***
Задумчиво потягивая из трубочки апельсиновый сок, что был куплен по пути, Тейд заметил парочку знакомых курящих около чёрного входа. На лице сразу же появилась дружелюбная улыбка. С этими двумя он общался здесь чаще всего. Повезло, что они сегодня тоже тут. — О, смотри-ка, кто это к нам пожаловал, — приметил один из курящих, кивая в сторону приближающегося к ним белобрысого. — О-о. Ещё и радостный такой с утра пораньше… — с отвращением покривился второй. — Доброе утро, Клод, Нейт, — подошедший одарил знакомых лучезарной улыбкой. — И тебе не хворать, лисёнок, — с каким-то скучающим безразличием в голосе протянул Нейт, но после всё-таки тоже улыбнулся, правда вышло это немного устало. Нейтан Джекинс. Хоть ему ещё и не было тридцати (а времени до этого оставалось очень немного), но он уже был женат и имел трёхлетнюю дочку в которой души не чаял. Для своего возраста у него довольно рано начали седеть волосы, но седина была ему к лицу и будто придавала благородства, если так можно выразиться. Глаза же были насыщенно-зелёными и отдавали болотной тиной. На эту работу он устроился за год до того, как на свет появилась его драгоценная малютка Аманита. Работа была хорошо оплачиваемая, да и в своём деле он был хорош. Сейчас же, спустя столько лет, Джекинс действительно преуспел в этом деле и его даже можно было назвать мастером в этом. В коллективе он был довольно вежливым и спокойным, но спокойным мужчина был до тех пор, пока речь не заходила о детях. Тогда он сразу же начинал хвастаться маленькими достижениями своей горячо любимой дочурки. Хороший семьянин. Из-за этого новоприбывшие работники-стажёры, в первую очередь, проходили через его руки, ведь он легко находил со всеми общий язык и наглядно всё объяснял. — Здоров, — даже не стараясь ответить любезностью на любезность, выплюнул второй и стряхнул истлевший пепел со своей сигареты. Клод Аддерли. По возрасту совсем немного младше своего курящего рядом коллеги. Может на год или два. Однако это не помешало обоим сдружиться и дружить по сей день. Клод стал тут работать примерно на год позже, чем его седоволосый друг, но несмотря на то, что в игру он вступил несколько позднее, Аддерли также успел набраться немало опыта и стать в своём деле профи. Правда характер у него был не из лёгких. Больно много ворчал для своего возраста. Хотя по внешности и не скажешь, что мужчине почти под тридцать. Тёмные русые волосы, глаза серо-зелёные, да и выглядит довольно молодо. Ничего необычного. Видимо на этой работе все от нагрузки довольно быстро старели, и не важно по внешности или по характеру. Тейд мысленно посмеялся этому факту и про себя отметил, что ему не очень хотелось бы со временем превратиться в такого же ворчливого дядьку. Хоть Клод и был довольно ворчливым, но, как бы это странно не звучало, он всегда мог помочь нужным советом и не важно, будь то совет по работе, или по личной жизни. Коллеги это в нём высоко ценили. — А с чего это вдруг я «лисёнок»? — удивился кареглазый и в полуухмылке приподнял одну бровь. — Моська у тебя такая довольная, будто уже успел обворовать какой-то курятник, — окидывая белобрысого изучающим взглядом, ответил Джекинс, которому и был адресован вопрос. У Клода наконец немного улучшилось настроение и он тихо усмехнулся ответу коллеги. О’дваера также позабавило подобное сравнение. — Ну, насчёт курятника сказать не могу, но завтракал я именно яйцами. Варёными, — вкрадчиво произнёс парень. — Было вкусно. — А ещё удивляется, почему лисёнышом кличат, — подал голос ранее не особо весёлый Аддерли. — Все вы, О’дваеры, такие. Со своей фирменной лисьей ухмылочкой. Ей-богу… На данный