Cold Little Heart

— Где его свитер? Луи мог только неловко хлопать глазами каждый раз, когда Гарри задавал ему вопросы. Которые к слову были чрезвычайно прямолинейными, или иными словами «в лоб», что всегда вводило омегу в ступор. Томлинсон в некоторой степени расстраивался, так как чувствовал себя глупым из-за того, что не имел возможности сразу сориентироваться и ответить. Складывалось впечатление, что Гарри нянчился с детьми всю свою жизнь, так как знал всё, что ему нужно спросить или взять, чтобы обеспечить ребенку комфорт. Волки вообще по своей натуре были прямолинейными, открытыми и совсем слегка простоватыми личностями. Для них было абсолютно нормально заговорить с незнакомцем, пообедать со своим боссом, общаться с чужими детьми — у них действительно душа была нараспашку. Луи видел чистокровного волка всего один раз, и то когда учился в средней школе. Какой-то важный мужчина из правительства выступил с речью перед ними, они пожали ему руку и сфотографировались. Омега действительно не знал, все ли чистокровные волки были такими же прямолинейными, даже чуть бесцеремонными, как Гарри, но, судя по всему, альфа точно превзошел всех по этим аспектам. Гарри вообще не фильтровал слова и не обдумывал свои действия. Сначала они решили, что всё-таки стоит воспользоваться машиной Луи, так как там было установлено автокресло Абрахама. Вернее Гарри пришел к такому выводу, едва взглянув на автомобиль омеги. Казалось почти нереальным, как быстро Гарри работал — что умственно, что физически. Луи захотелось почесать в затылке, разинув рот, и, похоже, его сын пребывал в таком же состоянии. Абрахам, кстати, не плакал — и вообще не шарахался альфы, даже когда тот только пришел к ним в квартиру. Луи, к своему удивлению, даже смог выпустить его из рук, поставив на землю без единого протестующего кряхтения, и показать Гарри, где стоит обувь мальчика. Малыш просто следовал за мамой, как цыпленок, так быстро, насколько позволяли ему маленькие ножки. Он схватился за штанину Луи и склонил голову, когда Гарри присел напротив него, чтобы обуть его. Обычно омега давал Абрахаму завязать шнурки на одном ботинке, а на другом — завязывал сам, потому что тот ещё не особо справлялся с этой задачей. Гарри обул альфу, встал и посмотрел на Луи, прежде чем снова спросить: — Где его свитер? Луи опустил взгляд на сына, не удивляясь тому, что Абрахам в замешательстве уставился на свои ноги. Омега сцепил пальцы в замок и слегка застенчиво улыбнулся, вновь посмотрев на мужчину. — Эм… Я-я не хочу показаться неблагодарным, Гарри, но разве всё не происходит слишком быстро? Гарри приподнял бровь: — О чём ты? Луи махнул в сторону Эбби, а затем как-то неопределённо махнул в сторону. — Просто… эм, мы очень спокойная семья, мы живём в размеренном, неспешном темпе. Тот темп, в котором ты всё делаешь, слишком быстр для меня и Эбби. Гарри понимающе кивнул. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? Луи поджал губы. — Ну, может, слегка замедлишься? — Понял, — Гарри плотно сжал челюсти, слегка нахмурившись. — Где… его… свитер? Луи опустил голову, тихо смеясь над тем, как альфа тянул гласные, делая большие паузы между словами. Он покачал головой. — Гарри… ты такой смешной. Альфа скрестил руки на груди. — Мне это уже говорили. В этот момент Луи понял, что Гарри до сих пор стоял в пальто, и захотел спросить его, не хочет ли тот снять его. Мать Луи в армии была медиком, и на ее теле было три отметины. Она служила в первом секторе — волчьем обслуживании. Вообще военные делились на три сектора, причем первый был самым низшим по рангу. Первый сектор в основном состоял