Иные грёзы

            Как замечателен мир сновидений. В нём ты можешь забыться, похоронить все свои проблемы где-то далеко-далеко в своём подсознании и отдаться своего рода забвению, такому беззаботному, без доли какой-либо тревоги. Правда, есть одно очень неприятное "но". Подобное правило имеет место быть лишь в том случае, если на тебя не обратил свой пристальный взор владыка всех Кошмаров и не решил преобразить сладкий сон в одно из своих по истине чудовищных представлений. Конец его выступлений не очень уж редко оканчивался чьей-либо кончиной, которая при всём при том, к несчастью бедолаги, коего избрали в качестве партнёра для смертоносного танца, не являлась самой безболезненной и быстрой. И если конец выступления заканчивался гибелью одного из артистов, то окончание кошмара не наяву влекло следом за собой пробуждение несчастного.       Однако, сейчас Квиррел очнулся не из-за скверного пребывая в своих причудливых сновидениях, а вследствие того, что кто-то взволнованно тормошил его, цепляясь крошечными лапками за предплечье и стараясь не оцарапать панцирь или опрокинуть лежащего на боку жука на себя. Глаза с трудом раскрылись, свидетельствуя о резком и не желанном пробуждении, что неудивительно после требующей высокой точности работы. Как бы то ни было, ученик Мономоны уяснил где он и в какой ситуации он же вместе с маленьким призраком и незнакомым им жуком пребывают, что в миг заставило его резко привстать и анализировать ситуацию, стараясь не обращать внимания на потемнение в глазах благодаря внезапному подъёму. Первый взгляд можно сказать неумышленно упал на рыцаря, а после сего был переведён на незнакомца, который осматривал окружающую его местность усталыми глазами с признаками лёгкого удивления на болезненного вида лице. Задача начать какой-либо диалог с неизвестной личностью, откровенно говоря, не из самых лёгких, пускай даже если страннику не терпелось задать всё то множество вопросов, которые накопились в его разуме, несмотря на не очень уж продолжительное время. -С пробуждением!- Первое, что раздалось от сводов вековых пещер, когда Квиррел расположился неподалёку от поражённого чумой бедолаги, уже порванные одеяния которого со всей гордостью свидетельствовали о его принадлежности к довольно богатому роду или же о его успешности в ином, настоящем мире. Точно видовую принадлежность определить было проблематично, хотя от остальной массы жителей Халлоунеста он отличался тёмным панцирем и выделенной талией. Раны больного, как и раны наших героев, покрылись коркой, из-за чего ученик Мономоны мог облегчённо выдохнуть, ибо этот факт обозначал ничто иное как заживление и то, что они вскоре при должной сноровке сумеют продвинуться дальше по катакомбам. -Так приятно встретить в этих землях кого-то ещё- Неизвестный кивнул, не решаясь подавать голос, который, по всей видимости, ещё не пришёл в норму. -Я-Квиррел. А как прозвали тебя?- -Юст- Коротко прохрипел чахлый жук, кажется, неосознанно попытавшись снять с себя шляпу в знак знакомства и благодарности, но учитывая то, в каком состоянии его обнаружили и где он мог пребывать до этого-наличие головного убора после всего случившегося являлось бы самым настоящим чудом. Судя по имени, которое, правда, пришлось сократить из-за хрипоты, по одеяниям и манерам, тот ранее принадлежал как минимум к зажиточным жукам из столицы. Как бы то ни было, пока возлюбленный и Юст продолжали бедную из-за состояния второго беседу, маленький призрак всеми силами изображал занятость чем-либо, начиная от просмотра карты и заканчивая протиранием старого гвоздя жука, который был подарен ему его же прежним хозяином. А всё из-за появившегося практически из ниоткуда беспокойства. Он не имел на своей памяти приличное или на худой конец привычное обычным смертным количество личностей, которых он мог бы узнать в полной мере за всю свою недолгую жизнь. Однако, несмотря на сказанное, к персонам подобным его новому знакомому он испытывал подсознательную неприязнь, с позволения сказать даже тревогу. Как-никак именно такие некто окружали его в стенах Бледного Дворца, где он подвергался издёвкам как ментальным, так и физическим, о чём свидетельствовали уже менее заметные шрамы на некоторых участках хрупкого хитина, которые были заглажены нежными руками Квиррела до невозможности. Домыслы о том, как сильно чумной напоминает тех не менее бездушных чем оболочки жуков служителей дворца, тельце невольно поёжилось, а его хозяин нервно сглотнул, попутно формулируя будущий со спутником странствий разговор.

