***
Номер Луи в гостинице состоял из двух комнат и ванной комнаты. Шу сразу заметил, что цвета комнаты не соответствуют тем цветам, которые Широсаги привык использовать. Упав на диван, Куренай сразу же принял положение «ноги на спинку, а голову вниз». Скрыв глаза за челкой, Луи берет в руки подушку и ударяет ей Шу. — Ты не обнаглел часом? — Не поверишь, — красноглазый усмехнулся, — Весь в тебя прямо. — Ладно, — понял такое же положение, упав рядом, — Подкол засчитан. — Три. Два. Один, — телефон Шу начинает звонить и он снимает трубку, — Да, Вальт? Гуляю. Я не знаю, возможно. — Либо ты мне говоришь где ты, либо я прошу Крис найти тебя. Ты ведь понимаешь, что у тебя вот-вот может начаться. — Ладно, хорошо, — закатил глаза, — Я с Луи. Доволен? — Шу, он же альфа, — Аой взвыл, — Ты уверен, что все будет нормально? — Да, Вальт, уверен, — Куренай сжимает в руках трубку, — Хорошо, я позвоню когда пойду обратно. Пока, мамочка. Не став слушать проклятия в свою сторону, Куренай кладёт телефон на стол и закрывает глаза. Аой слишком заботился о том времени, когда у альбиноса начиналась течка. Он никого к нему не пускает, не говорит, где он и что с ним. Вальт был для Шу вроде старшего брата, который заботился о нем вместо родителей, которые постоянно находились на работе. Толчок в бок, и беловолосый принимает сидячие положение, смотря на Белого тирана. — И что это только что было? — Широсаги принимает сидячие положение и вскидывает одну бровь. — Вальт включил заботливую мамочку и спросил когда я вернусь, — усмехнулся. — А чего так резко? — Ну, — Шу закусил губу, не зная говорить или нет. Всё это было лично. Очень лично. А ещё в тупик ставил факт того, что все были уверены в том, что он — альфа, — У меня течка скоро, — скрыл глаза за челкой и отвернулся, — Потому Вальт и бесится, что меня нет рядом. Он единственный, кто вообще в курсе, и защищает меня от других альф по наставлению его омеги. — Погоди! — Луи резко встал, а Шу сжал кулаки и дёрнулся, — Прости, — потёр переносицу, — Ты хочешь сказать, что будучи одним из сильнейших Блейдеров, и тем, кто побывал в Змеиной яме, одолев меня, ты являешься омегой? — кивок, — Я бы в жизни не поверил. — Никто не поверил бы, — Шу запустил руку в волосы и распутал пряди, которые запутались, пока он лежал вниз головой, — Вальт боится, что она может начаться раньше и ты сорвёшься, если я рядом буду — Я альфа, но держаться умею, — закатил глаза, — Ладно. Забыли. Омега и омега. Не конец света, — Шу странно на него посмотрел, — Вот не надо на меня так смотреть. Пошли лучше пообедаем, а то с утра ничерта не ел, — протянул руку. Шу смеётся и вкладывает свою руку в чужую, вставая с дивана. Покинув номер, они направились на последний этаж, где находилось кафе: Блейдеры на жизнь не жалуются. Разве что, соперничество с кем-либо может навредить, но это лишь малая часть всей жизни. Остальную жизнь они строят сами. Луи, пока они едут в лифте и идут от него о чем-то упорно думает. Но стоит Куренаю пихнуть его локтем, как он приходит в себя и слабо выдыхает, садясь на стул и беря меню в руки. — Ты разочарован? — альбинос подпер голову рукой. — Нет, я просто удивлён, — пожал плечами. Куренай почти поверил, но говорить ничего не стал. Опустив взгляд в меню, он быстро пробежался глазами и поднял руку, подзывая официанта.***
Решение остаться ночевать у Луи пришло только тогда, когда они поняли, что за окном стояла глубокая ночь. Куренай выслушал нотации по телефону от Вальта и уверил его, что течка должна начаться только завтра под вечер, а значит он успеет вернутся. Но часа в два ночи он пожалел о своих словах: живот скрутило в сладкой истоме, дыхание сбилось, а по номеру распространился запах спелого граната. Луи моментально проснулся, сжал одеяло в руках и спрятал клыки, которые рвались наружу. Откинув одеяло в сторону, Широсаги вышел из своей комнаты и посмотрел на Шу, который тяжело дышал и сжимал плечи. Запах снова ударяет в нос, клыки вылазят, а внутренний альфа пытается взять верх. Ударив себя пару раз по щекам, Белый тиран покидает номер и возвращается через несколько минут с таблетками: хорошо, что у персонала гостиницы есть все. — Шу, — Луи садится на край дивана, кладет