После падения идёт подъём

Нет. Тодороки вовсе не хотел идти в это кафе и едва ли не давиться чёрным кофе. Ему этого совсем не надо. Ему надо наблюдать. А если точнее: за Ураракой Очако непосредственно. Просто его убедительные оправдания, а Очако такая наивная, но такая милая. И ведь невдомёк Шото, что где-то там на скамейке сидит тот самый Бакуго Кацуки. Кацуки, который влюблён. Хотя нет. Пожалуй, это чувство всё же нельзя это называть «влюблённостью». Это скорее зависимость. Как наркотик, похожий на едкий, но до чёртиков желанный к повторной затяге никотин. Хотя некоторые юные и, признайте же, безмозглые пташки, называют это чувство таким странным и непонятным словом… «любовь». Да, может, кому-то покажется глупым, но Бакуго на самом деле не понимает, что такое чёртова «любовь»; ровно как и не понимает, почему он вообще думает об этой розовощёкой девчонке, терпит всю эту головную заварушку, когда мог спокойно забить, проигнорировать, погрузиться в нечто наверняка более полезное, нежели эта ментальная нервотрёпка. Его это бесит практически настолько же сильно, как и однозначно удивляет. Но давайте мы всё же лучше оставим взрывного мальчика наедине со своими раздумьями и перенесёмся к мыслям самой героини всей затянувшейся истории; к той, кому принадлежит здесь ключевая и ведущая роль. Прошло несколько дней со дня, когда Урарака поневоле сорвалась на истерику и привлекла внимание сразу двоих юношей, и до сих пор она никак не могла сообразить, зачем Тодороки и Бакуго хотели её поддержать, зачем заморачивается с — на минуточку! — её личными проблемами. Ведь до того дня они фактически толком даже никогда не общались. Оба темперамента вырисовывались уж слишком ярко и контрастно на фоне хрупкой Очако. Слишком странно и запутанно. Хотя, возможно, в этих треугольных заморочках есть и весомый плюс. Из-за этих мыслей Урарака всё сильнее забывает про Мидорию. Но не поймите здесь неправильно. Нет, Деку не плохой, и сама Урарака его таковым не считала и не посчитает никогда в жизни. И он вовсе не виноват перед ней, как яро твердит Кацуки. Изуку просто озадачен. Озадачен Всемогущим, учёбой и… И, пожалуй, Асуи. Если раньше подобное упоминание отзывалось колкой болью на сердце, то уже теперь Очако могла свободно вдохнуть полной грудью. Это не было больше такой «неожиданностью», какой она боялась до дрожи в коленях; Урарака всё прекрасно знала и понимала, что это обычная расстановка ходов судьбы, и теперь было уже не так обидно. Что насчёт самого Изуку Мидории? Да, сложно не признать, что этот парнишка был… Странноватым, скажем так. Он сильно переживал из-за Урараки, всякий раз сталкиваясь в академии или только видя её порой уставшее выражение лица, однако и подойти поговорить не осмеливался — совесть грызёт за сказанные слова, причём необдуманные, составленные на ходу и, вполне вероятно, задевшие чувства девушки слишком резко. Для него Урарака была хорошей подругой, не более — не менее; для этого имелись просто железобетонные нерушимые границы. И сейчас было очень тоскливо от осознания, что они навряд ли ещё когда-нибудь смогут дружить с ней, как раньше. Ровно так же, как и с Тсую. Лягушка была для него… тут уж он и сам, к сожалению, не знал. Лично же Фроппи вообще ни о чём подобном не думала и, уж тем более, не мучилась угнетением собственной совести. Её не интересовала романтика. Только прилежная жизнь студентки академии, вовремя выполненное задание и переживания её подруги Урараки. Банальный цикличный круг, из которого кто-то выпадает, а потом снова, через какое-то время, восстанавливается на прежнее место. Все они замешаны в чём-то, каждый — в своём. Так легко и не определить главного героя. Может, это Урарака, в которую влюблены сразу иТодороки, и Бакуго? А может, они сами, влюблённые в одну и ту же девушку? А может, скромник Мидория, у которого всё тоже не менее сложно? Да даже возможно, что и Тсую, так же, как и все, имеет свои затаённые проблемы. Решить сложно. Но буквально все думают, что главный герой — точно он.