***
— А потом, мама? Луи улыбнулся, утомленный многочисленными вопросами Абрахама. — А потом они делают разрез на животе и достают ребенка. — Разрез? — Абрахам заскулил и перестал раскрашивать очередную картинку. — Нет, мама, не надо резать. — Я этого не почувствую. — он зевнул. — Тебя тоже так достали из моего живота. Абрахам покачал головой. — Почувствуешь. — Нет, — Луи закрыл глаза, как только вопросы прекратились. — А потом, мама? Луи усмехнулся и сел, поправляя капельницу, к которой Абрахам старался не прикасаться. — Ребенок родился, для него выбирают имя. — О! — Абрахам отвлекся от раскраски. — Мама говорила, что я могу выбрать имя. — Омега! — Гарри распахнул дверь, и Луи невольно заскулил, увидев своего альфу. Мужчина был растрёпанным, запыхавшимся и без рубашки. — Я здесь! — Баба! — Абрахам поднял руки, подпрыгивая на кровати. — Мама беременна! Гарри слабо улыбнулся, переводя дыхание. Он подошел к кровати, едва волоча за собой ноги, потянувшись к ребенку. — Знаю, я бежал так быстро, как только мог. Луи нахмурился, потянув к нему руки, чтобы привлечь к себе внимание. — О, — извиняющимся тоном сказал Гарри, — пожалуйста, прости меня, Абрахам, — он поцеловал мальчика, прежде чем снять его на пол. Гарри лег на жесткую кровать, уткнувшись носом в шею Луи. — Омега, ты беременен. Томлинсон часто закивал, вдыхая сильный запах Гарри. Тем временем Абрахам пытался взобраться обратно на больничную койку. Гарри осторожно положил руку на живот. — Камелия, я не могу в это поверить, — он усмехнулся, приподнимая больничную сорочку, чтобы коснуться мягкой кожи. Его живот уже не был таким плоским, как когда они только познакомились. Гарри всегда заботился о том, чтобы и Луи, и Абрахам хорошо питались, так что у омеги появился небольшой, но абсолютно привлекательный для альфы жирок. — Прекрасно, наш ребенок. Луи лизнул его шею и потерся о неё носом, показывая, как сильно он соскучился по нему. Гарри нежно поцеловал его, поглаживая горячую кожу ладонью. — Малыш, ты такой теплый, — он покачал головой. — Даже слишком. — Я все еще болею, — пробормотал Луи, жадно посасывая отметины на груди Гарри. Он заскулил, когда альфа слегка пошевелился, обхватив руками его торс. — Нет… — Я никуда не ухожу, — он поцеловал Луи в лоб, прижимая его к груди. Омега успокоился, слушая размеренный стук сердца. — Вот почему тебя рвало, — Луи об этом даже не подумал. — И мы даже не подумали, что это могло быть из-за беременности. — Здравствуйте, можно? — в палату вошла доктор с сияющей улыбкой на лице. Она сразу заметила, как Абрахам безуспешно пытается забраться на кровать, чтобы присоединиться к обнимающимся родителям. — Меня зовут Мэри, приятно познакомиться, — она пододвинула стул ближе к паре. — Мы не думали, что вы так быстро появитесь здесь. Все перепугались, когда вы ворвались в больницу. — Прошу прощения, — Гарри слабо улыбнулся и наконец одной рукой затащил Абрахама на кровать. Он осторожно встал, и Луи заплакал. — Все хорошо, я не ухожу, — он сел рядом с омегой на стул и дал ему свою руку. Луи инстинктивно начал покусывать его палец, постепенно успокаиваясь. — Пожалуйста, продолжай. Она улыбнулась и покраснела, когда проворковала: — Вы такие милые, — Мэри почтительно склонила голову. — Пришли результаты анализов, я знаю, что Люк уже позвонил вам и сообщил. Мы решили подождать, пока вы не прибудете сюда, чтобы сразу объяснить все нюансы для вас двоих, — она раскрыла папку. — Теперь официально вы беременны, но вы также больны, — она поджала губы. — Вы прямая линия, но все еще полуволк. Вашему телу и организму предстоит пережить множество изменений. Эта беременность будет кардинально отличаться от той, что была с Абрахамом. Луи заскулил, и Абрахам быстро накрыл его голову своим защитным одеялом. Он поцеловал омегу в щеку. — Все хорошо, мама. Гарри сжал руку Луи. — Продолжай. — Поймите… тело Луи не предназначено для щенков, я имею в виду волков, оно создано для полуволков, так как младенцы гораздо меньше и слабее. Есть риск выкидыша. Гарри сжал челюсть, а Луи не издал ни звука. Он опустил взгляд, привыкший к этой фразе. Единственное, что отличало данный момент от всех им пережитых — его не ожидали побои, из-за того, что он «бесполезен» и «не способен даже выносить ребенка». Честно говоря, в глубине души всё ещё был страх, что Гарри разозлится на него из-за этого, как и Си-Джей. — Есть еще одна плохая новость, — она облизнула губы. — Щенки волков требуют много энергии и микроэлементов на развитие, гораздо больше, чем полуволки, — она вздохнула. — Они словно высасывают их из организма матери, а поскольку у Луи их недостаток, то вы чувствуете себя плохо. У вас сейчас анемия, она встречается у волков во время беременности, поэтому вам нужно будет соблюдать строгую диету, возможно, серьезные ограничения в физической нагрузке и так далее. Гарри наклонился, прижимая руку Луи к губам. Он поцеловал ее несколько раз, выражая поддержку. Омега грустно усмехнулся, когда Абрахам проделал то же самое с его правой рукой. — Но есть и хорошая новость, — улыбнулась она. — У Луи, кажется, достаточно большая матка и, в принципе, места для развития детей, что обычно не встречается у полукровок… Прошу прощения, у полуволков, — она встала, подойдя к краю кровати. — У вас также должны быть исключительно чистокровные. Мы раньше считали, что почти нереально забеременеть в такой, как ваша, ситуации, но вы беременны, поэтому мы уверены, что у вас должны быть волки. Они гораздо менее подвержены каким-либо отклонениям, порокам и смертям, особенно если у родителей сильные гены, — она взглянула на Гарри. — Что также про вас. Вы не больны. Скажем, вы просто проходите через стадию токсикоза, с которой, я уверена, вы знакомы. Просто тошнота будет особенно мучить первые три месяца. Она улыбнулась Абрахаму, который крепко сжал руку матери. — Эта беременность будет короче в отличие от первой. Семь месяцев вместо девяти. — О. — Волки развиваются гораздо быстрее, чем полуволки. — Эм, — Луи сглотнул. — С моим ребенком все будет в порядке? Она наклонила голову. — Да… На начальном этапе вы можете постоянно испытывать недомогание, иногда сильное. Будем надеяться, что ваше тело подстроится, потому что места однозначно достаточно. Иногда могут возникать болевые ощущения, тошнота, ещё что-то, отчего захочется рвать на себе