Телохранитель киллера

      На стоянке приходится ещё некоторое время сидеть тише мыши, потому что «гости» долго не уходят, смеются, активно обсуждая свои «деловые дела», лишь потом рассаживаются по машинам и все вместе уезжают. Как дурак, выглядываю из-за приборной панели, молясь неизвестно кому, чтобы никто не подошёл и не заглянул ко мне в салон. Боюсь, выглядеть я при этом буду слишком тупо — оправдания своему поведению я точно не найду.       Юта тоже не возвращается в офис, а прямо на пороге кому-то звонит. Через минуту появляется СунОк, и они под ручку уходят. Смотрю на часы — ну да, как раз время для утреннего кофе с подружкой. Лихой толкает меня рискнуть всем и рвануть прямо в кабинет Чэнлэ, чтобы перерыть там всё вверх дном и узнать все грязные секретики. К счастью, логика не покинула меня окончательно: я совершенно не знаю, что нужно искать, где, и зачем мне это вообще нужно. Следует собраться с мыслями и всё хорошенько обдумать.       По дороге слегка успокаиваюсь, а дома окончательно привожу мысли в порядок. Сам себе признаюсь, что поспешил с выводами. Если мыслить адекватно, Чэнлэ ничего страшного не совершил и имеет полное право на свободное сотрудничество с кем-либо. Даже я не могу с полной уверенностью утверждать, что президент Чо — говнюк, который, вероятно, не гнушается никакими методами давления. И то, что его финансист — сплетник и врун, знаю лишь со слов Читтапона и весьма обтекаемой обмолвки во время переговоров с Ёнхо.       Все эти умозаключения выглядят некрасиво и без тщательной проверки не могут считаться достоверными. Чэнлэ умён, он всегда проверяет клиентов, с которыми сотрудничает, так что может знать намного больше, чем я со своими жалкими домыслами. Начальнику прекрасно известно, что в большом бизнесе все не без грешка, но там люди весьма уважаемые и стараются блюсти закон, хотя бы видимо, а ещё с ними приятно и выгодно иметь дело.       Только как выведать у Чэнлэ информацию? Раньше просто спросил бы прямо, однако последние события слегка подорвали мою уверенность в абсолютной честности окружающих.       Уговариваю себя не поднимать панику, разговорами с самим собой маскирую разочарование. Вера в безгрешность Чэнлэ подорвана и похоронена под чередой неприятных совпадений. Меня практически выпнули из агентства, «посоветовали» не появляться на работе, не посвящают в детали происходящего, и, чёрт подери, это выглядит настолько подозрительно, что у меня сейчас сорвёт крышечку, как у кипящего чайника.       Мне едва удаётся подавить в себе желание рвануть назад в Зелёнку и проверить, не смылся ли куда-нибудь Читтапон, не надумал ли играть в народного мстителя, потому что его нежелание пускать меня назад в квартиру, практически выставив за дверь, выглядит не менее подозрительно, чем поведение Чэнлэ. Даже смешно немного — я хочу помочь, а от меня все пытаются избавиться!       Мечусь по квартире, не в силах сложить дважды два и воспротивиться желанию распутать этот клубок. Чем дольше буду тянуть, тем крепче завяжутся в нём узлы, и тогда придётся доставать ножницы, работать топорно, чик-чик, затем связывать их вместе, и на ровных ниточках появятся новые узелки-хлебные крошки, следы, которые лучше за собой не оставлять.       Нужно ли мне это? Однозначно нет.       От нервозности вылизываю всю квартиру до блеска, стираю отовсюду пыль, даже дополнительно прохожусь валиком по всем поверхностям — там уже чисто, но меня просто выворачивает от недеятельности, ощущения взгляда за спиной. Весь мир ополчился против меня, и самое страшное в происходящем — я абсолютно не владею ситуацией.       Натянув спортивную форму, бегу бегать на спортивную площадку. Именно бегу бегать, потому что сидеть ровно на жопе и спокойно попивать чаёк сегодня у меня не получается. Я будто опять стал гиперактивным подростком с бурлящими в крови гормонами и полным непониманием, что со мной творится. Осталось, чтобы прыщи полезли, и всё — finita la commedia.       Ранний октябрь до сих пор исходит горячим, летним солнцем. На выцветшем полуденном небе оно жарит так, что я чувствую, как жжёт оголённые участки кожи. Бейсболка остаётся висеть в прихожей на вешалке — в порыве гиперактивности о ней просто забываю, хорошо хоть бутылку с водой прихватил, и теперь макушку припекает слишком ощутимо, отвлекая от сложных мыслей.       Скоро мерное и лёгкое дыхание пересушивает глотку и становится сиплым и прерывистым. Под ногами быстро мелькает резиновое покрытие беговой дорожки, и каждая трещинка с торчащей из неё травой знакомы мне как старые друзья. Мне нравится это место, хотя пробежка даётся нелегко. Сколько бы долгих километров я не пробежал за свою жизнь, каждый новый всё равно достаётся с трудом, и плевать на впрыснутые в кровь эндорфины и привыкшие к нагрузкам мышцы ног. Зато во время бега исчезают любые глубокие мысли, всё задвигается на второй план, определив на первое место инстинкты: вдох-выдох, шаг за шагом, оттолкнуться, сделать глоток воды… а мозг в автономном режиме продолжает анализировать поставленные ранее задачи. Мысли обрывисты, и все крутятся вокруг странного Чэнлэ, не менее странного нового подопечного и даже Лукаса, который совершенно внезапно решил сблизиться, даже ночевал у меня дома, хотя до этого ни разу не напрашивался в гости. Что, если ему нужно было попасть ко мне в дом? Нет, бред…       За последние несколько дней в моей скучной и размеренной жизни с редкими вкраплениями экшена и всплесков адреналина вдруг случается прорыв, и всё летит к чертям собачьим. Чувствую, что теряю контроль, а ведь именно он помогал мне поддерживать зыбкий баланс своего спокойного существования. Меня всё устраивало, последние годы даже не приходилось особо напрягаться, чтобы получить желаемое: работа нерегулярная, но хорошо оплачиваемая, и в моменты безделья я могу заниматься хобби; сестра уже доучивается и вполне самостоятельна, моё участие в её жизни особо не требуется, а родители любящие и тактичные и тоже не влезают в мои личные дела больше положенного. Они всегда рядом, но вроде как отошли на второй план, я вырос, мне больше не нужна опека. Да мне даже не приходилось напрягаться, чтобы найти кого-то для секса, он сам всегда находил меня. Лукас тому подтверждение. Мне это нравилось. Теперь же я смотрю на своё окружение и понимаю, что что-то не так, но когда начался этот необратимый процесс?       