***

      Было решено остаться возле источника по крайней мере на так называемую ночь, которая определялась путём того, насколько сильно участников всего этого действа мучила усталость. Чтобы никто не оставался полностью изнеможённым, идея быть на стрёме поочерёдно казалась более чем разумной в подобной ситуации, несмотря на то, что опасности в виде оболочек не было, а Юст находился в трезвом сознании и, отчасти, здравии, пускай и не мог без усилий и помощи даже подняться. Сам страдалец, по всей видимости, не был так доволен своей новой компании и не горел желанием вести долгие и душевные беседы, то и дело ссылаясь на хрипоту, несмотря даже на то, что та была очевидно подделана им же. Хотя, сосуд, откровенно говоря, не верил чуть ли ни единому слову и, судя во взглядам его любимого, последний тоже с трудом соглашался, без каких-либо откликов оставляя чумного наедине с собой. Но при этом нельзя было отрицать одного очень важного факта. Они не могут оставаться здесь, когда за пределами пещер кто-то будет нуждаться в их помощи, пускай даже если Юст является некой обузой и, судя по его мрачности, он сам это понимал и это заметно задевало его. Исходя из чего главным действующим лицам не оставалось ничего, кроме как собрать немногочисленные вещи, наполнить фляги и двинуться далее по уже более иследованным чем ранее катакомбам.       Сказать, что продвижение было мягко говоря не самым стремительным-не сказать ровным счётом ничего. Больного приходилось придерживать и быть опорой на подъёмах, а брать на себя подобную роль пришлось Квиррелу в частности из-за своего роста, ведь то, что Юст был на лоб выше, очевидно, ситуацию благоприятнее не создавало. Единственное, что порой давало жуку повод для улыбки или небольшого, но радостного разговора, это расположенность так называемого им малыша на позитивные, пускай и не самые большие разговоры, его поддерживающая улыбка и миловидные, широко распахнутые глаза. -Самое большее на что я питаю надежды-это то, что столицу не затопило ещё сильнее- Проговорил рыцарь, стоя в нескольких метрах дальше и бросая на странника взгляд, неосознанно демонстрируя свидетельствующие о увлечении любимым широкие зрачки. -Перспектива отращивать жабры тебя настолько разочаровывает?- В ответ на это призрак только хихикнул, не забыв перед тем как отвернуться, очень "грозно" посмотреть в сторону предмета влечения. Чумной же во время каждого подобного знака только страдальчески закатывал глаза и уводил свой взор в сторону, кажется, пытаясь забить голову чем-то другим. -Не хочу прерывать столь душевную беседу, но мы хоть немного понимаем куда идём?- Хрипоты в голосе как и не бывало благодаря источнику и тому, что его выхаживали как могли, а посему приходилось принимать хоть какое-то участие, чтобы не быть брошенным на произвол судьбы в одиноких катакомбах, во всяком случае так подумывал сам Юст, понимая, что на данный момент его дальнейшее существование зависит от помощи со стороны. -Архивы наставницы- Негромко ответил на заданный вопрос странник сверяясь с картой, которую перед ним раскрыл сосуд, ведь руки у него были заняты. -Если выжившие и отправятся куда-либо за помощью, то это будут Архивы или же Шпиль хранителя в столице- Завершил ученик свою мысль, снова осматривая округу и подмечая наиболее короткий маршрут, ведь далёкое путешествие они не осилят и для понимания сего не предполагается долгое размышление. Редкие корни растений вкривь и вкось выглядывали со сводов пещер, некоторые из них вовсе произрастали прямиком из породы, из-за чего окружение напрямую демонстрировало противостояние меж Глубинным Гнездом и Садами Королевы. До самих садов путь был не самым протяжным и изнурительным, однако со скоростью, с которой приходилось в данный момент мириться-всё практически в точности да наоборот. Страннику понадобилось отпустить Юста, в следствии чего тому пришлось найти другую опору в виде пыльной и мягкой от паутины поверхности. Твёрдо стоять на двух ногах для него не представлялось возможным, а печальное состояние хитина на одной из них только подчёркивало это и во что бы то ни стало оставит о себе неприятное напоминание в будущем в виде даже неосознанной хромоты или подобного недуга. Перед ними находилась развилка, которая вела к одной и той же, нужной им тропе, если, конечно, в какой-то из