Вкусности Луи

Диана раскрыла глаза и уставилась в потолок. Всё происходящее представлялось как во сне, героиней которого она была, но только события наблюдала со стороны. Её уже не трогала предстоящая свадьба, поступление в колледж, родительская гиперопека; она была простым зрителем скучного и затянувшегося спектакля, в котором играли совершенно бездарные актёры. Несмотря на раннее утро, в доме работа шла уже полным ходом: горничные готовили наряды и наводили порядок; визажисты, парикмахеры, стилисты и даже портные были приглашены, чтобы исключить любую непредвиденную ситуацию; во главе с экономкой целый штат поваров во всеоружии встречал новый день. Постоянно звонил телефон, извещая, что доставили цветы, подарки, поздравления, землю с Марса или что это там было, после десятого звонка Ди даже не пыталась запомнить. Фотограф носился по этажам как ненормальный: все время искал кого-то, что-то, почему-то и, судя по диалогам в коридоре, так ни черта и не нашёл. Где-то час спустя выяснилось, что они с видеооператором просто заблудились в особняке, желая присмотреть удачные места для съёмки, и никак не могли найти друг друга. Бедолаги. Это продолжалось бесконечно, казалось Диане. Всё суетились гораздо больше, чем нужно. Наверное, на свадьбе английской королевы таких трудностей не случалось. Экономка заходила уже несколько раз и настойчиво просила молодую госпожу поднять свой аристократический зад с кровати и до блеска отмыть в заранее приготовленной ванне, но Ди все тянула, отчего-то думая, что она может не только не мыться, но и прийти на свадьбу в мешке из-под картошки и никто не обратит внимания. К сожалению, встать все-таки пришлось, когда на горизонте замаячила недовольная мать. Эта дамочка всего раз грозно зыркнула на свое бесполезное чадо, а та уже нырнула в остывшую ароматную воду с головой. Потом горничные наивно решили, что Ди не в состоянии помыться сама, поэтому пришли помочь, и девушка, как бездушная кукла, позволяла себя вертеть, крутить, тереть и массировать. А мысли в это время были очень далеко… Интернет пестрил статьями о том, чем занят Зак. Вот просто не было ни единой свободной от этого человека полосы, а ведь Диане не хотелось ничего этого видеть, но развидеть увиденное однажды все равно невозможно. Первую статью она прочла практически сразу после того, как побывала на складе. В ней говорилось о том, что, едва успев выйти из тюрьмы и проспаться, этот парень махнул в Папуа-Новую Гвинею, чтобы жениться на знойной местной красотке. И фото, кстати, тоже прилагались: вот он держит на руках очень красивую девицу, приветствуя в аэропорту, а вот сидит с ней в обнимку в открытом внедорожнике. На самом деле Ди была не из тех, кто слепо верит сплетням журналистов, поскольку сама неоднократно становилась их жертвой. И даже красноречивые фото не смогли убедить в обратном. Мало ли, как они там при встрече общаются, эти папуасы! Может, и не только обнимаются. Но сердце предательски выбивало дробь при мысли об этих фотографиях. Ей было трудно признать, что чувство, скребущее душу, как когти по стеклу — это ревность. Самая обыкновенная и низменная ревность. Диане было стыдно, что такие чувства могут не только существовать, но и даже жить с ней под одной крышей. Нервно оглядываясь по сторонам, она с ужасом думала, что окружающие догадываются о её подлой чёрной натуре и осуждают. Гниющие корни этого зла неотвратимо обвивали бледное беспомощное тело. Но самое постыдное, что Зак был ей… никем. Не друг и не возлюбленный. Просто парень из гетто. Девушка представляла себя уродливой горгульей, которой стала благодаря безграничным собственничеству и высокомерию. Вишенкой на торте этого шизофренического абсурда легло острое сожаление, что не дала и шанса этим недоотношениям. И теперь уже никогда не даст, потому что через несколько часов она станет миссис Бёрн. Диана неторопливо вышла из ванной, предварительно завернувшись в халат, и вновь залезла на кровать. Свернувшись калачиком на самом краю, девушка тихонько завыла, оплакивая свою беспечную молодость. На пороге без стука появились парикмахер и визажист. Они раскинули арсенал разнообразных принадлежностей на туалетом столике и выжидающе уставились на тощее недоразумение, то ли спящее, то ли мёртвое. Ди