Мазохист.

POV Чимин И как это понимать?! Какой ещё друг? С кем он там бухает?! Я набрал ему, но никто не ответил. — Милый, как тебе эта кофточка? — отец кивнул, а я вновь позвонил Тэхену. Уже 10 утра. Он ещё не проснулся? — Тебе так намного лучше, — сказал папа, а я закатил глаза. Этот ужасный «горький шоколад» на волосах выглядит отвратительно. Я смотрюсь в зеркало и вижу дорогую проститутку… Интересно его бывший тоже был шатен? Хотя я не вижу особых различий между брюнетом и шатеном. Оба ТЕМНЫЕ. Я всегда старался выделяться, а не быть серой массой корейцев, но в итоге стал им… Мы провели в магазине ещё три часа, а вечером смог освободиться и поехал домой. — Алло? — Ты один? — я угукнул и тот позвонил по видео. — Я не буду включать камеру! — Я уверен, ты выглядишь сексуально, — промурлыкал Ким и я ответил, — Ого! — он засмеялся, а я цокнул, — Ты такой красивый… — он приблизился и до сих пор рассматривал, — Я не ожидал, что тебе будет так идти. — Ну да, конечно, — Тэ улыбнулся, а я растаял и ухмыльнулся следом, — И так, с кем ты был? — Ты такой ревнивый. — Не испытывай моё терпение, любимый. — Вчера ночью я приютил Джина с подъезда. У него было истощение… Я же не мог оставить его на улице. — Это который твой бывший? — Ну, да. — Он был настолько истощён, что выпил с тобой. — Ничего не было, я бы тебе рассказал. — Откуда ты знаешь? Может он присунул тебе ночью, а ты и не почувствовал. — Пак, это слишком, — громче и серьёзнее сказал он, — Ты вообще не доверяешь мне? — Ты уже переспал с ним… — Единожды и сразу же сознался тебе. — Я просто… Боюсь… — А может и ты там не один? Где твой дружок-подросток? — Ты серьёзно? — А какого мне это слышать? Джину было очень плохо, и я помог, чем смог. Если ты считаешь это плохим… — Нет! Тэхен. — Я не хочу говорить сейчас, пока, — он сбросил, а я потёр виски и завалился в кровать. Попытавшись набрать номер снова, я услышал лишь «вне зоны действия сети». Я думал о том, кто виноват… Моя чёртово ревнивость! Но человек всегда и во всем будет винить природу и судьбу, хотя судьба — это характер, страсть, ошибки и слабость. 5:05 𝙖.𝙢. Я просто лежал, смотря в окно и потеряв счёт времени. Замученный вид, красные от усталости глаза, наклонённая в бок голова и кривая усмешка. Сердце медленно пускает кровь по венам, ребра в миллиметре от оболочки лёгких, и опасность эта дарит какое-то больное восхищение. Чувствую себя чокнутым, мысли путаются, не позволяя сосредоточиться на чем-то определённом. Согнувшись, словно подбитый невидимой стрелой пёс, я фокусирую взгляд своих карих глаз на человеке в отражении. И не узнаю себя. Разгрузочная ночь всегда тяжёлая, но сегодня она просто невыносима… Он сказал позвонить ему, если мне будет плохо, но Ким не отвечает. Румянец пропал, кожу подпитывают скупые слезы, губы изранены так сильно, словно впивались в них клыками животного, а не собственными зубами. Волосы собраны в небрежный маленький пучок, несколько прядок падают на глаза, и восходящее солнце играет с ними. И только этот пустяк заставляет чувствовать себя лучше. Рука хватается за спинку кровати, я собираю последние силы, изнутри матерясь на себя, и поднимаюсь, волоча ноги по направлению к балконной двери. Голова болит, но вокруг тишина, от которой хочется заорать во всю глотку, лишь бы разорвать этот вакуум. Мои первые отношения, моя первая ссора - это так тяжело. Лёгкий ветерок путает волосы, покрывая мурашками все истерзанное тело от танцевальных практик. Руки дрожат, но я игнорирую это и прижимаюсь к перилам. Взгляд вверх — голубые небеса, пряча за собой кучу звёзд и позволяя солнцу открывать новый день. Я заварил себе какао и вернулся на балкон, неспешно отпивая из большой кружки и пытаясь проглотить это неприязненное чувство внутри грудной клетки. Будет ли новый день лучше предыдущего или слова из инстаграм о том, что ночь заберёт с собой все плохое, только верь — всего лишь бесполезные посты? Я уже знаю правильный ответ. Голова тяжелеет, усталость окутывает все тело, и я в каком-то подвешенном состоянии роняю себя на кресло. Тону в нем без шанса на спасение, тону, словно в луже собственной крови, ощущая внутри наслаждение. Мне стоит поехать к нему и извиниться. Но почему проще всего убежать от себя? Проще погрузится поглубже в пустоту, нежели по-настоящему открыть глаза. Я словно на шахматной доске, только играю не по правилам: грубо отпихиваю всех вокруг, не желая слушать и слышать, использую людей, словно пешек, для достижения целей. Мы беспечно прожигаем свою жизнь, растрачиваясь на искусственных людей, а искренним объявляем шах и мат и захлопываем громко дверь... Всегда куда проще проигнорировать, чем осознать. Осознать, что путь к исправлению где-то совсем рядом, в миллиметре от меня, стоит только руку протянуть; открыть только что закрытую дверь и обнять дорогого человека крепко, до хруста в костях и спазма в лёгких. Простое словосочетание из десяти букв «прости меня» приходится вытягивать из себя клешнями, и на половине пути небрежно фыркать, не считая это чем-то важным, а после проигрывать себе же, оставаясь ни с чем. За одной ошибкой следуют другие по пятам, а я всё позволяю им случаться и лишь пожимаю плечам, уверяя себя, что все было сделано правильно. И в такие моменты начинаю понимать, что признавать ошибки — великий дар, до которого ещё не дорос. Я стою где-то на краю обрыва, как маленький ребёнок, решивший, что целован богом и все проблемы обойдут стороной. Но только судьба отражает, как зеркало, поступки и раз за разом продолжает преподавать уроки в надежде, что скоро я всё пойму. Пойму насколько ошибки бывают, глупы, насколько сильно они могут испортить жизнь, если на них не учиться. Это словно прятки с самим собой, скрываешь ранимого и рассудительного за внешней оболочкой и летишь на встречу пропасти, думая, что все разрешится само. Нет.

«Я ведь такой особенный, верно?»

Увы, но и на мне останутся шрамы. И остаётся решать, позволю ли я им зажить или с удовольствием поставлю новые, растратив себя до предела и больно столкнувшись с реальностью позже. А в тот момент, когда вернуться в исходную точку станет невозможно? Я прикрываю глаза, подставляясь под тёплые лучи солнца. Но держу в голове обещание. «Это в последний раз». Больше я не поступлю «так» с Тэхеном. 8:42 a.m. я набрал ему снова и снова никто не ответил. — Твою мать! — я замахнулся, чтобы бросить телефон, но выдохнул и накрылся с головой. Мне необходим сон, но я не могу заснуть…