Выбранный
🃏POV Микки🃏
Несмотря на его последнее сообщение и пятиминутное предупреждение, это был полнейший пиздёж. Найти его в этой толпе в столь короткий срок было бы непосильной задачей для Джокера. Уложится он во временные рамки или нет, Микки ему не откажет. Этой небольшой игрой в кошки-мышки он лишь собирался взбудоражить кровь. Сегодня вечером Микки хотел, чтобы за ним побегали, хотел быть желанным и вожделенным. И если он казался при этом нуждающимся, то и хер с ним. Он едва обратил внимание на отъезжающее такси, снова оглядываясь вокруг и с одержимостью ища тот самый костюм Джокера. Проблема заключалась в том, что было около двадцати человек, одетых как Джокер. Будь прокляты цифры. Ну конечно, с какой стати Вселенной облегчать ему задачу? Лишь потому, что он вежливо попросил? Не похоже, блядь. После десятого не того Джокера Микки протиснулся сквозь толпу танцующих и заметил, что вечеринка проходила перед домом, похожим на старинный особняк, и просто выливалась из парадной двери наружу. Ещё больше огней и украшений было разбросано по прилегающей территории, затопленной морем танцующих тел, выпивкой и наркотиками. И не только травкой. Нет, тут кокса было до пиздеца. — Эй, секси, хочешь немного? Услышал Микки чей-то голос, проходя мимо стеклянного столика. Мужчина, совершенно определённо гей, держал свёрнутую в трубочку стодолларовую купюру с выжидающим выражением на кукольном лице Кена. Микки усмехнулся, что только заставило Кена улыбнуться шире, схватил банкноту и двинулся дальше, не оглянувшись. Алкоголь станет его другом на сегодняшний вечер, возможно, даже косячок, если достаточно повезёт. Но тратить ночь на занюхивание дорожек снежка он не хотел. Переполненный бар — не в классическом понимании, но с барной стойкой и заставленный высококлассным алкоголем — растянулся на весь нижний этаж. С выпученными глазами и внезапно пересохшим горлом Микки протиснулся к бармену, стараясь не обращать внимания на потные тела в колючих костюмах, которые тёрлись о его голую грудь, давая ему лишний повод ненавидеть себя за выбор наряда в этом году. Глаза, принадлежащие самым разным людям, беззастенчиво пялились на его тело, жадно разглядывая с головы до ног. Он нуждался в стопке, может, и не одной, а у Джокера оставалось всего три минуты. Он громко постучал по барной стойке; несколько стаканов звякнули. — Можно мне, блядь, выпить, пожалуйста? — рявкнул он и свирепо уставился на приближающуюся женщину. По тому, как она смотрела на него, он понял что у неё на уме. — Грёбаный напиток, пожалуйста. Она одарила его своей лучшей кокетливой улыбкой. — Что за прелестный маленький грубиян. Микки снова выкатил глаза, менее пяти минут в кругу этих ублюдков — и он был готов смыться. — Выпивку! — Конечно, сладкий, уже наливаю, но сначала мне нужно увидеть твоё приглашение. — Нет у меня ёбаного приглашения, я чёртов «плюс один», который хочет выпить, — прорычал он. — Напитки за счёт заведения только при условии наличия приглашения. Он уже собирался послать её нахуй, но тут кто-то прижался вплотную к его спине. Он напрягся, когда длинные руки обхватили его с обеих сторон, большие ладони упёрлись в стойку бара, словно заключая его в клетку. По одному лишь прикосновению к его спине он понял, что парень был выше его ростом, а возможно, и крупнее. Злобное «отъебись» клокотало у Микки в горле, но незнакомец заговорил прежде, чем оно вырвалось наружу: — Нашёл тебя, сладкая мордашка, с двумя минутами в запасе, — он выдохнул ему в ухо, нежно приложив лёгкий как пёрышко поцелуй к ушной раковине. Микки заметно расслабился и позволил себе откинуться на парня позади. На губах заиграла улыбка, а тело покрылось мурашками. Голос Джокера, такой хриплый у его уха, звучал в миллион раз лучше, чем через проклятый телефон или видеовызов. — Тем лучше, — ответил Микки голосом, пропитанным весельем и похотью. — Будь это кто-то другой, я бы ему вмазал. — Мой дерзкий мальчик, — рассмеялся Джокер. Микки тихо застонал, игнорируя других посетителей бара, что остановились и пялились на них. С появлением Джокера комната исчезла в никуда, оставив только их, стоящих рядом в их собственном мире. Руки Джокера, затянутые в фиолетовые шёлковые перчатки, соскользнули со стойки бара, быстро переплелись пальцами с Микки, а губы мягко коснулись его щеки. Джокер расцепил их пальцы и медленно провёл вверх по голым рукам Микки к его плечам, разминая достаточно сильно, чтобы заставить его застонать. Затем вниз, по его бокам, оставляя за собой обжигающий след, по голой груди, следуя к бёдрам, которые он крепко сжал. — Чёрт… — выдохнул Микки и сделал всё возможное, чтобы не выгнуться назад и не потереться о него задницей. Какой бы сильной ни была потребность, у него ещё оставалось немного самообладания. Как долго это продлится или когда он сдастся, было вне его контроля. — Знаешь, что все глаза сейчас устремлены на тебя? — спросил Джокер, целуя его за ухом и продолжая удерживать за бёдра. — Этот наряд, Мик… — он отдёрнул руку и легонько шлёпнул его по обтянутой кожей заднице. — Думал о столь многих вариантах того, во что ты будешь одет, но это превзошло даже самые смелые мои ожидания. Микки тяжело сглотнул и уже мог почувствовать твёрдость Джокера, настойчиво вжимающуюся в его задницу. Ему нужно было растянуть это удовольствие. Он слишком долго ждал, для того чтобы это превратилось в быстрый трах и неловкое прощание. — Хочу, чтобы на меня