Академия героев. Эволюция

      Сущий Мик: ИТАК, ДОРОГИЕ НАШИ ЗРИТЕЛИ И ТЕЛЕЗРИТЕЛИ! У НАС ДЛЯ ВАС ЕСТЬ ОДНА ВАЖНАЯ НОВОСТЬ! В СИЛУ НОВОГО ФОРМАТА ПРОВЕДЕНИЯ СПОРТИВНОГО ФЕСТИВАЛЯ ПРАВИЛА НЕ ОБОШЛИ СТОРОНОЙ И НАС — КОММЕНТАТОРОВ! ПОЗВОЛЬТЕ МНЕ ОБЪЯСНИТЬ ВАМ СИТУАЦИЮ ПЕРЕД НАЧАЛОМ ПЕРВОГО БОЯ!       ЗНАЧИТ ТАК, ЕСЛИ НА ПОЛЕ СРАЖАЮТСЯ СТУДЕНТЫ ИЗ РАЗНЫХ ГЕРОЙСКИХ АКАДЕМИЙ, ТО КОММЕНТИРОВАТЬ БОИ БУДУТ ЛИШЬ ДВА ЧЕЛОВЕКА: ИХ КЛАССНЫЕ РУКОВОДИТЕЛИ. ЕСЛИ ЖЕ НА ПОЛЕ СТУДЕНТЫ ИЗ ОДНОЙ АКАДЕМИИ, ТО КОММЕНТИРОВАТЬ БУДУТ ВСЕ ТРИ ГЕРОЯ, КОТОРЫЕ РАБОТАЮТ В ИХ УЧЕБНОМ ЗАВЕДЕНИИ. О, ЧУТЬ НЕ ЗАБЫЛ! ТО ЖЕ САМОЕ КАСАЕТСЯ И КУРАТОРОВ. ПОЛНОЧЬ, ЯВЛЯЯСЬ СУДЬЕЙ, БУДЕТ ТУТ НА ПОСТОЯННОЙ ОСНОВЕ, А ВОТ ВТОРОЙ КУРАТОР ПРИБУДЕТ ИЗ ВТОРОЙ АКАДЕМИИ. А СЕЙЧАС Я И ВСЕМОГУЩИЙ ВЫНУЖДЕНЫ ОТЛУЧИТЬСЯ И ОСТАВИТЬ СОТРИГОЛОВУ ВМЕСТЕ С ПОЧТЕННЫМ ГЕРОЕМ ИЗ ЗАИНЕУ — АКАЙО САНАТОЙ!       Айзава: ДОСТАТОЧНО. А ТЕПЕРЬ СВАЛИТЕ К ЧЕРТУ, ВЫ ОБА.       Бакуго, упиваясь славой и восторженными криками, которые наполнили воздух в тот момент, когда он вышел на свет, шел по зеленой траве прямо к арене напротив. На этот раз рабочие закончили работу: из всех углов к небу валили яркие столбы пламени, подчеркивающие важность происходящей ситуации.       Наито Рензу, снимая человека, показывал в левом нижнем углу его портрет. Под ним были написаны, как зовут этого человека, геройское имя, где он учится и его причуда. Справа от портрета тянулось широкое белое поле, в котором умещались зеленые полоски разной длины, а также цифры к ним вместе с латинскими буквами, которые все вместе показывали общие характеристики героя. Портрет второго участника находился в правом нижнем углу, полностью «отзеркаленный», а вместо названия причуды были три вопросительных (???) знака. Наито обозначал так (???) причуду участника, если суть ее была неясна полностью.       По другую сторону к арене неспешно шел молодой человек с кожей неестественного серо-пурпурного цвета, такими же необычными глазами и, что главное, в геройской форме, которая выдавала его причуду. Под его босыми ногами были куски древесной коры, которые пускали по его голеням тонкие зеленые, обвивающие голени, плющи, образуя подобие сандалий. Верх костюма состоял из нагрудника, также из приукрашенной зеленью древесной коры, как и его наручи, а низ был покрыт облегающими, но толстыми зелеными листьями, странным образом сросшимися между собой и образующими шорты — человек был одет совсем по-летнему.       