***
Спустя пару дней, после тринадцатичасового рабочего дня, Рей направляется к лифту и видит в коридоре такую картину: Безумно высокая Фазма стоит рядом с Беном (почему все хирурги в этой больнице такие высокие?) и показывает ему что-то на планшете. Через каждые несколько слов она указывает на девайс, а он кивает, явно увлечённый разговором. На сей раз, Бен не закатывает глаза и не насмехается над чьими-то словами — ладно, над словами Рей. Фазма наклоняется к нему и что-то заговорщически добавляет — лаконичное и, должно быть, остроумное, судя по тому, как уголки её губ ползут вверх. Бен поднимает голову, чтобы посмотреть на Фазму и… Прошли недели, недели с того момента, как Рей перевелась и начала работать в этой больнице, недели с тех пор, как она встретила его — и всё же прямо сейчас она впервые видит его улыбку. Сердце Рей уходит в пятки. Он выглядит… Она разворачивается на каблуках и спускается по лестнице на парковочную площадку.***
Измотанная уставшая женщина беспокоится о состоянии своего мужа, но в девять часов вечера в клинике торакальной хирургии никому не захочется находиться — и Рей в том числе. Поэтому она обнадёживает её, изо всех сил старясь не потерять терпение, объясняя одно и то же в восемнадцатый раз. — Как я уже сказала, это безопасная ситуация. Мы хотим провести ещё ряд анализов… — Ещё? Как же Рей хочется ей напомнить, что пациент был госпитализирован менее двенадцати часов назад. Но эта женщина — Альфа, а Альфы не особо реагируют на то, что им говорят… а точнее, вообще не реагируют. — Мы делаем всё возможное… — Мы перевезём его в больницу получше. Боже правый! — Больницы получше вы не найдёте, — говорит Рей, и в её словах слышатся странные отголоски, заставляющие её задуматься, пока не приходит осознание того, что она разговаривает в точности, как Бен, хоть и не так грубо. Скрестив на груди руки, он стоит рядом с ней с таким видом, словно готов проткнуть жену пациента скальпелем. Разве не прекрасно, когда составитель расписания клиники и тяжёлая беспощадная судьба сговариваются, заставляя Рей иметь дело одновременно с неадекватными родственниками пациентов и Беном Соло в дурном настроении? — Она должна быть. Вы понятия не имеете, что делать, потому что не можете определить, что случилось с моим мужем. — Женщина переводит оценивающий взгляд с Рей на Бена, а потом с Бена на Рей, а потом… выбирает цель. Она агрессивно показывает на Бена пальцем, как это могут делать только Альфы, и поворачивается к Рей. — Что ж, вот он явно знает, что делает, так как операция прошла успешно. Но разве не вы должны были выяснить, что, чёрт возьми, не так? О, боже. Рей расправляет плечи. — Мы пытаемся это определить методом исключения. Здесь нельзя торопиться, особенно учитывая… — Побыстрее надо это делать. — Это от меня не зависит. Лабораторные анализы имеют стандартную продолжительность, которую нельзя… — Чем быстрее сделаете анализы, тем лучше. — Это… Нет, мы занимаемся диагностикой, в которой нужно исключить… — Может, мне стоит поговорить с кем-то более компетентным, чем вы? Рей вздыхает. — Безусловно, я могу связать вас с другими… — Нет. Рей вздрагивает от твёрдости в голосе Бена. И что ещё более удивительно, женщина тоже вздрагивает. — Доктор Джонсон — один из лучших врачей. Разговаривая с ней в таком тоне, вы ничего не добьётесь и, конечно же, не облегчите ей задачу выяснить, что не так с вашим мужем. Если вы хотите перевезти его в другую больницу, вы вольны это сделать, но имейте в виду, что любой риск для его здоровья стремительно возрастёт. Бен разворачивается и выходит из палаты, оставив жену пациента смотреть ему вслед