Сон в зимнюю ночь

Какое-то время они гуляли молча. Катя сначала ожидала расспросов, но потом ей пришло в голову, что тот и так все – ну или практически все знает, с его-то способностями. Но молчит, думая о чем-то своем.… Может, все-таки будет предложение поработать в Ехо? – С работой у вас и самой все замечательно складывается, без каких-либо мистерий, – произнес он внезапно. – Не исключаю, что вы несколько поторопились с увольнением с прошлого места, но, возможно, я просто всего не знаю. – Поторопилась? – переспросила Катя горько. – Да мне оттуда нужно было еще месяц назад бежать, не оглядываясь. Но я решила, что продержусь до этого проклятого Совета и сделаю оптимистичную версию отчета, как он и хотел. – А потом вы вдруг передумали… – мужчина чуть нахмурился и окинул Катю внимательным взглядом. – Считаете, что я не должна была его предавать таким образом?! После всего, что он сделал? После того, как он с Малиновским обсуждал, как бы поудобнее от меня отделаться?! – вспылила Катя. – Катюша, сейчас-то какой смысл нервничать? Давайте рассуждать спокойно. Вы слышали обрывок разговора Андрея с его приятелем, и из этого обрывка сделали вывод, что они над вами решили посмеяться и избавиться от вас. Верно? – Верно, – буркнула Катя хмуро. – Зачем спрашивать то, что вы и так знаете? – Чтобы дать вам время подумать. Вот смотрите. Те фразы, которые вы услышали, допускали только лишь одну трактовку? Отбросьте историю с инструкцией, рассматривайте разговор отдельно. Выбранная вами трактовка – единственно возможная или нет? Мог Андрей желать убрать вас из Москвы по какой-то иной причине? Например, чтобы вывести из-под удара или избежать скандала с невестой, когда свадьба отменится самым некрасивым образом в последний момент? Катя удивленно остановилась. – Виктор Владимирович, ну как же можно рассматривать одно в отрыве от другого?! Это же бессмысленно! – Почему? Между этими двумя событиями прошло много времени, а все течет и меняется, Катюша. Люди – не статичные слепки, их поступки и слова зависят от слишком многих факторов. Так что давайте попробуем рассматривать эти два события без причинно-следственной связи. – Вы еще скажите, что Андрей мне никогда не лгал. – Когда-то определенно лгал, Катюша. Как говорится, все лгут. И вы тоже. Скажете, я не прав? А как же насчет того, что вы сделали финдиром НикаМоды своего друга детства, даже не поставив Андрея в известность? Или когда устраивали спектакли с другом, чтобы вызвать ревность? Да, в первом случае у вас были самые благие намерения, а во втором вы честно мстили, но самого факта лжи это не отменяет. Катя отвела взгляд. Виктор Владимирович был прав. Это еще он историю со взяткой умолчал… – Катюша, так как насчет альтернативных трактовок? – Если отбросить инструкцию, то… Не знаю… – Кате стало не по себе, и она торопливо спросила: – Вы думаете, я зря так поступила на Совете? Зря не сдержалась? – Не сочтите это ответом вопросом на вопрос. Это не ответ, а прелюдия. Вы считаете Андрея глупым и неразвитым человеком? Да или нет? – Нет, – ответила Катя уверенно и вопросительно уставилась на Виктора Владимировича. – Вот вам и ответ, Катюша. Вы все сделали правильно. Если бы вы выступили с поддельными данными, и у него, и прежде всего у вас были бы еще большие проблемы. Представлять подделку, когда противник знает правду – самоубийство чистой воды. Для Андрея, скорее всего, все закончилось точно так же, а вот вам бы нервы потрепали изрядно, да и рычагов давления на вас у них было бы на порядок больше. Андрей не может не понимать, что ваш поступок существенно смягчил удар, запланированный противником. Не согласны? Катя растерянно