Путь домой

Драконы новых поколений превосходили старших. Только старая Рамота оставалась самой крупной на Перне. Но Д’рин все равно отставал поначалу. Мальчики из его крыла начали летать на несколько месяцев раньше. Первыми взлетели бронзовые и коричневые ученики. Зеленые и синие с завистью наблюдали за ними с земли. Дин же смотрел с интересом, а Малыш – с восторгом. Мальчики выполняли простейшие маневры под руководством Т’геллана. Юный бронзовый Т’генар, младший внук лорда Асгенара Лемосского, все время рвался вперед, стремясь доказать свое превосходство. - Если не образумится – долго в бою не протянет, - заметил Мандо. - Ты просто завидуешь, что остался на земле, - усмехнулся всадник зеленой Греты М’род. - Я таких встречал. Их убивали первыми. Мне повезло, только ранили - и я поумнел. - Но всадник должен быть храбрым. - Храбрец без ума – мертвец. Сражается крыло – группа. Группа всегда эффективнее одиночки. В группе нужно делать то, что нужно, а не то, что хочется. Т’геллан еще не раз будет вбивать это в ваши головы. И он прав. Поэтому до сих пор жив. Меньше, чем через оборот после запечатления Динт уже мог поднять своего всадника. Пестрое крыло собиралось в очередной тренировочный полет, когда Т’геллан приказал Мандо готовить упряжь. Летное снаряжение, обычное для всадников он не носил. Подогрев в броне пока работал безотказно. Только ботинки пришлось сменить на меховые сапоги и поверх обычных перчаток натянуть более теплые. В отличие от бларга, дракон не пытался его сбросить, а наоборот беспокоился, удобно ли человеку и заботливо подставлял переднюю лапу. Дин же боялся травмировать гибкие шею и спину, покрытые бархатистой кожей. Наставник дал команду на взлет. Динт подпрыгнул и взмахнул огромными мощными крыльями. Все это он проделал плавно. Затем еще взмахи, и хижины вейра стали походить на игрушечные, а люди – на насекомых. В груди начало холодеть, к мозгу подступала паника. До сих пор он летал с опытными всадниками как пассажир, но сейчас перед ним не было Данеги или Джексома. Он был один. - Не бойся. Я с тобой, - прозвучал в голове ласковый голос Динта. Это был уже давно не детский писк, а теплый баритон. Д’рин глубоко вдохнул и полностью доверился своему крылатому партнеру. Он еще долго не мог унять выпрыгивающее из груди сердце, он скользил по ветру и чувствовал каждый поток воздуха, он ощущал и восторг дракона, и собственный. Ни одно ощущение в его нескучной жизни не могло с этим сравниться… А ведь в древности мандалорцы приручали похожих созданий – мифозаврах. Изображение черепа этого грозного существа из прошлого стало эмблемой Мандалора. Легенды умалчивали, была ли какая-то связь всадника и мифозавра. Но связь с драконом ощущалась отчетливо. Динт ловил его мысли и мгновенно выполнял нужные маневры. Это не походило на управление неживым кораблем или полет с реактивным ранцем. Дракон действовал разумно, дракон был напарником, а не средством передвижения, дракон был частью его самого. Для Малыша упряжь подходящую тоже сделали, но Д’рин долго не мог решиться допустить сына к полетам. Динту и Йоту было непросто уговорить его. - Дракон не может жить без всадника, а потому бережет его, - успокаивал Дина Т’геллан. – Йот не допустит падения. Первый полет крохотусика случился, когда Мандо тренировался в воздухе с остальным новичками. Он едва не свалился с дракона, когда к их крылу присоединился белый Йот с визжащим от удовольствия Малышом. - Сейчас же верни ребенка на землю! – и мысленно и вслух закричал Дин, покидая строй. - Ему нравится, - сообщил Йот. - Ему опасно! - Я не дам ему упасть, - уверенно ответил белый. – ...