смотрели только твои глаза, — ответил он и повернул голову, пытаясь получше разглядеть, кем является Джокер на самом деле. Может быть, даже узнать его настоящее имя. — Я всегда смотрю на тебя, Михайло, — Джокер поцеловал его за ухом. Дрожь снова охватила Микки, заставляя ноги ослабеть, а разум затуманиться. Он отстранился достаточно, чтобы обернуться. Лицо Джокера было скрыто гримом, но Микки видел зелёные глаза и эту чудесную улыбку. В нём вспыхнул жар, согревая изнутри. О, как же ему хотелось поцеловать эти губы, стереть всю эту краску и обнаружить под ней человека. Но пока ему придётся довольствоваться костюмом. Наконец разглядев его, он почувствовал невыносимую тесноту в своих кожаных брюках. Бледная кожа, усыпанная веснушками, великолепный пресс, выставленный напоказ благодаря низкой посадке юбки… Да, юбки! Он облизнул губы и попытался выровнять дыхание. На длинные ноги, покрытые восхитительными сетчатыми чулками, были надеты «трахни меня» сапоги, благодаря которым ноги выглядели бесконечными, а их обладатель возвышался над Микки ещё больше. — Господи, блядь… — прохрипел он и поднял руки, повисшие было по бокам, чтобы сжать поджарые мускулистые плечи, ощупывая их, пока не наткнулся на фиолетовые перчатки. — Искал тебя там, снаружи. Должно быть, потому и не нашёл, — он усмехнулся. — Я бы обязательно запомнил. Джокер перевёл взгляд с идеальных розовых губ Микки на его голую шею, где яростно бился пульс, вниз, к обнажённой груди и соскам того же цвета, что и губы, торчащими от прохладного ветерка. — Хочу съесть тебя. Микки вздрогнул от этих слов, и его дрожащие руки переместились на торс Джокера, пробегая вверх и вниз по твёрдой, гладкой коже. — Хочу, чтобы меня съели, — пылко ответил он, встречаясь взглядом с зелёными глазами. — Так ты заказал выпить? — спросил Джокер, не сводя глаз со своего приза. Микки не прерывал зрительный контакт из страха, что всё это окажется каким-то жестоким сном, и он проснётся один с взмокшей от пота кожей и в липких боксерах. Но он и представить себе не мог выражение этих зелёных глаз. Больше, чем похоть и желание, больше, чем ослепляющая потребность. Это было что-то другое, и он знал, что его собственные глаза вторили этому взгляду. — Я пытался, но, походу, у кого-то из нас должно быть дурацкое приглашение, — он усмехнулся и попытался не обращать внимания на то, что улыбка Йена заставляла его чувствовать себя так же. — Вроде такого? — ухмыляясь, Джокер показал Микки карточку, засовывая её в верхнюю часть своего костюма так, что только уголок остался торчать наружу. Микки облизнул губы и тяжело сглотнул. — Да, вроде того, — Джокер хотел поиграть, хотел подразнить его, и это сработало. Его рука скользнула с бока Джокера вверх, к поджарому бедру, затем ещё выше — по длинному торсу, ощущая под пальцами мягкую кожу. — Используй свой рот. Глаза Микки встретили глаза Джокера, и ему захотелось бросить вызов, сказать: «Нет» или: «Заставь меня», но зачем заморачиваться, когда он действительно хотел использовать свой рот. Он подмигнул, отчего глаза Джокера расширились, прежде чем опустить голову к его мускулистой груди и поцеловать в середину грудной клетки, облизав маленькую полоску кожи, а затем поцеловать снова. Джокер глубоко застонал, одна рука потянулась к затылку Микки, подталкивая его вперёд. — Блядь, Мик… Эти слова обрушились на него, как тонна кирпичей. Он остановился на середине поцелуя, чтобы посмотреть вверх и ближе увидеть глаза Джокера, который тяжело дышал, приоткрыв рот. Голос звучал, как у Йена… но было так много способов произнести его имя так, чтобы оно звучало одинаково. Проигнорировав это ноющее чувство, он потянул верхнюю часть костюма Джокера в сторону, обнажая тёмно-красный сосок и резко проводя по нему языком. — Боже! — Джокер задохнулся от удовольствия, охватившего его тело. Микки дразнил его маленькими кошачьими облизываниями — точно так же, как его самого постоянно дразнили по телефону. Голос Джокера звучал у него в ухе, призывая не останавливаться. Он покусывал нежно, пока сосок не заострился, и тогда Джокер издал глубокий стон. — Итак, — он отпустил сосок и жарко задышал на него. Рука на его затылке сжалась ещё сильнее. — Как насчёт того, чтобы выпить? Джокер усмехнулся и показал своё приглашение любопытной барменше. — Пиво или чего-нибудь покрепче? — поинтересовался Джокер — Пиво, — мгновенно ответил Микки. — Хочу мыслить здраво рядом с тобой. Джокеру передали два бокала прямо через его чёртово плечо, потому что Микки не сдвинулся с места. Полураздетое тело Джокера всё ещё плотно прижималось к его собственному. Он взял пиво и заметил, что Джокер тоже не отступил, казалось, ни один из них не хотел никакого пространства между ними. — Не доверяешь мне, мой Тёмный рыцарь? — спросил Джокер с похотливым взглядом, его губы почти касались губ Микки. Его губы были прямо там, так чертовски близко, и Микки ничего не хотел больше, чем попробовать их на вкус. Но до этого они ещё не дошли, прежде всего ему нужно было знать, кто это был. Поцелуй — это слишком личное, чтобы тратить его впустую. — Рядом с тобой я не доверяю себе. Музыка вокруг них взорвалась ещё громче, или, возможно, они были в своём собственном маленьком звуконепроницаемом пузыре, который внезапно лопнул. Обычно он не увлекался новой музыкой, но сейчас его тело хотело двигаться. Мурашки пробежали по рукам, даже несмотря на то, что Джокер, прижимающийся к его