Его лицо озаряла яркая, преисполненная счастьем улыбка. Трава вокруг него становилась еще пышнее и зеленее. Под его ногами, стоило ему только оторвать их от земли, вырастали прекрасные, яркие цветы. Мановением его руки по белым бетонным стенам взбирались, беря начало из земли, изумрудные корни, которые изгибались незамысловатыми узорами и на которых расцветали невиданные, сказочные цветы. Рей Тодороки, любящая природу, смотрела на это зрелище с непередаваемым восхищением на лице.        — Какая прекрасная причуда! — восторгалась она, трогая белоснежную лилию аномальных размеров. Простого прикосновения было более чем достаточно, чтобы понять: это чудо природы дышит и живет.        — Это уж точно, — согласилась старушка сзади, делая зарисовки: вдохновилась внешним видом Камеи.       Два студента, разделенные лишь двадцатью или около того метрами, стояли друг перед другом: одна из негласных правил арены не рекомендовала участникам стоять рядом с границами во избежание мгновенных побед участников, способных сдвигать людей с места. Бакуго об этом не совсем. Он смотрел на цветочника, замечая, что к нему назревает беспочвенная, но сильная ненависть, прежде всего вызванная его идиотской улыбкой, наталкивающей на мысль, что он страдает умственными дефектами.       Айзава: БАКУГО КАЦУКИ — 2-А ЮЭЙ.       Саната: КАМЕИ НОЧИТАЕРУ — 2-А ЗАИНЕУ.       Айзава: СЕЙЧАС ПОЛНОЧЬ ПРОЧТЕТ ВАМ ПРАВИЛА.       Держа в руках помпон, больше напоминающий БДСМ-хлыст, Полночь вступила на арену, встав между ними.        — Правила очень просты, — сказала она. — Участникам боя запрещается наносить друг другу увечья летального исхода, также рекомендуется воздержаться от нанесения крайне травмирующих атак. Это первое.       Второе: чтобы победить и перейти в следующий этап, вы должны обездвижить, нокаутировать, заставить сдаться или выгнать соперника по ту сторону белых линий, которыми обозначены границы арены.       Насчет последнего в этом году небольшие изменения: бой для вас закончится в тот момент, когда вы коснетесь земли, находящейся за границами поля боя. Таким образом могущим летать или парить дается шанс вернуться к игре, однако запрещается целенаправленно вылетать за линии, равно как и целенаправленно задерживаться за территорией арены. Любое нарушение правил карается немедленной дисквалификацией.       Айзава: ТАКЖЕ ПРАВИЛА ДЛЯ КУРАТОРОВ: ОНИ ДОЛЖНЫ ОСТАНАВЛИВАТЬ ЛИШЬ СТУДЕНТА СВОЕЙ АКАДЕМИИ.        — А, точно, забыла, — сказала Полночь, а потом подняла помпон. — Приготовились... — Сделала резкий взмах. — Начали!       Бакуго мгновенно высвободил из-под ног (улучшенные берцы: пропускали пот, выделяемый из пят) сильный взрыв, который бросил его горизонтально вперед. Оскаленный в хищной улыбке, он наблюдал, как расстояние неумолимо тает, приближая его цель — первую преграду к первому месту.       