Репетитор: часть 2

Проснувшись уже на следующий вечер, Воробей чувствовал себя отвратительно, будто совсем не отдохнул. Но валяться больше не было сил, да и гул снизу раздражал. Только Влад сел, скрипя костями, в дверь вломились. — Слава Господу! — Алла подскочил к нему, — Меня уже отправили тебя будить, думали — помер. — Не дождетесь, — на своё удивление, Влад улыбнулся пересохшими губами. — Так, быстро, в душ, есть и в гримерку. Через два часа твоя смена. Воробья самовольно поставили на ноги, морща нос на его помятый вид. А тот оторопел прямо-таки. — Ну, чего встали? — стук длиннющих стрипов едва вывел Влада из оцепенения. На него уставился Киви, сейчас он был даже выше помятого новичка, — Блондинчик, не спать! Перед носом пощелкали ногтями, раскрашенными в черный. — Мне что… сейчас надо будет с кем-то трахаться? — сглотнув ком, вымолвил удрученный Влад. В тесно заставленной коморке поначалу царила относительная тишина, а потом оба проститута заржали, шурша вызывающей одеждой. — Ты себя видел вообще? Никакого достоинства! — Алла погладил его по голове, как несмышленого ребенка и пошёл к строю шкафов у противоположной стены. — Во-первых, ты слишком малоопытен, чтобы пойти «в комнатку», надо хотя бы на шесте покрутиться денек-другой. А, во-вторых, ты же вроде с Раисой ещё не обсудил деталей? Влад глянул на Киви со смятением, коротко стриженный брюнет с фиолетовыми губами усмехнулся, поясняя: — Каждому подбирается почти что индивидуальное назначение. Нам она сказала назначить тебя в официанты. Поэтому, шевелись! После душа Воробья запихали в орущую гримерку, наспех продепилировали итак почти лысые ноги, руки и подбородок. Киви хотел ещё в трусы залезть, но Воробей не дался. Во время сей инквизиции Влад умудрился поесть и накатить стопку для храбрости. Следом его лицо намазали всеми приблудами мира, тело облачили в короткое пышное черно-белое платьице с передником. На голову нацепили черный бантик, закалывая едва отросшую челку. — Сука… — горько выдохнул Влад, пока его крутили перед зеркалом. — Такой кадр пропадал — завистливо вздохнул Отис, хотя все разы до этого, он не отличался особым участием в их проделках. Шаркая своими черными туфельками на невысокой, почти плоской подошве, Влад плелся за Аллой. Тот шёл уверенно, как всегда, за ним тянулось бледно-розовое шелковое платье-пеньюар, обнажая хрупкие плечи. Влад отсекал любые поползновения совести. Он был необратимо вовлечен во всю эту катавасию, да и побыть наедине с собой ему не давали, что было кстати. В основной зоне уже было приглушенно-синее освещение, кое-где точечно горели светильники, оставляя непринужденную атмосферу, как утром. Пока музыка лилась неспешно и глухо. Потихоньку стягивался народ. Владу сказали, что в будни людей меньше, а потому ему следует расслабиться, все пройдет гладко. За барной стойкой как всегда стоял Константин, усиленно натирая бокалы. На стульях сидело ещё двое парней. — Мальчики, это Влад, введите его в курс дела, — Воробей отметил их сходный макияж и униформу. Различались на их телах только чулки и помада, и то, лишь цветом. Со стула бойко спрыгнул невысокий паренек с небольшой, ухоженной бородкой. Харизматичен и приветлив, он тут же вызвал в напряженном Воробье положительные эмоции. — Юлик, — пожали Владу руку, — А это Ася. Голос Юлика был высоким, мягким, чем-то напоминал голос самого Воробья, разве что, не прокуренный. Ася тут же рыкнул. — Я Асмар, деревенщина! — и махнув высоким черным хвостом, демонстративно удалились. — Он всегда такой бука, привыкнешь, — отмахнулся Юлик, тут же хватая Влада под руку. — Ну, гляжу, вы разберетесь, — Алла чмокнул Влада в висок, — Встретимся после смены, новичок! Воробей проводил его походку от бедра, отмечая, что Алла все-таки похож на женщину, просто рослую и плоскогрудую. — А у вас тут у всех женские имена? — ляпнул новичок. — Ха-ха, нет, я просто старое имя менять не захотел, вот и подобрал мужской аналог, — Влад нахмурился, — Я раньше был девушкой. — О! — проблеял Влад, чуя, что полез не в то русло. — Да не пугайся, я всем сразу говорю, чтоб вопросов не возникало. Я уже мужчина лет пять, все нормально, — Юлик рассмеялся, Влад прошёлся любознательным взглядом по торчку каштановых волос, вполне себе грубым рукам с короткими ноготочками. По нему было не сказать, что всего каких-то пару лет назад, он ещё представлял нежный пол. — Может, ты расскажешь, что мне делать сегодня нужно? — поежился Воробей, Юлик осекся. — Да, точно! Зона клуба делилась на несколько частей. Барная, ресторанная, танцпол и стриптиз. Это не считая приватных комнат и вип-зоны. Официанты нужны были только в ресторанной, приватной и «випной». Сейчас так удачно вышло, что каждому досталось по зоне. — Наконец-то не придется рвать задницу! — улыбнулось приятное лицо Юлика, — Какую зону хочешь? — Ту, в которой меня не нагнут… — Ха-ха, таких у нас нет! Влад тяжело сглотнул, вытирая потные ладони о черные чулки. — Эй, я ж шучу… вообще, официанты вроде как неприкосновенны, но сам знаешь, экземпляров всяких хватает. Но на этот случай есть охрана. Юлик воззрился на Влада, но тот тушевался, пряча взгляд. В груди у него пылала тревога, она заставляла сердце колотиться будто в приступе тахикардии, а лицо наливаться краской сквозь слой косметики. — В общем, давай, ты поработаешь в ресторанной сегодня, ага? Это как в обычном кафе, подходишь, принимаешь заказ, несешь в зону кухни. Никто не имеет права тебя трогать без согласия. Но если игрануть юбкой и состроить глазки — оставят хорошие чаевые. Влада успокаивала эта внимающая улыбка, он выпрямился. — Хорош, я же не девчонка какая-то… не в обиду, — спохватился он. — А-ха-ха, забей, милашка! — его потрепали за плечи и вскочили со стула, — Ладно, пойдем на кухню, покажу всё и по местам, уже народ прибывает. Только в шесть утра Влад прилег на кровать, он устал до одурения. Всю ночь он протискивался между пьяными телами, таскал закуски. Но никто не тронул его и пальцем, это радовало. Он, было, провалился в сон, как на его кровать запрыгнули. Это был Киви, уже умытый и одетый в обычную одежду. Влад даже не признал его поначалу. — Так ты расскажешь, что привело тебя в наши ряды? — Вообще-то я официант. — Ну, ты всегда можешь пойти на нашу, более высокооплачиваемую дорожку. — Я не ради денег тут… — Киви, отстань от парня! — шикнул Тарас, стягивая с себя парик в другом конце комнаты. Влад лениво обвел взглядом двухъярусные кровати, натыканные в хаотичном порядке. Тут тоже были окна, выходящие на пустырь и прикрытые персиковыми плотными шторами во имя сохранения интимного сумрака. Стены были отделаны лакированным деревом. Жило здесь, по меньшей мере, человек десять. Влад знал единицы, он был тут единственным официантом. — Давайте спустимся и выпьем, — уселся Алла на соседней кровати, отрывая накладные ресницы. Выглядело жутко. — К вечеру надо успеть выспаться, — попытался возразить Влад. — В гробу выспишься, новичок! — лихо возразил Киви и бросил в Воробья салфетками для снятия макияжа. Константин сегодня был в отгуле, разливала компания сама себе. К ним присоединился Юлик, ещё не успевший слинять. Славный вышел квартет. Знатоки рассказывали Владу здешнее мироустройство, смешные и страшные казусы. Изнасилования здесь вещь постоянная, но не кидающаяся во внимание. Парни и сами понимают, чем чревата такая работа и что не каждый станет менять угол проникновения, если вдруг тебе больно. Раиса, как ни крути, была человеком, помешанном скорее на выгоде, чем на их общем комфорте. Поэтому попытки превратить это место в нечто более культурное губились на корню. Всё-таки, она баба стервозная и деловая, является сюда лишь на выходные, какое ей дело до состояния чужих задниц? В её отсутствие за клубом присматривает правая рука — Григорий, но до сих пор Влад его ни разу не