вздохнула, выразив всю мелодраматичность и трагедию момента, но все-таки поднялась на ноги и позволила продолжить экзекуцию. Лия уехала в Бостон ещё вчера, поскольку с общежитием в колледже возникли какие-то проблемы. Она не могла скрыть свою радость, хотя и очень старалась; ей тоже было немножко стыдно перед менее фартовой подругой, но Диана улыбалась и пожелала девушке успеха в нелёгком начинании. Так будет правильно. Ведь Лия не виновата в том, что жизнь блондинки обернулась таким образом. Лёгкие белые пряди аккуратно легли в низкий пучок, украшенный живыми цветами. Макияж тоже отлично вписался в образ: не повседневный, но и не слишком яркий он подчёркивал тонкие черты лица девушки и идеально смотрелся с причёской. Диана улыбнулась отражению в зеркале и с сожалением подумала, что вся эта красота, так преобразившая посредственное лицо, предназначалась совсем не тому человеку. И если бы Зак появился сейчас на пороге, она, не задумываясь, сбежала бы с ним в маленький белый домик в трущобах. Но Зак был где-то в Новой Гвинее озабочен совсем не её проблемами. Такая вот ирония судьбы. Горничные предложили помочь Ди с платьем, но получили категоричный отказ. До свадьбы оставалось ещё четыре часа, странно было думать, что она сможет все это время волочить столько лишних килограмм за собой! Поэтому блондинка слонялась из угла в угол, пила кофе через трубочку, чтобы не испортить макияж, отвечала на не слишком искренние поздравления и принимала подарки, изображая восторг. Регистрацию решено было провести на берегу озера, в церкви святого Иоанна, где когда-то прошло бракосочетание родителей Стива. Макгрегоры почему-то считали это очень символичным и не менее романтичным, хотя Ди на это смотрела скептически. Фиора уже была при параде и громко раздавала указания в холле. — Мы поедем вперед и будем встречать гостей вместе с Бёрнами, — напутствовала она дочь перед выходом. — Лимузин подъедет в три часа, будь готова. У церкви тебя встретит Стивен. Ди с кислым лицом смотрела на мать, желая, чтобы она уехала как можно дальше. — Просто сядь в машину и все. Многого от тебя не требуют, — в ответ на недовольство раздражённо бросила Фиора и хлопнула дверью. Отец не был так категоричен. Он потрепал дочку по плечу и улыбнулся, будто желая удачи. Все остальное действо волновало девушку мало, она просто бродила по дому, не имея возможности нормально сесть или лечь в кровать. Диана взяла смартфон и вышла на террасу в поисках уединения в атмосфере этой мышиной возни. Звонить было некому, поэтому она открыла портал новостей и украдкой, испуганно озираясь по сторонам, стала листать фото Зака с той девчонкой из Папуа. А посмотреть было на что! Одни только снимки на пляже чего стоили: роскошная фигуристая шатенка с лучезарной улыбкой играет в волейбол, загорает, трется вокруг Заккарта так раздражающе, что хочется выцарапать глаза. И у Ди уже не первый раз возник резонный вопрос: как работает эта рулетка? Говорят: «Бог наградил», хорошо, тогда чем он одарил дитя Макгрегоров? Внешностью обделил, ума не вложил, семьёй не осчастливил. Где баланс? Почему у неё нет даже шанса посоперничать с интересными для парней девушками? Диана, раздражённо зарычала и хотела растрепать волосы, но вовремя спохватилась. Все хорошо. Чтобы не возвращаться больше к наболевшей теме, она нашла горничных и позволила-таки нарядить себя в свадебный наряд. Это заняло гораздо больше времени, чем в салоне, но терпение теперь осталось единственным достоинством Ди. Затянуть шнуровку вышло только с третьего раза, было больно, тесно и неудобно, а портной, явный извращенец, упорно настаивал на том, что так и должно быть. Корсет окончательно лишил её даже малейших изгибов верхней части тела, зато нарисовал какую-никакую талию. Так себе размен, конечно, но поздно было возражать: платье куплено, дата назначена, время регистрации неизбежно приближается. Волоча за собой воздушную массу длинного шлейфа, она спустилась на первый этаж и взглянула на часы: можно ещё перекусить и сыграть в покер до подачи машины. Где-то в комнате девушки зазвонил телефон, и она, злобно чертыхаясь, сгребла в охапку воланы подола и поспешила на второй этаж. Нужно взять в церковь какую-нибудь сумочку, иначе свихнуться можно. Тяжело