Pov Соня.
» Чёртов салат, почему эта куриная грудка не может нормально нарезаться? " Передо мной лежали все уже давно нарезанные ингредиенты, кроме этой обдолбанной куриной грудки. Нет, без полотенца тут точно не обойтись. «Руки, возможно, потные, надо вытереть» И как назло, полотенца нет на кухне. Ладно, пойду на второй этаж, может в ванной найдется какой—нибудь «такой» полотенец. Я поднялась наверх, и увидела что дверь ванной комнаты приоткрыта. Я не стала стучаться, или делать что-то другое, зачем эти формальности? Она же открыта. Я открыла её полностью и немного вошла в ванную, где лежал Чанёль. «Ой…неловко вышло»— подумала я. Он повернулся в мою сторону, а я, немедля вышла из ванной. «Чёрт, надо же было так лохануться»***
Я сидела в комнате и расчёсывала свои волосы, смотря на себя в зеркало, казалось, за прошедшие полтора месяца это событие было самое значимое. » Мне не верится, что совсем скоро я познакомлюсь с родителями самого прекрасного и талантливого человека, который полностью изменил мою жизнь всего лишь за такое незначительное время.» — подумалось мне и я невольно улыбнулась. Я стояла перед зеркалом в нашем доме и рассматривала своё отражение. Я решила надеть свободное платье розового цвета, чтобы хотя бы как-то прикрыть живот, который с каждым днём становился все больше и больше. Волосы я уложила на прямой пробор и чуть накрутила кончики. Накрасила ресницы и губы. Вот теперь было идеально. Я ещё немного повертелась около зеркала, пока Сухо не спустился по лестнице. — Не слишком ли официально? — улыбнулась я, изучая взглядом его белую рубашку и галстук, ещё пиджака не хватало. — Нет, — сказал парень, целуя меня в макушку, — Пошли, а то опоздаем. Мы взялись за руки и пошли к машине. Мы ехали примерно три часа. Мои ноги немного отекли, но в целом, дорога далась нормально. Хорошо что нам удалось избежать пробок, которые для Сеула были нормой. Всю дорогу я пялилась на руки Сухо, и как на них проступают вены, когда он плотнее сжимал руль. Залипала, и совсем не скрывала этого.***
Чунмён остановил машину перед большим домом, и я с первой секунды поняла, что тут живут далеко не бедные люди: лужайки перед домом были заполнены цветами всех видов и расцветок, а рядом со входом красовался небольшой, но очень красивый фонтан. — Красота какая, — протянула я, вылезая из машины. — Ты ещё внутри не была, — улыбнулся Сухо, протягивая мне руку и помогая выбраться из машины. Мы двигались по дорожке, которая вела к парадному входу в дом. Я взяла Чунмена под руку, и громко сглотнула. — Волнуешься? — спросил парень. — Немного, — честно ответила я, — А если я им не понравлюсь? — Да брось ты. Как такая чудесная девушка, как ты, может им не понравиться. Я почувствовала как мои щёки краснеют. Мы подошли к двери. Сухо притянул меня к себе и постучал в дверь. Дверь открылась. Передо мной стоял высокий мужчина и достаточно миниатюрная женщина, выглядевшая лет на пятьдесят, не меньше. Я понимала, что эта женщина, вложила все силы и всю свою душу в воспитание детей, в том числе и моего будущего мужа, за что я ей благодарна, но не знала точно, как выразить свою благодарность, ведь, обычного «спасибо» здесь явно было мало. Миссис Ким сразу бросила взгляд в мою сторону, чем я была немного смущена первые секунды. Чунмен пожал руку отцу, а я, в знак приветствия, поклонилась его матери (так же ведь делают корейцы?) — Аньён — тихо сказала я. Чунмен подтолкнул меня. — Дорогая, она говорит по-русски, не обязательно перетруждаться, — сказал он. — Так вы из России? — обратилась ко мне Миссис Ким. — Д.да.— со смущением ответила я. — Это очень неожиданно, здесь редко можно встретить русских людей, или мы просто не часто выбираемся из дома, — женщина посмеялась тихим смехом, — меня зовут Тэрён, — и она протянула мне руку. — О…очень приятно, я — Полина.— и я пожала её руку, правда не знаю, заметила ли она, что я вся тряслась от волнения. — Давайте пройдем в дом, — обратился к нам Мистер Ким. Мы прошли в дом. Он был среднего достатка. Двухэтажный и довольно красивый. Мы подошли к деревянной, темной двери, за которой находилось какое-то чудо. Красивый и полузеркальный паркет слепил мне глаза, а большие окна этому сопутствовали. Обстановка была уютной. Два кресла и большой, старинный диван. Телевизор висел на бледно-белой стене. Чунмен взял меня за руку, пока я любовалась этим домом, и повёл в сторону другой комнаты. Я со своим женихом зашла в кухню, которая, к моему удивлению была немного не такая, какой я ее представляла. Я думала, что кухня будет в европейском стиле, но оказалось, что это все выполнено в стиле викторианской эпохи. И, к слову, выглядит она очень круто. Викторианская эпоха пришлась на век индустриализации, на вторую половину 19-го столетия. Само название дала королева Виктория, которая правила в то время. Соня бы точно оценила эту кухню, но и избила бы меня скалкой по голове за то, что я так мало знаю об этой эпохе, да и об истории в целом. Зря я все же не учила историю, она бы пригодилась. Я рассматривала кухню и, признаться, была в полном восторге. В комнату зашли родители Чунмена, и я, стараясь произвести впечатление, поклонилась. Нас пригласили за стол, и мы сели. Мама Сухо предложила нам выпить, но я вежливо отказалась и попросила себе сока. Чунмен рассказал матери о моем положении и обо всем, что было. Я уже была в курсе этого, и на секунду у меня перехватило дыхание: я не могла знать как они относятся ко всему этому. Родители странно переглянулись между собой, но после улыбнулись мне. — А чем ты занимаешься? — спросил отец, по-доброму смотря на меня. — Ну, я только закончила школу, в скором собираюсь учиться дальше, — тихо проговорила я, боясь разочаровать родителей моего жениха, — а ещё я люблю петь… — Милая, но ты же беременна, как ты будешь успевать? — обеспокоенно продолжил отец, будто огорченно меня разглядывая. Я думала, что он просто разочаровался во мне. Казалось, будто он хотел жену для сына под стать Чунмёну, а тут просто фанатка из далекой для них страны. Наше «чаепитие» сопровождалось приятным разговором, и мы не заметили, как прошло время. — Мы хотим пожениться, — проговорил Чунмен, обращаясь к родителям, — я хочу создать для нашего ребёнка полноценную семью. — Я всегда знала, что ты хороший человек, Чунмен. Я горжусь тобой.— Мать Сухо проговорила это так, будто она последний раз в жизни видит его.