Сможешь ли ты полюбить меня?...

—У меня есть план. — шёпотом сказал мужчина. —Ну и какой же? — также шёпотом спросила Беларусь. —Ты соблазнишь СССРа и потом незаметно убьёшь его! Ха-ха! — немец засмеялся демоническим смехом, доводя Белку до мурашек по коже. —Нет! Это мерзко! — дрожащим голосом крикнула Бела на своего "отца". —Таковы жертвы, дочь моя! — Всё с той же мерзкой улыбкой во всё 32 зуба сказал нацист, закинув одну свою руку на плечо девушки, а другой проводя по воздуху перед её лицом. — Я подслушал ваш разговор с Германией. И завтра у тебя есть отличный шанс это провернуть. И да, желательно незаметно. —Я не буду его соблазнять! Максимум втереться в доверие! — Белка скинула его руку со своего плеча и стала перед ним. —Ладно. У меня есть план Б. — Рех развёл руками, жестом показывая "не знаю". —Людвик! — протяжным и высоким голоском произнёс кто-то. Первой повернулась Беларусь, а после уже повернулся и сам Третий. Там стояла молодая девушка, примерно такого же возраста, что и Бела. И роста такого же... Её волнистые блондинистые волосы, элегантно завитые в кудри, падали на плечи и опускались ниже. Пухленькие губки расплылись в радостной улыбке, а на щеках виднелся лёгкий румянец. Её зелёные глаза смотрели прямо на немца. Так вот о каком Людвике она говорила... —А вот и план Б... — шёпотом сказал Рейх на ушко своей собеседнице, пока звуки каблуков по асфальту приближались до героев. —Людвик. Я так скучала! — сказала девушка с синем облегающем платье и бросилась на шею к Рейху. Из-за разницы в росте, мужчина стоял прогнувшись в спине, что доставляло ему жуткий дискомфорт. — А это кто? — девушка устремила свой презрительный взгляд прямо на Беларусь, пока та стояла в недоумении. —А это та самая дочь, о которой я рассказывал тебе. Ты что, забыла? — с ухмылкой на лице, спросил старший, смотря на макушку беловласой. —Ах, прости. — с лёгкой нотой вины в голосе сказала та. — Я и в правду забыла. — она слезла с шеи Третего и повернулась в сторону Белы. — Ты, как я понимаю, Лилит? —Да. — с широкими глазами сказала Белая Русь, наблюдая за резко переменчивым характером собеседницы. —Я Жанна. Приятно познакомиться. — с лёгкой улыбкой на лице сказала так называемая Жанна. — Вы и правда очень похожи. — Рейх лишь отвёл взгляд в сторону, наблюдая за одной точкой. —Ха-ха. И в правду. — липово улыбнулась Белая. Она в этом спектакле участвовать не собиралась, но что сейчас уже поделаешь, если её жизнь превратилась в какой-то театр или цирк. —Лил, иди в дом, мы скоро подойдём. — со злой ухмылкой произнёс Третий Рейх, обняв Жанну за талию. Белка сначала не поняла, что "Лил" это она, но по жестам Рейха, показывающие "в сторону", та поняла и ушла в дом, закрыв дверь. —Не жизнь, а какой-то цирк... — шёпотом сказала она, облокотившись о стену, находящуюся рядом с дверью. —Что-то не так, сестричка? — с издёвкой сказал Германия, выходя из-за угла со своей излюбленной кружкой кофе в руках. —Всё нормально. — ответила та, отпрянула от стены и пошла в сторону своей комнаты. Но Германия нежно взял её за запястье, от чего та слегка покраснела. —Ты чего? — тихо поинтересовалась Белочка и повернулась к Гере. —Эти два дня ты какая-то замкнутая. Или ты всегда такая? Вечно места себе не находишь, хотя это тоже теперь твой дом. — он подошёл к Белке и расставил руки по бокам, будто бы готовясь к объятиям. Беларусь лишь пару секунд стояла и просто смотрела на парня. После, она молча упёрлась лбом ему в грудь, опустив глаза и руки. Герман замкнул руки, обнимая девушку. Он положил свой подбородок ей на голову. —Если хочешь высказаться, я всегда рядом. — нежно сказал он и убрал свой бодбородок с её головы, ведь Беларусь зашевелилась. Та подняла голову и смотрела прямо в глаза Германии. Такие добрые и чистые... —Он такой милый и искренний. Как же я не хочу его обманывать. — мельком проскользнуло в голове девушки, что та даже не заметила, как положила свою руку на щёку немца, заставляя его смущаться. —Лил?... — дрожащим голосом и тихо сказал он. Белку будто это вывело из транса и она, чтоб выйти из этой неловкой ситуации, положила вторую руку на его вторую щёчку. Потянувшись, она чмокнула его в лоб, как сестра, и отстранилась. —Спасибо за заботу. — с доброй улыбкой на лице произнесла Белая. Германия, от смещения, даже отпустил Белку, опустив свои руки. —Пошли ко мне... Я помогу тебе развеяться. — Герман взял собеседницу за руку и повёл её в свою комнату. Тем временем на улице происходило не понятно что... В руках Третьего Рейха блеснула какая-то железка. И спустя всего пару секунд, Жанна начала терять сознание. —Дорогой?... — тихо произнесла она, медленно закрывая глаза. Она упала на плечо старшего немца, пока тот прятал шприц с транквилизатором обратно в карман. Третий поддерживал девушку за талию и одновременно звонит кому-то. —Да. Я буду через пол часа. Да. Как и договаривались. Деньги есть. — и в трубке послышались гудки, а старший немец. Он взял блондинку на руки и понёс её в сторону своей машины. Положив её на заднее сиденье своей Mercedes-Maybach