груди, был горячим. Джокер сразу же это заметил и схватил Микки за бёдра, сжимая их достаточно сильно, чтобы вызвать стон. — Хочешь потанцевать со мной, детка? Микки вздрогнул, когда он произнёс это слово. Будь это кто-нибудь другой, он бы нанёс удар. Кто угодно, кроме Джокера и Йена. Галлагеру это тоже почему-то всегда сходило с рук. — Не танцую, — заворчал он и отпил половину пива. Джокер взял их пиво, поставил на стойку и снова схватил его за бёдра. — У тебя идеальное тело для танцев, Мик, — он оттащил его от стойки, и их место тут же поглотила толпа. Микки был полностью под контролем этого человека, его ноги двигались сами по себе, хотя он предпочёл бы остаться приклеенным к стойке бара. Он не умел танцевать. Совсем. И всё же, когда его повлекли от стойки, он пошёл охотно. Без колебаний. Джокер тоже не обернулся, отходя. Он просто крутил задом и держал его за бёдра, этот горящий взгляд был направлен на него, на его тело, и Микки никогда не чувствовал себя более желанным. Толпа расступилась перед высокой фигурой Джокера, и они оказались зажатыми между танцующими, потирающимися телами, что добавляло сексуальности происходящему. — Не танцую, — забубнил он снова. Он даже не знал, как сделать вид, что танцует. — Это очень похоже на секс, Микки… Джокер притянул его ближе, пока их бёдра не соединились идеально. Он был как раз подходящего роста для этого, и его руки автоматически легли на бёдра Джокера. — Просто двигайся так, как если бы ты был голым и сидел верхом на члене, как хороший мальчик, которым, как я знаю, ты и являешься, — замурлыкал Джокер ему в губы, умоляя о поцелуе. — Чёрт… — простонал Микки, когда их бёдра медленно соприкоснулись. Он не был уверен, почему возбуждался, когда его называли хорошим мальчиком. Микки не думал, что у него есть кинк на похвалу, может, его и не было. Возможно, дело было в человеке, произносящем это. — Ты даже не представляешь, как хорошо я умею ездить верхом. Джокер застонал и повернул голову Микки так, чтобы поцеловать его гладко выбритый подбородок и переместиться ниже, к шее. — Да, я знаю. У тебя идеальные ноги, мускулистые и мощные для подпрыгивания вверх и вниз, — похвалил он между поцелуями. — И, блядь, эта задница, Микки, — он передвинул руки, чтобы обхватить её и сжать. — Видел твои пальцы глубоко в этой идеальной дырочке, так что я знаю, что ты можешь меня принять. Он пропал, чёрт возьми, пропал. Таял в ладонях чрезмерно больших рук в перчатках. Жар слов зажёг пламя глубоко в его животе, по тому, как парень сжал его задницу, Микки понял, что тот хотел большего. Этот ублюдок вёл грязные разговоры так, словно превратил это в чёртову науку. Микки выбросил из головы всё, кроме того, что чувствовал прямо сейчас, когда руки Джокера были на его теле, а его глубокий голос словно трахал его, и двинулся — качнул бёдрами вперёд, чтобы потереться о тело Джокера. — Именно так, детка… — похвалил тот и крепче сжал его зад, когда Микки начал следовать его ритму. — Вот так. Их ноги были переплетены вместе: бедро Микки между ног Джокера, и наоборот — в стремлении потереться, ослабить давление хоть немного. Их руки двигались повсюду: кожаные брюки, гладкая обнажённая кожа и сетка чулок. Одной рукой Джокер обхватил его за поясницу, заставляя Микки выгибаться самым вызывающим образом. Другая лежала на его челюсти: длинные пальцы обхватили шею сзади, в то время как большой палец прошёлся по его подбородку. Микки держался за всё что мог. Он скользнул руками по юбке Джокера и чуть не кончил, когда почувствовал, что эта задорная маленькая попка спрятана в небольшие фиолетовые шорты. Он сильно впился ногтями в ногу Джокера и нетерпеливо потёрся о неё. — Посмотри на это, малыш, ты же танцуешь, — прошептал Джокер, затаив дыхание. Всё ещё так близко к его губам. Микки ухмыльнулся тому, как тяжело тот дышал из-за него. Из-за них. Он провёл одной рукой вверх по вспотевшей груди Джокера и схватил его сзади за шею, притягивая вниз. — Хочу увидеть твоё лицо. — Ещё нет, Мик, — он потёрся своими губами о его губы, не торопясь целовать. — Поцелуй меня. — Не буду, пока ты мне не покажешь, — огрызнулся Микки в ответ, уворачиваясь от искушения. — Ты был призраком с самого начала. — Ты же знаешь, что это неправда, Мик, — ухмыльнулся Джокер. — Тебе прекрасно известно, кто я. Почему это прозвучало, как вызов? Тот, в котором он потерпит неудачу. Он действительно знал, кто такой Джокер. Он являлся всем, чего Микки когда-либо хотел. Каждая мечта и фантазия, каждая деталь, которую он жаждал иметь. Джокер снова повёл их через толпу, и она расступилась, как Красное море, пока спина Микки не упёрлась в прохладную стену рядом с открытой дверью. Это мало помогало остудить его разгорячённую кожу. Джокер прижался прямо к нему, едва дыша. — Кто я такой, Мик? — тихо спросил он, выжидающе глядя на Микки, проводя пальцем по краю его чёрной маски. — Я не знаю, — прошептал Микки, мысленно взывая к ответу из ниоткуда. Он знал, кто это был. Разве не так? — Твои глаза… словно небо и океан, слившиеся воедино. Они знают, кто я такой, — рука Джокера соскользнула с маски и медленно двинулась вниз по дрожащему телу Микки, пока не обхватила его эрекцию. — Чёрт… блядь! — застонал Микки и толкнулся бёдрами в крепкую хватку. — Блядь, прикоснись ко мне. Джокер усмехнулся и прикрыл их телодвижения своим фиолетовым плащом и чёрным плащом Микки, но не ослабил натиск. — Хочу прикоснуться к каждой твоей