***
Испокон веков рядом существовали два древних королевства: на севере - Королевство Льда и Холода, а на юге - Королевство Огня и Пламени. Один замок был белоснежен и высок; его тонкие башни возвышались над землей, теряясь в облаках. Границей служили неприступные стены крепости, отлитые из стекла и вечного льда. Река, что прижималась своим изгибом почти к самым хрустальным стенам, всегда была покрыта снегом - никто никогда не видел ее вод. Само королевство терялось вдалеке, сокрытое не только высокими стенами, но и ледяными туманами облаков. Вдалеке виднелись лишь шпили башен замка, что тянулись к небу из-за запорошенных снегом холмов, да изредка можно было увидеть тонкие столбы сизого дыма, что поднимается из труб жилых хижин. На другой же стороне, чуть восточнее, простиралось Королевство Обжигающего Пламени. Его территории занимали бесконечные пустынные долины, что временами сменялись степью; граница была также обозначена стеной заставы. Но эта стена была сложена уже не изо льда, а из черных обсидиановых камней, коих было в королевстве в избытке. Здесь не было ни реки, ни деревьев, - лишь черные кованые ворота, сливающиеся с черной стеной, да неподалеку пара воронов клевала старый пожелтевший череп. Северным королевством правила династия настолько древняя, что даже старожилы не могли припомнить точно ее происхождения - одни говорили, что королевский род начинался от друидов, другие же - что прародителями его были лучшие из лесных эльфийских охотников, а некоторые считали, что предками нынешнего правителя были сами драконы. Как бы то ни было, в тот год правил королевством Тэхён - единственный из оставшихся в живых потомков этой великой семьи. Он был средним сыном короля Хаука. «Хаук» на местном наречии означало «ястреб» - именно такое имя было дано при рождении отцу Тэхёна, что стал в свое время хорошим правителем и талантливым военачальником; но теперь вся власть перешла к среднему из трех его сыновей, и жизнь северян переменилась. Тэхен был истинным сыном древнего королевского рода. Он был не просто красив, но прекрасен - высок и хорошо сложен, что только подчеркивалось дорогими одеждами и множеством серебряных перстней на его пальцах; черные волосы мягко сияли, и в свете блёклого зимнего солнца сквозь вьющиеся пряди поблёскивала длинная жемчужная серьга с камешком горного хрусталя. Черты лица Тэхёна были точно отлиты изо льда и стекла, а глаза отточено сверкали, будто серебряные клинки. Но этот король был живым воплощением Севера не только снаружи, но и изнутри: он оказался правителем весьма равнодушным и к самим жителям королевства, и к их насущным проблемам. Казалось, Тэхёна совершенно не интересует жизнь его подданных. Поговаривали, что обжигающий холод его красоты добрался когда-то до самого сердца, сделав ледяным и его. Король Севера не имел наследников. У него не было жены (ни одна девушка, будь то принцесса или простолюдинка, не смогла покорить его), и равнодушный скучающий взгляд правителя всегда оставался неизменным. Но была и у него одна страсть, хоть и вызванная ненавистью: Тэхён всем сердцем ненавидел соседнее Королевство Юга и их нынешнего правителя, считая его дикарем, недостойным высокого звания короля. Должно быть, эта слепая неприязнь передалась Тэхёну от предков: Север и Юг издавна враждовали, вели войну, что длилась веками, то утихая, то разгораясь с новой силой. Король Хаук добился временного перемирия, затишья - слишком много людей погибло в последних сражениях, и обоим королевствам нужно было время для восстановления; однако Тэхён не намеревался терпеть медленно расширяющееся влияние соперников, выжидая лишь повода развязать войну снова.***
Негласной границей между двумя враждующими королевствами считалась река Торджилс. Свое название она получила благодаря легенде о том, что именно стрела Тора положила начало нескончаемому бегу ее вод. И если на севере река достаточно близко подходила к Ледяным Воротам, оставаясь скованной вечным морозом, то на юге ее русло пересохло давно, оставив лишь широкую песчаную колею. Именно здесь, посреди безжизненной степи, где не росло ни одно дерево, не пробегало ни одно животное, и располагалась Крепость Пламени. Ее черные каменные стены вырастали как будто прямо из-под земли. Камни были гладкими и скользкими, что делало поверхность стены совершенно неприступной. Попасть внутрь можно было лишь через высокие тяжелые ворота, тщательно охраняемые и днем, и ночью - факелы стражников никогда не гасли. Если Королевство Льда располагалось на холмах и скалах, то Королевство Огня простиралось на ровной поверхности бескрайних степей и полупустынь. Только преодолев добрую сотню миль, можно было бы увидеть королевский замок. Он был широк и низок. Всего два-три этажа и никаких башен с острыми шпилями - только квадратные ступенчатые постройки с зубчатыми стенами и маленькие, узкие щели решетчатых окон. Оранжевый замок Южного Королевства, построенный из уже выгоревшего