***
Открыв глаза, Айк понял, что он находится в сладком царстве. «Не так уж все и плохо» — пронеслось у него в голове — Вот того, что вы окажетесь в моем сне, я точно не ожидал! — внезапно из-за поворота вышел Дэниел. — Хм, ну, как видишь, всё не так уж и плохо. — Она скоро появиться и все станет плохо. А пока мы можем погулять тут. — Не можем. Посмотри на небо. — Обычно «мирное время» длится дольше, — задумался Дэн Как и в каждом его сне, небо заволокло тучами, начался ураган и в середине этого привычного «ужаса» летела тень. — То есть сегодня у нас с тобой го-о-ости, — просипела она, однако ни Дэниел, ни доктор Миддли даже бровью не повели на внезапную смену декораций. — Вам не страшно? — Не-а, — ответил Айк и, вынув из кармана чупа-чупс, начал весьма громко его грызть. — Никакого уважения к начинающим фантомам-демонам-убийцам. А так? — вскрикнула тень и стрелой пронеслась сквозь доктора, поднимая его высоко над землей. — Дэниел! Просыпайся и буди меня! — Я. Я не могу. — Ты должен! Дэниел подбежал к горе мороженого и засунул в неё голову и уже через тридцать секунд начал задыхаться, отчего и проснулся. Доктор Миддли ни на какие пинки и толчки не реагировал, и мальчик начал бить его по щекам, так как других вариантов не было. — Да проснись ты уже! С глубоким вдохом и мелкой дрожью по всему телу он все же открыл глаза. — Хорошо, я понял, каково это. Мы что-нибудь обязательно придумаем. У тебя есть, что еще рассказать? — Помните, я говорил о том, что он делал? — Я хочу услышать подробно, — решительно заявил доктор Миддли. — После переезда я часто гулял по саду и уже привык к тому, что там довольно часто играют соседские детишки, но моя мать запретила им это, повесив табличку «Частная территория». Сад был огромен, и многие смельчаки все же перелезали через ограду, старательно скрываясь от мамы. Многие затевали такую игру: они ходили за ней по пятам и в нужный момент прятались. Это сводило её с ума, а проделки соседской ребятни она сочла самым разумным объяснением ощущению преследования. Однажды вечером я вызвался помочь ей с работой в саду. Когда она попросила прогнать детей, то я, завернув за угол изгороди, увидел лишь спешно скрывающуюся тень. — Она не успела скрыться до твоего прихода? — Она хотела, чтобы я её увидел. И затем сразу же исчезла. А за углом я услышал детский смех, но там, конечно же, никого не было. — Я так понимаю, ты никому ничего не сказал? — Если бы сказал, то оказался бы здесь гораздо раньше. — Какие у тебя были отношения с семьей? — Хмм, — Дэниел задумался. Flashback — Добро пожаловать в ресторан «Небо», — миловидная официантка в костюме стюардессы вежливо поприветствовала чету Вэйв. — Пройдемте за мной, я покажу ваш столик. Высокие стены, окрашенные в ярко-голубой цвет, именно такой, каким бывает небо погожим июльским днем, когда редкие пушистые облака появляются на горизонте как бы удивляясь такому спокойствию. На тон темнее мягкие велюровые кресла и идеально с ними сочетающиеся столы из темного дуба. Официантка-стюардесса вывела их на залитую солнцем веранду и подвела к столику, стоящему ближе всего к краю крыши огромной многоэтажки. Подождав пока все займут свои места, Дэниел понял, что ему придется сидеть ближе всех к краю. И вроде бы там было защитное стекло, но разве вам никогда не приходили в голову спонтанные мысли по типу «а почему бы мне сейчас не перелезть через это». Взрослым подали меню. Дэниел остался в числе детей. — Давайте начнем с младших, — предложил глава семейства. — Кэтти, выбирай, что ты хочешь. — Пюре с котлетой! — даже не читая меню выбрал восьмилетний ребенок. — Джон, а ты? — Пасту, пожалуйста. В этот момент официантка вернулась: — Уже выбрали? — Да, конечно. Записывайте: пюре с котлетой, паста, мне стейк. Дорогая, что ты