Когда одарённым нефиг делать

      «Как же я хочу, чтобы мы были здесь одни». Акутагава тоже попросил что-нибудь из вкусностей, хотя у него не было аппетита. Он взял упаковку с сушёными анчоусами, положил к себе на колени, и стал есть — на удивление вкусно. И как бы невзначай накрыл руку альбиноса, что покоилась на подлокотнике, пока тот не отрывал глаз от экрана, то ли увлечённый сюжетом, то ли бродящий в своих мыслях.       Ацуши почувствовал лёгкое прикосновение, украдкой глянул на руку и еле заметно улыбнулся. «Как же приятно… Рюноске такой милый~» Тигру хочется, чтобы он зажал его где-нибудь на улице, в тёмном переулке и сделал с ним всё, что только можно! То ли фильм так повлиял на него, то ли невинный намёк Акутагавы.       Демон не слишком явно, но непрерывно глядел на Ацуши, продолжая своё «нападение» на руку — переплёл их пальцы и сжал. Они сидели довольно высоко, почти на последнем ряду, но он всё равно не мог позволить себе многого. А Кёка, увлечённая происходящим на экране, даже не замечала того, что творится справа от неё.       Ацуши не противился, желая, чтобы Акутагава поцеловал его прямо сейчас, прямо здесь. Но это невозможно и это расстраивало. Он уверен, если бы на нём сейчас были тигриные ушки, то мафиози бы это заметил и точно не устоял. Взглянув в сторону Кёки, Накаджима заметил её искренний интерес к сюжету, что выглядело довольно мило. Затем повернулся к Рюноске и, оглянувшись по сторонам и убедившись, что никто не смотрит, кротко чмокнул его в щёку. Облокотившись на другую руку, он продолжил просмотр фильма, сжимая его ладонь сильнее. В такие мгновения детектив мечтает о том, чтобы им не надо было скрываться…       От такого милого жеста демон хотел накинуться на возлюбленного и расцеловать прямо сейчас, но было не очень удобно. Тогда он притянул его руку к лицу и поцеловал, как обычно джентльмены целовали руки дамам, а затем облизал один палец, вобрав его в рот и слегка укусив. При этом он совсем не обращал внимания на экран, теперь смотря в полумраке лишь на Ацуши, чтобы уловить каждую крупинку эмоций. — А-Акутагава… — Шептал Тигр. — Ч-что ты д-делаешь?…       Смущаясь сильнее от его действий, Ацуши чувствовал, как начала кружиться голова. Он даже слегка возбудился. «Что он творит? Нет, он точно демон!» — в мыслях повторял Ацуши. Что делать? Ему срочно нужно в туалет, но не совсем по маленькому…       Рюноске усмехнулся и даже растерялся, не зная, что именно сказать альбиносу. Но придумав, наклонился к его уху. — …я хочу тебя. — Выпалил он шёпотом, быстро и немного неразборчиво, хотя терпения у него было достаточно. Пока что… Он понимал, что сможет дать себе волю не скоро, да и боль в плече постепенно возвращалась — эффект обезболивающего слабел. — Мх… — Ацуши взглотнул, чувствуя, как волна возбуждения прошлась по всему телу. Шёпот прямо в ухо. Ну зачем Рюноске соблазняет его?! Нет бы фильм смотреть!.. В штанах стало тесно. Он поёрзал на месте. — Я… Я тоже…       «Боже, что я делаю, и вправду…» — Рюноске отступил, уставившись в одну точку, замечая, что фильм скоро закончится. Сдерживать себя он давно привык, правда потом это, как правило, выражается в крайнем нетерпении. До конца сеанса он больше ничего не говорил Ацуши и почти не смотрел в его сторону.       Накаджима дождаться не мог, молился, чтобы фильм поскорее закончился. Начались титры, герои преодолели все преграды для их любви. Финал: они обнялись, их лица приблизились друг другу. Затем губы соприкоснулись в не по-детски страстном поцелуе. Ацуши смутился, невольно представляя на их месте себя и Рюноске.       «Слишком смазливо, но мне даже нравится. Точно нас на их месте представляет...» — Акутагава посмотрел на альбиноса. «И походу я тоже, раз подумал об этом».       