комментарий парень лишь вежливо улыбнулся и допил свою скромную коробочку сока. Двое же наконец докурили и, потушив бычки, бросили в урну. — Он кстати уже здесь? — поинтересовался «лисёнок». — Шеф-то? А как же, — мужчина с ранней для своих лет сединой начал прикуривать неизвестно какую по счёту сигарету. — Припёрся сюда ни свет ни заря… И ты туда же. Чего вам дома спокойно не спится? — больше риторически проворчал Клод, последовав примеру коллеги и также продолжив перекур. — Эй, не говори так. Вдруг услышит, — шикнул на того седоволосый. — И так не в настроении, ещё и ты тут всякое городишь… — Из-за чего не в настроении? — вопросил Тейд. — Да вчера один из стажёров не ту температуру в холодильнике перед уходом поставил. В итоге у нас крабы протухли… — Ага! Накосячил он, а попало сегодня нам… — недовольно процедил Аддерли. — М-м… Ладно. Пойду. Оповещу о своём приходе, — с тяжким смирением произнёс светловолосый и, проходя мимо знакомых, махнул им рукой на прощание. — Удачи, — бросил в спину Нейтан и понимающе кивнул практически одними глазами. О’дваер зашёл в помещение, в котором уже горел немногочисленный свет. До начала рабочего дня оставалось минут 30-35. Кухня. Как давно он здесь не был… Пока что рабочее пространство ещё не окутывала бешеная смесь запахов, но блондин уже вовсю предвкушал это. Предвкушал, как тихая тёмная кухня наполнится кулинарным шумом и светом, как начнут сновать туда-сюда официанты, нетерпеливо требуя свои заказы. Предвкушал, как весело будет стоять бок о бок с товарищами и заниматься любимым делом – готовить. Мечтательные раздумья и хрупкую тишину с треском разрушил недовольный крик из кабинета шеф-повара. Слова были не особо разборчивыми, но по вырванным из контекста фразам и разъярённому тону можно было понять, что речь идёт о срочной покупке крабов. Наверное вместо тех, что сегодня протухли по вине невнимательного стажёра. У Тейда на работе в клубе был похожий индивид по имени Стэн, стажёр по бару. Очень неаккуратный и невнимательный. МакКой из-за этого его на дух не переносил, а белобрысому, по большей части, на него было плевать, конечно за исключением тех случаев, когда многочисленные лажи Стена отражались на самом Тейде. Раздражённые крики, что напрочь разрушали спокойствие общей атмосферы, также разрушали и внутреннее спокойствие пришедшего парня. Сейчас ему нужно было зайти в этот кабинет и поздороваться… Показать, что он пришёл… Спустя столь долгое время… Скандал неизбежен. Как только в кухне вновь воцарилась тишина, кареглазый, собравшись с духом, всё-таки подошёл к нужной двери и, после негромкого стука, заглянул в кабинет. — Привет, па. — Тейд осторожно улыбнулся и окончательно зашёл. Светловолосый мужчина отвлёкся от своей писанины и поднял удивлённый взгляд на источник знакомого голоса. — О. Неужто это мой сына, что наконец удосужился дойти до своего старика? — с небольшим оттенком претензии произнёс старший О’дваер, окидывая явившегося такими же как и у него тёмно-карими глазами с ног до головы. — Эх-хэх, прости, — виновато улыбнулся Тейд и, опустив голову, подошёл ближе в рабочему столу отца. — «Прости»? Два месяца, Тейд. Два, чёрт возьми, месяца, — недовольство в голосе стало более явным, а последние слова были жёстко выделены. — Ну… Я был занят, — выдавил из себя неубедительное оправдание блондин, отводя взгляд. — «Занят»? Небось в своём вшивом клубешнике, я прав? — Да не вшивый он, па. Ты же знаешь, что он один из лучших в городе, — на этот раз нотка недовольства проскользнула и у самого сына. — Ага. Знаю. Если бы мой сын действительно работал в каком-то клоповнике, то это было бы ещё ужаснее… — от