Иные грёзы

      Капли дождя как всегда стучат по стеклу, назойливо пытаясь вырвать тебя из приятных объятий морфея и погрузить в суровую реальность, но этими попытками только лишь сильнее погружают в дрёмы, разочаровываясь в своих стараниях. Как бы то ни было, Квиррел после нескольких часов сна уже не был способен в полной мере выпасть из реальности и просто-напросто витал в облаках, находясь при том в полудрёме и чувствуя лапки сосуда на своём чувствительном брюшке. Странник на пару мгновений приоткрыл глаза и размыто лицезрел прямо перед собой еле приметную мордочку маленького призрака, мог слышать его звонкое для общей тишины сопение, вновь закрыл глаза. В таком положении, мечтая, ученик Мономоны был готов пробыть часами напролёт, листать перед глазами причудливые иллюстрации, которые творит его сознание, а его довольно-таки богатое воображение было в этом значимым помощником. Жук уже было проваливался в самый что ни на есть сон, но резкие вздрагивания рыцаря, которые он успел уловить, его более чем насторожили. Квиррел разомкнул очи и созерцал вроде бы ещё дремлющего малыша, который словно во сне бился с самой Лучезарностью, а в мире иных грёз несвойственно для спящего содрогался, хмуря лоб и будто пытаясь проснуться изо всех сил, но ничего не выходило. Странник, сонно и протяжно мыча, приподнялся, не забывая при том придерживать маленького призрака, опёрся спиной о подушку и примкнул губами ко лбу ещё дремлющего, устроив его поудобнее, больших усилий он не прилагал да и незачем было, ведь разбудить малыша во время его обычного отдыха было не самой сложной задачей, сложнее было лишь вернуть ему его порой завидную бодрость. Сосуд распахнул глаза, которые были предательски мокрыми, похоже, что за последнее время он плачет куда больше, чем за всю свою недолгую жизнь. Подняв на жука стыдливые глаза, маленький призрак, поджав лапки, примкнул к родной душонке, он думал, что разбудил странника своими тревогами. -Не переживай так, я сам проснулся- Тихо и сонно пробубнил ученик Мономоны, протяжно зевнув и дополнив вопросом свой краткий монолог. -Снова только плохие думы в голову лезут?- После чего уложил руку на голове малыша, поглаживая её большим пальцем и сдерживая накатывающий зевок, как-никак судя по ощущениям и действительности они пробудились прямо посреди ночи. Рыцарь коротко закивал, забираясь повыше на странника и улавливая, как его начали крепче придерживать. Квиррел шумно выдохнул и откинул голову на подушку, смотря в потолок и не желая вставать с кровати. Он был готов перебраться пролистывать жизнь в Городе Слёз, от этого отгораживали лишь сырость и стоящая перед ним и рыцарем задача. Следовало отсыпаться дальше, но сон как назло отступил, забыв забрать вместе с собой надоедающую, лёгкую усталость. После сего жук уловил мордочку маленького призрака на подобии своей шеи, от чего в миг вновь посмотрел на него с явным недоумением в глазах и кратким, вопросительным мычанием, он просто-напросто хотел привлечь к себе внимание. -Что нам следует делать дальше?- Особо без проявления какого-либо рода эмоций промямлил почти что самому себе рыцарь, ведь иная персона в этой комнате еле смогла разобрать его фразу. Однако, ученик Мономоны заметил, что его голосе звучала уже практически привычное порою отчаяние и тоска, ведь он понимал, что большая часть их пути была уже пройдена и осталось совсем немного до решающей всё и вся битвы, от одного вспоминания которой хотелось вот уже в который раз заплакать. -Подожди ка секунду.- Проговорил странник, укладывая рыцаря в кровать и поднимаясь на ноги, дабы взять карту и вновь просмотреть проложенный маршрут, уже вырисовывая в своей голове план действий, исходя из сложившейся в сей момент ситуации. Малыш же в свою очередь бездумно смотрел перед собой, почти точно так же вели себя мучающиеся от лихорадки во время заражения треклятым светом, которые с нетерпением ожидали предстать пред ликом смерти. Просверлив карту взглядом около полуминуты, жук начал монолог. -Отбой ещё на пару часов, после будет одна возможность для привала в случае чего- Его голос раздался еле уловимым эхом. Квиррел вновь вернулся к маленькому призраку, свернувшись вокруг него и без предисловий закрыв очи. Если бы ни с того ни с его их треклятая усталость канула в лету, жук бы однозначно поиграл с маленьким призраком, начав его беспощадно щекотать или поиграв в догонялки по всему дому, дабы тот не так сильно терзался происходящим и отвлёкся от ужасов в этом мире иных грёз, но сейчас сил хватило лишь на то, чтобы игриво ткнуть его шею несуществующим носом, получив пару коротких усталых смешков и отсутствие сопротивлению в силу изнеможения. Пришлось таки провалиться в царство снов, забрав с собою сосуда.