выпученными глазами и отвисшей челюстью. Рей кивает ей, будучи такой же ошеломлённой, и следует за ним, прежде чем та не пришла в себя и не начала снова вопить. — Что это было? Бен не отрывает глаз от медкарты пациента. — Сколько в его ликворе лейкоцитов? — Э-э… Думаю, она на тебя очень зла. — Я тоже на неё зол, так что мы квиты. Так что с лейкоцитами? — В пределах нормы. — Рей наблюдает, как Бен кивает, всё ещё просматривая медицинскую карту. — Ты же понимаешь, что она будет жаловаться и раздует из мухи слона… — Не будет. — Откуда тебе знать? Бен поднимает взгляд, чтобы посмотреть на Рей, и она не в силах отвернуться. — Не будет. Вот так просто, по неизведанной причине, Рей тут же чувствует спокойствие и уверенность. Чёртовы Альфы, и всё, что они делают. Чёртов Бен Соло. — Ладно. Хорошо, э-э… — Сообщи мне, когда результаты анализов будут готовы. — Конечно. — Рей прикусывает губу. Ей не хочется это говорить, но она вынуждена. — Спасибо. За то, что ты ей сказал. — О. — Бен смотрит в сторону, куда-то поверх головы Рей. — Возможно, это и правда, — угрюмо выдавливает он из себя, словно это стоит ему немало усилий. — Я по-прежнему думаю, что твои записи о пациентах ужасны. Ты самый неорганизованный врач, которого я когда-либо встречал, и я моментом бы уволил тебя только из-за твоего почерка. Если это было бы в моей власти. Левый уголок его губ… Возможно, Рей померещилось, и ей крайне необходимо посетить офтальмолога, но возникает ощущение, что уголок приподнялся. Это была… шутка? Ни с того ни с сего, Рей чувствует, как из неё вырывается смешок. — Да уж. Бен улыбается ей в ответ, что больше похоже на ухмылку, но всё же. Это полностью завораживает Рей, и она забывает, как дышать. Хорошо, что это не длится слишком долго. Он тут же отводит взгляд и отступает. — Мне пора идти… Завтра рано утром у меня операция. Постарайся не дать ей тебя убить. Рей кивает. — Ладно. А потом ей в голову приходит: — Может тебе следует сказать, чтобы я её не убивала? Он уже отворачивается от неё, поэтому невозможно увидеть выражение его лица, когда он отвечает: — Надо признать, я никогда не думал, что Омега может быть такой свирепой, как ты. Рей смотрит ему вслед, слушая эхо его шагов в пустом коридоре, и странным образом начинает собой гордиться.***
Он не такой уж и плохой. Наверное. То есть, он всё ещё ужасен, просто, возможно, не настолько, как Рей о нём думала раньше. Возможно, Бен и не знает имён медсестёр, но, похоже, прислушивается к тому, что они говорят; и даже Рей вынуждена признать, что, будучи Альфой, он бы мог стать вполне сносным, если поубавил своё высокомерие. Возможно, он чрезвычайно придирчив и груб с интернами и ординаторами, но он также вступается за сотрудников хирургического отделения, когда Сноук и Хакс ведут себя ещё хуже. Возможно, он не слишком тепло и чутко относится к пациентам, но в отличие от большинства хирургов, которых Рей встречала, он действительно находит время, чтобы поговорить с семьями и социальными работниками об условиях выписки. Возможно, я была несправедлива, — думает Рей, направляясь на планёрку. Вела себя предвзято. Она входит в заполненный конференц-зал и сразу же сосредотачивается на открытой коробке с пончиками, лежащей на дальнем конце стола. Она вытягивает шею — остался всего один. С корицей. Отлично! В конце концов, о Бене она узнала через вторые руки — от Люка; Рей доверяет Люку, но, надо признать, что он вовсе не беспристрастен. Вполне возможно, что на первое впечатление о Бене сильно повлияло то, что Рей рассказали о нём ещё до их встречи, и… Как только Рей начинает тянуться за пончиком, чья-то огромная рука тырит его у неё прямо из-под носа. Она поднимает взгляд, выше и выше, и видит грёбаного Бена Соло, который откусывает огромный смачный кусок. Надеюсь, ты умрёшь, — думает Рей, чувствуя, как урчит в животе. От какой-нибудь проказы или ещё от чего-нибудь мучительного. От того, как он ухмыляется ей, прежде чем повернуться и уйти, становится очевидно, что он догадался, о чём она думает.***