Наконец в голове формируется нечто более приземлённое и осязаемое. Вспоминаю всё, складываю детали, запутывая свой собственный клубок разноцветных нитей, они переплетаются, образуя нечто новое и пока не слишком понятное, но однозначно важное. У меня есть слегка непроработанный, но план.       Толком додумать не получается, за час бега сердце перегоняет бурлящую кровь по сотне кругов, сейчас организму совсем не до серьёзных мыслительных процессов в прожорливом на энергию мозге — ему выжить бы!       После пробежки направляюсь в магазин неподалёку. Организм вопит о потраченных калориях, живот, кажется, прилип к спине, грозя разразиться публичными голодными руладами. Охранник на входе провожает меня слегка брезгливым взглядом, но я его не осуждаю — знаю, что никогда ему не нравился, хотя и не понимаю почему. А сейчас у меня видок и вовсе антисанитарный: волосы прилипают к потному лицу, а на темной майке мокрые полосы на спине и груди. Сегодня слишком жарко, да и не привык я бегать в полдень, ранним утром такого солнцепёка не бывает.       Накидываю и застёгиваю куртку, ранее завязанную на бёдрах в надежде, что буду меньше благоухать пóтом, и быстро сгребаю в корзину для продуктов хлеб, сосиски, кимчхи, несколько упаковок рамёна, сок, минералку и безалкогольное пиво — гулять, так гулять. Продукты как обычно беру такие, что не требуют навыков готовки. На кассе едва ли не с болью в сердце расплачиваюсь с кредитки — вот и дожил до момента, когда она пригодилась. Теперь проценты придётся платить. В любом случае до аванса ждать ещё четыре дня, а на одном воздухе я точно не протяну. Мои подлые планы кормиться за счёт своего «парня» и работодателя с треском проваливаются. Как оказалось, есть я хочу чаще, чем пересекаюсь с ними.       Закупившись, тащу добычу домой, закинув пакет на плечо и поедая по пути сосиски, чтобы хоть немного заморить червячка.       Дома смываю пот в душевой кабинке, периодически ругаюсь из-за сломавшегося смесителя и внезапного контрастного душа: меня обдаёт то кипятком, то ледяной водой. После этого звоню хозяину квартиры и жалуюсь на разваливающиеся краны, вечно гудящий и не смывающий нормально туалетный бачок. Этот жуткий звук из моей квартиры разносится по трубам по этажам, и меня совсем не радует, что все жильцы каждый раз слышат, когда я решил отлить.       Потом напоминаю ему, что забилась вентиляция — это уже общая проблема, не так давно я обсуждал её с соседями: по квартирам периодически гуляет странный сладковатый запашок, будто где-то в недрах вентиляционных труб издохло что-то пусть и мелкое, но совершенно невкусное. Хозяин посылает меня далеко и надолго, аргументируя, что он сейчас не в городе, и вообще денег нет, да и мужик я, или кто? Если есть проблемы, то должен устранить их сам. Ведь тех копеек, что плачу ему за съём, недостаточно для такого шикарного обслуживания.       Подобное заявление становится последней каплей в чаше моего терпения. Сдерживаюсь, чтобы не нагрубить, и отключаюсь. Аренда оплачена до конца месяца, ещё больше трёх недель до конца, но есть ли смысл продлевать мучение? Чэнлэ временно поднял мне зарплату, но, учитывая происходящее, не особо уверен, что это продлится долго, потому снимать хорошее жилье, да ещё с удобной для меня спортивной площадкой вряд ли удастся. Однако сваливать из этого клоповника надо любой ценой, пока он не развалился, а я традиционно не стал виноват.       Что же делать? Если Читтапон продаст свою землю Ёнхо, его враги перестанут угрожать ему, и он откажется от моих услуг, а я вернусь к своей прежней ставке. Если вернусь вообще, потому что в агентстве тоже творится какая-то непонятная хрень. Как бы я вообще работы не лишился!       В голове крутится подленькая мысль, что лучше бы Читтапону опасность угрожала подольше, пока я не решу свои финансовые и жилищные проблемы, но в целом это всего лишь мечты идиота.       Остаётся единственный шанс временного решения проблемы, в принципе, удобный для меня, а потом снова придётся искать жильё. Оставляю его на потом — время ещё есть, до истечения срока аренды меня отсюда выгонит разве что вселенская катастрофа!       Под аккомпанемент тревожных мыслей «готовлю» обед, заварив сразу две упаковки рамёна и умяв их вместе с кимхчи. В стиралке до сих пор крутится моя многострадальная форма, а пока бегал, там достирались рубашки, которые я уже развесил сушиться. Надо будет только погладить.       Если что, завтра мне есть что надеть на работу, а сейчас обойдусь простым джинсовым костюмом и белой футболкой. Сегодня я не телохранитель Ли, а обычный парень Тэён. На выходе из дома не забываю надеть бейсболку и очки — солнце продолжает жарить. Привычно перепрыгивая через две ступеньки, спускаюсь вниз по лестнице.       Концентрации, видимо, не хватает, потому что в какой-то момент ставлю ногу неправильно и, не чувствуя опоры, оскальзываюсь, лечу кубарем, но успеваю сгруппироваться, как меня учили в армии, потому приземляюсь не физиономией о ступеньку, а вполне себе удачно, лишь слегка приложившись о стену и счесав плечом полосу штукатурки.       