волосы, — Мэри усмехнулась. — Но дети будут защищать вас от некоторых болезней, которые так и будут цепляться, потому что ваше тело теперь слабее. Да, на Аляске меньше всякой заразы, потому что здесь очень холодно, но вы теперь в какой-то мере абсолютно беззащитны, — она вздохнула. — Вам придется много времени проводить дома. Конечно, вам можно выходить на улицу, но я советую по минимуму. И после трех месяцев я и ещё несколько докторов придём к вам, чтобы осмотреть и проверить ваше состояние. Если будет всё хорошо, то вам будет разрешено вернуться в прежний режим. А пока наберитесь терпения, выходите только на задний двор и все такое. — Мама не сможет выйти на улицу… — Абрахам нахмурился, обнимая Луи за плечи. — Я бы хотел, чтобы доктор приходил ко мне раз в неделю, пожалуйста. — Да, конечно. Я буду вести вас всю беременность. Люк, мой медбрат, скорее всего будет проводить еженедельные осмотры. Если вам понадобится мое мнение или возникнут какие-либо вопросы, у вас будет мой личный номер, — она поклонилась. — Я также буду принимать у вас роды, — Мэри посмотрела на Луи, который начал плакать. — Не бойтесь, омега, вы не просто родите. Вы станете первым полуволком, который когда-либо родил чистокровного волка, за всю историю. Это будет невероятный опыт для всех нас. Ваши дети будут особенными. Луи вздохнул. — Понимаю. Она наклонилась. — Я верю в вас и вашу силу. Мы не думали, что полуволки вообще могут забеременеть от волка, а если это и произойдет, то выкидыш случится в первую неделю. А у вас уже третья. Луи быстро поднял глаза, Гарри тоже. — Третья? — Да, — смущенно улыбнулась она, — разве вам никто не сказал? — Но… но меня только вот начало тошнить. — Да, и это нормально. Ваше тело до сих пор не до конца признает беременность, — она радостно вздохнула. — Все будет хорошо. У нас здесь лучшие врачи, и я сама очень верю в себя. Я сама родила в снегу. Никто не думал, что я или мой ребенок выживет, — она улыбнулась. — Я творю чудеса, и я не думаю, что это простое совпадение, что я ваш врач. Меня всегда интересовали полуволки, и вот вы здесь. Я клянусь, что о вас очень хорошо позаботятся. Луи улыбнулся, потирая лицо о руку Гарри. — Прекрасно, мне стало легче. Огромное спасибо. — Я рада, — Мэри заложила руки за спину. — С вашими детьми все будет хорошо, они здоровы и развиты в соответствии со сроком. Вся троица удивлённо посмотрела на женщину. — Дети? Мэри прикусила губу. — Да, мы хотели подождать, — она сделала паузу. — У вас близнецы.***
Гарри осторожно опустил Луи на постель и, поставив сумку с вещами из больницы на пол, альфа забрался на кровать, принимаясь снимать с парня украшения. Он с трудом сумел стянуть с него кольцо и браслет, потому как омега каждый раз пытался его обнять. — Подожди минутку, любимый, — он протянул руку, чтобы снять ожерелье, но Луи протестующе рыкнул, заставив того отдернуть руку. — Прости. — Не снимай, — он уткнулся носом в бедро Гарри. — М-м, я хочу съесть что-нибудь помимо крекеров. — Да, знаю, знаю, — он огляделся. — Абрахам? Абрахам! — Иду… я иду! Гарри гладил Луи по волосам, с нежностью глядя на омегу. — Я знаю, что, возможно, не совсем правильно это говорить, но я очень… счастлив. Луи поднял на него взгляд и сел с помощью альфы. — Как же это может быть неправильно? — Луи сонно улыбнулся, приложив ладонь к животу. — Я не надеялся и на одного, но теперь… теперь у меня два ребенка, — он потер его. — Я не заметил, что набрал вес, пока меня не взвесили в больнице, — с радостным скулением омега добавил: — Я беременен, и я очень рад, что на этот раз это будет с тобой. Гарри обнял Луи, когда Абрахам вошел в дверь с двумя тостами в руке. Мальчик подбежал к кровати и протянул омеге один из них. — Мама, я сделал тебе тост. Луи засмеялся, вытирая глаза. — Ты что, солнце, опять залез на тумбу? Абрахам медленно и нерешительно кивнул. — Маме нужна была еда. Гарри ласково погладил его по щеке. — Спасибо, альфа. Абрахам надкусил тост и предложил его Гарри, который с улыбкой отказался. Луи не знал, с чего вдруг у ребенка была такая большая любовь к тостам. Возможно, потому, что это единственное, что он мог сам сделать. Луи откусил маленький кусочек, съежившись от того, насколько сухим был хлеб без масла, но он полностью его съел, так как сильно проголодался. Омега забрался к Гарри на колени, который сразу укутал его в одеяло. — Близнецы… невероятно. — Близнецы — это два, — Абрахам показал два пальца. — Два ребенка! — Да, Абрахам, — улыбнулся Гарри, поглаживая Луи по спине. — Мой бедный малыш… — он поцеловал омегу в плечо. — Я буду баловать тебя всю беременность. Луи потерся носом о его шею, вдыхая богатый феромонами аромат, лениво облизывая и посасывая кожу. Он тихо зевнул, свернувшись калачиком, готовый провалиться в сон. — Спасибо, что вернулся. — Всегда, омега, всегда. Абрахам сел на кровать. — Баба, теперь мне надо придумать два имени? — Да, два имени, — усмехнулся Гарри. Он облокотился на спинку кровати, тихо напевая. Альфа смотрел в окно, наблюдая, как мягкие хлопья снега падают на землю. У них будут дети… его по крови. Это было удивительно… он был рад… но он и беспокоился. Если что-то пойдет не так, что тогда? Он будет опустошен, в особенности Луи, а также Абрахам. Он чувствовал себя эгоистом. Луи пережил столько выкидышей, столько потерь в отличие от Гарри. Но альфа просто не хотел, чтобы эта беременность обернулась тем же исходом. Луи заслужил стать матерью во второй раз. Гарри верил и не хотел торопить его с ребенком, но у них получилось достаточно быстро… и не один, а сразу два. Разве это нельзя считать благословением Стихий? Гарри закрыл глаза, поглаживая мягкие бока Луи, дыша намного спокойнее, когда его омега заснул. Он поцеловал его в шею, пристально рассматривая. Луи был прекрасен, невероятен. Он был его — маленький, хрупкий, нежный и добрый. Луи был самым красивым созданием, когда его глаза открыты, а когда те были закрыты, то просто ошеломляющим, потрясающим. Будучи в армии, Гарри помнил, как ночами наблюдал за чистым, необъятным звездным небом, он помнил то ощущение внутри, когда при сильной жажде видел наконец воду и когда после непрекращающейся вьюги наконец вышло солнце — ничто не сравнится с тем трепетом, который вспыхивал в груди, стоило ему лишь взглянуть на своего омегу. Луи был подарком для него. У него пушистые, густые