из медицинских работников и вооруженных армейских частей, только туда были допущены полукровки. Второй сектор состоял из медицинских работников, вооруженных частей и трансформирующихся отрядов, туда допускались средние по положению волки. Третий сектор, будучи самым высоким по рангу, был предназначен лишь для трансформирующихся частей, причем только для крупных видов. Это означало, что Гарри был огромным, будучи волком. В этом секторе могли служить лишь чистокровные, будучи одинаково хорошо развитыми, сильными и натренированными в обеих формах. Волки третьего сектора, насколько известно, имели немало меток, вытатуированных по всему телу, которые были не только пожизненными, но и священными. Вполне понятно, почему Гарри надевал длинное пальто, когда выходил из дома, — в мирное время, особенно в обществе полукровок встретить волка было настоящей редкостью. Они просто даже не появлялись в этих краях. Чистокровные оставались либо дальше на службе, либо вместе с себе подобными жили в более холодных частях света. Районы с крайне низкими температурами воздуха буквально принадлежали только им, потому что полукровкам из-за физиологических особенностей не представлялось возможным выжить в таком сильном холоде. Аляска была самым популярным и густонаселённым чистокровными волками местом. Луи хотел переехать именно туда. Не в слишком холодный город, туда, где есть относительные времена года, а не одна непробудная зима, но самое главное, там будет безопасно для них… Для Эбби. Если бы Гарри ходил по улицам без пальто, люди постоянно кланялись ему в ноги и даже падали перед ним на колени, они, вероятно, засыпали бы его вопросами, благодарностями и подарками, так что Луи в какой-то мере оценил его скрытность. Он явно не искал общественного внимания. — Абрахам. Луи подпрыгнул от испуга, как и его сын, несмотря на слишком спокойный тон Гарри. Мальчик уставился на альфу, медленно подтягивая ноги к груди от страха. — Ты до сих пор не завязал шнурки на ботинках, — Гарри не смог звучать угрожающе, даже если бы попытался, потому что его голос был слишком спокойным, слегка монотонным. — Завяжи их, пожалуйста. Абрахам надул губы, снова вытянул ноги и умоляюще посмотрел на Луи. Омега мягко улыбнулся и опустился рядом с ним на колени. — Он еще не совсем умеет их завязывать, — он чмокнул сына в макушку. — Давай покажем ему, Эбби, а? Завяжи на одной ноге, а я на другой. Абрахам нехотя кивнул, подтянув одну ногу поближе. Он ухватился за оба шнурка, потянув их вверх, и Луи ободряюще кивнул. Мальчик скрестил шнурки и, надув губы, сделал одну петлю. Омега тихо захлопал в ладоши: — Хорошо, детка, у тебя отлично получается. — Он не завязал его, — раздался хриплый голос позади него. Луи встрепенулся, растерянно глядя на мужчину. — Я люблю хвалить его… даже за мелочи, — он неловко улыбнулся. — Это ему помогает. Гарри бросил на него скучающий взгляд и посмотрел на часы. — Мы слишком долго собираемся, — он сел и взял поочерёдно ноги Эбби, одним махом завязав шнурки. Затем он поднял его с пола, заставив выпрямиться и не оставив мальчику времени заплакать или хотя бы понять, что произошло. — О, — Луи с трудом встал, потирая затёкшие ноги. — Эм, я обычно ему показываю, как все делать, пока завязываю, чтобы он научился. Гарри открыл шкаф. — Если он до сих пор не научился, то не научится и за такой короткий промежуток времени, — Луи нахмурился. — Я научу его, когда буду сидеть с ним. — О, так ты всё-таки будешь няней для него? — оживился Луи. Они пока ни о чём не договорились до конца, так как омега хотел узнать побольше о Гарри, дабы быть уверенным, что тот не