***
— Стоять! Если бы они с Эриком не убегали, Бекки, пожалуй, придушила бы сумасшедшего мальчишку или хотя бы попыталась бы придушить. Ну, отругала бы точно. У них не будет никаких проблем. Ага, конечно. Толстая проблема в виде охранника магазина бежала за ними с резиновой дубинкой. А убежать от толстой проблемы было не так-то просто. Эрик довольно лыбился. Казалось, этот придурок даже получал от погони своеобразное удовольствие. В руках Эрик держал бумажный пакет, а в пакете награбленное в магазине добро: чипсы, шоколадные батончики, две бутылочки колы, конфеты. Больше всего Бекки боялась: их поймают, заберут в полицию, а в участке ее обнаружит мама. Боже, какой позор. Дочь капитана полиции — воровка. И никого не волнует, что Бекки на самом деле ничего не украла. Она просто находилась в неподходящем месте в неподходящее время. — Идиот… Балбес… Кретин, — ругалась на выдохе девочка. — Побереги дыхание, — ответил ни капли не смущенный Эрик, он был доволен. — Воровать плохо, — не сдавалась Бекки. Эрик лишь усмехнулся. Мальчик слишком часто слышал подобную фразу от лучшей подруги. Эссен всегда старалась быть хорошей девочкой. А вот Эрик быть хорошим мальчиком не желал от слова совсем. — Этот тип с тобой полностью согласен, — Эрик кивком головы указал в сторону бегущего за ними охранника. — Мы… Должны… От него… Убежать… — выдохнула Бекки, говорить из-за бега ей было трудно, дыхание сбивалось. — Стойте, маленькие ублюдки, или я буду стрелять. Подтверждая верность своим словам, охранник выстрелил из пистолета в воздух. Бекки испуганно завизжала. Девочка очень боялась быть застреленной. Да и получить ранение в руку или ногу тоже было страшно. Вне сомнения раненым людям должно быть очень больно. Нас поймают, поймают, — с ужасом думала Эссен. Они бежали по улице. К счастью, никто из прохожих не стремился помочь охраннику. Некоторые прохожие, не оборачиваясь, шли по своим делам. Дети перебежали на противоположную сторону улицы на красный цвет. Вслед им слышались ругательства водителей, чьи машины едва не сбили обнаглевших беспризорников. Ругался и охранник, неуверенно застывший на противоположной стороне дороги.***
— Кажется, оторвались, — заметил Эрик, прижавшись спиной к холодной кирпичной стене одного из Готэмских закоулков. По пути друзья чуть не сбили парочку влюбленных подростков, которым приспичило целоваться посередине тротуара. Парень-подросток с красными волосами едва не погнался за ними, намереваясь проучить нахальных беспризорников, но его остановила подружка, настроенная более миролюбиво. Девушка вовлекла приятеля в глубокий поцелуй, отвлекая от убегающих от охранника друзей. Эрик довольно улыбался, вспоминая недавний случай. Их едва не поймали. Но не поймали все-таки. Теперь Эрик прятался в темном закоулке с добычей. И фиг кто его достанет. — Я хочу пить, — мальчик вытащил из пакета маленькую бутылку колы. — Будешь? — предложил он подруге. — Это краденое, — заметила Бекки. Она не одобряла, не могла одобрить воровство в магазине. Как ни крути, но воровство чипсов, конфет, колы не являлось воровством вещей первой необходимости. Их двоих едва не поймали. Вдобавок, кто знает, может, у продавца из-за постоянного воровства в магазине будут неприятности. А Эссен точно не планировала создавать никому проблемы. Не так ее воспитывала мама. — Не краденое, а добытое в бою, — заметил Эрик. — Мы в Готэме. Если кто-то недостаточно внимательно следит за вещами, значит они ему не нужны. — Классно сказано. Совсем рядом зазвучали аплодисменты. Бекки, вздрогнув от неожиданности, обернулась. Оказывается, с ними в закоулке прятался рыжий мальчишка. Чумазый, в лохмотьях, с темными стеклами очков, скрывающими глаза. Незнакомец опирался рукой о трость для слепых. — Кстати, сделайте доброе дело, помогите слепому, — весело произнес незнакомец, пожалуй, слишком весело. — У меня нет денег, — с грустью заметила Бекки, доверчивая Эссен сразу поверила: бедняга по-настоящему слепой. — Но может тебя устроит наша