моментов ты невольно не повернёшь не туда, запутавшись от монотонности всего твоего окружения, которое не представляло собой ничего большего чем камень, следствия жизнедеятельности паукообразных и оболочки сгинувших, неизвестных тебе персон, при том у каждого из них своя история. Жуткое место, с этим не поспоришь, но при этом имеющее свой шарм и в каком-то смысле атмосферу. Ты покинешь его и надолго забудешь, но по возвращении странное чувство смешанное с чем-то похожим на ностальгию неприятно проберётся в твои думы, хочешь ты того или нет. -Путь один, но всё-таки грех не пройтись немного и не проверить лишний раз местность,- Квиррел развернулся к своим попутчикам. -Передохните пока что, малыш остаётся за главного.- Чумной от такого монолога, кажется, поперхнулся воздухом. Вот это да, сосуда, который, не считая не самого грозного вида рогов, с трудом был немного выше его пояса и всем своим видом не показывал ровным счётом ничего кроме наивности и беспомощности оставили в качестве сиделки посреди почти полностью мёртвой местности. Он, по всей видимости, мог ожидать от этого места чего угодно, но это начинает переходить допустимые ему границы, которые он же сам и начертил. Рыцарь тихо и коротко захихикал, кивнув на недолгое прощание и подобным жестом отпуская жука, соглашаясь с его незамысловатым предложением. Последний, оставляя своих подопечных один на один, более не пытался держать возлюбленного не более чем в паре метрах от себя, так как приметил то, что он довольно шустро приспособился к окружению и ловко справлялся с ним. Прекратив бросать бессознательные взгляды, которых смущался их же обладатель, на удаляющегося из поля зрения спутника странствий, маленький призрак стал переводить всё своё внимание на нового знакомого, желая наконец узнать новую для него персону получше. Кто знает, может он просто ошибся в своих убеждениях? И тут как раз кстати оказался предлог сделать разболтавшуюся перевязку, рискующую вовсе упасть, потуже, это к облегчению являлось неплохим манёвром для начала беседы. Во всяком случае лучше чем с бухты-барахты ляпнуть какой-либо незамысловатый вопрос посреди гробовой тишины, что может показаться как минимум странным. -Мне нужно подтянуть паутину, не дёргайся- Ученик Мономоны научил малыша многим приёмам в плане оказания помощи себе и другим в полевых условиях и импровизированные бинты из плотной, а что самое главное-очищенной паутины, были одной из вещей, которые сумел освоить сосуд. -Чем ты занимался за время пребывания в мире яви?- Проследовал после длительной паузы нерешительный голосок воина, который обматывал паутину у колена Юста. -Один из советчиков его величества в Белом Дворце- Горделиво ответил тот, попытавшись в привычной лично для себя манеры выставить грудь колесом, однако, нечто вроде фантомной боли в мягких частях хитина его остановила и заставила прислониться спиной к неприятной поверхности. Наверняка это такая уважаемая должность, во всяком случае на слух воспринимается довольно величественно. Как бы ни так. Подобного рода персон просто язык не поворачивался назвать таковыми. В наиболее частых случаях они просто проживали в стенах дворца благодаря тому, что там занимали хоть немного значимую во всём функционировании гигантского сооружения должность их родственники, товарищи или же имели место быть другие, подобного рода связи. Максимум, что могло "оправдать" такую "должность", было то, что те и вправду могли связаться с Бледным Королём, с официальным видом настрочив на бумаге какие-либо идеи для решения той или иной проблемы королевства, хотя подобной привелегией могли обладать и узнаваемые хоть в малых кругах аристократы. Вывод, что эта должность была присвоена самим Юстом, рыцарь принял по смехотворно простой причине. Никто и никогда в принципе не слышал о так называемом "сэре Юсте". -И пока во время разгорания чумы остальные лишь паниковали-я пытался предпринять хоть какие-нибудь действия для решения проблемы!