Все трое сидели почти до конца титров и спокойно пошли в конце толпы. Кёка с восхищённым видом молчала, явно думая сейчас лишь о фильме. — Кёка-тян, что тебе больше понравилось? — поинтересовался альбинос у подруги, пытаясь отвлечься от своих пошлых мыслишек. — Если честно, то мне последняя сцена. Ну, та, где они наконец смогли быть вместе. Не смотря на то, что их семьи враждовали. Кажется, это экранизация на современный лад Ромео и Джульетты… — Ацуши шёл вперёд, не обращая внимания на то, что они с Рюноске всё ещё держались за руки. — Мне тоже. Особенно то, что всё хорошо закончилось!       Кёка сделала глубокий вдох и выдох с улыбкой, чувствуя какое-то облегчение. «Наверное, это похоже на их ситуацию» — думала она про Ацуши с Акутагавой и ещё двух, чьи фигуры уже скрылись в толпе. «Хотя по виду им не особо мешают запреты.»       Демон крепко сжимал чужую руку, молча слушая обоих. Он думал, что теперь скажет Дазай, что будет говорить Чуя при их следующей встрече в мафии. Но больше всего его волновало, что сейчас делать, ведь любые мысли прогоняет и заполняет собой один Ацуши.       Накаджиму уже не волновало, что скажут в Агентстве и, если об этом узнают и там, в Мафии. Главное, чтобы Рюноске оставался рядом, а остальное неважно.       Сначала трое направлялись домой, но брюнет был уверен, что там им не уединиться, пока Кёка будет за стеной. Спонтанно просить её опять уйти куда-либо довольно глупо и невежливо. Поэтому он остановился, продолжая шептать на ухо Ацуши, будто Кёке не следовало этого знать. — У меня есть идея. Можем пойти прямо сейчас.       Изуми остановилась впереди, не оборачиваясь, но пытаясь вслушаться. «Всё ещё не доверяю ему полностью...»       Ацуши вздрогнул. Чуть покраснев, он кротко кивнул в знак согласия. Конечно, Кёка будет против, но всё же это Рюноске. Его милый сильный демон, которого он так любит. — Я-то не против, но Кёка… А ещё работа, которую нам дали на дом... — Он приуныл. С одной стороны любовь, с другой — дружба и обязанности. — Хм? О чём ты, Ацуши-кун? — Изуми подошла к ним, поняв, что те хотят уйти куда-то. — Если ты уверен, что успеешь до завтра, то иди... Я не знаю, может, смогу сделать часть твоей работы.       Что только не сделаешь ради друга, который влюбился в вашего врага, с которым у вас взаимная неприязнь. Вроде как. Акутагава сжал руку парня сильнее, смотря вполоборота, вниз, понимая, что создаёт трудности. «Но это всего лишь бумаги, вряд ли что-то важное.»       Ацуши поблагодарил подругу и пошёл с Акутагавой в неизвестном для него направлении. Интересно, куда они идут? — Рюноске, как думаешь, а Дазай-сан и Чуя-сан встречаются?       Акутагава в удивлении вскинул брови, потому что думал, что мысли альбиноса заняты им, а не парой других людей. — Не знаю, какие у этих двух отношения, но спали они точно. — Он сказал это так спокойно, вспоминая всё вылитое ему Чуей из-за частых ссор и примирений. А тем временем вдалеке показался высокий отель Йокогамы.       Ацуши повергла в шок услышанная информация. Дазай и Чуя спали, ещё когда были напарниками?       Но что сейчас важнее.. Они идут в отель! Страшно. Почему? Ацуши и сам не знал. Лишь следовал за мафиози, густо покраснев. И когда они пришли, а мысли о пошлостях не прекращались, Ацуши был на грани своего возбуждения. Приблизившись к уху брюнета, он прошептал: — Рю… Я больше… Не могу… терпеть…       На втором десятке этажей был довольно хороший свободный номер, за который демон побыстрее расплатился. В одном из многих лифтов они ехали одни, и было очень сложно сдерживать себя. Но Рюноске не хотел, чтобы их увидели. Слова Ацуши вторили его мыслям, от чего конечности пробивала слабость. Он не помнил, как они нашли нужную дверь, как закрылись и прошли чуть дальше, но очнулся, когда прижал Тигра к стене, жадно целуя, а потом отстранился, хищно смотря в глаза.

