Песнь земли / Игра безымянных

Эддард Старк, глава великого дома, лорд Винтерфелла и Хранитель Севера сейчас был немного растерян. И виной тому была заготовка под вышивку, находящаяся на столе его младшей дочери. Кусок закреплённой в специальной рамке ткани, расшитый нелепым узором, был проткнут чем-то острым как минимум в дюжине мест. – Септа наказала Арье постараться сделать за несколько дней приемлемую вышивку, а когда подошёл срок, и она попросила показать её результат, наша дочь ответила, что ещё не закончила. Так повторилось на следующий день, и на следующий. А когда Мордейн заподозрила, что Арья просто не хочет делать порученное задание, и пошла в её комнату, чтобы проверить свои догадки, то обнаружила это. Кейтлин очень волновалась, проговаривая свою речь, и было видно, что его жене всё это очень не нравится. Подойдя ближе и рассмотрев получше пострадавшую вещь, Эддард решил немного её успокоить: – Я думаю, не стоит так волноваться. Очень похоже, что она просто несколько раз ударила ножом по ткани. Ты же знаешь, что она ненавидит вышивать. Тем более, кроме этого обрывка вышивки никто больше не пострадал. Но он быстро понял, что не очень удачно выбрал слова. – Нож? Нож?! Откуда у неё вообще мог взяться нож? Такой опасный нож, с помощью которого даже ребёнок смог перерезать распорку под ткань! А если бы она сама порезалась? Или отсекла себе палец? Распорка для ткани и вправду была ровно срезана в одном месте, причём так сильно, что на столе под ней осталась глубокая засечка. – Думаю, стоит спросить об этом у самой Арьи. Кейтлин на эти слова только недовольно поджала губы и, ничего не говоря, пошла к двери, раскрыв которую, всё также молча кивнула ждущим там септе и Арье проходить внутрь. Септа остановилась у входа, и девочка тоже попыталась встать там же, но была утянута за руку матерью и поставлена прямо перед испорченной вещью. – Ты ничего не хочешь нам сказать, юная леди? – сердито, но всё же довольно спокойно проговорила Кейтлин. Арья на это только ещё сильнее смутилась и ничего не ответила, стоя с опущенной головой. Понимая, что таким образом от неё ничего не добиться, Эддард решил попробовать другой подход: – Арья, – сказал он спокойно и ласково, – это сделала ты? Это был уже не первый случай, когда ему потребовалось серьёзно поговорить со своей младшей дочерью, и у них уже имелся некоторый опыт такого общения. Главным было придерживаться созданного ранее образа – понимающего и справедливого отца, который бы воспринимался ребёнком скорее как старший брат или друг, а не как строгий наставник. Может его жена и не одобряла такой подход, но это позволяло получать от Арьи правдивые ответы на свои вопросы и устанавливало между ними доверие, которое Эддард очень ценил. Девочка молча кивнула головой. – Зачем ты это сделала? – У меня не получалось вышить узор, и я… расстроилась. – Тут больше десятка дырок, очень похожих на следы от ударов ножом. Арья, скажи мне, как ты смогла их сделать? Вместо ответа девочка потянула край своего платья кверху и отстегнула от прикреплённых у себя на голени ножен хорошо сделанный, но почти никак не украшенный нож. Арья протянула в его сторону нож, держа его рукояткой вперёд, но шагнувшая вперёд Кейтлин поспешила его забрать себе. – Где ты его взяла?! – шипя рассерженной кошкой, возмутилась Кейтлин. – Эй! Это подарок! – Арья расстроено проследила за тем её мать закутывает её нож в платок. – И у кого же хватило глупости подарить ребёнку столь опасную вещь? – не успокаивалась Кейтлин. – Это подарок Джона, – тихо проговорила девочка. – Очень удобно, юная леди, сваливать вину на пропавшего человека, ведь проверить, правда это или нет, мы всё равно не сможем. – Эй, он не пропал! Я встретила его в богороще, он подарил мне нож… и сказал, что скоро снова придёт. – А почему он не зашёл в замок? – взволновано спросил Эддард. Пропажу Джона, пусть и сопровождённую его нелепой запиской, он воспринял очень болезненно, и рассчитывал как можно скорее найти мальчика, но пока это не получалось. – Он сказал, что очень занят, – печально протянула Арья. – Несносный мальчишка! – рассержено прошипела