Настоящее время
В машине разворачивалась перепалка. Они боролись за то, к чьему телефону будет подключен музыкальный центр. — Давай включим её! — Ни за что! — Саша быстро сменил пароль и всё, Марку пришлось капитулировать. — Я её ненавижу. — Не думал, что я тебя настолько травмировал тогда, — грустно вздохнул Марк, пробуя вбить новый пароль. У него ничего не вышло. — Ты смотри, всё-таки поумнел и перестал везде ставить один пароль и три его вариации. Саша отвернулся и сосредоточился на дороге. И очень зря, ибо через секунду ему больно оттянули щеку и сфотографировали. — Удали. — Давно пора обновить тот старый сайт, — улыбнулся Марк.Седьмой класс
Как только Саша увидел в строке название, в котором задвигался посыл, что он не лучше их всех, он перешёл по ссылке, не раздумывая. Коротышка потерял всякий страх. Неужели он считает себя бессмертным и думает, что Саша не доберётся до него? Кликнул на видео, где он поправляет волосы и, как только услышал музыку, понял, что засранцу завтра точно пиздец. Как этот кусок дерьма посмел опорочить одну из его любимых песен? «Ch'mon Ch'mon Where is your love? Don't you give me your love? Don't you give me your…» Он слушал это, чувствуя, как глаза застилает красная пелена. Саша едва дождался следующего утра. Он ехал в машине и рисовал ножи на запотевшем стекле. Для кое-кого это утро определённо станет последним. До вчерашнего вечера Саша видел в странном очкарике лишь возможность развлечься и поднять настроение, ибо обиженный взгляд коротышки оказывал поистине исцеляющее воздействие. И забывалось, что Новый год он снова справит без родителей, а на каникулы его опять отправят томиться с farmor в Данию. Но теперь он был зол. Машина остановилась, Саша сухо попрощался с водителем Димой и направился к школе, попутно размышляя о том, как бы вытащить коротышку в места более уединённые, нежели чем переполненный класс. Быстро переобулся, сдал верхнюю одежду в гардероб, достал пару тетрадей из шкафчика и направился в кабинет. Едва он вошёл в двери, по привычке поправляя причёску, как резко включилось хорошо знакомое: «Ch'mon Ch'mon Where is your love? Don't you give me your love? Don't you give me your…» Послышались смешки. Определённо все уже в курсе. Саша обвёл убийственным взглядом класс. Почувствовав угрозу, ребята притихли. Он остановился на Марке, который весело приплясывал под песню, игнорируя активные попытки соседки утихомирить его. Что ж, проблема того, как он будет разбираться с коротышкой, решилась сама собой. Теперь он слишком зол, чтобы беспокоиться о свидетелях. Саша подошёл к своей парте и, едва сдерживаясь, поставил портфель. Марк выключил, наконец, колонку, и теперь наблюдал за его действиями с повышенным вниманием. Все вокруг тоже почему-то замерли. Видимо, из чувства солидарности. Саша сделал вдох, напряг мускулы и резко подался в его сторону, перелетев через парту. Марк испуганно вскрикнул, явно не ожидав такой прыти, и бросился наутёк из класса. Саша хмыкнул. Неправильное решение. Стремительно развернулся на каблуке и побежал следом, с довольством понимая, что теперь у коротышки точно никаких шансов на выживание. Он увидел, как дверь одного из классов дёрнулась, и ухмыльнулся. Вот дурак. Сам себя в западню и загнал. Саша распахнул дверь, влетел внутрь, и внезапно всё вокруг резко померкло. Он почувствовал сильный удар по голове и покачнулся. Его толкнули на стул, и сквозь плотную ткань Саша ощутил, как в тело впились верёвки. — Ты что, бессмертный? — прошипел, безуспешно дёргаясь. — Вроде того, — отозвался Марк, разрезав ножницами ткань и освободив ему голову. — Будешь кричать — все увидят, в каком ты тут виде. Мы ведь этого не хотим? Саша прикусил изнутри щёку. — Развяжи меня сейчас же, тварь! — зашипел он, пытаясь его лягнуть. Какое унижение! Его привязали к стулу! — Нет! — Не испытывай моё терпение! — А ты моё зачем испытываешь? — шикнул в ответ Марк, прикрывая дверь. — Ты сам это начал! — Я был готов извиниться, но ты повёл