***

      Придя вновь в сознание, рыцарь и ученик Мономоны наставницы практически без промедления тронулись в путь, одарив при пробуждении друг-друга парой тройкой подбадривающих слов, которые доносились из раза в раз при пробуждении. При всём при том рыцаря явно смутило то, как странник назвал его этим подобием утра. "Мой храбрый призрак". Как он может быть храбрым? То и дело роняя ручьи слёз он из раза в раз прижимается к Квиррелу с одной лишь мыслью в думах, укрыться от всего и вся, бесстрашным его уж точно никак нельзя назвать. Он понимает как же сильно слаб морально, для некоторых персон характеристика подобного рода персонажа описывается одними лишь парой-тройкой слов-тряпка да размазня. Прямо в тот момент, когда он да странник зашли в немалых габаритов лифт, который к удивлению ещё был способен функционировать и поражать своей внешней красотой, сосуд поднял на жука нерешительный взгляд, еле устояв на ногах, когда лифт со скрипучим грохотом тронулся. В ответ на это спутник странствий улыбнулся, сложив несуществующие брови домиком и приобняв малыша, так он обычно делал, когда хотел без слов подбодрить маленького призрака, но к его удивлению, это не сработало и жук в вопросительном тоне наклонил голову. -Почему храбрый? Я же- -Маленький воин.- Резко перебил его Квиррел, что делал до крайности редко в силу более чем достойного воспитания своей любимой матушки, но в сей момент у него даже не было ни единого желания продолжать слушать подобного рода монолог со стороны родной душонки. -А разве кто-то помимо тебя смог бы решиться на то, чтобы предстать пред ликом Лучезарности вот уже второй раз, не смотря ни на что? Да и при том предаваясь такому неимоверному риску. Признаюсь, я бы струсил!- Усмехнулся в конце реплики жук, отворачиваясь и глупо улыбаясь от правдивости своей последней фразы. Во время короткой беседы никто из присутствующих даже не обратил должного внимания на то, какой прекрасный пред ними предстал вид, в который пришлось бы очень долго вглядываться, дабы увидеть хоть что-нибудь через капли нескончаемого дождя, что так и пытаются пустить на стекле хоть трещинку, но всё более чем тщетно. Когда лифт прибыл к месту своего назначения и распахнул неприятно скрипящие ворота, странник выходить не спешил, чуть присев на корточки, дабы посмотреть прямо в глаза своему маленькому воину. -Ты уже не один раз вытягиваешь меня из трудных передряг, а я в своих словах никогда не сомневаюсь, потому не задавай таких глупых вопросов, хорошо?- Тихо засмеялся в конце странник, когда на лице рыцаря появилась улыбка и тот поспешил вжаться мордочкой к лику Квиррела, который ни в коем случае не думал оказывать сопротивления. -Вот непоседа!- Продолжал смеяться жук, когда малыш всё прижимался к его лику и тот всячески пытался его хоть малость отстранить от себя из-за появившейся щекотки, но в который раз удостоверялся в любвеобильности маленького воина, который всё-равно настойчивее ластился к Квиррелу в силу накатившей ни с того ни с сего беззаботности. Потрепав по голове и тем самым наконец отпрянув от себя рыцаря, Квиррел прислушался, как всегда приходилось делать при подходе к новой для тебя местности. Далеко не в удивление тот факт, что на Землях Упокоения обе персоны уже давным-давно пребывали, но кто знает какие сюрпризы в этот раз способен преподнести этот причудливый мирок. По тоннелям неким гулом раздавались протяжные вопли и хрипение оживших усопших, которые заставляли мурашек нервно пробегать по всему твоему панцирю, от чего ты невольно стряхиваешь их явившейся к тебе в гости дрожью. Да и что там скрывать, даже вспоминание существования несчастных мертвецов в этой окрестности могли вызвать у тебя неприятный ком в горле, появляющийся прямиком от подсознательного страха, который будет тебе преградой долгие и долгие годы, а то и всю жизнь. Взглянув на карту, жук облегчённо вздохнул, ведь их путь лежал в противоположную сторону, а на его лице засияла добрая и вместе с тем немного грустная улыбка, когда он прочёл как подписано следующее место, которое им стоит в сей момент посетить. Подозвав за собой немым взмахом руки рыцаря, странник направился в нужные им лабиринты пещер.       