Кейтлин. А потом, сделав паузу, продолжила: – Я сейчас слишком тобой расстроена и придумаю твоё наказание позже. А это я заберу с собой, юная леди. На этом его жена быстро вышла из комнаты, а взглянувшая на него септа неуверенно поклонилась. – Думаю, самое время проверить Сансу, или навестить септона Шейли. – Как вам будет угодно, милорд. А когда Мордейн ушла, оставив их вдвоём, Эддард устало подошёл к кровати дочери и сел на неё. – Проверь, пожалуйста, нет ли там кого-нибудь ещё, – взглядом он указал дочери в сторону двери. – Никого, – немного спустя ответила ему повеселевшая девочка. Похлопав рядом с собой по кровати, Эддард подождал, пока его дочь сядет рядом с ним и начал серьёзным тоном: – Арья, тебе удалось обмануть мать и наставницу, но они всего лишь мирные женщины, не сильно разбирающиеся в оружии. Но я совершенно четко вижу следы, которые ты никак не могла оставить. Кто это был, Арья? – Но это сделала я! – Мы же с тобой договорились никогда не врать друг другу? – Я говорю правду! На это Эддард с кряхтеньем встал с кровати и прошёл к столу, к тому месту, где лежал продырявленный отрезок ткани. Отодвинув в сторону испорченную вещь, он провёл пальцами по оставшимся на поверхности дерева отметинам от ножа. Выбрав нужное место Эддард молча развернулся к дочери и, глядя на неё, надавил большим пальцем на то место, где сразу три отметины образовали нечто вроде кривоватого треугольника. От небольшого усилия кусок дерева внутри этого треугольника просто оторвался от стола и упал вниз, весело поскакав по полу. По-прежнему ничего не говоря, Эддард вытащил свой нож и с силой всадил его в стол, пробив его насквозь. – Я вижу следы от сильных ударов, которые ты просто не могла нанести, дочка. Но если я ошибаюсь, и ты можешь сделать нечто подобное, то, прошу, сделай это при мне. Отсутствие твоего ножа, как видишь, не проблема – я одолжу тебе свой. И если у тебя получится, то я завтра же начну искать самых лучших наставников на Севере, которые станут обучать тебя обращаться с оружием, потому что грех пропадать таланту, способному в столь юном возрасте пробивать насквозь такие толстые доски. Он, конечно, лукавил, и доски были толстыми только по меркам ребёнка, но требовалось как-то простимулировать дочку сказать правду, приманить тем, что ей определённо понравится и одновременно пристыдить, когда из-за её вранья она поймёт, что обещанное она получить не сможет. Это сильно её расстроит, но и нарушение их договора Эддард тоже был не намерен прощать просто так. – Можно я… можно ты ненадолго отвернёшься? Эддард выполнил просьбу дочери, слыша, как она зашуршала юбкой. А потом он вдруг резко пожалел о своих недавно сказанных словах, когда девочка подошла к столу и с заметным усилием начала бить по дереву не очень длинным ножом, через раз пробивая доски насквозь и оставляя уже знакомые ему отметины. На седьмом ударе Арья выдохлась, но и увиденного было более чем достаточно, чтобы признать, что она говорила ему правду. – Позволишь взглянуть? – Эддард протянул руку к дочери, но заметив её недоверие тут же дополнил: – Обещаю, я не стану его у тебя отбирать. Всё ещё видя сомнение на лице ребёнка, Эддард вздохнул, и принялся её убеждать. – Я не считаю, что ты ни в коем случае не должна носить с собой нож. Я всё ещё помню, как отец пытался управиться с нами, когда я, твои тётя и дяди были детьми. Он прервался, с теплотой вспоминая свои уж совсем молодые годы. – Я не могу рассказать тебе о многом, за такими историями лучше обращаться к Бенджену, это он с сестрой росли в Винтерфелле, мы же со старшим братом были отправлены отцом воспитываться в другие дома. – Но иногда нам удавалось собраться вместе, тут, в Винтерфелле, – продолжил Эддард, – и я самолично мог увидеть, как трудно приходилось отцу удерживать нас от глупостей. Больше всех проблем было с Брандоном, но и твоя тётя тоже была тем ещё наказанием. Тут он усмехнулся, вспомнив ещё кое-что. – Отец частенько поминал предков, досадуя, что у половины его детей проявилась волчья кровь. За тысячи лет в нашей семье почти в каждом поколении появлялись люди, чей характер был резким, пылким