себя, как свинья! — А не надо быть таким фриком! — выплюнул из себя Саша. — Ты себя видел вообще, отстойник? Я просто в шоке, как такие как ты существу… — его прервал неожиданный удар в скулу. Бил этот придурок слабо, но сам факт того, что какой-то чмошник посмел поднять на него руку выбесил настолько, что Саша дёрнулся так, что скрипнула спинка стула, опасно прогнувшись. Марк взвизгнул и направил на него баллончик. — Только двинься, и все будут ржать над твоей красной рожей! — Саша злобно прищурился. Щека неприятно горела. Вдруг коротышка замахнулся снова, и боль пронзила другую сторону лица. Саша прикрыл глаза. Он никогда не чувствовал себя таким униженным. Сейчас он освободится… и чмошник ляжет с сотрясением снова. Подозрительная тишина прервалась щелчком камеры, заставив его похолодеть от ужаса. — Ты что творишь, сука?! — Для себя, на память. Будет защитой на случай, если ты не захочешь держать слово, — пояснил Марк, сунув мобильник в карман. — И если интересно, я эту фотку выгрузил, так что отбирать у меня телефон бесполезно. — Продолжая смотреть на него, как охотник на пойманную дичь, он поставил ботинок на край стула и приблизился к его лицу. — Ты лучше скажи, откуда столько агрессии ко мне? — Он вглядывался так пристально, что Саша почувствовал себя неуютно. — В чём твоя проблема? — Нахер иди, коротышка. Нет у меня никаких проблем. — Но мне же интересно! — с возмущением отозвался Марк. — А меня не ебёт, как там у тебя крыша протекает. — Хорошо, поговорим по-плохому, — коротышка нагнулся и, порывшись в его карманах, выудил телефон. — С каждой секундой шансы на выживание у тебя резко снижаются. — Ну это как посмотреть, — протянул тот, без проблем разблокировав экран. Саша ошарашенно заморгал. Такого поворота он никак не ожидал. — А не нужно везде один и тот же пароль ставить, гений, — хмыкнул Марк. — И заходить на сомнительные сайты в интернете. Саша скрипнул зубами. Значит, в сайт, посвящённый его персоне, этот задрот вживил вирус. Почему он всегда игнорирует предупреждения от ноутбука? — И что ты собрался делать? — потихоньку он начал волноваться за свою участь. У чмошника слишком много козырных карт. — Есть несколько идей, — Марк задумчиво потёр губу. — Но я склоняюсь отправить с твоей страницы сообщение Вере с трепетным признанием в чувствах. — Что за Вера? — непонимающе сощурился Саша. — Без понятия, одноклассница вроде, — отозвался Марк, — Слышал краем уха, что это одна из тех, кто на тебе виснет. Поищем тогда в подписчиках… — Ты что, хочешь разбить девушке сердце? — предпринял попытку избежать наказания Саша. Несмотря на то, что он сейчас устроил, коротышка производил впечатление мягкотелого и жалостливого. — Не волнуйся, я добавлю, что вы не сможете быть вместе, так как у тебя очень маленький член. Он что, больной на всю голову? — Ты серьёзно? — Шучу! — рассмеялся ботаник. — Я скажу, что ты боишься близости, так как очень чувствительный и, однажды привязавшись, никогда не сможешь её забыть. — Блять… — закатил глаза Саша. Это серьёзная угроза. Кто бы ни была эта девушка, но после такого она никогда от него не отстанет. — Хочешь, я прочитаю текст полностью? — Марк достал из заднего кармана листок и развернул его. Прокашлялся. — Вера! Я с волнением перечитываю сообщение и с ужасом понимаю, что не отразил и миллионной доли того урагана, который ты во мне пробудила. Понимаю, звучит очень высокопарно, думаю, что это свойство любви — делать из людей поэтов… — Достаточно! Замолчи! Чего ты от меня хочешь? — Как я понимаю, распахивать передо мной душу ты не собираешься. — Саша попытался показать ему фак, но не смог вытащить руку. — Тогда оставь меня в покое. Саша задумался. Это условие ему тоже не по зубам. Цапаться с коротышкой оказалось веселее, чем он предполагал. Хоть Марк и неудачник, чудик и ботаник, но отпор давать пытается. Оттого каждая его слезинка будет приносить в разы больше удовлетворения. — Нет. — Ладно, — обречённо вздохнул Марк. — Тогда не смей больше звать