Но цель с неожиданной резкостью дернулась в сторону, освободив ему путь для дальнейшего полета, но реакции тут же заставили Каччана создать новый взрыв, останавливающий полет.       Айзава: НАЧАЛО БОЯ НЕОБЫЧНОЕ.       Киришима: Да он чуть не продул!       Мидория: Каччан был на волоске.       Реисэцу: По своей же глупости.       Тодороки: Ты знаешь что-нибудь об этом студенте?       Реисэцу: Немного. Лишь то, что его причуда позволяет ему мгновенно выращивать почти любые растения. Даже те, которые в Японии совсем не растут.       Мидория: Круто. — Он достал одну из своих тетрадей и стал делать зарисовки.       Бакуго упал на спину, и его тут же схватили внезапно вырвавшиеся из-за трещин зеленые корни.        — Привет, сумасшедшая взрывашка, — донесся веселый, чуть отчужденный от реальности голос Камеи. — Как тебе нравится быть удобрением? — Обхватывающие все тело корни мигом обзавелись разветвлениями, которые подавили даже оставшиеся крупицы возможности двигаться. Резко прибавив в росте, они оторвали Бакуго от земли и отшвырнули в сторону.       Реисэцу: ... Он мог просто сковать его, или выкинуть за пределы.       Каччан приземлился на ноги, поднял убийственный взгляд на обидчика и на лету поймал устремившиеся в его сторону кончики зеленых корней. В его мертвой хватке они превратились в пепел.        — Прикуси язык, гребаный сорняк, и тогда, может быть, я не сделаю тебе больно, — с пропитанной злобой голосом сказал Бакуго, накапливая в правой руке раскаляющийся нитроглицерин.        — В чем дело? Это угроза? — спросил Камеи. — Можешь звать меня Гайя, но, знаешь, сорняки — довольно интересные растения, и такие разные. Они могут быть очень поле...        — ЗАТКНИСЬ! — закричал Бакуго и приготовил руки к атаке. — «Бронебойный выстрел»!       Из ладони, к которой он приложил соединенные кончиками указательный и большой пальцы второй руки, вырвался концентрированный взрывной луч, который угодил во внезапно выросшую стену из терниев. Громыхнул взрыв, поднялось облако дыма, но, ко всеобщему удивлению, стена почти не пострадала, а изъяны мгновенно заросли новыми корнями.       Киришима: Этот куст выдержал такое?! Это же одна из самых сильных приемов Бакуго!       Саната: КАМЕИ ПРИ ЖЕЛАНИИ МОЖЕТ СОСРЕДОТОЧИТЬ СИЛУ СВОЕЙ ПРИЧУДЫ В НЕКОТОРОМ ЧИСЛЕ РАСТЕНИЙ, ЧТО ДЕЛАЕТ ИХ ПРАКТИЧЕСКИ НЕУБИВАЕМЫМИ.        — Это было мощно, — сказал чуть поутихший Гайя. Корни, которые закрывали его, ушли обратно в трещины бетона. — Моя очередь. — Он поднес ладонь к губам и подул, словно отправляя Бакуго воздушный поцелуй. Пыльца, слетевшая с его руки, превратилась на солнце в золотисто-изумрудные блестки. Ничего не понимающий Бакуго вдруг стал безудержно чихать на потеху публике и Гайе.