встречал. — К дискомфорту привыкаешь, — Алла закурил сигареты с интересной начинкой. Влад с наслаждением втянул сладковатый запах, но тут же одернул себя, — Зато платят хорошо, мне с моим образованием учителя пения столько и за полгода не собрать. — Я тоже учитель… — вспомнил Влад, наслаждаясь горечью коньяка на губах, — Искусства. Был. — Главное, кто ты сейчас, — попытался разрядить обстановку Юлик. — А кто я сейчас?.. Брошенка? Отброс общества? Я просто пылинка, чьей судьбой распоряжаются как хотят… Я блин, официантишка в подпольном геюшнике… Без обид, пацаны, — невысокий пузатый стакан опрокинули залпом и с глухим стуком опустили на вычищенную столешницу. Все синхронно вздохнули. Атмосфера переставала благоухать чужими разгоряченными телами, дорогим парфюмом и весельем, опускалась долгожданная прохлада. — Знаете, ничем не отличается от посиделок с подружками, когда мне было шестнадцать, — засмеялся Юлик, отчего в уголках его потрясающих синих глаз появились очаровательные морщинки. Влад тоже печально улыбнулся. Повисла тишина, разряжаемая едва слышимой попсой. Каждый удалился в черноту своей души. Это можно было заметить в черных, ещё мальчишечьих глазенках приунывшего Киви, в насыщенно-карих, отстраненных глазах курящего Аллы… И в безмерно печальном, уставшем взгляде Воробья. — У нас тут у всех жизнь не сладкая, Владик, — с грохотом поднялся Алла из-за столика, — Мы понимаем тебя, как никто другой. Поэтому нам всем нужно собраться и продолжать выживать всем на зло. Раиса оставила Воробья в зоне обслуживания ресторана, прекрасно понимая, что такую строптивую кобылу ей не объездить. Сама кобыла была только за, ведь он до сих пор считал, что создан лишь для одного человека. А его жизнь обслуги задалась неплохо, тратить деньги особо некуда, хватало крох, падающих от зарплаты и редких чаевых. Воробей стал работать, не думая, просто плывя по течению. К нему хорошо относилась хозяйка, и он быстро сыскал себе компанию, лишь Ася-Асмар относился к нему с брезгливостью, но Влад старался не брать это в счет. Со многими случается сучий характер, что взять… Возможно были и другие недоброжелатели, но они не возникали, а значит, не представляли опасности. Прошла неделя, как и не было. Влад старался не брать во внимание, что пил каждый день, что научился краситься, пусть и примитивно. Обычные вещи, присущие молоденьким девушкам, входили в его обиход плавно и надежно. Идеально гладкие ноги, крем на лицо перед сном, глажка костюма… медленно, но верно он втягивался, даже манера говорить изменилась. Однажды, когда Воробей это понял, стоя в гримерке и выводя черную стрелку по веку… он обессиленно опустился на стул и сидел, уставившись в одну точку. Ребята тут же завозились вокруг, а ему настолько захотелось взвыть, зарыдать, разбить что-нибудь. Он заблудился в этом мире. Перед глазами замелькали отблески прошлого. Макс, Адель, мама и другие. Все точно осталось в другой жизни, и так тяжко заскрипела душа. Его семья была вынуждена бежать из города, где жила всю жизнь. Его любимый исчез, и Влад даже не знал, намеренно ли? Ведь если Влад так изменился за считанные дни, что могло произойти с Максом за этот год? Больше всего Владик хотел вернуться в свои семнадцать лет, где все было хорошо, и проблемы были такими обыденными… — Соберись, — Влад поднял глаза и в отражении зеркала увидел Адель. Её черные глаза смотрели с осуждением и призывом подняться. Влад зажмурился и мотнул головой, в следующую же секунду видение пропало, он сжал кулаки. — Я в норме, — бросил он копошащимся парням и вернулся к рисованию на собственном лице. Ведь это сродни искусству. Тот день он начал явно не с той ноги. Перевернул поднос, перепутал заказы. Ещё и оттоптал ноги посетителю. Подлетев впопыхах к очередному столику, он отбарабанил приветствие и свое имя, готовый записывать в небольшой блокнотик заказ. — Даже думать не стану, — уловил он ухом, не успев среагировать на дальнейшие действия гостя, — Хочу тебя. По колену, стиснутому капроном, провели теплой рукой, тут же нырнув по бедру под пышную юбку. Влад только охнул, как его свалили себе в руки и сально зашептали на ухо: — Никогда раньше тебя тут не замечал, моя прелесть, — и скользкими губами прошлись по шее, Влад зажмурился, пытаясь подняться, — Тихо ты, заплачу сполна за такую детку. — Я не эскорт! Но мужику было плевать. Влад даже не подумал, сколько тому лет, симпатичный или урод, он даже не почуял его запаха, до того отупел от происходящего. Мерзость. Кричать было глупо, тут каждый второй свистит, орет музыка и кто-то играет в жертву и насильника. Влад хотел было, настучать этому наглецу по морде, но вспомнил, что за это могут штрафануть, а то и вовсе, выгнать. Он начал глупо уворачиваться от прикосновений и губ. Его колготки, столь ему ненавистные, тут же разорвали, рука огладила пах, и Влад вздрогнул, широко распахнув подведенные глаза. — Ух, какой же ты голодный до ласки, мой драгоценный! Давно не было папочки, да? Осознание, что у него тут же встало, сорвало Воробью крышу. Гость был вырублен одним ударом локтя, Влад вылетел из зоны, сверкая пятками. Оказавшись в уборной для персонала, он закрылся в одной из кабинок, поднял все свои юбки, зажал зубами и остервенело начал мастурбировать. Из глаз брызнули слезы, он тихонько скулил, представляя, что его касаются любимые, горячие ладони, грубоватые и властные. Перед глазами стояло лицо Макса, немного лукавое и всегда манящее. Воробей мигом вспомнил все их разы, все их совместные ночи. После того злополучного коктейля, в школе, на столе, на кровати, стоя… Боже! Влад кончил так бурно, что едва не свалился с крышки унитаза. Откинувшись на влажный бочок, он дышал так, будто только что дал кросс на пару километров. Он ненавидел сам себя повсеместно. Возбудиться на прикосновения какого-то мерзкого извращенца, когда у тебя есть муж… Влад прикрыл глаза и матюгнулся шепотом. Тем вечером Раиса устроила ему грандиозную выволочку. Вот точно, баба есть баба, мозги отделает, мало не покажется. Воробей еле ноги унес, смирившись с утратой некоторой части аванса. Это было не так губительно, деньги он почти не тратил, учитывая, что вообще не выходил из клуба. Одежду, сигареты ему закупал Юлик, приезжавший каждый вечер из центра, где жил. Кормили их со здешних ресторанных остатков, что было весьма недурно. За жилье часть конвертной зарплаты взымалась автоматом. Влад, разбитый в край, вышел прогуляться с косячком на пару. Его режим сбился с ног на голову, он встретил рассвет в расслабленном дурмане, прогуливаясь по заброшенным цехам и пустырям с заблудшими злыми шавками, а потом пошёл отсыпаться. Жизнь его напоминала неудачную шутку. Спускаясь как-то к обеду по лестнице в кухню, Влад зевал и жмурился на яркие солнечные лучи, проникающие сюда из вытянутого окна. На него опять напала бессонница, а потому он решил лучше поживиться чем-нибудь, чем лежать и пялиться в потолок. Было тихо, в такое время персонал сидел по домам, мальчики отдыхали. И клуб, не имеющий названия, напоминал обычное заведение, не пользующееся большим спросом. В одном из коридоров, ведущих ко всяким техническим помещениям, Влада вдруг окликнули. — Эй ты, стоять! — Воробей тут же напустил свою самую недружелюбную морду и остановился. К нему направлялся очень высокий, худой мужчина. На его теле болтался темно-синий костюм, непослушные кудри, переливались медью и были неумело зачесаны назад, — Ты что тут делаешь? Влад попятился от такого наезда, смерив это нелепое чудо в перьях, насмешливым взглядом. — А ты? Незнакомец недовольно облизнулся, поправляя на выпуклом носу очки в тонкой оправе. — Где тебя учили вопросом на вопрос отвечать, звереныш? Научить хорошим манерам? Влад прыснул, заглядывая в блекло-зеленые, неинтересные глаза, выпученные на него с угрозой. Не выспавшийся