- Кажется что на этом моменте его вовсе перестали слушать и маленький призрак просто коротко кивал в случае необходимости, заканчивая перевязки. Чумной хотел было продолжить разглагольствовать о том, каким же он в мире яви являлся полезным и при том даже необходимым участником во всей деятельности монарха и уже раскрыл рот, но не успел произнести ни звука. Его перебил оглушительный грохот, который раздался со стороны поворота, где скрылся странник, дабы осмотреть местность на полезности или другие удивительные явления иль вещи. Малыш сразу же сжался, а его разум наполнился не самыми лучшими и даже ужасающими догадками о случившемся. Не теряя времени на бесполезные в данный момент раздумья, он машинально схватил гвоздь и со всех ног кинулся в сторону своего возлюбленного, благо его прыткость и, несмотря на маленький рост, порой завидная скорость, которая проявлялась особенно в таких тревожных моментах в силу чистой воды паники, играли на руку. Место происшествия оказалось не за пределами досягаемости, всё-таки удача не изменила никому из них, ибо ученик не торопился осмотреть всё за рекордно малый промежуток времени и внимательно всё осматривал, вследствие чего не сумел продвинуться за три девять земель. А этим самым происшествием оказался обвал. Такая неприязнь до сей поры была столь редким явлением чуть ли не во всём Халлоунесте, что возможность её появления даже не брали ни в какое внимание во время странствий всякого рода исследователи. Как бы то ни было, вышесказанное относилось к прежнему королевству, но никак не к этому, почти чужому, странному и в самом деле мало изведанному. Треклятые лозы янтарной болезни были достаточно назойливы и распространялись с неимоверно большой скоростью, то они сумели пробиться и сквозь вековую породу. А в сей момент, когда их жалкие останки либо собирали пыль с земли, либо иногда падали откуда-то сверху, заставляя врасплох и отчасти пугая звуками неизвестного происхождения посреди тишины, ослабшие своды пещер обрушивались при отсутствии прежней поддержки. -Квиррел!- Раздался вопль испуганного до гриммов маленького призрака, который стремглав ринулся к обвалу, мысленно молясь, лишь бы любимый не оказался погребён под грудой тяжеленных камней. Он был в силах окрепнуть, у него имелось при себе достаточно упорства, дабы приспособиться к изменившейся среде, но одну из своих слабостей он не сумеет перебороть никогда и ни при каких обстоятельствах. А точнее, это хоть допустимое хладнокровие в моменты, когда единственный, кому он способен доверять, находится в опасности. -Я в порядке!- Раздался напряжённый и в то же время приглушённый возглас странника по ту сторону, который, прокашлявшись, оценивал обстановку и слышал облегчённый вздох со стороны рыцаря. Не беря во внимание накатившее успокоение, нельзя было отменять панику, которая если уж и прокралась в твоё подсознание, то прогнать её будет очень и очень не просто. -Эта развилка ведёт к одной тропе, мы встретимся в любом случае, на этот счёт не волнуйся- Принял попытку унять бурлящее в воздухе напряжение жук, как бы чувствуя весь тот спектр эмоций, который красуется на лице стоящего по ту сторону. Ответом ему стало гробовое молчание. Сосуд не подавал ни звука, зажимая лапками рот, пытаясь проглотить ком в горле и прижимаясь спинкой к прочно стоящему обвалу, так как ватные ноги отказывались удерживать его, а коленки пробивало дрожь. Очень повезло, что у пока не подозревающего всей той паники Квиррела имелись свои приёмы, которые чаще всего работали безотказно для решения той или иной похожей на эту трудности. -Кто прибудет последним тот Юст- Обладатель фразы мысленно заликовал, ведь его наградили грустным смешком и наигранно обиженным тоном, пускай и с тихим, еле уловимым всхлипом перед самым началом реплики. -Так не пойдёт, ты оставил его на меня!- Эти фразы не были пропитаны неприязнью или откровенными насмешками, скорее они расценивались как локальные шутки в маленькой компании. Маленький воин очень страшился не столько за свою душонку, сколько за Квиррела, за своего любимого Квиррела, жизни без которого он боялся больше, чем перспективы вновь предстать пред Лучезарностью или по новой пройти все до одного испытания Бледного монарха. Вновь выжигающая слух тишина. -Не пускайся в панику, как я тебя учил и несомненно мы встретимся совсем скоро, не волнуйся, нам даже не стоит прощаться- -Ты даёшь обещание?