***
Было приятно наблюдать за тем, как мой враг помогает мне устроить похищение человека, который в будущем принесёт моей семье кучу проблем. Пожалуй, лучше было бы только если они делали всё это без моего вмешательства. Но я жил в неидеальном мире, и потому приходилось лично участвовать в похищении Джейн Вестерлинг. Присланный Ашой разбойник был отрекомендован ей, как специалист по проникновению в замки. Поступив в моё распоряжение и увидев медведя, этот мужик плюнул на хитрые планы и решил просто выломать одни из замковых ворот, за которыми находились одни из обжитых жилых помещений, где сейчас и должна была находиться нужная мне девица. Об этом рассказал мне ещё один мужичок, с потрохами купленный мной, стоявший сейчас рядом. Аша же на своём корабле наводила хаос на море, изображая атаку отмороженных железнорождённых на старый замок, этим представлением сея в местных ужас и страх. Ну и отвлекая внимание на себя. – Лордёныш! Готово! – прокричал разбойник, зацепив крюк за вершину закрытых ворот. Я попросил мишку пройти вперёд, натянув тем самым привязанную к крюку верёвку, закреплённую за импровизированную сбрую, которую придумал находчивый островитянин. Верёвка натянулась и затрещала. Заскрипели старые ворота. Вот только самым слабым оказался разбойничий крюк. Медведь довольно резво заскакал в сторону от замка, кусок металла просвистел недалеко от меня, а конец верёвки с остатками крюка весело похлопал по пыльной заросшей дороге. – Млорд, надо удирать, – подскочил ко мне местный мужичок, первым понявший ситуацию. – Червяк дело говорит, лордёныш, – произнёс чешущий затылок разбойник. – Не повезло что-то в этот раз. – Чтоб вас, черти криволапые, – ругнулся я, доставая с пояса нож, не желая разворачиваться и уходить ни с чем практически перед самой целью. «Вот и пригодился крюк из валирийской стали» – расстроенно подумал я, ногой ломая ржавый металл. Рукоять, как и большая часть клинка, осталась лежать на земле. Я же забрал нужную мне сейчас загогулину. – Вставляй в ворота, неудачник, – протянул я загогулину разбойнику, одновременно снимая наспинную сумку. Я не рискнул оставлять с Детьми Леса зачарованные стрелы. Кто их знает, может они посчитают их святынями, и мне вдруг станет нечем платить Безликим. Стрелы из древесины мёртвых чардрев, как и сам лук, достались Хью. Даже если он их сломает, потеряет, или и вовсе убьётся, ничего непоправимого не случится, разве что мне будет нечем задобрить дядю при нашей следующей встрече. Пару же магически укреплённых заготовок и две стрелы, которые я рассчитывал скоро усилить, я всегда держал при себе. Мишка вернулся, и разбойник уже примерялся приладить к импровизированному крюку верёвку, когда я его остановил: – Куда ты её цепляешь, придурок? Эта хрень взрежет верёвку и не заметит. На, подружи эту палку с нашим новым крюком и потом уже вяжи верёвку. Вторая попытка стала более удачной – валирийская сталь не согнулась, пусть и прошла сквозь половину толщины ворот, но проход всё же стал свободен. Потратив время на то, чтобы выковырять загогулину из дерева и металла, помогая себе всё той же заготовкой под стрелу и медведем, мы принялись искать девицу. К счастью, больше проблем не возникло, и уже скоро мы с сектантами, разбойником и продавшимся местным мужичком покидали старый замок. Джейн, как и Теон, отравленная зельем, отправилась с нами в путешествие, качественно изображая мешок, перекинутый через медвежью спину. Продавшегося нам предателя мы оставили перед замком со вспоротым горлом. Деньги он догадался куда-то спрятать, так что на нём мы их не нашли, но я не слишком этому расстроился и не поменял бы своего решения, даже если бы пришлось заплатить за его смерть ещё столько же. Прошлая жизнь отучила прощать предателей.***
