Занятия начались в среду, 25-го октября, и в первый же день второго семестра класс «А» был чем-то вроде детских аттракционов, а не героев: они поехали в один полигон, чтобы развлечь детсадовцев. Несомненно, истинное предназначение героев: развлекать мелких сорванцов, которые, ворвавшись в помещение, восторженно закричали: «Настоящие герои! Настоящие герои!» Бакуго и Тодороки это уже видели, а вот остальные — нет. Было весьма неожиданно увидеть, как эти маленькие чудовища, подбегая к студентам, всячески начинали хулиганить и срамить их. То пинок, то резкое дерганье на волосы (у Асуи расплелся бант, а Джиро чуть не оторвали мочок-провод), то демонстрация своих причуд. Сильных, но очень опасных в ненатренированных руках детей.
Что-то мягкое попало в затылок Канхьо, и это что-то лопнуло с чавкающим звуком, высвободив холодную воду. Голова парня намокла, а за спиной послышался гогот мальчишки. Парень, не двигаясь с места и даже не высушиваясь своей ледяной причудой, повернул голову и посмотрел на хулигана через правое плечо — мальчик тут же стих, смотря с ужасом на светящуюся голубым радужку.
Каминари и Серо, которые стояли рядом с одноклассником и видели это, тут же приняли встревоженные лица и начали попытки заставить Реисэцу не делать то, что бы он ни собирался делать.
— Чувак, — сказал Ханта, смотря на него и сам мельком дрожа. — Чувак, остынь.
— Это же просто дети, — продолжил Денки, уже видя, как его одноклассник начинает медленно поворачиваться в сторону дрожащего мальчишки. — Успокойся, они же еще маленькие.
Но Канхьо их не слушал.
Мальчик вышел из шока и, повернувшись, побежал с криками, но не успел он отбежать и три метра, как кто-то сильный схватил его за шкирку его сине-белого жакета и без особых трудностей оторвал от земли.
— Ну и что это значит? — спокойно спросил Реисэцу. Его лицо находилось на уровне лица мальчика.
— Я просто хотел поиграть, — хмыкнул желтоволосый мальчик, а потом перешел в истошный рев: — НЕ БЕЙТЕ МЕНЯ ДЯДЯ-Я-Я-А-А-А-А-А-А!!!
Айзава по громкоговорителю попросил своего студента отпустить парнишку, что он и сделал. Все еще плача, он побежал к своим друзьям, а потом детей и студентов разделили.
— Нам как-то нужно найти с ними общий язык, — сказала Яойорозу. — Пообщаться с ними на их языке.
— Мы их так покалечим, — сказал Киришима, имея в виду их буйность.
Внезапного Тодороки вышел вперед, театрально приопустив голову с закрытыми глазами.
— Мы с Бакуго встречались с подобным, — сказал он. — Когда мы не сдали экзамены на временную геройскую лицензию, нам пришлось идти на пересдачу. Там было то же самое, что и сейчас. Неугомонные дети, с чрезвычайно мощными способностями, нам пришлось играть с ними в игры, чтобы завоевать их уважение.
На него вопросительно посмотрели.
— То есть нам нужно с ними просто поиграть? — спросил Серо.
— Да. И использовать наши причуды для их развлечения.
— Но что мы можем сделать? — спросила Цу. — Не все наши причуды подходят для игр с детьми.
Через громкоговоритель в потолках разнесся голос Айзавы:
—
Класс «А», выходите поочередно. Дети ждут вас. Реисэцу и Бакуго, будьте с ними мягче, если не хотите получить двойки.
Отдельное предупреждение для двоих студентов звучало как упрек. Если кому и надо было быть мягче, так это Кацуки.
— Кто будет первым? — спросил Аояма, попутно гадая, как ему использовать силу, которая для других смертельно опасна.
— Минета, вперед.
Джиро почти вытолкнула низкого одноклассника к дверям. Парень с виноградным ирокезом негодующе посмотрел на Наушницу, как бы спрашивая, почему именно он.
— Тебя воспримут более серьезно, — предугадав вопрос, ответила на него Кьёка.
Остальные начали кивать, без слов говоря ему выходить. Снаружи уже слышались возмущенные детские претензии, которые требовали, чтоб к ним немедленно пришли герои.
Так тому и быть.
