Кровь с привкусом амфетамина

      Идея отправиться в клуб, приходит к Майлсу спонтанно. Он даже не был уверен, что ему дадут войти, потому что он не озаботился тем, чтобы как-то приодеться, а натянул один из старых свитеров. Да и на вид ему едва дашь шестнадцать. Но на входе вышибала, оценив его внешний вид, слегка кивнул и пропустил Майлса внутрь.       В помещении приглушённый свет, музыка бьёт по ушам и не так много людей, несмотря на поздний час. Майлс почти сразу жалеет, что оказался тут, но уйти не решается. Пару минут юноша мнётся около входа, неловко качаясь в такт музыке, и немного загораживая дверь, но после четвёртого неодобрительного взгляда очередного вошедшего, Майлс наконец находит глазами бар и двигается через танцплощадку к нему. Фэйрчайлд только успел забраться на высокий стул, как к нему обратился молодой парень, в форме бармена. На бейджике чёрными буквами выведено «Эд». — Что будешь? — Н-ничего. Наверное, пока ничего.        Напиваться в его планы не входит, просто хочется спокойно посидеть. Эд коротко кивает, не спрашивая лишнего, и отходит к другим клиентам. Майлс же складывает руки перед собой и опускает на них голову. Музыка словно звучит громче. Виски начинает неприятно покалывать. Лёгкий звон стекла над головой, заставляет Майлса подняться, и тот видит перед своим лицом высокий бокал с оранжево-синим напитком. — Я же сказал, что не буду ничего брать.       Эд только пожимает плечами, неопределённо махнув куда-то за спину. — Его тебе заказали.       Майлс глядит в том направлении, куда указывает бармен, и находит юношу, едва ли старше его самого; тот сидит в трёх стульях от него и ловит взгляд Фэйрчайлда почти мгновенно. Тёмные, спутанные кудри, бледная кожа, в зубах сигарета. Глядя на него Майлс ёжится в свитере, немного нервно натягивая рукава до самых пальцев. Несмотря на позднюю осень, незнакомец с сигаретой в одном тонком жилете, накинутом поверх футболки, и в косо завязанном на шее галстуке. Он салютует Майлсу бутылкой текилы, немного отпивает и указывает на заказанный им коктейль. Майлс же энергично качает головой, пытаясь жестами донести, что ему эта щедрость даром не нужна. — Не пьёшь, не танцуешь. Чего ещё ты не делаешь?       Невзирая на неприкрытое ехидство в голосе бармена, Майлс почти не разжимая губ отвечает: — Каким нужно быть сумасшедшим, чтобы пить алкоголь от кого попало?       Прямо над ухом раздаётся хриплый смех, отчего Майлс резко оборачивается. Парень, заказавший ему коктейль, уже стоит рядом и рукой с зажатой между пальцев сигаретой, поправляет челку. Майлс смотрит на его запястье и чёрные кожаные браслеты, пока тот не подаёт голос. — Разумно, — Парень говорит правильно, но с сильным акцентом, который немного режет слух. — Могу отпить из него, если хочешь убедиться, что я ничего тебе не подмешал.       Продолжая растягивать губы в ухмылке, он опускается на соседний стул. — Не обижайся, но я пожалуй всё-таки откажусь.       Парень поднимает руки в примирительном жесте. — Твоё право. Мне просто был нужен повод для знакомства.       В подтверждение своих слов, он протягивает узкую, белую ладонь Майлсу. — Борис.       Раздумывая около секунды, Майлс пожимает ледяные пальцы, пристально смотря в тёмные глаза нового знакомого. — Майлс.