официант тут же переключился в режим нападения. — Гуляй, Рыжик, пока Я тебя манерам не научил, — зеленоглазую воблу тряхнуло от похлопывания по плечу. Воробей плавно обошёл его, спускаясь-таки на кухню. Там спала Наденька — посудомойка и кухонная разнорабочая. Она сидела на табурете в углу и обнимала огромную алюминиевую кастрюлю, которую, видимо, усердно чистила, прежде чем свалилась в лапы Морфея. Надька была славной, но больно наивной девушкой, отчего её и поимел мир. Влад узнал её историю от вездесущего Аллы. Тяжко пришлось этой девочке в свои зеленые восемнадцать, но тут все были не без греха, не без потери. Влад легонько подергал её за один из хвостиков каштановых волос, девчуля вздрогнула, тут же поправляя косынку. — Владик! — зевнула она, — А что, смена закончена? — Уж давно, — улыбнулся он. — Ты голодный? Там профитрольки остались, я сейчас! — подхватилась эта смешная худоба, роняя губку и моющее средство, стоящее неподалеку. — Я сам, уймись, — с усталой улыбкой сказал Влад и легонько надавил ей на хрупкое плечо, усаживая обратно. Они неплохо дружили. Приходили в голову Воробью и смурные мысли, что снова он влезает в это же русло, неосознанно влюбляя в себя сопливую девчонку. Но сейчас ему было спокойно, ибо, Наденька явно сохла по Раисе. Таким взглядом шикарный зад хозяйки не провожали даже самые отъявленные казановы города, таскавшиеся за бабой по пятам. Но Раиса была женщиной замужней, хоть частенько утаскивала прихожих стриптизеров в вип-зону… Влад погружался в здешнюю историю глубоко, вяз в паутине знакомств и ненужной информации. Но он все принимал к сведению, как говорится, предупрежден — вооружен. — Как там Киви? — Наденька заварила им ароматного зеленого чаю, притащенного шеф-поваром дядей Женей откуда-то из Индии. — А что с ним будет?.. Рисует губы фиолетовым, снюхивается, веселится… как обычно, разве нет? — Да видела я тут недавно… как он рыдал взахлеб в подсобке. Влад замер с горячей кружкой в руках. Дивный запах чая тут же сделался пресным. Для Влада расторопный Киви чем-то напоминал Сережку Шумилова, разве что, он был ещё легче, ещё задорнее. Доселе Влад думал, что этот мальчик со странной тропической кличкой обитает здесь ради развлечений, как Майк Ярцев. Они оба любили покрутить задницей, прибухнуть и далее по списку. Влад никогда не видел расстроенного Киви. Даже когда они изливали друг другу души в первый рабочий день, парень держался стойко и даже отстраненно. — Это странно, — заключил Влад. — Я думала, может, ты знаешь, что у него на душе. — Особо мы не общаемся. Обсуждаем только клиентов и музыку, — Влад только сейчас понял, что в действительности, совсем не знал тех, с кем делил быт. Нервы гудели весь оставшийся день. Что-то давно позабытое самоотверженной душенькой Воробья вновь вспыхнуло. Он уговаривал себя не соваться в чужой брод, но думал о Киви непрерывно. Столкнулся он с ним за день всего раз и то, в гримерке. А там вечно царила атмосфера суеты, веселья и витал душок травки и благовоний. Киви только широко улыбнулся ему, всё-таки он был милейшим существом на планете, особенно вкупе с макияжем по типу корейского. Влада настораживало, что за этой счастливой маской скрывался глубоко разбитый человек. Воробей просто понимал, каково это. Сегодня, несмотря на будний день, народу было много. Опять орали биты, сверкали софиты, парни вытворяли невиданное на пилонах. Влад разносил напитки, уже порядком утомленный сегодняшним вечером. — Здравствуйте, уже выбрали что-нибудь? — подошел он к очередному столику, даже не взглянув на сидящих и приставив стержень карандаша к блокноту. — О-о, вот ты кто, значит, звереныш, — протянули сладостно, Влад недоуменно воззрился на мужчину, сидящего в глубине софы. Он мысленно матюгнулся, когда признал в нем того самого рыжего уебка. Воробей попытался натянуть улыбку. — Верно, вот, кто я. Так, вы готовы сделать заказ? — и снова уткнулся в блокнот. А кто он? Важная шишка, наверняка, раз разгуливал в нерабочее время суток по этажам. Вот влип. — Что ты можешь нам предложить, невоспитанное животное? — деловито закинули ногу на ногу. Мужчины, сидящие в окружении Рыжего, осклабились. Их блестящие глазенки выжигали в Воробье дырку. А тот уже чуял раздражение, накрывающее его разум волной. — Ну-у, смотрите… могу посоветовать вам окунуться своей дебильной башкой в унитаз, дабы остудить ваш пыл. Также могу посоветовать вам заткнуть свой поганый рот каким-нибудь их сидящих рядом хуев, ведь вы явно, комплексуете о своей интимной жизни, верно? Иначе, почему ещё вы приебываетесь к обычным людям, живущим своей жизнью, а? В следующую секунду карандаш в руках Влада со звонким хрустом распался на две части. Его выдернуло из объятий ярости, он уставился на замерших, явно напряженных мужиков, все склонили головы. Официант за секунду перебрал в голове случившееся и бросил испуганный взгляд на Рыжего посетителя. Лицо напротив исказила злость. На плечо Влада водрузилась легкая рука Толика — местного хостеса, заботящегося о посадке гостей и порядке в зоне. Он видимо заметил облако негодования, скопившегося над головами компании и оторопевшего официанта. — Григорий Юревич, могу я чем-нибудь помочь? Все нормально? — его светлая мордочка просияла услужливой лыбой. « — Ещё один экземпляр, это Гриня Юрич, такого деспода моя великолепная задница на своем веку ещё не встречала! — комментировал Алла.» Влад понял, что только что нагрубил правой руке Раисы и опасливо сглотнул, прикидывая размер нанесенного урона. После смены он сидел в их комнате, не в силах даже стянуть с себя девичьи шмотки, выкупленные явно из секс-шопа. Ему было страшно. Выгонят, или отдадут в сексуальное рабство, кто их знает… Чертов его длинный язык! Воробей испытывал страшную обиду на самого себя, он просто не знал, что ему теперь делать. В коморку вошёл Толик, прикрыл дверь и вздохнул горестно, грозно приближаясь к мученику. — Идиот! — Влад кивнул, — Бестолочь! Вот что мне с вами всеми делать?! Ты… Ты!.. В общем… Он сказал, либо ты идешь и принимаешь наказание, либо можешь паковать вещички. — Какое ещё наказание? — робко спросил Влад, не осмеливаясь поднять глаза на злющего хостеса. — У-ух, для всех он выдумывает разное, — отозвался Алла позади. Воробей уронил голову в руки, — Да не парься, скажи, что натурал, он с такими не спит. Его койка прогнулась от опустившегося рядом веса, Влада приобняли за плечи. — Раиса тебя не отболтает, она за него держится, это черт имеет большое влияние и связи, — Владу хотелось сжаться под широкими ласковыми ладонями Аллы. — Придурки, — выдохнул Толик и уселся напротив, — Вот кто тебя за язык тянул? — Да заглохни, ему итак тошно! — прикрикнул Киви, — Вадь, ну ты всегда можешь просто уйти! Без унижений! — Киви запрыгнул на койку напротив так, что Толика подбросило. В черных глазах парня читалась настойчивость, призыв к действию. — Не могу я… меня, наверняка ищут по всему городу… Идти мне некуда. — Кто тебя ищет? — попытались влезть в лицо сбоку. Влад встал, избегая зрительного контакта с мужчинами. — Проводишь? — спросил он Толю. Ждали Влада в одной из приватных комнат. Тут было приглушенное освещение. Двуспальная кровать посреди, рядом журнальный столик с несколькими бумажками, вазой презервативов, алкоголем. — Повесь на дверь табличку, ага? — окликнули Толю, тот услужливо кивнул. Влад знал эту фишку. Если комната занята парой — на ней табличка. — Я натурал, — зашел Воробей с козырей, сминая подол платья в руках. Григорий Юревич продолжал курить, сидя в кресле по левую сторону от кровати и наблюдая за Владом, как удав за мышью. Он зажал ментоловую сигарету между длинных пальцев, как у пианиста и картинно выпустил колечко дыма. — Это ничего, — выдали его тонкие сухие губы. Прогремело точно гром под ясным небом. Влад уставился в фиолетовый ковер, сердце