Не то, чтобы она жалеет, что согласилась пойти в бар с Джессикой… На самом деле, она и правда очень жалеет, что согласилась пойти в бар с Джессикой. Дело в том, что не так уж и много Омег работают врачами, чтобы Рей легко могла отказаться от возможности завязать с кем-то из них дружбу. Проблема заключается в том, что, чем больше времени Рей проводит в компании Джессики, тем больше она убеждается в несовместимости их интересов. — Как насчёт тех двоих? Ну уж нет. — Не знаю, Джесс. Они какие-то ужасные… — Словно хищники. Гадость. — Альфы. — Знаю! — воодушевлённо кивает Джесс. — Мне нравится парень в синем свитере. Возьмёшь себе второго? Вряд ли. Нет. — Не уверена. Джесс переключает внимание с Альф на Рей и наклоняет голову. — Что не так? Ты вроде говорила, что постараешься чаще выходить из дома. Знакомиться с людьми. Вообще-то нет. Вроде как. Может отчасти. А почему нет? На протяжении долгого времени Рей считала секс и романтические отношения колоссальной тратой времени. Ей нужно было просто отвлечься: в конце концов она бы абстрагировалась от того, что действительно имело значение — от работы. Впрочем, сейчас… большинство её друзей живут на другом конце страны, и стажировка не истощает так, как ординатура или медицинский университет. Большую часть свободного времени Рей проводит, наблюдая за целующимися взасос По и Финном, и это заставляет её задуматься: возможно, просто возможно, если бы у неё был кто-то, с кем можно было сходить в кино или написать сообщение о вероятности возвращения домой на три часа позже — это могло быть вполне приятно. Или даже… Мда. Рей бы согласилась на то, чтобы время от времени заниматься с кем-нибудь сексом. Просто это… вся эта авантюра с подкатыванием к парням. Игры в свидания. Тайные взгляды. Принуждённый смех. Выпивка. Всё это кажется утомительным, каким-то нелепым и является полной противоположностью тому, чего хочет Рей. Хотя, не то чтобы она что-то решила. Не говоря уже о том, что Джессика, похоже, одержима Альфами. — Говорила. Да. И всё же, каких бы парней мы… Думаю, мне было бы спокойнее, если они не были Альфами. Джессика с недоумением смотрит на неё. — А почему нет? — Потому что. — Это ведь должно быть очевидно. — Я бы предпочла с ними не связываться. Мне больше нравятся Беты. — Как тебе могут нравиться Беты? Рей пожимает плечами. — Не знаю. Они более… сговорчивые. Глаза Джессики сужаются, а потом расширяются, как будто её что-то осеняет. — О боже! Ты никогда не занималась сексом с Альфой? Рей краснеет и на мгновение начинает испытывать соблазн начать отрицать это. Нет, конечно, занималась. У меня был секс с дюжиной Альф. В одно и то же время. Во время течки. И у них у всех был гон. Это та-а-а-к круто! Однако на это нужно потратить слишком много усилий, поэтому Рей просто качает головой и стойко терпит обескураженное выражение лица Джессики. И, честно говоря, Рей не понимает, почему та настолько удивлена. Омеги и Альфы встречаются реже, чем Беты, и хотя сцепка гораздо более биологически совместимый между ними процесс, это не значит, что их предназначение является главным фактором, который следует учитывать при зарождении отношений. По статистике, подавляющее большинство Омег спариваются с Бетами или другими Омегами