причинит вреда Абрахаму. — Да, — Гарри взглянул на него, снимая с вешалки маленькое пальто. — Я думал, мы уже договорились. Ты научишь меня готовить, а я буду присматривать за Абрахамом. — Да, да… конечно! — заметно нервничая, ответил Луи. — Я просто думал, что нам ещё есть что обсудить, прежде чем куда-то ехать. — Мы поговорим обо всем, пока будем в продуктовом магазине, — Гарри присел на корточки перед Абрахамом, привлекая его внимание. — Ты готов идти, тебе нужно в туалет? Альфа быстро кивнул, поджав губы. — Иди, а потом мы оденемся. Гарри встал, пуская Абрахама к маме. Мальчик подбежал к омеге и потянул его за штанину. — Мама, туалет. — Хорошо, милый, пойдем, — Луи проводил его до двери ванной и, убедившись, что тот правильно сел на горшок, вернулся к Гарри. Омега слегка облокотился на комод, поглядывая на мужчину, который так и не сдвинулся с места, занятый своими мыслями. — Я… я очень настороженно отношусь к новым людям, если ты не возражаешь… мне бы хотелось больше узнать о тебе. Гарри двинулся влево и жестом пригласил Луи сесть на кровать. Омега смущённо опустил голову и сел на край. Альфа сразу присел на корточки напротив него и сказал, заставив парня вздрогнуть от неожиданности: — Спрашивай. Луи заерзал, неуверенно кусая губы, прежде чем задать вопрос: — Эм… Почему… Почему ты хочешь сидеть с Абрахамом? Гарри посмотрел на него, приподняв брови. — Потому что ты взамен научишь меня готовить. — Это понятно, — Луи сложил руки на коленях. — Но ты же очень высокопоставленный альфа, — он тяжело сглотнул. — Я не понимаю, почему ты согласился присматривать за ребенком какой-то чужой омеги… Разве у тебя нет омеги? — Я не умею готовить, — снова повторил Гарри. — Ты умеешь, а я хорошо лажу с детьми. Луи сжал губы, стараясь не рассмеяться. Мысль о том, что Гарри будет хорошо ладить с его пугливым ребенком, смешна… но Абрахам не плакал при нем, так что, возможно, он прав. — У меня нет омеги… и я не ищу её. Луи покраснел и тихо сказал, закусив губу: — Понятно. Эбби бегом вернулся в комнату, подлетая к ногам мамы. — Ты всё, малыш? Не забыл помыть руки? — Нет, мама, — Абрахам посмотрел на Гарри, часто моргая голубыми глазами, обрамленными густыми ресницами. — Абрахам, — Гарри поднял его свитер, — иди сюда, я надену на тебя свитер. Мальчик засомневался, скуля, как щенок, и оглядываясь на мать. Гарри покачал головой. — В этом нет ничего страшного, иди сюда, твоя мама стоит рядом с тобой. Луи хотелось, чтобы Гарри хотя бы слегка улыбнулся, возможно, это успокоило бы его сына и он так сильно бы не пугался. Абрахам сделал три шага к Гарри, не убирая свою руку с коленки Луи. — Мама… — Я рядом, солнышко, — Луи взял маленькую ладошку в свою и поцеловал мягкую кожу, с улыбкой вдыхая детский запах. — Гарри хочет тебе помочь. Абрахам сунул большой палец в рот, наконец решившись подойти к альфе. Гарри не стал терять время. Он первым делом взял его за руку, убрав палец изо рта, чем удивил как Луи, так и самого мальчика. — Я понимаю, что тебе так комфортнее, — он быстро сунул одну руку в рукав, — но мне нужно надеть свитер, так что потерпи несколько секунд. Гарри надел его на него, а затем сверху натянул пухлую куртку и также быстро застегнул молнию. — Вот так, — он указал на большой палец мальчика. — Теперь можешь возвращать его обратно. Абрахам отвернулся, отрицательно качая головой. — Я не буду тебя заставлять, ты делаешь это только, когда тебе нужно. Ты готов? Абрахам схватил Луи за палец и, покачиваясь, кивнул. Гарри посмотрел на омегу: — Пойдем, мы слишком долго собирались. Луи пошевелился бы, если бы у него не отвисла челюсть от шока.