Неуверенной походкой Минета двинулся к дверям. Стоило лишь ему скрыться из виду, за уже закрытыми дверями послышались восторженные детские возгласы, а после — испуганные крики Минору, взрывы, детский хохот, странные чавкающие звуки и еще невесть какие. Слушая весь этот ужас, остальные студенты класса «А» гадали, что там могло произойти. У детей очень сильные причуды, смешанные, даже неуправляемые и смертельные. В последнее время участились смерти после проявления особых сил, но это не означало, что выжившие — слабее.
Через несколько минут Минета снова присоединился к одноклассникам, которые, не скрывая шок, смотрели на него — обугленного, с разорванной геройской формой, с ссадинами на лице и, кажется, укусами на руках.
— Вау, — сказал Каминари. — Вот это тебя потрепали.
— Еще как... — с дрожащим голосом сказал Минета. — Там ТАКОЕ, что просто... ЖЕСТЬ!
Он судорожно начал рассказывать о причудах, которые увидел у детей: у одного мальчика вылетели челюсти, как вставные, а потом начали преследовать героя, клацая зубами и пытаясь укусить. У второго мальчика из головы росли рога, похожие на оленьи. Они росли и разветвлялись, захватывая огромную территорию и насаживая на свои крючки все живое. У девочки была способность создавать вокруг себя крупные светящиеся сферы, которые она запускала куда ей хотелось и они взрывались, высвобождая большое количество энергии.
И таких детей было много.
— Что ж, — сказала Очако, глядя на остальных, — кто следующий?
Они молчали, неловко переводя взгляды друг на друга. Быть побитыми детьми не хотелось никому, но и оставаться и не выходить — тоже признак трусости. К тому же дети опять начали ныть.
Яойорозу, натянув на лице дружелюбную улыбку, вышла к ним, приветливо махая рукой. Что странно, дети не стали набрасываться на нее. Ну, как не стали. Они столпились вокруг нее, восторженно восклицая: «Яойорозу Момо! Яойорозу Момо! Героиня из телевизора!»
Девушка нервно хихикнула. Долго она не вспоминала ту стажировку вместе с Кендо, когда их пригласила героиня-змея Увабами. Она попросила их сняться в рекламе духов. Духов? Точно? Или шампуня? Уже не вспомнить, но им пришлось немного завить волосы, как у Увабами, и исполнять странный танец, пока героиня-змея представляла товар. Дурацкая реклама, честно говоря.
— Да, это я, — решилась произнести она, уняв сиплость в голосе. Дети только раззадорились. — Итак, детишки, не хотите меня удивить своими причудами?
Звонкий детский смех разнесся по всему полигону.
— Я — мячик! — сказала одна девочка, свернувшись калачиком и приняв форму идеальной сферы, на которой были только рисунки ее одежды.
Она начала катиться. Просто управляла своей силой покачивания, этакий Стич. Она становилась то тяжелой, как шар для боулинга, то легкой и прыгучей, как надутый резиновый мяч.
— Здорово! — восхитилась девушка.
— У меня — зубики! — сказал один мальчик.
И внезапно его зубы, словно вставные челюсти, вылетели у него изо рта и начали парить и клацать. Вот кто покусал Минету.
— Я могу хорошо пахнуть!
Девочка с каштановыми волосами плотнее подошла к Яойорозу. Девушка все никак не могла понять, что это за причуда, пока не уловила довольно сильный, неприятный запах роз. А потом увидела розовые лучи аромата, которые во все стороны исходили от девочки. Розовый быстро сменился на золотисто-желтый, и он пах весенними тюльпанами. Белый — ромашками, синий — морем, голубой — утренним свежим воздухом, пурпурно-синий... черничным пирогом. И что такого опасного может быть в ароматических причудах?
Ответ появился резко, как молния во время грозы: девочка может создать удушающий запах газа или еще чего-либо токсичного.
— Я умею рисовать себе друзей!
Толстый мальчик в очках все время прижимал к себе альбом для рисования с несколькими карандашами и ручками. Объявив о своей причуде, он спешно упал на четвереньки, положив перед собой чистый белый лист и начав что-то спешно там чертить. Момо с большим любопытством смотрела на него, а потом увидела рисунок. Если конкретнее, то рисунок сам решил показаться ей: каким-то образом из бумаги вырвались каракули и, двухмерные, начали шагать в трехмерном мире. Рисунок представлял из себя банальный рисунок-стикмен, у которого был пышный конский хвост и челка. Мальчик нарисовал героиню, и рисунок-клон, улыбаясь нарисованным ртом, качался из стороны в сторону, двигаясь к своему оригиналу.