Монарт говорит не мешать, - раздался его разочарованный голосок мгновение спустя, и дракон спланировал на землю. Дин был благодарен Т’геллану за помощь. Впрочем, бронзовый просто устранял помеху занятиям. Из-за Йота строй крыла рассыпался, а в бою такое привело бы к печальным последствиям. Но после этого случая Джарин сам проверял упряжь детеныша и разрешал немного полетать. Следующим важным пунктом обучения было перемещение через Промежуток. Здесь требовалось хорошее воображение и зрительная память, а также умение ориентироваться по звездам и солнцу. Малейшая ошибка могла стоить жизни и всаднику и дракону. Что хуже: затеряться в ледяном мраке или вынырнуть внутри скалы – Дин не мог определить. Ему приходилось нелегко без бортового компьютера. Но тренированная долгими годами наблюдательность, цепкий взгляд и хорошая память компенсировали отсутствие электронного помощника и позднее начало обучения. Уходить в Промежуток в первый раз было страшно. В памяти всплывал ужас от первого перемещения, когда Дин решил что умер. Только спокойствие и оптимизм Динта помогли ему преодолеть этот барьер, представить нужные координаты и прыгнуть сквозь пространство. Как только полеты в Промежутке были освоены, молодняк стали использовать в качестве посыльных. Д’рин с удовольствием выполнял задания на Посадочной Площадке. Он скучал по «Лезвию Бритвы». Малыша брал в полет с собой. Когда дракончикам исполнилось полтора оборота, начались тренировки с огненным камнем. Во время боевых вылетов задачей молодняка было подвозить сражающимся крыльям мешки с камнем. Именно этому и обучали в первую очередь. Мальчиков моложе шестнадцати в боевые крылья не допускали. Дина же просто считали недостаточно подготовленным. Преимущество в силе сразу же сказалось на дальности броска и весе мешков. Д’рин брал самые увесистые. Данегу и её дракона Нити миловали с тех пор, как Мандо запечатлел Динта. Девушка помогала ему, пока дракончики не подросли, но после очередного брачного полета Птаты стала избегать. Она больше не противилась природе, и принимала выбор своего дракона. Дин не смел признаться себе, что ему больно, и молча ненавидел всадников, с которыми девушка делила ложе во время полета. Он закипал изнутри, когда встречал их в вейре. И один раз не сдержался, сцепившись с коричневым П’релом. П’рел был парнем молодым, легкомысленным и до женского пола весьма охочим. В вейре воспитывалось трое его детей от разных женщин. После брачного полета он стал позволять себе шуточки в адрес девушки. Товарищи стыдили его, напоминали, что Данега – опытный и заслуженный всадник. Рядом оказался Джарин. Ярость редко одерживала над ним верх, но он набросился на развязного подвыпившего парня. Несколько ударов и подсечек, и П’рел хрипел на земле, а Мандо мертвой хваткой вцепился в его горло. Драконы затрубили. - Не убивай! – испуганный голос Динта, его ужас, словно окатили Д’рина ледяной водой. Он разжал пальцы. - Научись держать язык за зубами, а хрен в штанах, - процедил Мандо. – Отрежу. Т’лион наказал Дина за драку, отправив помогать женщинам по хозяйству, и на две недели отстранив от полетов. П’рела формально наказывать было не за что, но после разговора с предводителем вейра он в сторону Данеги даже посмотреть боялся. Первое Падение не походило на обычный бой и немного сбило Джарина с толку. Враг казался безобидным – просто серебристые волокна и клубки, спускающиеся с небес и подхватываемые ветром. Но внешний вид обманчив – страшные ожоги у раненых драконов и людей произвели на мандалорца впечатление еще в самом начале жизни в вейре. Серая дрянь выедала плоть мгновенно и единственным спасением был холод Промежутка. Целитель Шаван использовал и для драконов и для людей все ту же холодилку, сшивал разорванные крылья. Ни одно Падение без раненых не обходилось. Боевое волнение драконов передалось и Мандо. Он чувствовал как дрожит от возбуждения его Динт, как он рвется в небо выполнять свой долг. Всадники атаковали фронт, выжигая пламенем нити. Драконы выдыхали огонь после того, как съедали порцию огненного камня. У всадников был запас