В сердцах громко упоминаю женщину лёгкого поведения и прикусываю язык, наткнувшись на ошарашенный взгляд незнакомой девушки, что бесшумно поднимается мне навстречу. На ногах у неё лёгкие балетки, машинально отмечаю этот факт. Видимо, потому совершенно не услышал её шагов, как и не видел раньше, хотя знаю всех соседей в лицо. Даже тех, кто живёт в домах поблизости — у меня прекрасная память на лица.       — Вы в порядке? — она бросается меня поднимать, будто я старик какой-то. Но я тут же вскакиваю по стойке смирно и начинаю оправдываться:       — Извините, не беспокойтесь, всё в порядке. Споткнулся.       — Вы так летели, прямо как в кино про супергероев, — она слегка улыбается, прикрыв рот ладошкой, а у меня перекашивает лицо от неловкости, и я смущаюсь окончательно.       — С-спасибо. Вы тут живете?       — Можно сказать, да. На восьмом есть свободная квартира, собираюсь там поселиться. Даже на лифте не поехала, хотелось подъезд посмотреть. Ой, надо спешить, — она смотрит на золотые часики на тонком запястье, — хозяин уже ждёт, мы с ним обо всём уже договорились. Приятно было познакомиться! Скоро будем соседями! Вы на каком живете?       — Седьмой…       Неприятно удивляюсь, узнав, что квартиродатель меня мало того что послал, так ещё и нагло обманул. Хочется отомстить ему за годы неудобств и рассказать девушке, насколько это место ужасно, а хозяин непорядочен, но в итоге просто желаю ей удачи, и мы, раскланявшись, расходимся. Она лёгкой походкой бежит по ступенькам, придерживая края короткой юбки пальчиками, а я чуть шею не сворачиваю, такие хорошие у неё ножки.       Кажется, вечером стоит пригласить Лукаса в гости, а то мне уже разные глупости в голову лезут. Впрочем, родители таким глупостям очень обрадовались бы…       В любом случае я прожил здесь несколько лет, и это были не самые ужасные годы. Да и цена тут хорошая, может, и не стоит сваливать… Решаю снова позвонить хозяину и полюбовно договориться о ремонте. Хрен с ним, даже если придётся доплатить. Набираю номер, и тот сразу принимает звонок, но не успеваю я открыть рот, как он вываливает на меня всё своё недовольство:       — Господин Ли, мне надоели ваши претензии! Если Вам что-то не нравится, я могу лишь посоветовать найти жильё получше. С соответствующей ценой. Надеюсь, вы так и сделаете, потому что у меня уже есть прекрасный клиент на вашу квартиру. Человек пришёл, посмотрел и остался полностью доволен, не то что вы, звоните мне чуть ли не каждый день со своими претензиями!       Уже дойдя до дверей подъезда, останавливаюсь. Меня не просто переполняет злость, я практически в крайней степени ярости. Почувствовав в моём молчании угрозу, хозяин замолкает тоже. Мне хватает мозгов нажать кнопку записи разговора, несмотря на сильное волнение.       — В моё отсутствие вы пускали в мою квартиру постороннего?       — Н-нет. Я просто…       — В договоре было чётко прописано: вы не шляетесь по моему дому без моего присутствия и уже тем более не пускаете посторонних. Если у меня пропали какие-то ценные вещи…       — Да что у вас там ценного может быть?! И вообще, это моя квартира!       — То есть вы не отрицаете, что заходили в квартиру, пока меня не было дома? — стараюсь сдержать рычание в голосе, чтобы этот придурок не сбросил звонок от страха. Не знаю, что ещё в мире способно вывести меня из себя настолько сильно, но вторжение в личное пространство в этом списке однозначно на первом месте.       — Ну… понимаете… Господин Ли, мне показалось, что вы собираетесь съехать… — судя по звуку он отстраняется, слышу его извинения и просьбу подождать, пока он поговорит по телефону. Судя по всему, девушка уже добралась до него, и он не хочет выглядеть перед ней придурком. — Я не заводил его внутрь, он так, немного у порога постоял, и всё…       Боже, какой бред! На полшишечки он его пустил, ублюдок старый.       — Что же… Спасибо за честность. Я записал наш разговор.       Сбрасываю звонок, пока не наговорил лишнего и лечу обратно домой. Все семь этажей миную в считанные секунды и замираю у порога. Этажом выше слышатся приглушенные голоса, потом шаги, и старик аккуратно свешивается через перила, заглядывая вниз. Мы встречаемся взглядами, и в его глазах я отчётливо вижу испуг. Ещё бы! Я запросто могу подать на него в суд, потому что договор аренды мне помогал составлять юрист из агентства. Там ничего примечательного на первый взгляд, но если вчитаться, то у кое-кого будут пусть и не самые крупные, но проблемы.       Следом через перила, привлечённая странной ситуацией, свешивается девушка.       — О! Сосед! Вы уже вернулись?       — Да, я вспомнил, что у меня пропала ценная вещь. Хочу поискать её.       — Как жаль. Надеюсь, вы её найдёте.       — Я тоже.       Мы улыбаемся друг другу, затем она уходит в уже своё новое жильё — видимо, от нервов хозяин соглашается со всеми её требованиями, а, может, и не было у неё никаких особых требований. Жду у порога, пока он спускается ко мне. На лице елейная улыбка, такую я видел у него лишь однажды, когда составлял договор аренды и оплачивал проживание на год вперёд.       — Господин Ли…       — Как выглядел человек, который приходил?       — Может, зайдём внутрь? — он мнётся на пороге. Мне неприятно, что приходится так непочтительно разговаривать с человеком намного старше, но законы никто не отменял, и сейчас этот закон был подло нарушен, и я имею право на злость.       — Простите, — прислоняюсь спиной к двери, — так когда он приходил и как выглядел?       — Почему вы спрашиваете? — не торопясь с ответом, он мнётся, наверняка, прикидывая, что выгоднее: признаться мне, пока я не разозлился окончательно, или умолчать, пока не сделал ещё хуже. В итоге решение принимается в мою пользу, и он сообщает, что незнакомец приходил в эту субботу, как раз сразу, как только я уехал на работу.       — Молодой человек примерно лет двадцати пяти. Выше вас, наверное, на целую ладонь, плечистый, симпатичный, — он тушуется под моим взглядом. Или делает вид. — Попросился именно на седьмой этаж, мол, это его счастливое число, а вы ведь сами знаете, какие суеверные бывают люди. И у него такой вид доброжелательный был, сразу видно, порядочный молодой человек. Мне даже показалось, что я его раньше тут видел. А на седьмом этаже только вы у нас проблемный… то есть всегда чем-то недовольны, и я подумал, может, вы собираетесь съехать… Я слегка завысил цену аренды, но он без разговоров согласился, ну, и я сделал ему поблажку — показал квартиру. Да он на несколько минут заходил, и я почти не отлучался, только посмотрел, что у вас там с трубами в туалете… мы же сможем с вами договориться? Хотите, я починю канализацию? Вот прямо сейчас займусь этим!       — Не стоит, — прерываю его словесный понос, — просто идите и разберитесь с новым жильцом. Только не так, как со мной. Насчёт остального… мне нужно успокоиться и подумать, что делать в этой ситуации.       Хозяин вежливо прощается, обещая мне золотые горы и чуть ли не новый евроремонт, но по его глазам вижу: он ни капли не раскаивается, а просто боится последствий. Он будет тянуть с исполнением своих обещаний до последнего, пока я просто не свалю отсюда. Буду ли устраивать ему «последствия», пока не знаю. В другой ситуации я бы действительно раздул скандал, настроение сейчас соответствующее, но что-то меня останавливает. «Высокий молодой человек» безумно напоминает Лукаса, и я не могу отделаться от этой неприятной мысли. Что ему могло понадобиться в квартире в моё отсутствие, если он мог сделать это, когда я, к примеру, принимал душ? Я не храню дома ничего ценного, из этого следует один единственный вывод — там ничего не украли, а что-то оставили.       Дома в первую очередь включаю на всю громкость телевизор, попадаю на выступление народного хора с заунывными песнями, потому приходится полистать каналы, пока не нахожу современный музыкальный. Осматриваюсь вокруг, глядя на все вещи новым взглядом, будто не к себе домой пришёл, а в гости. Громкий звук должен скрыть мои судорожные телодвижения во время обыска. Надеюсь, паранойя ложная, но в глубине души понимаю, ничего не происходит просто так.       Сразу проверяю на месте ли оружие. Его у меня немного, боевое я в последнее время ношу с собой, а травматический пистолет, запас патронов и подарочные армейские ножи храню на полке в шкафу под грудой постельного белья. Так себе хранилище, но мне-то прятаться было не от кого.       Быстро прохожусь пальцами по всем полкам, углам, заглядываю под каждый предмет мебели, проверяя днище, осматриваю подоконники и даже шкафчики на кухне, просвечиваю фонариком все щели, но ничего не нахожу. Беру стул и поочерёдно проверяю плафоны, но внутри нахожу только мёртвых насекомых: жуков и сороконожек, которых брезгливо вытряхиваю на пол — оставить внутри совесть не позволяет, но для уборки совсем нет настроения.       Самое вкусное оставляю на потом. Один за одним проверяю корешки немногочисленных книг, один раз даже что-то нащупываю, и сердце бьётся быстрее, но это оказывается всего лишь большая скрепка. Осмотр мебели, электрических приборов, ноутбука и розеток не даёт ровным счётом ничего, потому начинаю подозревать, что снова перестарался. Я даже проверяю туалетный бачок и холодильник! Но, ничего не найдя, уже не смогу успокоиться: если поработал специалист, я мог просто пропустить что-то, причём на самом видном месте. Квартира старая, все на ладан дышит, а я не таракан, чтобы знать здесь все щели.       В любое другое время я бы сразу обратился к Юте, но явно он в сговоре с Лукасом или Чэнлэ… Как же меня достала эта неопределённость!       Упав на диван, тяжело вздыхаю. Ещё утром квартира блестела после генеральной уборки, а сейчас вся вверх дном. В голове барабанят басы из телевизора, отдаваясь болью при каждом новом звуке. Хозяин сказал, что практически не отлучался, лишь заскочил в ванную, возможно, находился там минуту-другую. Куда бы я установил жучок, будь у меня всего пара мгновений? Выхожу в прихожую и осматриваюсь. Справа от двери висит старый дисковый телефон. Давно не рабочий, и его я проверил в первую очередь. Он чист. Оборачиваясь, наконец замечаю вай-фай роутер над входом в гостиную. Из той комнаты его не видно, специально так устанавливал, чтобы мигающие лампочки не привлекали внимания в темной комнате и не раздражали. Вот про него-то я и забыл. Дотянуться несложно, лишь на носочки приходится встать. Аккуратно отцепляю роутер, чтобы не вырвать провода — это тоже несложно, он крепится на один единственный гвоздик и держится на соплях и… о, да, чуть не воплю от облегчения — моя паранойя была не напрасна. Вижу в одном из сетевых разъёмов крохотное устройство, никогда в жизни не обратил бы внимания, если бы не знал, что искать. Фоткаю его на телефон и вешаю роутер обратно. Моему гипотетическому наблюдателю нечего знать, что он обнаружен. Теперь я на сто процентов уверен, что я под чьим-то прицелом, и с этой минуты нужно использовать все методы для обеспечения своей безопасности, а внимательность можно спокойно выкручивать на максимум, не боясь показаться сумасшедшим. Уничтожать прослушку не собираюсь, пусть остаётся, ведь всё равно планирую свалить из этого места как можно скорее. Вот она и настала, та самая катастрофа, которая способна выгнать меня из дома.