очередной демонстрации того, что отец не особо положительно относится к работе Тейда, тот лишь в очередной раз вздохнул. — Разве я многого прошу? Я ведь не требую уволиться со своей работы и окончательно прийти ко мне. Всего полдня в неделю на кухне. Какие-то ничтожные 6 часов за плитой. А ты взял и успешно наплевал и на это на целых два месяца… «Не требует. Ага, как же. При каждой удобной возможности только и говорит о том, как было бы хорошо, если б я перестал дурить, нахрен уволился из своего вшивого, по его словам, клуба и пришёл работать к нему…» — мысленно бесился младший О’дваер, но постарался найти в себе силы успокоиться. Всё-таки он прекрасно понимал, что его отец просто переживал за него и хотел для него только лучшего. Поварское дело в семье О’дваеров шло через поколения, поэтому о будущем Тейд мог особо не задумываться. Ему в идеальности передался врождённый талант к готовке от отца, да и сам он очень любил всё связанное с кухней. Просто… Ну не хотелось ему сразу идти по протоптанной дорожке и играть под чужую дудку по прописанным кем-то правилам. Слишком просто и скучно. Хотелось достичь чего-то самому, стоить чего-то не только из-за своей фамилии, заниматься чем-то помимо готовки, пока время это позволяло. Ведь прийти работать на кухню своего отца он всегда успеет, а пока он этого не сделал, старался преуспеть в чём-то ещё. Пока что это было барменское дело. Работа бармена ему действительно пришлась по душе. Общая концепция не сильно отличается от поварского дела. По сути также как и повар создаёшь своими руками съедобную продукцию для кого-то. Результат своего труда видишь моментально. Только вот бармен может чаще видеть реакцию гостей, что оценивают его творения, а это было приятно, именно из-за этого ему и полюбилась работа за стойкой. — Ну прости, пожалуйста, па! Просто… Просто возникли некоторые проблемы. Поэтому не смог прийти, — продолжил оправдываться младший и неосознанно схватился за руку ниже локтя. На самом деле он не приходил по той простой причине, что сердце было не на месте. Если бы он в таком состоянии пришёл на отцовскую кухню, то здесь от него было бы мало проку. Только насоздавал бы лишний проблем на подобии сегодняшнего инцидента с пропавшими крабами или тех сильно подгоревших и пересоленных пирожков в Новый год. Когда в голове был беспорядок или же на душе было неспокойно, Тейд не мог сосредоточиться на готовке. Просто не мог. А когда во время готовки думаешь не о готовке… Это может привести не только к подгорелой еде, но и к настоящему пожару. Пару раз он уже понаставил себе ожогов, когда находился в похожем состоянии. Одна из подобных отметин как раз таки красовалась на месте, за которое сейчас держались длинные покрытые мелкими шрамиками от готовки пальцы. Получать ожоги, откровенно говоря, не нравилось, поэтому для своей же безопасности и безопасности папиной работы решил, что здесь ему лучше некоторое время не появляться. Не сказать, что за барной стойкой дела обстояли прям намного лучше, но так как там было меньше огнеопасного оборудования, всё же было полегче. Сейчас же всё более-менее пришло в норму, поэтому белобрысый и решил вновь влиться в семейное дело. Ну, точнее нихера в норму ничего не пришло, но ситуация не была настолько невыносимой и плачевной, как предыдущие два месяца. Сейчас Тейд сделал всё, что от него зависело, поэтому оставалось только ждать чужого решения и ответа. Вообще, как старший О’дваер и говорил, он действительно не заставлял своего сына увольняться. Пожалуйста, пусть играет себе во взрослую жизнь, сам работает, сам оплачивает съёмное жильё, ради бога, но своё небольшое