- Последовал неуверенный вопрос, а голос его владельца дрожал заметно меньше. -А может быть иначе? Я выйду навстречу, не сомневайся- Ответ был банален и очевиден, но при том он являлся необходимым. Этот тон был столь ласков и проникновенен, его хотелось слышать вновь и вновь, тем более в исполнении столь близкого твоему сердцу. Он словно по волшебству заставлял относиться к вещам куда проще, придавал надежды, настойчиво следующие за тобой на протяжении всего твоего пути и в конце-концов был просто-напросто любим как и его обладатель. Рыцарь отстранился от камней обвала, окинул взором эту местность, которую он будет ещё долго проклинать за такой испуг и побрёл к Юсту, вслушиваясь в отдаляющиеся шаги предмета своего влечения.       Чумному, само собой, ничего не оставалось, кроме как ожидать и ближе к концу начиная томно вздыхать от скуки, что с его стороны можно было слышать безграничное количество раз, из-за чего эта манера бесцеремонно въелась в его образ ещё с начала знакомства. Во всяком случае, его томление вскоре дало какие-никакие плоды. Однако, когда сосуд просто прошёл мимо него и завернул за поворот совершенно в одиночку, не обратив на калеку ни капли своего внимания, то последнего невольно стали преследовать предположения о том, что с ним уже более не будут возиться и оставят на произвол судьбы, что до этого с ним распоряжалась не лучшим образом. Эти домыслы были ни к чему, ведь спустя небольшой промежуток времени рыцарь вернулся с увесистым корнем причудливой формы, который волею судьбы пророс через породу не так далеко, как это могло оказаться. -Нести я тебя не смогу, стало быть это всё, что я могу тебе сейчас предложить.- Если посмотреть на этих двоих со стороны, то эти слова абсолютно никак не предавались сомнениям из-за большой разницы в росте. С трудом поднявшись, опираясь о покрытую старой паутиной стену, больной принял импровизированный костыль и это, судя по всему, было даже лучше, чем чья-либо поддержка. -Обойдём пещеры тем поворотом и застанем Квиррела вновь.- Коротко дал понять призрак, зная, как Юст не признаёт лишних слов тех или иных разговоров и тот, судя по менее напряжённому взгляду, признал это и направился в сторону указанного пути, следуя за неспешно вышагивающим к поставленной цели сосудом. Стоит признать, что в данной ситуации тень, как его часто называла Хорнет, сломя голову помчался бы к возлюбленному, лишь бы поскорее прыгнуть в его объятия и забыться в них обо всём на свете, но ему приходится держать слух востро и приглядывать за своим, можно сказать с небес на голову свалившимся знакомым.       Если быть честным, то неприязнь меж этими двумя прослеживалась практически сразу же, стоило просто обратить взор на то, как они пребывают рядом в течении не более минуты. И если при всём при этом рыцарь держался молодцом и относился к своему подопечному с завидной сдержанностью, то Юст, осознав, что в настоящий и последующие моменты способен передвигаться самостоятельно, стал куда смелее и разговорчивей, словно у него в том или ином месте работы была должность выше, чем у второго. Наверняка у многих мог возникнуть следующий простой вопрос. Так в чём же состоялась вся появившаяся почти из ниоткуда проблема? Всё просто. Калека, начавший чувствовать себя куда менее ущемлённо и, хромая, но впредь мог идти, стал сам напрашиваться на разговоры из-за смертной по его мнению скуки. Чего только за этот непродолжительный период времени маленький призрак от него не услышал. И то, как он вот-вот и почти было изобрёл чудодейственную сыворотку от чумы и, конечно, не стал выдавать её секретного состава и объяснять, почему же он не спас королевство. И то, как ему лично сам король пожимал руку. И даже то, что тот был чуть ли не самой уважаемой персоной всего дворца. Сколько это продолжается? Час? Может даже больше, во всяком случае возможности вести счёт времени не было и это, с высокой долей вероятности принесло бы только больше разочарования. Так что несчастный собеседник с незавидной участью выслушивать эти бредни обращал на него минимум внимания, сосредотачиваясь на маршруте, как его и учил Квиррел. Но одна реплика проскользнуть мимо него не смогла, как бы тот не пытался пропустить этот разговор мимо себя. -Тот жук не кажется тебе странным?- Малыш сбавил шаг, посмотрев на калеку относительно спокойным взглядом. Во всяком случае таковым его воспринял попутчик, хотя, странник бы сразу же разъяснил, что этот взгляд таил в себе немую просьбу прекратить говорить вовсе или перевести тему, зависело это уже от тяжести сказанного и дальнейшего поведения собеседника. -С чего бы?