***

— Солнце, хочешь сесть в тележку? Абрахам кивнул и потянулся к нему ручками. Луи улыбнулся, поднял его и усадил в тележку. Омега покатил её к входу в магазин, Гарри последовал за ним. — Что ты научишь меня готовить первым делом? Луи взял парочку скидочных купонов на входе, прежде чем ответить: — Рис с курицей, макароны с сыром, — Луи улыбнулся, целуя Абрахама в нос. — Любимые блюда Эбби. — Он не может есть только это, — Гарри покачал головой. — Нужно взять мясо, картофель, брокколи. Луи пожал плечами с легким вздохом: — Как ты на это смотришь, Эбби? Хочешь мяса, картошки… брокколи? — Все, что ты хочешь, мама. — Я хочу, чтобы ты выбрал, детка. — Все, что захочет мама, — Абрахам опустил взгляд на свои ноги, качая их из стороны в сторону. — Тогда возьмем мясо, — Луи взглянул с улыбкой на Гарри, но тот как всегда остался предельно серьёзен, с каменным выражением лица. Иногда казалось, что его мимические мышцы вообще не умели двигаться. — Абрахам, — мальчик вскинул голову, услышав голос Гарри. — Ты любишь мясо? Ребенок промычал что-то нечленораздельное. — Это значит «да»? Он кивнул. — Ты, твоя мама и я сегодня будем есть мясо с картошкой и брокколи, хорошо? Абрахам тихо пискнул «да», опуская взгляд. — Отлично, — Гарри потянул тележку в сторону ближайшего стеллажа. — Мясо мы возьмем в последнюю очередь. Луи не находил слов, все это казалось таким нереальным. Если не считать того, что они втроём привлекли всеобщее внимание покупателей (Гарри выделялся, как белая ворона), Абрахам вел себя очень странно. Маленький альфа всегда был предельно застенчив, он пугался незнакомцев, нервничал, тревожился и легко расстраивался. Его сын боялся своих ровесников, всех альф. Он никогда не смотрел людям в глаза и вообще старался избегать любого контакта. Абрахам не стремился ни с кем подружиться, никогда и ни с кем, кроме матери, не шел на контакт первым. Так что да, это было нормально, что он всё время молчал, совсем не улыбался и не смеялся, потому что мальчик всегда такой. Это было нормально, что он соглашался на все, потому что хотел сделать Луи счастливым. Но… На любое действие Гарри Абрахам испуганно вжимал голову в плечи, вздрагивая каждый раз, когда тот произносил его имя. Мальчик нервно наблюдал за взрослым альфой, задерживая дыхание, как только зелёные глаза обращали на него внимание. Из-за этого ужасное беспокойство и вина не покидали Луи. Абрахам, наверняка, испугается и заплачет, когда омега оставит Гарри присматривать за ним. Его сын не должен себя так вести. Он не должен вздрагивать, когда кто-то произносит его имя или пытается помочь ему обуться. Си-Джей мог только кричать и наказывать. Луи не мог со спокойной душой оставить сына с отцом наедине, поэтому всегда брал его с собой. Он просто боялся однажды вернуться домой и увидеть Абрахама, сидящего в углу в синяках. Абсолютно неправильно, что мальчик не радовался каждой секунде своей жизни, что его звонкий смех не звучал целыми днями. Луи мог винить только себя. Си-Джей, к счастью, больше не был частью их жизни, но для того, чтобы уйти от него, омеге понадобилось слишком много времени. Если бы Луи не был таким трусом, то он смог бы уберечь своего сына от психологической травмы. Если бы он ушел от альфы раньше, если бы мог бы возразить и дать отпор… Но Томлинсон был слишком напуган, прикрывая собой ребенка от ударов руки, которая должна была дарить им ласку. — Луи, — Гарри вертел в руке яблоко, рассматривая его со всех сторон. — Он ходит в школу? — Эм, нет, — Луи заправил выбившуюся прядь волос за ухо сына, улыбаясь, — пока нет, но скоро пойдет. Абрахам подался к руке Луи, что-то тихо мыча. — Мама… — Люблю тебя, солнышко, — Луи поцеловал его в лоб. — Мы планируем переезжать. Гарри просмотрел еще несколько яблок, бросив одно из них, которое ему понравилось, в пакет. Он завязал его и положил в тележку. — Когда? — О, мы еще не знаем. Надеюсь, я смогу найти вторую работу, подзаработать больше денег, а потом мы переедем. — Понятно, — Гарри потянул тележку к овощам. — Абрахам. Абрахам, надув губы, вцепился в металлические прутья маленькими ручонками. Гарри посмотрел на брокколи и