на солнце красного кирпича и черного вулканического обсидиана, был, возможно, не так красив, как замок северный; но он был и не так прост, каким мог показаться на первый взгляд. Внутри него скрывались множество потайных комнат и винтовых лестниц, бесконечные секретные коридоры и темные бездонные подвалы, что были куда надежнее и практичнее стеклянных сводчатых потолков и высоких арок… Все тайны этого замка знали только члены королевской семьи, что жила здесь уже не одно десятилетие. И сегодняшним королем Огненной Земли был их младший потомок по имени Чонгук. Одного беглого взгляда было достаточно, чтобы угадать его происхождение - темно-алые волосы, как у матери, королевы Лагерты, и черные искристые глаза, точь-в-точь как у отца. В каждом ухе - по несколько колец, а на правой руке - черные узоры, что расползлись до самых пальцев. Длинный меховой плащ на широких плечах и толстая золотая цепь на груди с медальоном из драгоценного рубина - символом власти - не оставляли никаких сомнений в том, кем является этот человек. У Чонгука, в отличие от Тэхёна, была жена и были дети - королева Марна и двое сыновей, близнецы Орм и Ормарр; но они были жестоко убиты во время одного из восстаний - разгневанная нескончаемой войной и нищетой толпа попросту растерзала их. Чонгук был тогда за пределами пограничной стены; вернувшись с очередного сражения живым, он не нашел дома своей семьи. С тех пор король был одинок, и сердце его ожесточилось: после такого предательства своих подданных он перестал прислушиваться к их просьбам, жалобам и мольбам: налоги взлетели до небес, каждый взрослый мужчина был призван на службу, а всяческая торговля - даже с нейтральными государствами - резко прекращена. Чонгук сосредоточил все свое внимание и все свои силы на войне с ненавистным Севером. Стоило королю Южного Королевства подумать о Тэхёне - и в глубине бездонных черных глаз начинало волноваться целое море гнева. Чонгук считал Тэхёна самовлюбленным и высокомерным, бездарным правителем, неспособным вести войну. Оба противника лишь выжидали повода начать новое сражение, не заботясь о том хрупком равновесии между двумя враждующими королевствами, что с таким трудом установили их отцы. Тэхён и Чонгук были одинаково молоды и амбициозны; и, хотя судьбы их так разнились, силы и опыт их были равны. Однако Север был слишком холоден и равнодушен, а Юг - слишком горяч и нетерпелив. И именно это столкновение двух противоположностей, столь юных и безрассудных, привело к новому витку в этой многолетней войне, что горожане обоих королевств быстро окрестили эпохой Льда и Пламени.***
Намджун торопливо спускался со скалы, перепрыгивая камни и поваленные стволы деревьев. Он не испугался лесной ведьмы, вовсе нет, - столь горячему и храброму сердцу страх был неведом, - но задерживаться на этих проклятых землях было опасно. Странные слова, сказанные Морганой, пророчащие безродному страннику славу и королевский титул, казались настолько невероятными, что никак кроме как безумным бредом их назвать было нельзя. Поэтому, спешно покинув северные долины и устремившись к западу, Охотник скоро позабыл об этой встрече. Ему предстоит перейти реку Торджилс и обогнуть горный кряж Синдри, - древние отвесные скалы, покрытые вечным снегом. Белеющие верхушки, искрящиеся на солнце бриллиантовой пылью, заметны издалека - их можно было рассмотреть даже отсюда, если забраться на холм повыше и хорошенько всмотреться в горизонт. Трудный путь предстоит преодолеть Намджуну, но за всю свою жизнь Охотнику приходилось бродить по многим лесам и долинам; поэтому не пугали его ни крутые подъемы, ни холодные ветры, ни дикие хищники.***
Тем временем в Южном Королевстве огромное солнце поднималось над пустынными землями, неумолимо приближаясь к своему зениту. Близился полдень; жизнь на городской площади кипела, из множества ремесленных лавок и кузниц доносились звонкие удары молотов. Узкие петляющие улицы города походили на муравейник, усеянные разношерстной толпой. Атмосфера же королевского дворца в этот день мало чем отличалась от атмосферы этих шумных улиц - слуги бегали по коридорам, министры быстро переговаривались, не останавливаясь ни на минуту, продолжая проверять один зал за другим, сбиваясь с ног. Всему виной был совсем необычный инцидент - этим утром никто не мог найти самого короля. - Вы нашли? Вы видели? Ну что? Нашли? Где он? - Слышались повсюду обеспокоенные голоса. Но вместо ответов подданные лишь разводили руками. Не проверенным оставалось лишь одно место - древние подземные катакомбы. Вероятно, король находится там… Но ни один человек не желал спускаться в холодную темноту, даже на самые первые ярусы подвалов - всем были хорошо известны рассказы о некоем древнем чудовище, что живет в глубине, и веками служит королевской семье. Конечно, такие истории больше походили на суеверные сплетни, выдуманные со скуки неграмотными кухарками; однако проверять достоверность этих россказней на