчаяние, Геральт. Впрочем, я уже отправила агентам Императора письмо, есть шанс, что оно будет доставлено ему. В обмен на нашу помощь, попросила дать нам возможность встретиться с ней. — Какого рода помощь? — скрестил руки Геральт. — Любого, — строго отрезала Йен. — Уверена, мудрый император заинтересуется возможностями, которую могут оказать опытная чародейка и ведьмак. Особенно в это время. — Предлагаешь работать на Императора? — Если это поможет увидеться с Цири, то да, безусловно, — без всякого сомнения ответила Йен. — И еще, тебе письмо от твоего… друга. — Оно вскрыто… — заметил Геральт. — Разумеется. Я проверяла на яды. Сейчас не те времена, чтобы сломя голову доверять кому-либо. На жесткие слова Йен Геральт с Трисс обменялись короткими взглядами. В последнее время она была сама не своя, слишком зациклилась на безопасности. Впрочем, всем сейчас нелегко. — Что он там пишет? — тихо спросила Трисс. В письме Лютика за вычурными фразами говорилось следующее: «он встретился с другими ведьмаками и те ищут его». При прочтении письма у Геральта в голове возникла крайне безумная мысль, которым он пока не спешил поделиться. Он лелеял эту идею с самого дня пробуждения. — Геральт, давай подождем ответа Императора… — поняла его задумку по глазам Йеннифэр. — Прочла мысли? Хотя, это не важно. Я не буду ждать. Я иду за Цири. Вдруг ее там держать насильно. — Я понимаю, но сейчас идет война. На дороге даже войскам опасно. — Думаю, остальные ведьмаки со мной согласятся. Поэтому они и прислали мне письмо о встрече. Я не упрашиваю вас пойти со мной и не жду разрешения. Я пойду. — Я… С тобой. — Трисс? — повернулся к чародейке Геральт. — Не только тебе она дорога, Геральт. Пойду, соберу свои вещи. Путь предстоит долгий и опасный, а помощь чародейки не будет лишней, — Трисс быстро цокнула каблуками, оставив их двоих наедине. Она прекрасно видела: им давно пора поговорить наедине, без чужих глаз, выплеснуть груз на душе иначе просто не выдержат. — Геральт… — не сразу нарушила обоюдное молчание Йеннифэр. — В своих снах ты точно ничего не видел об Айри? Хоть малейший намек на то, где она, что с ней... — в всегда строгом голосе чародейки послышались нотки мольбы и отчаяния. — Я тоже хотел бы знать, Йен. — Проклятье! — дала волю эмоциям чародейка. — Почему все так обернулось?! Почему… Почему она спасла нас, а не себя… — Йен… — подошел к ней Геральт. — Я пыталась найти ее с помощью всего: транса, магии крови, гоэтии. Но ничего не вышло. Ничего. Я боюсь, Геральт. Боюсь узнать правду. Что если она… Геральт осторожно обнял ее, не дав закончить. Хрупкие плечи дрожали. — Я тоже, Йен. Я тоже, боюсь.

***

Корчма на перекрестке с незатейливым названием «Устюг», о котором упоминал Лютик, уже с утра был набит посетителями. Кто-то бежал подальше от мест войны, кто-то просто коротал время, делясь свежими слухами. Ясное дело все разговоры были только о войне. Весь гомон толпы внезапно стих, завидев двух чародеек в компании беловолосого ведьмака на пороге. — Лютик с ведьмаками засел здесь? — тихо спросила Йен, с сомнением всматриваясь к обстановке. — Он писал: «спросить корчмаря». И действительно, корчмарь лишь завидев троицу, указал на верх. Лютик все еще спал в своей комнате. Он не проснулся даже на внезапное вторжение. С порога комнаты по носу ударил запах алкоголя, а рядом с кроватью барда обнаружилась пустая бутылка. Мужчина с забавной бородкой пребывал в блаженстве, нежясь в постели в обнимку с девицей. Но его сон прервали самым варварским способом. — АА! Осы! Отстаньте! Прочь! — бард проснулся слишком резко. С диким воплем, вскочив на кровати в одних портках и отбиваясь руками от этих самых ос из кошмара. Сна и похмелья не было ни в одном глазу. «Йен…», — протянул в мыслях ведьмак, поняв чьих рук это дело. Вместе с ним проснулась и девица, она сразу поняла, что происходит и тихо выскользнула из комнаты. — Геральт, тут осы! Осы! — бард пришел в себя чуть позже и с недоумением уставился на гостей. — Гг-геральт?! Ох… Здравствуй, Йеннифэр и… Трисс. Хе-хе. — Лютик, я получил твое письмо, — сел на кресло рядом с окном ведьмак. — П-письмо? Какое письмо? — все еще пребывал в шоке Лютик. — Аа… да! Письмо! Но, пожалуйста, будь так любезен, брось штаны. Мне как-то неловко… — Мы подождем внизу, — бросив закадычным друзьям, спустилась вниз Йеннифэр вместе с Трисс. — В письме ты упоминал о других ведьмаках. — Да. Да. Я