чаще, чем с Альфами, и если Рей когда-нибудь решит остепениться, она знает, что будет относиться к подавляющему большинству. Из-за Альф. — Рей. Это нужно исправить. Как можно скорее. Срочно. Сегодня вечером. Немедленно. Сейчас. — Ага. Нет. — Я не шучу. Ты не знаешь, чего себя лишаешь. Ни с того ни с сего, она вспоминает лицо Бена Соло — именно то выражение, когда пару дней назад он ей, как будто бы, улыбнулся. Вспоминает этот странно притягательный жест, который он проделывает со своей челюстью, когда злится, что, чёрт возьми, случается постоянно. Его запах. Чудесный невероятный, жизнегубительный запах. И, конечно, его абсолютное Альфа-сумасбродство. — Ты имеешь в виду то, что на тебя смотрят свысока и постоянно относятся с пренебрежением и превосходством? Джессика вздыхает и придвигается ближе. — Слушай. Я глубоко убеждена в том, что у Альф есть коллективная исторически сложившаяся обязанность в систематическом подавлении Омег… и даже Бет. Поверь мне, я возлагаю на них ответственность за это и буду всякий раз тыкать им в это дерьмо при первой же возможности. Однако, — она понижает голос, — мы биологически запрограммированы на то, чтобы наслаждаться с ними сексом. На дворе 2018 год. Ты вольна заниматься сексом с Альфой, тебе может это нравиться, причём на твоих же условиях. И да, большинство из них придурки, но поверь мне — это того стоит. Как безгранично ужасно для Рей по-прежнему думать о Бене Соло. — Даже не знаю. Я… не думаю, что это хорошая идея. — Да почему? Ты же не строишь планов на всю жизнь, мы лишь говорим об одной-единственной ночи классного секса. — Ну, я не уверена, что отношусь к типу людей, готовых провести одну ночь. — Пфф. Нет такого понятия. Просто найди Альфу, который тебе понравится, и проверь, насколько он будет заинтересован. И поверь мне, если он не в паре, то согласится. Наверное, это алкоголь заставляет Рей думать о странных вещах. Она выпила только пиво, правда, в течение предыдущих двух дней, спала всего шесть часов, и, возможно, эта вылазка была не лучшей идеей. Слова срываются с её губ прежде, чем она успевает их обдумать. — Что если, есть один человек, с кем не особо получается ужиться? Что если, именно ему я не нравлюсь? — Какая разница? Ты Омега, он Альфа. Вы будете трахаться, а не создавать семью. Трахаться. — Но… должно же быть хоть какое-то… не знаю, взаимное уважение… — Рей, Рей. Рей. Ты слишком заморачиваешься. Ты же врач и знаешь всю эту биологию. Дело в феромонах — не важно, расходятся ли у вас мнения о спагетти-вестернах или вы болеете за разные команды НХЛ. Рей делает ещё один глоток пива и снова ставит его на стол, прикусив нижнюю губу. Это кажется… невозможным. И всё же в рассуждениях Джессики есть смысл, и, очевидно, её это устраивает. Не считая того, что Рей не заинтересована ни в спаривании, ни в том, чтобы остепениться в ближайшее время. Просто она хочет почувствовать себя не такой… не такой одинокой. И немного повеселиться. Немного пожить. Это… возможно, это то, что ей нужно, и не имеет значения, что она не позволяла себе думать об этом меньше часа назад. Чёрт, даже меньше десяти минут назад. Она глубоко вздыхает. — Ты права. Наверное, я заморачиваюсь. Слишком себя накручиваю. Джессика разглядывает кучку парней, которые только что вошли в бар. — Это уж точно. Рей кивает, чувствуя, что приходит к решению, которое кажется одновременно неправильным и захватывающим дух. — Окей. — Окей? — Да. Окей. Лицо Джессики как будто озаряется. — Ладно… пойду к синему свитеру, а ты можешь… — Нет. Нет, я… — У Рей внезапно пересыхает во рту. — Нет. Только не эти парни. У меня уже есть кое-кто на примете.