дыша, едва не теряя сознание от сдавленных рёбер, Ди торжествующе распахнула дверь комнаты, но телефон уже смолк. Вопль отчаяния прокатился по особняку. Что за день такой?! Все через задницу! Она немного растерялась, когда поняла, что звонил отец. Странно, ведь с дочерью Макгрегор почти не общался. Только по делу и только в свободное время (читай: никогда). — Диана, ты дома? — раздалось шипение в трубке, стоило девушке набрать номер. — Да, папа, — дежурная фраза на все времена. — Что-то случилось? — Мама сказала, что хочет забрать свидетельство из администрации уже сегодня, но я не взял твои документы. Можешь захватить их с собой? — Хорошо, — после слова «свидетельство» Диана потеряла всякий интерес к диалогу. — Где они лежат? — Посмотри в моем кабинете. Теперь точно придётся искать сумку, как-то странно тащить все в руках. В кабинете отца ничего не изменилось за последние лет десять. Он был все таким же строгим и аккуратным: книги, один раз занявшие какую-то полку, никогда не меняли своего положения, документы покоились в разноцветных папках и только в хронологическом порядке, обтянутая кожей мебель цвета красного дерева всегда казалась Ди такой взрослой, что сидеть на ней или трогать было страшно. Она провела рукой по массивному дубовому письменному столу. Почему жизнь так изменилось? В детстве папа очень любил Диану, проводил с ней много времени, катал на спине, читал сказки и часто возил на природу. Они были лучшими друзьями, и девушка полагала, что это навсегда. Но в какой-то момент отец просто отдалился. Перестал желать дочери спокойной ночи, все больше времени проводил в кабинете и совсем забросил поездки в горы. Тогда Ди уже училась в школе, была загружена дополнительными занятиями и не задавалась этим вопросом, а сейчас ей очень хотелось знать: что она сделала не так? Почему отец так отдалился? Наверное, поздно уже что-то менять, да и после замужества последнее связующее звено с семьёй — фамилия — будет разорвано. Диана наклонилась — насколько это было возможно в ареоле воздушных юбок — и стала раскрывать ящики стола в поисках нужных документов. Паспорт обнаружился практически сразу, он аккуратно лежал в уголке, поверх кипы каких-то бумаг. Девушка облегчённо выдохнула, радуясь, что не пришлось искать слишком долго, ведь корсет, удавкой сжимающий грудь, так и норовил прикончить невесту. Она зашелестела страницами, чтобы ещё раз убедиться в том, что все на месте, и уже хотела идти, но заметила пушистый уголок вскрытого конверта под листами бумаги. Ди без задней мысли выудила письмо и в шапке прочла: «Школа* изобразительных искусств, Восточная 23-я улица, Нью-Йорк, Манхэттен. Рады сообщить Вам, что на основании решения вступительный комиссии Вы были зачислены на первый курс факультета искусств и дизайна. Ждём полный пакет документов для подтверждения о зачислении...» Сердце Дианы забилось, как раненая птица в клетке. Она прочла письмо ещё раз, а потом ещё и ещё, пока реальность происходящего не улеглась в голове плотно и основательно — она смогла стать студенткой одного из лучших колледжей искусств. Тело будто парило в невесомости, так сильно новость её обрадовала и вдохновила. Пазл в голове зароился, и потихоньку все детали заняли свое место: и испуг экономики в день, когда Ди спросила про письмо, и удалённый аккаунт, и острое желание родителей поскорей сбыть дочь. Всё стало так просто и понятно, что было даже немного смешно. Блондинка упала в кресло отца, не в силах поверить, что этот детектив происходит в её скучной и никчёмный жизни. Она так мучилась и изводила себя мыслями, сомневалась в собственных силах, сдалась, хотя до последнего не желала. Даже мысли о предстоящей свадьбе отошли на второй план. Диана собрала все документы, сложив письмо обратно в стол, и направилась в свою комнату. Она достала чемодан из гардеробной, скинула туда самые необходимые вещи, но, даже несмотря на это, багаж вышел неподъемный. Уже подходя к двери, девушка краем глаза заметила картину на мольберте. Холст был безжалостно сдернут с рамы, свернут и отправлен в тубус. Дальнейший путь лежал через холл, буквально заваленный подарками и письмами с поздравлениями. Ди нахально выудила из кучи все увесистые конверты и злорадно подумала, что небольшая компенсация