ресницы, которые бросали грациозные тени на щеки, ярко-розовые тонкие, но изящные губы, нос маленький, слегка вздёрнутый, а щеки мягкие, с нежным румянцем. Гарри не удержался и прижался к одной из них губами, отчего Луи сонно зашевелился. Он не мог остановиться, целуя снова и снова каждый миллиметр кожи, лаская своего драгоценного омегу, едва сдерживая внутри радостный скулеж. Благослови всех Богов и Стихии за этот день. Гарри хотел бежать, даже несмотря на то, что все тело ломило от усталости после бега и челноков. Ему хотелось петь и танцевать, вывести Луи и Абрахама на улицу. Ему хотелось подойти к каждому человеку и прокричать: «Это мой омега, он беременен двойней». Гарри не любил находиться в центре внимания, он не поощрял хвастовство, но теперь ему хотелось всем показать Луи. — Баба, — прошептал Абрахам. Гарри открыл глаза, глядя на мальчика с сонной улыбкой. — Да, Абрахам? — Дети будут мальчиками или девочками? Гарри слегка пожал плечами. Он осторожно поправил Луи. — Я не знаю. Могут быть две девочки или два мальчика… Или мальчик и девочка. — Мальчик и девочка? — Абрахам задумчиво прикусил губу. — Хорошо, баба, — он наклонился и поцеловал руку Гарри, сделав то же самое с Луи. — Я поиграю в своей комнате, баба. — Хороший мальчик… Абрахам. Ребенок обернулся. — Да, баба? — Ты отлично позаботился о маме, о доме. Абрахам склонил голову, вытирая глаза. — Спасибо, баба… — Я никогда не гордился кем-то так сильно, как горжусь тобой, Абрахам, — улыбнулся Гарри. — Ты невероятно повзрослел. И я с нетерпением жду будущего, чтобы увидеть, каким ты станешь. Губы мальчика задрожали, он отпустил руки, выглядя в точности таким, каким Гарри запомнил его при первой встрече — нервным и застенчивым. — Эбби хороший. — Нет, — проворковал Гарри. — Эбби потрясающий. — По-потрясающий… — он улыбнулся. — Я люблю тебя. — Я очень сильно люблю тебя, Абрахам, — Гарри закрыл глаза и поцеловал Луи в макушку. Абрахам посмотрел на родителей с любовью, прежде чем кивнул и закрыл за собой дверь.***
— Луи, — Лиам протянул руки, спеша к постели, где лежал омега. Он сел на край, прижимая парня к себе. — Ты в порядке? Луи кивнул, улыбаясь. — Я… Спасибо, что пришел. Лиам погладил его по щеке. — Конечно, я пришел, — он бережно провел ладонью по животу. — Ты беременен. Луи широко раскрыл глаза, когда Зейн вошел в спальню, и кивнул. Альфа развел руки. — Ребенок! Айзек вбежал в комнату вместе с Абрахамом. Он высморкался, прежде чем подпрыгнуть. — Frænka er ólétt/Тётя беременна! — он чихнул. — Ребенок! Абрахам посмотрел на маленького омегу и цокнул. — Не ребенок, а два ребенка! Близнецы! Лиам перевел взгляд на Луи, широко раскрыв рот: — Два? У тебя двойня? Луи нетерпеливо кивнул. — Да. Зейн вскинул руки. — Удивительно! — он захлопал в ладоши. — Невероятно! — О, — Гарри вытирал волосы полотенцем, выйдя из ванной. — Привет, я не знал, что вы… Зейн крепко обнял его. — Поздравляю! — он похлопал Гарри по спине. — Близнецы! Стайлс улыбнулся, потирая шею. — Да, близнецы. — Срок три недели, — Луи нервно улыбнулся. Лиам покачал головой. — Вау, три. — Я знаю, — хихикнул Луи. — Очень страшно, но и радостно. — Врачи… Что они сказали? Гарри вытер руки. — Это будет сильная нагрузка для его организма, потому что его тело не предназначено для вынашивания чистокровных, — Гарри вздохнул, присаживаясь на кровать. — Ему придется сидеть дома, как минимум, ещё два месяца, — он положил руку на живот Луи. — Сказали, у него достаточно места, чтобы выносить детей, но их двое. Лиам погладил Луи по бедру. — О… Ну, кажется, пока все хорошо. Томлинсон кивнул. — Врачи надеются, что беременность пройдет хорошо. Я более подвержен заболеваниям, но, по их словам, дети должны защитить меня от них. Зейн скрестил руки на груди и спросил: — Но сейчас ты чувствуешь себя лучше? Луи улыбнулся. — Да, спасибо, — он накрыл ладонью руку своего альфы. — Гарри и Абрахам обращаются со мной так, будто я не могу ходить. Зейн ухмыльнулся. — Понимаю. Так и должно быть. — Frænka/Тётя, — улыбнулся Айзек, подбегая к Луи. — Ребенок будет мальчиком или девочкой? — Могут быть мальчиком и девочкой или одного пола, — Луи усмехнулся, когда мальчик раскрыл рот от удивления. Айзек посмотрел на Абрахама. — Младшая сестра и брат сразу! — Он сказал «или», Айзек. Ребенок скорчил рожицу. — Два… брат и сестра! Абрахам часто закивал. — Баба сказал, что я выберу имена! — О, о, — закашлялся Айзек. — Выбери что-нибудь красивое! — Я не знаю, что выбрать, — последние дни Абрахам без конца спрашивая Гарри, как пишутся такие слова, как тост, крекер и кукуруза — все то, что он очень любил. — Абрахам, — Лиам посмотрел на мальчика. — Когда мы, волки, выбираем имя, мы сначала думаем о его значении, а потом уже по нему ищем имя. Абрахам кивнул, выглядя растерянным. Зейн сел на пол. — Например, Айзек был нашим первенцем. Мы хотели, чтобы его имя означало что-то очень особенное. Мы планировали назвать его Аарон. — Аарон, — Айзек высунул язык. — Фу! Зейн рассмеялся. — Оно означает «гора силы». Твой баба был с нами, когда Лиам рожал. И он что-то сказал, я уже не помню что именно, но это нас сильно рассмешило. Лиам не мог перестать смеяться всю операцию. Лиам кивнул, подтверждая. — Да. — Мы очень много смеялись… И когда нас спросили, как мы хотим назвать нашего ребенка, мы выбрали Айзек. Как ты думаешь, что значит это имя? Абрахам прикусил губу, улыбаясь. — Смех? — Да, — улыбнулся Зейн. — Оно значит «он смеётся». Ему очень подошло имя. Он всегда у нас радуется и смеётся. Абрахам посмотрел на Айзека, потом на Луи. — Мама, я выберу детям хорошие имена. Луи нежно улыбнулся ему. — Я знаю.***