частичке. Хочу раздеть тебя и заставить вспотеть, хочу извлечь восхитительные звуки из этого милого маленького горла. Микки повис на нём, одной рукой обхватив Джокера за шею, чтобы притянуть ближе, и хрипло дыша ему в ухо: — Ещё. — Я хочу целовать, кусать и сосать каждый сантиметр твоего тела. Я хочу, чтобы ты спустил мне в горло, заполнил мой рот. Хочу услышать, как ты выкрикнешь моё имя, хочу, чтобы ты кончил, когда я скажу тебе. Джокер тяжело дышал ему в ухо, зарываясь в шею, чтобы поцеловать и укусить, посасывая засос прямо под ухом, и Микки это чертовски понравилось. Он нуждался в этом. Во всех звуках, прикосновениях, похвале и обещаниях. Он хотел бы знать его имя, чтобы прокричать во всеуслышание. — Назови мне его, пожалуйста! — он почти умолял, вцепившись в Джокера так крепко, как только мог. — Есть два варианта… — сказал Джокер между поцелуями, которые он оставлял на груди Микки. — Первый: я отвожу твою нуждающуюся задницу в уборную, нагибаю и трахаю так, чтобы нас услышали все на этой вечеринке. Микки трепетал и дрожал. Он быстро кивнул, пока Джокер продолжал целовать, спускаясь по его телу. Он наблюдал, как его розовый язык обводит одну из летучих мышей, пока та не исчезла у него на языке. — Ты на вкус, как клубника, — прорычал Джокер. Шампунь Йена… он очень пригодился. — Второй: мы можем смотаться с этой вечеринки, добраться на моей машине к тебе домой, где я смогу отыметь тебя как следует, — зарычал он напротив бёдер Микки, теперь уже стоя на коленях и выжидающе глядя вверх. — О чёрт… — Микки сжал в кулаке припудренные зелёным блеском волосы и повернул бёдра ко рту Джокера. Он так сильно хотел и того, и другого, и не был уверен, что сможет дотерпеть до дома. — Нужно выбрать, детка, — Джокер уткнулся носом ему в пах, чувствуя, что он твёрдый и готовый под кожей брюк. — Выбирай, пока я не отсосал тебе прямо здесь. Микки раздвинул ноги шире для лучшей позиции и посмотрел вниз голодным взглядом, более чем готовый позволить всем стать свидетелями этого. — Отсоси у меня. На этот раз Джокер застонал, потираясь своим лицом вверх и вниз по всей его длине, скрытой под одеждой. Люди вокруг них были так накачаны кокаином, что, вероятно, и не запомнят, как кому-то здесь отсосали, но Микки выплыл из пучин возбуждения, видя правильный ответ. — Ко мне… — выдохнул он с трудом и схватил Джокера за волосы. — Твою мать… Йен. Джокер мгновенно вскинул голову, глядя на него широко раскрытыми испуганными глазами. — Что? — Йен, мой сосед. Я не знаю, будет ли он дома, — закончил Микки, но от него не ускользнул этот взгляд. Он уже достаточно наговорил Джокеру о Йене, и тот, вероятно, больше ничего не хотел о нём слышать, особенно сейчас. — Тогда к тебе? — Слишком далеко, — мгновенно откликнулся Джокер. Микки выругался и потянул Джокера обратно, чтобы огладить его тело. Его руки двинулись вниз по боку Джокера, пока он не схватил его под колено и не подтянул длинную ногу вверх по своему бедру, потирая их члены друг о друга. Джокер растаял рядом с ним, откинувшись на его руку, крепко обхватившую его талию. — Это так охуенно приятно, — застонал он и обвил руками шею Микки. Он опустил взгляд на бедро Джокера, заметил маленькие чёрные бретельки, выглядывающие из-под фиолетовых шорт, и его мозг едва не закоротило. Когда его рука двинулась от талии к заднице Джокера, Микки просёк тему и понял, что скрывалось под этими шортами. Он провёл большим пальцем по маленькому ремешку, пока тот не исчез под шортами, и Микки почувствовал эту шелковистую ткань. — Ты сейчас в стрингах ради меня? Джокер, смущённо уткнулся лицом в шею Микки. Микки усмехнулся и принял это за положительный ответ. — Чёрт возьми, это пиздец как сексуально, — он передвинул большой палец выше, пока тот не задел кончик члена, и Джокер подпрыгнул, заскулив. — Я буду наслаждаться, снимая их зубами, — прошептал Микки ему в подбородок, прежде чем оставить на нём поцелуй. — Микки, пожалуйста, — взмолился Джокер и снова скользнул по его телу. Ткань кожаных штанов на его голых бёдрах ощущалась слишком идеально. Микки ухмыльнулся, гордый такой реакцией Джокера. Ситуация изменилась в его пользу. Быть в состоянии вот так сокрушить его — редкость при общении с Джокером, но это произошло. — Тебе бы этого хотелось, м? Чтобы я уложил тебя и стянул их зубами? Джокер схватил Микки за сильные плечи и подтянулся так, что ему удалось обхватить его другой ногой, а Микки с лёгкостью подхватил его, поддерживая под дерзкую задницу. — Ну, это что-то новенькое, — поделился Микки, без труда удерживая Джокера на весу. Он повернул их, и Джокер оказался прижатым к стене. — Обычно это я, — он указал на место у стены, — но теперь, когда я хорошенько чувствую твою задницу, я не хочу отпускать. — И мне это нравится, — прошипел Джокер, когда Микки медленно прижался к нему бёдрами. — Быть снизу для меня в новинку, но, бля, тебе бы я дал. Черты лица Микки наполнились удивлением, брови поднялись до линии волос. Большинство активов не давали себя трахать, так же и большинство пассивов не выступали в активной роли. Джокер сказал, что всегда был сверху. Так что это было большое дело, и Микки знал, что Джокер честен в каждом слове. Он чувствовал, как тот дрожит каждый раз, когда Микки трётся о его задницу. Микки знал, как быть сверху, он не позволял никому просто так себя нагибать. Для этого требовалось слишком много доверия, а он мало кому доверял. Как бы хорошо он ни