условие в качестве еженедельного посещения кухни он всё же поставил и Тейд не был этому против. Ему правда нравилось, просто не хотелось вечно быть под отцовским крылом. Пока что хотелось самому. А когда он будет готов, то обязательно придёт на эту кухню в качестве настоящего, полноценного ученика и начнёт во всех красках познавать такую науку, как «Технологию приготовления пищи». Саймон, отец Тейда, также прекрасно это понимал, поэтому и не настаивал. Конечно часто напоминал, но не настаивал. Вообще, если бы у его ребёнка не было бы к этому способностей и ему не нравилось подобное, то он ни за что не стал бы его заставлять этим заниматься. Но и талант, и желание были, поэтому и дергал его. Зацепившись взглядом, за скрываемый под одеждой ожог, за который сейчас держался его сын, О’дваер прикрыл глаза и успокоился. — Ладно, — выдохнул он, — сейчас ты здесь, значит всё хорошо. Верно? — старший одарил младшего проницательным взглядом. — А-ага, — немного запнулся кареглазый, но после его губы расплылись в улыбке и он произнёс более уверенно. — Да, всё хорошо. «Во всяком случае, хочется в это верить,» — добавил про себя Тейд. — Отлично. Тогда иди и переодевайся в форму. Ресторан скоро откроется, — спокойно проговорил светловолосый мужчина и вернул своё внимание к лежащим на столе бумажкам. — Хорошо… — кивнул молодой повар и направился к выходу из кабинета. — И ещё, Тейд, — не отрывая взгляда от документов, окликнул Саймон. — М? — тот остановился около самой двери, уже держась за её ручку. — Я рад тебя снова здесь видеть, — отец одарил сына одной из своих тёплых улыбок и искренне взглянул любящими тёмно-карими глазами. От неожиданности Тейд в удивлении уставился на родителя круглыми глазищами, но быстро пришёл в себя и отразил его эмоции. — А я рад снова здесь быть, — улыбнулся «лисёнок» и, окончательно покинув кабинет шеф-повара, отправился переодеваться в рабочую форму.***
И вот настал рабочий день. Кухня постепенно наполнилась людьми, светом, звуками, а затем и долгожданными различными запахами. Потрясающая атмосфера. Наконец Тейд снова там, где и должен быть. Многие, как и ожидалось, были удивлены появлением сына их шефа. Но это удивление было приятным. Белобрысый многим здесь нравился. Улыбчивый, вежливый, активный… Как такой сотрудник вообще может не нравиться? Не нравился он разве что стажёрам, ибо был младше них и при этом ещё способнее, ведь младшего О’дваера частенько ставили в пример, что очень раздражало новоприбывших поваров. Хоть сам он и любил хвастаться, но когда его ставили кому-то в пример, особенно тем, кому это не особо нравилось, ему было не по себе. К тому же в работу кареглазый влился не сразу. Всё-таки два месяца отсутствия практики на живой кухне давали о себе знать. Поэтому пока он выполнял лёгенькие и небольшие заказы. Пока было утро, младший от волнения успел разбить пару яиц об пол, за что был высмеян своей любимой двоицей в неумелом воровстве и вновь окрещённым прозвищем «лисёнок». Работа постепенно начинала набирать обороты. Заказов становилось всё больше и они становились всё сложнее, но вместе с этим руки и голова «лисёнка» начали вспоминать. Рефлексы начали постепенно возвращаться. Потрясающее чувство. Ближе к двенадцати работа начала понемногу стихать. Гостей поубавилось, поэтому некоторые из поваров начали поочерёдно бегать на перекуры. Тейд никогда этого особо не понимал. Ведь долгое и регулярное курение постепенно притупляет чувство обоняния. А что это за повар такой без чуткого чутья? Нейтан и Клод насильно потащили юного повара, который как раз только что отдал приготовленный заказ, пить кофе на улицу. Они