грозилось выпрыгнуть из груди, лицо залило краской, выступили желваки. А Рыжий изучал его своим жалостливым взглядом, чуть щурясь. За эти пару чертовых минут Воробей выгорел изнутри настолько, что было уже плевать, что с ним сделают, лишь бы это поскорее кончилось. — Так и будешь стоять, звереныш? — донеслось до него грубо. Владу апатично подумалось, что его коллекция кличек пополнилась вновь. — Мне блять, станцевать? — психанул он, дернувшись. Он знал, что усугубляет своё положение только больше, но, как и обычно, эмоции брали верх. — К примеру, — докурив, он выпрямился во весь свой немалый рост. Он был даже выше Макса. Влад сглотнул, снова потупившись, — Раздевайся. Влад не стал медлить, под этим дотошным взором весь его костюм вскоре оказался на полу, в том числе и трусы. К нему подошли очень близко, Влад ощутил дыхание на макушке. — До чего ты неказистый, — выдали с нотами брезгливости. — Раньше никто не жаловался, — оно и к счастью, у него не встанет. — Твои шлюхи однозначно были слепы. — Как и твои любовники. Прозвенела затрещина, Воробей зашипел, отклонившись, но не отступив ни на шаг. Его тут же сжали за подбородок и притянули к своему напряженному, скуластому и бледному лицу. — Сейчас я накажу тебя за каждое плохое слово. Влада бросили животом на кровать, он хотел обернуться, но ему запретили, деловито выхаживая за его спиной. — Если выдержишь всё, что сейчас случится, то оставайся. Если нет — сегодня же охрана вышвырнет тебя вон. Влад обернулся, замечая, как Гриня натягивает на свои музыкальные, чувственные пальцы кожаные перчатки… Какого?! При виде здоровенной плетки, которую тот вытянул из нутра своего кейса, лежащего рядом со столиком, Влад покрылся холодным потом. — Подожди, это… это слишком! — Таковы условия. Не согласен — вперед, — он указал на дверь, намекая, что его тут не держат. Влад обалдел, в его голове разразилась настоящая война. Но он подавил все свои чувства, делающие его самим собой. Он покорно отвернулся, подложив руки под подбородок и стараясь не выдать своего страха, скопившегося глубоко внутри. В пустой голове звенело. — Хороший мальчик, — донеслось до него, и по всей комнате раздался звук плетки, разрезающей воздух. От первого удара Воробей вскрикнул неожиданно для себя самого. После второго он с силой зажал рот рукой, кожу жгло, и постепенно очаг боли разрастался. Взмах, взмах и ещё! Среди мыслей звучало лишь одно: «Терпи!». Этот мудень не заслуживает даже рваного выдоха в свою сторону. Тело полыхало языками боли, они кололись, щипали. Вскоре щеки сделались мокрыми, но Влад стискивал зубы до скрежета, сминал простынь в кулаках. Было стыдно признавать, но он готов был сдаться, лишь бы это прекратилось. Он непроизвольно начал уходить от свистящего орудия пыток, но его грубо подволакивали обратно за голень, что-то деловито говоря. Влад не разбирал его слов, он старался концентрироваться на сбитом дыхании, он дрожал, пытаясь справиться с волнами недомогания, так внезапно обрушившимися. Как-то он читал, что к любым ощущениям можно привыкнуть и потом перестать их чувствовать вовсе. Но здесь это не работало. Он понимал абсолютно каждой клеточкой, что происходит и уже не мог сдержать жалостных стонов. Спину похолодила липкая кровь, плетка хлюпала. В комнате сделалось до дурноты жарко. Влад не мог заорать, даже если бы захотел, счет времени потерялся. Он здесь пять минут, час или день? В любом случае, вечность. Осознавать, что от дерзкого Воробья осталась хнычущая растерзанная кучка, было тяжело для него самого. Влад был прав изначально. Ему везет нарываться на всяких больных ублюдков. Вдруг настигла передышка. Потный Влад судорожно вздохнул и поднял голову, пытаясь увидеть, во что превратилось его тело, но первым делом осоловелым взглядом наткнулся на Григория Юревича. Тот стоял уже без плетки и агрессивно надрачивал. Звук шлепания его руки о его добро, лихорадочно горящий взгляд… все это даже пугало. Но ещё жутче было то, что «правую руку» хозяйки возбуждали подобного рода картины. Влад отвернулся, проваливаясь в темноту. В следующий раз он очнулся снова от боли, заорал благим матом, задергался, не сразу поняв, что его трогают руки товарищей. Парни запричитали, зауспокаивали. В их каморке горел противный желтый свет, напротив появилось лицо Киви. — Влад, всё хорошо, скоро станет легче! Хочешь, мы тебе обезбол поставим? Натуженное и красное лицо Влада прохрипело что-то неясное. Киви порывисто чмокнул его в нос и удалился, крикнув «Ща!». Влад уткнулся лицом в одеяло, чувствуя, как спина и ягодицы горят. Его мутило. Щадящие прикосновения ребят и влажной, скорее всего, вискозной салфетки все равно приносили ни с чем несравнимую, глухую боль. Она напоминала, заставлял вернуться в то мгновение, когда над ним практически надругались. Больше всего на свете хотелось к Максу. К его красивому, доброму, заботливому Зарецкому. Ведь будь он рядом, ничего бы такого не произошло. Никогда. В ляжку вошла игла, Влад только дернулся. И ещё через полчаса боль отступила, он заснул. Макс орал как резаный, стоя у берега. Неподалеку был Костя, но Макс позаботился, чтобы он не услышал его гневной тирады. Не так давно Зарецкий послал в Иркутск человека, чтобы тот убедился в сохранности Влада. Но Воробья и след простыл. В студии, куда Макс устроил его лично, сказали, что Воробей уж почти месяц, как пропал. Месяц. Макс никогда себе не простит, если это Барыга-таки расквитался с ним за исчезновение. Внутри всё перевернулось в одночасье, Зарецкого почти ослепило. Он рявкнул посыльному, чтобы тот Воробья из-под земли достал, неважно какими способами и бросил трубку. Мужчина взъерошил волосы, шумно вздохнул и подошёл к перилам, ограждающим пешеходную зону от самого берега. Нутро кипело, накатила усталость. Макса грузят на работе, отец набирает обороты и требует от сына ответных действий. На плечи учителя биологии свалилось невиданное. Финансы, страховки, акции. Макс с трудом, но разобрался в этом всем. Ему помогали, его вели, а он слепо брел за кормящей рукой. И он упустил самое важное в своей жизни. Зашло всё слишком далеко. Причина, по которой Зарецкий влип по самые яйца, теперь потерялась. Бросать всё и ехать искать пропажу казалось очень логичным решением. Отец поймет, если действительно считает его своей семьей, если… — Глава тебя уже ожидает, — рядом нарисовался Костя. Макс выпрямился, поправляя воротник пиджака. Вот сейчас всё и скажет. Встреча была в ресторане, Макс решительными шагами направлялся к излюбленному ложе Зарецкого-старшего. За ним едва успевал опасно притихнувший в последнее время Константин. — Добрый вечер, сын, — Андрей Петрович всегда был снобом, говорил высокопарно. Макс с трудом с этим свыкался, он привык к более свойскому общению, а так отец лишь углублял пропасть между ними. «Вроде, моя родная кровь, а как чужая…» — пронеслось в голове у Макса. Но он быстро отсеял это: «Он же мой отец! Как ни крути». — Как дела с тем счетом? — Макс решил зайти с благоприятной, обыденной темы. — Не дурно, скоро всё будет у нас в кармане, — Андрей Петрович смаковал аппетитный стейк, — Сделаешь заказ? — Я не голоден. Кустистые брови собеседника вскинулись, но фигура вернулась к блюду. Костя сидел все также неподалеку, незаметно косясь на дрыгающую ногу Макса, его руки, сжатые в замок. Опасения Савенко подтвердились, Макс хватился своего благоверного. И как только Андрей Петрович это поймет — Константину засунут бревно в зад за то, что упустил этих двух. Косте не подвернулась возможность поговорить с Максом об этом, вернее, он просто не придумал, как. Ведь… его личные чувства впервые смешались с работой намертво. Костя и сам не знал, а хотел ли он помогать Максу, ибо лишь одному достанется упрямец со вздернутым наглым носом. Послышался звон столовых приборов, Зарецкий-старший