руку на чужую голову и убирает пряди с лица, — Выпей таблетку. — Я не… — стон слетает с губ и Луи слабо выдыхает. — Прости. Широсаги кладет таблетку в рот и заставляет Куреная сесть, прикасаясь к чужим губам своими. Шу морщится, когда в рот попадает таблетка. На секунду оторвавшись от губ Шу, Луи набирает в рот воды и снова касается губ своими. Куренай резко отстроняется и кашляет: дышать становится легче. — Ты как? — Луи снова убирает белые пряди с лица. — Всё нормально, спасибо, — упал лицом в подушку и сжал простынь в руках, — Останься со мной, пожалуйста. Слабо выдохнув, Широсаги кивает и берет альбиноса на руки. Беловолосый закрывает глаза и прижимает руки к своей груди. Уложив Куреная на свою кровать, владелец аметистовых глаз накрывает его одеялом и проводит рукой по щеке: его выдержке позавидует каждый. Дыхание Шу выравнивается и он снова засыпает, прижимая к себе руку Луи и не выпуская её. Глубокий вдох: голубоволосый ложится рядом с Шу и прижимает к себе, тоже засыпая. Хотя сон обещает явно быть не очень-то и долгим. Через два часа Луи просыпается от того, что проводит языком по своим клыкам. Чертыхнувшись, он вытирает губы от крови и смотрит на Шу, который снова свернулся в «клубок» и тяжело дышал. Вальт точно убьёт его, если с Куренаем что-то случится после ночи здесь. — Шу, держись, — Широсаги сжимает руку Куреная и целует тыльную сторону ладони, — в нос ударяет очередная порция запаха граната и смешивается с запахом чёрной смородины, — Шу… Луи резко дёрнулся и осознал, что впервые в жизни хочет кого-то настолько сильно пометить, чтобы на него никто не посмотрел. Чтобы этот человек принадлежал лишь ему одному. Запах бьёт в нос снова, клыки дают о себе знать, а частое дыхание альбиноса выводит из себя. Сжав чужую ладонь сильнее, Широсаги сдерживал внутри себя альфу. — Шу, — Луи встаёт и хочет уйти, но понимает, что оставлять Куреная в таком состоянии нельзя, а если останется, то ему потом все скажут. — Не уходи, — голос Шу заставляет дернуться, а слабая хватка на руке остановится, — Пожалуйста. — Я не могу, — садится на кровать: одной рукой гладит по щеке, а второй продолжает держать руку альбиноса, — Я обещал, что не трону тебя. — Луи, хватит, — Куренай кладёт руку на руку Широсаги и трётся об неё щекой, — Запах всему голова. — Шу… — Хватит, просто сделай это! С губ красноглазого слетает стон и Белый тиран окончательно срывается. Резко повернув альбиноса на спину, он касается его губ своими и сплетает пальцы рук между собой. Шу отвечает, позволяя углубить поцелуй и сплести языки между собой. Тело дрожало от каждого движения руки Луи по телу, волосы прилипли к лицу, а омега требовала своего альфу. Разорвав поцелуй, Широсаги ведёт дорожку поцелуев по шее и замирает на ключице, выжидая, а затем вонзая в тонкую кожу клыки. Шу вскрикивает от боли и чувствует, как два запаха смешиваются между собой. Зализав место укуса, Луи резко приходит в себя и нависает над Куренаем, оглядывая его: белые волосы разбросаны по подушке, некоторые пряди прилипли к лицу, тело дрожит, глаза затуманены, а губы чуть приоткрыты. Нет, в таком состоянии его сейчас оставлять нельзя. — Прости, — Белый тиран сжимает чужую руку сильнее, хватает вторую и блокирует их над головой, выпуская из себя внутреннюю сущность. Второй рукой сжимает между пальцами сосок и слышит стон, который слетает с чужих губ. Языком касается второго и, слабо прикусывая, снова слышит сладостный стон. Шу полностью поддаётся не сопротивляясь своему телу. Потому что сейчас все его тело требовало одного: сильного альфу. Луи обещал сам себе, что ничего не будет делать, но запах сносил голову. Забыв обо всем, Широсаги снова впивается в чужие губы поцелуем, усиливает хватку на руках Куреная и ведёт свободной рукой вниз по телу. В губы летят стоны — альбинос сам себя не узнавал. Он никогда так не плавился от чьих-то прикосновений. Даже от простого присутствия альфы в одной комнате с ним. Губы снова касаются шеи и ведут дорожку поцелуев до груди. Вонзив клыки, Луи слышит тихий стон и чувствует, как Шу сжимает руки в кулаках. — Шу, у меня… — Плевать на них, — чуть не задохнулся от того, что Луи провел по внутренней часть бедра, — Главное не