Маленький призрак без раздумий и сомнений шёл рядышком с родненькой душонкой, стараясь обхватывать его руку полностью, но эти попытки каждый раз проваливаются и жук почти рефлекторно берёт лапку сосуда, почти полностью обхватывая её. У малыша достаточно часто в думах возникал один простой вопрос. Подрастёт ли он? Вытянется ли он хоть немного? Во всяком случае, изменений в росте у рыцаря не наблюдалось и это его не слишком уж удручало, ведь ему очень нравилось при всём оставаться так называемым "маленьким воином". Как вдруг, прямо посреди пути, Квиррел без каких-либо объяснений подхватил сосуда на свои заботливые руки, направившись дальше и не давая ему смотреть вперёд, чем явно озадачил маленького призрака и тот начал усердно пытаться посмотреть в силу взбунтовавшегося любопытства, что от него так настойчиво скрывают, ведь краем глаза он сумел заметить знакомые ему своды пещер. Эти попытки успехом не увенчались, ведь как уже упоминалось ранее, рука у странника куда тяжелее, нежели у малыша и оказывать сопротивление бесполезно. И вот, когда рыцарь уже смирился со своим выговором дремать на руках жука, он услышал тихое журчание водной глади и улавливал, как хватка Квиррела становится всё слабее. Маленький призрак в начале совсем немного отпрянул, дабы окатить местность взглядом, а когда наконец-таки сообразил где очутился, то упорно начал предпринимать попытки слезть с тёплых рук ученика Мономоны, что в сей раз ему удалось. Он без промедления подбежал к берегу Голубого Озера. -Квиррел! Оно не изменилось! Ни капли!- Радостно заголосил сосуд, смотря то на странника, то на Голубое Озеро, которое наперекор янтарной погибели продолжало беззаботно существовать в мире иных грёз. Появилось даже приятно осязаемое на душонке ощущение, что нет чумы, нет смерти и несчастий, ведь Маленький воин и Квиррел всё так же продолжают существовать в мире яви! Но всё не так, всё далеко не так, ведь есть ещё одна задача, о ней мы заговорим чуть позже. Жук присел у самого берега, сняв с пояса свёрток старой ткани, которая была у него в частых случаях при себе и начал без разъяснений собирать самые яркие камушки, что виднелись сквозь прозрачную кромку воды. Такому малыш не удивлялся, так как в страннике присутствовала доля любопытства и он любил собирать всякие интересности, начиная узорчатыми камнями и заканчивая причудливой растительностью, а после всего он любил в свободные минуты поразглядывать найденные им вещи под лупой, в освещении тусклого света. Однако, в этот раз он не стал поспешно вешать свёрток на свой пояс, вместо этого он повернулся к маленькому призраку, взяв его ещё иногда робеющую лапку и положил немного намокшую ткань с камушками в неё, ловя на себе вопросительные глаза сосуда, в ответ подав для начала лишь улыбку. -Если так уж произойдёт, что нас раскинет на просторах нескончаемого мрака, то оставляй метки и я обязательно рано или поздно отыщу тебя- Сначала выражение лица рыцаря было в большей степени напуганным, но потом он уткнулся в Квиррела взглядом полным своего рода признанием и благодарности, которая и так хлестала через край даже тогда, когда в его думах проносилось хоть маломальское напоминание про странника, который впредь хоть и был без маски на макушке, что стала словно частью его тела тогда давно, но он был так же благороден и добродушен и без неё. Малыш закивал, впредь не роняя слёзы, хоть на то было желание, его очи уже просто-напросто устали вечно извергаться горестными потоками, которые сначала накапливались еле заметными пупырышками, а потом уже катились по бледным щекам. А жук при том всё понимал и чувствовал, улавливая на мордочке сосуда даже самые утекающие от чужого взора признаки желания проявить ту или иную эмоцию, которую рыцарь старался подавлять, несмотря на то, что от странника он впредь вряд ли сможет что-то скрыть. Квиррел закрыл очи и слегка приблизился к лику малыша, на что последний без колебаний коснулся лба жука своим, улавливая тёплые ладони на своей уязвимой спинке. А ведь он тогда давно-давно сожалел о том, что не суждено ему было стать идеальным, что он был обречён на тошнотворные эмоции и чувства, а в настоящий миг с наслаждением и даже со своего рода смакованием пестрит ими, благодаря сам не зная кого за такой чудесный подарок, как ощущение близости и влечения, спокойствия, радости и даже порою мерзкой печали, а ведь всё это заслуги давней ошибки монарха. Однако, от лика странника он отпрянул, очень неохотно и даже с сожалением о том, что пришлось нарушить столь мирную и приятную секунду, он понимал, что время мелкими, но при том ощутимыми и колкими крупицами уходит сквозь твои попытки его сдержать, нужно брести дальше, что он дал понять Квиррелу, когда встал, неотрывно смотря на него. Странник в миг смекнул немую просьбу, на лицо ей удивившись, ведь в обычных случаях разрывал подобного рода близость именно он, встал и окинул взглядом местность вновь. -Квиррел, каким образом мы попадём на другой берег? Не хотелось бы вновь лезть в воду.