Камеи Ночитаеру

Геройское имя: Гайя

Причуда: Буйный рост. Мгновенно выращивает почти любые растения откуда угодно, используя их в качестве оружия

       — За всю жизнь я видел множество вредителей, — заговорил Гайя с чихающим Бакуго, но со стороны все больше походило на типичный монолог, — но они даже рядом не стоят с тобой. Даже твоя причуда — типичное разрушение, уничтожение жизни. Сколько лет подобные тебе мучают природу, которую люди, как высшее существо, должны оберегать? Сколько растений вымерло по человеческой прихоти, не говоря уже о прекрасных лесах с их обитателями? Когда по заказу Старателя я и мои братья по причуде выращивали этот прекрасный лес для Юэй я уже заранее знал, что в ближайшие годы от этого чуда ничего не останется. Но сейчас у меня есть шанс показать всему миру, насколько важно оберегать природу и все ее чудеса. Я хочу стать первым героем, который станет хранителем лесов.       Реисэцу: Он мог за это время сковать Бакуго в лианах. Кажется, эта самая природа обделила его логикой.       Каминари: У Бакуго так скоро нос отвалится.       Иида: Какая речь!       Киришима: Нереальный мужик!        — Слышь ты... — Бакуго кое-как перевел дыхание, но потом снова чихнул. Приготовился к следующему, но в носу больше не щекотало. Его глаза от пыльцы налились кровью. — Тупой хиппи... Ты чем думал, когда поступал на героя, а?! Ты мог защищать свои цветочки и без этого!        — Конечно, мог, но быть героем в наши дни очень престижно. Мне нужно стать авторитетом для многих людей, чтобы мотивировать их охранять природу. Ну, а такие как ты... — его окружили выросшие лианы. Кончики нацелились на Бакуго, словно готовые к резкой атаке змеи, — ...послужат отличным перегноем.       Цепкие лианы кинулись на Бакуго и связали его. Ладони заискрились и сожгли их.        — А вот за эти слова ты конкретно огребешь, ошибка природы! — сказал Бакуго, раскаляя между ладонями нитроглицерин. — «Светошумовая граната»!       Камеи зажмурился, рефлекторно закрыв глаза руками, и сделал несколько шагов назад. Мощная тепловая волна обожгла его лицо и отбросило назад.        — Какой нормальный человек будет ставить жизнь каких-то сраных деревьев выше человеческих? — громко спросил Бакуго, взрывая атакующие его растения.        — Тот человек, который борется за сохранность флоры, без которой этим людям не выжить, — ответил Камеи, вставая с гамака из лиан: он успел его создать перед приземлением.       Айзава: У НАШИХ СТУДЕНТОВ ОБСУЖДЕНИЯ ДОВОЛЬНО ВАЖНЫХ ТЕМ.       Саната: ОНИ ОБА ПРАВЫ, ОДНАКО СЕГОДНЯ ПОБЕДИТ ЛИШЬ ОДИН ИЗ НИХ.       Яойорозу: Цели Камеи Ночитаеру были бы очень благодарны, если бы он не был столь фанатично предан своей мечте.       Урарака: Да. Мне нравится его идея мотивировать людей по всему миру охранять окружающую среду.       Серо: Он бы произвел отличное впечатление если бы не его максимализм.       Реисэцу: Отличное время для обсуждения экологических тем.       Киришима: Это был сарказм или сарказм?        — Оставь за дверью все свои экологические бзики, ошибка природы, — сказал Бакуго. — Ты зря печешься об этом сейчас. Сейчас самое заткнуться и... — он снова полетел вперед. — СДОХНУТЬ!!!       Камеи на этот раз не увернулся. Вместо этого он перехватил удар Бакуго, поймав его сетью из травы, которая ворвалась ему на помощь за пределами арены.       Мидория: Его причуда дотягивается даже до тех растений, которые находятся от него на приличном расстоянии! Это самая мощная природная причуда из всех, что я видел!        — Раз ты так сильно хочешь драться, то я уступаю твоему желанию, — сказал Гайя. — Но не жди, что я не буду защищаться, а также... — он основа отшвырнул Бакуго — ...использовать свои силы!       Из его спины, беря начало из древесного нагрудника, в две стороны потянулись одиночные ветки, изгибающиеся со звуком ломающегося дерева. Из их нижних поверхностей выросли по три симметричных ответвлений, а большие промежутки между ними мгновенно заросли темно-бирюзовыми еловыми иголками.       Еловые крылья пришли в движения. Резко согнувшись вниз, они подняли своего создателя в воздух, а потом стали беспрерывно работать, удерживая его в воздухе. На сие неожиданно изобретательное проявление способностей внимание обратили множество героев, по достоинству оценив технику применения причуды Камеи.       Саната: ТРЮК КАМЕИ ВПЕЧАТЛЯЕТ. ИСПОЛЬЗУЯ СВОЮ ПРИЧУДУ, ОН СОЗДАЛ СЕБЕ КРЫЛЬЯ, БЛАГОДАРЯ КОТОРЫМ ДЕРЖИТСЯ НА БЕЗОПАСНОЕ РАССТОЯНИЕ ОТ ПРОТИВНИКА. С ВЫСОТЫ ЕГО ПРИЧУДА ОБХВАТИТ ГОРАЗДО БОЛЬШИЙ ДИАПАЗОН.        — Интересно, — задумчиво сказал Камеи, смотря на Бакуго сверху вниз. Его злая физиономия была уморительной, — а если я посажу тут трупные цветы, то что он сделает.        — Что бы ты ни делал, я тебя по-любому урою, — сказал Бакуго, думая: «Я не хочу использовать свой новый прием сейчас. Он того не стоит».       Реисэцу: Камеи не умеет держать язык за зубами. А Бакуго стоит что-то предпринять, пока он не вырастил свои цветы.       Киришима: Какие, нахрен, цветы? Если он посадит что-то ядовитое или колючее, тогда дела плохи.       Реисэцу: Он сказал это...       Минета: Да уж. Черт знает, что думает этот экопсих.       Реисэцу: Вы слушать совсем разу...       Мидория: Вряд ли он ограничится такими примитивными приемами. Должно быть, он задумал нечто ужасное.       Реисэцу: СЕРЬЕЗНО?! НИКТО ЕГО НЕ СЛЫШИТ?!       Тодороки: Канхьо, у тебя психоз на почве недосыпа?        — Ты когда-нибудь нюхал цветы? — спросил Гайя, паря в воздухе. — Такие как ты недостойны наслаждаться их ароматом, но для тебя есть кое-что. — Он протянул к земле раскрытые ладони, с которых сорвалась пыльца. — «Раффлезия Арнольди»!       Трещины испещрили ровный белый бетон, и через них наружу вырвались клубки, стремительно прибавляющие в размерах и меняющие форму. Когда гигантские красные цветы достигли своих размеров и раскрыли свои пять лепестков, обнажая круглую сердцевину с впадиной, Бакуго почувствовал тошнотворный запах разлагающейся плоти, который заставил его закрыть нос ладонью.       Асуи: Что это такое?       Яойорозу: Раффлезия, или Трупный цветок, который источает запах гниющего мяса.       Иида: Но... Эти цветы не растут в Японии.       Яойорозу: Правильно, и они не могут расти самостоятельно, потому что по своей природе являются паразитами. К тому же, они цветут годами.       Реисэцу: Причуда Камеи действует в обход законам настоящей природы.       Яойорозу: Бакуго надо действовать быстро, пока Камеи не придумал ничего хуже. Бывают цветы, которые пахнут гораздо противнее.       Айзава: СТРАННО ВИДЕТЬ ТАКИЕ ЭКЗОТИЧЕСКИЕ РАСТЕНИЯ ЗДЕСЬ.       Пересилив себя, Бакуго оторвал от лица руку и уничтожил источники неприятного запаха...       На местах которых выросли новые, похожие на бобовые, источающие запах самого настоящего дерьма.        — «Стеркулия»! — радостно оповестил всех Гайя.        — Сволочь... — прохрипел Бакуго после того, как вонючее растение бросилось ему на лицо, словно голодный паук. Оторвав его и с трудом сдерживая рвотные позывы, он создал взрыв достаточной мощи, чтобы он разогнал и цветы, и вонь. — Ты за это ответишь...        — В чем дело? — поинтересовался Гайя. — Уже не тот номер один, которым был раньше?        — Я ВСЕГДА БЫЛ И БУДУ НОМЕРОМ ОДИН, ОШИБКА ПРИРОДЫ! — заорал Бакуго, кинувшись на него прямо в воздухе. Взрыв, который он создал под ногами, превратил его в живую ракету, которая летела прямо на человека с еловыми крыльями.       Киришима: О, а вот сейчас начинается самое интересное.       Не ожидавший такой яростной реакции Камеи рефлекторно взмахнул крыльями, поднявшись еще на несколько метров от земли. Повернувшись, его уже ждал сюрприз в виде сменившего траекторию полета Бакуго, который стремительно сокращал расстояние между собой и ним. Камеи оставалось только уклоняться от взбешенного Каччана, который зигзагами летел в воздухе, пытаясь настичь цели, которая так несправедливо обзавелась способностью бросать вызов гравитации. За ним оставался огненно-дымовой хвост, а в углах постоянно рождался сменяющий его траекторию полета взрыв.       Киришима: Давай, Бакуго! Покажи класс!       Мидория: Никогда не видел, чтоб он так летал.       Каминари: Этот Камеи такого явно не ожидал.        — В чем дело? — спросил Гайя, ловко увернувшись от Бакуго. — Не можешь угнаться за мной? — Крылья вдруг погнулись под непривычным углом, направив еловые иголки в сторону Бакуго. — «Хвойный шторм»!       Иглы на крыльях вдруг удлинились и отвердели, словно камни. Камеи одним резким взмахом отделил из от своих крыльев, послав их убийственно острыми концами в Бакуго, который, однако, спасся, но сильно удивился, когда одна жалкая иголка оставила на нем царапину, слишком серьезную для еловых игл.       Метровые иглы, что изумрудным дождем осыпались вниз, воткнулись в цемент. Значительная их часть отломалась и упала со звуком, который издает разве что тонкий, длинный камень. Малая их часть осталась торчать, устремляя свои противоположные, но затупленные пики вверх.        — УБЛЮДОК! — занеистовствовал Каччан, ускорившись, чтобы отомстить. — ДА КАК ТЫ ПОСМЕЛ!       Аояма: Разве это не было нарушением правил?       Тодороки: Раз он применил этот прием один раз и Бакуго уклонился, то, должно быть, это не считается.       Из правой древесной наручи с огромной скоростью вырвались две зеленые лозы.        — Ты такой медленный, — сказал Камеи. — Я думал, что будет сложнее.       Резким взмахом руки он описал лианами двойную зеленую дугу. Лианы, ударившись о тело Бакуго, туго обхватили его.        — Ты мой. — Голос Гайи опустился до низкого шепота. Резко подняв правую руку, он послал Бакуго вверх. Лианы же, однако, только крепче стиснули его, а Гайя, не жалея сил, стал размахивать рукой над головой, словно ковбой, готовый кинуть лассо.       Киришима: Неееет! Чувак, нет! Какого черта ты позволяет ему так над тобой издеваться?!        — Взрывы — вредители природы, — сказал Гайя, раскручивая Бакуго. — Избавимся-ка от них. — Он приложил все остатки сил и крутанул рукой вниз, одновременно с этим создав под собой поле высоких красных роз с изобилием шипов.       Но два взрыва нарушили задуманное. Первый уничтожил хватку. Второй — разнес в щепки розовый куст.        — Эй, это нечестно! — возмутился Камеи, смотря на цель, которая пыталась устоять на ногах. — Я должен был разбить твое смердящее погибелью флоры тело об эти прекрасные розы!        — ДОВОЛЬНО ТУПЫХ ИГР, ОШИБКА ПРИРОДЫ! — заорал Бакуго, одной рукой создав конус взрыва в небе. Камеи, конечно, увернулся. — Немедленно спускайся вниз и дерись, как мужик.        — Ты на земле, будь осторожнее, — голос Гайи снова стал пренебрежительно веселым.       Бакуго ощутил движение под ногами. Опустив взгляд, он увидел вырастающие корни деревьев, которые обвивались вокруг его голеней. Замедли он с прыжком хотя бы секунду — острия корней сделали бы свое дело.        — О нет! Ты сбежал! — ужаснулся Камеи. — Шучу. Ты сейчас там, где должен быть.       На этот раз реакции Бакуго оказались медленнее, чем произошедшее. Внезапное землетрясение заставило его свалиться с ног и упасть прямо в раскрошившийся цемент. Какое-то существо, вылезающее из-под земли, поднялось к небу, а потом Бакуго накрыло тенями.       Саната: МОЛОДЕЦ, КАМЕИ. МЫ СЕЙЧАС ВИДИМ ЕЩЕ ОДНО ИЗОБРЕТАТЕЛЬНОЕ ПРОЯВЛЕНИЕ ЕГО СИЛ.       Айзава: НЕЛЬЗЯ НЕ ПРИЗНАТЬ, ЧТО ГИГАНТСКИЕ ДВИГАЮЩИЕСЯ ДЕРЕВЬЯ В ФОРМЕ РУК — НЕЧТО ТАКОЕ, ОТ ЧЕГО НЕЛЬЗЯ ОТВЕСТИ ВЗГЛЯД.       Целиком состоящая из сцеплений сотен тонких древесных корней рука росла прямо из-под цемента. Движения руки в точности вторили руке Гайи, который с извечной улыбкой, теперь ставшей какой-то истеричной, наблюдал за происходящим.        — Интересно, — сказал он. — А что ты сделаешь против ЭТОГО?       Он согнул пальцы, сжав неполный кулак. Рука-дерево, лишенное всякой листвы, беспрекословно повторило его жест, издавая противный звук тысячи ломающихся веток. Гайя оставил малюсенькое пространство внутрь ладони, сделав для пленника тесную тюрьму, в которой Бакуго не мог даже шевелиться.        — Я знаю, что ты меня слышишь, Взрывашка, — сказал Камеи, спустившись на землю. Еловые крылья ушли обратно в спину. — Знай, что ты сейчас буквально в моих руках, и что тебе будет не очень хорошо, если ты в таком положении продолжишь со мной бороться.       Реисэцу: Вместо этого монолога он мог давно его выбросить за пределами арены.        — Ну? Что скажешь? Давай ты сейчас поступишь благоразумно и признаешь свое поражение передо мной — человеческим проявлением природы, что будет означать, что ты признал ее силу и...       Из щелей между древесными пальцами вырвались яростные столбы света, которые должны были превратиться в яростное пламя. Гайя загородился древесной стеной, слыша, как вокруг приземляются горящие обломки коры — остатки древесной тюрьмы.        — Признать поражение?! — повторил Бакуго. Камеи слышал в его голосе откровенную насмешку. — Ты не знаешь, с кем говоришь, отброс?!       Середину древесной стены пробил яркий луч, который, пусть и ослабленный, при контакте с нагрудником Гайи создал взрыв достаточной мощи, чтобы отбросить его назад и заодно уничтожить переднюю часть брони, на время оголив рельефное, но хлипкое телосложение. Пробитая броня тут же затянулась тонкими, сплевшимися воедино ветвями.        — Гребаный ублюдок, — продолжил делиться оскорблениями Бакуго, делая уверенные шаги в сторону оппонента. Его улыбка стала донельзя жуткой, потому что Сорняк (или Ошибка природы, Гайя... Зовите, как хотите) добился своего: гнев Каччана улетучился, все мысли очистились, уступив место абсолютной уверенности и цели втоптать в грязь этого самодовольного цветочника, на туповатом лице которого пропала улыбка. (Мелочь, но Бакуго это доставило огромное удовольствие.) — Отучиться на героя, который будет охранять окружающую среду... Ты вообще сейчас серьезно?! Цель героя — спасать человечество, среди которых обязательно найдется огромное число людей, не меньше тебя пекущихся о твоих гребаных цветочках. И, раз уж речь зашла о человечестве...       Взрывной рывок Бакуго стал для Камеи неожиданностью, за что тот поплатился разбитым носом.        — ...