чувствовал себя, когда его член был в чьей-то заднице, это было ничто по сравнению с удовольствием, которое он получал, будучи снизу. Но с Джокером? Он знал, что всё будет по-другому. Это ощущалось бы как нечто нереальное, умопомрачительное, потому что парень был таким нуждающимся и отзывчивым. Он хотел его всем своим существом. Чем больше он раскачивал бёдрами, тем громче становился Джокер, крепко вцепившись в его плечи своими руками и оплетая длинными ногами. — Тебе нравится быть снизу? — спросил Микки. Джокер покачал головой: — Никогда раньше не думал об этом… Чёрт! — он застонал, когда руки Микки крепко сжали и потянули его задницу вниз. — Я бы всё отдал, чтобы почувствовать тебя глубоко внутри. Микки зарычал и сильнее толкнул его к стене, мёртвой хваткой вцепившись в его задницу и потираясь о него. — Ты дразнишь меня этим членом уже несколько месяцев, — его рука скользнула к члену Джокера, чтобы обхватить его, и Микки усмехнулся, услышав дрожащий вздох. — Несколько месяцев… а теперь покажи мне, что ты можешь с ним сделать. Глаза Джокера полыхнули огнём. — Я тебя дразню? Чёрт возьми, Мик, ты дразнишь меня дольше, чем думаешь. Микки встретил его пристальный взгляд и выдержал его. Эти зелёные глаза. Как у Йена, подумал он. Он вспомнил, как потемнели глаза соседа, когда они затеяли эту маленькую игру в «покажи и угадай». Это была та же самая пара глаз или нет? Он откинул голову назад в попытке изучить лицо напротив, но грим был нанесён слишком хорошо. Он не мог разглядеть лица, скрывающегося под ним. Это не могло быть простым совпадением, что единственным человеком, который заставлял его чувствовать себя так, был Йен. Микки осторожно опустил ноги Джокера на пол, и его руки двинулись от его задницы, вверх по скользкому от пота телу к волосам. Не рыжие, а зелёные. Это, конечно, была краска, но под ней он не смог разглядеть ничего рыжего. На его бровях тоже была краска, а ресницы были тёмно-русыми. Не рыжими. Это не мог быть Йен. Микки бы понял. — Что такое, малыш? — спросил Джокер, обхватив ладонями его лицо и поглаживая подбородок большими пальцами в перчатках. Микки тяжело вздохнул и наклонился к Джокеру. Его разум снова сыграл с ним злую шутку. Неужели он действительно так сильно хотел, чтобы Йен притворился другим парнем? Что с того, что они были в чём-то похожи? Подумаешь, большое дело! Он никогда не был силён в такого рода вещах, как прорабатывать и проговаривать свои чувства. Ему стало не по себе. Вскоре пальцы переместились с его подбородка на плечи, мягко разминая мышцы, и он глубоко застонал, опуская голову на грудь Джокера, тоже пахнущего клубникой. — Ты пахнешь, как… — он замолчал, когда руки Джокера дрогнули на его спине. — Как я пахну? — тихо спросил он, двигаясь вниз по спине Микки, чтобы помочь ему расслабиться. — Совсем как ты? — Это ты, не так ли? — голос Микки прозвучал мягче, чем ему хотелось бы. Он хотел показать, как он себя чувствует, разозлённый, слегка смущённый и охуенно возбуждённый. — Ты Йен. Джокер ничем себя не выдал. Он просто провёл ладонями по сильным рукам Микки и соединил их руки, татуировки Микки выглядели невероятно тёмными на фоне кожи. — Хочешь уйти отсюда? Джокер не ответил на его вопрос. Он не подтвердил и не опроверг догадку, и его лицо ничего не выдавало. Если бы это был Йен, это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Микки проецировал потребность в своём соседе на Джокера, и в этом не было ничего хорошего, это было нечестно по отношению к ним обоим. Он сжал руку Джокера и одарил его кокетливой улыбкой. — Значит, ко мне? — уточнил Микки. Джокер кивнул. — Давай я просто быстренько черкану Йену. Он схватил свой телефон и быстро написал Йену. Дожидаясь ответа, он держал руку Джокера в своей и полагал, что телефон Джокера зазвонит и выдаст его. Ответ Йена пришёл быстро, но телефон Джокера молчал… Значит, это был не Йен. Джокер — это не Йен. Что-то в груди Микки сдулась от осознания, надежда покинула его. Исходя из количества ожиданий и разочарований, можно было предположить, что ситуация больше не будет так увлекать Микки. Он обернулся и увидел, что Джокер смотрит на него с грустной улыбкой. Блин, он всё испортил. Желая другого парня, когда у него уже вроде как был один. Это было жалко, а Микки повёл себя как придурок. Ему пришлось отвести взгляд от этих непроницаемых глаз, и он увидел сообщение от Йена под своим собственным: Микки (22:04): Приду домой не один. Возможно, ты не захочешь показываться. Йен (22:07): Понял. Увидимся позже. Он грубо засунул телефон в карман и попытался стряхнуть с себя гнев. Йену было всё равно, кого он приведёт домой и трахнет. И именно это и взбесило Микки. — Нам не обязательно это делать, Мик, — тихо сказал Джокер, когда вокруг них начал падать лёгкий снег. Микки быстро вскинул голову. — Нет, я действительно хочу этого, — он сжал руку Джокера и встал перед ним, слегка наклонив голову, чтобы посмотреть на него. — Я действительно очень этого хочу. — Ты хочешь его, — Джокер не выказал никакого гнева, только слегка улыбнулся. Чёрт возьми, именно этого Микки и пытался избежать. От возбуждения и потирания стояками они перешли к обсуждению своих проклятых чувств. Микки выдернул свою ладонь из руки Джокера и схватил его за бёдра, потирая большими пальцами гладкую кожу, горячую под его прикосновениями. Он не мог этого сказать, но он мог показать ему. Микки опустил голову и стал легонько целовать грудь