***

— Тише-тише. Вот, смотри, у меня есть конфеты с коньяком~ — Дазай по-дебильному захихикал, приоткрывая коробочку, но всё же надеялся, что они понравятся коротышке. И, пока по секрету от остальных, сам коньяк имелся у него отдельно.       Чуя покосился в сторону шатена. Ничего не сказав, он взял одну конфету и, как-то неожиданно, почувствовал спокойствие. Это точно алкоголь. Но хотелось бы, чтобы конфеты были с вином. А что? Если есть конфеты с коньяком, то почему бы и не сделать с вином? — Убрал руку. — процедил он шёпотом через зубы, прикрыв глаза — этот говнюк Осаму положил свои грабли на его ногу. Нет, ладно рука, но нога?! Серьёзно?! Он точно труп! Спасало его только то, что: во-первых, здесь люди, и во-вторых, он, зараза эдакая, подготовил подарок в виде необычных конфет.       Нехотя, медля, Дазай убрал ладонь с чужой ноги, перед этим погладив её, и продолжил с улыбкой смотреть на рыжую бестию. Его смешило, когда Накахара бесился и мог назвать его извращенцем за пустяки. Видеть эту реакцию всегда забавно, но иногда хочется совсем другого, подумал он.       Жопа Чуи чувствовала, что что-то точно грядёт. Что-то, что связано с ним и Осаму, что не предвещало ничего хорошего для него. В прошлом, когда они с Дазаем ещё были дуэтом «Двойной чёрный», они являлись напарниками не только на миссиях, но и в личной жизни, но об этом никто не знает.       Накахара не отрицает, что они занимались любовью, и не раз, причём где только можно. И нельзя. Но вспоминать не особо хочется. Особенно когда чувства смешаны. С одной стороны ты ненавидишь его настолько, что готов придушить, а с другой — любишь, что не можешь без него жить. Чуя глянул на Дазая и… Как и ожидалось, флиртует с очередной девушкой и просит о двойном суициде. Эту выходку рыжик решил проигнорировать, так как фильм действительно был интересным. В нём нет ничего, что происходит в его жизни. Это вроде как успокаивает, но.. Всё равно нельзя расслабляться, когда рядом скумбрия.       Шутливо пофлиртовав с двумя девушками рядом, Дазай успокоился и решил сам попробовать купленные конфеты, уплетая одну за другой. — «Блин, выпить нечего кроме коньяка.» — Иронично смеясь в мыслях своей глупости, он достал алкоголь, замаскированный в непрозрачный стаканчик для холодных напитков, и сделал глоток, не смотря в сторону Чуи, которого, видимо, отвлекал своим копошением. — «Умереть от жажды — интересный способ, но он мне не подходит».       Накахара, не обращая внимания на Дазая, встал с места и пошёл по направлению к выходу, в уборную. И он не обязан сообщать об этом мумии. Забинтованный придурок всё равно придумает что-то извращённое и сделает это, определённо — немедленно.       Осаму было всё равно на то, что рыжий ушёл, наверняка ненадолго. Но тут в его голову закралась мысль: «А вдруг Чуя решил слинять сейчас?» и он, пытаясь никому не мешать, вышел из зала со стаканчиком в руках и направился к общественным туалетам. У зеркал он остановился, поправляя свою одежду и улыбаясь себе.       Чуя мыл руки, когда к нему сзади подошёл один раздражающий парень, обхватил его за талию и поцеловал в шею. Рыжик не реагировал. — И что ты удумал? — суша руки, поинтересовался он.       Не отлипая от партнёра, даже когда тот двинулся к электронной сушилке, Дазай удивлённо посмотрел на него. — Удумал? Ну, конкретно сейчас ничего... — Он снова по-дурацки хихикнул, закрыв глаза ненадолго. И сейчас бы ему врезали, если бы в помещение не зашёл один мужчина, покосившийся на них. Шатен протянул стаканчик с трубочкой Накахаре. — Попробуешь, Чуя-кун?~ — Нет, — отрезал мафиози, оттолкнув Дазая подальше от себя, и вышел из помещения. Он до сих пор не мог понять, что происходит в голове Осаму. Но и не собирался, ведь давно сам для себя установил — это бесполезно. Чуя вернулся в зал как раз к развязке мелодрамы. На экране двое: молодой парень и, на вид, того же возраста девушка.       