этого топлива. Бронзовые и коричневые несли больше мешков, и дозаправка им требовалась позже и реже, а вот к юрким зеленым и синим ученики подлетали чаще. Дин сбрасывал мешок всаднику и уходил в Промежуток, возвращался в вейр, грузился и парил над поселением, ожидая нового приказа. Внизу часть молодняка и золотые королевы из огнеметов дожигали редкие пропущенные нити. На следующем Падении Д’рина отправили в Королевское крыло и выдали огнемет. Тот, что был в наруче так и не заработал. Джейнсис удалось заправить его порошком огненного камня и каким-то реактивом, но пламя получалось слабым и непродолжительным. Нитей было много. Всадникам наверху пришлось несладко. Из строя выбыли Ронт и Л’тон, П’джан, Миррим. Один из учеников, юный коричневый В’лан, тоже попал под удар нити и едва не погиб вместе с драконом. Это Падение длилось дольше, чем обычно. До следующего Падения оставалось два дня. Звездочеты выяснили, что шлейф Алой Звезды неоднороден и сейчас планета проходит через очень плотную область. Интенсивность падений будет сохраняться или даже расти, но не долго. Т’геллан с группой новичков прилетел в Прибрежный холд. Здесь, в домах, некогда построенных для Мастера Робинтона, Д’рама и Лайтола, обитали старые всадники Северного Континента, перебравшиеся на юг. Солнце, теплый климат и море усмиряли старые болячки. Полет предстоял недалекий и Мандо прихватил с собой Малыша. Йот полетел со всеми, координаты ему передал Монарт. Если летать детенышу еще можно было позволить, то уходить в Промежуток – никак. Какие координаты может задать не умеющий говорить малыш? Куда его забросит? И выйдет ли он из Промежутка вообще? Дин строго настрого запретил Йоту принимать координаты от Малыша. Белый недоумевал, но пока слушал. Основной причиной «экскурсии» был брачный полет одной из младших королев. Весь молодняк, все другие королевы вейр покинули. Динт и Йот резвились в море вместе с остальным молодняком, и мальчишками-всадниками, а старые драконы грелись на солнышке. Дин раздел Малыша и разрешил поплескаться в набегающих волнах, а сам присел на песок рядом. Детенышу нравилось резвиться в теплой воде. Себе Дин, как всегда, позволил лишь разуться. Когда ботинки были отложены в сторону, Джарин обнаружил неторопливо приближающегося высокого старика. В глаза сразу же бросились шрамы, избороздившие щеки и подбородок незнакомца. Дин встал. - Так вот вы какие, пришельцы со звезд, - старик приветливо улыбнулся. – Я Ф’нор. Всадник коричневого Канта. Он как раз сейчас болтает с Динтом и Йотом. - Вы мне кого-то напоминаете. - Ф’лара. Они с Лессой прилетали к тебе. Я его брат. Малыш прошлепал к пожилому всаднику и любопытно разглядывал, кивая ушками. - Он сам похож на маленького дракончика… Ты уже вылетал на Падения? - Два раза. Подвозил камень и жег нити у земли из огнемета. Ф’нор кивнул. - На следующее падение, нам придется выступить вместе с вейром. Тряхнем стариной. - Это вы полетели на Алую Звезду? – вспомнил мандалорец рассказы всадников. Старик хрипловато рассмеялся и немного закашлялся: - Да. Мы с Кантом совершили такое безрассудство, - он провел рукой по щекам. – Алая Звезда горячо встретила и оставила на память. Мы тогда еще не знали, что дышать там нечем, а горы, увиденные в телескоп - на самом деле, чудовищные пылевые вихри. Мои глаза спасли летные очки, но от потока песка их стекла стали шершавыми… Дальше Алой Звезды мы пока не выбрались. Но драконы могут летать на другие планеты и работать в космосе. Пусть и не долго. Смена траектории Алой Звезды тому подтверждение. А основная заслуга в этом – белого Рута. Думаю, твой малыш Йота тоже неспроста запечатлел. А ты коричневого… Кант стал первым в космосе. И твоя парочка прославится. - Думаете, драконы смогут долететь до другой галактики? Ф’нор пожал плечами: - Об этом стоит спросить их самих, когда повзрослеют… Они и сейчас