Гарри провел мочалкой по спине Луи, выжимая горячую воду ему на плечи. Он улыбнулся, проведя мягкой розовой губкой по груди и вниз к животу. — Близнецы. Луи довольно угукнул, останавливая руку Гарри. — Ты боишься? Альфа прикусил верхнюю губу. — Да. Луи молча кивнул. Он облокотился спиной на край ванны. — А что, если… не получится? — он посмотрел на Гарри сквозь опущенные мокрые, слипшиеся ресницы. — Ты уйдешь? Гарри бросил мочалку в воду. — Ты правда думаешь, что я могу бросить тебя? — Нет, — Луи бултыхал рукой в воде, наблюдая за пузырьками. — Но я хочу… услышать от тебя, что ты этого не сделаешь. — Я не уйду от тебя, клянусь. Луи кивнул. — А если я не справлюсь? Гарри фыркнул, закатывая глаза. — Омега. — Мне жаль! — Луи сел, схватив Гарри за руки. — Пожалуйста… прости… Я просто… я-я боюсь, я… Гарри прикрыл ему рукой рот, поджав губы. — Ты не умрешь. Луи коротко кивнул. — Ты мне веришь? — Да, но смерть — это не то, что ты можешь контролировать. Гарри наклонился вперед. — Мне все равно. Ты не умрешь, слышишь? Луи испуганно кивнул, быстро опустив глаза. — Да, альфа. Гарри сел, согнув колени. — Я не хочу тебя расстраивать… Я просто не хочу слышать ничего подобного, — альфа вздохнул. — Камелия, посмотри на меня, — Луи сглотнул, прежде чем нерешительно поднять взгляд. Гарри нежно ему улыбнулся. — Ни ты, ни наши дети — никто не умрет. Луи потер нос мокрой рукой, прежде чем положить ее на живот. — Я тебе верю. — Я когда-нибудь лгал тебе? — Да. — Я когда-нибудь лгал тебе о чем-то настолько серьезном? — Никогда, альфа. — Тогда зачем мне делать это сейчас? Луи мягко улыбнулся, потирая глаза. — Ты бы не стал. Гарри наклонился к нему. — Поцелуешь меня? Луи застенчиво кивнул и прижался к его губам, целуя долго и медленно, постепенно чувствуя, как беспокойство тает. — У нас родятся близнецы, мы будем вместе растить их. Они будут прекрасны. У них будут твои глаза или, возможно, мои, — Гарри зачерпнул немного воды. — Абрахам выберет для них имена, — Луи хихикнул, когда Гарри вылил на него воду. — Он также будет помогать их воспитывать. Они будут нашими детьми. Луи покраснел. — Я хочу девочку, — он пожал плечами. — Было бы здорово. — Может, будут две девочки, — Гарри улыбнулся, вставая, чтобы взять полотенце Луи. — Хм, — омега зевнул, протягивая руку, чтобы выдернуть пробку из слива. — Я не против, но у меня есть чувство, что у меня будет ещё один сын. — Да? — Гарри тщательно вытер волосы. — Я думаю, у нас будут девочки. Луи прикусил нижнюю губу, улыбаясь. — Возможно, девочка и мальчик? Гарри поцеловал его в нос. — Я рад буду любому раскладу, я все равно буду их любить, — он помог Луи встать, тщательно вытирая его. — Абрахам хочет брата и сестру, в особенности сестру. — Да, — Луи удовлетворенно вздохнул и повернулся, чтобы Гарри мог вытереть спину. — Он будет очень расстроен, если у него не появится сестра. Гарри держал омегу за руку, когда тот вылез из ванны. Луи обернул вокруг себя большое махровое полотенце. — Он думает, что мы просто вернем мальчика обратно и возьмём вместо него девочку. Луи хихикнул и покачал головой. Гарри отвел его в спальню и осторожно уложил на кровать. — Я вытру ноги, любимый. — Спасибо. Гарри поцеловал его в живот, задержав губы там на несколько секунд. — М-м, я так счастлив… я никогда в жизни не чувствовал себя настолько счастливым. Как будто кто-то наградил меня всеми благами, даже если я этого не заслуживаю, — он повернул голову и прижался к животу Луи. — У меня есть омега, ребенок, и скоро появятся еще двое детей. У меня теперь есть семья, все дорогие мне люди снова теперь рядом. Я бы никогда в это не поверил. До сих пор не верю. Луи провел пальцами по длинным волосам Гарри. — Когда я узнал, что беременен Абрахамом, это был худший день в моей жизни. Гарри поднял голову и нахмурился. — Худший? Луи кивнул. — Да, — он печально улыбнулся. — До него у меня столько было беременностей… и все закончились выкидышами, не дотянув и до двух месяцев. Когда я был беременен им, я молился каждый день, чтобы он не умер. Я просил всех известных мне Богов, чтобы Абрахам остался жив. Это была единственная беременность, в течение которой Си-Джей ни разу не поднял на меня руку, — он посмотрел в потолок. — Я так и не понял почему, но меня тогда это мало волновало, потому что он наконец был добр ко мне. После второго месяца, — Луи улыбнулся, — он был еще жив, и я просто знал… я знал, что все получится на этот раз. Когда он родился, я плакал, я был так счастлив. Это был самый лучший день в моей жизни. Он опустил взгляд. — Когда… когда Люк сказал мне, что я беременен, у меня возникло чувство, что я заново переживаю худший день в своей жизни. Тебя не было рядом, я болен… я даже не знал, что беременен. Я ведь мог навредить своим детям, не дать достаточно любви, пока они формировались, — он вздохнул. — Но потом ты прибежал, ты улыбался… и я был так счастлив просто видеть твою улыбку. Тебе не нужно было что-то говорить… я и так знал… я знал, что со мной все будет хорошо. Иногда мне нужно подтверждение… но… но с тобой, — он облизнул губы, — я знаю, что всегда буду в порядке. Гарри встал и лег на кровать рядом с Луи Он прижал его к груди, обхватив его ногой. — У нас всегда всё будет хорошо, Камелия. Однажды, когда был в учебном лагере, я услышал от одного альфы такие слова, — он закрыл глаза. — «Испытываемая тобою боль никогда не сравнится с радостью, которая последует за ней», — Луи шмыгнул носом, начиная дрожать от холода. — Наша радость наконец-то здесь, — выдохнул Гарри. — И мы должны принять её, — он поцеловал Луи в макушку. — Мы вместе, Абрахам с нами, и наши дети тоже скоро будут здесь. Луи кивнул, прижавшись носом к груди Гарри. — Спасибо, альфа. — Я люблю тебя, и я люблю нашу семью. Что бы ни случилось, все будет хорошо, — он погладил его по шее. — И даже если мы столкнёмся снова с болью… — Она не сравнится с грядущей радостью. Гарри улыбнулся, на его щеках даже появились ямочки. Он поцеловал омегу, крепче сжимая его в объятиях. — Да, не сравнится.***
— Альфа! — крикнул Луи, он перекатился на бок и сел и, вставав с кровати, понёсся в туалет. Его вырвало супом, который ему удалось съесть за весь день. Омега лег на холодный кафель, плача. Сначала ему приснился кошмар, потом стошнило, а теперь ещё и мучила лихорадка. Он всхлипнул и медленно поднялся, облокотившись на стену. Луи глубоко вздохнул, обхватив себя руками. — Альфа! — он застонал и повалился на бок. — Омега! Луи заскулил, услышав, шаги Гарри, который бросился к двери. Альфа распахнул дверь, и Томлинсон потянул к нему руки. — Я хочу воды. Гарри быстро поднял его и отнес обратно в постель. Он вытер капельки пота со лба влажным полотенцем, лежавшим на прикроватной тумбочке. — Хорошо, одну минутку, — Гарри осторожно промокнул ему губы и положил большую ладонь на лоб Луи. — Черт возьми, у тебя опять поднялась температура, — он покачал головой. — Сейчас принесу воду, доктор уже скоро придет, Камелия, успокойся. Луи кивнул, держась за живот. Он закрыл глаза, уголком одеяла вытирая