меня коротышкой! И любыми другими эпитетами, связанными с ростом. — Принято. Саша хмыкнул. Как будто у этого фрика недостатков больше нет. — Ещё… не бей меня больше так, чтобы я терял сознание, не ломай нос и не трогай жизненно важные органы, — перечислил Марк, загибая пальцы. — Ладно, постараюсь. — А ещё… — Достаточно, — оборвал его Саша. — Ты губу-то не раскатывай, я ведь могу и наплевать на Веру и баллончик, если сильно разозлюсь. — А ещё пощади меня сегодня, — договорил-таки Марк. — Мне маму в аэропорт проводить нужно. — Саша брезгливо отстранился от ботаника, когда тот приблизился, чтобы его развязать. — Но решение пусть остается за тобой, — хихикнул он. Почувствовав свободу, Саша сбросил с себя дурацкую ткань и недоумевающе уставился на Марка. Решение пусть остается за ним? Он что, изучает его? На сочувствие проверяет? — Держи, — Чмошник протянул телефон, сбив с мыслей. И стоило ему отвернуться, как Саша поднял ногу и с силой опустил каблук на его ступню. — Ай-яй! — Меня неправильно поймут, если ты вернёшься безнаказанным. — С садистской улыбочкой пояснил Саша и направился в кабинет. Пусть он и проиграл битву, но подсластил поражение последним ударом. Марк обиженно фыркнул и захромал следом.***
Марк сидел в столовой и с унылым видом колупал вилкой пюре. Друзья обедали рядом и попутно перебрасывались мнениями относительно сорок пятой задачи. Ира и Федя, к сожалению, учились в параллельном классе, а у них с Наташей физика будет только завтра, так что они оказались за бортом обсуждения. — Ты как? — Наташа с участием тронула его за плечо. Марк неопределённо пожал плечами. Прошло несколько дней, как мама уехала в штаты, и без её нотаций, слезливых страшилок про больной и безумный мир жизнь стала такой… серой. — У меня вот уже третий день никто не проверяет уроки и не ругает за каждую помарку, — он печально вздохнул. Ещё Марка напрягало то, что жить он остается с тётей. Не то что бы она ему не нравилась… напротив, он чувствовал с ней некое духовное родство. Однако Женя была легкомысленной, и он опасался, что совершенно с ней расслабится, и пророчества матери относительно его маргинально-подвального жития станут реальностью. Женя рисовала абстракции, она любила накуриваться травкой и дуть плюхи, она могла спокойно покинуть их на несколько недель, махнув на закрытые фестивали куда-нибудь в природную глушь. И всё бы ничего, однако у неё была дочка Маша, которая приходилась Марку двоюродной сестрой. Сейчас ей было десять лет, и он не был уверен, что она сможет долго протянуть без контроля. Маша тоже не производила впечатление собранной и организованной девочки. Пока что ничего ужасного не произошло, но кто знает, что случится в ближайший месяц? Марк поднял взгляд и увидел Селиверстова, который стоял возле женского столика и разговаривал с парнем явно из десятого или одиннадцатого класса, приобнимающим Лизу. Он не сдержал улыбки. Даже не сомневался, что Лиза отхватит себе кого-то из старшаков. Девушки за столиком тихо перешёптывались, бросая на Селиверстова заинтересованные взгляды, а тот игнорировал их напрочь. Марк грустно вздохнул. Он бы на его месте так себя не вёл. Благодарным нужно быть за такое. На ум опять всплыли странные мысли про тактильность… девушки за тем столиком такие красивые и крутые, что захотелось подойти. Особенно к той, со светлыми волосами и доброй улыбкой, которая производила впечатление волшебной воздушной нимфы. Она казалась маленькой и хрупкой, ниже его самого. И бантик на блузке такой озорной и очаровательный… — Эй, ты с нами? — Ира толкнула его в плечо, и Марк выпал из сладких дум. — Не надо смотреть в сторону Селиверстова, ты его так спровоцируешь. — Да сдался он мне, — скривился Марк. — А вы не знаете, как зовут ту девушку со светлыми волосами и в черной блузке? Наташа посмотрела на него, как на сумасшедшего. — Откуда нам знать, кто это такие? Какие-то пафосные старшеклассницы. — Та девушка выглядит младше, — Марк вздохнул. — И она такая красивая… я не