– Встретимся в Старых Камнях, – сказал я Аше, сидя на коне в сопровождении трёх десятков конных сектантов и медведя. Мы находились на берегу Закатного моря сильно севернее Скалы, полностью готовые как можно скорее отступить за холмы и уплыть по течению в сторону шепчущего леса. – Лордёныш-ш, – прошипела змеёй моя собеседница, явно подразумевая во мне как минимум тварёныша. – Уговор был другим. – Уговор был в том, что я скажу тебе, где искать Теона, – я вежливо улыбнулся разбойнице. – И я скажу. В старых Камнях. Наверное, я только сильнее выбесил её своими спокойствием и вежливостью. Но, ей Боги, как ещё мне было с ней разговаривать? Матюгами? И на этот раз сдержать гнев у разбойницы не получилось. – Бей их! – разнёсся по берегу её воинственный крик, и нас начали пытаться бить. Мечами, ножами, дубинами, кулаками и даже тремя арбалетами из стоявшего у берега корабля. Вот только у меня был медведь, а у них не было. И в довесок у меня был охотник, стреляющий самыми статусными в Вестеросе стрелами и свой арбалет, лупящий самыми дорогими в мире болтами. Для последнего, правда, понадобилось целых три горца, чтобы можно было из него стрелять, но я был готов с этим мирится, пока эти ребята справлялись со своей работой. А справлялись они неплохо – схватка не успела как следует начаться, а они уже вывели из боя двух своих корабельных конкурентов. А ещё у меня была магически укреплённая палка, которой, как я выяснил в ходе скоротечной схватки, можно легко проткнуть глаз железнорождённому. Разбойники на корабле, видя скорую расправу над своими собратьями на берегу, решили, что дело того не стоит, и уже собрались отчалить, оставив нам их воинственную капитаншу. Вот только пусть схватка и была короткой, но в ней успело погибнуть или как минимум серьёзно покалечиться шестеро моих людей. Пятую часть своих сектантов я потерял из-за какой-то вздорной бабы. Злость не лучший советчик, но я и до этого никогда не отличался всепрощением, а тут уж и подавно не собирался отпускать убивших моих людей уёбков. Отступив вглубь берега, я вселился в медведя и направил его на отплывающий корабль. Когти зверя и принятый им накануне магический допинг сделали своё дело, и мишка без проблем взобрался на палубу, оставляя на внешней обшивке глубокие борозды. Тем, кто выжил на пиратском корабле и не повыбрасывался в воду, даже не пришлось долго объяснять, что значат жесты медведя, которыми я пытался сказать разбойникам плыть обратно к берегу. Страх – один из лучших стимуляторов смекалки, особенно когда самым тупым на твоих же глазах отрывает головы окровавленный злой медведь. И ему было с чего злиться – третий арбалетчик, на манер моих горцев подрядивший двух разбойников тащить корабельный арбалет, сумел удачно пущенным болтом пропороть мишке шкуру на морде, перед тем как негероически умереть. Стоит поблагодарить рукожопость разбойника, благодаря которой он не лишил медведя глаза. Когда на корабль поднялись мои люди я увёл медведя с корабля и вернулся в своё тело. Оглядев берег мне подумалось, что стоит также поблагодарить Теона за его самоуверенность, позволившую ему украсть взрослый, а не детский лук, иначе Хью настрелял бы сегодня куда как меньше железнорождённых, что привело бы к ещё бо́льшим потерям среди моих людей. После добивания разбойников и более внимательного осмотра пострадавших выяснилось, что наших было убитыми только двое, остальные же ещё подавали признаки жизни. Напоив сонным ядом пленниц и четырёх кандидатов в трупы, потому как никаких лечебных зелий у меня не было, а так им хоть какая-то помощь, я встал на берегу и думал, что делать. – Ну и чего тебе, блядь, не хватало, наглая тупая пизда? – пнул я под рёбра