слезы. Омега пытался дышать, как советовал ему доктор. Он потер раздутый живот и вздохнул, когда Абрахам заглянул в комнату. — Мама, — прошептал мальчик, подбегая к нему. Он поднял бутылку с водой. — Вода от бабы. Луи попытался сесть, и Абрахам всеми силами помогал ему. Мальчик открыл бутылку, пролив немного воды на пол. — Прости… прости, мама. — Все в порядке, детка, — Луи с благодарностью взял бутылку, делая медленные глотки, как ему говорили. Он лег на бок, из глаз текли слезы. Омега посмотрел на окно. — Солнышко, можешь открыть окно для мамы? — Да, мама, — Абрахам выбежал из спальни и через минуту вернулся со стульчиком Айзека. Он поставил его к окну, встав на него и повернув ручку окна. — Открыл, мама. Он бегом забрался к Луи на кровать, недовольно глядя на оголённый живот. — Дети плохо ведут себя. Луи усмехнулся. — Это не так, милый. Они защищают маму. Абрахам нахмурился. — Но мама болеет из-за них. — Нет, солнце, меня тошнит из-за воздуха. Дети следят за тем, чтобы я не очень сильно болел. Абрахам коснулся живота Луи, нежно проведя по горячей коже. — Берегите маму, — он приложил ухо к животу, ожидая ответа. — Они сказали «хорошо», мама. Луи улыбнулся, ставя бутылку на тумбочку. Он погладил Абрахама по щеке. — Да? — Да, мама. — Спасибо, — он улыбнулся, у него болела голова, но с открытым окном стало гораздо лучше. Он старался не плакать при Эбби, потому что тот начинал недолюбливать будущих детей, потому что каждый раз, когда что-то случалось, все говорили: «Это дети… О, это из-за детей». Абрахам чрезвычайно заботился о нем и злился, когда не мог никак помочь. Абрахам стоял на коленках на кровати, целуя Луи в висок. — Баба разговаривает с хорошим доктором! — Люком? — Да, — он обнял Луи за голову. — Он не заставляет маму плакать. — Я очень люблю тебя, Эбби, ты самый лучший мальчик на свете. Ты так хорошо заботишься обо мне, делаешь меня очень счастливым. — Я должен это делать… когда… когда мне было грустно, мама всегда меня делала меня счастливым. А когда у меня появлялись синяки и царапины, мама целовала и обнимала меня. Я не вижу синяков на маме, но ей больно, — он сел, указывая на живот Луи. — Там… я думаю, мама… я думаю, что младшая сестра и брат очень хотят выйти, и они слишком рады. Помнишь… помнишь, когда я был очень счастлив, меня вырвало? Я думаю, они сейчас слишком счастливы, и маму из-за этого тошнит. Луи рассмеялся, зажимая рот дрожащей ладонью, неожиданно расплакавшись. Он потянул к себе Абрахама, усадив к себе на колени и уткнувшись в мягкую футболку ребенка. — Я очень счастлив. — Омега, — Гарри поспешно вошел в спальню вместе с Люком. Он сел на кровать, потирая ему спину. — Что случилось? Луи прижал к себе Абрахама, крепко обнимая. — Ничего, — он улыбнулся со слезами на глазах. — Я плохо себя чувствую, но Абрахам поднял мне настроение. Люк улыбнулся, ставя сумку на пол. Луи вскинул голову, когда вошли еще двое альф. Люк поднял обе руки. — Пожалуйста, не волнуйтесь, омега. Они помогут мне обследовать вас. Луи кивнул, вытирая лицо одеялом. Абрахам, не отпуская омегу, проворчал: — Ещё врачи. — Да, Абрахам, — улыбнулся Гарри. — Они проверят маму и детей, чтобы убедиться, что они в порядке, — он снял Абрахама с колен Луи. — Мы посидим рядом и подождем, хорошо? Абрахам нервно прикусил губу. — Если мама заплачет из-за вас, баба ударит вас. Гарри выпучил глаза. — Абрахам, не говори так. Люк рассмеялся. — Поверь мне, Абрахам, я тебе верю, — он посмотрел на Луи. — Здравствуй, омега, как вы себя чувствуете? — Не очень хорошо, — Томлинсон потерся щекой об одеяло. — Меня недавно вырвало, голова болит, — он тихо заскулил. — У меня жар, но стало легче, когда открыли окно. — Понятно, — Люк присел на край кровати. — Это Марк, а это Джон, — оба поклонились. — Они определят, действительно ли ваши дети чистокровные. Также они возьмут кровь на несколько анализов. Луи медленно кивнул, поглядывая на Гарри каждые пару секунд. — Хорошо. — Нужно, что-нибудь съесть до и после анализов, — он положил ладонь на лоб Луи, и тот застонал от прохлады. Люк моментально убрал руку, когда Гарри зарычал. Он быстро оглянулся. — Прошу прощения. Луи нахмурился. — У меня жар, альфа. Гарри отвернулся, и Абрахам скрестил руки на груди. — Баба ударит тебя.***
— Итак, — радостно объявил Джон, — у вас определенно чистокровные, как мы и думали, но теперь уже точно, — он улыбнулся. — Удивительно, что они близнецы. — Мальчик и девочка? — спросил Абрахам с колен Гарри. — Мы пока не можем узнать. Мэри скажет, если вы захотите узнать, — сказал Марк. — Но они здоровы и растут в правильном темпе. Луи доел яблочное пюре, прежде чем сказать: — Замечательно. Люк улыбнулся. — Вам лучше? — Да, намного. — Лекарство на вас действует быстрее, чем на волка. Поэтому принимать строго в маленьких дозах. Луи кивнул и посмотрел на Гарри. — Отличные новости. Гарри все это время нервничал, был раздражен и недоволен, так как ему не нравилось, когда так много альф трогали его омегу, учитывая, что тот ещё был полностью раздет. — Мхм. Луи надул губы. — Ну, перестань, — он протянул к нему руки, когда Джон снял капельницу. — Иди сюда. Гарри встал вместе с Абрахамом и сел рядом с омегой. Он поцеловал его в лоб. — Я здесь. — Не злись, — Луи устало вздохнул. — Наши дети полностью здоровы, это самое главное. Гарри кивнул. — Ты прав, — он взглянул на трех докторов, которые возбужденно переговаривались между собой. — Но это не изменит того, что я чувствую, когда кто-то прикасается к тебе… особенно там, где только я могу это сделать. Луи закатил глаза. — Переживешь, — он улыбнулся Абрахаму. — Врачи сказали, что с малышами всё хорошо, дорогой. Абрахам захлопал в ладоши. — Ура! — он помахал рукой животику. — Молодцы, сестренка… и братик! Люк посмотрел на них. — Он очень хочет сестру и брата. — Да, — ответил Гарри. — Больше всего сестру. Люк присел, чтобы быть на уровне глаз мальчика. — И как ты назовешь её? Абрахам пожал плечами, нервно хватая Гарри за футболку. — Не знаю. — М-м, — улыбнулся Люк. — Это должно быть особенное имя, очень красивое. Тебе же, кстати придется выбрать сразу два. Абрахам кивнул. — Я знаю, — он посмотрел на Гарри. — Бабе не нравится Кукуруза. Гарри громко вздохнул. — Кукуруза — это кукуруза, а не имя. — Но… Но ты говорил, что нужно выбрать что-то хорошее, а кукуруза хорошая, баба! Гарри потер