отложил трапезу, вытер кончики рта салфеткой и воззрился на замершего каменным изваянием Макса. — На самом деле, у меня новости. Оба молодых мужчин навострили уши. Где-то лилась непринужденная музыка, гудели прибывающие гости. В воздухе носилось буйство ароматов. Изысканные блюда, дорогой парфюм, запах выстиранных белых скатертей. — Наконец-то мы с тобой свершим то, во имя чего объединили силы, — на потухшем лице отца появилась сухая улыбка, Косте она не понравилась. — Ярцев… — прошептал Макс, точно не веря своим ушам. Андрей Петрович сладостно прикрыл глаза и кивнул. — На следующей неделе у холдинга Деревцова будет пышный прием. Там будут многие… Он в том числе. Другого шанса не будет, — на последней фразе голос мужчины сделался строгим, угнетающим. — И как нам?.. — Как ты понимаешь, приходить с охраной и тем более, с киллером не разумно, никого не пустят… Поэтому взять на себя ответственность придется человеку, которого не осмелятся обыскивать при входе. Сердце Константина упало в пятки, он покосился на Макса и не узнал этого щенячьего взгляда. — Это должен быть я, — прозвучал с решимостью. Сухие губы Андрея Петровича растянулись в хищном оскале. Константин поправил свою пьянющую ношу на плече. Не удивительно, что после всего случившегося, Макс надрался в ближайшем же заведении. Внутри у надзирателя весь вечер горело, он чувствовал, что должен вмешаться, он просто не мог оставить всё как есть. Макс глуп. Глуп даже для своего возраста, для своего опыта. Неужели он совершил мало ошибок? И на сей раз он забрался слишком далеко. — Ты себя переоцениваешь, — Макс усадили на диванчик в номере, тот задрал подбородок, мыча что-то в недопонимании, — Я говорю, что ты не должен этого делать. Ты не хочешь. Константин присел на корточки перед этими темными, печальными глазами. На удивление, Макс сразу понял, о чем речь и даже не посмеялся над этой попыткой. Зарецкий плавно перенес локти на колени, становясь очень близко. Савенко был наготове, если на него кинутся с кулаками. — Опять мне это говорят. — Так может, прислушаешься? — Нет, я покончу с этим. — И сядешь за решетку. — Не сяду, — вальяжно откинулись обратно. — Думаешь, папенька тебя защитит? — поднялись, хмыкая. Макс смотрел уже с негодованием, — Ты его идеализируешь, как тот маленький брошенный мальчишка. Где твоя злость, а?.. Он же бросил тебя! Думаешь, он не сделает этого снова? — впервые за последние множество лет, Костя испытывал реальное раздражение. Может, даже злость. Макс нахмурился, рвано выдохнув, и отвел взгляд. Вечно равнодушный Константин в первый раз повысил при нем голос. Затуманенный рассудок с трудом переваривал эти слова, но в то же время, опять искал отцу оправдания. — Он не может так поступить, — упрямо процедили, так и не повернувшись. — Вот увидишь, — рявкнул Костя, да, он злился. Вечно отираясь подле этой истории, он невольно стал сопереживать, хотя, когда-то давным-давно он поставил под запрет любую эмпатию по отношению к человеческому роду. Савенко развернулся, размашисто собрался уходить, но остановился в дверях, желая сказать одно: «Неужели ты вернешься к нему убийцей?». Но Константин всегда мыслил холодно и только молча удалился.

***

То, что он едва стоял на ослабших ногах, не было уважительной причиной отлынивать. Влад наблюдал народ, копошащийся у стриптиз-зоны. Сегодня была премьера новой программы. На ближнем пилоне крутился Киви, Влад с грустью наблюдал его легкий искрящийся наряд и широкую улыбку. Под таблетками он мог существовать спокойно, но периодически раны зудились и присесть, даже облокотиться о что-то было непосильной задачей. Поэтому Влад уставал втройне, отрабатывая всю смену на ногах. Встречая в толпе Григория, он опускал голову, но никогда не сходил с нужного пути. А сам деспот делал вид, что не замечает его воочию. Воробей тихо ненавидел его и свой животный испуг, вспыхивающий мгновенно. Тем вечером он задержался в кухне, принимая очередной выполненный заказ. Нужно было спешить донести его, но зацепившись языком с Наденькой, Воробей явно потерялся в пространстве. Стоя спиной у пункта выдачи, он и не заметил, как к ним спустился с вип-зоны Ася-Асмар. В следующую секунду поднос Влада с нехитрым ризотто оказался на Надьке, а сам официант расстелился на столе, чудом не задев полу-готовые заказы. От грохота вся кухня встала колом. Но шеф дядя Женя тут же гаркнул на всех, повара вернулись к чашкам, а сам суровый, рослый дядя подошёл к нарушителям порядка. — Воробей! Совсем твои ножки птичьи не держат?! Сказал же: жри побольше! — Какого хера! — подскочил Влад, даже не обращая внимания на отцовские прибаутки дядь Жени. Высокий, худой Асмар наблюдал за пылким румянцем Влада с насмешкой. — М? Так часто ноги раздвигаешь, что уж забыл, как на них стоять ровно? — невинно вскинули графичные черные брови. А потом, схватив поднос заварных пирожных, повиляли тощим задом к лестнице. Влад стоял, разинув рот, подведенный темно-алой помадой. Как всякой блондинке, ему это очень шло. — Надь, фартук замочить надо, — донесся до него голос дяди Жени, — А ты, разберись с этим бесом. А то тарелок на ваши распри не напасешься! Отчего Асмар решил перейти в наступление, Влад так и не понял. А за что ему присвоили титул шлюхи, вообще было загадкой номер один. И всю ночь Влад держал ухо востро, но к радости, с Асей он так и не столкнулся. После смены, он поднимался из гримерки, настроенный ополоснуться в душе. Озабоченный состоянием своих побоев, он едва не вырулил в главный коридор, как услышал беседу на повышенных тонах. — Остальных не трогай! Тебе меня мало?! — и тут же грохот. Влад опасливо выглянул из-за темного угла винтовой лестницы, выходящей в тот светлый пролёт, где они впервые пересеклись с Гриней Юричем. От картины, представшей перед глазами, сделалось нехорошо. Григорий за грудки прижимал к деревянной отделке обозленного Киви. Стриптизер почти болтал ногами в воздухе, но умудрялся почти рычать. — Придушил бы тебя, падаль, — почти утробным шепотом высказали в лицо молодому парню. Но тот резво плюнул в эту веснушчатую очкастую морду. У Влада даже дыхание перехватило. — Давай, чего ждешь! — Киви всегда говорил громко, но на этот раз он просто заорал. Одной рукой Гриня снял обхарканные очки и убрал в карман пиджака, змеей приблизился к красивому лицу, искаженному от злобы и медленно, испытующе помотал головой. — Думаешь, я настолько глуп? — и его рука с аномально длинными пальцами накрыла пах парня. Киви дернулся в сторону, что-то зашипев, — Веришь, что обезопасил себя, прыгнув на шест? То, что я не могу теперь оставлять на тебе следы, ещё не значит, что ты больше не мой. Киви всем корпусом вжали в стену. Тело Влада похолодело, он хотел что-то предпринять, вернее, он думал, что должен. Но… почему-то он продолжал просто стоять. Послышались влажные звуки причмокивающих губ, сиплый стон Киви. — Ты такая шлюха, мой цыганенок, ты же знаешь? Так почему ты продолжаешь качать свои права, м? Ещё и других пытаешься выгородить. Да тебе же легче, если какой-то там официантишка получит дозу воспитания по своей румяной заднице. Тебе же легче. — Ты ур-род, — дернулись снова, бессознательно выгибая шею навстречу чужому языку. — Да-а, а ты моя потаскуха. Моя озабоченная, глупая, бесполезная шлюшка, — Киви тихо заскулил и крупно вздрогнул. По последующему, усталому всхлипу можно было понять, что парня настигла нежелательная, унизительная разрядка, — Вот видишь? А ты вечно строишь из себя недотрогу. Влад с ужасом проследил, как Григорий поднес руку с белесой жидкостью к лицу, закрыл глаза и протяжно понюхал, а потом ослабил ремень своих темных брюк и скользнул той же рукой туда. Устроив свой лоб на плече изнуренного Киви, он довел сам себя до пика очень быстро. А потом достал их общее семя и вытер большим пальцем о губы Киви. — Наслаждайся