пожала плечами. От слов нового знакомого Кате стало легче и спокойнее. Все эти дни она то злилась на себя, что не смогла сдержаться и так жестоко подставила Андрея, то снова вспоминала все его с Малиновским выходки и думала, что это самое малое, что они заслужили. Если учесть, что Воропаев к тому времени уже знал о залоге, подмена отчета была во спасение… С этой точки зрения она о своем поступке еще не думала. – Зря не думали, – ответил на ее мысли Виктор Владимирович. – О себе думать нужно не в последнюю очередь. И обиды спускать нельзя. Всегда нужно давать отпор, а то и сдачу. Как мне кажется, ваша основная ошибка именно в этом – вы слишком многое прощаете и слишком мало просите для себя. Это все чушь, что не стоит никогда ничего просить, особенно у тех, кто сильнее вас. Не ведитесь на эту пафосную фразу, она никому еще ничего хорошего не принесла. Другой вопрос, что иногда нужно не просить, а требовать, причем в ультимативной форме. Но это мы с вами еще обсудим… Она заметила, что мужчина задержал взгляд на ее губах и чуть нахмурился, но не успела подумать, что же это означает, как он произнес осуждающим тоном: – Вот приблизительно об этом я и говорил, только имел в виду бОльшие масштабы. Вы замерзли так, что у вас уже губы синеют, но молчите. Глупо. День сегодня холодный, а ваше пальто вряд ли рассчитано на долгие прогулки. Пойдемте-ка в здание. Тем более, я обещал показать вам Дали, а заодно и горячим чаем угощу на травах, вам понравится. Чай Кате, действительно, понравился. Он был в меру терпким и пряным, а его аромат навевал мысли о конце лета, когда жара спадает и ночи уже холодные, зато вызревают яблоки и начинается грибной сезон. Катя устроилась с чашкой в глубоком кресле, и сама не заметила, как уснула. Снился ей ее последний день в Зималетто, как она хотела поскорее уйти из здания, а Кира Юрьевна останавливала ее и грозила вызвать полицию. Спорить с ней не было никаких сил, было горько и обидно за все сразу. – Катюша, Катя… – услышала она, как ее кто-то настойчиво зовет, и проснулась. Виктор Владимирович присел на подлокотник ее кресла и осторожно тряс за плечо. – Проснулись? Вот и славно. Приходите в себя и пойдем ужинать. Уже шесть вечера, а ресторан работает до восьми. Катя покраснела до кончиков ушей. Ничего себе, гостья. Пришла попить чай и заснула в кресле на весь день! Но выспалась она замечательно, несмотря на приснившийся кошмар. Все эти ночи после Совета Директоров кошмары ей тоже снились, и просыпалась она всякий раз разбитая и еще более уставшая, чем когда ложилась спать. – Не смущайтесь, Катюша. Вы сейчас восстанавливаетесь после потрясения и большой нагрузки, организму нужен отдых. Вы погуляли на свежем воздухе, потом выпили горячий чай, и вас сморило. Это нормально. А что такое неприятное вам приснилось? Не хотите рассказать? Сны – прелюбопытнейшая штука, наше подсознание продолжает обрабатывать все то, от чего мы отмахиваемся при бодрствовании, а это порой важные моменты. К тому же, во сне мы порой делаем то, на что нам не хватает смелости в жизни, и проанализировать это бывает тоже не лишним. Мне это было бы любопытно, но сны не воспоминания – я сам их у вас увидеть не смогу. – Да что тут рассказывать, – махнула рукой Катя, – просто очень неприятный момент из прошлого приснился. Мужчина продолжал смотреть на нее выжидающе, и Катя сдалась. Рассказала и сон, и про тот случай с Воропаевой. Виктор Владимирович ее откровения выслушал, задумался на пару секунд, а после предложил: – Катюша, а пойдемте-ка ужинать, раз уж вы обед проспали. А во время еды я вам свои соображения на этот счет и выскажу. В ресторане он настоял на том, чтобы