допустить сцепку. Остальное неважно. Широсаги выдыхает, понимая что сущность омеги взяла верх над Шу, но и с собой поделать ничего не мог. Отпустив его руки, Белый тиран ведёт второй рукой вниз по телу и касается полового органа Шу: из груди вырывается стон. Коснувшись языком головки, голубоволосый усмехнулся: постельное придётся завтра попросить сменить. Альбинос теряет последние остатки разума и выгибается до хруста в спине, когда Луи берет в рот полностью и проводит языком по венкам. Закусив губу до крови, Шу перестаёт понимать кто он и где вообще находится. Луи отпускает голову до конца и в этот момент Шу понимает, что больше не выдержит. Луи улыбается, облизывая губы и впиваясь в чужие. Куренаю просто сносит крышу от собственного вкуса во рту и он обнимает Широсаги за шею, притягивая к себе сильнее. Приобняв альбиноса за талию, он поднимает его, заставляя сесть к себе на колени. Выдохнув от смены положения, красноглазый скрещивает ноги за чужой спиной и выпускает стон наслаждения, когда в него входит два пальца. Разорвав поцелуй, Шу утыкается лбом в ключицу Луи и из него выходят неконтролируемые стоны. Луи усмехнулся, понимая, что можно даже не растягивать: смазки предостаточно, чтобы Шу без проблем его принял. Однако, если он сорвётся сейчас, то потом ему прилетит от Вальта. Двинув пальцами, Луи во что-то упирается и слабо улыбается, продолжая двигать пальцами и слушать музыку для ушей. — Луи… Аххх… Пожалуйста, — Шу впился ногтями в чужую спину, — Я больше не могу. — Если я сейчас это сделаю, то завтра тебе будет ещё хуже, — прикоснулся губами к ключице и провел языком по временной метке. Хотя, очень хотелось поставить постоянную. — Поставь её мне, — Луи раскрыл глаза в удивление, — Я… Мхм, — очередное движение пальцами вызывает волну наслаждения, — Хочу её. Широсаги впивается клыками в тонкую кожу шеи и смешивает свой запах с запахом Шу. Возможно, сочетание чёрной смородины и граната не очень хорошее, но им обоим просто снесло голову от такого смешивания. С уст Куреная слетает стон разочарования и в уголках глаз появляются слезы, когда настигает чувство пустоты. Луи опрокидывает Шу обратно на кровать и сжимает кулаки, чувствуя смешанный запах: стало ещё тяжелее. Впившись в чужие губы, Луи поднимает одну ногу Шу, а второй рукой стирает выступившие слезы с его щёк. Начав медленно входить в податливое тело, Белый тиран снова стирает чужие слезы и продолжает целовать искусанные губы. Разорвав поцелуй, Широсаги гладит Шу по щеке и резко входит на всю длину. — Боже, — перед глазами запрыгали разноцветные круги. — Ты мой, запомни это. Альбинос хватается руками за чужую шею и царапает спину, чувствуя нарастание темпа. Шу никогда бы не подумал, что его истинной парой окажется тот, кого он ненавидел всю свою жизнь. Он уже перестал стесняться своих стонов, и его не заботило, что люди в соседних номерах теперь точно не уснут. Сейчас ему был лишь важен тот, кто являлся его судьбой. Последний толчок и Шу задыхается собственным стоном. Луи выходит из него и кончает на живот. — Спасибо, — Куренай сам целует чужие губы.***
Утром Шу просыпается лежащим на чужой груди и полностью довольным. Луи обнимал его за плечи и было слышно размеренное дыхание. Слабая улыбка озаряет лицо и Куренай пытается встать, однако сделать этого ему не дают. — Куда собрался? — Широсаги открывает глаза и прижимает парня обратно к себе. — Вообще, мне надо в душ, а потом на арену, — омега прижался щекой к груди и улыбнулся, — Тебе, кстати, тоже. — Есть другой план: остаёмся в постели и спим дальше, — альфа усмехнулся, — У тебя течка будет идти ещё четыре дня. — На мне твоя метка — никто не тронет, — улыбка, — Поэтому вставай и пошли. На арене они оказываются за десять минут до начала. Альфа тянет своего омегу на себя, коротко целует в губы и отпускает. Шу обнимает за шею и что-то говорит на ухо, вызывая усмешку на лице Луи, который кивает через минуту. Махнув рукой, Куренай замечает идущего Вальта и нагоняет его. — Привет, — альбинос махнул рукой. — Слава тебе господи, пропажа явилась, — перекрестился, — Все нормально? — Аой принюхался, — Шу, — замер. — Что? — повернулся и увидел взгляд, в котором читал я страх, — Да, она