могу отвести взгляд. — Так, а ну отвернись! — Ира наградила его подзатыльником. — Она на тебя даже не посмотрит, так что игнорируй свои низменные позывы. — Почему низменные? — удивился Марк. — Я же не говорю, что хочу её трахнуть! — Боже, ну не за столом же! — шикнула Наташа, покраснев до корней волос. — Я пока в самом начале пубертата, у меня не развита сексуальность. — Марк, ты серьёзно?! — Серьезно, у меня даже лобковых волос почти нет, а что уж говорить про размер… — Боже, какой ты мерзкий! — Ладно-ладно! — рассмеялся тот, не без удивления смотря на друзей. Он почему-то думал, что они не настолько нежные. — Вернёмся к той милой девушке… мне хочется… ну… — Марк смущённо опустил взгляд на колени. — Обнять её. Пожелайте мне удачи, — он вскочил было с места, но три пары рук уверенно его схватили и опустили обратно на стул. — Не сходи с ума. Почему ты в последнее время творишь всякую чушь? — Федя его не понимал. Может, сотрясение мозга на него как-то повлияло, и теперь он не способен спокойно с ними сидеть, игнорируя всё вокруг? — Я просто попрошу обняться, вот и всё, что в этом такого? Это же мило! — Ты не видишь, за каким она столиком? — закатила глаза Ира. — Да они тебя на смех поднимут! Марк закатил глаза и вырвавшись, смело потопал в сторону неприступного столика. Один раз его уже отбрили с насмешками, так что он примерно представляет, какие чувства испытает, и был к ним морально готов. К тому же он выучил урок, прошерстил несколько книг по психологии и понял, что выглядел в тот день, как полный придурок. В этот раз всё точно пройдёт лучше. Марк заметил недоумение на лице Селиверстова, когда прошёл мимо. Но решил не уделять этому козлу внимание. Он перепрыгнул через подлую подножку и оказался перед милой девушкой, которая что-то обсуждала с подругой и потому не заметила, как он подошёл. Перед Марком встала дилемма. Тронуть её за плечо или влезть в поле зрения? Решив, что возможность тактильного контакта на дороге не валяется, он коснулся тёплого плеча кончиком пальца. «Чёрт, как же приятно…» Пахло от неё чем-то цветочно-ягодным. А вблизи волосы ещё прекраснее — точно водопад нежно-золотистого шёлка. Реакция последовала незамедлительно, и через прекраснейшую секунду в жизни его больно шлёпнули по пальцам. — Руки держи при себе, — строго сказала ему девушка. — Ты что-то хотел? Марк обвёл взглядом столик и его окружение и заметил, что он ненароком привлёк всеобщее внимание. Лиза медленно качала головой из стороны в сторону, показывая палец вниз, Саша едва держался, чтобы не заржать, а остальные просто смотрели на него как на говно. — Можешь отойти со мной на минуту? — проговорил Марк, осознавая, что на деле всё выходит совершенно не так радужно, как он себе представлял. — Эм… воздержусь, — ответила девушка, смерив его с головы до ног насмешливым взглядом. «Чёрт!» С каждой секундой шансов у него было всё меньше и меньше. — Ты такая красивая, можно я обниму тебя? — на одном дыхании пролепетал Марк, чувствуя не столько смущение из-за девушки, сколько стыд из-за окружающих. После его слов возникла неловкая пауза, а затем все резко расхохотались. Марк покраснел и нервно потёр затылок. Руки его вспотели, а грохот сердцебиения оглушил. Девушка тоже покраснела. Однако скорее всего, ей стало очень стыдно, что именно она оказалась под его прицелом. — Ты что, с дуба рухнул? Ты в зеркало давно смотрел? — ответила она ему, выдавливая из себя смех, и Марк попятился, чувствуя себя так, словно его пропустили через мясорубку. Запнулся об оперативно выставленную ногу Селиверстова и упал, больно приложившись копчиком о кафельный пол. Кажется, кто-то что-то разлил, и он затылком проехался по чему-то липкому и пахнущему персиками. Селиверстов сел возле него на корточки и с обманчиво-благодушной улыбкой протянул руку, но Марк ответил средним пальцем и поднялся сам. — Это всё потому что вы не пожелали мне удачи, — выдавил он с кислой миной, вернувшись после мытья головы под раковиной. Друзья исполняли