***

      Новые переменные вносят свои коррективы в мои планы. Приоритеты расставить непросто, но так как своя рубашка ближе к телу, решаю начать прощупывать почву именно на работе. Господин таец и надбавка к зарплате в честь охраны его драгоценного тела хороши, но сегодня он есть, а завтра его нет. Я не намекаю, что парень отправится на тот свет, просто он в любой момент может свалить, решив, что риск яйца выеденного не стоит, а мне дальше жить на что-то надо. Потому если и соблюдать чьи-то интересы, то в первую очередь свои, ну, и своего агентства.       На повестке дня два вопроса: когда именно я встрял в это дерьмо и кому это выгодно?       Сначала всё надо проверить. Если Чэнлэ продался, то пошёл он к чёрту. При всем уважении, работать на него не буду, и лучше свалить пораньше, пока его, а следом и моя репутация не рухнули. После такого прокола найти новую работу будет непросто. Но как выведать желаемое, не вызвав подозрения?       Покинув квартиру, еду, куда планировал изначально. В салоне играет музыка, мне слегка непривычно, но стоит пересмотреть свои привычки, ведь в машине тоже может быть прослушка, и найти её без специалиста будет довольно сложно. Обдумываю варианты, куда обратиться за помощью, однако Юта по понятным причинам не подходит, и этот факт меня жутко бесит, а ещё один знакомый, который смог бы проверить на наличие лишней техники, недавно женился и до сих пор не вернулся из медового месяца. К сожалению, больше у меня связей нет, тем более таких, что не пересекаются с коллегами.       На стоянке офиса вижу машины практически всех сотрудников, даже байк Лукаса стоит у входа, хотя пользуется им он крайне редко. Засранец предпочитает падать кому-то на хвост и, лениво раскидав во все стороны свои длинные ноги, сидеть и кайфовать, пока «личный водитель» рулит. Или на крайний случай вызывать такси. А это значит, что либо ему приходится часто ездить с какими-то поручениями, либо он сильно спешил… Или я просто опять притягиваю за уши.       У входа вспоминаю про «порно» и оборачиваюсь. И правда, напротив здания огромный экран, и там «живая реклама». Приходится с минуту подождать, пока мелькает разная хрень, и лишь потом появляется знакомое личико в компании с каким-то улыбчивым красавчиком. Не вижу там ничего крамольного, ну, кроме того, что они уж очень близко, буквально тело к телу, и в руках держат флаконы с духами, из которых друг на друга пшикают. Красивая реклама, и пацан ничего такой, в кадре смотрится. Впрочем, будь я ревнив, тоже занервничал бы при виде подобного.       Чтобы не вызывать сильного подозрения, решаю наведаться в тренажёрный зал, здороваюсь на входе с улыбчивой СунОк и угрюмым неразговорчивым охранником, имя которого вечно забываю. Он пристально следит за тем, как я прикладываю магнитный пропуск к турникету и прохожу дальше, а потом достаёт телефон и кому-то звонит.       Первым делом поднимаюсь на второй этаж — там в одном из кабинетов, приспособленных под гардеробную, у каждого сотрудника есть шкафчик, где можно оставить оружие, форму или повседневную одежду. Оставляю куртку и пистолет, забираю там свой добок, засунув его в рюкзак, и на выходе сталкиваюсь с Джехёном.       — Тэён! Рад тебя видеть! — он панибратски хлопает меня по плечу. — Скука смертная, все такие деловые, на заданиях… А ты зачем пришёл? Почему не работаешь?       Не могу сказать, что тоже рад его видеть, но улыбаюсь, хотя ещё свежо мерзкое воспоминание, как он пялился на нас с Лукасом в тот самый пикантный момент.       — У меня выходной. Пришёл поразмяться, дома всё равно нечем заняться.       — Как я тебя понимаю! Знаешь, подожди минутку, тоже форму прихвачу. Ты так просто от меня не отделаешься!       Это я уже понял. По лёгкому перегару, зашлифованному мятной жвачкой, тоже становится понятно, что коллега не так сильно скучал, как рассказывает.       — Знаешь, последнее время и поспарринговать не с кем, все постоянно заняты, а «студентики» такие неучи, что к ним подойти страшно.       Он перекидывает свой добок через плечо, и мы бок о бок идём вниз на первый этаж, половина которого отведена под тренажёрный зал. Там заведует тренер Хо, суровый дядька, ранее тренировавший морпехов в США, но после травмы вернувшийся на родину. Чэнлэ, с некоторым фанатизмом пытающийся подгрести под себя всех крутых чуваков из этой сферы, предложил ему работу, и мы часто занимаемся с ним, чтобы не терять форму. Параллельно мужик ведёт секцию хипкидо, которая, как говорит начальник, является «дополнительной статьёй доходов». В общем, «и рыбку съесть, и косточкой не подавиться». Потому тут занимаются не только сотрудники, но и обычные ребята с улицы, которые просто приходят поразмяться или научиться самозащите. Есть даже девушки.       Порой кто-то из наших устраивает демонстрации красивых боёв для привлечения клиентов, я тоже пару раз участвовал, но самые популярные звезды это, конечно, Джехён и Лукас. Порой их соперничество перерастает в настоящее побоище, и оба потом ходят с синяками и растяжениями.       Джехён следует за мной по пятам, под его непрекращающуюся болтовню мы заходим в раздевалку, и я молча переодеваюсь в добок. Свободных мест внутри почти нет, зал забит тренирующимися, переодевающимися, приходится бросить рюкзак на пол в угол. Воздух внутри отдаёт резким мужским духом: запахом пота, тестостерона и носков вперемешку с дешёвым дезодорантом. Это вам не элитные духи из рекламы напротив.       — Ну что, готов получить люлей?       — А ты чего такой бодрый? Давно не били? — не остаюсь в долгу.       Мы встаём в стойку друг перед другом, и Джехён известным призывным жестом ладони приглашает меня к нападению. Делаю несколько пробных выпадов в его сторону, но он легко уклоняется. Джехён младше, но опыта у него больше с такой-то семейкой, а ещё он тяжелее и в зале торчит чаще. Хотя бой несёт чисто развлекательный характер, проиграть ему не хочется, тем более каждый приём жутко болезненный и унизительный. Валяться на полу и просить пощады желания нет.       