началась у меня ночью. И предвещая твой вопрос, скажу: да, мы с Луи переспали. И нет, он меня не изнасиловал. — Ты хочешь сказать, что Луи — твой альфа? — кивнул, — Можно я с ним поговорю? Шу качнул головой в знак отрицания и потащил друга на трибуны. Вальт понимал, что говорить с Куренаем бесполезно. — Кстати, прикроешь меня? — Ты четыре дня у него проведёшь? — Аой скрестил руки на груди и покосил взгляд на друзей, которые разговаривали между собой. — А может и больше, — за спиной Куреная появляется Луи, незаметно для всех скрещивает с ним пальцы и продолжает стоять, смотря на арену, — Если позволишь. — Один вопрос, — альфа поднял вверх палец и закусил губу, — Что по поводу метки? — Я поставил постоянную, — пожал плечами, — Он мой, и я не позволю кому-то тронуть его. Поверь мне, за свое я отвечаю головой. — Это все, что я хотел услышать, — Аой кивнул, — Перед другими прикрою. Только верни его не полностью уставшего — сам ведь понимаешь, журналисты могут что-то понять. А нам этого не надо: Шу Куренай должен остаться альфой до поры до времени. — Я понимаю, — кивнул, — Встретимся после, — посмотрел на омегу. Шу кивнул и отпустил руку парня. Вальт одобрительно кивнул и уставился на арену: хорошо, что сегодня его боев нет. Куренай толкает друга в плечо и слабо улыбается говоря «спасибо».***
Шу и Луи просто вылетают в номер второго, и целуются до потери пульса. Запах ударил в нос в самом не подходящем месте и Луи видел взгляд таксиста через зеркало. Сжав руку Куреная, он пересаживает его на свои колени и, глядя с ухмылкой на мужчину за рулём, целует чужую шею. Омега пытается отбиться, но все тщетно. Тогда Шу поклялся убить своего альфу, но после того, как он избавит его от напряжения. Упав на кровать, постельное на которой кстати так и не заменили, Луи разрывает рубашку Шу и проводит языком вокруг соска, слыша сладкий стон. Усмешка на лице. Одежда летит ко всем чертям, ласки уже не так важны, как-то, что за всем этим последует. Поцелуй в губы и пустота заполняется полностью. Шу снова стонет во весь голос, никого не стесняясь. Рассудок полностью теряется, как и ночью. Тело само отзывается на быстрые толчки. Хорошо, что они успели зайти в аптеку. Последний толчок и Широсаги падает рядом с Куренаем, целуя в висок. — Что ты в такси устроил? — омега резко навис над альфой и сел на его бедра. — Я видел его взгляд, полный похоти и разврата на тебе, — усмехнулся: Куренай не похож на других омег, — Я не мог этого выносить. — А ты собственник, хотя до сегодняшней ночи ты не знал, что я твоя омега, — Шу усмехнулся и сам сел на член Луи, — Черт, мне кажется, что за эти четыре дня я выдохнусь. Впервые в жизни. — Не ты один, — Широсаги положил руки на бедра Куреная, помогая ему насаживаться, — Твои стоны, словно музыка для меня. — Мхм… — Шу кивнул, хотя не понял смысла и через несколько минут устало упал на чужую грудь, — Секс марафон мне обеспечен? — Кстати об этом, — альфа положил омегу рядом с собой и накрыл обоих одеялом, перебирая белые волосы пальцами, — Если сам не захочешь, я не стану заставлять. Это не самое важное в жизни. — Я бы никогда не подумал, что ты можешь быть таким, — Шу блаженно улыбнулся, пока Луи перебирал его волосы своими пальцами. — Теперь знаешь, что я умею быть нежным, — усмехнулся и поцеловал в висок, — Люблю тебя. — Тоже, — приподнялся и положил руки на груди, кладя на них голову, — Люблю. Луи усмехнулся, убрал белые волосы с лица Шу и провел большим пальцем по шраму. Он помнил, как оставил его ему и сейчас этот шрам нисколько не портил Куреная. Омега отворачивает голову и снова прячет шрам под волосами. — Слушай, вот не надо этого, ладно? — Луи повернул голову парня к себе и снова убрал волосы, — Мне он нравится. — Хорошо, — кивнул, — Если бы я послушал Вальта и ушёл вчера, то этого всего не было бы. Иногда, я свой упрямый характер люблю. — Давай поспим, а вечером прогуляемся, если твой запах не будет сильным? — Согласен. Луи коротко целует парня в губы, прижимает к себе и зарывается носом в белые волосы. Через минуту слышится ровное дыхание. Широсаги улыбается, смотрит в окно и не понимает за что ему такое счастье? Но теперь это счастье он точно не упустит и никому не отдаст.