переносицу. — Да, кукуруза хороша на вкус, но не очень хороша, чтобы называть так ребенка. Абрахам снова посмотрел на Люка. — Я люблю кукурузу, — он повернул голову в сторону двери. — Иса, — он соскользнул с колен Гарри. — Баба! Иса пришел! Гарри встал, прислушавшись и узнав голос Зейна. — Да, иди поздоровайся с ними. Люк проследил взглядом, как Абрахам выбежал за дверь. — Он… он полукровка, верно? — Да, — сказал Луи, теперь уже доедая вторую порцию яблочного пюре. Люк прикусил губу. — У него очень развиты органы чувств. Гарри кивнул. — Даже очень. — Хм, — альфа посмотрел на двух напарников. — Нам надо идти, но возможно ли будет как-нибудь провести пару тестов на Абрахаме? Луи хмыкнул, привлекая внимание. — Вы не будете ставить опыты на моем ребенке. — Ничего серьёзного, омега, только проверка его скорости и рефлексов. — Я уже говорил, Абрахам очень быстро бегает, как и Луи. Луи поставил вторую пустую чашку. — Только в моем присутствии. — Скорее всего, мы проведем все тесты на улице. — Я сказал, что только в моем присутствии.***
— Ну, давай начнем с того, какое значение ты хочешь, чтобы было у имени, — Лиам разблокировал экран телефона, дети собрались вокруг него. — Придумай что-нибудь. — Что-нибудь хорошее! Особенное! — добавил Айзек. Абрахам кивнул. — Что-то важное, например… цветок, потому что мама — цветок! Лиам засмеялся, набирая «цветок» в поисковую строку. — Что насчёт Дейзи? — Нет! — Абрахам покачал головой. — Камелия! — Это прозвище твоей мамы. Представь, баба позовет её, а придет твоя сестра. Абрахам задумался. — Тогда не Камелия. — Как тебе Ирис? — Нет, мама, должно быть что-то особенное! Лиам фыркнул. — Я пытаюсь… — он покачал головой. — Может, не цветок, а что-нибудь другое? Абрахам сел и тяжело вздохнул. — Скоро младшая сестра и брат родятся, а у меня нет для них имен. Айзек сел рядом с ним, взяв мальчика за руку. — Да, они скоро родятся, но мы быстро выберем имя! — Нет, если ты хочешь, чтобы имена были особенными, то не торопись. У тебя есть еще около четырех месяцев, чтобы выбрать. — Четыре… четыре месяца! — Айзек лег на спину. — Слишком долго! — Ну, это не быстро. — Мне нравится кукуруза, — проскулил Абрахам. — Хочу назвать младшего брата кукурузой. — Это не подходит для имени ребенка, Абрахам, — рассмеялся Лиам. Айзек нахмурился. — Почему нет, мама? Не смейся над Эбби! — он обнял альфу. — Все в порядке, Эбби, мне тоже нравится кукуруза. Лиам прикусил губу. — Может быть… есть слегка похожее имя. О, Корнелиус? Абрахам улыбнулся. — Да! Айзек наоборот помрачнел. — Красиво звучит, но не по-особенному, мама. — Хм… — Лиам посмотрел на экран телефона, прокручивая список. — Кукуруза — это… сложно. — Баба говорит, что ее легко готовить. Лиам громко рассмеялся — Ты такой смешной, Абрахам, — он отдал свой телефон альфе. — Я открыл список имён со значениями. Ты можешь поискать пока, а я чуть-чуть посплю, хорошо? — Спасибо, Лиам, — Абрахам взял телефон. — Я знаю, как пишутся кукуруза и тосты. Айзек положил голову на плечо мальчику. — Хорошо.***
— Баба! Баба! — Абрахам протянул телефон Гарри. — Прочитай, прочитай, пожалуйста! — Ш-ш-ш, — прошипел Гарри. — Мама спит, — он закрыл дверь их спальни. — Что такое? Абрахам сиял как новогодняя ёлка. — Я вижу имя о кукурузе. Гарри взял телефон у прыгающего ребенка. — Где? — Вот! — Ш-ш, — Гарри посмотрел, — «От имени Деметры, богини кукурузы, плодородия, — он покачал головой, — Деметрий, — и рассмеялся. — Это что-то… — Значит, он кукуруза! — Тише, тише, — смеясь, успокоил его Гарри. — Ты хоть можешь выговорить имя? — Де… ми… Деми… — Абрахам проворчал. — Не могу, но… но я могу научиться, баба! — Хорошо, потренируйся, и мы спросим маму об имени.***
— Мама… — прошептал Абрахам, посмотрев на Айзека. — Скажи, если придёт баба. — Хорошо, — кивнул Айзек. Он выпрямился, опустив руки по бокам. Абрахам закрыл дверь и на носочках подошел к кровати. — Мама?.. Луи лежал, свернувшись калачиком, тяжело дыша. Абрахам закусил губу, поглаживая его по щеке. — Прости, мама, — он повернулся и подошел к двери. — Нет… нет! Никто не… — Айзек отступил, когда Гарри открыл дверь. Он поднял бровь, глядя на Абрахама. — Что я говорил? — Я… я не разбудил маму, — Абрахам прикрыл глаза. — Я не разбудил, баба. Гарри посмотрел на Луи, который все еще крепко спал. Он поднял Абрахама и оттащил Айзека, когда омега схватил его за ногу. — Я же сказал не входить в нашу комнату. — Я хочу к маме! — громко заплакал Абрахам. Гарри опустил взгляд, когда Айзек ударил его, пнув в голень. — Из-за тебя Эбби плачет! — Не бей меня, иди в свою комнату. — Нет! — Айзек зарычал. Гарри выдохнул, опуская Абрахама на пол и не давая ему подняться по лестнице. Он устало потер виски. Он был занят стройкой, заботой о Луи (спасибо, Боже, за помощь Лиама). Омега спал большую часть дня, его часто тошнило, особенно посреди ночи, он плакал, скулил. Он почти не спал, последние две недели Абрахам требовал к себе постоянного внимания, чего Луи не мог ему обеспечить, он даже не мог спуститься по лестнице лишний раз. Абрахам при каждом удобном случае будил Луи, чтобы поговорить с ним, спросить, как он себя чувствует. Это было мило, но через несколько секунд Луи начинал плакать, потому что не мог снова заснуть. Его эмоции менялись со скоростью света. Мэри сказала, что это нормально, и через две недели все будет намного лучше. Гарри был в сильном стрессе. Он старался уделять Абрахаму то недостающее ему внимание: обязательно читал ему на ночь и будил его по утрам. Альфа обязательно выделял час в день, чтобы поговорить с ним, вывести на улицу и поиграть. Он собирал с ним пазлы, обнимал, целовал, но Гарри элементарно устал. Всю прошлую неделю Абрахам вел себя ужасно, постоянно плакал, кричал и метался, в то время как Гарри сохранял полное спокойствие, но его терпение таяло. Как и сейчас, когда Айзек бил его с боку, мешая альфе увести Абрахама, крича. — Хочу к маме, пожалуйста! — завизжал Абрахам, снова пытаясь убежать. Он начал брыкаться, когда Гарри поднял его. Айзек схватился за штанину мужчины, пиная его и щипая кожу. — Отпусти, отпусти! — Вы сошли с ума?! — Лиам гневно посмотрел на детей. Абрахам мгновенно перестал брыкаться, обмякнув, глядя на омегу широко раскрытыми от испуга глазами. Лиам смотрел на них горящими от злости глазами, его живот был очень большим, так как осталось