выбрала? — Я, пожалуй, грибной суп, а также «Цезарь». — Отец? — Тоже стейк и салат «Королевский». — Это все? — поинтересовалась официантка — Думаю, да, хотя... — А как же я? — неужели о Дэниеле забыли? Хотя вроде вот он — сидит прямо перед ними. Обида твердым комом подкатывала к горлу. — Веди себя прилично и не перебивай взрослых, — отрезал отец. — Но вы же забыли про меня! — Дэниел! — строгий взгляд матери ввел его в еще большее непонимание. — Еще две чашки чая детям, бокал вина моей жене и бутылочку Jack Daniels. — Ожидайте, — собиралась было удалиться официантка, но крик «СЯДЬ НА МЕСТО!» заставил её обернуться. Поняв, что его просто проигнорировали, строптивый подросток не пожелал оставаться за столом и, слушая урчание своего желудка, наблюдать, как вся его семья поглощает сытный ужин. Где же бабушка, которая помогла бы ему? Где же единственный человек, понимавший его и желавший показать мир с лучшей стороны? Почему небеса всегда забирают лучших?! Поэтому он просто встал с желанием уйти. — Сядь на место, куда ты собрался без разрешения родителей? Опять убежишь в сад рисовать свои каракули? — Не «опять», а «снова», — пронеслось в голове у мальчика, но вслух он сказал: — Картины не рисуют, картины пишут! — Убирайся отсюда, щенок! — Я поддерживаю твоего отца. Убирайся. Деньги на дорогу до дома у тебя есть. Если не сделаешь уборку — пеняй на себя, — внезапно присоединилась мать. Дэниел побежал к выходу из ресторана, слезы от чувства ненужности застилали глаза, мешая четко видеть направление. Постепенно весь мир превратился в одно мутное пятно, и Дэниел проснулся в бабушкиной комнате, накрытый двумя одеялами. Он задыхался от истерики. end flashback — Прием, Земля вызывает Дэниела, — доктор Миддли пощелкал пальцами у него перед лицом. — Ты ответишь на мой вопрос или лучше зайти завтра? — Я был лишним...***
Самым ужасным моментом, делающим нахождение в психиатрической больнице здоровому человеку невыносимым, являлось огромное количество времени, которое больной проводил в одиночестве. Настоящие психи теряли связь с реальностью, поэтому их это не пугало. Но Дэниел, который был больным или же его просто таковым считали, начинал действительно сходить с ума. У него не было под рукой блокнота с карандашом, чтобы хоть как-то выплеснуть накопившиеся эмоции или переживания, отобразив на бумаге состояние души. За решетчатым окном не рассмотреть просыпающуюся после зимней спячки природу. Ко всему прочему, он был помещен в отдельную палату. Помимо периодически наплывающего ужаса тени, его терзали воспоминания. А у доктора Миддли кроме него были ещё и другие пациенты, так что проводить с ним много времени он также не мог. Попытка подружиться с санитарами был изначально обречена на провал. Flashback У Дэниела день рождения. Ему сегодня исполняется пять лет. Он самый старший, потому что всем его друзьям только четыре с половиной года. А следовательно теперь он может говорить им «Я старше тебя и я знаю, как правильно», — так часто говорит ему дедушка. В гости пришел дядя и принес две коробки. Почему две? Неужели он должен выбрать одну, а вторую дядя подарит кому-то другому? Дэн вытягивает ту, что побольше. В ней оказывается ночник в виде большо-ого аквариума с плавающими там рыбками, которые следовали за светом. Дэниел счастлив. Теперь можно засыпать, считая рыбок (он уже взрослый и умеет считать аж до тринадцати!), и не бояться подкроватных монстров. — А вторую коробку не хочешь открыть? — лукаво подмигивает дядя Во второй коробке оказываются настенные часы опять-таки с рыбами. Тут бабушка сыграла не последнюю роль в выборе подарка, потому что только ей маленький Дэниел рассказывал о морских рыбах все, что узнал из энциклопедии отца (Да-да, Дэниел уже настолько большой, что даже умеет читать!), а также показывал свои