Сон в зимнюю ночь

– Андрей, что случилось? – произнесла Катя тихо. Зажигать свет она не стала, вдруг Андрею будет легче говорить в темноте, не видя ее лица? Ей так было бы легче говорить, если бы ей нужно было рассказать о чем-то неприятном… Поцеловала его в плечо и обняла, обхватив поперек груди. – Андрей, Андрюша, ты только не молчи. Ты ведь не спал, хоть сейчас глубокая ночь. А мне приснился кошмар, что с тобой что-то случилось… Думаю, это мне приснилось не просто так. Я чувствую, что что-то с тобой происходит. Уже давно происходит. Ты сам не свой. Что случилось? Андрей долго не отвечал, но по его дыханию Катя чувствовала – не спит. Наконец он глухо произнес: – Я очень устал. Предельно. Не физически, а… У меня просто нет сил идти вперед, что-то доказывать, чего-то добиваться. Понимаю, что это глупость и слабость, что я должен взять себя в руки, собраться и начать себя вести как мужчина, а не как тряпка какая-то. Но я, выходит, все-таки тряпка и слабак. От первой фразы Катя едва не вздрогнула, мурашки пошли по коже, захотелось прижаться к нему еще теснее и не отпускать, чтобы ничего с ним не случилось: – Ты не тряпка и не слабак, ты сильный, ты… – Кать, все, что ты писала обо мне в дневнике – это явно не обо мне. Ты придумала себе вымышленный образ, а мне до него – как до луны, которой я клялся. Благородный? Ну да, то, как именно я вел себя с тобой это можно назвать благородством? Умный? Столько ошибок, сколько я наделал в управлении Зималетто, мог наделать только полный тупица. Сильный? Сильный бы стоял на своем до конца, а я, Кать, я… Она не выдержала и накрыла его губы ладонью: – Андрей, все не так. Я не придумала, я разглядела. Да, у тебя были и ошибки, и моменты слабости, но ты ведь живой человек. И я по-прежнему считаю тебя и благородным, и умным, и сильным. Ты именно такой. И в моих глазах, и на самом деле. Андрюш, о каком «добиваться» ты говоришь? Что случилось? Что-то связанное с твоим отцом? Она хотела убрать ладонь от его губ, но Андрей удержал ее руку и поцеловал. – Андрей… Андрюша… Что бы на самом деле ни произошло, мое мнение о тебе не изменится. Ты самый необыкновенный человек на свете. Я тебя очень люблю. Очень-очень… Андрей резко выдохнул, включил ночник и повернулся к Кате лицом: – Я хочу уйти из Зималетто. Представить все наши результаты работы на внеочередном Совете и уйти. Я понимаю, что должен бы попытаться доказать нашу правоту, доказать, что наш план более чем успешен и что за последний год компания вышла на новый уровень. Я понимаю, что должен сделать это и ради Зималетто, и ради тебя, Ромки и Коли. Но я не могу. У меня нет на это сил, и я уже не верю, что мне удастся победить в голосовании. Отец и Кира будут за Сашку, так что без шансов. Он говорил торопливо, словно боялся, что Катя его остановит, и она не решалась что-то сказать, только взяла его за руку, переплетая пальцы и чуть пожала, пытаясь поддержать хоть как-то: – Кать, отец никогда не будет считать меня хоть сколько-то годным на роль президента Зималетто. Он и исполняющим обязанности меня в прошлом году сделал только потому, что Сашка не хотел брать на себя много работы. А ее тогда было действительно много, как и у нас сейчас… Я хотел доказать, что достоин, и казалось, что мне это удалось. Показ был успешным, было чем гордиться. Но Сашка вдруг решил, что все это легко и просто, захотел занять место президента, и отец встал на его сторону – мол, и план и Сашки надежнее, и сам он ответственнее. А потом у меня были ошибка на ошибке, и для отца это было как q.e.d., «что и требовалось доказать». Катенька, я очень тебе благодарен, что ты тогда поддержала меня и добилась, чтобы я остался у руля до выхода компании из кризиса. Мне это очень важно – исправить все самому. И ведь нам удалось не только исправить, но и очень многое улучшить! Мы столько всего сделали за последние месяцы. Я все ждал, что отец оценит наши достижения, особенно на фоне воровства Сашки… Но родители упорно считают его невиновным, вопреки всему. А я для отца – просто глупый оболтус, как он и считал год назад. – Но ты-то знаешь, что Павел Олегович очень-очень неправ! – воскликнула Катя с жаром. – Ты очень много достиг, и ты не можешь этого не понимать. Даже если проголосуют не за тебя, мы-то прекрасно знаем, что именно ты – лучший президент для Зималетто. – Катя… Мы когда вчера домой ехали, я все предвкушал, как расскажу отцу, что ткани нам вернули и что мы выплатим все долги уже сейчас. Думал отложить звонок до утра, но когда ты ушла в душ, я не выдержал и позвонил – решил, что не так уж поздно для звонка, и…– Андрей запнулся и продолжил севшим голосом. – Он мне даже слово сказать не дал, сразу стал отчитывать. Решил, что раз мы с Ромкой не смогли представить отчет, то значит мы с ним развлекаемся, завеялись по барам, наплевав на работу и свалив все на тебя с Колей, как сваливали и сваливаем все остальные дела на тебя. Отчитал и бросил трубку... Мама перезвонила через пару минут, сказала, что отец не прав, отдыхать иногда нужно, но лучше бы это делать не по пятницам… я объяснил, в чем было дело, она обрадовалась, поздравила. Когда он позвонил сегодня, я был уверен, что отец извинится за вчерашнее, но он стал говорить как ни в чем ни бывало, узнавать детали, планировать внеплановый Совет, а потом сказал, мол, он считает, что правильно меня отчитал вчера – скопом за все мои прежние загулы и развлечения. Причем до звонка мне он уже поговорил с Сашкой и Кирой, узнал, удобна ли им пятница. Поэтому и назначил Совет на вечер – Сашка только тогда и может, а ему на этом Совете присутствовать нужно обязательно, по словам отца. Вот и… – Андрюша… – начала Катя, осторожно подбирая слова. – Павел Олегович не прав, и точка. Прими это как аксиому. Хорошо? Губы Андрея чуть дернулись, словно он попытался улыбнуться, но не вышло. Вместо этого он прижался губами к ее лбу и замер. – Послушай, Андрей, вовремя отступить – это не слабость. Наоборот! Глупо биться головой о стену, лучше развернуться и поискать другой путь. Ты уже знаешь, на что способен, ты очень многое сделал за эти месяцы. Если Павел Олегович так себя ведет, нет смысла что-то доказывать. Мы все – и Роман, и Коля, и я – это прекрасно понимаем. Давай мы завтра утром позвоним ребятам и пригласим их к себе, обсудим ситуацию, и ты убедишься, что я права не только потому что я тебя люблю, а потому что это так... – не дожидаясь ответа, она осторожно поцеловала Андрея в губы, и только когда он ответил на поцелуй, уверилась – Андрей ее услышал и согласился.