и нередко приводил к бедам. Сам отец такого дара от предков был лишён, чему очень радовался. – Ты очень на неё похожа, Арья, на свою тётю, и я воспользуюсь всей мудростью отца, которую запомнил, чтобы не допустить беды. Я очень хорошо знаю, что если просто запретить носить тебе нож, то рано или поздно твоя кровь толкнёт тебя к очередной глупости. Поэтому я не буду тебе ничего запрещать. Главное, помни – что бы ни случилось, ты всегда можешь посоветоваться со мной, и тогда мы вместе постараемся решить любую проблему. – Самое главное – не позволяй своим чувствам взять верх. Когда отец и Лианна в последний раз серьёзно разругались, это привело к тому, что она просто от него сбежала. А потом отец, твоя тётя и мой старший брат… они все умерли. Впечатлённая девочка уже и думать забыла о своих обиде и недоверии. – Ты тоскуешь о них, да? – спросила она отца. – Да, – коротко ответил Эддард. – А расскажи мне ещё о тёте Лианне. – Позже – обязательно, а сейчас, моя маленькая волчица, всё же будь добра, покажи мне свой нож. Рассмотрев более подробно наконец-то попавшее к нему в руки оружие, Эддард снова устало пошёл в сторону кровати и сел на неё. – Откуда? – лишь коротко спросил он. – Джон, – всё ещё опасаясь его реакции, проговорила девочка, – подарил. Тем не менее, услышанное не дало ему ответа, откуда взялся этот нож, потому что он даже представить себе не мог, где бы Джон сам смог его достать. – Приведи сюда, пожалуйста, мейстера Лювина. Арья посмотрела на него недоверчиво, но всё же убежала из комнаты выполнять его просьбу. Само собой, не дело гонять дочь лорда только ради того, чтобы кого-то найти и привести. Но Эддард не хотел привлекать никого лишнего, чтобы не допустить возникновения разных слухов. Хотя бы ненадолго. Когда Арья вернулась с мейстером, Эддард сидел спиной ко входу и задумчиво рассматривал нож у себя в руках. В процессе осмотра он порезался, удостоверившись в остроте оружия, и сейчас ему требовалось только подтверждение того, что он видел. – Милорд. – Взгляни. Обменявшись короткими репликами Эддард стал наблюдать за тем как меняется выражение лица немолодого мужчины, ставшего за многие годы хорошим другом, несмотря на их совершенно несопоставимые статусы. Где-то на Юге это, наверно, могло бы стать проблемой, но на Севере были свои законы, и они не запрещали дружить с достойными. Даже лорду великого дома. – Откуда? – с удивлением повторил мейстер вопрос, ещё недавно озвученный им самим, но с тех пор ответов у него так и не появилось. – Джон подарил, – тихо проговорила Арья, наверняка только добавив вопросов мейстеру таким ответом. Забрав нож у Лювина, Эддард задумчиво проговорил: – Это оружие из валирийской стали… – Я знаю, Джон рассказывал, – перебила его девочка. Недовольно посмотрев на дочку, Эддард продолжил: – И как бы ужасно он не выглядел… – Но он выглядит здорово! – снова перебила его Арья, всем своим видом выражая несогласие по поводу внешнего вида ножа. В этот раз Эддард не смог изобразить недовольство, а лишь засмеялся. – Тогда ты должна знать, – отсмеявшись проговорил он, – что у каждого хорошего оружия, пусть даже это и нож, должно быть своё имя. Не дело оружию из валирийской стали быть безымянным. – Его имя Скол! – почти не думая, проговорила девочка. – Ха, хорошее имя, а теперь как следует спрячь его, – протянул он дочери нож. – Ну а мы пойдём. Когда они отошли на десяток шагов, мейстер неуверенно проговорил: – Стоило ли оставлять такой нож у ребёнка? – Я обещал ей его вернуть. И я надеюсь день, когда я совру собственной дочери, не сдержав перед ней своего обещания, никогда не наступит. И уж точно этого не случится сегодня. И тут он вспомнил, что пообещал Арье найти наставников по оружию, если она сможет пробить стол. Она смогла. – Это весьма ценный подарок, – решил сменить тему Лювин, увидев недовольное выражение на лице собеседника и приняв это на свой счёт. – Да, и мне, во имя всех Богов, хочется узнать, зачем Джон его сделал, и где его вообще взял. – Думаю, стоит довериться словам леди Арьи и просто подождать, пока он сам вам об этом скажет, когда вернётся. – И я надеюсь на это.