- Подал голос маленький призрак, с неким испугом и даже презрением созерцая вечно спящую водную гладь, неосознанно доставляющую проблемы вновь и вновь. Жук одобрительно хмыкнул, водя глазами по карте. -На карте виднеется скрытый проход, скорее всего Жруны его выгрызли, хотя, я даже в этом уверен.- Малыш невольно пошатнулся, посмотрев на странника, словно тот окончательно сбрендил. -Жруны? Они бы не стали соваться к водоёмам.- -Мало ли куда они сунуться под правлением янтарного света, малыш.- С ноткой грусти вздохнул Жук, возвращаясь обратно в катакомбу различных пещер, из которой они собственно говоря приступили к этому поистине волшебному месту, волшебному от того, что несмотря на весь тот ужас за его пределами оно остаётся мирным, тихим уголком, который с радостью окутает своею безмятежностью всех гостей, у которых появится желание его посетить. Как оказалось, скрытый путь действительно существовал в этом местечке, однако, скрытым его можно было назвать с большой натяжкой в силу его размеров и того, как же сильно он был окутан злосчастными опухолями, кипящими губительной жизнью, как бы иронично это не звучало. Похоже, что его в самом начале не заприметили лишь из-за виднеющегося далее озера. -Великовато для простого жруна.- Подметил очевидное малыш, без промедления хватаясь за руку Квиррела, которую он же и подал, заприметив в голоске сосуда волнение. При всём при том оба понимали, что назад пути нет, ведь пока они будут обходить пол королевства за версту, то ясное дело, что не поспеют и сгинет в самом начале матушка Мономона, а за ней и странник, и сосуд, останется в конце бездушный мирок иных грёз, огорчающий всё и вся даже своим простым бытием. Стоило им приступить в своего рода коридор пещеры, как сосуд повесил старый фонарь обратно на пояс, смекнув, что тот никоим образом в настоящую секунду не пригодится, ведь своды глобально обросли янтарной погибелью, которая освещала эти невеликие просторы не сказать чтобы уж совсем бедно. По мере прохождения этого пугающего своей в полной мере напряжённой атмосферой места, тревогу стал наводить не только факт того, что в любой момент может появиться нежеланный гость, но и то, что ни с того ни с сего появились всяческие развилки и ориентироваться было всё труднее, хоть и с навыками жука в этом шанс затеряться не был велик, да и рыцарю с ним было куда спокойней. Помимо всего в думы прокрался вопрос, куда же затерялся хозяин этой проделанной работы? Этому факту, конечно, нельзя было не радоваться, но вопрос имел место быть. Во всяком случае, обе персоны предпочли бы выбраться отсюда в неведении, чем узнавать в чём же оказалась причина. Как же печально, что их надежды не сбылись и ответ они таки узреть смогли. В конце одного ответвления пестрил своим ядовитым свечением настолько громадный источник чумы, что этот свет освещал уходящий в ту сторону коридор почти что полностью, не оставляя надежду выживания для мрака. Маленький призрак мельком запустил туда глаза и реакция его была самой красочной. В начале он тут же отпрянул от угла, вжавшись спиной к стене и хватая смертоносный гвоздь в ручонку, при том с до невольных смешков округленными глазами. Квиррел с естественной опаской последовал его примеру в начале, пустив взгляд в то злополучное ответвление и его изумлению не было предела. Та тварь разожралась до такой степени и чума с такой жадностью её поглотила, что жрун в силу своих габаритов застрял в собственных катакомбах, умерев самой незавидной смертью впоследствии и продолжая изо всех щелей источать зловонную погибель. Янтарная болезнь столь слепа, слепа так же как и её создатель, ведь во вред себе отправляет невесть куда бренные души своих носителей. Странник, отмахиваясь от мерзкого запаха и вида, схватил ручонку малыша, поскорее убираясь прочь отсюда. Продолжая путь, малыш задумался о произошедшем в сей момент. Какая же ужасная настала погибель невинное создание, ведь что может быть ужаснее, чем застрять в мрачном, пугающем до чёртиков месте, в совершенном одиночестве моля своего создателя и ему подобных о скорейшей смерти, умоляя что есть сил как в думах, так и наяву от настигающего тебя сумасшествия. Пришлось даже невольно представить себя на его месте, от чего по телу пробежала тошнотворная дрожь. Как же славно, что эти мысли соизволили отпустить думы, когда жук давал знать о своей персоне рядом даже простым шуршанием старой карты.       