своей неприкосновенностью, тупое ничтожество. Это ненадолго, — Влад не видел взгляда, сопровождающего эти слова. Но он готов был поклясться, от него не отмоешься годами. Спрятавшись за свой угол, Влад пытался привести мысли в порядок и он даже не понял, что Гриня пошёл прямо к лестнице… Рядом с Владом остановились лакированные ботинки, и официант без тени вины или испуга прострелил эту невыносимо мерзкую фигуру принизывающим взглядом. В ту секунду Воробей думал, что стоит рядом с самой отъявленной скотиной на свете, с манипулятором, блядуном, имеющим необъятное самомнение. И какими же сумасшедшими были его выходки… Что он о себе возомнил?! Рыжий же с прохладцей смерил его ответным жестом, вытер грязную руку о душевое полотенце, лежащее у Влада на плече. Потом Гриня просто ушёл, не бросив ни единого оскорбления. Влад тут же кинулся к Киви, но того и след простыл. Выбросив полотенце в мусорку, скурив косяк и приняв таки душ, Влад не смог унять чувство долга. Киви пытался защитить Влада, возможно и других особей, пострадавших от рук этого ублюдка. Следовало сказать «спасибо»? Нет, будет выглядеть по-идиотски. Но поинтересоваться состоянием парня стоило. Воробей наспех оббежал все зоны, в которых в это время хоть более-менее пульсировала жизнь, нигде этого тропического несчастья не наблюдалось. Совсем сбившись с ног, Влад не решился идти спать, всё равно бы не заснул. Наденька сегодня была выходная, а потому Влад одиночно засел в баре. Пил и курил в одну харю. И всё думал. О Максе, Косте, семье… и о том, какой же этот Рыжий ублюдок. — Вообще, Раиса не поощряет подобное, — Юлик был уже одет в обычную одежду и нес в руках мотошлем, — Поэтому, смотри в оба, чтобы не попасться Алле. — А он-то что? — Влад наслаждался третьей сигареткой и всё чаще думал, что нужно бросать. — Он все доносит Рае, что-то вроде личного карманного песика, — Юлик запрыгнул на барный стул, стожил локти на стойку и обаятельно улыбнулся. Да, все-таки мужиком ему шло больше… хоть Влад никогда и не видел его бабой. — У, Алла крыска, значит, — заключил для себя Влад, зажимая сигарету губами и наливая себе ещё коньяка, — Вот уж не знал, а таким товарищем казался. — Здесь тебе никто не товарищ, Влад, запомни, наконец, — сегодня синие глаза выглядели серьезными, впервые для этой личности. — И ты? — залили дурман никотина горечью. — В какой-то степени, — электрическая синь не отпускала Влада на какое-то количество времени, отчего Воробей смутился, — И не вмешивайся в чужие дела. Благими намерениями дорога в ад выстлана. Этот будничный тон поразил Влада, он поймал уходящего парня за рукав байкерской куртки. — Что ты знаешь об этом? Откуда ты вообще узнал о моих намерениях? — окосевшему Владу вдруг стало ясно на миг. — Не ты один наблюдал или слышал случившееся сегодня с том злополучном пролете. — Почему вы так спокойно реагируете? — А что прикажешь делать? Грудью на амбразуру кидаться? Это их личные дела. Кто ж виноват, что задница Киви так и просит рук пожестче. — Что ты несешь! — пьяно и несуразно откинули руку собеседника, — Нихуя его задница не просит! — Да ты что, — усмехнулись безрадостно и вновь приблизились к Воробью, неустойчиво находящемуся за стойкой, — Помнишь, когда мы тут сидели вчетвером, Киви не наливали? Как думаешь, почему? Влад молчал, но синие глаза напротив выжидали. — Не знаю, — взмыленно гавкнули. — Если он налакается, держите его семеро — вседоступная дырка готова принять сколько угодно хуев. Тошнота подкатила к горлу. Влад не верил, что все это ему говорил доброжелательный, милый Юлик. — А Гриня хоть как-то его в узде держит, — добили последним аргументом. — Гриня ваш абьюзер, каких свет не видел! — Влад опустил глаза, явно не ожидав таких поворотов событий. Юлик пожал плечами, мол, кто спорит, — Это неправильно. Он его сломает. — Ты думаешь, он ещё не сломан?.. Спроси, почему он выбрал такое погоняло и увидишь — все, что в нем осталось — это безумие чистой воды. Юлик бросил ему прощание, хлопнул по плечу и спохватился уходить. Влад залипал в одну точку, мучительно долго переваривая диалог. Он уже не знал, хочет ли соваться в это дело. Перед тем, как пойти спать, изрядно пьяным он выполз подымить на улицу. Пасмурное небо свалилось на плечи, но запах свежей влажной земли заставил вдохнуть полной грудью. Влад, пошатываясь, закурил, уставившись под ноги в шлепанцах. Рядом послышались шаги, работник клуба не обратил бы на них и малейшего внимания, если бы причина этих звуков не остановилась в шаге от него. Влад раздраженно перемялся с ноги на ногу, повернулся, так и желая вякнуть, чего и кому от него надобно. Но смоляные, печальные глаза и копна кудряшек заставили его проглотить вопрос. — Я думал, тебя убили… — виновато прошелестел Туча. — Аналогично, — кинул Влад, отворачиваясь. Он все ещё злился на Вадика, жмурясь на раздражающий свет летнего дня. Повисло молчание, Туча стоял, сунув руки в карманы и наблюдая за Воробьем, как за смертельно больным человеком. — Влад, я правда, не могу помочь. То, что я записал ему СМС ничего не значит, этот номер не действителен уже много времени… Макс исчез. — Нет, — Влад затоптал окурок, часто задышав. Почему-то ему было больно слышать это. Воробей приблизился к бывшему товарищу, — Я найду его. Тучин рвано дышал, рассматривая эти пьяные красные глаза, сутуленную спину. Вдруг он облизнулся и робко спросил: — Ты что, работаешь тут? — было видно, что сей факт вызвал гримасу брезгливости на этом скуластом бледном лице. Влада это ничуть не обрадовало. — Нелегкая жизнь вынуждает зарабатывать своей красивой сракой. Всего плохого, — Влад ушел, едва не вперившись носом в дверь. Он плохо соображал, почему злился на Тучу. Ведь, по сути, он правда мог ничего не знать… Благодаря мази, которую притащил Толик, побои на спине заживали как на собаке. Вскоре Влада это почти перестало беспокоить, он продолжал работать и провожать затылки местных ребят напряженным взглядом. Кто жертва, кто друг, кто враг становилось непонятно. Лучшим вариантом было просто не привлекать новых проблем. С чем Влад справлялся едва ли. — Я заказывал «Цезарь» с креветками, а этот с курицей! — В моем супе волос, пригласите шефа! — Молодой человек, может, вы ещё на моей голове потопчитесь? Эти богатенькие извращенцы доводили Влада почти до нервного тика. Толи у всех началось какое-то обострение, толи Влад просто стал больше косячить. Вот в очередной раз он брел, подогретый очередной выволочкой от Раисы. Женщина, казавшаяся очень милой, на деле вышла мелочной нимфоманткой, интересующейся лишь деньгами и крепкими торсами прихожих стриптизеров. Клюя носом, Влад прибирал столы, мысленно матеря хозяйку. И только повернулся с полным подносом фарфора, как в него сбоку влетели. Погрязший в мыслях, уставший Воробей тут же расстелился по дорогому ламинату. Грохот, как будто сотня слонов вломилась в посудную лавку. Официант даже понять ничего не успел, как узрел напротив Асмара, ухмыляющегося Чеширским Котом. — На счастье, — заявила его морда и собралась ретироваться. Не тут-то было. Влад хоть и был ниже, да вдобавок и избит несколько дней назад, а всё равно свалил эту суку на пол и начал долбить голову за конский хвост о пол. Бах, бах, бах! Он не помнил себя от ярости, всё тело пылало, а перед глазами стояла неясная пелена. В голове была каша, и только звериная тяга мести двигала его окаменевшими конечностями. Он точно мстил за все на свете. За пропажу любимого, за подножки судьбы-злодейки, за всю боль, пережитую им, за тот нелепый разговор с Тучиным, за свои бесконечные неудачи. За всё! Вдруг все вокруг стало мокро, Влад даже понять ничего не успел, охнул и его тут же скрутил охранник, грохнув виском о пол, покрытый водяными разводами. Очнулся он с тупой головной болью, простонал что-то, поворачиваясь на бок и