Он двигается быстро и пластично, я слежу за каждым движением, подмечая все нюансы, едва успеваю уклониться и вскоре оказываюсь на полу с заломленной рукой. Джехён милостив — отпускает буквально сразу, как только я касаюсь пола.       Вспоминаю, чему учился в школе Кенхомусуль, и становится стыдно — тренер бы меня просто убил за такой позорный слив в самом начале боя. После серии заломов у меня начинает дико болеть запястье и, как ни странно, щиколотка, но, может, тому виной недавнее падение на лестнице. Мы пляшем друг напротив друга как два петуха в курятнике, вызывая смешки у окружающих зевак, но очевидно, что Джехён просто прикалывается, давая мне возможность контратаковать, а мне, по правде говоря, не сильно хочется с ним сближаться. Мыслями я очень далеко.       — Боже, Тэён, ты что, из балетного кружка пришёл? Нападай! — подначивает он, и я провожу молниеносную подсечку, вдавливая его щекой в пол и упираясь коленом между лопаток. Он вопит от боли и размашисто хлопает ладонью по полу, я немного ослабляю хватку и тут же оказываюсь под ним.       — Так-то ты смотришься лучше.       Через некоторое время имитировать контратаки становится всё сложнее, потому злюсь, потом встряхиваю руки, разгоняя кровь по мышцам, и снова оказываюсь на полу, на этот раз в какой-то совсем неприглядной позе, а заломы Джехёна больше напоминают попытки облапать, нежели взять на болевой.       — Хватит, отпусти.       — Лучше учись, как правильно это делать. Раньше ты старался больше.       — Это, по-твоему, рука? — дёргаюсь под его захватом, но не сильно активно, Джехён в прекрасном расположении духа, а мне это только на руку. Пусть радуется своей маленькой победе, потом я все равно отыграюсь.       — На ощупь не похоже, — рука его ныряет куда-то за ворот и шарит по моей груди.       — Так может, это трогать не надо?       — Ладненько. Всё равно нулёвочка, и подержаться не за что.       Он, конечно, продолжает в том же духе. Потные и разгорячённые, мы швыряем друг друга, катаемся по полу, всё меньше беспокоясь о красоте приёмов и стараясь сделать друг другу побольней. Это жутко выматывает, в какой-то момент я даже забываю обо всех своих проблемах и начинаю получать удовольствие. Вот правду говорят, нет ничего лучше хорошей драки. Всё тело болит, ноет каждая косточка и мышца, завтра наверняка будет ещё хуже, но эта боль из тех самых, что приятны.       Закончив, еле передвигая ноги, мы идём в душ. Джехён пристраивается рядом за перегородкой, я всё жду, когда он начнёт вытворять очередные непотребства, но он даже не пытается заглянуть, за что я ему искренне благодарен. Порой его внимание чересчур навязчиво, а я начинаю чувствовать себя гомофобом.       — А ты вообще чего сюда припёрся? Почему не охраняешь своего тайца? — опять спрашивает он. — Не то чтобы я не был рад…       — У меня выходной, — отвечаю ему то же, что и раньше. — Кажется, он непривычен к надзору и нуждается в личном пространстве.       — Странно…       — Что «странно»? — цепляюсь за его слова.       — Я присутствовал при его первых переговорах с Чэнлэ. Он был так напуган. Сказал, что ему угрожают из-за земли. Ну, точно идиот. Он же не на земле с нефтью живёт…       — А если с нефтью? — усмехаюсь я, и Джехён даже замирает под струями душа. Вода стекает с его мыльного тела, оставляя красивые чистые дорожки, и я отвожу взгляд, чтобы не пялиться на его грудные мышцы. Сколько бы ни качался, остаюсь плоским как шестиклассница… Нулёвочка — моё всё. — Его недвижимость — те ещё трущобы, но находятся в месте очень привлекательном. Рядом парк и река, всё утопает в зелени, вид из окон шикарный. Приличный ремонт превратит место в райское.       — Да ты романтик, — выключив воду, Джехён наскоро вытирается полотенцем, потом им же оборачивается и выходит, я повторяю за ним, на ходу растрёпывая мокрые волосы. — Сколько этажей в высотке?       — Шесть.       — Пфф, убожество. В таком престижном районе не должны стоять такие хрущобы. Да и вообще конфликт интересов: жильцы из новостроев, наверняка, недовольны таким раскладом, рядом, считай, неблагополучный микрорайон с неблагополучными жильцами. Какой класс там живёт? Вряд ли даже до среднего дотягивает. А это, между прочим, Каннам, а не какой-нибудь занюханный загород. Люди не чувствуют себя в безопасности рядом с нищебродами, и директор Kingdoms Group не даром беспокоится о своей репутации.       — Не думал, что ты настолько меркантилен, — неприятно удивляюсь такому цинизму. Ну и, конечно, его осведомлённости в этом деле. Я не упоминал, что клиент из Каннама, и уж тем более, что у него тёрки с господином Чо. — Откуда ты подробности знаешь? Я не говорил с кем именно у него… недопонимание.       Сведя брови вместе, Джехён смотрит куда-то вверх, изображая мыслительный процесс. Намеренно ли он оговорился?       — Таец сам рассказал. Но я считаю, его проблемы надуманы, и нет никакой опасности. Зачем господину Чо такая мелкая сошка?       — Чо или не Чо, но буквально вчера покалечили человека моего нанимателя, — решаю частично раскрыть карты, — и оставили красноречивое послание. Так что опасность вполне реальная.       Пару раз открыв и закрыв рот, Джехён закатывает глаза.       — А ты не думал, что у твоего дружка могут быть другие враги. Ты вообще что о нём знаешь? И если опасность не надумана, чего он тебя в «отпуск» отправил?       — Могут, — соглашаюсь я и сразу отвечаю на остальные вопросы: — Ничего, как и в случаях с другими моими клиентами, для обычной охраны достаточно базовой информации, а дополнительная запрашивается только в крайних случаях. И я уже говорил, почему сейчас не на работе.       — Не неси бред. Чэнлэ всегда проверяет клиентов на наличие «тёмного» прошлого. И ты прекрасно об этом знаешь…       — Хочешь сказать, Чэнлэ пытается меня подставить? — перебиваю я его бодрые наезды, и он затыкается, либо понимая, что я знаю чуть больше положенного, либо осознавая, что ляпнул что-то не то. Слегка неясно, о каком проверенном клиенте шла речь, о Читтапоне или господине Чо. Хотя, скорее, о втором, потому что насчёт первого отчётливо прозвучал намёк на недомолвки. И в таком случае это действительно выглядит как подстава. Неужели Чэнлэ пытается прикрыть мною свой зад, и Читтапону угрожает ещё большая опасность, чем я могу себе представить? С каждой минутой мне всё больше кажется, что даже Джехён играет некую, пока непонятную мне роль. Становится очень неприятно.       — Хочу сказать, что ты накручиваешь, — беззаботно отмахивается он, сводя на нет мои умозаключения. — Недавно ты так же паниковал по поводу охоты на тебя Ангела Смерти… Боже, кто придумал это идиотское погоняло? Ну, ты меня понял.       Когда у людей заканчиваются аргументы, они пытаются выставить собеседника идиотом. Вот и сейчас это попытаются сделать со мной, причём очень топорно, что не совсем вяжется с хитрожопой натурой Джехёна.       — Может, выпьем? — вдруг предлагает он.       — А ты разве ещё не пил сегодня? Странно, — изображаю удивление.       — В добок некуда спрятать фляжку, а после совместного с тобой принятия душа у меня сильно пересохло в горле, — вот теперь это точно старый Джехён с его дурацкими подкатами. — Но ты оценил моё приличное поведение? Я даже не пытался к тебе приставать и почти не пялился.       — Ты просто образец приличия, — безразлично отвечаю я и, забрав вещи, покидаю душную раздевалку, пока снова не провонял «самцовым» душком. Джехён пристраивается сбоку и не отстаёт. Я хотел ещё наведаться к Юте, а потом к Лукасу, но с этой прилипалой мне вряд ли удастся разведать что-то интересное.       — Вот потому ты мне и нравишься, — вдруг говорит он, идя передо мной спиной вперёд, — ты всегда такой спокойный, в любой ситуации сохраняешь невозмутимое выражение лица. Но что в этот момент творится в твоей голове? Я просто умираю от любопытства!       — Ты там точно не творишься.       — Потому ты стал встречаться с Лукасом? Чем он тебя зацепил? Никогда не поверю, что это любовь.       О боже! Откуда он об этом узнал? Мы ведь не устраивали каминг-аут. Едва успеваю подобрать челюсть. С Лукасом разберусь позже, хотя… что там разбираться?       — Это любовь.       Джехён фыркает и хохочет.       — Ты извращенец. А встречаться с Лукасом — ещё большее извращение. Он же псих.       — Не больше, чем все мы, — отодвигаю его в сторону и захожу в комнату отдыха. Там, ожидаемо, никого нет.       — Все на задании. В офисе только Юта на камерах, да девчонки из администрации, — запоздало отчитывается мой собеседник.       — А ты?       — Что я?       — Почему ты вечно занят непонятно чем? Работы нет?       Джехён обижается, это видно по его глазам. Будто я зацепил неприятную, болезненную тему, но не успеваю я додумать эту мысль, как он лезет в шкафчик, где мы храним разный хлам, и достаёт оттуда бутылку с виски, извлекает из кармана маленькую фляжку, отвинчивает крышку и переливает туда выпивку. Потом делает пару крупных глотков прямо из горла бутылки, закрывает её и прячет в шкафчик. Я не понимаю, к чему эта демонстрация, но смотреть на это весьма неприятно.       — Фух, отпустило. Просто я постоянно бухой, мне нельзя давать оружие в руки, — объясняет он своё ничегонеделанье.       — Тогда брось пить, — выдаю единственно верное в моих глазах решение.       — Зачем? — искренне удивляется тот. — Это, — он хлопает по карману, — моё единственное утешение. А ещё спасибо тебе и Лукасу — обожаю вас доставать. Недавнее шоу было великолепным.       Поняв, что продолжать этот балаган нет смысла, а любые мои реакции будут лишь раззадоривать этого поддатого извращенца, иду к Юте поздороваться. Понятное дело, что узнавать у него ничего не буду, просто хочу посмотреть в его глаза. Он как всегда улыбчив и невозмутим, и бровью не ведёт на наше появление, ничем не выдаёт того, что видел меня на стоянке в тот день. Джехён прётся за мной, а потом так же упорно тащится в туалет, а потом — к выходу, и провожает до самой машины. Там он, ненавязчиво болтая — ну, наверняка, он так об этом думает — ждёт, пока я уеду.       Если я что-то и выяснил сегодня, так это то, что в агентстве точно происходит нечто непонятное, и меня в это посвящать не собираются. Джехён ни на шаг не отходил от меня, будто боялся, что я пойду туда, куда не положено, или замечу нечто подозрительное. Либо хотел, чтобы я считал, что нахожусь под прицелом. Обидно, что меня держат за идиота.       Так как заняться мне всё равно нечем, возвращаюсь домой, по пути колеблясь не заехать ли сразу к Читтапону. Если его вдруг не окажется на месте, тогда мой уровень паранойи побьёт все рекорды, и я точно откажусь от этой работы и свалю на хрен. В идеале — в другую префектуру или даже страну. Мечты, мечты… Меня расстраивает не столько творящаяся вокруг непонятная хрень, сколько недоверие со стороны начальника, которого я считал чуть ли не самым порядочным человеком в мире, и то, что Лукас, который всегда был честен и прямолинеен, чем сильно мне нравился, теперь юлит и что-то скрывает.       Вытянув телефон, набираю номер Читтапона, и тот берет трубку практически на первом гудке.       — Соскучился?       Если у меня было мало впечатлений за сегодняшний день, то этот парень точно знает, как перевести ощущения на новый уровень. Его панибратство начало меня понемногу доставать, поэтому решаю немного сбавить градус общения, напомнив, что мы отнюдь не закадычные друзья.       — У вас всё в порядке?       — Волнуешься? — его тон не меняется.       — Вы снова пьяны?       На том конце провода слышится насмешливое фырканье не то большого кота, не то маленькой лошади. Судя по всему, он воспринимает наш разговор как ролевую игру, потому что продолжает в том же духе:       — Я пью не так часто, как тебе могло показаться, Тэён. Но, как оказалось, целый день сидеть дома взаперти слишком сложно для меня, а часто вызывать курьера для доставки еды или выпивки почему-то не хочется… Так, может, ты приедешь и составишь мне компанию?       