Джокера, вдыхая запах клубники, пота и одеколона. Этот запах заставил его глубоко застонать. — Я хочу тебя, Микки. Как бы то ни было, ты меня получишь, — ахнул Джокер и запустил пальцы в шелковистые волосы Микки, слегка сжимая их, чтобы потянуть. Тепло вернулось в тело Микки от этих слов, от ощущения больших рук в его волосах. Он поднял голову, чтобы встретиться с этим сверкающим взглядом. — Я хочу, чтобы ты отвёз нас ко мне. Джокер широко улыбнулся: — Ага, к тебе. Микки подмигнул ему и увидел, как Джокер сглотнул, а зелёные глаза переместились на его губы. Этот парень нуждался в этом. Так же, как и он сам. Микки сможет, он отбросит мысли о Йене и своих чувствах в сторону только для того, чтобы быть с Джокером в этот момент. Он соединил их руки и последовал за Джокером, который повёл его к роскошному автомобилю. У Йена машины точно не было. Чёрт… Никаких мыслей о Йене! Джокер открыл машину, и Микки обошел её, подойдя к пассажирскому месту. Он не заметил Джокера, пока тот не прижался к его спине, вдавливая Микки в ледяной металл. Он застонал, когда его бёдра были крепко сжаты, а задница притянута назад. — Эта грёбаная задница просто прекрасна, — застонал Джокер ему в ухо, подаваясь бёдрами вперёд. Микки издал приглушённый смешок и прижался к Джокеру ягодицами. Он знал, какой у него большой, и хотел этого. — Вот как? — Чёрт возьми, да! — Джокер провёл жадными руками вниз по его телу, чтобы как можно сильнее сжать его через кожаные штаны. — Не могу дождаться, чтобы почувствовать, как она сжимается вокруг меня, — одна рука потянулась к его паху, быстро потирая его. Микки хотелось выгнуться от этого прикосновения, но он воспротивился: — Мы не можем заниматься этой хернёй прямо здесь. Поведёшь, или мне стоит сесть за руль? Джокер убрал руку от паха Микки на достаточно долгое время, чтобы передать ему ключи от машины, прежде чем начать мокро целовать его в затылок. Глубоко вдыхая, он втягивал носом запах Микки. — Ты поведёшь. Натянуто усмехнувшись, он ткнул Джокера локтем в грудь, и тот отступил. — Нуждающийся маленький ублюдок, не так ли? — он отошёл от Джокера, пятясь и не сводя с него глаз. У него был такой опасный взгляд, и Микки знал, что стоит ему отвернуться хотя бы на долю секунды, как Джокер тут же на него набросится. — Это я-то нуждающийся? Не думаю, — Джокер сделал шаг к машине, а не к своей цели. — Я чертовски уверен, что это ты — мой маленький нуждающийся властный пассив. У Микки пересохло во рту оттого, как Джокер это произнёс. Опять этот доминирующий тон, который он не мог игнорировать, которому не мог отказать, даже если бы попытался или захотел. Джокер ничего не требовал этим взглядом, он использовал его лишь чтобы напомнить ему, кто на самом деле был главным прямо сейчас. И это был точно не Микки. Оторвав глаза друг от друга, они запрыгнули в машину, включили печку, чтобы согреться в своих нелепых нарядах, и Микки помчал от снобистского Нордсайда к родному Саутсайду. Находиться в таком роскошном автомобиле в его районе было опасно. Он знал, что если Джокер останется здесь на ночь, то утром машины уже не будет. По крайней мере, не в полной комплектации. Тишина в салоне легко окутывала их. Никакой неловкости, которая могла бы возникнуть при встрече с кем-то, с кем вы общались по телефону в течение нескольких месяцев, но никогда не встречались лично. Они словно знали друг друга на протяжении многих лет. Просто откинуться назад, устроиться поудобнее... И сексуальное напряжение всё ещё имело место быть, хоть и более сдержанное, до тех пор пока Микки не почувствовал руку на внутренней стороне своего бедра. Он покосился вниз и увидел большую ладонь Джокера, двигающуюся вверх-вниз по его ноге. С каждым повтором движения, идущего от колена к паху, Микки становилось всё труднее дышать. Это не было откровенно сексуально, но будь он проклят, если эти прикосновения не ощущались хорошо. — Что ты делаешь? — спросил Микки, приподняв бровь и улыбнувшись уголком рта. — Просто стараюсь занять себя делом, — ответил Джокер, наконец ухватив его за промежность. — Ты ведь не возражаешь, Мик? — Твою мать… — Микки крепче сжал руль, пока костяшки его пальцев не побелели. — Думал, мы решили подождать. — А я захотел начать пораньше, — пожал плечами Джокер. Микки прикусил нижнюю губу в попытке не застонать слишком громко. Когда пальцы Джокера ловко расстегнули пуговицу ширинки, его рука слетела вниз и приземлилась поверх ладони Джокера, успокаивая её. — Мы почти на месте, — он усмехнулся и свернул на их с Йеном улицу. — М-м-м, выглядит неплохо, когда мы работаем вместе, — замурлыкал Джокер, облизал их ладони и продолжил гладить его. Пальцы Микки с татуировкой «U-UP» были переплетены с пальцами Джокера, крепко сжимая его член. — Приятные ощущения? Микки кивнул, держа свою руку поверх руки Джокера. Вместе они потирали ствол, и Микки тяжело задышал, когда пробка внутри сдвинулась, а Джокер усмехнулся. — Так чертовски хорошо. — Милый и твёрдый для меня, такой хороший мальчик. «Хороший мальчик», — раздавалось эхом в его голове, заставляя извиваться от похвалы. Микки нравилось быть хорошим, ему нравилось, что Джокер считает его хорошим. Он глубоко вздохнул, припарковал машину на стоянке и откинулся на спинку сиденья. — Мы на месте? — спросил Джокер. Микки кивнул, чувствуя себя одновременно нервным и перевозбуждённым. Это происходило. Они будут одни: больше ни причин, ни оправданий сказать: «Нет». Наконец-то он выяснит, кто такой Джокер. Тот убрал руку, и оба молча вышли из машины. Микки наблюдал, как Джокер осматривает здание, и видел, как на его лице играет лёгкая улыбка. Чему он так радовался? — Значит, привёз меня к себе? Повезло мне, — Джокер подмигнул, но его улыбка исчезла, когда Микки отвёл взгляд. — Эй… Микки поднял на него глаза. Игривость исчезла, сменившись чем-то, к чему он не был уверен, что готов. — Я всего лишь пошутил, Мик. Микки кивнул: — Просто ждал этого несколько месяцев, понимаешь? Странно, что это происходит. Джокер притянул Микки ближе за бёдра, пока они не прижались друг к другу. — Это не обязано случиться, детка. — Знаю, — сказал он, переплел их пальцы и направился к квартире. — Но я этого хочу. И Микки повёл ослепительно улыбающегося Джокера наверх, в их с Йеном квартиру. В коридорах было так тихо, что можно было услышать, как падает булавка. Он остановился у двери и отпер её, не отпуская руки Джокера, потом толкнул её и закрыл за ними. — Запрёшь? — спросил Микки, бросая ключи на стол. — Не хочу, чтобы Йен вошёл и увидел кучу гей-дерьма. Джокер фыркнул, но запер дверь. — Ты меня не обманешь, Михайло, тебе было бы всё равно, если бы твой сосед вошёл и увидел. — Нет, мне не всё равно. Не хочу, чтобы другие люди знали о моих личных делах, — Микки стянул холодный плащ и перекинул его через спинку дивана, прежде чем снова протянуть руку Джокеру. Молчание нависло над ними, когда они шли в его комнату, где кровать всё ещё была в полном беспорядке, после того как он извивался на ней во время их телефонного разговора. Джокер прошёл мимо него вперёд и положил руку на скомканные простыни, сжал их в кулак, поднёс к лицу и глубоко вдохнул. Глаза Микки расширились. Это было такое странное, но сексуальное зрелище. Они оба знали, что эти простыни были какими угодно, только не чистыми. Не такими грязными, как можно было бы предположить, но всё же грязными. Замызганными. Пот и сперма вперемешку с таким большим количеством желания и потребности. Джокер застонал только от запаха, от его запаха. — Я чувствую твой запах здесь повсюду, — простонал Джокер. Он не знал, как на это ответить, поэтому промолчал. Микки просто смотрел с крайней степенью восхищения на то, как двигался Джокер и какие звуки он издавал. С каждым мигом Йен непроизвольно всплывал в его сознании. Он просто не мог избавиться от этого ощущения. — Не думай об этом, Михайло, — сказал Джокер глубоким голосом, поднимаясь с кровати, словно текучий огонь, чтобы схватить Микки за шею. — Поцелуй меня. Микки облизнул губы, более чем готовый к этому. Но он не мог этого сделать. Нет, пока не узнает, кто был перед ним. — Хочешь поцеловать меня? Джокер быстро кивнул и потянулся к его губам, но Микки удержал его на расстоянии вытянутой руки. — Сотри этот грим. Хочу посмотреть, с кем я собираюсь трахаться, — голос Микки звучал грубо даже для него самого, потому что он больше не мог сдерживать эмоции. Месяцы неизвестности убивали его. Джокер стянул перчатки, потом жакет, всё это время сохраняя зрительный контакт с Микки, наблюдая, как голубые глаза расширяются с каждым предметом сбрасываемой одежды. Следующим был топ, затем он нагнулся и расшнуровал сапоги, прежде чем смог выскользнуть из юбки. Микки жадно наблюдал, как Джокер остался в одних чулках и этих маленьких шортиках. Его широкие плечи теперь были обнажены и бледны, кое-где усеяны веснушками. Он так возбудился от всего происходящего, оттого что Джокер был так заведён, оттого что он наблюдал за ним. Но его взгляд всё время возвращался к маленьким ремешкам, удерживающим чулки. Джокер злобно ухмыльнулся, напоминая про обещание Микки: — Поможешь? — спросил он, присаживаясь на край кровати и вытянув длинные ноги. Микки кивнул и пинком отбросил одежду с дороги, чтобы встать на колени между этими ногами. Как только он коснулся лодыжек Джокера, тот тихо застонал и закрыл глаза. Он медленно провёл руками вверх по ногам, наслаждаясь ощущением сетки под пальцами. Следом шла нежная кожа, вместе с этими шелковистыми ремешками. Микки наклонился и поцеловал мягкие бёдра, прежде чем провести языком по ремешкам. — Ох, Мик… — выдохнул Джокер и запустил пальцы в его тёмные волосы. Микки быстро улыбнулся, сжимая пальцами бледные бёдра и двинулся губами выше. Он видел, каким большим и твёрдым был Джокер. Маленькие шорты едва могли удержать то, что выпирало сквозь ткань. Там, где была головка, уже образовалось мокрое пятнышко. Он изогнул бровь, улыбаясь между поцелуями. — Уже потёк из-за меня? Джокер заёрзал под его взглядом, но кивнул. — Я собираюсь снять их с тебя, но не раньше, чем узнаю, кто ты. Идёт? — спросил Микки в раздражении, немного задыхаясь, пытаясь таким образом мыслить здраво. — Раздень меня, нас... Пойдём в душ, и я покажу тебе, кто я такой. Эти зелёные глаза… Микки кивнул и раздвинул ноги Джокера достаточно широко, чтобы устроиться между ними, игнорируя боль от стояния на коленях на твёрдом полу. Он оставлял поцелуи вдоль этих бледных бёдер, глубокие поцелуи с раскрытыми губами, даже укусы, до тех пор пока Джокер не превратился в дрожащее месиво. Каждый поцелуй поднимался всё выше, пока кончик его носа не коснулся члена. — Пожалуйста, детка, пожалуйста, — взмолился Джокер прерывающимся голосом. Микки пропустил этот удивительно длинный, истекающий член и продолжил целовать вдоль бёдер. Джокер заскулил, когда его пальцы зацепились за фиолетовые шорты и