one year

8 декабря 2012

      С тяжелым вздохом присаживаюсь на своё кресло, чтобы на минуту-другую перевести дух и отдохнуть. Неделя вышла невероятно насыщенной и утомительной, хотя я абсолютного этого не планировал. Но жизнь не перестает удивлять своими поворотами и велениями, что после смерти в аду, что сейчас, будучи Королем Ада. И ведь ничего не предвещало, даже предчувствие никак не дало о себе знать.       Впрочем, это ничего не меняет.       Я как выходил победителем из любой ситуации, так и выхожу.       Как иначе, я же Король.       Хотя ситуации были похуже и погорячей, чем фанатики Люцифера, которых оказалось не трое, а порядком больше трехсот. Что ж, признаюсь – работа была проделана неплохо, но шансов смести меня с трона у них всё равно не было никаких, и в принципе быть не могло. Организация и их временный «союз» слишком шатко стояли на основаниях, из-за чего план провалился до его реализации. Перессорились, как дети малые, кто же из них круче и «у кого длинней». Но, тем не менее, при такой наивности они смогли за полгода завербовать под себя больше трехсот демонов. И тут неволей задумаешься, либо этим идиотам крупно повезло, либо всё же все демоны крупные кретины, которые, кроме как железного кола в зад, ничего не поймут.       Хотя не все.       Были среди них и те, которые отличались умом и талантами.       Как оказалось, и особой завистью с корыстью.       Те, на кого были какие-то надежды.       Решили использовать даже такой убогий шанс, чтобы только убрать меня.       Неплохо ребятки, вы хороши.       (только всё время забывайте одну простую истину)       Но я – Кроули. Ранее король перекрестков, а сейчас и всея Ада. Неужели они думают, что чтобы всего этого добиться, нужна лишь одна удача? На кого вы замахнулись? Я сильней, хитрей и лучше вас.       В большинстве из них до сих пор много чего осталось от человеческой жизни. И пока в них есть этот изъян, они всегда будут проигрывать. Когда же я, отбросив всю эту никчемность и слабость, одним словом, всю ту мерзость, как долго излечимую болезнь, что делает нас людьми. Ведь их фанатизм Люциферу это не просто верность, это любовь, пусть и извращенная и странная, все-таки мы демоны, по-другому и быть не может. Пока эта пресловутая любовь, все эти чувства, что в них есть, извиваются в них, как ядовитая змея, которая в один момент ужалит и убьет – это делает ваш проигрыш автоматически. Явно не чистый разум и хладнокровие в них преобладало, когда они все перессорились, из-за чего один из них решил пойти на во банк и поблистать ораторским искусством. Наверное, не могли решить, кто же главный в их шайке, кого же «истинный» Король Ада наградит после освобождения из клетки и возвысит? Забавно, что их всё равно бы убили. Люциферу они бы нафиг не сдались, а я уж от души повеселился.       Целую неделю кромсал этих предателей, что счёт времени потерял.       Это было очень весело, давно я не получал такую моральную разрядку,       (а после моего ангелочка, это было необходимо, как моральная поддержка)       с тех времен, когда отлавливал всяких монстриков, чтобы выяснить, где находится вход в чистилище.       Всё началось с моих трех чудиков, которые после многочасовой персональной пытки от меня выдали по именам всех, кто оказал им содействие и гордо вступил их ряды. Если память не изменяет, то триста сорок девять демонов, тридцать из которых отнюдь не были дураками, как многие. Честно говоря, я вошел «немного» в кураж и устроил настоящую бойню. Длинный конвейер, одна окровавленная еле живая тушка, сразу же другая дрожащая от страху и так по бесконечному кругу без перерыва. Ну, кроме тех тридцати, их как десерт я оставил на конец.       На их конец.       Те, кто хоть как-то был приближен ко мне и посмел такую дерзость, ждала только одна участь.       Мучительная, жуткая и кровавая смерть от моих рук.       Только так, а как вы хотели, мои хорошие? Если тупому осталопу с помощью пыток и адского огня можно донести, что поднимать бунт против своего Короля и желать ему смерти нельзя, что это плохо, будет больно ему же и он поймет, со временем, конечно, но до него дойдет. Впрочем, никаким предателям спасения нет. А ублюдкам, у которых больше одной извилины в голове, которые умеют думать головой, а не просто кивать ею, раскрыв при этом рты – нет. Пытай их хоть до седьмого пота, хоть до искры из глаз, но этой мысли, что истинный Король Ада – Люцифер, а не я, у них не выбить. Потому что они не просто фанатики, не с обожанием и похотью желают своего прародителя, они верны ему. Верны его идеалам и желаниям, верят не ему, а в него.       Мэг такой же была, видимо, от близкого контакта с Сатаной у неё голова кругом пошла, после чего она начала, откровенно говоря, тупить. Хотя все влюбленные девочки слепы.       Этих же тридцать демонов жалко, как сырье. Направить бы их верность в моё русло и всем бы это облегчало ношу и участь. Вот такой вот парадокс. Кретинам благодаря грубой силе можно всё объяснить, а хладнокровным тварям — нет. Лупи их до потери сознания, а в душе они всё равно буду меня ненавидеть и всё так же держать верность Люциферу.       Начал с идиотов. Мне всегда казалась, что в душе я неплохой педагог. Нужно знать, как проводить воспитательный процесс, чтобы в итоге был отличный результат и от души повеселиться. И ведь не лукавлю, после архангела в аду, да и с демонами стал какой-никакой, а относительный порядок. А они ещё хотят его вернуть. Одним словом, глупцы.       Это было поистине забавно. Пускай во время процесса я не раз закатывал глаза, вздыхал от невероятной тупости, чертыхался во время вспышки гнева, но не скучал. Естественно я начинал с вопроса, раскаивается ли он или она, что посмел даже подумать, чтобы причинить какой-либо мне вред. Все, без исключения, врали, как дети малые, кто понаглей, кто робей, но в целом надеялись на помилование. Наивные мои демонятки. Тут и начиналось всё веселье.       От малого к большему. Сперва в ход шли игрушки полегче, хотя уже кто-то и этого не выносил. Эх-х, слабаки, даже и не знали, что этим можно насладиться, а не только кричать, как резаные. Ладно, без каламбуров. Однако все без исключения рыдали, умоляли, чтобы я только не трогал их больше, просили, желали, чтобы их наконец-то отправили в ад или уже прикончили,       (я был искреннее тронут)       когда доходил до ангельского клинка. Универсальное оружие для пыток и не только. Что демонам причиняет невероятную боль, что самих ангелов можно легко убрать или помучить при необходимости и желании. Хотя всё только впереди. Когда же этот нескончаемый конвейер из плачущих, умоляющих, харкающих кровью, соплями и блевотиной, растоптанных и униженных до невозможности, что уж там — еле живых — закончился, я удивился.       И это всё?       Мне хватило три дня, чтобы самолично расспросить каждого, а главное пытать и истязать несчастную душонку. За три дня триста демонов с хвостиком. Получается, где-то около ста демонов в день. Надо же, и не заметил, как побил собственный рекорд. Конечно, после падения Люцифера пришлось пытать и отправлять в ад не одну и не три сотни демонов, но даже тогда за день я столько не осиливал. Были и другие дела, да и того азарта, куража я не словил, как сейчас.       Я даже немного приуныл, пока через секунду до меня не дошло, что остался ещё десерт. Тогда довольная улыбка так и расплылась на моем лице.       Самый сладкий и незабываемый десерт.       Что аж сейчас неволей облизываю губы.       С тридцати «избранными» не было так весело, как с тупыми, но было интересней и раздражался я намного меньше. Принцип «от малому к большему» даже не рассматривался. Только потеря времени и сил. Многим бы из них, больше половины, было бы адски больно и от легких игрушек, как от молота или кусачек, но это уже не просто поразвлечься и забыться, эти пытки, вместе с ними – это был труд, где, несомненно, чем больше усилий приложишь, тем больше наслаждения получишь. Мне было важно найти именно к каждому, персонально отыскать их слабые и больные места и ударять раз за разом, пока, в конечном счете, мне не надоест, и я позволю им испустить последний вздох. На них также ушло три дня, как на стадо кретинов. Но это не удивительно. Пытки с мозгами всегда требовали больше времени и сил, зато вознаграждение было подобающее. Чего стоят только одни воспоминания, а какое моральное удовольствие я испытал от каждого мной помученного и убитого подонка. А одна и вовсе смогла утолить мою физическую потребность, когда шлюхи даже не справлялись.       (а солнышко моё всё ломается, словно какая-то девственница)       Я узнал у каждого слабое место, их потайные страхи и ужасы. У большинства, что неудивительно, были они «сами-любимые». На лицо мало кто показывал, но все они боялись, что я с ними сделаю. Потому что они лучше всех, не понаслышке, знают, что нет хуже ада, чем получить возмездие, пусть от ненастоящего и неистинного, но Короля Ада – Кроули. Лицемерные твари. Чуть ли не ботики мои целовали, а за спиной только и мечтали, чтобы принести мою голову на блюдечке своему отцу; сами всегда дрожали от страха передо мной, но допускали мысли, что смогут смести меня с трона. Жалкий скот, не более.       (временами я хочу вас всех уничтожить, прям как ваш обожаемый папочка)       Никто не удосужился на минутку задуматься, что и на их месте я тоже когда-то был, знаю, каково вынашивать план возмездия десятилетиями. Поэтому я всё знаю, всё вижу и слышу. Прекрасно осознаю, что любой второй демон ненавидит меня и хочет прикончить. Кто-то боится, кто-то слишком глуп, а кто-то всё надеется на чудесное и повторное спасение создателя из клетки, который, естественно, и сделает дело за них. Благодаря только этому я всё ещё жив, потому что просчитываю ситуацию на двадцать шагов вперед, когда же вы только на один или еле на пять. Потому что я умней, хитрей, сильней, лучше всех вас. Но что крышу мне сносит до потери рассудка, так это ложь. Ненавидьте, глупите, бойтесь, но не смейте врать мне в лицо, когда же я вам никогда не лгал. Понимаю, что издержки работы – все демоны врут. Я сам лгал, когда не давал обещания, но тем не менее. Я дал обещание, что при мне ад будет процветать. И кто же мне мешает это осуществить в полной мере? Даже не долбанные Винчестеры или ангелы, а именно собственный «народ»! Как строить с ними отношения, если они и норовят врать через каждое слово? Не зря говорят, что глупость хуже подлости.       Поэтому только остается, что пытки, чтобы элементарное вбить им в головы, наглядно, через яркие примеры провинившихся.       Впрочем, очень приятная альтернатива.       Было пару экземпляров, у которых, видимо, из-за пережитков человеческой жизни, но всё ещё были люди, за которых они боялись больше всех и были даже готовы когда-то за них умереть. Вот именно, что когда-то, на самом деле этих людей давно нет в живых, да и сами воспоминания такие блеклые, что мне с трудом удавалось их отыскать. Но всё же ценные. Ах-х, как трогательно, что у таких гадких тварей, как мы, сохраняются хоть какие-то теплые и светлые воспоминания человеческой жизни. Трогательно до отвращения. Им же хуже было, потому что их пытки были построены извращенней всех. Немного поработав с их головой, я устроил их истязания таким образом, что когда наносил увечья им, перед глазами они видели дорогих себе людей, которых несчастно и кровожадно пытал я. Естественно, они ничего при этом не могли сделать, только сидеть и смотреть. И так всё хуже и больней, потому что помимо физической боли они ощущали душевную, которая пожирала изнутри быстрей, чем мои ловкие руки. Это были настоящие мольбы, крики и стоны о смерти! Ар-р, мурашки по коже от приятных воспоминаний. Вот что называется с любовью относится к работе, которую ты делаешь, а не халтурить.       Да, я получил колоссальное наслаждение за эти три дня, даже больше, чем от «стада», но всё же горькое послевкусие разочарования так и ощущается на языке.       Потому что последней была она.       Амели.       Настоящая шлюха Сатаны, даже Мэг переплюнула.       Демонша, которая любила Люцифера. Прямолинейно и простодушно, порочно и грязно, как только мы и умеем. С самого начала она стала удивлять.       Сперва, что начала болтать без умолку, но лаконично и не скучно. Обычно многие молчали, а если начинали говорить, то это был нескончаемый поток извинений, мольбы и слёзы. Амели же вслух стала рассуждать, как бы пытала меня. Точней, как будет пытать. Любопытство взяло вверх, и я послушал этот бред, пока он не стал мне докучать, даже поучаствовал в беседе. Хоть какое-то разнообразие. В конце концов, все по-разному реагируют на скорую и мучительную кончину, а она точно это знала, потому что была последней. Возможно, она тянула так время, но всё оказалось намного проще и прозрачней.       Что ж, мне всегда было интересно флиртовать с шизанутыми, не удержался. А тут такой случай, ведь милая шизанулась на своем Отце. Только Люцифера она далеко не воспринимала своим создателем, прародителем и той подобной чепухой. Это сразу стало понятно, когда лапуля назвала его своим возлюбленным. И всё сразу стало на свои места. Даже делать ничего не пришлось, просто поддержать разговор. Особенно то, когда она проговорилась, что ей всё равно, буду я её пытать или тут же убью. Ведь рано или поздно Люцифер освободиться, после чего её воскресит, словно Лазаря, а мне всё воздастся, что в конце это я буду мучиться в агонии, после чего только ужасная смерть.       Вот так нехитро и глупо Амели выдала свой личный ад.       Но как было этим не воспользоваться?       К тому же, я тоже был на взводе. Пытки, несомненно, приносят поистине настоящие удовольствие, как и дискомфорт в штанах. Иногда от пронзительных криков и томных стонов боли, тяжелого предсмертного дыхания и еле треплющегося огонька жизни в глазах, который я вот-вот задую последним и точным ударом ножом в сердце, перехватывало мой дух. Порой ловил такой кайф, что, казалось, ещё немного, и я кончу только от одних моральных ощущений, которые испытывал рядом с жертвами, когда их настигал пик страданий и безумства от невыносимой боли. Думал, несколько раз отвлечься и навести своих игрушек-шлюшек, но холодный и тренированный годами разум справлялся идеально. Словно по щелчку, и мной снова обладал контроль, только небольшой зуд в паху, который и вовсе проходил.       Но не с Амели.       Потому что я сам этого захотел.       Потому что, чёрт бери, это сходство с моим ангелочком сводило меня с ума.       Я так возбудился, что всё равно бы не остановился.       Примерно один типаж. Милая мордашка, среднего роста, такие же пепельно-русые волосы, только короче, глаза не серо-зеленые, но голубые недалеко ушли. Она была более худощавой, у Яны, видимо, от вечного бега от всяких монстров и схваток, плотнее и спортивнее телосложение. Конечно же, моей любимой детали, как у ангелочка, — шикарной задницы — не было, но компенсировал четвертый размер груди, которая так и выперала через темно-синюю блузку.       Какой же ужас промелькнул в её глазах, когда она поняла, что я собрался сделать.       Нет ничего хуже, когда хранишь себя для одного единственного, а тут пришел такой мерзавец, как я, и отобрал, будто у беспомощного ребенка. Хотя что она могла хранить? Амели такой же обычный демон, как и многие, которых я пытал, несмотря на её странную любовь к Люциферу. Впрочем, кто знает, может, архангел и не побрезговал бы ею. И «возможно», что Амели действительно его возлюбленная, которую я отымел во все щели. Господи, как же это будет смешно, если окажется правдой.       Но я никогда об этом не узнаю, что, в принципе, и пофигу.       Главное, я получил то, что хотел.       Всё произошло довольно быстро, если сравнивать пытки с другими, и как обычно я развлекаюсь со своими прашмандовками. Всего час от силы, но такой «незабываемый».       Силы были и так не равны, поэтому я развязал её, слегка играя с ней, как охотник. Естественно, как типичная жертва, Амели попыталась убежать, но всё было бесполезно. Стоило мне схватить её, как она начала вырываться и драться, кричать, оскорбляя меня последними словами.       (ты не мой ангелочек, и мне совершенно плевать, что с тобой будет)       Пару ударов по лицу и животу, и она со стоном облокачивается об стол, тяжело дыша, алая струйка крови из нижней губы почти что изящно скатилась дальше по подбородку. Не давая ей больше шанса вырваться и убежать, правой рукой схватил её за горло, легким и быстрым движением другой руки расстегиваю свои брюки, её припускаю и резко вхожу. Естественно, она ни на секунду не прекращала кричать, вырываться и хоть как-то пытаться дотянуться до лица и расцарапать мои глаза. Поэтому левой рукой мне пришлось всё это время заламывать и скручивать её запястья, которые, в конце концов, я сломал. Сдерживая стоны, только судорожные дыхания выходили из моих губ, я улыбался, смотря прямо ей в глаза. Упивался каждым мгновением, вместе со вздохами из моего горла вырывался хриплый смех, временами едкими комментариями, что всё так, как она и мечтала. Амели ведь так хотела оказаться под Королем Ада.       Подумаешь, что не Люцифер, я намного лучше его.       Можно сказать, услугу оказал перед смертью.       Если бы взглядом можно было убивать, она бы испепелила меня на месте. Несмотря на слёзы и пылкое: «нет!», она кричала и извивалась подо мной, конечно, не от удовольствия, стоны так явно от страданий и ярости, просто пыталась всеми силами, но хоть как-то помешать, испортить, остановить процесс. А в глазах неподдельный ужас, боль, стыд и ненависть. Ну, просто загляденье. Кое-как сдержался, чтобы не кончить сразу. Хотя после её попки терпеть было невозможно, как и громкий стон, который неволей вырвался из меня.       Но одним разом я не насытился. Тем более надо же было проверить все прелести возлюбленной Сатаны. А «чудный» ротик так и остался нетронутым, даже легким поцелуем.       (поцелуи только для моей солнышки)       Амели же несколько раз пыталась воспользоваться моментом и сбежать, пока я восстанавливал своё дыхание после оргазма, но не так всё просто. Не то физически, как больше морально она была раздавлена и растоптана, как какое-то дерьмо, что легко от одного удара падала обратно в мои ноги. Как вовремя, настроение вернулось буквально через пять минут. Смотря на её искаженное злобой и болью лицо, я не был полностью уверен, что она не выкинет что-нибудь такое, что будет очень неприятно мне. Поэтому предусмотрительно взяв в руки толстый шприц и отпустив на уровне её глаз, спокойно и с обаятельной улыбкой проговорил:       — «Цапнешь, хоть слегка, и я воткну в твой висок шприц со святой водой. Не умрешь, но боль будет такая, что ты очень пожалеешь об этом. Мозги буквально будут плавиться внутри черепной коробки».       Миньет так себе, бывало и лучше. Чудный ротик на первый взгляд оказался ни на что не годен. Я почти уверен, что Люцифер сам бы убил её после такого.       Но я говорил, что Амели от начала до самого своего конца удивляла меня?       Хотя от шизанутых это вполне было ожидаемо.       Проглядел. Не до конца пришел в себя после очередного оргазма, только успел застегнуть ремень и кинуть пару слов, как эта ненормальная схватила ангельский клинок, который лежал на столе с остальными игрушками. Я был готов, что она бросится на меня, что попытается сбежать или сделать ещё какую-нибудь откровенную глупость в её положении. Но шлюха оказалась умней, пронзила собственное тело клинком и с искрами из глаз и рта, упала навзничь.       Я же, как полный дурак, остался стоять на месте и смотреть на медленно остывающие тело.       Сука.       Тварь.       Лишила меня главного удовольствия.       Взяла и лишила себя жизни, когда это должен был сделать я!       Гнев после минутного ступора захлестнул меня с головой, что я, как озверевший, ещё несколько минут пинал её тело, надеясь всё ещё причинить хоть какую-то боль напоследок. Но всё было напрасно, тушка неминуемо остывала, а моё сбившееся дыхание приходило в норму. Последний раз чертыхнувшись, я с такой силой отпустил ногу на её лицо, что сломал челюсть, явный хруст в тишине порезал слух.       Картина маслом получилась.       Вся окровавленная, одежда изорвана, хотя целые штаны и нижнее белье валялись неподалеку; тело неестественно скрючено, будто она неудачно йогой позанималась; глаза остекленевшие, где навсегда погас огонь жизни, жутко и как-то даже осуждающе уставились на меня, а сломанная челюсть, вывернутая влево, поистине придавала ей ужасный и жалкий видок. Ко всей идиллии где-то в уголках темницы эхом отдавались капли стекающей воды. Последний раз бросив взгляд на шлюху Сатаны, когда вытащил из её брюха ангельский клинок, я грустно хмыкнул.       Прям как сейчас. Амели, несмотря на всё то, что произошло за последний месяц, единственная дала мне не только морально, но и физически выпустить пар, даже несколько раз, только подпортила всю игру под конец. Хотя это лишний раз подтверждает, какой же она была слабой и бесхребетной. С Мэг я проделывал и не такое,       (справедливо отмечу, не то, что с Амели, однако пыткой для неё это не будет)       но она никогда бы не пошла на такой шаг. Даже будь у неё шанс покончить собой и прекратить свои пытки. Вместо этого она бы с яростью бросилась на меня с ангельским клинком, используя любой шанс ранить или убить, причинить хоть какую-нибудь боль в отместку. Вот за это я свою прошмандовочку искреннее уважаю.       Впрочем, я сам виноват, потерял бдительность от нахлынувшей, яркой и минутной вспышки удовольствия, а от шизанутых всё и всегда нужно что-то ожидать.       Возможно, вся идиллия была подпорчена, что на секунду, на какой-то никчемный миг, но мой мозг снова заставил меня увидеть вместо этой шлюхи моё золотце. Всего лишь неудачная игра теней. Мрачная атмосфера пыточной. А главное, это нелепое сходство с Яной сыграло со мной злую и несмешную шутку.       «Какой же бред, видимо, совсем переутомился. Может же такое привидеться. Зря отказывался и не давал себе хотя бы час для отдыха. С моей дорогой такого не случится. Потому что я сдержу обещание, потому что она не дура, потому что я хочу её взаимности и получу любой ценой. Иначе быть не может, я уже всё предвидел. Господи, как глупо сравнивать её с этой шизанутой потаскухой, которая и пальца её не стоит.       Тем более, Яна Шварц ни за что бы не покончила с собой так. Пусть крича и умоляя её прикончить, мой ангелочек будет стоять до последнего своего вздоха, пока я сам не захочу отнять её жизнь.       Мою жизнь».       (но ничего из этого не будет, у нас иная история, хотя бы то, что она не очередная черноглазая тварь)       (только бы не сорваться, ведь проделана такая работа, осталось ещё немного)       И мне стало так тоскливо. В тот самый момент удивленно осознал, что уже почти неделю не думал, не видел и не слышал свою лапулю, что я очень соскучился по ней.       Я скучаю по своему ангелочку!       Конечно, для Яны, я мог не появляться неделями, особенного после того недоразумения, но всегда за ней приглядывал и обязательно на несколько минут заглядывал к ней, чтобы убедиться, что она никуда не делась и всё в порядке. А после я непременно уделял ей несколько часов в день, чтобы поболтать, выяснить, как дела, поближе узнать её, хоть она совершенно этого не хотела. Чего только стоят те последние полные два дня, проведенные с ней. Ах-х, приятная теплая волна прошлась от кончиков пальцев до пяток.       Её сморщенный от отвращения носик и тяжелый вздох от злости на меня сейчас искреннее умиляют и ни капельки не злят. Интересно, как она после небольшого наказания? Ведь Яна тоже возбудилась. Пускай, нарочно не позволил себе это проверить, но ведь и так всё понятно: по её сладкому стону, как тело отдавало мелкой дрожью, как она ответила на мой поцелуй и прижалась сильней, чтобы я кончил. Её шаловливые пальчики, которые ангелочек мой запустила волосы и сжимала от нахлынувших ощущений, а её тяжелое дыхание приятно обжигало мою шею и подбородок.       Возбудилась. От моих прикосновений.       Её тело хочет меня.       Я не просто так ей сказал тогда, что половины работы сделает она сама. Это стало ещё очевидней, когда Яна ответила на вопрос, кто был у неё последним. Конечно, я не скрываю тот факт, что лапулька моя ответила на мои прикосновения только потому, что сильно испугалась, что я случайно ненароком прибью её. Так и хочется лишний раз себя похвалить. Ведь сдержался, даже думать не хочется, как бы я разбил ей лицо, если бы мой кулак не поменял траекторию.       (как бы она потом ещё больше боялась и ненавидела меня, что шанс получить её взаимность незаметно испарился бы)       Всё обошлось благодаря моему самоконтролю, и думаю, что больше не повторится. Яна умная и быстро учится и не позволит себе таких взглядов в мою сторону. Больше никогда.       (теперь, ангелочек мой, ты поняла, что я не очередной «черноглазый» ублюдок?)       Итак, что же теперь ты чувствуешь, Яна? Смятение? Ещё больше презрения ко мне или к самой себе? Стало ли для тебя это шоком? Скорей всего да, ты всё ещё думаешь, что должна ненавидеть меня, а значит, после ты обязательно от нахлынувших чувств прорыдала до рассвета. Смогла ли признать себе, что не ты, но хотя бы твоё тело хочет меня? Оно так истосковалось по ласке, прикосновениям, даже по легким поцелуям. Я ещё не старался, хотя руки так и рвались спуститься ниже, только слегка приласкал твою прелестную грудь и нежную кожу на ключице. Теперь точно знаю одну твою эрогенную зону, милая моя. И прекрасно видел, как ты хотела, чтобы мои пальцы залезли под твои трусики, ведь ты так сильно выпирала бедра, чтобы промежность чуть потерлась об мой возбужденный член.       Всё ещё только впереди.       Твоё тело уже готово и о-очень давно жаждет, чтобы его как следует отымели. С разумом потяжелей, хотя всё поправимо. Открою твои глазки, что Винчестеры не такие уж хорошие, а я не совсем плохой и дело будет сделано. Буду ломать твою верность к ним беспощадно и болезненно, но в меру, в конце концов, ты тоже получишь наслаждение, ангелочек мой.       Как же я соскучился по ней.       А ты, Яна, скучаешь по мне?       Тихо хмыкаю себе в ответ.       До этого ещё далеко, но уверен, что она была удивлена, что я не пришел на следующий день и после. Сняла ошейник или он всё ещё изящно весит на её шее? Наверняка сняла после первого дня моего отсутствия, в принципе, ничего страшного, я же не предупреждал, что так долго буду отсутствовать. На радость ей, к сожалению.       Но мне, как обычно, на это плевать       (почти)       и я всё равно приду к ней, несмотря на то, что в Канисбее далеко за полночь. Я просто хочу увидеть её, убедиться, что всё в порядке и в моё отсутствие не было никаких «непредвиденных ситуаций». Впрочем, вряд ли, Яна же умная девочка злить меня не будет, по крайней мере, намеренно. Только бы увидеть её. Одним глазком и всё. Хоть и хочется, но не буду возвращать привычку смотреть на неё по ночам, доверие и так тяжким трудом дается, не нужно всё рушить только из-за легкого искушения. Тем более, есть одна очень важная вещь, которую я хочу оставить в особняке.       Я был уже готов вчера навестить её, когда в моей малой родине был ясный день, а ангелочек занималась своими повседневными делами, как «вовремя» меня оповестили, что нашли божий камушек.       Наконец-то её нашли.       Нашли демонскую скрижаль.       Камушек, который поможет стать могущественным и непобедимым.       (королем не только ада, но и всего мира)       Теперь это будущее кажется таким недалеким, когда скрижаль греет то место, где должно быть сердце, во внутреннем кармане пальто.       «И снова спасибо тебе ангелочек, не без твоей помощи я смог развязать язык и вернуть память старушке Мэг. Господи, жду не дождусь, когда ей об этом сообщу, вот же потеха будет. Тем более, после того, как она по моему совету поменяла имидж».       Оказывается мои демонятки нашли скрижаль на четвертый день, когда я нещадно и пылко со всей страстью пытал предателей. На радости даже выслушал их жалкие оправдания, что они пытались мне об этом сообщить, но я их якобы «не слушал». Значит, плохо говорили, болваны. Но им повезло, я был слишком рад и возбужден, чтобы разобраться с ними, что демонская скрижаль наконец-то окажется у меня в руках.       Мои верноподданные не ошиблись. Тот тайник Сатаны сразу отличался от других. Главным образом тем, что он был внутри другого тайника, охранялся намного тщательней и был меньше, впрочем, кроме скрижали там и правда не оказалось больше ничего полезного. Мальчуки после нескольких попыток взломать тайник, которые закончились мгновенной смертью их соратников, посчитали лучшим отступить и дождаться Короля.       (что очень умно и мудро с их стороны, на удивление)       Что ж, мне действительно понадобилось кое-какое время, чтобы убрать ловушку без последствий для себя. И снова мои умения в колдовстве, которому меня ещё научила маменька, очень пригодились. Ну хоть что-то эта стерва сделала для меня при жизни. Меньше, чем через двадцать четыре часа, скрижаль оказалось у меня в руках, приятно сейчас грея и сдавливая своим весом мою грудь. А смешные и непонятные каракули и закорючки только больше развеселили. Жутко уставший, но до безумия довольный.       Я просто обязан это отпраздновать.       Вот бы ангелочек составила компанию, но знать ей это не нужно.       (слишком опасно, слишком рано доверять ей такие секреты, она ещё может сбежать к дылде)       Надо же, и полгода не прошло, но я всё же нашел её. Теперь дело за малым. Пророк давно уже ждет, чуть позже дам распоряжение, чтобы его подготовили. Впрочем, это не займет много времени, я всегда любил ухаживать за своими пленниками, Яна и Мэг не исключения.       (пленники, которые мне сердечно необходимы)       Только между апартаментами уж сильное различие. Кевин Трен не голодал, не страдал, всё это время жил обычной жизнью, мог спокойно выходить куда угодно, само собой разумеется, с моими цепными мальчиками. Не знаю, насколько его «отвинчестерили», страховка никогда не бывает лишней. В целом, парень не сопротивлялся, никаких проблем и подозрений не возникало, так что, пожалуй, должен быстро и спокойно пойти на контакт. Иначе мой любимый альтернативный вариант.       Думаю, мой принц Кевин долго такого варианта не выдержит.       И снова же, парень умный и толковый, всё быстро на лету схватил, а значит так же быстро на контакт пойдет, если не хочет, чтобы я долго и мучительно пытал его. Или кого-то из его близких. Кажется, у него есть девушка. Будет как запасной вариант.       Сейчас домой, а потом веселиться и праздновать до глубоких ночей, незаметно перетекающих в живописные зари. Ох-х, думаю, мои игрушки-шклюшки соскучились, ведь папочка теперь так редко навещает их. Зато эта встреча запомнится надолго.       Правда, хотелось бы, чтобы мой ангелочек составила мне компанию. Выпила бы со мной высококлассный, тридцати лет выдержки и мной любимый виски «Крейг».       (сильно сомневаюсь, что с братьями-кроликами и со старой пьяницей она пробовала нечто подобное)       Мы бы болтали, веселись, в порывах целовали бы нежные участки наших тел, а ночь была бы настолько жаркой, что всё бы утро пролежали в обнимку, сладко лаская друг друга. А после обязательно второй и третий круг, четвертый и пятый, пока снова не свалимся без сил. Снова тесно в брюках, но я настолько к этому привык за пару месяцев, что почти не замечаю. Потому что степень возбуждения не такая высокая, я уже знаю, как Яна может возбудить, приятные картинки явно теперь дают фору. Пожалуй, эти полных два дня с ней и закалили меня. Не стоит лишний раз себя соблазнять, но всё же воображение не хочет её отпускать.       Какая Яна, когда выпившая? Вероятно, более сговорчивая и раскрепощенная, чем когда трезвая. С тихонями, как она так обычно и бывает. Напьются и те ещё оторвы. Неплохой вариант, но нечестно и не интересно, и если уж спаивать лапулю, то чуть позже. Хотя было бы очень забавно, если она начала бы филосовствовать и разглагольствовать, стараясь не выдавать, что она в зюзю пьяная, почему мне нужно её отпустить и что шлюхи лучше, чем она. Думаю, что мой ангелочек так может. Однако я больше уверен, даже в этом состоянии она ещё будет сопротивляться, а если не хватит сил, то точно заревет, умоляя не трогать её. А мне так не хочется слёз, я порядком утомился от них.       Больше я хочу слышать её стоны и энергичные толчки наших тел.       