Катя попробовала его любимое красное вино, аргументировав, что выпивать весь бокал не обязательно, если вино ей придется не по вкусу. Катя пригубила вино из вежливости и с удивлением поняла, что оно ей очень нравится – ничего похожего на тот кислый и отдающий жженкой алкоголь, что когда-то покупал Колька. – Так вот, Катюша, – начал Виктор Владимирович мягко, – на мой взгляд, в той ситуации вы допустили целый ряд ошибок. Давайте их по очереди обсудим. Первое и самое главное – почему вы позволили той женщине так с собой разговаривать? – Она один из главных акционеров компании, член Совета Директоров… – промямлила Катя неуверенно. – А вы – владелица НикаМоды, у которой та компания находится в залоге. В ваших силах ту компанию отнять или просто уничтожить. Первое – слишком опасно для вас, в основном с юридической точки зрения, хоть кто-то и может посчитать этот ход соблазнительным. Второе – безопасно и легко. Одна лишь ваша подпись на отказе от претензий по долгу, как ту компанию растерзают кредиторы. Вам стоит лишь сказать «фас» и они набросятся, но вам никто и ничего сделать не сможет, вы будете абсолютно чисты. То, что вы защищаете ту компанию – исключительно акт доброй воли, за которой вам обязаны быть хотя бы благодарны. Оскорблять свою единственную защиту – это уже признак не слишком большого ума, но это проблемы Киры. Ваша же ошибка в том, что вы не ставите на место тех, кто зарвался. Разве вам от этого хорошо? Катя помотала головой и опустила взгляд на скатерть: – Вы правы, но… я ведь перед ней виновата. Андрей – ее жених и… – И что? – Ну я же виновата перед ней… а я знала, что он уже почти женат… – Катя покраснела и стушевалась. – И что? Сколько у этого Андрея было женщин за все то время, пока вы работали в компании? Катя покраснела еще больше. – Вот именно – много. И вы об этом знали. То есть, вы ничего и не разрушали и ни в чем не виноваты. А если прикинуть в процентном отношении, сколько раз он был близок с вами, а сколько – с какими-то девицами? Катя совсем запунцовела. – И после этого вы считаете себя в чем-то виноватой? Почему? Она пожала плечами и извиняюще улыбнулась: – Не знаю. – Смею предположить, что это просто нелепая привычка, считать, что если вас кто-то уверенно обвиняет, то вы и вправду в чем-то провинились. Избавляйтесь от нее. Это во сто крат вреднее, чем курение. Более того, учитесь настаивать на том, чтобы перед вами извинялись и не смели покушаться на вашу собственность – вещи, идеи, результаты работы – что бы то ни было. Щедрость и великодушие – не самые плохие качества, но когда они возведены в степень абсурда, они очень портят жизнь. Согласны? Катя кивнула, как завороженная. Виктор Владимирович говорил вроде бы очень простые вещи, но оказалось, что ей очень важно услышать их от кого-то со стороны. – Катюша, я уверен, что именно поэтому вам тот сон и приснился – вы постепенно приходите в себя и подсознательно начинаете анализировать случившееся, потому что готовы к работе над ошибками. Это не мгновенный процесс, но время у вас есть. Вы ведь еще задержитесь здесь? – поинтересовался он с ободряющей улыбкой. – Да, еще пять с лишним дней. У меня путевка до среды. – Вот и славно, – обрадовался Виктор Владимирович. – Я как раз сегодня забронировал номер на семь ночей, тоже хотел уехать в среду. Правда, завтра мне придется исчезнуть по делам, пятница у меня всегда день напряженный, но уже вечером я вернусь и буду рад продолжить наше знакомство. А вы как раз за завтрашний день подумайте обо всем спокойно, без суеты. Сходите на массаж, в бассейн – все это поможет вам сбросить напряжение и поскорее восстановить силы. Договорились, Катюша?