прекрасно знали, что блондинчик не курил, поэтому вместо перекура частенько звали его на чашечку кофе и Тейд всегда охотно соглашался. Не то чтобы его мнение когда-то прям особо учитывалось… — А это мы ходили в контактный зоопарк! — хвастался Джекинс, показывая юному повару фотографии на телефоне. — Он своим зоопарком уже всех сегодня на кухне достал. Вот и до тебя добрался, — с иронией пояснил русоволосый и, сделав своеобразный жест рукой, отпил свой бодрящий напиток. — Аманите там очень понравилось. Она так хохотала, — успешно игнорируя далеко не первые подобные комментарии друга, Нейт с умилением взглянул на фото своей дочери, где она гладила жующую что-то козу, при этом заливаясь смехом. — Ты так здорово рассказываешь. Я аж по своим младшеньким соскучился, — протянул Тейд и предался приятным воспоминаниям. Наконец попробовал приготовленный для него местным барменом кофе. Тот был противно-горьким. Никакого изящества. Зато самое то для пробуждения: пережаренные зёрна в этом хорошо помогали. Но младший О’дваер всё равно затосковал по вчерашнему ореховому флэт-уайту. А ещё по кофе приготовленного его лучшим другом Тео. Да даже кофе, что он сам себе иногда готовил по утрам, был намного лучше этого. И кто додумался брать за барную стойку такого бездаря? — О, я, кстати, тоже своего племяша недавно навещал. Визгу то было… Оглохнуть можно, — также протянул с задумчивостью Аддерли. Клод довольно быстро допил свою тёмную горькую жидкость и оставил коллег под предлогом, что рассказ о зоопарке он уже слышал за сегодня раз десять, если не больше, да и к тому же ему пора возвращаться к работе. Оставшиеся же ещё немного пообщались и порассматривали фотографии с милого семейного выходного Джекинсов. Семья Нейтана такая счастливая на фото. Да и сам он, когда рассказывает о ней, всегда блестит как золотая монета. Ему и правда повезло с родными. У Тейда всё это вызывало лишь положительные эмоции. Вот казалось бы, разница в возрасте немного больше десяти лет, а дискомфорта в общении вообще не чувствовалось. Удивительно. На высказанные об этом младшим О’дваером мысли, седоволосый заверил, что чем старше белобрысый будет становиться, тем сильнее будут стираться границы возраста. Всё-таки человека определяет его жизненный опыт, а не год рождения. Домучив свои не особо вкусные напитки, повара вернулись к работе. Спустя некоторое время из кабинета выполз шеф-повар, который, судя по всему, наконец разобрался с ненавистной ему бумажной волокитой. Старший О’дваер прошёлся по всей кухне, заглядывая через плечи своих подчинённых и проверяя, что и как они готовят. Этого не избежал и его сын. Саймон проконсультировал его, как правильно готовить свининой стейк на гриле, а после и вовсе провёл пятнадцатиминутную лекцию о гриле в целом. Он мог бы и дальше разглагольствовать на эту увлекательную тему, но его поймал администратор ресторана и уволок в его же кабинет чтобы обсудить какие-то рабочие вопросы. Жалко. Отец Тейда действительно интересно рассказывал о нюансах готовки, так что младший был бы не против ещё его послушать. Примерно через полчаса белобрысый закончил с блюдом и отдал его уже во всю нервничавшему официанту. Как только официант вылетел в зал с готовым заказом, на кухню влетел кое-кто другой. Это была девушка с длинными блондинистыми волосами. На серых глазах красовались размашистые чёрные стрелки, а волосы заплетены в слабую косу. Она крадучись прошла мимо кабинета шефа и попутно оглядела кипящую в работе кухню. Её тёмные глаза зацепились за такую же белёсую шевелюру, как и у неё. — Тейд, ты? — в изумлении вопросила блондинка и вытянула шею, дабы получше