Мальчик порвал лист, на котором остался рисунок. Ожившее нечто мигом исчезло.
Какая-то девочка сказала, что может делать «БУМ!» и не обманула. Вокруг нее появились желтые сферы с зеленым ореолом, которые медленно увеличивались в размерах. Девочка, указав пальцем куда-то в сторону, запустила их туда же. Взрыв вызвал сильный и горячий ветер, заставив девушку подумать, что эта малая — отличный кандидат на будущего героя.
Оленьи рога были на месте, но не использовались, но зато внимание Яойорозу привлек мальчик. Немного смущенный, кажется, изгой, отводил голубые глаза от героини и просто стоял, даже не пытаясь подойти хотя бы к своим сверстникам. Девушка, увидев это, улыбнулась более доброжелательной улыбкой и подошла к нему, присев на корточки и спросив, как его зовут и, что главное, что у него за сила.
— Я... — Голос ребенка был низкий, тихий, как будто он болел. Он почти трясся от волнения.
— Яойорозу Момо! — позвала девушку девочка, на что она обернулась.
Стоило Яойорозу лишь посмотреть на нее, она хитро и коварно улыбнулась, указав пальцем на мальчика, с которым девушка пыталась завязать разговор. Посмотрев на него, она едва не упала в обморок от дикого испуга.
Огромное вытянутое лицо (подбородок касался пола) уродливого вида смотрело на Яойорозу Момо. Желтые гнилые зубы показывались во всей красе через хищный оскал. Нос — крючковатый, как у черта, кожа — грязно-коричневая и в черных полосках, как у диких племен каннибалов. Глаза — как желтки протухших яиц. Уши ничем не отличались от эльфийского, но, что гораздо страшнее, у этой твари была растрепанная прическа студентки — маленький засранец, обладающий причудой «Страшное лицо», воссоздал уродливый образ Яойорозу.
Последняя, нервно шевеля губами от страха, лицезрела быстрые метаморфозы, которым подверглось лицо. Оно начало сужаться, укорачиваться, менять формы и цвета, пока оно
не превратилось в того мальчишку, но не скромного, а злобно улыбающегося и смотрящего ей в глаза. Дети, увидев это, громко загоготали.
— Ах ты... — У Яойорозу не было слов. Она была слишком потрясена увиденным и даже чувствовала, что ее унизили, так что уверенности своему голосу придать ей не удалось.
Но зато дети, заметив, что она сломлена, начали смеяться громче, а девушке больше ничего не оставалось, кроме как развернуться и уйти.
— Классные сиськи, детка, — услышала она голос того мальчика, но не обратила внимание.
Она распахнула двери, но, что странно, к ней не подбежал никто, чтобы узнать, почему она так напугана или что случилось.
Хотя как не подошли. Урарака, Асуи, Хагакурэ и другие девушки подошли к ней и задали эти самые вопросы, но внимание девушки пленили парни. Иида, Тодороки и Оджиро удерживали Канхьо, лицо которого украшала злоба, а руки, готовые нанести сокрушительные удары, сбрасывали на пол густой холодный пар.
Мидория, Киришима, Каминари и Серо держали Бакуго, руки которого искрились и также были наготове. Что ж, отлично, эти двое успели поцапаться за такое короткое время. И более чем понятно, что ссору спровоцировал Бакуго.
—
Реисэцу и Бакуго, немедленно прекратите это безобразие!
Айзава за ними следил. Айзава не позволил бы им устроить леденяще-взрывной апокалипс на глазах маленьких, но безумных детей. Они бы подхватили с них дурной пример. Ай-ай.
Снова раздался его голос:
—
Определитесь, кто будет следующим.
Не желая более терпеть компанию с Бакуго (это бы закончилось очень плачевно, особенно если бы он довел его до белого каления, как Монома), Канхьо вышел наружу, прямо навстречу выстроившимся в ряд детсадовцам, которые, очевидно, очень ждали свою будущую жертву.