Его голос звучит так естественно мягко и мило, будто он на свидание меня зовёт, а не на работу, которую сам же и оплачивает. Какая-то лихая сила толкает меня отвечать ему в том же стиле, вместо обычного «конечно, это же моя работа».       — Составлю. Но у меня есть просьба.       — Всё, что пожелаешь.       Тут уже я фыркаю и слышу, как он смеётся в ответ. Этот парень невыносим.       — Я ищу новое жильё. Нет ли в Зелёнке свободной квартиры или комнаты?..       — Ох, — кажется, мне удаётся его удивить, — минуточку.       Он задумчиво мычит в трубку и, похоже, чем-то постукивает о стол, возможно, ручкой или карандашом, чем выдаёт сложность мыслительного процесса.       — Даже не знаю. У нас есть пара вариантов, но они семейные, с несколькими комнатами, если тебя устроит лишняя уборка…       — Главное, чтобы цена устроила, — улыбаюсь ему своей самой фирменной улыбкой, лишь в последний момент вспоминая, что он меня не видит.       — О цене мы точно договоримся. Будешь платить мне столько же, сколько и своему прошлому квартиродателю. Знаешь, это отличная новость! Когда ты будешь ближе, я смогу чувствовать себя уверенней и спокойней. Я тебе уже говорил, что ты мой ангел хранитель?       — Нет.       — Ну вот, говорю. Знаешь, телохранителей ведь тоже ангелами называют, нахожу это забавным.       А что, сначала он меня так назвал не потому, что я его бодигард?       Мы «бьём» по рукам, и я изъявляю желание переехать сегодня же, чем снова его удивляю.       — Так не терпится оказаться поближе ко мне? — он продолжает паясничать, чем утверждает меня в мысли, что он всё же подвыпивший. Ну не может взрослый адекватный человек вести себя настолько развязно в обычной ситуации. До этого он не позволял себе таких вольностей. Вроде… — А как же наша прогулка? Пока я тебя дождусь, уже стемнеет.       — Обещаю выгуливать тебя завтра весь день.       Прикусив язык, жду его возмущений, но он сразу соглашается. Ну точно, будто у нас свидание намечается. Эта работа всё больше напоминает балаган: никакой субординации, никаких правил, границ, и я, как дурак, каждый раз попуская вольности, всё больше погружаюсь в сюр. Похоже, согласившись на это дело, я свалился в кроличью нору и отшиб себе голову, и вскоре все сумасшедшие обитатели этого мира вынесут мне мозг. Надеюсь, не с помощью пули.       Собрать вещи оказывается не так просто. Снова приходится врубить музыку, чтобы создать побольше шума и скрыть свои манипуляции. В такой непривычной обстановке сосредоточиться довольно сложно. За годы, пока я тут жил, у меня скопилось много вещей, с помощью которых создавалась видимость обитаемого помещения, а не временной берлоги холостяка, причём я даже не подозревал об этом.       Техника, посуда, книги, куча зимней и летней одежды, огромное количество обуви, стопки постельного белья… Начинаю понимать, почему каждый переезд на новое место традиционно считается мини-апокалипсисом. Две большие спортивные сумки летят на пол, и я нависаю над ними в прострации. Да чтобы собрать своё барахло и вывезти отсюда, мне нужна целая бригада помощников! При этом существует опасность, что без основательной «дезинсекции» я могу прихватить «насекомых» на новое место.       Выбора не остаётся, потому скидываю в сумки только сезонную одежду и обувь, белье, пару книг и ноутбук. Потом понимаю, что обязательно нужен утюг, он у меня хороший, со специальной защитой от дурака. А ещё в ванной целая эскадрилья разнообразной косметики и принадлежностей для душа, оставить которые рука не поднимается… С каждым шагом вспоминаю что-то новое и супер-важное. В итоге к машине спускаюсь на полусогнутых, нагруженный как ишак и с гудящей головой: а не забыл ли чего? В придачу я измотан недавним спаррингом с Джехёном, он реально загонял меня, и я чувствую, как гудят и дрожат мышцы от слабости и перенапряжения. Один неверный шаг, и свалюсь на пол. Если бы я споткнулся на лестнице в таком состоянии сейчас, а не утром, то летел бы кубарем до первого этажа. Похоже, надо заниматься чаще.       Пока сгружаю сумки, снова звучит звонок и, укладывая вещи в багажнике одной рукой, второй принимаю вызов и включаю громкую связь, положив телефон на бампер.       — У меня хорошая новость! — Читтапон полон энтузиазма и трещит без остановки. — Я договорился с одной семьёй, они переедут в двухкомнатную квартирку, которую я хотел тебе предложить, и освободят жилплощадь поменьше. У них пополнение в семье ожидается, представляешь? Так что моё предложение вовремя. Правда придётся подождать до завтрашнего вечера, пока они перенесут вещи, и ты сможешь обустроиться без проблем. Сегодня пока переночуешь у меня, а потом… Тэён, ты меня слушаешь? Тэён?       Я его слышу, но ответить уже не могу. Как же я так просчитался, потерял бдительность? Мощная хватка вокруг шеи перекрывает мне доступ к воздуху, едва не останавливает кровоток, и я отчётливо ощущаю, как мои глаза сейчас лопнут от напряжения. Собрав силы, отталкиваюсь ногами от бампера. Телефон предательски трещит под подошвой, а я почти изворачиваюсь, вырываюсь из чужих рук, наношу несколько ударов локтем, но тот, кто находится позади, лишь прерывисто выдыхает и усиливает хватку. Он сильнее сжимает предплечьем моё горло, я не могу ничего сделать, руки слабеют. Тянусь к пистолету, но запястье до хруста выворачивают, оружие летит на землю.       — Ангелы есть на небе и на земле, но не все из них служат Богу. Так кому ты служишь, Тэён? Богу, или Дьяволу?       Небо перед глазами становится лиловым, а земля — белой, затем всё и вовсе темнеет. Под аккомпанемент нарастающего гула я проваливаюсь в никуда, и лишь в ушах звучит эхо: «Кому ты служишь, Тэён? Кому ты служишь?»

***