И о чудо! Они смогли выбраться из этого недоброжелательного места, но и то к чему они в конце-концов явились оставляло желать лучшего. Если в мире яви к самому концу пути маленького воина Забытое Перепутье уже было поражено забытым светом, то в сие время и в сим мире стало хуже раза минимум в три. Рыжего тумана стало ещё больше и он жадно проглатывал всё пространство в округе, от чего приходилось щурить слезящиеся очи в попытках разглядеть хоть что-нибудь перед собою. Но одно было явно точно и не находилось за пеленою тайн и догадок, здесь почти что нет ни одной душонки, даже той, которой овладел бездумный свет. Единственное вселяющее уверенность было то, что до Кристального Пика, к которому был проложен путь на карте, совсем уж рукой подать, достаточно преодолеть не самое большое количество поворотов. Не желая оставаться тут надолго и вдыхать это прогорклое окружение, оба набрали полной грудью худо-бедно чистый воздух, которым ещё не сумел овладеть тот свет в полной мере и устремились к Пику. Они обогнули немалое количество оболочек, некоторые из которых ещё держали старания не сгинуть навсегда вовсе и с раздутыми от болезни боками яростно пытались доползти до ещё не сбрендивших умами, но в конце-концов сдавались, жалобно ревя и тем самым источая из себя ещё больше забытого света, хрипя прогорклым туманом и захлёбываясь из раза в раз. Вслушиваясь в их жалобные вопли, невольно задумываешься, а вдруг они пленники своего собственного тела, которое, одурманенное грёзами, уже не слушало своих хозяев и наперекор их желаниям позволяла заразе заживо себя сжирать. Как же славно то, что путь через своего рода ад, который в полной мере мог бы посоревноваться в безнадёжности и пропитанности страхом со дном пучины бездны, не оказался продолжительным и уже совсем скоро можно было более или менее спокойно вздохнуть. Кристальный Пик ещё не сумел предстать во всей своей красе, однако, его начало уже охотно вызывало немалую бурю эмоций. Чума, естественно, бушевала и здесь, но было невооружённым глазом заметно то, что пробиваться сквозь твёрдую породу ей было ой как нелегко и это ну просто не могло не радовать. В один миг в думы даже прокралась беззаботность, по которой так скучаешь ещё с самого момента её ухода, но в сей раз прекратить думать о конце своего пути никак не выходило и печальные глаза были весьма и весьма характерны для такой ситуации. Путь вперёд беды не предвещал, в силу малого распространения чумы толком не вселял какого-либо рода тревоги и Квиррел медленно перевёл взгляд на малыша, ехидно сузив очи и ровно точно так же улыбаясь. Маленький призрак вроде как понимал к чему ведёт этот взгляд, но в сей раз никак не мог припомнить что именно. Жук резко пихнул сосуда в плечо и начал удирать со всех ног, тут то даже слова не были нужны и возмутительно выкрикнув имя жука, рыцарь метнулся за ним, кипя желанием отомстить за столь дерзкое действо, а тихий хохот ученика Мономоны лишь сильнее подливал масла в огонь. Нужно всё-таки признать, что в сей раз Квиррел проявил лучшие результаты, нежели в самый первый раз и сумел пробежать значительную часть Пика. При всём при том стоило страннику самую малость сбавить шаг, как сосуд уже прыгнул на его спину, ловко и цепко взобравшись на несуществующие плечи жука и смотря на его макушку с победоносной улыбкой, ожидая, когда он поднимет голову и признает своё горестное поражение. Так и произошло, странник мог лицезреть в паре сантиметров от своего лика довольную мордочку малыша, который крепко-накрепко зацепился на его затылке. Похоже, что жук в качестве своего рода наказания за проигрыш пронесёт рыцаря оставшийся путь, а он собственно говоря и не был против, ведь по ощущениям это всё-равно что ползуна на шее нести, если же простым языком, то тяжести рыцарь толком не доставлял, чем порой он пользовался и любил проводить это время на краю дреманий, как и хотел поступить вновь, но, к сожалению, смысла в этом не было вот уже почти совсем. Они вот-вот окажутся на самом венце Халлоунеста, на самой короне великого королевства. Маленький призрак невольно сжался, осознав это, вновь стараясь утешить себя фактом присутствия Квиррела совсем рядышком.