Вот только мальчик, которого ранее поймал Канхьо, затрясся от страха, а на его штанах начало расти темное пятно, тянущее свое щупальце по правой штанине: Канхьо напрочь забыл принять нормальное выражение лица, выйдя к ним злее некуда, так что дети через несколько секунд, как домино, начали падать друг за другом. Досадно он приложил руку к лицу и вернулся к одноклассникам. Мальчик быстро побежал к воспитательнице, чтобы та помогла ему надеть сухие штаны.
Пока Канхьо был снаружи, к студентам «А» вошла молодая, симпатичная высокая девушка с длинными черными волосами, которые были неровно разделены и бо́льшая часть которых спадала на левую сторону. Она была в одном лишь топе, на котором были ромбовидные отметины, а весь остальной торс был голым, показывая шикарную фигуру. На ней была очень короткая черная юбка, а на ногах были каблуки с высоким горлом. Лицо было милым, но несколько опечаленным, как и ее голубые глаза.
Увидев незнакомку, они заохали. Минета, увидев ее открытые части тела, густо покраснел, а Каминари, натянув улыбку а-ля мачо, подошел к ней.
— Привет, детка, — сказал он, — с небес упала?
В ответ она посмотрела на него полными недоумения и злости глазами.
— Отвя...
Приняв лицо, полное глубокого удивления, она схватилась за горло, словно оно резко заболело. Девушка выглядела очень встревоженной.
— Что-то не так? — обеспокоенно спросил Иида, подойдя к ней вместе с Тодороки и Киришимой.
— Кто ты и откуда ты здесь? — спросил Шото.
Как гром среди ясного неба. В волосах был белый локон, глаза слабо светились, на топе отметины изображали снежинку, на левом запястье был шрам, на груди была цепочка-снежинка. Девушка потрясенно изучала свои руки — нежные, тонкие пальцы и ухоженные ногти.
— ТЕБЯ ПРЕВРАТИЛИ В БАБУ???!!! — почти завизжал Эйджиро, у которого красные волосы от зрелища пришли в движение.
— КАНХЬО-КУН???!!! — закричала Урарака.
Бакуго заржал, как конь, не в силах остановиться. Канхьо (или, может, Канаха?) поспешил к двери, непроизвольно виляя своими новообретенными женскими бедрами, чтобы узнать, кто посмел так издеваться над его мужским телом, но его остановил голос воспитательницы из динамиков:
—
Юноша, прошу, прости моего ученика. Его причуда позволяет ему менять пол любого живого существа на короткое время, включая одежду. Прошу, подожди несколько минут и эффект причуды исчезнет.
Бакуго просто кричал и хрюкал, буквально валяясь на полу. Остальные студенты неловко поглядывали на Реисэцу, который на какое-то время стал для них одноклассницей. Стоило лишь Минете увидеть, как ходила Канаха, у него, как и у Каминари, из носа потекла кровь и они просто упали на пол вместе с Бакуго, но они не смеялись, а полностью погрузились в свои грязные фантазии.
— Вы, двое, ДАЖЕ НЕ СМЕЙТЕ ПРЕДСТАВЛЯТЬ СЕБЕ ЭТО! — закричала девушка.
По правде говоря, им самим было неловко. В конце концов, она была парнем, даже в их фантазиях, так что было несколько абсурдно и даже жутко фантазировать себе такие непристойности.
— Слушай... — Мидория не знал, как обращаться к девушке, но решил не томиться. — Это.... Канхьо, встань лучше рядом с нами и подожди, пока ты не превратишься обратно.
Она стояла, все еще в шоке, но голос орущего Каччана вывел ее из ступора:
— Да ты чертовски сексуальная снежная королева!
Гневно посмотрев на него, Канаха сделала шаг, послав в Кацуки волну льда, который отбросил его на несколько метров и впечатал в стену. Бакуго, упав, захотел отомстить, но остановился. Не хватало еще драться с бабой. Их лучше не злить, верно? Особенно, если они минуту назад были Реисэцу Канхьо. Так можно подписать себе смертный приговор.