замечая странный запах. Ваниль и пыль. А постель, на которой он лежал, была уж слишком мягкая, он с трудом разлепил глаза, вокруг была почти кромешная тьма. — Доброе утро, звереныш, — Воробей тут же подскочил к изголовью кровати, прижимая ноги к голому торсу. Заметив, что на нем только трусы, он подумал, что головная боль, по сравнению с предстоящей, просто сказка, — Неужели я такой страшный? Григорий сидел в противоположном углу темной комнаты, рядом с ним приглушенно горел торшер. У Влада тут же закружилась голова, не было желания язвить, он постарался выровнять дыхание. — Твою жертву увезли на скорой, ты в курсе? — Влада противно кольнуло в груди, он тяжело сглотнул, во рту пересохло, — Хочешь, чтоб он на тебя телегу накатал в мусарню? Было непривычно слышать подобный лексикон от такого лощеного типа, Влад постарался поработать мозгами. — Что мне делать, чтобы ты не дал ему этого сделать? Отвратный сиплый смех отскочил от стен этой клетушки. Гриня уселся удобнее, закинул ногу на ногу. — Сообразительный ты зверь. Как тебя зовут? — Не твое дело. — Ну-ну, лучше отвечай, если не хочешь сесть за то, что личико Аси теперь придется латать под анестезией. Влад закрыл глаза, проглатывая ком. На сей раз собственная вспышка его испугала, а если бы он убил эту тварь? Мир, конечно, стал бы чище, но… — Влад. — Владик, — протянули с издевкой, — Знаешь, Владик, ты сделал мне одолжение, на время избавив от этой долговязой проблемы. Поэтому я помогу тебе… не просто так, естественно. Влад кивнул, закрывая глаза, его начинала бить мелкая дрожь. Очередной срыв дал по нервам, ещё и головой приложили, как бы совсем кони не двинуть. — Ты же общаешься с Киви? — этот вопрос заставил Воробья на секунду замереть. — Впервые слышу о таком, — тихо ответил он. — Не дури мне мозги, — прозвучало железным тоном, отчего поджались пальцы на ногах, — Или моя благосклонность себя исчерпает. — Понял, — выдали пересохшие губы еле слышно. Гриня опять расплылся в кресле в былой вальяжной позе. — Так вот. Мне нужно, чтоб ты присматривал за ним. — Опять в няньки? — прыснул Влад, даже не понимая, что сказал это вслух. — Не совсем. Просто находись поблизости, вотрись в доверие. А иногда, — его паучьи пальцы нырнули в карман пиджака и вытащили маленький пакетик с таблетками, — Иногда ты будешь давать ему вкусняшку, чтобы упростить нашу с ним личную жизнью. И тут Влада вывернуло прям на дорогущие ковры. — Оу, с желудком проблемы? — брезгливо отвернулось вытянутое носатое лицо. — А у тебя с головой… Я не хочу этим заниматься. Если он тебе нравится попробуй не быть тварью и может, когда-нибудь он простит тебя! Григорий с прохладцей следил, как Влад отплевывается от желчи, а потом меланхолично ответил: — В семейные психологи тебя не нанимал. Так, мы договорились? Влад закрыл глаза, ему хотелось выть от усталости и недомогания, совесть рвала содержимое его тела в клочья. Он ненавидел все в этом мире в тот момент. — Да. Очередная вечеринка подошла к концу. Влад разбирал завалы на кухне с Наденькой и Юликом. Его коллеги иногда перебрасывались веселыми фразами, а Влад оставался полностью безучастным. Мыл тарелки, клевал носом и все думал, когда же проклятый Гриня решит воспользоваться его услугами предателя. Череда однообразных дней давила на плечи, а связи, в которых он уже запутался, все больше втягивали его во что-то нехорошее. Он это чувствовал. Он не ориентировался в числах, днях недели. Сколько он тут вообще?.. — Влад, все хорошо? — на его запястье опустилась рука Нади, Воробей шарахнулся, гремя тарелками. — Напугала, — буркнул он, выдыхая, в голове по-прежнему было туманно. — Выглядишь больным. — Да это его Ася проклял, походу, — неудачно пошутил Юлик, чем сослужил подзатыльник от девушки. — Что у вас там с ним случилось? — большие глаза девушки впились во Влада, он замялся, не зная, что и сказать. — Ася охраняет своего Гриню, вот и попер на него. На главного соперника же он и подышать не смеет. — В каком смысле? — повернулась заинтригованная девка к Юлику. Тот с хитринкой поймал взгляд недовольного Воробья и продолжил: — Ну, всё просто. Ася влюблен в высокий рост Грини Юрича, а тот в сладкую жопку Киви. И так как свою дырку Гриня держит близко, Ася не может и косой взгляд кинуть на цыгана. А Влад у нас наказание тут получал и по стонам вообще не определишь — били его там или имели. Влад смотрел с презрением на этого балабола. Зачем Надьке-то это всё знать? Идиот! Девка аж обмякла, присев. Влад молча вытер руки и ушёл. Занималась заря, уже августовская, прохладная. Влад сидел на пирамидке сосновых брусьев и смотрел на пустырь, который облизывали скупые желтые лучи, на полоски кучевых розовых и лавандовых облаков, обнимающих выходящее солнце. Где-то впереди был небольшой перелесок — сюда выходила окраина местного заповедника. Глаза жгло от желания поскорее заснуть, но возвращаться не хотелось. Там всё так грязно и противно, люди ужасные, один другого хлеще. Товарищей там точно нет. Влад вдруг понял, что был так поглощен идеей выжить и даже не брался за попытки найти Макса. Он затушил бычок, думая, а с чего ему вообще начать. Вариантов было немного. Либо, находить полезные знакомства, либо… А других вариантов и нет, собственно. Вечером народу было маловато, началась новая неделя, богатеи работали. А потому в бар пришли только редкостные гады-фрилансеры или просто любители поглазеть на стриптиз, не прибегая к мерам выпивки. Влад был частично разгружен и стоял, изучая книжку, одолженную у Тараса. Какой-то пресловутый детектив. Телефона Влад больше не имел, а потому приходилось занимать мозги этим. Вечер протекал спокойно и так и утек бы, если б не… — Сейчас Киви выйдет с приват-стриптиза, — на барную стойку выложили маленький пакетик с таблеткой, следом Константин поставил красочный бокал коктейля рядом, — Заботливо угости его и через минут пять проводи в шестую комнату. Влад открыл рот, собираясь что-то возразить, но Гриня припечатал на последок: — Надеюсь, не надо напоминать, что тебе будет за неисполнение? Влад покраснел, позорно закрыл глаза и медленно кивнул. Гриня хмыкнул сам себе, ослабил галстук и испарился. Влад нервничал. Через пару минут в зал вышел Киви уже в обычной одежде. Влад глубоко вздохнул и подозвал его. В животе протестующе заворчало от волнения, но Воробей смиренно наблюдал, как манит диковинную бабочку прямо в сети жирного рыжего паука. — Как день прошёл? Освежишься? — клубничный коктейль подвинули веселому парню под нос, все нужное уже было растворено в нем. — Безалкогольный? — ткнули указательным пальцем по изящному сосуду, Влад тут же кивнул, — Тогда спасибо! Далее Киви активно заболтал о чем-то своем, быстро опустошая стакан и не выпуская трубочку из двух пальцев. Влад слушал в пол-уха и старался не смотреть на темное приветливое личико. Его заживо поедала совесть, плохие мысли о том, что сейчас Гриня будет вытворять с ничего не соображающим парнем. Если там «кислинка», как тогда у Мишки в коктейле, то Киви даже заставлять не придется… — Слушай, а что значит твоя кличка? — Влад даже не понял, как это вырвалось из него. Он просто хотел прервать поток пессимизма в своей голове. Киви на секунду заглох, потом как-то нелепо хихикнул. — Знаешь, многие начинают относиться ко мне очень странно, после таких подробностей. Я не хочу, чтобы и ты думал обо мне плохо. Влад зачем-то прозрачно улыбнулся, кивнул. А сам подумал, что же будет о нем думать Киви в ближайшем будущем, ведь он точно догадается, кто его опоил… Гриня вообще больной, не мог придумать способа похитрее? Бокал стал пуст, а жертва пьяно захихикала. Влад молча стянул его с барного стула и повел наверх, в комнаты. Шагал он очень медленно и Киви у него под рукой болтал что-то странное. Интимное освещение чертового коридора давило на глаза, проход точно