рисунки. Однако очень странно, почему это дядя купил целых два подарка? Сегодня ему разрешили лечь спать не в девять, как обычно, а в десять, ведь он уже большой (но только один раз в честь дня рождения!). Он торжественно поставил на тумбочку рядом с кроватью новый ночник-аквариум, рядом разместил праздничный колпак, закрыл шторы, лег в кровать и потушил свет, оставив лишь мирное сияние рыбок. В гостях у бабушки спалось всегда по-особенному легко: одеяла своей тяжестью делали сон уютнее; тени казались не такими зловещими; сверчки за окном стрекотали не так громко. К тому же здесь, в отличии от города, не мешали спокойному сну часто проезжающие машины, шумные компании подростков и пьяниц, хотя первых можно было и не отделять от вторых. Ну и утра здесь были другими: если дома его будили все время куда-то спешащие родители, то тут в комнату заходила бабушка. Она отдергивала шторы и приоткрывала окно, а затем убирала с лица Дэниела одеяла и ласково гладила его по голове со словами «Просыпайся, Соня, кто рано встаёт — тому Бог подаёт». Потом севшего на кровати ребенка она трепала по пухлым щечкам и отправляла умываться. Если бы Дэниел был персонажем «Гарри Поттера», то чтобы вызвать Патронуса, он бы использовал именно эти воспоминания. Впрочем, именно это он и делает сейчас, мечтательно закрыв глаза и подставив лицо пробивающемуся сквозь преграды свету.***
Дэниелу удалось выпросить у доктора Миддли маленький скетчбук и карандаш, ведь правила созданы, чтобы их нарушать. И хотя ему пришлось дать честное мужское слово, что этого у него не увидят санитары, сейчас он рисовал на коленях ту самую качелю. Блокнот лежал так удобно, что всегда представлялась возможность спрятать его под футболку. Рисование расслабляет. Расслабляет даже тогда, когда рисунок не получается, ведь в этот момент ты перестаешь думать о наболевшем. Единственное, что сейчас может заставить нервничать — это никак не удающаяся линия. flashback — Не хочу! Не буду! — мальчик откинул в сторону сломанный карандаш, который не хотел рисовать красивый сад. Вместо него выходили лишь какие-то странные загогулины. — Ничего страшного, мы уже засиделись, иди побегай с друзьями, — улыбнулась бабушка. Они рисовали уже без малого полтора часа. Любому шестилетнему ребенку данное занятие уже давно бы наскучило, но не Дэниелу, который отличался удивительной усидчивостью. Впоследствии ему это очень пригодится. — Я не хочу с ними играть. Они говорят, что я псих, — насупился Дэниел. — За что же они так тебя прозвали? — бабушка дала ему в руки блинчик со сметаной. — Мы гуляли вечером, и я стал говорить о том, какое красивое небо, когда садится солнце, как чудно пахнет трава во время дождя и какие разные формы у облаков. А они сказали, что я больной псих. — Ну и не дружи с ними! Зачем общаться с людьми, неспособными понять красоты окружающего мира. — Тогда… Можно я пойду почитаю? — аккуратно спросил мальчик. — Только пообещай, что почитаешь в саду. Нельзя такой прекрасный день провести дома. — Обещаю, ба, — заботливый внук чмокнул свою бабушку в щеку, поблагодарив за вкусные блинчики и за урок рисования, и со всех ног помчался в домашнюю библиотеку. Последние лет шесть в нее заходят только два определенных человека. Дэн прогуливался между полок, воодушевленно проводя маленьким пальчиком по старым книгам, слушал шёпот их историй, который оглушал, и сквозь гул каждой книги, мечтающей, чтобы сегодня выбрали именно ее, он искал ту, чей голос проберется в душу. Сегодня его выбор пал на «Приключения Гулливера». Трепетно перебрав страницы, вдохнув их старый запах, говоривший о том, сколько эту книгу никто не брал в руки, он выбежал из библиотеки, чтобы как можно быстрее оказаться в саду под каким-нибудь деревом с удобным стволом. Найдя подходящее место, он