Лед превратился в пар, Канаха встала возле одноклассников, но выглядела очень напряженной. Она плотно сжала руки в кулаки, чувствуя, как удлиненные ногти впиваются в ладони. Не было непривычности. Совсем. Кто бы его не превратил, причуда мгновенно адаптировала человека к новому телу. Этим можно было объяснить, что он не заметил, как ноги жмут неудобные каблуки. И почему-то его раздели. Мелкий извращенец оставил от его верхней одежды мелкий топ и короткую юбку, которые едва прикрывали грудь второго размера и женские побритые бедра. Кажется, наряд был даже более откровенным, чем у Яойорозу? Возможно.
Кстати, а где коньки с ремнем и пультом?
Исчезли. Проклятье.
Следующим вышел Кацуки. Едва дверь, которую он открыл, закрылась, все услышали его яростный ор:
— КТО ПРЕВРАТИТ МЕНЯ В БАБУ — СДОХНЕТ!!!
И последовал оглушительный взрыв, кажется, откуда-то сверху. Дети завизжали и, судя по звуку многочисленного топота, бросились врассыпную.
— Бакуго неслабо так разошелся, — сказала Цу. — Кажется, он напрочь забыл о предупреждении.
— Я хочу взглянуть на него, когда он станет девкой, — прикрывая смеющийся рот рукой, сказала Джиро. — Эти дети точно какие-то безбашенные. Вряд ли они послушают его.
— Они куда более неуправляемые, чем те, которых мы с Бакуго видели на пересдаче, — сказал Тодороки.
— Выйдем к ним всей толпой? — спросил Токоями.
Шото посмотрел на превращенного в девушку одноклассника. Канаха выглядела невероятно рассерженной, а сжатые кулаки постоянно дымились. Элегантные стройные ножки, которые стояли, как у модели, уже были скрыты морозным туманом, что сгущался на полу вокруг девушки. Каблуки почти полностью скрылись.
— Лучше подождем Бакуго, — наконец изрек парень с гетерохромией. — Как только он войдет, мы спросим у него, какие еще необычные способности наблюдаются у детей... Помимо превращения человека в его противоположный пол.
— И чем нам это поможет? — спросил Мидория.
— Возможно, мы сможем затеять с ними игру, задействуя причуды.
Открылась дверь, вошел Кацуки, от которого несло ягодными запахами. Хмурый, он сплюнул на пол розоватым с примесью каких-то черных точек и, подойдя к одноклассникам, дал им увидеть, что он был измазан клубничным джемом.
— У какого-то засранца вместо палец — клубника, — сказал он, — и он нихерово ими стреляет.
Если ягоды, то, может, там есть и фрукты? Яблоки? Смертельные для дамочки с ледяными руками.
Нет. Бакуго в грубой манере ответил, что никаких яблок там нет, но клубника лопается, как петарда, и разбрызгивает сок. А также у какого-то мальчишки вместо носа сверло от дрели. Эдакая японская причудная версия Буратино.
—
Класс «А», планы меняются. Можете выходить хоть все.
Очень вовремя, Айзава-сэнсэй, очень вовремя.
— Я никуда не выйду в таком виде, — сказала Канаха. Голос был женским и довольно приятным несмотря на раздраженность, которой он был пропитан.
— Переведи их внимание с себя на твои ледяные скульптуры, — сказал Тодороки. — Тогда они даже не заметят тебя.
Канаха посмотрела на одноклассника с гетерохромными волосами и глазами, а потом...
Она отвела от него смущенный взгляд, покраснев. Этот поганец, который сменил его пол, также сменил и его ориентацию с бисексуального на женский гетеросексуальный.
Тодороки также отвел взгляд, покраснев. Неловкая ситуация.
Внимание зазевавшихся детей привлекло внезапно распахнувшиеся ворота. Оттуда вышли студенты, монотонно и серьезно шагая в их сторону, с довольно строгими лицами. От вида брюнетки с очень откровенной одеждой и пронзительными голубыми глазами они чуть было не пустились в бега. Кто-то мог назвать эти глаза красивыми, и это было так... пока они не начинали смотреть в твою сторону. Что-то в них было такое, что наводило жути, и это был далеко не неестественный насыщенный цвет.
Или да?
— Пора вас проучить, — сказала страшная тетка приятным, но рассерженным голосом.
И наказание было таким, что детям и не снилось.