S600, он сел за руль и поехал куда-то за город... Светло-голубая плитка на стенах предавала дискомфорт. Светлая лампочка освещала комнату, в которой даже не было окон. Жанна лежала на синем операционном столе, а над ней светила специальная лампа. Рядом стоял мужчина в маске, что закрывала всё лицо, белом медицинском халате и со скальпелем в руке. —Осталось пару штрихов и покрасить волосы. — грубым и шипилявым голосом сказал этот мужчина, смотря на фотографию, которую ему дал Третий Рейх, и снова смотря на изменённое лицо спящей Жанны, которая уже видимо никогда не проснётся. Пару взмахов рукой и вдруг скальпель меняется местами с другим хирургическим прибором. И вот, лицо девушки снова сглаживается, но это уже не она. Теперь её лицо точь в точь как у Беларуси. Всего один час и её волосы уже белые, как и были у Беларуси раньше. —Спасибо, фюрер. — сказал Рейх, уже хорошенько поспав. И, встав с кресла, которое находилось в углу комнаты, подошёл к столу, оценивая работу своего старого друга. — Как всегда на высоте. — сказал он, проведя своими тонкими пальцами по лицу Жанны. Взяв её на руки, тот помахал другу и ушёл отдуда... —Я дома! — раздался громкий голос из коридора. Сняв ботинки, Рейх прошёл вглубь дома, но ни на кухне, ни в гостиной он никого не нашёл. Только зайдя в комнату Германии, мужчина увидел двух своих детей на полу, играющих в PS. По выражениям их лиц было понятно, что выигрывает Беларусь. —Даа! Я победила! — Беларусь даже подпрыгнула от радости, сперва положив джойстик. —Не правда. Я просто поддался. — возмущался Германия, сидя на полу и скрестив руки на груди. Он что-то пробубнел себе под нос и стянул со своей кровати небольшую декоративную подушку тёмно-синего цвета и кинул её прямо в лицо Белочке, от чего победная улыбка с её лица исчезла и появилась недовольная ухмылка. —Да за что? — она кинула подушку обратно в парня и попала ему в грудь. Подушка упала прям в руки Геры и тот сразу кинул её обратно, но Беларусь, отбив подушку рукой, попала Третьему Рейху в голову, тем самым сбив его фуражку. Он что-то невнятно прорычал и кинул подушку обратно на кровать. И только сейчас молодые страны его заметили. —Ой... Извините. — с ноткой вины и страха сказала Бела, а Герман лишь смотрел то на её, то на отца, ожидая дальшейших действий, ибо его отец, по совместительству очень строгий мужчина, уже бы смог убить за такое. Но он всего-лишь выдохнул, как будто давая "выйти" агрессии, и поднял свою упавшую фуражку с пола. —Ничего страшного. — спокойно сказал старший немец. Германия смотрел на него с недоумением, а Белка и вовсе не знала, как реагировать. —Идите обедать. Марта/имя горничной/ уже накрыла на стол. — сказал старший и вышел из комнаты. Бела с Герой переглянулись и пошли обедать... После недолгого обеда все пошли заниматься своими делами, а точнее... Беларусь пошла в ТЦ покупать себе костюм на завтра, ибо у неё только джинсы и свитер. Германия был увлечён своей работай так, что даже не замечал, что происходит вокруг. А Третий Рейх. Он рисовал. Это было его страстью в последнее время. Так он снимал стресс. Подумать только. У такого человека такое хобби Уже вечер. Нет. Даже ночь. На часах 23:27, а Рейх с Беларусью всё сидят на кухне и что-то обсуждают. Германия уже давно уснул прямо за рабочим столом и ничего не слышал. —Уже время. Поехали. — сказал последнюю фразу старший немец и встал из-за стола и направился в сторону выхода. Беларусь молча встала и пошла за ним. Они сели в машину и уехали в неизвестном для девушки направлении. Через минут десять или пятнадцать они приехали к какой-то заброшенной стройке. Это был многоэтажный дом с огромными дырами в стенах, явно для дверей и окон. Бетонные плиты в тени ночи смотрелись немного жутко, а растения, проросшие на нём, придавали ощущение отчуждённости. Третий Рейх сказал идти Белке на крышу по тем лестницам, которые уже были построены в доме. И она послушно пошла. Через 5 минут и сам Рейх подошёл на крышу с трупом девушки в руках. —Что это?! — крикнула Беларусь от страха или полного не понимания ситуации. —Не ори. — сказал Рейх, потерев висок. — Это ты. — спокойно произнёс он и кинул мёртвое тело прям к краю крыши. —Что ты задумал? — дрожащими голосом спросила та. —Мы представим её как тебя и сбросим с крыши. Тем самым все будут думать, что ты умерла и ты сможешь начать дело. — Немец положил бывшей Жанне в карман паспорт Беларуси и её старую сим-карту. —Ты просто... Больной! — сорвалось с языка Беларуси. —Да! Но ты должна быть благодарна, что я принял тебя в свою семью! Теперь твоя очередь платить! — прикрикнул немец и пнул тело с такой силой, что она полетело вниз, задевая недоделанные балконы и этажи. У Беларуси из глаз родились слёзы. Ей хотелось уйти, но она не могла. —Ой, ну что ты? — Рейх подошёл к ней и приобрел за плечо. Второй рукой он вытирал ей слёзы, но Бела не успокаивалась. И так они простояли около пяти минут и поехали обратно домой, на последок только позвонив в милицию, чтоб труп быстрее обнаружили. Но чтобы их не обнаружили, они быстро уехали оттуда.