тройной фейспалм. — Ладно, она действительно слишком крутая. — Тебе обязательно было проходить через такой позор, чтобы это понять? — проговорил Федя, устало вздыхая. — Конечно! — Марк удивился. Неужели кто-то в этом сомневается? — Теории множественны, а практика единична. — Не могу сформулировать ни единой теории, которая обосновала бы согласие той девушки, — отозвалась Ира. Марк почувствовал неприятное жжение в груди. — Не такой уж я и страшный. — Но… — Да понял я, понял! — он резко вскочил из-за стола. Стул за ним с грохотом опрокинулся. — Могли бы хоть раз меня поддержать! Увидев, что любимый объект для наблюдения выбежал из столовой, Саша решил, что и ему здесь делать больше нечего. В сборную лицея по футболу его приняли, так что смысла разговаривать с этим Николаем не было совершенно. Кое-как прервав разговор, он махнул им рукой и побежал следом за Марком. Искал Саша его долго, однако желание поглумиться из-за случая в столовой было так велико, что он готов преодолевать пролёты за пролётами в поисках. Этот ботаник… фееричен. В последнее время не из-за кого более он так не смеялся. Была бы его воля, Саша бы утыкал камерами с прослушкой все уголки школы, а по вечерам просматривал бы их как ток-шоу. Когда он совсем уж было потерял надежду и собирался от злости пнуть стену, в просвете двери мелькнул знакомый силуэт. Саша восторженно заулыбался, потёр в предвкушении ладони и проник в кабинет, предусмотрительно закрыв за собой дверь. Несмотря на очень выразительный скрип, Марк к нему даже не повернулся. Он сидел за одной из парт, забросив ноги на деревянную плоскость, и что-то писал в телефоне. Саша недоумённо выгнул бровь. Игнорируем, значит? Он осторожно подкрался ближе, заглянул ботанику через плечо и, не удержавшись, расхохотался. Марк дёрнулся от испуга и едва не свалился со стула. — Ты что, сидишь в анонимных чатах?! — продолжал угорать Саша, облокотившись локтями на парту позади и запрокинув голову. — Слушай, человек дождя, я придумал игру на выпивание. Я называю какое-нибудь позорное хобби, а ты говоришь, увлечён этим или нет. Если да, то я буду пить, — Саша схватил его за руку и потянул за собой. — Пойдём искать алкоголь! — Марк уцепился за парту, отчаянно сопротивляясь. — Вечером я точно буду в хламину! Ну давай, не куксись, и тебя напоим! — Оставь меня в покое! — тот с неожиданной силой толкнул его в грудь и вырвался. Поправил на себе свитер и уселся обратно за парту. — Мне просто некому выговориться. Я не сижу там, ясно? — У-у-у, у бедного задротишки совсем нет друзей, — протянул Саша, опустившись на соседнее место. Давно пора отомстить за позор, в который Марк его окунул несколько дней назад. Так что сейчас Саша чувствовал себя поистине превосходно, удерживая пытающуюся встать и отсесть жертву. — Как же ты меня заеб… Ай! — Марк прикрыл рот рукой, почувствовав боль в губах. — Хорошие мальчики не матерятся, — тоном наставника сказал ему Саша и опустил руку. Марк зажмурился, считая про себя до десяти. Надо взять чувства под контроль. Раз, два, три… Так говорила тётя. Но сейчас ему очень плохо… и ещё этот Селиверстов! — Я привык делиться с людьми тем, что меня волнует, ясно? — Саша на это лишь скорчил рожу. — Друзья не поддерживают, тётя принципиально не заводит телефон, а у мамы сейчас четыре утра. Есть ещё сестра, но ей десять, — и добил сказанное ядовитой улыбкой. — Ты сейчас что, жалуешься, что тебе некому жаловаться? — прыснул Саша. — Слушай, да ты главный претендент на звание чемпиона по жалобам. — Отстань, — Марк вновь уткнулся в телефон, видимо, решив игнорировать его существование. Это Саше не понравилось. Он резко подался к нему и выхватил гаджет из рук. — Отдай, придурок! — Нет. — Чего тебе вечно надо! — Марк злостно пихнул его в грудь, но Саша даже не шелохнулся. — Пожалуйся мне. — Ч-чего? — лицо ботаника смешно скривилось от недоумения. Саша прикусил щеку, возненавидев себя за этот порыв, но затем… затем голову посетила мысль. Очень тёмная мысль. — Расскажи