Они летали. Под действием силы Уравити они плавали в воздухе, весело смеясь и хватаясь за концы лент Серо и хлысты Мидории. Другие дети катались на призрачном драконе — причуде одного из маленьких мальчиков, который выглядел как змеевидный ящер. По причуде было видно, что мальчик приехал из Китая.
Бакуго — хотел он того или нет — показывал фейерверк, а точнее — его подобие. Искры оставляли после себя много дыма, который прорезался драконом. Небо наполнялось разноцветными огоньками, как языками пламени от свечки, а также происходил «коубничный БУМ!», как это называл один мальчик с волосами, который больше были похожи на малиновые пупырки. Как виноградный ирокез Минеты.
Киришима, укрепив свое тело, проверял физическую силу мальчишек, которые хотели рукопашки. Они били его торс и бедра, проверяя на нем свои атакующие причуды. Парня едва не прожгли лазерным взглядом.
Яойорозу создавала для них игрушки: пластиковые щиты и мечи, с помощью которых они бились против ледяных чудовищ Канахи, оседлав ее ледяных единорогов. Также она создала для них некоторые ледяные аттракционы и сказочный лес, наполненный волшебными животными, внешность которых ограничивалась только фантазией парня. Парня, потому что никто не заметил (включая него), как он, будучи девушкой, вспыхнул розовым дымом с сине-красно-желтыми звездочками и снова превратился в парня. Без эксгибиционизма, без откровенной одежды. Вернулись коньки с ремнем и пультом.
Их игра продолжалась недолго, как им показалось. На самом деле прошло чуть более часа. Те, которые не могли использовать свои причуды для игр, развлекались с детьми, рассказывая им различные истории из своих стажировок или просто с ними шутили. В конце прозвучала сирена, объявили конец аудиенции с молодыми героями и вышли учителя: Айзава, Гончий Пес и молодая воспитательница детей, возле которой столпились дети, смотря на подростков. Мальчик, которого Канхьо напугал в начале дня, не смог удержаться и восторженно воскликнул:
— Большое спасибо, дядя Сатана!
Вот тут-то некоторые насторожились. Канхьо осклабился, приоткрыв уголок рта и продемонстрировав свой острый клык, и, казалось, он загорелся фиолетовой аурой злобы. У него даже начал дергаться левый глаз.
— Мальчик, — пытаясь сдержать рык, произнес он, — от кого ты это услышал?
Молодая женщина с миндальными волосами встревоженно посмотрела на ничего не понимающего мальчика, а потом снова на Канхьо, взглядом извиняясь за ученика.
— Виноградный Сок так вас назвал, — сказал мальчик с детской наивностью. — Он сказал, что это ваше геройское прозвище.
— Вот как...
А где наш Минета? А Минеты нет! Посмотрев на высокую отвесную стену, все увидели, как он лихорадочно взбирается по ней, быстро-быстро отрывая свои липучки и поднимаясь по ним, как по лестнице.
— Ну, — нервно хохотнул Киришима, смотря на удирающего одноклассника, — на этот раз он спасся...
Говоря это, он снова уставился на Канхьо — его не было на месте. И, судя по выражению лиц других студентов, они также смотрели на Минету и не заметили, как ушел Реисэцу.
Минета добрался до вершины с раскрасневшимся лицом, уперев руки в колени и переводя дыхание. Он посмотрел на полигон, где были его одноклассники. Место напоминало огромный пустой бассейн.
А где Сатана?
— Минета. — От голоса за спиной у него пробежали мурашки и он свалился вниз в предобморочном состоянии. Его поймал Иида, пока Каминари и Серо истерически недоумевали: «ДА КАК ОН НАХРЕН ЭТО ДЕЛАЕТ???!!!»
***
Дети уехали, студенты вернулись в академию, быстро переоделись и поднялись в свой кабинет. Время было немного за полдень, но Полночь, которая встретила их возле входа, с привычной довольной улыбкой сказала им, что их ожидает очень приятный сюрприз, который они узнают чуть позже в классе. Мидория загорелся энтузиазмом и детским любопытством, как и Урарака. Кроме них почти никто более не проявил видимого интереса к будущим новостям, но потом они проявили некое недоумение, узнав что к чему.
В класс вошла Полночь, расслабленная, улыбающаяся, небрежно подошла к учительскому стенду.
— Итак, второй «А», — произнесла она, — скажите-ка мне, вы не устали?