за душевные страдания придётся очень кстати. Слуги уже собрались перед входом, боязливо глядя на обезумевшую молодую хозяйку: глаза её пылали адским пламенем, прическа совсем растрепалась, и увядающие цветы с мягких шорохом летели на пол при каждом резком движении. — Госпожа, куда же вы? Лимузин ещё не подали. — Сама доберусь, — на ходу бросила девушка, волоча за собой неподъемный багаж. Тяжело дыша, рывками она спустилась в гараж и хотела уже сесть в кабриолет, но передумала и вызвала такси. Дорога до ворот едва не свела её с ума, сил уже не оставалось, только голый энтузиазм толкал хрупкое тело вперёд. — Охрана! — громко крикнула Ди и помахала двум мужчинам, появившимся на крыльце поста. Они сломя голову бросились к хозяйке, словно от этого зависела их собственная жизнь. — Помогите донести чемодан до ворот, — Диана уже с трудом дышала. Один из охранников перехватил багаж, а другой позволил девушке опереться на его плечо. — Госпожа, с вами все в порядке? Лимузин ещё не прибыл. — Всё прекрасно, спасибо. Я на такси. Опоздать боюсь. Ребята переглянулись, но спорить не стали. У ворот уже маячил водитель в униформе. Он открыл багажник и помог погрузить вещи пассажирки. Ди поблагодарила постовых и махнула рукой на прощание. Вот так иногда заканчиваются долгие и устоявшиеся связи, стоит только лжи появиться на пороге. Адреналин в крови понемногу начал рассеиваться, а вот уверенность в правильности принятого решения только крепла с каждым светофором, сокращающим расстояние до аэропорта. Даже пробок на дорогах не было, словно каждый человек в этом городе был солидарен с намерением Дианы покинуть родительское гнездо. Машина остановилась у самого входа, и водитель выудил внушительный чемодан. Девушка отсчитала купюры из конверта, первого попавшего под руку, и отдала водителю. Его круглые как пенни глаза от вида внушительный суммы несказанно повеселили Ди. Она развернула чемодан, поставив его на колеса, и гордо вошла в зал аэропорта. Люди вокруг толпились и перешептывались, стреляя взглядом в сторону беглянки, и только на авиакассе она поняла, что все ещё стоит в своём белом свадебном платье, покрывшемся пылью по подолу и местами рваному шлейфом, но переодеваться времени не было совсем — посадка в самолёт до Нью-Йорка уже началась. И тогда Диана решила, что станет самой удивительной студенткой, которую встречал аэропорт Кеннеди. Усеянная лепестками роз и причудливо украшенная цветами церковь Иоанна Крестителя звенела во все колокола о событии, которое произойдёт в этот чудесный летний день. Гости понемногу собирались, занимали места, приветствовали друг друга, обсуждали последние новости и предстоящее бракосочетание. Прилегающую к церкви территорию пришлось оцепить из-за огромного количества журналистов, жаждущих подробностей и эксклюзивных интервью с высокопоставленными гостями и счастливыми родителями брачующейся пары. Поэтому каждый раз, когда очередное авто останавливалось на парковке, гостей буквально силком доставали из машины, желая выудить хоть какие-то подробности. Охрана, оттесняя назойливых папарацци, уже порядком подустала, ведь этот беспорядок затягивался вот уже на несколько часов. Родители Стива и Дианы встречали гостей на крыльце церкви, приветствуя радушно, словно членов большой семьи, и принимали пожелания счастья и долгой семейной жизни, адресованные больше детям. Количество гостей и внимания, обращенного к торжеству двух публичных персон, обещали по-настоящему грандиозное событие. Телефон Фиоры надрывался от звонков, которые она равнодушно игнорировала, лишь изредка бросая взгляд на экран, чтобы убедиться, что ничего важного не пропустила. Так что экономка, набирающая номер вот уже раз десять, потеряла всякое терпение. Мать Дианы, приняв, наконец, вызов, едва не упала в обморок от услышанного. — Что значит она уехала? Куда? Когда? — ядовито зашипела она в трубку, всем сердцем желая, чтобы слух её подвёл. — Немедленно найдите её! Слышите? Чтоб через полчаса она маршировала в церкви под Мендельсона! — Что случилось, дорогая? — тихонько поинтересовался отец семейства, продолжая улыбаться и пожимать протянутые руки. — Твоя дочь сбежала из дома с чемоданом! — в тон ему ответила супруга. — Что теперь прикажешь делать? — Я позвоню своему