спросил: — Какая тебе больше нравится? Абрахам медленно перевел взгляд на брокколи, потом на Луи и заскулил. — Все в порядке, детка, он хочет, чтобы ты выбрал один, давай. Абрахам отрицательно покачал головой. — Мама. Луи вздохнул. — Ты можешь выбрать любой. Гарри с удивлением проследил за их взаимодействием. — Абрахам. Ребенок всхлипнул и потянулся к Луи, пытаясь ухватиться за его футболку. — Все в порядке, Гарри, — сказал Томлинсон, похлопывая сына по спине. — Давай, выбери любой. Гарри взял в руки цветную капусту и брокколи и встал напротив Луи. — Абрахам, что ты из этого хочешь? Маленький альфа посмотрел на них и пожал плечами, проскулив: — Мама. — Я не предлагаю маму, выбери брокколи или цветную капусту. Луи прикусил губу, с беспокойством следя за альфами. Он всегда был очень мягок с Эбби, никогда не давил на него. Это скорее заставило мальчика закрыться в себе, чем стать раскрепощённее. Гарри не казался агрессивным, нетерпеливым или раздраженным — он был просто чрезвычайно спокойным и прямолинейным. Наверное, поэтому Абрахам и не плакал. Эбби поднял руку, нерешительно указывая пальчиком на брокколи. Гарри кивнул и положил оба овоща обратно. Он забрал Абрахама у омеги и поставил на пол. Мальчик испуганно посмотрел на мать со слезами на глазах и потянул к нему ручки. — Мамочка… Гарри не дал Луи даже шевельнуться. — Абрахам, там лежат пакеты, мне нужно, чтобы ты принес один. Эбби посмотрел в ту сторону, где лежало множество прозрачных пакетиков. Он покачал головой и уткнулся в мешковатые штаны Луи. Прижавшись лицом к мягкой ткани, мальчик тихо захныкал. Луи печально улыбнулся, нежно погладив сына по голове. — Он испугался. Гарри подхватил мальчика на руки и ловко усадил его себе на бедро. Абрахам открыл рот, готовясь истошно закричать, как только альфа начал отходить с ним от Луи. Альфа слегка встряхнул его, поправив его, чтобы тому было удобнее. — Успокойся, мама рядом, — он наклонил мальчика, чтобы тот мог взять пакет. — Возьми один, пожалуйста. Абрахам не слушал мужчину, вертя головой в попытках отыскать взглядом Луи, но не смог ничего разглядеть за широкой спиной Гарри. — Абрахам, — спокойно позвал его альфа. — Возьми пакет, и мы вернемся к маме. Эбби послушно схватил его и вцепился другой рукой в пальто мужчины, приподнимаясь, чтобы заглянуть через плечо и убедиться, что Луи стоял на месте. — Мама! Луи протянул к нему руки и забрал к себе, прижимая к груди. — Все хорошо, малыш. Мама тебя не бросит. Гарри легонько похлопал ребенка по плечу. — Дай мне пакет, пожалуйста. Абрахам не глядя сунул его Гарри, но тот не взял. — Это невежливо, — он мягко оттолкнул от себя руку Эбби и повторил: — Дай мне, пожалуйста, пакет. Абрахам шмыгнул носом и уже спокойнее протянул его мужчине. — Спасибо, — поблагодарил Гарри и вернулся к брокколи. Луи чмокнул Абрахама в щеку — Ты был так хорош для Гарри, малыш… У тебя очень хорошие манеры, дорогой, — Эбби обхватил ладошками лицо Луи и чмокнул его в ответ, на что парень хихикнул: — Спасибо, солнце. — Нам надо сходить за картошкой, — прервал их Гарри, положив брокколи в тележку. — Он чем-нибудь перекусывает дома между основными приемами пищи? — Да, — Луи улыбнулся, покачивая сына из стороны в сторону. — Он обожает сырные крекеры. Верно, Эбби? Абрахам уткнулся ему в шею и чуть слышно ответил: — Да, мама. Гарри кивнул, оглядываясь вокруг. — А ты, Луи? Омега покраснел. — Эм, нет, не часто. — А что ты ешь на работе? — Обычно я покупаю круассан для себя и Эбби. — Так не пойдет, — Гарри посмотрел на фрукты. — Апельсины, тебе нравятся апельсины? — Д-да, — Луи облизнул губы. — У меня не много денег, Гарри. Альфа покачал головой: — Абрахам, твоя мать не может держать тебя вечно, сядь. Луи воспринял это как знак, чтобы опустить ребенка обратно в тележку. К счастью, обошлось без слез. — Я заплачу за еду, — Луи попытался вставить хоть слово, но Гарри не дал даже открыть рта. — Нам нужно взять апельсины… Возможно, горячий шоколад. Абрахам, ты любишь горячий шоколад? Мальчик утвердительно покачал головой, засунув большой палец в рот, Гарри в знак понимания кивнул. — Хорошо, давайте поторопимся… уже поздно.