становился всё уже и уже. Дверь с цифрой шесть. Влад помедлил, решая, уйти, но та быстро распахнулась. И представшее перед глазами заставило Влада охнуть. Всё долговязое тело Грини Юрича было обтянуто латексом, мерзкое лицо закрывала почти что маскарадная черная маска, на плечах металлические шипы и в руках та самая плетка. Воробей матюгнулся, машинально отскакивая назад с парнем, почти лежащем у него на плече. Сзади его обхватили сильные руки за ребра. — Как договаривались, вот твой, — вышел Гриня в коридор улыбаясь кому-то у Влада за спиной. Воробей недоуменно обернулся и почти икнул, признав в сумраке Костю Савенко. — Какого?.. — не успел Воробей договорить, ноша с плеча исчезла, Влад хотел было заверещать и кинуться на защиту Киви, но ему не дали, — Отвали, орангутанг чертов! Руки скрутили за спину, официант задергался, пытаясь найти глазами обдолбаного товарища. Его заботливо тискал гребаный извращенец в блестящем костюме. — Было приятно иметь с тобой дело, Владик. И кстати, это Алла доложил, что тебя ищут. Это так, к сведению, чтоб ты разделил свою ненависть на нас двоих, — и рассмеялся. Влад зарычал, кинулся на него, но был подхвачен Костей. — Блять, поставь меня! Отвали! Ненавижу! — Тебе нельзя так нервничать, угх… Перестань бить меня! — Влада поставили перед собой, тот хотел воспользоваться заминкой, как его опередили ударом под дых, — Извини, но это тебе маленькое возмездие за произошедшее на парковке. Ты не представляешь, как долго я тебя искал. Удары у Кости были четкие, сильные, одним словом — профессиональные. Задыхающегося взвалили на плечо, пышные юбки костюма предательски поднялись, оголяя аппетитную задницу в черных боксерах. Что-что, а стринги на Воробья так и не смогли напялить без жертв. Костя насильно отвел взгляд. К несчастью, Воробей был слишком живуч, а потому к выходу из зоны уже очухался, начав пинаться и орать матом. На погибель, потащил его Костя по подсобным помещениям, а не через зал, там бы хоть можно было устроить спектакль с похищением и надеяться на помощь. А тут рассчитывать можно было только на себя. За брыкания Влада пару раз огрели по заду ладонью. Едва зарубцевавшиеся шрамы отреагировали на это отрицательно, но Воробья это не усмирило. Всеми силами он пытался скатиться с плеча и скоро у него это получилось. В поеме запасного выхода Влад попытался заехать Косте коленом между ног, но удар блокировали. — Ты же мужчина, так и дерись также, что за девчачие приемчики? — зажал его Савенко, наклоняясь провокационно близко. Запыхавшийся Влад почти касался носом его носа. — Руки освободи и будут тебе мужские приемы! — он вывернулся из захвата, начиная отступать к выходу, гремя наручниками. Чтоб их черт побрал! — Я тебе не враг, Влад, — Костя опять поднял ладони, медленно ступая на него, — Успокойся, у меня есть план. Скоро ты увидишь Макса. — Я тебе не верю! — он всё пятился, скалясь. Раньше, пока не было клуба, это был какой-то технический цех. Всё было сделано из металла, темный коридор с аварийным оранжевым освещением и запахом машинного масла. Вскоре Влад уперся во что-то холодное. Это была лестница наверх, на улицу. — Ради бога, ты можешь просто оставить меня? — Воробей и сам не знал, на что рассчитывал. Человечности в Косте было на грамм меньше, чем эмоциональности, — Пожалуйста! Если ты хочешь мне помочь! Его милый надзиратель приблизился совсем вплотную, пятиться Владу уже было некуда. Мужчина обвел взглядом эти молящие, но ничуть не напуганные глаза. На уста напрашивалась улыбка. Как же ему хотелось, чтобы Влад попросил его ещё. Хоть о чем-нибудь. Константин ненавидел эти фантазии, но был их заложником. Большим пальцем он огладил напудренную щеку Влада, тот проследил за этим с недоумением, но не отстранился, видимо, не зная, по каким правилам ему играть, чтобы достичь желаемого. — Ты понимаешь, что тебя уже продала эта шарашкина контора, м? Ты не сможешь здесь остаться с предателями, — Костя решительно шагнул на него, Влад опешил, подавшись назад и плюхнувшись на холодную ступеньку лестницы. Она была слишком крутая, он оказался совсем беззащитен, сидя перед Костей, который тут же встал между его расставленных в стороны ног. — Мне плевать на них всех, я не хочу быть игрушкой в ваших руках, — попытались нагнать злости в голос. — А в их хочешь? — выгнули бровь, Влад снова почувствовал его запах. Гель для душа, чистая одежда и немножко мускуса, тут было душно и влажно, — Влад, ты видел того человека?.. Не ровен час, он мог перебросить внимание на тебя. Влад не выдержал и упрямо отвернулся в сторону. Перед глазами вспыхнули картинки его «наказания». Стало так противно, что тут же захотелось бросить все и уехать… даже с ним. — Со мной ты в безопасности, я никому тебя не отдам… кроме Макса. — Где он? — перешли в нападение, — Ты сказал, мы скоро увидимся? Почему? С чего? — Он тебя хватился. Долго медлить нельзя. Но никто не знает, что я тебя нашёл. У меня есть план, но я не могу рассказать его тебе здесь. Влад нервно дышал, смотря прямо в эти потемневшие глаза, он не думал долго, да и выбора у него почти не было. Опустив голову, он проронил: — Отойди, я встану. Костя повиновался, Воробей поднялся, повернулся к нему спиной и потряс руками, напоминая про наручники. Савенко послушно освободил его и наблюдал, как бывший официант растирает запястья. — Пустишь меня забрать заработанные деньги и переодеться? — деловито глянули на надзирателя, которому такой вид переговоров очень даже нравился. Костя замер, стиснув зубы до желваков. — Никаких фокусов, честно. Не ехать же мне так… В их каморке было всего пара человек. Влад вперился взглядом в Аллу с порога. По чесноку, было уже бесполезно злиться, да и в чем-то Костя был прав. Друзей тут нет. А ещё теперь у него появился призрачный шанс найти любимого. Но Воробей не мог усмирить свою природу и все равно бесился где-то глубоко внутри. Окинув блядскую фигуру в шелковом халате, он тут же пошёл переодеваться, не думая дважды, стянул с себя всё, Костя услужливо отвернулся, отираясь у порога. — Да, Владик, а говорил, что натурал, — протянул игриво бывший товарищ. Воробей быстро напялил черные джинсы с футболкой, поверх натянул новенькую ветровку — лето близилось к концу, как-никак. Затем он подошёл к своей кровати, открыл тумбочку и нашарил там пузатенький конверт. Проверив его на наличие купюр, он размашисто двинулся к Косте, как путь ему преградил Алла. — А че цену-то себе набивал, а? Думал, твой ебарь-лицо-кирпичом никогда тебя не найдет? — растянулся оскал малиновых полных губ. — Эй, — недовольно окликнул сзади Костя, но Влад не дал ему вступиться и в тот же миг он вынес Алле зуб под синхронные охи присутствующих. Блондин расстелился на полу, болезненно стоная, изо рта полилась кровь, Влад потирал кулак. Костя подскочил к нему, собираясь останавливать драку, если что. Но на сей раз Воробей ограничился одним ударом. Поправив ветровку, он махнул головой: — Пошли. В тонированной тачке Влад сел на переднее сидение и проглотил ком обиды. Ему никогда не отмыться от всего, что произошло здесь. Это место только больше очернило его душу, и не было в этом приключении ничего светлого. И самое поганое то, что Влад тут не самая главная жертва… Бывший работник отвернулся к окну и прикусил ноготь на большом пальце, за окном замелькали окраины, вскоре городские улицы. — Стоп, куда мы едем? — встрепенулся он посреди пути. — Ко мне, — ответил Костя, степенно ведя авто, марку которого Влад даже не удосужился различить. — Я же заложник… где моя лесопилка? — Костя весело усмехнулся. — Я же сказал: у меня план. И я нашёл тебя не по приказу Андрея Петровича. — А зачем тогда? Костя опять усмехнулся, вздохнул, собираясь ответить, но почему-то, не стал. А Влад не хотел спрашивать снова, он отвернулся к ночному городу и неконтролируемо уснул.