Резко встаю с кресла, чтобы размять тело       (после снятия ловушки оно ужасно затекло)       и громко вздыхаю.       Хватит пока сладких грёз. И так понятно, кого я буду представлять, трахая очередную шлюху. Но сейчас я просто хочу увидеть её.       Может, наконец-то увижу, как Яна сладко спит, а не притворяется.       Привычный щелчок пальцев, и я появляюсь в своем особняке, прямо за дверью моей дорогой.       Странно, свет горит в коридоре первого этажа и второго, лестница не уходит вглубь тени. Может, ангелочек мой боится темноты? Хотя такого не наблюдалось, когда я приходил по ночам. В доме всегда была кромешная тьма, будто она хотела в ней спрятаться. Раствориться.       Может, она ещё не спит?..       Где-то в уголке сознания мелькнула мысль постучать и спросить, но я ловко отмахиваюсь, однако, тихонечко берусь за ручку и аккуратно открываю дверь, чтобы та не скрипнула.       Отрылась мне «замечательная» картина. Если учесть, что ожидал совсем не это увидеть. В комнате также горел свет, а вместо Яны и прелестных ножек, которые я наделся увидеть, по-хозяйски свернувшись калачиком и мирно во сне мурлыча, спал Принц. На автомате поворачиваю голову вправо, полагаясь увидеть закрытую дверь ванны, откуда бы доносились характерные звуки, что ангелочек принимает душ или чистит зубы. И тут меня озадачили, так как ванна была открыта, и было прекрасно видно, что там выключен свет, а значит Яны тоже нет.       Куда же ты делась сладкая моя?       И в такой час. Неужто бессонница мучает?       (или ты так соскучилась по мне, что не спится?)       Снова переведя взгляд на паразита, решаю проверить ванную комнату. Вроде бы всё чисто, даже слишком, и в комнате характерного запаха нет. Ах-х даже не за что наказать своего ангелочка, вместо Принца! А если без шуток, то Януля молодец, внимательно меня слушала. Так или иначе, всё же купить латок этому застранцу нужно, чтобы точно не гадил на кафель или где-нибудь ещё. И корм, чтобы не объедал сердобольную мою. Раз уж я разрешил ему здесь жить, то пусть живет либо по правилам, либо никак.       Возможно, мой ангелочек решила перекусить или посмотреть телевизор, поэтому свет и горел в коридоре. Однако прежде чем это проверить, отнесу скрижаль к себе в кабинет. Вдруг представится, возможно, прижать Яну к себе, тогда она точно почувствует, что во внутреннем кармане пальто у меня лежит камень. А дать ей увидеть скрижаль, когда она знает, что это такое, и видела точно такую же, только про левиафанов – ой как не стоит. Вопросами открыто вряд ли будет закидывать, но не нужно лишних подозрений и догадок, ко всему ещё прочему, слово божье просто неудобно таскать в кармане.       Закрываю дверь и тут же оказываюсь в своем кабинете.       Нет надежней места, где можно спрятать скрижаль, чем мой особняк. Яна же не представляет никакой угрозы, я очень убедительно объяснил, почему в мой кабинет лучше без меня никогда не заходить. Думаю, что и у неё не возникнет желания после того, как раз двадцать подняла ручку с пола.       Губы неволей растянулись в гаденькой улыбке.       А ведь у меня ещё один день с собачкой.       Убираю демонскую скрижаль в третий ящик стола, где по иронии судьбы лежал бумажный вариант договора ангелочка и её выключенный телефон. Сняв пальто и аккуратно повесив его на кресло, расстегиваю пиджак и чуть ослабляю галстук.       Ну, всё, а теперь прямиком к тебе, милая моя.       Вышел из кабинета и сделал пару шагов по направлению к лестнице, такой непривычный звук в доме, в котором всегда тихо, заставил остановиться и прислушаться. До появления ангелочка, разумеется. А светильники, которые были расположены на стенах вдоль широкого коридора, озарили меня буквально, что я неволей улыбнулся от предвкушения.       Теперь понятно, почему горит свет на втором этаже. А на первом, в коридоре, по направлению к кухне и гостиной — нет, только где лестница. Даже отсюда вижу, как из-под двери ванной комнаты пробивается свет.       Журчание воды недалеко от моего кабинета, это было слишком легко.       Что, Януля, захотелось принять нормальную ванну?       Вообще-то изначально и предполагалась, что эта ванная комната и будет твоей, ведь она как раз находилась через одну дверь напротив твоей бывшей спальни. Но ты, ангелочек, предпочла более скромные апартаменты. Но побаловать себя иногда, однако, можно. Что ж, всё, чтобы только тебе было комфортно, лапуля.       От одних картин, на которых моё воображение нарисовало ангелочка полностью обнаженной в ванной, я чуть ли не вприпрыжку, но бесшумно преодолел то расстояние и уже оказался за нужной дверью. Губы поджаты, снова не стучась, легонько открываю дверь, головой заглядываю внутрь, и вздох умиления выходит из меня, такой же тихий, как и все мои действия. Нос защекотал запах хвои, а тепло пара приятно обволокло лицо.       Она спала.       Полностью обнаженная.       Но целиком прикрыта пеной.       Только лицо с шеей и ключицами открыты взору, где всё ещё красовались мои «нежные» следы страсти, а также одна коленка. Дыхание тихое и ровное.       Очень удобно, ангелочек мой, всё самое интересное спрятала от меня. Впрочем, это неплохо, будет меньше искушения.       Всё так же бесшумно захожу в комнату и закрываю за собой дверь. Зеркала и стены душевой покрылись испариной, замечаю, что возле раковины лежат приготовленные ею вещи, а именно черная резинка для волос и трусики горчичного цвета, рядом белый халат и такого же цвета полотенце.       Невероятно, как же я вовремя пришел.       Жаль, что она не будет рада моему приходу, как я.       Мне так не хочется разрушать эту идиллию, что подхожу к краю ванны и сажусь на корточки, чтобы наши лица оказались на одном уровне. Ну, просто действительно ангелочек. Нежная, невесомая, чистая. После недели с мерзкими предателями без перерыва, а тем более после шизанутой шлюхи Сатаны, Яна кажется такой чистой и невинной, что так и хочется залезть к ней ванную и очиститься от всей этой грязи. Буквально. Но и в то же время не хочется пачкать и её саму. Такое противоречие, ведь только дай она мне понять, что хочет меня, я непременно в тот час возьму её прямо здесь. Член болезненно каменный, хотя я только минут пять смотрю на неё.       Ведь ты хочешь, Яна.       Хочешь меня.       Моё дыхание стало почти невесомым и прерывистым.       Глаза, которые потемнели, не отрываясь смотрели на неё, скользя по открытым участкам тела.       Хочешь, чтобы я трогал и ласкал твоё тело, чтобы терзал губы страстными поцелуями, спорю, что сама хочешь поймать мой язык и также посасывать; хочешь, чтобы я вошел в тебя и двигался, то медленней, то быстрей, доводя до экстаза, что ты голос свой сорвешь. Ты изголодалась. Несмотря на все преграды, которые ты преодолела вместе с гребаными Винчестерами, твоя кожа не огрубела, а всё так же нежна и требует тепла.       (я тоже хочу твоего тепла)       Уверен, что до сих пор не открывала для себя такое наслаждение, как оральные ласки или анальный секс. Ах-х, поначалу ты обязательно будешь противиться, пытаться убедить меня, что это больно, противно и не может доставить тебе удовольствие, хотя сама будешь слюнки глотать, чтобы только языком провести по моей головке. И как удивишься, что мой член в твой попке приносит блаженство, а не боль, что будешь во всё горло стонать и просить иметь тебя глубже, быстрей, при этом своими пальчиками массировать себе клитор, если я позволю.       Вся раскрасневшаяся, мокрая и бьющаяся в судорогах оргазма в моих объятиях. Покладистая и нежная, никакого сопротивления, а тем более слёз, криков и ненависти в глазах. Только абсолютное наслаждение.       Только мы.       Нет прошлого и подавно братьев Винчестеров, которые лишь всегда тебя использовали, Яна. Что младший и доказал, бросив тебя на произвол судьбы, то есть прямо мне в руки, как ненужную вещь.       Чёрт возьми, Яна, ты же просто хочешь, чтобы я трахал тебя как последнюю шлюшку.       (ангелочек мой, ты и так уже моя, признай это)       (ты хочешь этого не меньше)       Это уже не только плотское желание, оно давно давало тебе сигналы и подсказки, что хочет хорошей разрядки. Твой разум, сама ты хочешь разрядки, хочешь скинуть эту ношу и свободно вздохнуть, без какого-либо осуждения и упреков. Но даже на секунду тебе не дает расслабиться твоё прошлое и верность этим выскочкам. Ну, если учесть, что ты ещё та «великая мученица», Яна, то я заставлю тебя скинуть это прошлое. Хотя ты сама захочешь, и я с удовольствием тебе помогу, когда придешь ко мне, чтобы рассказать свою историю.       (и тогда ты бесповоротно, но полностью обнажишься передо мной душой)       Что же до джинсовых кошмаров, я уже говорил. Ломать тебя и прямо тыкать лицом на их «нехорошие поступки». Ты умная и быстро всё поймешь, больше времени тебе понадобится, чтобы смириться с новой реальностью. И, в конце концов, уже нужно подбирать походящее время, чтобы рассказать, как Саманта бросил тебя и забыл. Серьёзно, уже успел завести себе девушку и собаку, а тебя, Яна, забыл, как мимолетный, но приятный сон.       Глубоко вздыхаю и медленно выдыхаю, и так несколько раз. Запах хвои немного успокаивал, но это было ничтожно мало.       Господи, несколько дней не думал и не видел её, и не было никого напряжения, а тут всего десять минут, и я готов разбудить, попутно вставляя член ей прямо в зад без какого-либо предупреждения и подготовки.       Нельзя.       Ещё слишком рано.       (чёртова пена, всё самое интересное и желанное скрыла)       Тем более, моей солнышке будет больно.       (а я хочу, чтобы и тебе было хорошо вместе со мной)       Когда мы дойдем до анального секса, а мы обязательно дойдем, то я непременно ей всё объясню, расскажу и покажу, чтобы она также получила наслаждение, как и я.       Всё же не удерживаюсь и протягиваю руку к Яне. Легонько, почти невесомо провожу пальцами по её щеке и подбородку. Моя рука замирает, когда она задвигалась. Секунда напряжения и пальчики снова расслабляются, а я спокойно выдыхаю, когда ангелочек так и не проснулась от моих прикосновений, а напротив, к моему приятному удивлению, потянулась к ним.       (больше я не верю, что ты не хочешь меня)       (хотя и никогда не верил)       Вновь провожу ладонью по её щеке, Яна громко вздыхает от приятных ощущений и сама прижимается к моей руке, зажимая её своим лицом и плечом. Она улыбнулась уголками губ и нежно потерлась об мою руку, как довольная и ласковая кошечка. Уверен, что твой драгоценный Принц также отвечает на твои ласки, как ты сейчас.       Буквально ощущаю, как пелена желания и похоти затмевает мои глаза, когда Яна снова прерывисто вздыхает и прикусывает нижнюю губу, а под водой зашевелила ногами. Наверняка, чтобы тесней прижать бедра и почувствовать волны наслаждения и жар от моих рук.       (а ведь я даже не стараюсь)       Не замечаю, как сам начинаю прерывисто дышать в унисон вместе с ней.       Знаю, что не нужно этого делать. Сам же себя подставляю, поддаваясь искушению. Но никакие разумные домыслы и выводы не могут меня остановить, когда моя рука пошла дальше вниз по ключице, что уже рукав пиджака и рубашки намочил, а ангелочек, запрокинув голову, вытягивается и подставляет свою шею и ключицу, подсознательно требуя, чтобы я не останавливался и шел дальше.       (и я с радостью, впервые повиновался ей)       (потому что желал то, что хотела она, больше всего на свете в этот миг)       Рука, больше не робея, стремительно отпускается вниз, плевать, что намочу одежду. Когда моя левая ладонь накрыла её грудь под водой, а большой палец надавил на затвердевший сосок, мы с Яной одновременно простонали от удовольствия. Накланяюсь к ней лицом, чтобы поцеловать. Не просто почувствовать её губы на своих, а полностью её саму. Поймать мной самый любимый язычок и посасывать, между этим сильней сдавливая её грудь, надеюсь, что успею щелкнуть пальцами, хочется к ней прижаться всем телом, без какой-либо преграды, тем более не хочется портить костюм.       И снова на краю бездны похоти и болезненного желания я смог остановиться. Если у моего ангелочка просто было тяжелое дыхание, то моё сбилось к чёрту, будто я пробежал целый марафон, прежде чем оказаться у неё. Не заметил, как нависаю над ней, губы в миллиметре от её, также раскрыты, чуть вперед и всё, а левая рука всё ещё сжимает грудь, но пальцы больше не играют соском.       Чёрт.       Ну вот, во имя какой святой шалавы именно сейчас?       До этого так прекрасно держался, что же случилось сейчас? Если бы такое нетерпение было во время игры «дурака», то я бы взял её после второго вопроса. А в день, когда она была моей собачкой, и подавно. Только один её вид в ошейнике возбуждал.       Просто соскучился.       Да, верно, я просто безумно соскучился по тебе ангелочек мой, по твоему телу, запаху и тихим вздохам.       Когда днями напролет кромсаешь одних предателей и кровожадных тварей, неволей после них хочется аукнуться в объятия «солнышки» или алкоголя, чтобы немного забыться и отдохнуть. И да, я так устал, так хочу наконец-то расслабиться. А ты же моё личное солнышко, Яна Шварц, что увидев тебя в таком привлекательном и беззащитном положений, не сдержался. Подумаешь, немного позволил себе лишнего. Тем более, после того наказания это должно быть в порядке вещей. Лапуля моя неизбежно должна привыкнуть к моим объятиям и прикосновения, а не вздрагивать от страха. Вот как сейчас, мило улыбаться и потягиваться от наслаждения, тянуться ко мне. Ах-х, только в грёзах даем себе волю чувств, моя девочка? Я ведь совсем не против, а только за.       Чтобы не сорваться от её сладких губ, которые гипнотизировали мой взгляд, носом, почти невесомо, утыкаюсь в её волосы и глубоко несколько раз вдыхаю, прикрывая глаза, в надежде немного успокоиться. Боже, как же она вкусно пахнет. Что-то цветочное. Видимо, перед тем, как пойти ванную, приняла душ. Это к лучшему, от её запаха я лишь больше завожусь.       Яну нужно срочно разбудить, ещё немного, и как минимум залезу к ней в ванную, и плевать, что дальше будет.       Последний раз, также аккуратно и легонько сжав её грудь в ладони, отпускаю и вытаскиваю руку из воды. Встряхнув рукав от капель, встаю на ноги и внимательно ещё раз смотрю на неё. Ну, просто глаз не отвести. Когда я ещё смогу полюбоваться своей лапулей, спящей и полностью расслабленной? Наверное, когда она будет спать у меня под боком, только ещё слаще, чем сейчас.       Довольно улыбаюсь себе под нос и снова, в последний раз на сегодня, наклоняюсь к Яне.       — Ангелочек мо-о-ой, — хрипло и тихонечко, кончиком языка касаюсь её уха, – проснись…       (иначе я тебя трахну прямо здесь и сейчас)       Я был почти уверен, что она тотчас раскроет глаза и заплескает всё вокруг водой, но нет. Яна лишь отвернула от меня голову и что-то промычала, видимо, давая понять, чтобы от неё отстали. Похоже, крепко уснула, что очень на руку, не поймет, что без её ведома немного пошалил. В принципе, мне плевать, поймет лапуля или нет, но не хочется её лишний раз пугать и тревожить, поэтому всё же не стоит ей знать. А вот проснуться очень даже стоит, если она не хочет, чтобы я продолжил шалить.       (мы же не хотим, чтобы зашло всё так далеко?)       Усмехаюсь, когда снова немного наклоняюсь к ней, рукой взяв её подбородок, обратно поворачиваю лицо к себе, а другой рукой, указательным пальцем легонько стучу по носу.       — Ну же, ангелочек, просыпайся, — громче и не так сексуально, как в первый раз, проговорил я на всю комнату.       Я уже подумывал оплескать водой её лицо перед тем, как Яна начала подавать первые признаки того, что наконец-то начала просыпаться. Всё ещё не открывая глаза, она что-то сонно прошептала. Я не понял, что это за слово, так как оно было сказано на русском. Наверное, какое-нибудь обыденное выражение, когда будят человека, а он всё ещё не может вернуться в реальность, прямо как сейчас моё солнышко. Она щурится, пытаясь сосредоточить взгляд на мне, хоть в комнате и был приглушенный свет, для неё спросонья это всё равно было слишком ярко.       