Сборник драбблов по слаше

      Слава совсем не удивился, что, придя в их маленький частный домик, он снова увидит темноту, и лишь немного оттенков света из их кухни-гостиной. Он даже ждал этого, если подумать. Ведь у его Саши просто удивительная интуиция, и такие вечера всегда проходят вовремя. Как он это делает? Ронжин ведь ему даже ничего и не говорит, когда он устал, а когда супер-сильно устал, но всегда дома будет или тёплая расслабляющая ванна, или вот так, как сегодня.       Он стягивает с себя чёрное пальто, чёрные туфли, ставит рюкзак на пол и верхнюю одежду по своим местам. Зевает, закидывает рюкзак на плечо и проходит дальше, оказываясь в двух соединенных заветных комнатах.       Темно. Лишь свет от их камина падает по всему периметру, да лампочки над рабочей кухонной зоной включены. Очень атмосферно. По комнате летает вкусный запах воска, и Слава замечает расставленные не очень высокие, но толстенькие свечки, стоящие в маленьких стеклянных подсвечниках по всем столам, полочкам, и на самом камине. — О, — слышится знакомый голос из ванной, и Слава счастливо-устало улыбается, глядя, как оттуда выходит Сашка, в совершенно обычной домашней одежде. — Привет.       Он обнимает младшего со спины и прижимается носом к его плечу. Ронжин обожает, когда парень так делает. Это как-то греет не только спину и живот, но и душу. Жест, который открылся ему, только когда они достаточно долго уже встречались. — Привет, — повернулся к нему Слава, потом тоже обняв за талию, зарывшись носом в пушистые волосы. Уже года полтора они пахнут именно его, Славиным, шампунем. И это так по собственнически и классно. — Переодевай свою рубашку и брюки, и пошли ужинать, — оглаживает его плечи Киселёв, и всё напряжение тут же спадает. Пальчики пробираются к загривку, легонько щекотят, и спускаются между лопаток вниз, до самого копчика. Это всегда так расслабляет, что Слава просто виснет на любимом, довольно посапывая носиком. —Ммм... Если ты так и продолжишь, то я никуда не дойду. — Ну, донести тебя будет проблематично, — хихикнул зеленоглазый. — Слав, я тоже устал, и до ужаса голодный.       Услышав недовольные жалобы любимого, Слава тут же собрался, и получив улыбку и чмок в щеку как поддержку, быстренько ушёл в комнату. Стянул рабочую одежду, натянул свитер и домашние штаны, и сглотнул от вкусного запаха риса с овощами. Вот что-что, а готовит его Сашка просто отменно. Да вообще, он всё отменно делает. Золото, а не будущий муж.       Быстро поев разогретый ужин, парни завалились на диванчик, что стоит прямо перед камином. Но сидели недолго. — Пойду налью чего-нибудь, — тихо вздохнул старший, вставая с дивана и уходя на зону кухни. —Алкоголик ты мой, — хохотнул Слава, тоже вставая. Надо же и камин зажечь.       Достав деревяшки из специальной конструкции в стене, парень положил их в золу, и достал длинные спички, которыми Саша обычно поджигает свечи. И в этот раз Слава успел это застать хоть и в конце. Непонятно почему, но это так уютно, что все проблемы тут же забываются, и становится так тепло и спокойно...       Слышится звон льда о стаканы, и вот Киселёв подсаживается к Ронжину, протягивая один из напитков ему. Там совсем немного налито, но всё равно, своё дело это сделает. — Я так устал, — пригубив алкоголь,вздохнул Слава, положив голову на плечо любимому. — Я тоже. Ну ничего, — он тепло улыбнулся, и Славино сердце в который раз сбилось с ударов. — Завтра выспимся. — Да, выспимся, — кивнул Слава, чмокнув того в губы.       Зеленоглазый снова улыбнулся и поцеловал младшего, лениво прикрыв глаза. Удивительно, как они с ним одновременно устают, когда без таких вечеров уже невмоготу. Он целует любимого, тихо вздохнув, чуть сминая его губы. А потом отрывается, чтобы глотнуть немного алкоголя ещё, после отставив стакан на деревянный подлокотник дивана, смотря, как разноглазый делает точно так же. Камин приятно потрескивает деревяшками, грея стопы, что лежали на мягком коврике. Свитера тёплые, а поцелуи любимого человека ещё теплее. — Люблю тебя, — шепнул Слава, прижавшись губами к шейке парня. А вот гелем они Сашиным пользуются. — И я тебя люблю, — улыбнулся тот, ловя второй долгий, расслабленный, ленивый поцелуй.       Они оба любят такие. Медленные, ленивые, но такие приятные скольжения чужого языка расслабляют кроме тела ещё и разум. Всё хорошо, всё было хорошо, и будет. Их домик всегда тёплый, уютный, чистый. Это их убежище, их гнёздышко, то место, где тебя всегда примут, поймут и помогут. — Как я люблю тебя, — тихо прошептал в губы любимого Саша, оторвавшись лишь на миллиметр, обняв чужую широкую спину одной рукой, второй переплетая пальцы с длинными чужими. — А я тебя сильнее, — улыбнулся Слава, притягивая того к себе за талию ещё ближе, впиваясь нетерпеливым, но ленивым поцелуем в мягкие, вкусные губы.