Дазай вздохнул. «Хватит мне придуриваться. Сейчас нужно со всей серьёзностью... Выяснить наши отношения.» Он вернулся в зал, смотря на происходящее на экране, как на наивную глупость. «Так клишированно.» И, зевнув, продолжил чуть попивать из стаканчика, пока всё не закончилось, а после пошёл следом за Чуей, не желая оставлять, но и не нарушая его личного пространства.       Фильм закончился и, как думал Чуя, его и суицидника теперь ничего не связывало. Сейчас хотелось поскорее вернуться домой, принять расслабляющий душ, а после выпить вина тридцатилетней выдержки, что сейчас стоит и ждёт не дождётся его на заветной полочке.       Шатен шёл вслед за шляпником, ловя в стёклах витрин его недовольство. — «Ну и как мне объяснить ему свои планы?» — И так он преследовал рыжеволосого, гадая, на сколько хватит его терпения.       Чуя прекрасно знал, что Дазай идёт за ним, остановился. Обернулся наполовину и взглянул, на удивление спокойно и без гнева. — Я так полагаю, на фильме это не закончится, да? — Он тяжело вздохнул, прикрыл глаза и, положив правую руку на пояс, добавил: — Зайдёшь дальше дозволенного, и твои жалкие детективы точно найдут твоё расчленённое тело, плавающее в каком-нибудь канале. — Не дожидаясь, что ответит Дазай, он пошёл дальше. — Но Мори-сан незачем на меня охотиться ...В этой ситуации. Чуя-кун намекает на то, что это он убьёт меня, мм?~ — Дазай ускорил шаг, потому что рыжеволосый перешёл чуть ли не на спортивную ходьбу от желания скрыться от источника раздражения. — Какой догадливый. — протянул Чуя с сарказмом. Шатен догонял его, и это уже изрядно бесило. — С тебя вино сорокалетней выдержки, причём хорошего качества и известной марки, если хочешь, чтобы я потерпел тебя ещё какое-то время. — На щеках появился незаметный лёгкий румянец. Вновь тяжело вздохнув с прикрытыми глазами, он украдкой посматривал на тупую улыбку Осаму. — Ох, вне твоей коллекции будет сложно такое найти. — Несмотря на то, что спор проиграл Чуя, брюнет давал ставить ему свои условия — «Иначе и вправду пошлёт». — Он осмотрелся по сторонам, будто что-то вспоминая, и словно лампочка вспыхнула над его головой. — Хорошо, Чу-уя, жди меня. И не забудь накрыть на стол~ — И ушёл в неизвестном направлении. — Что, блять, эта скумбрия удумала?. — Подумал вслух Накахара и ушёл к себе домой. Так сказать, ждать идиота на побегушках. А ведь знал же, что проиграет мумии, зачем спорил на отношения подчинённого? «Фиг знает...»       Напевая какую-то песню, Осаму уже направлялся к дому «Рыжика» (любил называть его так у себя в голове и изредка вслух), неся бумажный пакет. — «Хмм, живёт один или с кем-то?» — Он подошёл к деревянной двери с резными узорами и бодро постучал.       Чуя с огромным нежеланием открыл дверь. — Входи, мумия… — И вернулся на кухню, где почти был готов ужин, крича в сторону прихожей: — Дверь не забудь за собой закрыть!       Дазай закрыл дверь, перекрутив все возможные замки и поглазев на ключ с забавным брелком. А в воздухе витал запах чего-то изысканного. Плавной походкой проследовав к столу, он выложил бутылку раритетного вина и, подперев лицо руками, с улыбкой взглянул на Накахару. — Как вы просили, Чуя-сан~ — Заебись, молодец…       От Чуи так и веяло сарказмом. Он закончил готовить лазанью, не обращая внимания на Осаму, достал тарелки и два бокала, чуть потянувшись на носочках. Разложив всё и, попытавшись открыть бутылку с помощью открывалки, расслабленно произнёс: — Всё же, ты был прав… Откроешь вино?       «Охох, бранные словечки. Но всё только начинается.» Дазай привык не обижаться на грубость Чуи. С радостью подвинув к себе лазанью, которую так давно не ел, он потянулся к бутылке и осторожно, с характерным звуком, убрал пробку. «Разве не мог воспользоваться своей способностью?» — Прав в чём?.. — Свет был приглушённый, не хватало только свечей на столе, но пока Дазай не дёргал бывшего коллегу по этому поводу. — Всё-таки у тех двоих взаимная любовь… Честно не думал, что Акутагава будет влюблён в него. — Спокойно поедая так долго и трепетно приготовленную лазанью, говорил Чуя. Сейчас почему-то не было того чувства опасности. Но это уже не столь важно, как скумбрия напротив него. В какой-то степени он понимает Акутагаву. Да, действительно... Чуя до сих пор был влюблён в него, и это не исправить. Стараясь не смотреть на шатена, он сделал глоток вина из бокала, что тот налил ему. «Всё-таки помнит мои вкусы.» — Я тоже не думал. Задумывался боевой дуэт, а в итоге... Так сказать, отдали честь традициям. — Он пустил смешок. — Но главное, что они нашли общий язык, значит будут работать вместе лучше.       Дазай не отводил взгляда от собеседника, продолжавшего сидеть в шляпе, из-под которой выглядывали лишь изящные кудри и опущенные глаза. Его лицо озарила широкая улыбка, когда Чуя подметил кое-что.       Чуя усмехнулся, смотря на бокал красного вина и впадая в ностальгию. — Всё же, ты помнишь… — Пробубнил Накахара, — Скажи… Зачем ты устроил спор… Зачем всё это делаешь? — и посмотрел с безразличным взглядом. — Потому что хочу провести с тобой время. Как в старые добрые… — И снова усмешка. Далеко не всегда они были добрыми.       Чуя прекратил есть, нагнулся назад, сняв шляпу, и залился оглушительным смехом на всю комнату. — То ли алкоголь, то ли что… Или мне и впрямь сейчас не противно рядом с тобой находится? А на счёт отношений тех двух. Мне побоку на них, главное чтобы работоспособность не снижалась… А личная жизнь на то и личная…       Всё же, Чуя расслабился окончательно. Отбросив шляпу куда-то подальше, он посмотрел на Осаму. — Скажи честно… Ты ведь хочешь снова перепихнуться со мной, как раньше, верно?       Всё было спокойно, даже слишком, пока один вопрос не вогнал Дазая в ступор. Он помолчал с четверть минуты, сняв плащ, затем сделал ещё глоток вина. — Ну-у, если так подумать… Возможно. Что насчёт тебя, Чуя?~       Даже в такой ситуации хотелось пошутить — слишком внезапно рыжеволосый завернул в эту тему, да ещё и так прямо. Дазай изобразил отстранённость, будто это лишь Чуя высказал своё тайное желание, но тут же коснулся его ноги под столом.       Накахара сделал глубокий вдох. Неожиданное касание под столом, жесты во время всего дня... — Хочешь возобновить эти отношения? — Задал он очевидный вопрос. — Кого я спрашиваю… Конечно хочешь… — И вновь усмехнулся, вернувшись в исходное положение, подпирая голову левой рукой. Правой же держал бокал с вином. Сейчас ощущения какие-то другие, не то что раньше. — Может быть. Но, знаешь, тебе стоит потрудиться, чтобы вернуть мою благосклонность, Осаму Дазай… — Звучит всё так же безразлично, но с долей иронии и игривости. Возможно, наутро он пожалеет обо всем, но сейчас почему бы и нет? Верно?..       «Попытка не пытка, да-а?» — Шатен тихо встал с места и подошёл к нему сзади, обвив руками шею. — И что же мне стоит сделать?..       Кажется, он готов исполнить всё, что скажет вспыльчивый одарённый, который сейчас так спокоен. Но его даже задевает безразличность этого голоса. Что он чувствовал после ухода Дазая? Как теперь к нему относится? До сих пор непонятно. — Дай подумаю… Не знаю, удиви что-ли?..       На момент повисла тишина. Чуя вспомнил своё состояние после ухода напарника. Теперь, когда выпил достаточно, он может выложить, излить ему чувства? Да, наверное… — Мне было интересно, что ты чувствовал, когда уходил из Мафии. От меня… Я вот был полон ярости… Пытался возненавидеть тебя, выходило чертовски плохо… И спустя столько времени всё смешалось, я не знаю, чего больше… Ненависти или лю…       Тут Чуя замялся. Он закрыл глаза и спокойно сидел, ожидая, что ещё предпримет скумбрия. — Делай то, за чем пришёл, и уходи… — безразлично прошептал он. — Оу, разве ты не ненавидишь меня до глубины души?