медленно опустили их вниз по ногам. Микки был прав в своей догадке, Джокер носил чёрные стринги, которые даже не могли вместить его член. Они в основном использовались для крепления ремешков. — Блядь… — простонал он и облизнул губы. Он так чертовски сильно хотел ощутить этот вкус, что его рот наполнился слюной. Он хотел узнать, каково будет ощутить его вес на своём языке. Зелёные глаза заглянули ему в душу, когда он снова наклонился и зубами отстегнул тонкий чёрный ремешок от пояса. Он немного потянул и отпустил его, провоцируя лёгкий щелчок по бедру. — Да! — застонал Джокер и приподнялся на локтях, чтобы посмотреть. Микки повторил то же самое с другим ремешком, тяжело дыша над нежной кожей, пока тот не отцепился. Потом положил ладони на чулки и медленно, словно распаковывая чёртов рождественский подарок, свернул их, оголяя ноги. Джокер раздвинул ноги и посмотрел на горло Микки, когда тот сглотнул. Адамово яблоко подпрыгивало самым восхитительным образом. Он встал, пока Микки всё ещё находился на полу, и посмотрел вниз. — Пойду в душ. Раздевайся и приходи ко мне. Микки оказался лицом к лицу с его членом, так гордо выскользнувшим из этой тонкой ткани. Он хотел наклониться вперёд и засосать его. Но Джокер отстранился, направляясь к двери спальни в поисках ванной, и оставил его нуждающуюся, задыхающуюся задницу на коленях. — Ёбаный боже! — застонал Микки и вскочил, быстро скинув свои собственные ботинки и стягивая сдавливающий кожаный материал вниз по ногам, и оказался в одних маленьких шортах. Пробка внутри сместилась, пока он двигался, и он проклял её за то, что она не была достаточно длинной, чтобы задеть его простату. Он хотел почувствовать это давление хотя бы один раз. Включился душ, и Микки помедлил в дверях своей комнаты, когда из ванной повалил пар. Вот он, момент истины. Джокер стоял там, смывая весь грим, обнажая себя настоящего. Хотел ли Микки его увидеть? А что, если это будет совсем не то, чего он ожидал? Что, если так? Микки не знал, как с этим справиться. Он молча прошёл в ванную и солгал бы, если бы сказал, что не думал о том, чтобы сбежать. Что, возможно, фантазия была лучше реальности. Он остановился на пороге наблюдая за Джокером. Пар заполнил помещение, отчего стеклянная дверь душевой кабины запотела, и он мог видеть только туманный, расплывчатый силуэт. Микки глубоко вздохнул и сбросил шорты. Его рука дрожала, когда он отодвинул дверцу и был встречен мокрой спиной. Мускулы перекатывались по всей её длине, широкие плечи были усеяны веснушками, и Микки захотелось пересчитать их все. Задница была крепкой, упругой и идеальной, как и мускулистые голени, мощные бёдра и эти стройные великолепные ноги. Он закрыл за собой дверь и обхватил руками это совершенное тело. Микки спрятал голову между лопаток и поцеловал тёплую, влажную кожу. Он упрямо зажмурился и ещё крепче сжал объятия, когда Джокер попытался повернуться. — Михайло… — голос прозвучал нежно и ласково. Джокер переплёл их пальцы и откинул голову назад. — Ты боишься? Микки кивнул и сжал его руку. Даже при том, что он боялся исхода, его тело всё ещё было готово и прижималось к заднице Джокера. Электрические разряды пронзали его при малейшем движении. На этот раз, когда Джокер двинулся в его руках, чтобы развернуться, Микки позволил ему и глубоко застонал, когда их мокрые члены заскользили друг о друга. Большие руки прошлись по его лицу, по влажным волосам. — Если тебе не понравится то, что ты увидишь, я уйду. Его голос был таким мягким, таким тихим. Практически лишённым эмоций. Микки это было слишком хорошо знакомо. Джокер настраивал себя на то, чтобы справиться с отказом ещё до того, как он случился, и это было больно. Ему хотелось бы думать, что он был выше этого, что он не будет судить так строго. Для него действительно не имело значения, кем был Джокер, Микки всё ещё хотел его. — Я хочу тебя… — сказал Микки с полной уверенностью. — Хотел в течении долгого чёртового времени и не думаю, что это изменится. Выдох был громким, полным облегчения, и Микки почувствовал, что и сам немного расслабился. Если Джокер так переживал из-за этого, из-за вероятности того, что может не понравиться Микки, он знал без сомнения, что понравится. Микки медленно открыл глаза и сделал шаг назад. Йен. Это был Йен. Весь грим смылся, зелёный цвет в волосах исчез, оставив его с этой красивой рыжей шевелюрой. Джокер был Йеном. Он уставился на него, не в силах ничего с собой поделать. Все эти качели между ними, все звонки и видео, поддразнивания и совместные оргазмы… это был Йен. А человеком, о котором Йен так поэтично отзывался, всё это время был он сам. Микки давал Йену советы о себе самом! Маленький проныра. Он всегда знал, что примерно так и будет. Что-то глубоко внутри, чему он не мог дать определения, подсказывало ему. Между Йеном и Джокером было слишком много совпадений, слишком много параллелей. Это просто казалось слишком хорошим, чтобы быть правдой. Но вот он здесь. Совершенно голый с ним в душе. Йен хотел его и уже давно. У Йена никогда не было другого парня, это всегда был Микки. — Мик, скажи что-нибудь. Голос Йена дрогнул, и Микки понял, что какое-то время просто стоял там с потрясённым выражением на лице. Эти зелёные глаза выглядели такими грустными, испуганными. Обычная улыбка исчезла. Микки не нравился этот его взгляд — взгляд потерянного щенка под дождём. — Йен… — начал он, но не смог выдавить из себя ни слова.🃏🃏🃏