- Он бросил быстрый взгляд на карту. -То и дело напоминает о том, в каком удивительном королевстве мы живём и не замолкает, словно у него других тем для разговора нет!- Это стало последней каплей в итак заполненной до краёв чаше терпения. Как ему только в голову пришло говорить такое о том, кто чуть ли не достал его с того света? Чувства, похожие на эти, могли посещать маленького призрака, когда хотелось проучить мелкой шалостью жука, который иногда мог подобрать не те слова во время разговора. Например он мог испугать ничего не подозревающего странника резким появлением из-за поворота, или же, скажем, посреди разговора шуточно схватить гвоздь за рукоять, после чего начиналась безжалостная погоня, сопровождающаяся весёлыми возгласами и смешками. Но эти ощущения приобрели иной оттенок, оказавшийся в любом случае не из приятных. -С этим корнем ты выглядишь не так величественно, как в своих рассказах.- А вот на этот раз он явно задел чувства Юста, который от такой дерзости оступился, чуть не перевернувшись через импровизированный костыль и со всем присущим ему величием не упав лицом прямиком в паутину. -Это временная надобность!- -Я не думал, что тебе понадобится такая поблажка.- Продолжал сосуд заговаривать самоуверенного жука, пока тот пытался худо-бедно, но отстаивать свою позицию и отгородить своё самолюбие, которому не было вровень ни одно другое, в частности в этом был уверен рыцарь, уставший от всего того потока чрезмерной гордости, который на него выливали всё это продолжительное время. Эти попытки дошли до того, что чумной даже перестал глядеть перед собой и судя по тому, что случилось после-на это воин и рассчитывал. Дабы продвинуться дальше следовало взобраться на небольшой подъём, который резко прерывался, образуя пропасть метров примерно в семь или восемь, точно определять не имело смысла. Нет, малыш не планировал избавиться от калеки и забыть про знакомство с ним как самый страшный на белом свете сон, вовсе нет. У него вместо этого имелся план куда получше. Уже не такой больной само собой оступился и чуть было совсем не свалился, как на то предполагал его уставший собеседник, вместо этого тот каким-то волшебным образом успел развернуться и схватиться за край. Всего нескольких незначительных мгновений понадобилось, дабы этот храбрец в начале вскрикнул, а затем и вовсе завопил, когда опустил свой взор на дно пропасти и обнаружил, что под ним кишит множество безмозглых, шипастых тварей, которые уже начинали тянуться к нему, щёлкая гигантскими жвалами. Второй же с первого взгляда понял что к чему и как ни в чём не бывало отошёл в сторону на пару шагов, сел на край, свесив тонкие ноги, и начал наносить какие-то правки в карту Квиррела. Такого поворота событий жертва обстоятельств никак не мог ожидать, начав паниковать только больше. -Что ты делаешь?! Я сейчас полечу к тем тварям!- Прокричал в нескрываемой панике чумной, пытаясь взобраться обратно при помощи здоровой ноги, ибо вторая вовсе отказывалась его слушать, то и дело соскальзывая или просто не сгибаясь в колене из-за тугой перевязки, сделанной для заживления раны, боль в которой значительно отступила ещё с так называемого утра. -Ты бы сейчас не вопил, если бы послушал наставления Квиррела- А ведь эти слова не были пустыми. Всё то время, пока жук якобы рассказывал о красотах королевства, тот отчаянно и с присущим упорством пытался оставить в голове больного хоть немного из того, как следует обходить совершенно новые опасности этих причудливых мест. Рыцарь перевёл в полной мере пофигистический взгляд сначала на Юста, а затем на дно обрыва, бегло улыбнувшись, чем на лицо озадачил паникёра. Последний нервно сглотнул, сжавшись всем телом и, более или менее расслабившись, вновь опустил глаза в пропасть. На дне более не было ни намёка на наличие или раннее пребывание по крайней мере одной до этого явившейся там мерзости. Вместо сего там не было ничего, кроме, разве что, действительно большого количества паутины, расстеленной друг на друга, из-за чего дно напоминало своего рода гигантскую подушку. -Если будешь поддаваться панике и не такое может привидеться- Ответил на немой вопрос сосуд, пытаясь стереть из головы нарисовавшийся ужасающий образ в янтарно-алых тонах, который он принял за чистую монету во время первых дней нахождения в этом удивительном мирке. -Падай, даже с твоей ногой приземление будет мягче некуда.