***

      Утром Майлс просыпается от громкой ругани в соседней комнате. Борис ведёт разговор с собеседником сквозь сжатые зубы и явно настроен враждебно. Судить, конечно, можно исключительно по интонации, так как беседа идёт не на английском, а славянских языков, на которых Борис обычно вёл разговоры по телефон, он не знал.       Майлс находит глазами свою одежду, неясным тёмным пятном, брошенную в углу комнаты и зябко кутается в тонкое одеяло — слишком привык к свитерам, с которыми не расстаётся даже летом. Ему всегда холодно.       И только рядом с Павликовским зима, преследующая Майлса, будто отступает. Приходит весна и распускаются цветы. Ну почти.       Майлс вскидывает в воздух руку и оценивает новые фиолетовые лепестки на сгибе локтя, поверх заживающих жёлтых. Кажется, есть ещё несколько на талии, бёдрах и скорее всего, на плечах. «Tvoyu je mat'».       На это красочное высказывание, языковых познаний Майлса хватает. Заключив, что и дальше валяться в постели нельзя, мальчик порывается встать, однако комната, не спрашивая его разрешения, начинает кружиться, и Майлс ложится обратно на спину. Он зажимает глаза ладонями, когда в нём неожиданно поднимается волна тошноты. Со второй попытки, парень встаёт и, шатаясь направляется в ванную.       Горло сжимается раз за разом, желудок мерзко опустошается, а глаза слезятся. Оторвавшись от унитаза, Майлс прислоняется разгоряченным лбом к прохладному кафелю и старается привести дыхание в норму.       Наконец, юноша берёт себя в руки, и возвращается в пока что, наполовину скрытую темнотой спальню, подбирая свитер и джинсы с пола и на мгновение замерев напротив зеркала.       Укус, как и ожидалось, исчез.       Павликовский оказывается на пожарной лестнице. В руках зажигалка, рядом новенькая пачка «Hilton». — Всё в порядке? — Да, — следует лаконичный ответ.       Майлс хорошо понимает, если Борис не захочет рассказывать причину утреннего конфликта с неизвестным собеседником, то бесполезно тратить силы на попытки разговорить его. Поэтому лишь молча устраивается рядом. Борис последний раз глубоко вдыхает, после чего притягивает Майлса за талию и, зарывшись в скатавшиеся, после сна, волосы, выпускает дым. — Звонил отец. Немного повздорили. Всё как обычно, не бери в голову.       Бесцветный шёпот Бориса смешивается с сигаретным дымом. Он всегда говорит об отце шёпотом. В самый первый раз Майлс колебался, думая спросить, является ли отец Бориса таким же как он или нет. Но так и не осмелился. Но о кое-чем всё же спросить необходимо. — Как долго это ещё будет длиться? — Тебе хуже? — Павликовский медленно отстраняется и низко опускает голову. Длинные волосы полностью скрывают бледное лицо. — Похоже на то.       Борис молчит несколько секунд, затем смотрит на пока ещё не слишком оживлённую улицу, и безэмоционально произносит. — Вернись в квартиру. Здесь холодно.       «В комнате холоднее» хочется добавить Фэйрчайлду, но всё же он без слов уходит в спальню и не видит, как Борис сминает в пачку руках.

***

      Майлс не знает, как он позволил Борису уговорить себя на танец. Он не знает, зачем Павликовский целует его. И уж точно не знает, почему он сам отвечает на этот наглый поцелуй незнакомца, вместо того чтобы оттолкнуть Бориса и бежать как можно дальше от него.       Борис, тем временем, пользуясь бездействием партнёра, углубляет поцелуй и кусает его за губу. Вдруг Фэйрчайлд чувствует холодок, пробежавший по спине; Борис протолкнул ему в рот что-то маленькое. Майлс глотает таблетку раньше, чем успевает осознать это. Юноша упирается руками в плечи Бориса и отпихивает от себя. — Что… что это было?       Борис ни на йоту не выглядит смущённым. Скорее даже довольным. — Не волнуйся. Просто добавит немного веселья. — А сначала спросить меня? — В голосе Майлса сквозит неприкрытая паника. — Прости. Я всего лишь хотел, чтобы ты хоть ненадолго расслабился, — Несмотря на слова, Павликовский явно не испытывает сожаления. — Слушай, если хочешь я выведу тебя отсюда. Думаю нам обоим не помешает свежий воздух. Потом вызову такси и разойдёмся по домам. Обещаю - больше ничего лишнего.       Майлс молчит, просчитывая в голове, сколько времени ему понадобится, чтобы добраться до выхода. Но для начала нужно кое-что сделать. — Хорошо. Дай мне минуту.       В туалете стойкий запах дешёвых сигарет и алкоголя, но Майлс не обращает на него внимания. Парень склоняется над умывальником, запуская пальцы в рот. Тело его напрягается от рвотного позыва, но мозг постепенно заволакивает дымкой, мысли текут медленнее, по венам разливается жар. Ледяная вода тоже не исправляет ситуацию. — Ты в норме? — Насмешливый голос Бориса звучит совсем рядом, и от неожиданности Майлс отшатывается, врезаясь спиной в стену. — Д-да, конечно. Пойдём.       Борис ненавязчиво тянет его к выходу, когда Майлс ощущает слабость во всём теле, спотыкается о собственные ноги и только благодаря Павликовскому остаётся в вертикальном положении. Не отдавая отчёта в своих действиях, Майлс завлекает Бориса в новый поцелуй, несмотря на лёгкую боль в прокушенной губе. — Так ты не против? — Приподняв уголок губ, спрашивает Борис.       Возникший из-за таблетки, туман в голове, мешает думать, однако Майлс через силу отстраняется от Павликовского и сбивчиво шепчет: — Борис, мне… мне надо на воздух. На улицу… пожалуйста. — Конечно, — тихо соглашается Борис, и вновь притягивает Фэйрчайлда ближе, плавно переходя губами на открытую шею. И кажется, Майлс сдаётся. — Сколько тебе лет? — Сегодня исполнилось семнадцать, — Майлсу нечем дышать, ноги дрожат, всё тело горит огнём. — Тогда можно сделать тебе подарок? — Борис начинает слегка покусывать бледную кожу, зарываясь пальцами в кудри мальчика. — Тебе понравится, dayu slovo.       Майлс запрокидывает голову назад, и замечает, что Борис совсем не следит за зубами. «Если он надавит ещё немного, то…»       В глазах у Майлса темнеет, но он всё же успевает почувствовать, как на коже проступает тёплая влага. - С днём рождения, Майлс.