мне. Давай, сам же всё думал, как бы растопить моё ледяное сердце. — Эм… Марк явно ему не верил. Играть нужно было аккуратно. — Я не откроюсь тебе, пока не увижу, что ты со мной тоже открыт… М-Марк, — добавил он, едва не скрипнув зубами. Сердце билось как сумасшедшее. Ботаник смотрел на него так пристально и недоверчиво, что в какой-то момент Саша едва не спасовал, чувствуя, что вот-вот сорвётся и заржёт. — Т-ты серьёзно? — Абсолютно. Ещё несколько мгновений пытки под пронизывающим взглядом, от которого кровь сворачивалась в жилах, и Марк внезапно сник, устало вздохнул и повалился на парту, уже не видя, как торжествующе заблестели глаза Саши. И впрямь мягкотелый. — Мне… тяжело тут. — Почему? — Знаешь, как неприятно узнать в один прекрасный день, что ты, оказывается, всеми воспринимаешься как нечто отталкивающее? — Нет, — ответил Саша. Марк горько фыркнул. — Ну да, тебе такое не светит. Ты тут, кажется, на правах «крутого», — сделал кавычки пальцами и развернулся к нему боком. Саша терпеливо выжидал подходящего момента. — Да и с девушкой той фигово вышло. Даже не знаю, что на меня нашло… — убито пробормотал придурок, прикрыв глаза. Саша не сдержал улыбки, вспоминая этот провал. — Чего лыбишься? — Ты хотя бы не ссыкло, — хлопнул его по плечу, — это было тупо, но всё же здорово. — Правда? — глаза Марка радостно заблестели. Саша ощутил неприятный укол внутри. — Ага. У меня куча дружков, которые даже просто заговорить с своими избранницами ссутся, хотя выглядят гораздо… — Ой, да пошёл ты! Саша рассмеялся и перехватил его руку. — Сам иди! Марк замер и странно на него уставился. «Он всё понял?» Сашу обдало могильным холодком. Но секунду спустя Марк резко подался вперёд и стиснул его в объятиях. В таких крепких, тёплых, искренних. У Саши от шока чуть не остановилось сердце. Что. За. Пиздец. И впрямь фееричный псих. Его ещё никто, кроме родни, не обнимал подобным образом. Хотя и те… тоже так не делали. И вообще, какого чёрта этот чудила не спросил у него разрешения?! Нельзя же прикасаться вот так… тем более с бухты-барахты. Саша чувствовал, что ещё немного и будет слишком поздно. Он вот-вот даст слабину. Эта жуткая мысль отрезвила, и он вернул губам гаденькую улыбочку. Якобы по-дружески похлопал Марка по плечу. — Как же тебя легко развести… — протянул Саша как можно более ядовитым тоном. Ухмыльнулся, почувствовав, как напряглось тело ботаника. — Ты реально решил, что это нытьё будет мне интересно? Услышав такое, Марк резко от него отпрянул. Вот чёрт. В глазах было столько обиды и боли. Ковшами черпать можно. Саша ожидал, честно ожидал, что от такой мощной концентрации он кайфанёт как следует, но… в груди неприятно закололо и стало сложнее дышать. Видя, как плохо Марку, он вдруг осознал, что и ему вдруг стало хуже. — В кого ты такой доверчивый? В маму, которая на отца твоего повелась и залетела? — злостно добавил Саша, не понимая, что происходит и почему ему так гадко. Марк вскочил и попятился от него, как от прокажённого, глядя с таким презрением, что Саша невольно вжался в стул. — Это очень недостойно, — тихо, но чётко произнёс он. — Верни телефон. — Мобильник сразу же оказался у него в руках. — Ты мне отвратителен. Когда дверь за Марком захлопнулась, Саша не выдержал и стукнул кулаком об парту. Губы у него задрожали, а в глазах защипало. Какого чёрта он чувствует себя таким дерьмом?! Саша сполз по стулу вниз и уткнулся лбом в ладони. Всё внутри так и клокотало. Он бы мог всё ещё обнимать его… После таких мыслей Саша возненавидел, искренне возненавидел Марка. Он держал слово и не бил его в запрещённые места, однако на всём остальном отыгрывался как следует. Ему не нравилось, совершенно не нравилось его обижать, но остановиться он не мог, причиняя боль и ему, и себе. Было в этом что-то жутко мазохистское, но подобные мысли Саша яростно отметал, не желая страдать ещё сильнее. Родителям всё также было на него плевать, мерзкие одноклассники всё также подпевали, не менее мерзкие