бесчувственно развалившуюся на камнях Ашу. Разумеется, приводить её в чувства и узнавать какая же именно срань происходила в её голове, что она решила напасть, я не собрался. А я ведь даже не прятал медведя, рассчитывая им запугать разбойников. Постаравшись задавить в себе злость и сожаления, я принял непростое решение. За холмами нас ждали лодки и скоростной спуск по рекам. Вот только в этих планах четырём полутрупам места не было. И я переиграл свои планы. – Грузите коней на корабль, выживших островных крыс не добивайте – они помогут нам с кораблём. Надеюсь, мои сектанты хоть чему-то обучились, пока переплавляли контрабандистское корыто в Королевскую гавань. Думаю, уж вдоль берега-то доплыть до Шепчущего леса мы сможем.***
Теперь я мог звать себя капитаном. Быстрее плыть, конечно, нам бы это не помогло, но сам факт, что мы успешно двигались вдоль берега, не мог меня не радовать. Может быть мы даже сможем доплыть до спрятавшейся в лесу нелюди быстрее, чем прошлым маршрутом. Главное, чтобы неторопливые карлики успели в этот лес прийти. А спустя два дня нас ещё и простимулировали набрать скорость. Когда на горизонте появился какой-то прибрежный замок, я нашёл самого разговорчивого железнорождённого и попытался узнать у него, что это за место. Только вот источником информации тот оказался откровенно хреновым. – Это Про́клятая крепость, милорд, – ответил мне разбойник. После захвата корабля для всех выживших островитян я как-то резко превратился из лордёныша аж в целого милорда. Правда, на признание моего столь быстрого карьерного роста с их стороны я старался не обращать внимания, и от злости сектантов это разбойников спасало мало. – Ты надо мной издеваешься? – неверяще спросил я железнорождённого. – Милорд? – У вас всех от моря мозги тупеют и воображение скудеет? Или, может, по всему Вестеросу на каждом берегу натыкано по про́клятому замку? – Это крепо… – Да мне насрать! Скажешь, там тоже мертвецы шепчут проклятия? – Да нет. Если там кто и шепчет, так только Бейнфорты. – Бейнфорты? Это кто-то вроде оживших мертвецов? – Это лорды Проклятой крепости, милорд. На этом допрос разбойника не закончился, и я выяснил, что Проклятая крепость – это самая ближайшая к Железным островам крепость Вестероса, из-за чего её лорды очень злы на железных людей. А ещё они могут выставить свой небольшой флот и очень не любят видеть чужие корабли в своих землях и водах. В последнем мы быстро убедились на своём опыте – не успев ещё толком отплыть от крепости, мы увидели двинувшийся в нашу сторону корабль. Это помогло моим людям прыгнуть сразу на несколько ступеней вверх в деле освоения морского дела, и мы с переменным успехом начали уплывать от погони. И эти гонки затянулись аж на трое суток, измотав и меня, и сектантов, и разбойников. Стойки запах конского дерьма, доносившийся из трюма, радости не добавлял. – И чего они к нам прицепились? – устало произнёс я, глядя на ненавистный корабль. – Так, мы же идём под знаками Грейджоев, милорд, – неожиданно ответил мне тот самый мужик, который просвещал меня по поводу Проклятой крепости. Надо признать, сейчас я готов был согласиться с ним, что эта крепость и в самом деле проклятая, как и живущие в ней люди. Обдумав слова разбойника, я внимательно глядел паруса и мачты, но так и не нашёл никаких указывающих на Грейдхоев флагов. – Какие, нахрен, знаки? – спросил я железнорождённого. – Так, на корабле же, милорд, – недоуменно пояснил мужик. – А какого хрена вы об этом молчали? Как-то резко разбойник стал косноязычным, и из его бубнежа я разобрал только то, что сам виноват, потому что, вроде как капитан. И это были его последние слова перед тем, как медведь отправил его в полёт за борт. А чёртовы знаки так и не сняли – какой теперь был в этом смысл, когда нас уже опознали как родовитых разбойников? Это несколько взбодрило людей на корабле, особенно железнорождённых, так что махать вёслами они начали с новыми силами. Ещё сутки спустя мы представляли собой полудохлое воинство с четырьмя немёртвыми трупами на руках. Разбойники же еле стояли на ногах, из-за чего было решено смилостивиться над ними, и мы их прирезали. Но мы всё же причалили к нужному берегу, высадившись и последовав в сторону Шепчущего леса. У нас была некоторая фора, поскольку оторваться от преследователей нам удалось, но если они были не слишком тупыми, то наверняка заметили, что всё это время мы плыли вдоль берега, и даже не пытались скрыться в море, поэтому я полагал, что ничего ещё не кончилось, и нас по-прежнему могут догнать. Поэтому корабль пришлось бросить. Недолго я пробыл капитаном.***
Спустя ещё полдня перед нами показались разведчики Детей Леса. Я встретил представителей низкорослой нелюди как родных, и меня можно было понять – где-то там, позади, остались самые измотавшиеся сектанты, составив компанию уже трём кандидатам в трупы. А ещё дальше, вполне возможно, высаживались проклятые преследователи. Сил хоронить умершего ни у кого не было, и я принял решение взять самых резвых лошадей, самых выносливых горцев, медведя, и отправиться на поиски помощи. Мы должны были подойти к лесу со стороны Красного Зубца, но оказались куда как западнее условленного места, и мне нужно было дать немалый крюк, чтобы выйти к детям Леса. К счастью, Дети Леса охраняли крупный участок Шепчущего леса со всех сторон, и поэтому их разведчики встретили меня куда раньше, чем я предполагал в своих не самых оптимистичных прогнозах. Эта подзатянувшаяся и вымотавшая меня авантюра закончилась тем, что моих сектантов, в том числе и трёх серьёзно раненых, силами низкорослого народца доставили в их временный лагерь. Больше из своих людей я никого не потерял. И даже корабль удалось сохранить за собой – мелкие зелёные пакостники отвели глаза всё же обнаружившим разбойничий корабль преследователям из Проклятой крепости, после закидав их снотворными бомбами. Вот, наверное, те удивились, когда, пробудившись, обнаружили исчезновение пустого брошенного корабля. Конечно, я мог бы их всех прирезать, и даже был бы прав, но многодневная изматывающая морская погоня, в которой я выступал в роли жертвы, начисто вымыла из меня всю злобу, как и любые другие яркие чувства и желания. Хотелось уже просто уйти отсюда, подальше от осточертевших авантюр и приключений, добраться до своего озёрного лагеря, и просто посидеть на берегу в спокойствии и безопасности. Ну или просто выспаться, улёгшись под ближайшим кустом. Да и не были эти люди моими врагами. Они просто хотели убить разбойников, и я их полностью понимал и поддерживал. А если мои планы по продаже Теона успешно реализуются, то, думается мне, ближайшая к Железным островам крепость ещё хлебнёт лиха от направляемых Безликими железнорождённых. Зачем упрощать разбойникам или Безликим жизнь? Зачем на ровном месте плодить себе врагов, если кто-то узнает об этом моём поступке? Зачем убивать неплохих и, вполне возможно, близких мне по духу людей? Не найдя ответы на эти вопросы, я оставил усыплённых людей рядом с их кораблём, приказав отогнать разбойничий загаженный и залитый кровью корабль чуть севернее, оставив возле него дежурить детей леса, способных отвести глаза всем случайным свидетелям его здесь нахождения. И как бы мне не хотелось со всем покончить, я дождался, пока хотя бы десяток сектантов придёт в себя достаточно, чтобы держать меч, и отправился доделывать последнее своё дело в речных землях. И лишь медведь не унывал, видимо, предчувствуя нечто для него хорошее.