- Судя по выражению лица Юста, передававшее всевозможные вариации страха и стыда, этот урок он запомнит хорошо и явно надолго, чего и добивался зачинщик всего этого представления. Его недоверие после такого поступка хлестало через край, но деваться было некуда, ведь судя по бездействию второго, тянуть его обратно никто не собирался, а потому тот оттолкнулся от стены и на удивление удачно приземлился на паутину, не предусматривая такой мягкости. За ним последовал рыцарь, который, после приземления, еле сумел подняться из-за своего маленького роста и того, как сильно опустилась под ним мягкая подстилка. Чумной же поскорее выбрался на твёрдую поверхность, еле сумев до этого разыскать своё подобие костыля и после произошедшего ведя себя куда спокойнее и молчаливее.       Молчание. Его сосуд не любил, но явно этот случай был исключением из огромного множества других. Отдалённо даже казалось, что Юст стал бледнее после такого жизненного урока, который как ни крути, но явно пойдёт на пользу такой натуре, даже если жук будет отчитывать малыша за это, то последний не станет жалеть о содеянном. И всё то время, пока они следовали навстречу поставленной цели, призрак не мог отделаться от тревожного ощущения. Чума отступила, но её место бесцеремонно заняла иная напасть. А если быть точнее, то это гости. Гости мира иных грёз. Прогнившие, чёрствые душонки, которые явно не за своё похвальное поведение очутились в забытом всем и вся мирке, мёртвом, никому ненужном мирке. Сосуд со странником угодили сюда по чистой случайности и повезёт, если им навстречу выйдут подобного рода персоны, не таящие в своём сознании гнусные планы или омерзительный характер. Эти размышления пришлось прервать, когда по ту сторону катакомб раздались размеренные и вполне себе уверенные шаги. И если чумной опешил, ступив пару шагов назад, то малыш продолжил без доли страха в движениях продолжать путь, подняв руку к верху и не пророняя ни слова, это было ни к чему в данный момент. От стен эхом раздавались лишь шаги и иногда была возможность услышать даже биение собственного сердца, которое участилось в нетерпении. Настолько опустело Глубинное Гнездо, настолько было тихо на самом дне почти погибшего королевства, ведь даже чума более не подпитывает в ней жизнь или хотя бы жалкие, борющиеся за своё существование останки её. Ожидания рыцаря подтвердились, когда навстречу выходил никто иной как ученик Мономоны и наследник Архивов, так же подняв руку к верху. Последнее было договорено ещё задолго, во избежание встречи с носком, похожей оболочкой или, чего оба боялись больше, нежели чумы-если разум одного из них поглотит янтарный свет. Как только маленький призрак увидел этот жест, то сразу сорвался с места, выкрикнув самое любимое на свете имя и бросаясь в объятия Квиррела, который уже опустился на одно колено, дабы покрепче прижать крошечное создание к себе, поскорее утешить и обнадёжить. -Надо же, весь в паутине, куда ты забрёл в сей раз, малыш?- С тихими смешками подметил странник, очищая от паутины лицо любимого, который то и дело жмурился, путаясь между желаниями отпрянуть и справиться самостоятельно, и уткнуться в заботливые руки. В конце-концов был выбран последний вариант, стоило жуку убрать пропитанные тренировками и в то же время лаской руки на пару дюймов, то сосуд вопреки этому ухватился за запястье одной из них и тут же прижался щекой к тёплой ладони, не в силах нарадоваться моменту. Как-никак у них было мало времени для уединения друг с другом из-за всех тех трудностей, что были после падения в это место вновь. И пока все эти ласки продолжались, Юст, не решаясь как-либо реагировать на нежности со стороны попутчиков, проковылял мимо и просто не смог не привлечь внимание ученика своим видом. -Почему Юст такой бледный?- Озадаченно произнёс жук, поднимаясь и устремляясь следом, дабы поскорее разузнать в чём дело, пока малыш устремляется за ним, хватая его за руку и ощущая, как изящные пальцы сжимают его крошечную лапку в ответ. Что ж, причина странного поведения калеки будет не из самых очевидных. Квиррел, конечно, сделает жалкое подобие замечания маленькому призраку, но сделает он это с такой видной благодарностью в глазах, что не заметить её будет невозможно.