На нее вопрошающе посмотрели.
— От чего, леди Полночь? — подняв руку, спросил Деку.
Хищно облизнув губы, она сказала:
— От учебы, конечно! Вы не устали постоянно сидеть и слушать нас? Вам никогда не хотелось немного разнообразия со своими товарищами?
Слово «разнообразие», сказанное ею, имело очень пошлую отсылку из-за ее наряда доминантки. Так еще и с одноклассниками! Леди Полночь, что вы творите? У Минеты опять кровь из носа!
— Я не об этом, извращенец! — сердито крикнула женщина и дала ему пощечину своей плеткой. Потом, быстро остыв, она приняла прежний тон: — Так, ребята, директор Незу решил отправить геройские факультеты на отдых примерно на три дня в лесу. Этот добрый жест он сделал, чтобы вы могли еще немного отдохнуть от учебы, но теперь вдали от города и в лесной тишине.
Она с жадными от интереса глазами посмотрела на них, желая увидеть восторг. И увидела. Почти весь класс вскочил с монотонным «УРА!», прыгая на месте и смеясь. Кроме Тодороки, Реисэцу и Бакуго. Первый пришел в негодование: какой отдых на природе в середине осени, когда листва опадает, температура начинает падать, а дни — сокращаться? Этот вопрос он задал учительнице, за что она его упрекнула о неблагодарности, ведь их хорошенький директор желает им всего наилучшего, а он тут минусы ищет. Такой же упрек он получил от большинства одноклассников, которые боялись, что из-за этих замечаний поход в лес отменят и им снова придется просиживать штаны в академии. На том Шото замолчал, но не оставил сомнений, что это все немного неправильно.
— Но не все так просто, — добавила Полночь. — С вами также поедут несколько учителей, на всякий случай, а также вы должны будете прихватить с собой припасы, воду, съемную одежду и прочие ништяки. Палаты вы получите от академии. О, кстати, насчет палат: есть тут те, которым причуды позволяют обходиться без них?
Руку поднял только Канхьо. Ожидаемо. Можно сделать иглу́, а холод — не помеха.
— Что ж, — сказала женщина, — один Реисэцу. С этим разобрались. А теперь начинаем урок современных искусств.
И надежды многих, что их отпустят пораньше, рухнули.
***
Время — 15:46. Мало того, что их не освободили раньше времени, так еще и задержали на дополнительные занятия. Практические занятия, если точнее: устраивали битвы между собой на отдельном, новом полигоне, и каждый раз, когда Бакуго и Реисэцу должны были встретиться в эпичном махаче, происходила какая-то неведомая хрень, из-за которой они никак не могли встретиться в битве. Канхьо даже заподозрил, что это неспроста.
Однако сейчас это было совсем неважно.
Одноклассники ушли толпой по одной дороге, он — как белая ворона — по другой в одиночку. Солнце, еще недавно находившееся на зените, уже прилично приблизилось к горизонту, окрасив его букетом огненно-золотых цветов. Было жарко, все еще, но сильный ветер, который поднялся почти полчаса назад и нещадно теребил деревья во все стороны, хоть как-то спасал от вечернего зноя.
Дверь в квартиру открылась, зашел хозяин, пришедший из Юэй; разулся, пошел в свою комнату, кинул рюкзак на кровать, быстро прошел на кухню (из комнаты в лоджию, которая по совместительству была кухней) и наполнил кофеварку (досталась от хозяйки-американки. Женщина давно купила квартиру в Японии, перестроила ее под западный стиль и начала сдавать со всеми удобствами), чтобы потом вдоволь напиться им.
Пока кофе готовился, он помыл голову, покраснел, как рак, стоило ему вспомнить, как он чуть не влюбился в Тодороки, когда был девушкой.
Хотя, это было бы простительно, если брать во внимание его бисексуальность, верно?
Переодевшись, он прошелся обратно на кухню — припасы сами себя не приготовят. Конечно, можно было их просто купить, но зачем это делать, если можно блеснуть своими кулинарными навыками и приготовить что-нибудь такое, чем потом можно втоптать в грязь магазинную еду быстрого приготовления?
Кстати, еда придется на всех, включая параллель «Б», так что готовка тут — на часы. Что ж, придется повозиться до ночи.