~ — Зная, каким было последнее слово, Осаму запустил пальцы в кудри, за день потрепавшиеся под шляпой, расчёсывая их. — Я не мог оставаться там. После того. Ты знаешь, я решил стать хорошим парнем.       Это правда, только Дазай не похож на ангелочка. Он ходит по нити между добром и злом, постоянно качаясь из стороны в сторону. Но при этом большую часть времени он не принадлежит ни к тому, ни к другому.       О правде, выложенной мафиози, он давно догадывался. Но всё ещё был не до конца уверен в правдивости, ведь тот постоянно всем своим видом показывал, что только рад его уходу. — «Защитная реакция? Придуманные оправдания? Как похоже на него, хах.» — Хм-м? Хорошо, только вот уйду я не скоро.       Приникнув к шее Чуи, он уловил запахи табачного дыма, парфюма и чего-то ещё, присущего только ему. Дазай коснулся кончиком языка мочки уха, а потом прикусил её. — Мх…       «Ухо. Сразу со слабых мест? Как всегда, сразу с козырей.» Руки сжались в кулаки, рыжая голова наклонилась в сторону, противоположную от Дазая, позволяя действовать дальше. «Что ж, у него получается… Чёртов придурок…» — Не переставал он ругаться про себя. — Всё ещё считаешь меня своей собачкой? — с иронией и насмешкой спросил он, протянув руку к лицу шатена и останавливая его. Наклонил голову назад и посмотрел в карие глаза. — Почему же, скажи на милость, ты так мне нравишься?..       И, притянув его к своим губам, начал целовать. Воспоминания о прошлых разах нахлынули, как из неоткуда. Эти моменты были так сладки, что заводили Чую всё больше с каждой секундой. Сейчас хотелось, чтобы Дазай был с ним жёстким, напомнил ему те ощущения...       Продолжая ласки, шатен расплылся в улыбке от того, как Чуя переменился, откровенно подставляясь. — А разве ты не мой пёсик?~       Кажется, он потерял на время своего верного питомца. И пришло время вернуть его. «Сам отвечает. И так нетерпеливо ёрзает. Забавненько.» Руки уже успели снять галстук и расстегнуть жилет. «Сколько же слоёв одежды. Что ж, так приз ещё желаннее.» Наконец отстранившись, Дазай с прищуром довольно взглянул в голубые глаза. — Уж не знаю. Могу лишь ответить, почему ты нравишься мне~ — Хах, даже интересно как-то не стало…       Ах, Дазай. Ты даже не представляешь, как долго Чуя пробыл в депрессии после твоего ухода. Что ж, сейчас это не важно. Хочется только одного. Того, чего не было почти вечность… — Хватит медлить. Ты же не для нежностей здесь… — Накахара обвил обоими руками шею шатена и продолжал целовать, углубив поцелуй. — Да ну, Чу-уя~ — На вид рыжеволосый готов был провалиться под землю от нетерпения. — Ещё как для нежностей. Но я знаю, чего ты хочешь больше...       Устраивая бой с чужим языком, Дазай тянет его на себя, затем подхватывая и садя на стол. Благо, на нём было достаточно свободного места, и бокалы с вином лишь слегка зазвенели. В сторону полетели жилет, рубашка, и вот уже холодные пальцы бродят по стройному горячему телу. — Нгх… Дазай, прекращай издеваться.       Рыжик вжался пальцами в широкие плечи «бывшего» во всех смыслах партнёра и продолжил поцелуй. В голове начало мутнеть, разум уходил стремительно…       В ответ на нетерпеливые просьбы можно было услышать лишь низкий голос шатена сквозь почти непрерывный поцелуй — он смеялся. И хотел растянуть прелюдии настолько, насколько это возможно. «У нас много времени. Пусть запомнит этот случай надолго.»       Перебинтованные руки блуждали по спине, иногда спускаясь вниз и сжимая мягкие бёдра сквозь ткань штанов. Дазай оторвался от губ, отдающих кисло-сладким терпким вкусом, и спустился вниз. Каждая родинка была ему знакома, разве что появилось больше шрамов...       Сначала ключицы, потом грудь. Осаму заострил внимание на сосках, поочерёдно вбирая их в рот. Молча поднявшись вновь, он взял руки, сжимавшие его плечи, и переложил на пуговицы рубашки, подсказывая, что делать.