две недели до родов. — Иди сюда. Айзек заскулил, подбегая к матери. Он опустил голову. — Мама… — Ekki orð/Молчи, — прорычал Лиам, и Айзек взвизгнул, отступая в страхе. — Это твой дядя… ты что, с ума сошел? — мальчик задрожал, в его карих глазах появились слезы. — Если ты когда-нибудь, — шепотом закричал Лиам, — снова ударишь своего дядю, тебе лучше обратиться в волка и убежать, иначе тебе не поздоровится, skilur þú mig/ты меня понял? Айзек кивнул. Лиам обхватил его подбородок одной рукой. — Skilur þú mig/Ты меня понял? — Да, мама! Лиам отступил. — Ты наказан, под домашним арестом, если я увижу, что ты хоть пальцем тронешь игрушку, книгу, раскраску или пульт от телевизора, то тебе придется сидеть ещё дольше. Айзек вздрогнул, когда Лиам прошел мимо него. — Иди в свою комнату, и, если Луи проснется, я расскажу отцу. Айзек заплакал, направляясь к лестнице. — Hvað sagði ég? Ekki hljóð! /Что я сказал? Молчи! Айзек зажал рот ладонью, поднимаясь выше. Лиам посмотрел на Абрахама. — Это твой отец, ты должен уважать его. Если бы твоя мама проснулась и увидела, как ты себя вел, она была бы очень разочарована в тебе, — он забрал Абрахама из рук Гарри, опустив его на пол. — Ты вел себя ужасно, я разочарован в тебе. Твой отец очень устал, твоя мать беременна, хватит кричать и плакать. Скоро ты станешь старшим братом, ты должен вести себя как подобает. Абрахама сильно трясло. — Иди сядь и оставайся там. Абрахам поплелся к дивану, шаркая ногами. Он взглянул на Лиама. — Я… прости. — Я не тот, перед кем тебе следует извиняться. Сядь, — Абрахам послушно сел, всхлипнув. — Гарри, — вздохнул Лиам. — Не позволяй детям вести себя так с тобой. — Я устал, Лиам, — Гарри пожал плечами. — Мне не хочется ни с кем ругаться. Я приехал, только чтобы проверить Луи, мне нужно вернуться к работе. — Я знаю, что ты устал, но у тебя скоро будет еще двое детей, и я уверяю тебя, легче не станет. Если тебе нужна помощь, попроси. Мы рядом. — Спасибо, Лиам, — кивнул Гарри. — Баба? Гарри обернулся. — Что? Мальчик заскулил. — Прости, я плохо себя вел. — Да, Абрахам, ты вел себя ужасно. Мальчик заплакал, закрыв лицо руками. — Я… просто… мне хочется быть с мамой! Гарри подошел к нему, присев на корточки. — Абрахам, мама вынашивает двоих детей, я строю наш дом. Этот, — он огляделся, — наш только временно, это дом Лиама и Зейна. Я строю для нас, где мы будем жить, понимаешь? Теперь я должен включить еще комнаты спален для твоих брата и сестры. Я очень устаю, мама еще больше, и я знаю, что ты тоже. Ты должен сохранять спокойствие, набраться терпения. Мы оба очень стараемся, но, когда ты ведешь себя так, нам становится хуже. Мне нужно, чтобы ты был большим мальчиком, альфой. Мне нужно, чтобы ты помогал мне и маме. Понимаешь? Абрахам вытер глаза краем футболки. — Да.***
— Абрахам, — позвал Луи, спускаясь по лестнице. Он потуже завязал пояс халата, положив руку на округлившийся животик. — Эбби? — он подошел к двери на задний двор, вглядываясь в стеклянные вставки, покрытые инеем. — Абрахам? — Мама, — Абрахам глубоко вздохнул, обнимая ноги Луи. Он вдохнул запах омеги. — Я так сильно соскучился по тебе. Луи улыбнулся. — О, Эбби. Мне жаль, что я все это время был в постели, — он сел на пол, проведя пальцами по волосам сына. — О, у тебя так сильно отросли волосы, почему я не заметил? — Бабе они нравятся. — Знаю. Мама чувствует себя намного лучше, и я хотел бы провести с тобой день. Абрахам обнял Луи за шею. — Да. — Мой малыш, — проворковал он, притягивая Эбби к себе на колени. — Расскажи мне, чем ты занимался? — Я вел себя плохо, мама. Баба хочет спать, а Лиам разозлился на меня. Луи нахмурился. — Почему? — Я хотел к маме, но… но баба сказал, что маме нужно поспать. — И ты его не послушал? — Нет… — Это не хорошо, Эбби. Ты извинился? — Да, — он потер глаза. — Я думаю, баба ещё злится, он… он не поцеловал меня перед сном. — Не думаю, — Луи погладил Абрахама по спине. — Возможно, он слишком устал. Вчера баба пришел очень поздно. Абрахам кивнул. — Я буду вести себя как большой мальчик, мама. — Хорошо, дорогой, — он мягко улыбнулся. — Я знаю, ты очень стараешься, что ты привык к тому, что я всегда рядом, и я всегда буду рядом. Но, пожалуйста, помни, — он положил руку Абрахама себе на живот. — Здесь дети, о них нужно заботиться, ведь они также заботятся обо мне. — Хорошие младшие сестра и брат. — Да, Эбби. Когда они родятся, мы с бабой не всегда сможем играть и быть с тобой. Мы всегда будем рядом, но дети будут нуждаться в нашем внимании. Абрахам опустил глаза. — Ты все еще будешь любить меня, мама? — Ты мой первенец, Абрахам. Мы с тобой столько пережили вместе. Ты мой лучший друг, я всегда буду любить тебя. Он поцеловал Луи в нос. — И мама мой лучший друг. — Абсолютно, — он слабо пощекотал его. — Я всегда буду рядом с тобой, даже если у меня будет сотня детей. Абрахам хихикнул. — Сто? — Да, милый. Пообещай мне, что ты очень постараешься помочь бабе. И ты не должен забывать, что баба — твой папа. Его нужно уважать, потому как он всегда уважает тебя. Он любит и учит тебя. Ты должен уважать его, пообещай мне. — Я обещаю, мама.***
Абрахам постучал в дверь кабинета, привлекая внимание Гарри. — Абрахам, — альфа что-то записал, — проходи. Мальчик медленно и нерешительно подошел к нему, дрожащей рукой держа лист бумаги. Он осторожно положил его на стол перед альфой, прежде чем отступить. Гарри взял его, прищурившись, прочитал коряво написанные зеленым карандашом слова. — Баба, мама, кукуруза… — он наклонил голову, пытаясь разобрать буквы. — Господи, нам нужно найти тебе учителя, — Гарри усмехнулся, осматривая лист. Он прикусил губу, это был, по правде говоря, ужасный, но милый рисунок Абрахама, Луи, его… и то, что походило на брата и сестру в колыбели, а также, возможно, початок кукурузы. Он положил лист на стол и посмотрел на сына. — Что это? Абрахам тяжело сглотнул, склонив голову. — Открытка для бабы. — Для меня? — Да. — Но в честь чего? — Просто… потому что я люблю тебя. Гарри тихо рассмеялся, откатываясь от стола. — Иди сюда, альфа, мой прекрасный мальчик, — Абрахам подбежал к нему, забираясь на колени. — Сегодня мы с мамой и тобой устроим пикник. Ты не против? — Абрахам покачал головой, уткнувшись в шею Гарри. Альфа мягко покачивал его, в конце концов заснув вместе с ребенком, сидя на кожаном кресле.***