Первым делом он поставил греться духовку (минус: она находилась на другом конце лоджии), а потом принялся за основные ингредиенты: растопил сливочное масло, добавил в миску с ней сахар, ванилин, малость соли, немного помешал, потом добавил два яйца. Перед этим он отдельно смешал муку, разрыхлитель... и кофе. В рецептах, которые он учил раньше, нигде не было кофе, потому что он, в теории, готовил печенья с крупицами шоколада.
Но, печенье, ты плохо знаешь Канхьо, который иногда добавляет молотый кофе себе в яичницу.
В другую миску, которую он сделал сам (в кулинарии его причуда была очень кстати), он заранее приготовил основную смесь. Бо́льшая часть — белоснежная мука, потом — столовая ложка молотого кофе, а дальше — разрыхлитель. Все это дело он взял, поднес ее (миску) над смесью, испарил и все оказалось в масле с яйцами.
Он мешал все до однородной массы, до вида золотисто-коричневой субстанции, а потом переключился на зеленую резиновую лопатку. Помешав еще чуть-чуть, получилась более густая и плотная масса, в которую посыпались кофейные зерна. Через пару минут тесто было готово.
Оно быстро перекочевало на светло-коричневый пергамент на подносе. Кондитерского мешка не было, так что ледяному повару пришлось класть все обычной столовой ложкой. Духовка разогрелась до температуры 180°С, и печенье было готово где-то через 12-13 минут. Мягкое и горячее, но оно должно было стать тверже, стоило ему лишь остыть.
И эти действия продолжались и продолжались, пока Реисэцу не обнаружил, что наготовил нешуточное количество своей кофеиновой выпечки.
Что-то врезалось в стекло.
Посмотрев в окно, он увидел, что на горизонте остались только призрачные отсветы солнца, которые попадали в немногочисленные облака. Но к черту солнце. Ветер стал таким сильным, что он подбросил на его шестой этаж пачку чипсов. Черная пачка обычных японских чипсов «Calbee» со вкусом, кажется, пиццы?
Теперь это не узнать, потому что ветер взревел с новой силой и унес пачку в дальнейшее путешествие по своим беспрерывным порывам. Но после себя пачка оставила что-то. Странную мысль, теорию, которая гласила, что не только заводы по производству вредной продукции могут выпускать снэки, которые так популярны среди людей всех возрастов. Каминари однажды ел такие чипсы с видимым наслаждением, Канхьо это видел, но сам он не любил такие продукции сомнительного производства. Тем более он однажды стал свидетелем, как у одного его одноклассника, когда тот еще учился в старших классах, попалась пачка, целиком и полностью набитая пластиковыми прямоугольниками, цвет которых не отличался от цвета чипсов, которые там должны были быть. Понятное дело, что людям даже в эпоху сверхчеловека скармливают мусор, приправленный тысячами специй.
Но это не та мысль. Осуждать нечестных можно бесконечно, но Реисэцу не давала покоя одна идея.
Чуйка.
Его кулинарная чуйка.
Благодаря нее он изобрел свои шедевры. Правда, все они из кофе, но они ведь вкусные, верно? Почему бы не дать шанс и этой идее?
Он взял деньги, ключи, спустился в магазин, тра-ля-ля...
Вернулся, пошел на кухню с пакетом, который был забит круглыми лавашами-лепешками, положил на стол несколько штук, разрезал ножницами для разделки курицы (сначала на полоски, а потом полоски — на квадратики), распределил их по двум полиэтиленовым пакетам и приступил к самому важному.
Сначала добавил по немного соли, потом — паприку, красный перец, чуть меньше — черный, томатная паста, миллилитры растительного масла, закрыл пакеты и начал трясти, чтобы все лучше перемешалось. Потом снова открыл, осыпал резаной зеленью, снова помешал. Потом он выложил все на новый, чистый пергамент, распределил ложкой, разогрел духовку на 200°С (чуйка), положил туда и достал через пять минут (снова чуйка).
Запах немного странный, но не неприятный. Скорее любопытный. Так Яойорозу отозвалась о вкусе кофеиновых печений, когда она попробовала их впервые. Но вкус у его нового результата был не только интересный. Необычный, теплый, хрустящий...
— Надо записать рецепт, — сказал про себя парень.
А ветер все кричал и кричал.