пользуются не всеми своими способностями. Двигать предметы, например. Заранта, Рамота, Рут, Мнемент, Монарт, Пат, Гадарет, Голант, Птата этот навык освоили, но пока падают Нити, не до него, а упражнения весьма опасны. Между прочим, твой корабль именно так посадили. Три дракона перенесли его через Промежуток, но удержать в воздухе не могли. Тогда подключился Голант и вчетвером они смогли затормозить падение. - Я об этом не знал... Т'геллан ничему такому нас не учит... - Чтобы не разнесли вейр, - Ф'нор усмехнулся. - Не пришло еще время. Закончится Прохождение, и драконы займутся освоением нового, вот увидишь. Хотелось бы и мне увидеть… - Осталось четыре года Падений, - Дин колебался, стоит ли упоминать, что Малыш тоже неплохо двигал предметы. Причем весьма массивные. Но сдержался. А последняя фраза пожилого всадника его обеспокоила. - Ты увидишь. - Мои легкие до конца не оправились после того полета. Пыль Алой Звезды засела в них и понемногу убивает. Думаешь, покинул бы я свой родной Бенден? Брекки настояла, она целительница… - Ф’нор помолчал и тепло продолжил, - и моя спасительница… Из промежутка вынырнул золотой файр, приземлился на плечо Ф’нору, а потом прыгнул в воду к Малышу. - Это моя Гралл. Еще бодренькая старушка. Она - первый запечатленный файр. Детеныш принялся играть с королевой, а она передними лапками чесала его ушки. - Файры любят чистить драконов. А теперь, похоже, и всадников, - рассмеялся старый коричневый. - Он пока не всадник, - возразил Дин. – Он слишком мал. - Я запечатлел в десять. Не слышал, чтобы кто-то младший проделывал такое. Здесь на юге драконы очень часто выбирают зрителей. В толпе полно детей разных возрастов. Но, думаю, дети младше десяти просто не могут войти в связь с драконом или файром. А значит, твой малыш разумен где-то на такой же возраст. - Ему за пятьдесят. Когда он дорастет до уровня шестнадцатилетнего? Через тридцать лет? - Йот дождется. Тебе это еще сложно принять, но драконы всегда выбирают того, кто им нужен. Ты сам тому подтверждение. Вокруг было полно мальчишек, но Динт бегал за тобой… Да, я был среди зрителей, - Ф’нор улыбнулся удивленному Мандо. – Надо же, твое удивление видно даже сквозь шлем. - Раньше у меня лучше выходило прятать чувства. - Ты прячешь под ним чувства, или еще что-нибудь вроде моих украшений? – пожилой всадник провел по шраму на скуле. - Нет. Это другое. Шлем и есть лицо мандалорца. Мою планету разорили, родителей убили. Спас меня воин в таком же шлеме. Они приняли меня и учили всему вместе со своими детьми. Я стал мандалорцем как и мой спаситель. Шлем сделан из бескара – это особый сплав. Его давно не добывают. Новые доспехи делают, переплавляя броню погибших воинов. Они всегда со мной и их видит враг. - А друг? - И друг. Снять шлем означает отречься от присяги и тех, чьей кровью он добыт. - Мне сложно это понять. Я не жил в твоем мире … Но в бою с Нитями эта штуковина может спасти жизнь, если не отморозишь уши в Промежутке. - Не отморожу. - А здесь дельфины! – сообщил Динт. Радость его передавалась всаднику. Дин уже встречал их возле Монако-вейра (второе название Восточного вейра – прим. авт). Драконы дружили с разумными обитателями океана, особенно Гадарет Т’лиона. Дельфины приплывали к колоколу на пристани и звонили в него, если хотели сообщить что-то важное или попросить помощи. С помощью этого же колокола их могли вызвать и люди. Но Мандо к пристани почти не подходил и только наблюдал издалека, как грациозные морские животные резвятся, выпрыгивая из воды и кувыркаясь в воздухе. - Я в воду не полезу, даже не уговаривай. Нам скоро улетать, так что выбирайтесь с Йотом на берег. - Кант говорит, что ты слишком строг и зануден, - усмехнулся Ф’нор. - Старею, - вздохнул Джарин. Ф’нор рассмеялся, Малыш тоже. Мандо широко улыбался под шлемом. Монарт затрубил. Это был сигнал готовиться к отлету.