разглядеть освободившегося от работы повара. В ответ тот широко улыбнулся и приветливо помахал рукой. Сероглазая расплылась в такой же улыбке и активно застучала каблучками к нему на встречу, стараясь делать не такие громкие шажочки. — Привет, Тейд! — девушка крепко обняла младшего О’дваера. — Давно не виделись. — Ага. И я рад тебя видеть, Моника, — белобрысый также крепко прижал подругу к себе. — Моника! — взревел знакомый раздражённый голос из открывшейся двери в кабинет шеф-повара. — Ой мамочки! — испуганно пискнула блондинка и спряталась за Тейдом. — Ты время видела? — с претензией воскликнул старший О’дваер, сверля подчинённую бешеными глазами. — Ну ше-еф! Ну всего на часик припозднилась, — протянула та и, выглянув из-за спины младшего, неуверенно улыбнулась. — Всего на часик? Всего на часик?! Ты издеваешься надо мной?! Ты в курсе, что уже было несколько заказов на кондитерку, а человек, который ответственен за это, шляется непонятно где! И ведь не в первый раз уже! — А-а! Ше-еф! Ну простите! Простите, пожалуйста! Каюсь! Не знаю, как так каждый раз получается… Я могу задержаться на то время, что опоздала, — не подумав, предложила кондитер. Саймон терпеть не мог опаздывающих людей и сам ненавидел опаздывать. Он считал это прямым неуважением к своему и чужому времени. Именно от отца Тейду передалась эта помешанность на пунктуальности. Моника же действительно опаздывала с удивительной регулярностью. В этом плане за два месяца отсутствия кареглазого на кухне ничего не изменилось, и каждый раз у этой особы были какие-то невообразимые отговорки и оправдания, в которые верилось с огромным трудом. По ним даже книги можно было писать. Однако сейчас, почему-то, девушка решила не кормить публику своими небылицами, а сразу перейти к вымаливанию прощения. Младшему О’дваеру, за которым всё это время пряталась белокурая, ничего не оставалось, кроме как наблюдать за этой сценой, при этом находясь в самой гуще событий. Защищать подругу он не собирался, ибо прекрасно понимал недовольство отца, но и подливать масла в огонь не стал, дабы в итоге не оказаться крайним. — На кой чёрт ты мне сдалась здесь после закрытия? — Саймон скрестил руки на груди и скептически вскинул бровь. — Байетт, ей богу. Последнее тебе от меня предупреждение. Ещё одно опоздание и я не только вычту непроработанные часы из твоей зарплаты, но и оштрафую тебя. Я не шучу. — Да я знаю, что Вы не особый шутник… — тихо пробормотала Байетт. — Ты меня услышала? — прикрикнул мужчина, проигнорировав комментарий провинившейся. — Да-а, да. Услышала… — выдохнула Моника. — Хорошо. А теперь марш переодеваться и за работу, — в приказном тоне бросил старший О’дваер и, не дожидаясь ответа, вышел в зал. — …Какой-то он злой сегодня, — помедлив, подметила кондитер и, наконец, вышла из-за своей живой преграды. — Сама виновата. Знаешь же, что он ненавидит опоздания, — Тейд осуждающе взглянул на девушку. — Ой, ну ты только не начинай. И так уже получила. Лежачих не бьют, — проворчала Байетт, недовольно похмурившись. — Ладно-ладно, — кареглазый махнул рукой, будто отмахиваясь от данной темы. — Вообще он с самого утра не в духе. Из-за какого-то стажёра краб протух. Всё утро насчёт срочной поставки разбирался, — он задумчиво глянул на дверь, в которую только что ушёл отец. — А-а. Тогда понятно… Ну, ладно. Раз ты сейчас, как я погляжу, не занят, расскажи-ка мне, как у тебя дела, — улыбнулась Моника и, зазывая парня следовать за ней, направилась к своему шкафчику с формой. Вообще Байетт была хорошей девушкой. Общительная, приветливая, юморная, всегда работала на совесть, по максимуму отдавалась делу, постоянно