***

— Как выглядит твой бывший муж? Луи замер, держа в руке кусок замороженного мяса. Гарри выжидающе смотрел на него с блокнотом и ручкой. — Э-э, это так необходимо? — Чрезвычайно, — Гарри положил оба предмета на стол. — Ты сказал, его сюда не пускать, как я его узнаю, когда он придет, если я не знаю, как он выглядит? Луи гулко сглотнул: — О… Точно. Гарри с готовностью взял ручку и блокнот: — Какого цвета у него волосы? — Каштановые… Темно-каштановые. — Глаза? — Голубые. — Худой? — Крепкого телосложения… не очень худой, — Луи потер ладонью шею, нащупывая кончиками пальцев метку связи. — Он не очень дружелюбен. Гарри записал это. — Нравится ли он Абрахаму? — Нет, — Луи инстинктивно зарычал. — Он не должен даже подходить к моему сыну. Гарри одарил омегу долгим взглядом, прежде чем что-то записать. Луи откашлялся. — Извини. — Не надо, — альфа отвлекся от своих записей. — Моя работа — заботиться об Абрахаме, если это означает, что его сюда нельзя пускать, — он опустил взгляд, — значит нельзя. Луи прикрыл глаза, чувствуя тепло на душе от его слов: — Спасибо. — Абрахам, — громко позвал мальчика Гарри, его голос был таким сильным, что даже не нужно было кричать. Эбби появился через несколько секунд, прячась за стеной. Гарри поднял большой мешок с картошкой и обернулся. — Почему ты прячешься? Абрахам неуверенно вышел из-за стены, спрятав руки за спиной. — Что ты делаешь? Абрахам посмотрел на Луи, потом оглянулся за спину и неуверенно перевел взгляд на альфу. — Играю… — С чем? — С игрушками, — мальчик смешно выпятил губу. Гарри кивнул. — Хочешь горячий шоколад? Будешь пить и играть. Луи хотел бы взять в этот момент фотоаппарат и запечатлеть то, что он видит, на память — то, как загорелись глаза Эбби. Он не улыбнулся, нет, но его глаза буквально заискрились от счастья при упоминании шоколада. Луи с умилением наблюдал за ребенком, который с любопытством поглядывал на высокого мужчину, перекатываясь с пятки на носок. Абрахам облизнул губы и нерешительно кивнул. — Хорошо, я позову тебя, когда все будет готово. Тебе добавить маршмеллоу? Абрахам даже подался вперед, широко раскрыв глаза, и быстро закивал, едва сдерживая возбуждённый писк. — Хорошо, — Гарри посмотрел на Луи. — Я не умею готовить горячий шоколад. Омега не сразу понял, что он сказал, будучи слишком увлеченным тем фактом, что глаза его сына впервые за долгое время стали такого яркого голубого оттенка. Как только Луи уловил то, что сказал Гарри, он повернулся к нему, весь сияя, как рождественская ёлка, и, сощурив от счастья глаза, ответил: — Я тебя научу!

***

— Вот теперь ты добавляешь маршмеллоу, — Гарри последовал указаниям Луи, добавив семь зефиринок в детскую кружку. — Абрахам, — он вышел из кухни и направился к столу. — Мы с твоей мамой приготовили тебе горячий шоколад. Эбби сразу же прибежал и, ухватившись за край стола и встав на носочки, попытался заглянуть в свою кружку. Гарри ногой выдвинул стул и, подняв мальчика, усадил его на место. Альфа лёгким движением придвинул его ко столу и, повернувшись к Луи, попросил: — Принеси, пожалуйста, три крекера. Луи мигом сбегал на кухню и принес их сыну на тарелке. Абрахам посмотрел на омегу таким взглядом, который означал, что он ждёт поцелуя. Луи улыбнулся и чмокнул его в нос. — Выглядит вкусно, Эбби. Абрахам, будучи самым милым и щедрым ребенком, протянул один крекер Луи, на что тот улыбнулся. — Это всё тебе, солнышко. — Маме, — Абрахам нетерпеливо потряс печеньку перед носом омеги. — Спасибо, но кушай сам, малыш. Абрахам не сдался и снова упрямо протянул печеньку омеге. Гарри вздохнул и забрал её из рук мальчика и, разломив её пополам, дал половину Луи, а вторую оставил себе. — Третий крекер изначально был для меня, так уж и быть, можешь взять половину, — сказал альфа. Луи со смехом покачал головой: — Ты очень смешной. Гарри откусил крекер и, жуя, ответил: — Ты уже говорил мне об этом. Луи откусил кусочек, улыбаясь Абрахаму, который не сводил глаз с Гарри. Альфа опустил взгляд на мальчика, подняв бровь: — Шоколад остынет, — он придвинул кружку ближе к Эбби. — Пей… Ешь. Абрахам осторожно поднял кружку, обхватив её обеими руками, и сделал глоток. Он посмотрел на Луи с улыбкой на лице: — Вкусно, мамочка. — Вкусно, детка, — Луи наклонился и потерся кончиком носа о маленький носик мальчика, тихо посмеиваясь. — Абрахам, обмакни крекер в шоколад, так будет ещё вкуснее. Альфа осторожно взял печеньку, нерешительно сунув только уголок в кружку и сразу же надкусил, отчего пара крошек попала на футболку. — М-м. Луи присел на корточки. — Вкусно, детка? Тебе понравилась идея Гарри? — Да, мама, — Абрахам повторил всё снова, кусая уже смелее. Гарри доел крекер и, отряхнув ладони, сказал: — Луи, пора уже готовить. Омега чмокнул напоследок мальчика, прежде чем закинуть оставшийся кусочек в рот и последовать за мужчиной обратно на кухню.