секретарю и попрошу немедленно отследить её машину, — он старался выглядеть спокойным и доброжелательным, чтобы ненароком не напугать случайных слушателей. — Она уехала на такси! — Значит, найдём таксиста. — Это ты во всем виноват! Ты её избаловал! — процедила Фиора, покрываясь багровыми пятнами. — Нужно было лучше её воспитывать! — Сейчас уже не важно, кто прав, а кто виноват, нужно просто провести церемонию. Мы её найдём. К церкви подъехала машина жениха. Стивен был при полном параде и в сопровождении Беллы в коротком облегающем платье. — Это же надо быть таким козлом, — навстречу жениху вразвалочку шёл Майкл Ферриг. — Даже на свадьбу пришёл с любовницей. Стивен сощурился, но промолчал. Он никак не мог припомнить прокурора в списке приглашённых. Толпа журналистов тут же бросилась к вновь прибывшим, задавая дурацкие вопросы, совершенно не имеющие отношения к свадьбе. Бёрн-младший приветственно помахал рукой и улыбнулся. — Что вы здесь делаете, господин прокурор? — сквозь зубы процедил молодой человек. — Не припомню, чтобы отправлял вам приглашение. — А я и не к тебе, у меня разговор к Роберту. — Отец занят, вряд ли он найдёт сегодня время заниматься делами, так что зайдите в другой раз. — Боюсь, что придётся найти, — Ферриг махнул рукой, и на парковке из ниоткуда возникли полицейские в экипировке. У Стивена по спине пробежал озноб: складывалось впечатление, что назревает террористическая атака, а не светская беседа. Вопреки творящемуся позади, прокурор был весел и празднично одет. Галстук-бабочка красовался на белой, аккуратно выглаженной рубашке, заправленной в чёрные классические брюки. — Думаю, нам следует поприветствовать твоего отца, — Майкл жестом предложил Стивену идти вперёд. Молодой человек на ватных ногах двинулся к церкви, как на плаху. Роберт заметил сына в толпе и помахал ему рукой. Сердце Стива разрывалось от страха и боли при взгляде на то, как Бёрн-старший гордо смотрит на своего никчемного сына. Ему хотелось закричать, чтобы отец бежал со всех ног, забыв о семье и свадьбе, но язык не слушался, а ноги, теперь уже совсем чужие, продолжали идти вперёд. В какой-то момент Роберт заметил в толпе Феррига, и улыбка его испарилась. Сын, игнорируя приветствия гостей, со всех ног бросился к крыльцу. Уже на ступеньках его перехватили полицейские, которые тоже двигались в сторону церкви. — Нет! Не трогайте его! Он ни в чем не виноват! — Сын! — грозно крикнул тот, призывая отпрыска к молчанию. А Майкл неторопливо поднимался по ступенькам, и каждый шаг звучал для молодого человека как приговор. — Добрый день, господин Бёрн, — прокурор засунул руки в карманы, — мне очень жаль прерывать ваше торжественное мероприятие, но я вынужден сообщить, что вы арестованы по подозрению в махинациях с ценными бумагами, даче взяток должностному лицу и вмешательстве в дела прокуратуры. У вас есть право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. Стивен бессильно упал на ступеньки церкви и зарыдал как ребёнок. Всё было кончено. Белла с удивительной для её комплекции силой распихивала толпу, пробиваясь к крыльцу. Она присела на корточки рядом со своим любовником и обняла его за плечи. Разговоры смолкли, люди стояли, растерянно глядя на происходящее, и не знали, как на это реагировать. Казалось, даже воздух замер. Только полицейские, надевая наручники на главу семейства Бёрн, выглядели спокойно и беспристрастно. Даже репортёры на мгновение потеряли дар речи и просто смотрели, как Роберт движется к парковке в сопровождении полицейских. Это длилось всего минуту, но для семей жениха и невесты вся жизнь пронеслась перед глазами. Журналисты, приходя в себя от полученного шока, бросились к Стивену, все ещё сидящему на ступеньках. Они выкрикивали какие-то странные слова и фразы, все смешалось в одно, напирая на растерянного жениха, они едва не наваливались на него и Беллу. Охрана не справлялась с эти хаосом. — Отстаньте! — отчаянно крикнула девушка, пряча лицо своего любовника. — Валите отсюда! Все закружилось, завертелось с невероятной скоростью: Макгрегоры, игнорируя вопросы журналистов, пробивали дорогу к стоянке, мать Стива укрылась в церкви, закрыв за собой дверь, и только молодой человек растерянно слушал биение сердце девушки, пытавшейся его защитить.