одноклассницы всё также висли на нем. А взаимоотношения с Марком с каждым месяцем становились всё сквернее и сквернее. Тот научился неплохо бегать, но и это Сашу не останавливало. Он стал угрожать, что начнёт вылавливать его друзей, если Марк не прекратит избегать его кулаков. И этот псих, скрипя зубами, всякий раз сдавался ему на милость. Не сказать, конечно, что ботаник являл собой пример покорности и беззащитности. И хоть драться он совсем не умел, но на прочие гадости не скупился. Особенно на людях, где Саша трогать его побаивался. Приходилось менять одежду чуть ли не каждую перемену, он научился следить за портфелем, осматривать внимательно стул, прежде чем на него сесть, аккуратно открывать двери, ходить в душевую только тогда, когда был уверен, что вещи спрятаны достаточно хорошо, чтобы их не успел найти Марк, пока он моется. И вот, в середине восьмого класса Саша внезапно понял, что ботаник настолько привык к ударам, что теперь уже даже не морщится, как бы он не старался. Признание того факта, что пора менять стратегию, отняло у него невероятную кипу моральных сил. А ещё… Кто-то как-то неосторожно обронил в классе: «Пока мальчики бегают за девочками, Селиверстов бегает за Мартыновым», и заржали все так, словно вертелось это на языке у каждого. И потому следующая половина восьмого класса кардинально отличалась от предыдущей. Во-первых, Саша начал уделять внимание и другим людям. Восстановил связи с приятелями, стал сдержанно отвечать на знаки внимания наиболее приятных и не особо назойливых девушек. В общем, Саша вернулся в среду нормальных людей, дабы больше подобных реплик не появлялось. А насчёт Марка… Саша перестал его бить и кое-как вернулся на насмешки и подколы. Особенно хорошо выходило распускать про ботаника нелепые слухи. То он штаны как-то раз обмочил, когда Саша из-за угла резко вышел, то коллекционирует дома собачьи чучела, то после трагической ситуации с девушкой в столовой взял привычку выслеживать блондинок и провожать их до дома, прыгая по кустам. Цапаться с Марком так понравилось Саше гораздо сильнее, чем испытывать невыносимые муки, причиняя ему телесные повреждения. Всё как будто вновь стало как в первые дни их стычек. Вернулся… элемент веселья, что ли? Ему даже казалось, что Марк начал оттаивать после нескольких месяцев отдыха от ударов. И смотрел он уже не так зло, не затравленным волком, а с живой смешинкой в голубых глазах, пусть за ней и скрывалось прежнее отторжение. Да, Саша почему-то запомнил, что глаза у него голубые.Настоящее время
Саша повернул налево. Солнце ударило в глаза, и он раздражённо заморгал, чувствуя, что сейчас польют слёзы. Чёрт бы побрал его чувствительную сетчатку. Марк заметил его страдания и полез через сиденье рыться в багажнике. Десять секунд возни, и на глаза упала спасительная тень. Саша поправил шляпу и сдержанно улыбнулся. — Слушай, а как ты с такой реакцией на свет на поле играешь? — поинтересовался Марк. — Врач же мне линзы с затемнением выписывает. Помнишь? Так что надеваю в таких случаях. Но вообще он мне всё советует какие-то фотохромные попробовать… но мне как-то влом. — А на пляже бываешь? — Саша опустил взгляд на руль, заметив движение. Марк с задумчивым видом водил рукой возле его. Контраст действительно был серьёзным, хотя с возвращения Марка прошло месяца полтора, и он растерял прежнюю мулатскую смуглость. — Только после захода солнца. — ответил Саша, отпихивая руку Марка от своей. Отвлекает. — Летом я вообще перехожу на ночной образ жизни, если хочешь знать. — Тебе идёт быть альбиносом. Саша хмыкнул. — Поверь, я в курсе. — Но если бы ты не был красивым… я бы тебе сочувствовал, — протянул Марк. — Тени под скулами у тебя клёвые. И ещё кончик носа вниз так идёт… как у дерзкого стервеца. — Завались. — А губы в профиль лежат так, будто вот-вот ляпнешь, чтобы я залез к тебе под сиденье и облизывал туфли. — А я думал, что это я не умею делать комплименты, — неловко пробормотал Саша. — Прекрати пялиться, отвлекаешь.