***
По небу стремительно бегут облака. Казалось, темнее быть не может, но нет, становится все темнее и темнее. Дует очаровательный прохладный ветерок. Дождь хлещет как сумасшедший, а в ушах звучат раскаты грома. Гроза далеко, но её ясно видно. Вид невероятный. Эмоциональный и неистовый. Погода решила оторваться по полной. Все окружающее будто раскалывается на мелкие осколки. Триш заворожено кружила по площадке, и лишь рука Баки не давала ей помчать ближе к краю. Она даже не замечала преград, Триш настолько наслаждалась происходящим, что ей было все равно. Девушка могла бы перелететь через ограду и не заметить, но лишь ощущение теплых пальцев на запястье останавливало её порыв. Паркер просто наблюдала. Свет всё же был, несмотря на темноту. Яркие вспышки от грозы освещали зачарованное лицо Патриции. Она не могла оторвать взгляд от погоды, а Барнс не мог оторвать взгляд от нее. Он будто видел её впервые. В данную минуту её энтузиазм сбивал с ног настолько, насколько не сбивал в обычные дни. И Баки теперь понимал, что то, что Мстители наблюдают каждый день — мелочь, по сравнению с сегодняшним. Одежда уже промокла давно, но холодно не было. Рука крепко держала тонкую девичью руку. Пальцы как раз находились на том месте, где считают пульс. И он зашкаливал от восторга Паркер. Внезапно искрящие глаза как-то погрустнели. Девушка оставалась на одном месте достаточно долго, чтобы Барнс решил рискнуть. Он подошел со спины и обнял девушку, положив руки на талию, а свою голову на её плечо. Баки давно решил зайти дальше, чем обычно себе позволял. Жизнь научила, что нужно жить здесь и сейчас. И этой ночью можно перейти на уровень выше, чем их обычные взгляды, улыбки и «случайные» прикосновения, которые происходят в Башне. Казалось, что Триш даже не заметила этого действия. Зато она начала говорить и только слух суперсолдата помог Баки услышать. - Мы гуляли с родителями. Каждый раз, когда приходила гроза. Я невероятно обожала эти моменты. Родители оставляли работу или забывали на такие ночи про какие-то ссоры, и мы втроем шли на улицу. В свете грозы мы будто были одни на планете и… я так скучаю по этим временам. Я так хочу вернутся к ним туда, в такой же аналогичный момент. Хотя бы раз снова взять их за руки, слушать ворчания отца, что я могу заболеть, смех мамы на его бурчание. Их маленькие споры чисто из вредности. И крепкие объятия для меня, когда меня пытались отговорить скакать по лужам. Баки начал понимать, за что Триш любит грозу. Не только за эту атмосферу буйства, которая присуща и самой Паркер, но и за то, что в это время можно не скрываясь плакать, орать, истерить и выплескивать свой гнев. Вот и сейчас, разглядывая, казалось бы такое знакомое лицо, которое Баки изучал столько времени, мужчина видел новые оттенки. Слезы, которые непрерывно лились крупными каплями из больших карих глаз, обрамленных длинными густыми ресницами. Редкие седые волосы, благодаря «приключениям». Шрам на шее, обычно скрытый тональным кремом. Усталость, которая пробивала синяками под глазами. Складка между бровей из-за грусти. Яркие вспышки грозы освещали девушку, которая неотрывно смотрела вдаль, но мыслями явно была не здесь. Это воспоминание, разделенное с ним, стоило многого. Триш не любила открывать душу, а тем более вспоминать такое личное прошлое. Но этой ночью можно было переступить через себя и свои рамки не только Баки, но и самой девушке. Тем более, что Барнс — надежный человек. Он не мог вернуть ей родителей, не мог переместить её туда, но Баки мог попытаться перекрыть воспоминание новыми эмоциями. Руки скользнули по талии вперед, соединяясь в замок, привлекая немного к себе. Девушка положила свою ладони на его, закрывая глаза. Триш откинула голову назад, опираясь о его плечо. Надо жить здесь и сейчас. А здесь и сейчас есть Баки. И в его руках она чувствовала себя в полной безопасности. Словно она снова с родителями в детстве. Крепкие руки напоминали ей о том, что с Триш сейчас рядом невероятный сильный человек. Спокойное дыхание успокаивало её, и девушка мысленно отпускала воспоминания, вновь пряча их в голове до следующей грозы. Будучи маленькой девочкой, она постоянно любовалась обнимающимися родителями — они неимоверно нежно смотрелись. И сейчас Триш осознает — это не только нежность, но и ощущение поддержки и защиты. Восхитительное чувство.Плюс еще одно невероятное воспоминание в копилочку.