своей собственной шкуре никто не желал. Один из министров спешно заглянул в зал заседаний; мельком осмотрев пустеющие стулья, он крикнул кому-то в коридор: - Тут тоже нет! - Кого нет? От неожиданного ответа министр подпрыгнул на месте; испуганно заглянув в дверной проем еще раз, он увидел, что на позолоченном троне восседает сам король, и с хитрой усмешкой смотрит на голову министра. - Ваше… Ох, простите… Мы вас… Мы не могли вас нигде найти! - Пожилой мужчина в черном с золотом камзоле вошел в зал и виновато поклонился, неуклюже изогнув колени. - Я был здесь, Вальгард, - вскинул брови Чонгук. - Должно быть, вы просто меня не заметили. Я все утро сидел здесь. В зале воцарилась неловкая тишина. Оба - и Чонгук, и Вальгард - понимали, что слова эти ложь: зал заседаний проверили первым делом, а после проверяли не единожды, и короля на своем законном месте не было. Однако, раз такова воля правителя, то надо ей надо следовать. - Простите, Ваше Величество, - министр щелкнул каблуками, - впредь будем внимательнее. - Ступай, - ухмыльнулся Чонгук. Когда тяжелые двери с глухим звуком захлопнулись и помещение вновь окутала тишина, король глубоко вздохнул, опустив взгляд на шахматный каменный пол. Конечно же, Чонгука ранее здесь не было - он вошел лишь несколько секунд назад, воспользовавшись потайным проходом, замаскированным под большую картину в углу. Этим утром потомок королевской семьи посещал нижние этажи подземелья - самые темные и самые старые. Проход туда знал только он один, поэтому, даже если кто-то из подданных и отважился бы спуститься вниз, то не нашел бы ровным счетом ничего. Сперва понадобилось бы отыскать в темных коридорах не один скрытый рычаг и миновать не один тайный переход, чтобы оказаться у нужным спуском... Сотни метров винтовых лестниц, кручёными лентами свисающих во мраке, - и под ногами оказывается черная земля; поначалу здесь ничего не видно и не слышно, только затхлый сырой воздух отравляет дыхание и едва ощутимое тепло подземной магмы поднимается вверх тонкими струйками серого пара из-под ног. Но, приглядевшись, вы заметите арку кованых ворот. И, если сможете миновать ее - а это под силу лишь принцу королевской крови - то увидите толстые, ржавые прутья высокой клетки… Возможно, легенды об ужасном монстре, что прячут короли юга под землей на протяжении многих поколений, более правдивы, чем можно было бы подумать.***
По другую сторону Торджилса, за остекленевшей ледяной стеной, царил обычный для этих мест покой. Никакого волнения или шума здесь отродясь не бывало - лишь звенящая морозная тишина, немые скалы да высокие столетние сосны, уходящие верхушками в синюю высь, - таким все оставалось и сегодня. Под сводчатыми потолками королевских залов жила тишина, нарушаемая порой лишь тихими шагами слуг, да пением редких птиц, прилетающих иногда к высоким окнам дворца. Король севера отправился на прогулку, и еще не возвращался; поэтому слуги могли немного расслабиться и отдохнуть от своих нескончаемых забот. Тем временем Тэхен остановил свою лошадь у покатого спуска. Мёрзлая земля, устланная плотным снежным покрывалом, изгибалась здесь книзу, как смятое полотно; из-под снега проступал слой зеленого мха, и почва, подобно водопаду, спускалась к ледяному Северному Морю, плещущемуся далеко внизу. Пара всадников королевской охраны остановилась неподалеку, не решаясь нарушить задумчивые размышления Его Величества. Тэхен медленно вдохнул холодный воздух, окинув взглядом бескрайние морские дали, простирающиеся до самого горизонта. Черная королевская лошадь, что поначалу заволновалась, теперь наконец успокоилась и замерла, выпуская из ноздрей клубы пара. Король любил утренние прогулки верхом, и часто бывал здесь; но сегодня это место казалось иным. Как будто что-то необычное чувствовалось откуда-то издалека, как будто спокойная тишина природы стала сегодня угрожающе резкой, а морские волны, с силой бьющиеся о подножие скал, своим плеском пытались сказать что-то. «Покой - как предостережение… Затишье перед бурей?» - думал король, внимательно осматривая свои владения, вслушиваясь в голос природы. Холодные порывы трепали черные блестящие локоны, играя с длинной серебряной цепочкой, спускающейся с уха; ветер перебирал белоснежный мех на капюшоне мантии, а тусклое зимнее солнце озаряло длинные ресницы Тэхена, пробуждая синие искристые всполохи в глубине его темных глаз. Северная природа была прекрасна, хотя и ужасно жестока; не давая пощады никому и ничему, она замораживала самую горячую кровь и вырывала своими ледяными пальцами последнее тепло из человеческих сердец. Север не щадил никого, это верно; он всегда оставался дик и своенравен, и покорялся лишь своему королю, - единственному человеку, способному соперничать с этой стихией, единственному в мире живому существу, чье сердце было холоднее этих вечных льдов. - Грядет буря, - Тэхен развернул коня и устремился к ожидающим его двум всадникам. - Готовьтесь к битве.***