— Я выбрал Деми… Деметрий, мама. — Ух ты, — Луи отложил половинку сэндвича. — Такое красивое, сильное имя. И что оно значит? — Кукуруза. Гарри гладил живот Луи обеими руками. — Нет, это имя образовано от имени богини кукурузы, плодородия и земледелия. Абрахам допил какао. — Кукуруза. Луи рассмеялся, навалившись спиной на Гарри. — Мне нравится. А для девочки? — Пока не знаю, мама, — пожал плечами Абрахам. — Ну, они оба подарки от Бога. Абрахам сжал губы. — Подарок… дар… — он огляделся. — Баба, почему мы сидим на заднем дворе? — Маме пока нельзя далеко уходить, поэтому, если ему хочется выйти на улицу, то можно только здесь. Еще неделя, и все будет как обычно. Абрахам медленно кивнул. — Хорошо, — он улыбнулся. — Мама, ты очень красивая. Луи покраснел. — Спасибо, Эбби. — Это называется свечение беременности, Абрахам. — Смещение беременности. — Свечение. — Свечение. — Отлично, — Гарри поцеловал его в шею. — Абрахам, через два дня мы съездим в больницу, чтобы посмотреть на детей. У Абрахама отвисла челюсть. — Посмотреть на детей?! — Да. Он встал. — Посмотреть… то есть… то есть прямо посмотреть, баба? Мы заберём их домой? — Нет, у нас еще есть несколько месяцев. У мамы будет такой же большой живот, как у Лиама. Абрахам радостно запрыгал. — Ура! Дети! Дети! Гарри усмехнулся. — Такой замечательный ребенок. Кажется, он больше радуется, чем мы. Луи смотрел на сына с любовью в глазах. — Действительно, потрясающий ребенок.***
— Привет… я ваш папа, — прошептал Гарри в живот Луи. — Я очень скоро увижу вас двоих. — Они будут любить тебя, как Абрахам. — Я хочу быть хорошим отцом для них, — он погладил круглый животик Луи. Он покачал головой. — Они так быстро растут, не могу дождаться, чтобы действительно увидеть их. Они будут такими крошечными. — Я не думал, что когда-нибудь снова забеременею, — он вздохнул. — Я толстый, сонный… меня тошнит, я не могу выйти из дома, но… я счастлив, — он вздохнул. — Я очень счастлив. Гарри поцеловал его в живот. — Слышите? Мама очень счастлива, она так хорошо о вас заботится. Она вас кормит, разговаривает с вами каждый день. Баба тоже будет разговаривать с вами каждый день. Луи закрыл глаза, слушая, как Гарри болтает, напевает, поглаживая животик. Он положил руку на голову альфы. — Я люблю тебя, правда. Абрахам заглянул в спальню. — Баба, мама, я собираюсь спать. Гарри жестом подозвал Абрахама. — Иди сюда, альфа, пожелай спокойной ночи малышам. Абрахам подбежал к кровати, поцеловал Луи в живот. — Пора спать, детки, утром у нас будут тосты! Завтра я тоже вас поцелую. Деме… Деметрий, позаботься о младшей сестренке. Ребенок Лиама пинается, — он наклонился ближе, шепча. — Не пинайте маму, — он обнял живот Луи. — Люблю вас, — он посмотрел на Гарри. — Поцелуй на ночь? Альфа улыбнулся, поцеловав Абрахама, а затем это сделал и Луи. Он соскочил с кровати. — Завтра мы увидим детей. — Да. — Я очень горжусь тем, что ты уже сам ложишься и спишь сам. — Да, уже пора спать. — Верно, альфа. Хороший мальчик. Абрахам покраснел. — Люблю тебя. — Мы очень сильно любим тебя, милый. Увидимся утром. — Увидимся, — Абрахам тихо прикрыл за собой дверь. Гарри покачал головой. — Удивительно, Абрахам такой послушный и умный ребенок. Стоит с ним поговорить, объяснить, как он сразу всё понимает и прислушивается, — альфа усмехнулся. — Мой ребенок будет очень уважаемым человеком в обществе. Луи подтолкнул его ногой. — Наш ребенок. Гарри ухмыльнулся, нависая над Луи. — Наш ребенок, — он поцеловал его. — С каждым днем ты становишься все больше и красивее… Я не верил, что это возможно. Каждое утро, когда я просыпаюсь и вижу тебя, мне кажется, что я наконец увидел солнце после многолетней тьмы. Ты излучаешь красоту… свечение беременности. Я не могу… я не могу любить тебя ещё сильнее… я думаю, что могу кричать от любви к тебе. Луи рассмеялся. — О, альфа, ты такой смешной, альфа. С каждым днем ты все лучше и лучше в моих глазах, я рад, что люблю тебя, альфа. Ты измучен, я знаю это… и даже несмотря на все это, ты все еще терпелив, добр, заботлив, так что можешь кричать до тех пор, пока твое сердце не успокоится.***
Лиам массировал Луи ноги. — Абрахам с Айзеком были очень рады, что их взяли на стройку… О, ещё звонил Мэттью. Он сказал, что приедет, когда я рожу, он также передал тебе привет. Луи улыбнулся. — Замечательно. Ты завтра поедешь в больницу? — Да, — Лиам потёр живот. — Я устал, ребенок слишком огромный и тяжёлый. Луи рассмеялся. — Он будет прекрасен. — А ты… завтра ты тоже поедешь в больницу? — Мы используем это как предлог, чтобы присутствовать при родах, — он подмигнул. — Не думай, что я пропущу. Нам также скажут пол детей. Гарри хоть и серьезно относится к предписаниям докторов о том, что мне не надо покидать дом, но он очень не хочет, чтобы мы пропустили твои роды. Лиам усмехнулся. — Все в порядке. Наконец, ты сможешь выйти из дома. — Да, — кивнул Луи. — Мне стало лучше, слава Богу, перестало тошнить. — Это очень хорошо, омега, — он потер его ногу. — Айзек так радуется близнецам, что, кажется, забыл, что у него будет младший братик. Луи нахмурился. — Мне жаль… — Нет, нет, — отмахнулся Лиам. — Не беспокойся, я совсем не против. Когда я рассказал ему о своей беременности, он тогда забыл обо всем. Я очень счастлив, — он улыбнулся. — Мы решили назвать его Аароном, Айзеку придется с этим смириться. Луи хихикнул. — Он полюбит имя, которое когда-то было предназначено для него. Лиам улыбнулся и прижал ладонь к животу, когда почувствовал сильный пинок и боль. — Ай, — Лиам сгорбился. — Пожалуйста, тихо… Не пинайся. Луи сел. — Ты в порядке? Лиам округлил глаза, когда по ногам потекли околоплодные воды. — Нет.***
— Хорошо, все в порядке, — Луи гнал по заснеженной дороге. — Дыши. Все будет хорошо. — Они не должны были так рано начаться, — застонал Лиам, хватая губами воздух и плача. — Такое ощущение, что меня разрывают изнутри. Луи захныкал, вдавливая педаль газа в пол. Он не должен так быстро водить машину, когда внутри беременный Лиам и он сам в положении. Но Луи всегда был очень уверен за рулём. — Так, он никуда не денется… Потерпи, мы уже почти в больнице. Все будет хорошо. Лиам закричал от боли, глядя на него большими глазами. — Волки буквально разорвут тело, Луи, — Томлинсон быстро посмотрел на него. — Они сражаются за жизнь. Луи посмотрел на дорогу, его руки тряслись. — Боже.