совершенствовалась в своих кондитерских способностях узнавая и учась чему-то новому. Если бы ещё не опаздывала постоянно, то цены бы ей не было. Именно из-за этого её поувольняли из прошлых мест, а здесь на удивление прижилась. Обзавелась постоянными клиентами, вот теперь её и фиг уволишь. Остаётся только мириться с этой её не самой лучшей привычкой. Несмотря на это, Тейд с ней ладил и общался почти также часто, как и с Нейтаном и Клодом. Работала здесь примерно столько же, сколько и Клод. Может даже меньше. В данной сфере текучесть по персоналу была огромная, ещё и работа сама по себе тяжёлая, поэтому то, что эти трое так надолго тут засели, было удивительным фактом. Удивительным, но приятным. Тейд помнил их ещё с тех пор, как впервые пришёл на кухню отца. Это было как раз таки тогда, когда Клод и Моника только-только устроились сюда работать. Много воды с тех пор утекло. Было забавно, когда Клод пытался поучать юного Тейда в готовке, когда сам недавно устроился поваром. А сколько шуму было, когда старший О’дваер отгонял его от своего сына и орал что-то вроде «нос ещё не дорос, чтоб моё дитё уму-разуму учить!». Было весело, когда Моника втихаря дала кареглазому попробовать вишнёвый ликёр, который предназначался для торта. Конечно же этот инцидент не остался незамеченным. Саймон ещё долго припоминал это и Монике и Тейду, а первой вообще опасался доверять алкоголь или подпускать её к своему птенцу. От подобных воспоминаний губы сами собой растягивались в улыбке. Остаток рабочего дня прошёл довольно спокойно. Без особых запар, но к вечеру заказы начали поступать без перерывов. Было тяжко. Под конец мозг вообще перестал соображать и руки делали всё на автоматизме. Когда последний заказ был передан официанту, а кухня была полностью убрана, наконец можно было разойтись по домам. — До встречи, Тейд, — Байетт на прощание хлопнула блондина по плечу и с усталой улыбкой помахала рукой. — Пока, — он в таком же состоянии махнул уходящей. Кухня начала становиться такой же, какой встретила юного повара утром. Людей становилось всё меньше, запахи практически все выветрились вытяжками, звуки растворялись в помещении, а свет стал тише. Кухня засыпала. Удовлетворённо вздохнув полной грудью кареглазый решил зайти к отцу и попрощаться. После привычного стука, он заглянул в его кабинет. — Я всё. Пока, пап, — устало, но довольно бросил сын и уже собрался было уходить, но отец, как и утром, остановил его. — Спасибо за сегодня, — он мягко улыбнулся. — Ты очень помог. Завтра я могу также рассчитывать на твою помощь? — Завтра? Ну… Я даже не знаю… — завтра у Тейда заканчивался его отпуск за свой счёт и, соответственно, начиналась работа в клубе. — Просто тебя два месяца не было. Нужно же как-то навёрстывать упущенное, — Саймон перевёл сосредоточенный взгляд в компьютер и начал туда что-то вводить. — А, — в этом плане младший действительно провинился и отец имел полное право требовать, чтобы он отработал пропущенные дни. Но отец не требовал. Да это было и не нужно. Тейд сам всё прекрасно понимал и знал, что так будет правильнее всего. — Ладно. Я приду. — Хорошо. Я рад, — старший О’дваер вновь одарил своего птенца тёплой улыбкой, но после снова вернулся к светящемуся монитору. — Ну всё. Иди. У меня ещё есть незаконченная работа. — Смотри не надорвись, старик, — кареглазый с издёвкой улыбнулся, выделив последнее слово. — Мне нету даже 45, — закипая, процедил шеф-повар. — А ну брысь отсюда! — прикрикнул он и бросил что-то в моментально закрывшуюся под чужое хихиканье дверь. Днём работа на отцовской кухне, ночью работа в клубе… Видимо Тейда впереди ожидала тяжёлая неделька.