***

— И как долго его варить? — До тех пор, пока не станет легко прокалывать картофель вилкой, а потом слить воду, — Луи достал из холодильника масло и чеснок. — Тебе нравится чеснок, Гарри? — Я съем все, что угодно. Луи улыбнулся: — Расскажи мне о себе. — Задавай вопросы, — Гарри пошевелил лопаткой три куска мяса и перевернул. — И я честно на них отвечу. Луи подошёл ближе к плите и облокотился на стойку. — Чем ты занимался в армии? — Я не могу ответить на этот вопрос. Луи хихикнул: — Ладно… тогда можешь снять пальто? А то мне немного неловко, что ты в нем весь день. — Да, — Гарри убавил огонь на плите, передвинув сковороду на заднюю конфорку. — Как только ты мне позволишь. Луи прикусил губу. — Тебе нужно мое разрешение? — Я убил много людей, — Луи напрягся. Он не был удивлён, ведь в конце концов альфа прошел войну, но омега просто не ожидал это услышать вот так… вслух, четко и ясно. — Мои метки могут многое рассказать, и, даже если ты не поймёшь их значение, я должен из уважения к тебе спросить разрешение снять пальто. Томлинсон покраснел и смущённо отвёл взгляд. — Ты можешь его снять. Гарри принялся расстегивать по одной пуговице, и Луи с нескрываемым интересом следил за его движениями. Альфа сбросил с плеч пальто и, сняв его, перекинул через руку. Лоб парня даже покрылся лёгким слоем пота от волнения, он жадно и быстро переводил взгляд от одной вытатуированной метки к другой, едва держа руки неподвижными, которые так и тянулись к чернилам на коже. Луи подошёл ближе, сосредоточенно рассматривая с нахмуренными бровями все открытые области. Метки были везде, даже на шее. — Вау. Гарри почтительно склонил голову. — Спасибо. Луи шокированно покачал головой: — Они… они удивительные. Гарри снова поклонился: — Спасибо, — альфа шагнул в сторону стула и повесил пальто на спинку, прежде чем вернуться к плите. Встрепенувшись, он взял вилку и попробовал проколоть картофель. Луи испытывал восхищение всей своей душой. Он не мог даже собрать мысли в кучу, так как разум лишь был занят открывшимися перед его глазами метками. Гарри был прав, он не понимал их значения, кроме одной. Она располагалась на его предплечье — слово на древнем языке, который вышел из употребления. Точно такая же метка была у матери Луи. Спаситель. Если с его матерью было все понятно, так как она была медиком и спасла жизни нескольких человек, то с Гарри нет. Он не мог быть врачом, находясь в третьем секторе. — Вот эта, — Луи указал на метку и сразу же убрал руку. — Спаситель. Гарри поднял на него удивлённый взгляд. — Ты умеешь читать на этом языке? — Т-только это, — Луи слегка покраснел. — Моя мать работала в первом секторе, медиком. — Да, ты говорил мне, когда мы встретились. — Она получила её, так как вылечила несколько волков, — Луи облизнул губы. — Но ты не медик. — Нет, — Гарри проверял картофель на готовность. — Тогда как ты получил? — Я не допустил ни одной смерти в своем батальоне, — Гарри взял дуршлаг, о котором Луи рассказывал целых пять минут, и начал выливать кипяток. Абрахам вбежал в кухню, но не успел приблизиться к омеге, так как мужчина, не отвлекаясь от своего дела, выставил ногу, удерживая его подальше от них, чтобы тот случайно не ошпарился. — Подожди, пожалуйста. Как только Гарри закончил, он поставил кастрюлю на плиту, убирая ногу и пуская Абрахама к Луи. — Мама, — Эбби бросился к омеге, уделив пару секунд