ТО ТЫ ЯВЛЯЕШЬСЯ ЕЕ ЧАСТЬЮ! — закончил свою тираду Каччан яростным воплем.       Страшная боль пробила лицо, вызвав слезы. Гайя упал на спину, ударившись правой стопой о пол и разбив сандалию. Он проехал спиной несколько метров, заставляя себя вернуться в реальность. Открытые глаза не слепило солнце из-за странного пятна на нем, который с каждой секундой становился больше.       Точнее ближе.       Справа от его головы раскрошился цемент, дав ветвям свободное пространство для роста. Сплевшись, они сформировали гротескную древесную руку, которая схватила за горло Бакуго, оборвав его на       (СДО!..)       полуслове, а потом с неестественно большой для веток силой швырнула к противоположному краю поля боя.        — Ах ты скотина... — сказал Каччан, приземлившись на ноги. Хоть в словах было присущее презрение, он продолжал улыбаться. — Разбитого хлебальника тебе мало, значит?       Древесная рука помогла Камеи встать. Одной рукой он прижимал к разбитому, кровоточащему носу какой-то лист, и смотрел на Бакуго вызывающим взглядом. Отбросив листок, который, судя по всему, предназначалось для лечения, он встал в боевую стойку, подставив перед собой кулаки, словно приглашая Бакуго на кулачный бой. Из разных точек на поле боя выросли многочисленные древесные руки, которые повторили жест своего хозяина.       Киришима: Изобретательно.       Оджиро: Однако ненадежно.       Каччан сломя голову ринулся сквозь самый настоящий лес рук. Камеи перед ним атаковал воздух, а его ветки старались нанести Бакуго хоть какой-то вред, но расплачивались за это своим существованием: взрывы Бакуго мгновенно испепеляли их.        — Мои детки... — со злобой и обидой сказал Гайя, ни на секунду не прекращая атаку. — Мои детки задыхаются в этом ядовитом дыму!        — ТЫ ТОЖЕ ЗАДОХНЕШЬСЯ... — послышался из дыма голос Бакуго как раз в паузе перед новым взрывом. Гайя спешно послал туда шипы роз, но Бакуго выпрыгнул оттуда на несколько метров выше, чем он предполагал. — В СВОЕМ ПОРАЖЕНИИ!       Бакуго нанес последний удар с воздуха, повалив противника и придавив его грудь ногой.        — УЖ СКОРЕЕ ЗАМЕРЗНЕТ АД, ЧЕМ Я ПРОИГРАЮ ХОТЬ КОМУ-ЛИБО! — Ярость и торжество смешались в одном флаконе. Аплодисменты и крики миллионов зрителей стали ответом на его фразу. Бакуго же посмотрел куда-то в воздух, а Рензу показал его на весь экран: Канхьо сразу узнал, что фраза по большей части адресовалась ему.       Вдруг откуда ни возьмись появилась Полночь. Отогнав Бакуго, она присела на корточки рядом с пострадавшим, оценила его состояние, нашла его очень плачевным и, встав, подняла в воздух правую руку.        — Камеи Ночитаеру из Заинеу нокаутирован! Кацуки Бакуго переходит на второй раунд!       Толпа загалдела гораздо громче. Бакуго еще секунды две смотрел на противника, потом усмехнулся, обозвав его ничтожеством, и повернулся к нему спиной. Краем глаза он заметил, как по полю боя ползет огромный тарантул с туловищем мужчины: вторым куратором, который явно спешил к студенту из Заинеу.       Бакуго спустился вниз по ступенькам, по которым взобрался на арену, между палящими в небо столбами огня, наслаждаясь громкими, ни на секунду не сбавляющими в громкости аплодисментами, совсем уж позабыв приличное расстояние, которое ему надо было преодолеть, чтобы дойти до входа на арену.       А тем временем судьи объявили пятиминутную рекламу, заранее выбрав следующих участников: Серо Ханта и еще какой-то хер (по терминологии Бакуго) из Заинеу.       Саната и Айзава предстояло остаться на своих местах, как и кураторам.