Яна вытаскивает левую руку из-под воды и протирает глаза, чтобы быстрей проснуться и понять, что происходит. Всего какая-то секунда. На миг её взгляд был остекленевшим и совершенно потерянным, как вдруг зрачки резко сузились, и ясность осветила их, где, к моему разочарованию, первым чувством был страх. Даже не ненависть, а ведь с этим было бы легче работать, чем со страхом. Что ж, я был готов к этому и быстро отпрянул от неё на несколько шагов, что ни одна капля не задела меня. А шуму ангелочек подняла что надо, руками и ногами половину воды и пены расплескала по всей комнате, а сама от неожиданности ушла под воду и, кажется, слегка ударилась затылком. Вау, даже ахнуть не успела.       Облокотившись спиной об стенку напротив, я наблюдал за ней. Это было бы смешно, если бы не было грустно осознавать, как она реагирует на мой визит. А ведь каких-то пару минут назад чуть ли не стонала от моих прикосновений. Пусть и спящей, но ведь ей было хорошо со мной. М-да, работы с ней ещё предостаточно. Яна прекрасно знает, что я её не трону, но всё равно реагирует на моё появление так, словно на месте начну её пытать. Если мне сейчас удастся ей объяснить, что на приход нужно реагировать нормально, а не «так», то это будет большая победа и скачок в наших отношениях. Понимаю, что воспоминания о том недоразумении до сих пор свежи у неё, ну право, все могут допустить ошибку, даже я. Тем более, мне можно дать скидку, я никогда не был терпелив.       Всё только ради тебя, моя дорогая.       — О, боже! — громко выдыхает Яна и заливается удушливым кашлем из-за того, что наглоталась воды. Чуть постукивая себя кулачком по груди, но не сводя с меня взгляда, она медленно приходит в себя.       — О, нет, дорогая. Далеко не он, — обаятельно, но грустно улыбнувшись, сказал я, когда кашель почти утих. Слегка наклоняю голову вправо, улыбка против воли поблекла. — Яна, перестань так делать, прошу тебя.       — Что… перестать делать? — смотря внимательно на меня, спросила она с заметным акцентом, руками загребая больше пены, чтобы я ничего не увидел лишнего. Усмехаюсь, когда пена закрывала её по подбородок.       Я уже смирился, что ничего интересного не увижу сегодня. Впрочем, всё это к лучшему. Я уже получил небольшой десерт, наглеть не стоит.       — Вот так встречать меня. Надоедает всё время видеть твоё перекошенное лицо, как будто сейчас сердце остановится, и как ты то падаешь, то ударяешься, то под воду уходишь. Ещё раз такое повториться — буду наказывать. Я ясно выразился, ангелочек мой?       Не знаю, что подумала Яна, потому что её глаза снова выпучились на меня, но я совершенно не злился. Только легкое раздражение, всё же это было смешно, но продолжаться не может. Сначала легкое раздражение, а потом будет злить до потери рассудка, как было с тем фактом, что лапуля спит в одежде. В конце концов, это ненормально, я не хочу так. Хочу, как было в моей навязчивой идее и только так.       — Да. Извини. Я.. я постараюсь больше так не делать, — сипло проговаривает она, всё ещё не отойдя от кашля. — Но и ты меня пойми, — прочищая горло, робко продолжала Яна. – Кроули, ты иногда так неожиданно появляешься. Это правда пугает, а сейчас я спала и не ожидала тебя увидеть, да вообще кого-либо. Просто если… если ты можешь, то не пугай меня так. Пожалуйста.       Моя сладкая, идем на компромисс? Ну конечно, я постараюсь для тебя, если ты будешь стараться для меня. Хотя будет тяжеловато, если учесть, что я привык так перемещаться и по-иному просто не умею. Это не мой стиль, с грохотом вваливаться в помещение, как у братьев-акробатов.       Ах-х, было бы всё так легко. Яна всё равно будет вздрагивать от моего прихода, но я сразу могу различить от страха или от неожиданности. К сожалению, ответ всегда первый, и как тяжело дождаться второго.       — Вот и договорились, ангелочек мой, — сказал я с обаятельной улыбкой и сделал первые шаги к ней. Отмечаю, что Яна не встрепенулась и не пыталась отдвинуться к противоположному краю от меня. Впрочем, она и так заняла неплохое положение, ровно посередине ванны спиной прислонившись к стене, даже если руку вытяну и наклонюсь, моим шаловливым пальчикам не дотянуться до неё.       Но этот факт всё равно греет душу. Она внимательно смотрит на меня, как и я на неё, пока снова присаживался на край ванны, пряча от её взора правую руку, где рукава рубашки и пиджака были совершенно мокрыми.       Как ты, золотце моё? Так хочется узнать, как у тебя дела со всеми подробностями, которыми ты будешь вынуждена поделиться со мной. Ведь наша последняя встреча прошла так неоднозначно. Желание задушить тебя возникало несколько раз, а из-за непозволительного взгляда я и вовсе чуть не размазал твоё личико по паркетному полу. Интересно, увижу ли я сегодня этот взгляд или когда-нибудь ещё?       (искреннее надеюсь, что никогда)       Тем не менее, желание взять тебя и пытать страстной пыткой, которую ты сама тайно желаешь, занимало лидирующие позиции, впрочем, как и сейчас. Ах-х, лапуля, надеюсь, ты не перепугалась с нашей последней встречи, как после того дня?       Сейчас и проверим.       Не разочаруй меня, моя дорогая.       А то гляди, и руки начнут отпускаться.       (А ведь нам так этого не хочется, верно, Яна?)       — Как дела, моя дорогая? Соскучилась? — устроился я поудобней на краю ванны и всё так же обаятельно улыбаюсь ей. — Прости за столь долгое отсутствие. Знала бы ты, сколько забот навалилось в Аду,       (что я замарался по локоть в крови)       что ни конца, ни края не было видно, — против воли из меня вылетает тяжелый вздох, и я на несколько секунд прикрываю глаза, улыбка пропала сама собой. Устал. Так хочется залезть к ней ванну и просто прижаться всем телом, без всяких слов и объяснений, чтобы почувствовать тепло и вкус её мягких губ, а вместо этого только нескончаемые разговоры, которые пока не принесли никого результата.       Ух, ты. Неужели первые мысли к началу конца? Мысли, которые неуловимо приведут к итогу, что взаимности Яны я не добьюсь и трахну где-нибудь из многочисленных комнат своего особняка. Скорее всего у неё в комнате или у себя в кабинете. И всё эти попытки, время и старания, глупости безуспешно канули пустоту об её твердолобость и мои нетерпение с непониманием. Всё с самого начала было несуразной бессмыслицей, а я лишь сделал неправильный вывод. Последовал за прихотью, которую надо было уничтожить в зародыше, а последствия игнорировать.       Последствия, где она бы, как и Мэг, медленно, но верно чахла и сходила с ума в какой-нибудь пыточной. А временами меня бы посещала мысль, что было бы, дай я этой прихоти взять над собой верх.       (что было бы, если бы я дал шанс своему ангелочку)       (дал шанс нам)       Блаженная улыбка украсила моё лицо, а глаза всё так же были прикрыты.       Нет, этого не будет.       Будет, всё так, как я сказал Яне в её день рождения. Кажется, что это было так давно, но нет.       «Поверь, ангелочек мой. Я-то уж точно знаю, что ты отдашься мне. И будешь желать этой близости также сильно, как я».       Она уже желает, будет ужасно глупо с моей стороны пустить все старания на самотёк. Но самое главное, что я всегда получаю, – то, что я хочу и когда хочу, ибо я – Король. Этого не отнять. Яна Шварц, ты будешь моей. И не «захочешь ты этого или нет» – ты точно этого захочешь. Как я мог так подумать, ведь это всего лишь вопрос времени.       А эти никчемные, слабые мысли, потому что я устал. Правда, устал так, что даже мышцы болят, не могу припомнить, когда было такое в последний раз. Наверное, в то время, когда Люцифера отправили обратно в клетку, а я провозгласил себя Королем Ада. Тогда первые месяцы были очень напряженными: столько было работы и забот. Сейчас, конечно, поменьше, но эти предатели так неожиданно целым конвейером навались, и, главное событие, нашлась демонская скрижаль. Пожалуй, чтобы заполучить её, я и потратил столько сил.       Поэтому у меня сейчас нет лишних сил на терпение, которое у меня никогда не водилось. А с моим ангелочком, ой, сколько нужно снисхождения. Сейчас узнаю, как у неё дела, а потом отдых. Как минимум на несколько дней. Отпраздную нахождение скрижали, побалую себя «любимыми» игрушками-шлюшками, тайский и эротический массаж, обожаемый мною «Крейг» и многими всякими прелестями, которые Яна, естественно, ни за что не оценит. Как жаль, всё это я бы хотел сделать вместе с ней.       