любопытному разглядыванию меток взрослого альфы. Он потянул Луи за руку, слабо дергая. — Хочу кушать. Томлинсон не слышал сына, все еще пребывая в шоке от произнесенных Гарри слов. Среди огромного количества меток было много черточек, которые выглядели как брызги крови. Их было так много… что сначала кажется, что это просто странноватый узор. Они означали, что Гарри служил в армии много лет… что было невозможно, потому что он был достаточно молодым. Или… Это означало, что он многого добился за короткое время службы. Если Луи оказался прав, то на груди Гарри должна быть татуировка короны, которую получали лишь командиры… Альфа стал таковым в столь раннем возрасте… Луи, судя по всему, следует его остерегаться. Быть командиром батальона означало руководить и отвечать за сто тысяч волков одновременно. Получается, что Гарри не дал умереть и вернул домой живыми сто тысяч волков. — Мама, — Абрахам потянул сильнее, заставляя омегу опомниться и обратить на него внимание. — Я голодный. — Уже почти готово, Абрахам, — ответил за него Гарри, беря масло. — Ты можешь сесть за стол и подождать. Абрахам кивнул и медленно вышел из кухни, заняв свое место за обеденным столом. — Луи, — Гарри поднял ложку. — Сколько масла? — За что ты отвечал? — выпалил омега. — Батальон? Целый батальон? Гарри склонил голову. — Я не могу тебе этого сказать, и да… целый батальон, — он положил в кастрюлю две большие ложки масла. — Столько достаточно? Луи заглянул в кастрюлю и закусил губу, со смехом добавив: — Думаю, многовато. Гарри заглянул в кастрюлю. — А мне кажется, что в самый раз.

***

— Тебе было весело сегодня, Эбби? Абрахам пожал плечами и положил в рот кусочек картошки. Гарри сидел на полу, между их стульями. Луи предложил ему свое место, но тот, будучи настоящим джентльменом отказался. — Сегодня было всё немного по-другому, да? Абрахам прожевал и, проглотив, ответил: — Да, мамочка. Луи посмотрел на Гарри, который вперёд них съел свою порцию. — Гарри очень хороший, правда, малыш? — Да, мама, — Абрахам потер глаз, держа пустую вилку в руке. — Я наелся. Гарри сел на корточки, заглянув в тарелку мальчика. — Ещё два кусочка. — Он обычно мало ест. — Еще два, давай, — Гарри забрал у него вилку и пододвинул два маленьких кусочка к краю. — Съешь вот эти два. Ты же так устал, ты съешь это и сможешь лечь спать после того, как почистишь зубы. Абрахам посмотрел на Луи обнадеживающими глазами, но омега одарил его аналогичным взглядом, надеясь, что тот не станет перечить Гарри и всё съест. — Давай, тут всего два маленьких кусочка, милый, — проворковал Луи. — После этого мама уложит тебя спать. Абрахам кивнул, быстро отправляя в рот еще два кусочка картошки. Гарри забрал его тарелку. — Я уберу это на завтра, — и ушел на кухню. — Ну как, тебе нравится Гарри, Эбби? — Луи придвинулся ближе к сыну. Абрахам пожал плечами и забрался к омеге на колени. — Люблю маму. — О, мама тоже тебя любит, — Луи поцеловал его. — Так ты не против, чтобы Гарри оставался с тобой, пока мама на работе? Абрахам тихо заскулил, и Гарри выглянул из кухни. — Что случилось? Луи удивлённо приподнял брови. — Ничего, Гарри. Альфа кивнул, вернувшись на кухню. Луи хихикнул: — Он забавный, правда? Абрахам коснулся маленьким пальчиками лица Луи и прошептал: — Мама улыбается. Улыбка омеги медленно угасла. — Что, Эбби? Абрахам поцеловал его в нос: — Я останусь с Гарри, мама.