связался с ними, как ты и просил. Что было весьма не просто, скажу я тебе. Далеко же вы, однако, живете. — Где они? — Приняли подвернувшийся под руку заказ, пока от тебя нет ответа. Не сидеть же им просто так. — Зараза… У нас нет времени. Когда они ушли? — Вчера. — Хм… Прошел только день. Похоже, придется выдвигаться без них. «А им оставить послание о месте встречи корчмарю», — рассудил Геральт. — Куда выдвигаться, Геральт? Постой… — тут же осекся бард. — Ты собираешься в Нильфгаард? В такое время?! — Именно. — Думаешь, это правда? Ну, то что Цири и Император… Это самое. — Не верю я в это. Что-то тут не так. Но нужно убедиться. — Тогда я тоже с вами, — Геральт не отказался. — Они не сказали, на кого пошли охотиться? — Аа… Дайка вспомнить. На водяных баб в болотах. Они перепугали местных в соседнем селе. Хотя, судя по слухам, это могли быть обычные мародеры. Но ведьмаки сказали, что это плевое дело. Уж тем более для троих. — Действительно, плевое. Хм, тогда, стоит и подождать пока готовимся к дальнему походу. Так и вышло. Ближе к полудню в корчму пожаловали знакомые лица. И теперь комната Лютика стала слишком тесной для семерых. Геральт быстро ввел их в курс дела и рассказал о том, что произошло на острове. Весемир и Эскель, как правило, слушали его без слов, с каменной миной. — Ты прав, Геральт! Мы своих не бросаем! Цири — одна из нас и мы ее вернем! Да хоть вся империя выйдет против! К тому же, им сейчас не до нас! Война, мать ее за ногу… — Ламберт, не тряси воздух понапрасну, — немного успокоил его Эскель. — Куда держим путь, Геральт? — Весемир был немногословен. — В Город Золотых Башен. — Не близкий путь, — протянул старый мастер, прикинув расстояние. — Но мы должны. — Конечно, Геральт, — спокойно ответил Весемир. — Ты рассказал только о Цири, а что с Айри? — Я… Не знаю. — Паршиво, — тяжело вздохнул Весемир. — Кстати, как так вышло, что я встретил ее в Танедде? — поинтересовался Геральт. Пришло время для рассказа Весемира. Он рассказал, как оставил Айри в Каэр Морхене и задержался на заказе из-за небольшого ранения. А когда вернулся, то ее уже не было. Все указывало на то, что та покинула твердыню несколько дней назад. Но Весемир ждал ее, а та все не возвращалась. До происшествия в Танедде Весемир был уже в Горс Велене, куда прибыл после Элландера. — Я подумал, что она могла отправиться к сестре в храм. Но настоятельница ничего об этом не знала. После отправки Цири с Йеннифэр, никто не приходил навестить ее и не спрашивал о ней. Пришлось искать вас. — Да, хорош рассусоливать! Пора выдвигаться! — встал Ламберт и вместе с ним Лютик. — А ты куда собрался, ряженый? — Я с вами! — возразил бард. — Ты?! Ты меч-то хоть раз держал в своей жизни? — О-хо-хо, — оскорбился Лютик. — Я, может, и не выгляжу грозным бойцом, но у меня есть много других талантов. — Это например, какие, чесать языком? Так я тоже умею. Но в отличие от тебя также владею и мечом и знаками, — откровенно издевался над Лютиком Ламберт. — Ч-что… А ты… — Хватит! — спор остановила Йеннифэр. — Только этого нам не хватало. — Ламберт, Лютик пойдет с нами, — поддержал друга Геральт. — Ладно. С другой стороны, в пути всегда нужны носильщики хлама. Ну пошли, поэт, — с силой хлопнул по плечу Лютика молодой ведьмак. — Ладно, пора, — последним в комнате остался Геральт. Ведьмак посмотрел в окно с тяжелыми думами. «Держись, Цири, мы идем». На самом деле ведьмак слукавил. В своих снах он видел Айри. Один раз. Видел, что с ней случилось глазами Цири. Он не смог бы забыть ту скорбь и боль в глазах Цири. Видел кровь на ее руках и как образ Айри исчезает во тьме. После пробуждения он сам чуть не сдался и не хотел, чтобы Йен или кто-нибудь другой почувствовал то же, что и он, когда узнают правду. Рано или поздно они, несомненно, узнают, но в тот момент они хотя бы спасут Цири. В глубине души ведьмак боялся одного. Геральт чувствовал, что вся эта история с императором и Цири — ложь. Однако, была другая правда: Цири точно в землях Нильфгаарда. Во сне он отчетливо видел штандарты с золотым солнцем и слышал их диалект. Естественно его радовало, что Цири появляется в его снах, что она жива. Но то, что случилось с Айри могло повлиять на нее. Повлиять хуже смерти. В этом Геральт не сомневался. Вопрос был лишь в другом: насколько сильно? И ведьмак боялся, что найдя ее, они не смогут ее вернуть. Цири не захочет вернуться.