еда? Она, правда, вредная, но может на первое время утолить голод. Девочка протянула руку к пакету Эрика, намереваясь вытащить оттуда пачку чипсов, чтобы отдать слепому мальчишке. Но Эрик поднял руку вверх, поднимая пакет повыше, чтобы подруга не могла до него дотянуться. — Еще чего, — фыркнул он. — Это мое. — Эрик, как ты можешь так говорить? — Бекки не могла поверить услышанному. Неужели ее друг действительно был настолько жесток, раз отказывался поделиться едой со слепым беднягой? В конце концов Эрик всегда мог своровать что-нибудь, а потом убежать от охраны. Ему не приходилось ориентироваться вслепую, жить в постоянной темноте, повсюду таскать с собой трость. — Просто я в отличие от некоторых не верю всяким проходимцам. Я тебя видел в инвалидной коляске, — обратился Эрик к мальчишке. — Без очков и без трости. Ты без глаз или без ног? — Надо же как-то работать. Я Николас, — ничуть не смущенный разоблачением Николас снял очки, глядя на друзей веселыми голубыми глазами. — А тебя я знаю, — Николас бесцеремонно указал пальцем на Эрика. — Ты помогал моему брату в некоторых делах. Моего брата зовут Хуан. Хуан Рамирес. Бекки вопросительно посмотрела на своего друга. Было бы крайне наивно полагать, что дела, о которых говорил прикидывающийся слепым попрошайка, оставались в рамках закона. Эрик все-таки вор. Впрочем, у беспризорников другие законы. Им приходится выживать в суровом мире. Вдобавок Бекки бы никогда не отреклась от Эрика. Он ее друг. Первый единственный друг. Люси в основном играет с ее маленькими сестренками. Ей не до Бекки. Нужно помогать матери. С другими одноклассниками у Эссен отношения не заладились. — А тебя я не видел, — Николас ткнул пальцем в сторону Бекки. — Ты воровка или попрошайка? — Еще один такой вопрос и я тебе врежу, — честно предупредил Николаса Эрик. — Эрик, прекрати, — Бекки взяла друга за руку, не желая драки. Все-таки Николас выглядел младше, возможно, ему едва исполнилось семь лет. В то время когда Эрику недавно исполнилось десять. Они отмечали День Рождения Эрика на крыше. Бекки угощала мальчика домашним печеньем, а в качестве подарка подарила ему связанный ей лично красно-белый шарфик. Узор был прост. Можно сказать узора почти не было. Лишь лицевые и изнаночные петли. Но Бекки очень старалась. Малый опыт вязания не ее вина. Эрику подарок понравился. Эрику вообще нравилось, когда о нем заботились. Возможно, поэтому он уступил безмолвной просьбе подруги, не стал сегодня драться. Хотя подраться Эрик любил, желая хоть на ком-то выместить злобу, накопившуюся за несколько лет жизни с отцом. — Я Эссен. Бекки Эссен, — представилась девочка. — А это мой друг Эрик. Ты будешь с нами дружить? — Ага, — просиял Николас. — Честно говоря, я бы хотел завести друзей. У меня дома лишь старший брат и сестра. Мы с ней двойняшки. Ну, и Скарлетт. Мама не в счет. Мама вечно где-то шляется. Возможно, она уже мертва. Легкая непринужденность, с которой были сказаны последние слова, слегка шокировали девочку. Бекки очень любила мать. И не могла представить, каково это говорить с такой легкостью о возможной гибели собственной матери. Очевидно мистер Браун и мать Николаса были одного поля ягоды, раз их дети не питали к ним особой любви. — Держи, — Эрик протянул веселому попрошайке пакет с украденной едой, видимо решив: чем больше друзей, тем лучше. — Моя добыча, — похвалился мальчик. — Ты тоже угощайся, — обратился Эрик к Бекки. Некоторое время девочка колебалась. Бекки понимала: есть ворованную еду нехорошо. С другой стороны в Готэме постоянно воруют. Воровство не самое тяжкое из преступлений, особенно мелкие магазинные кражи. Убойный отдел такой мелочью не интересуется. Да и Бекки не хочет вечно быть послушной домашней девочкой. Эссен потянулась к пачке чипсов, приняв непростое для себя решение остаться верной друзьям. — Вкуснотища, — захрустел чипсами Николас. — За мной должок. Как-нибудь приведу вас к себе домой. У Скарлетт получаются обалденные блинчики с кленовым сиропом. Вы просто обязаны их попробовать.