А потом снова в бой, который начнется со второго дня для моей любимой собачки. Хотя это для неё «бой», как для меня лишь очередная игра, в которой я непременно выйду победителем.       И ты будешь этому только рада, моя дорогая.       — Я так соскучился по тебе, ангелочек… — наконец-то открыв глаза, с ласковой улыбкой, нежно и томно выдохнул я. И мне было всё равно, что она подумает или испугается. Сегодня у меня совершенно нет настроения и сил перевоспитывать и злиться на неё. Если сейчас Яна даст мне понять       (что скорее всего, к сожалению)       что не хочет видеть меня или начнет выводить из себя, я оставлю её в покое, который она вечно желает. В конец концов, я хотел просто увидеть её и увидел – спящей, нежной, умиротворенной, неосознанной отвечающей на мои ласки. Этого достаточно на сегодня и не хочется портить эти воспоминания её «сопротивлением» ко мне, чем угодно, от грубого разговора до гробового молчания.       Совершенно из этого ничего не хочу.       Вот бы сейчас тоже, как она, завалиться ванну с парочку прошмандовками и расслабиться пока они будут ублажать меня.       Нет сил, даже представлять, как Яна сама предлагает мне залезть ванну и отдохнуть.       Я словно выжатый лимон, и понял это только рядом с ней, когда Яна сама на меня смотрит уставшими глазами.       (она устала от меня, а я ни за что не оставлю её)       — Дела у меня нормально, Кроули. Не скажу, что соскучилась, но без тебя было довольно скучно. Позволишь мне… задать несколько вопросов тебе? — спокойно проговорила Яна, хотя всё равно нервно поглядывала на меня.       Моё лицо слегка вытянулось от удивления. Я был уверен почти на сто процентов, что она скажет что-то вроде «было прекрасно, пока не пришел ты» и подобную грубость, и сразу же замолчит, как рыбка в воде. Ан нет, да ещё так спокойно, а то, что Яна сморит на меня с опаской нормальная реакция в её положении. Ангелочек всегда чувствовала себя уязвленной в моей компании, а тут и вовсе вся обнаженная лежит ванной, и только какая-то жалкая пена скрывает её тело от моих глаз.       За удивлением улыбка и огонек азарта в глазах. Знаю, как умеет моя лапуля удивлять, если только захочет, как на прошлой прогулке. Совсем моя бедняжка одичала, что неосознанно, но тянется к моему обществу. Или неужели до неё стало доходить, что я способен сдержать обещание, и не накинусь на неё, хоть и не скрываю, как того хочется.       — Любой каприз, радость моя, — с радостью отвечу, почти на любой её вопрос, просто за то, что Яна не стала гримасничать и отталкивать меня, как обычно. Вот это я понимаю прогресс в отношениях, умеешь же ты поднимать настроение девочка моя.       — Я точно знаю, что тебя не было в особняке почти неделю. Где ты был? Какое сегодня число и день недели? Я потеряла слега счёт времени, пока тебя не было, — Яна решительно и в то же время робко задала вопросы, смотря на меня.       Мой взгляд был прикован к её прядке волос, от которой медленно стекали капли воды. Пена потихоньку исчезала, что я смог увидеть часть кожи на её ключице.       — Сегодня уже восьмое декабря, суббота, — прочищая горло и фокусируя взгляд на её лице, ответил я. — С чего ты взяла? Может я просто не заглядывал к тебе, а не домой. Что ангелочек мой, думаешь сбежать при случае моего длительного отсутствия? — прищурив глаза, задал я вопрос.       Если ты, правда, так думаешь, то не смей мечтать даже во снах.       Хотя не думаю, что Яна такая дура, чтобы надеется на такое стечение обстоятельств.       Но всё же, любопытно, как она поняла, что в особняке меня не было с той самой ночи?       (или в тайне надеялась, что меня прикончили и ты теперь свободна?)       — Нет! Я…я просто... просто гадала, куда ты пропал и скоро ли вернешься, — поспешно ответила она, снова притягивая к себе больше пены. Уголок открытой кожи исчез. — И без тебя особняк начал в прямом смысле чахнуть. Покрываться пылью, паутиной. Мне даже пришлось убраться в своей комнате и вымыть полы.       Её последнее предложение неволей вызвал во мне смешок.       Правда, забавно, как обнаружила, что меня не было в доме неделю.       А ведь были мыслишки, что она караулила меня возле кабинета.       Или в нем самом.       — Ну, извини, что доставил тебе такие не удобства, мой ангелочек — я уже в открытую посмеивался. — Куда уж мне до условий, которые тебе предоставляли Винчестеры и Роберт Сингер. Позволь поинтересоваться. Ты у них часто устраивала себе такие спа-процедуры?       Что-то перспектива в положительном ответе, заранее начало портить мне настроение. Яна только попробуй меня разочаровать.       — Я не жалуюсь, просто ответила, как есть. Не люблю грязь, знаешь ли, — говоря всё это Яна отвела взгляд и смотрела куда-то под воду, точней под пену. — Нет, не устраивала. Времени и возможности не было. Кроули только не говори, что ты категорически против таких процедур… если.. Если да, то позволь мне одеться и уйти к себе.       Ага, в принципе я так и думал. Ну, какие дешевые мотели, в которых они всегда останавливались, могли предоставить такие роскошные апартаменты, как у меня в особняке? За радость было, наверное, что они вообще чистые и не ржавые. А лачуга Бобби? Скорей всего, ангелочек мой просто стеснялась занимать настолько время ванну и тратить горячую воду. Или стеснялась их самих, мало ли могли увидеть лишнего.       — Расслабься, Януля, — тебе это больше идет. — Я совершенно не против. Более того, я тебе скажу, что изначально эта ванная предназначалась тебе, пока ты занимала ту комнату. — Я на секунду осекаюсь и внимательно смотрю на неё. Не хочется, как-либо напоминать о том дне. Но, кажется, лапуля не обострила на этом внимании, чем я охотно пользуюсь и перевожу тему. — А вообще, мне нравится это. Жду не дождусь, когда мы вместе будет принимать горячую ванну, — боковым зрением на другом краю замечаю тюбик и мочалку. — Я намажу твоё тело молочком или скрабом, — голос на несколько тонов стал ниже. — Или ты меня… — член так напрягся, что образовался небольшой бугорок на штанах. В брюках стало невыносимо тесно.       — Снова фантазируешь вслух Кроули? — как ни в чем не бывало, проговорила Яна, снова не глядя на меня, но перед этим замечаю, как она тяжело вздыхает. Прям как верная женушка, от того, что её муженек стал приставать в многолюдном месте. Господи, Яна, это было так «по-семейному», так «по-домашнему», словно обыденно, но мне определенно эта реакция на мои несдержанные порывы нравится больше, чем твои выкатившие глаза от страха и отвращения.       Не совсем то, но намного лучше.       Чёрт, своей покладистостью и разговорчивостью Яна возбуждает меня намного больше.       Я совсем не этого ожидал, когда шел к тебе.       Думал, что снова дрожишь от страха передо мной, после того наказания.       Но ангелочек просто идет на контакт и старается игнорировать двусмысленные намёки о нас.       О боже, дождался прогресса. А я ещё смел, думать руки отпускать.       — Всего лишь одним глазком подглядываю в наше светлое будущее, дорогая, — прочищая горло, проговариваю и меняю положение, закидываю ногу на ногу, чтобы лапуля лишний раз не видела, как я возбужден. Хотя скрыть это тяжело, если она внимательней присмотрится, то с легкостью заметит.       По крайне мере, уже точно услышала.       На минуту воцарилось молчание, но оно так кардинально отличалось от всех тех, которые были между нами, что странное и волнительное чувство, неизвестного происхождения охватило меня.       Что-то нет так. Я всё внимательней и внимательней приглядываюсь к ангелочку и не могу уловить «то самое». Сначала мне показалось, что я в очередной раз ищу в её глазах «тот взгляд».       (ты такой же обычный демон, которого рано или поздно прикончат)       (ты мне отвратителен, Кроули)       Но нет ничего подобного, что могло с легкостью придать мне сил, чтобы на месте утопить Яну. Хотя нет, слишком просто, но неважно. По крайне мере сейчас и искреннее надеюсь, что никогда. Неужели моё наказание и порыв ярости, так повлияли на тебя моя девочка? Ведь тяжело сказать, хорошо это или плохо.       Какие-то изменения произошли в тебе. Не колоссальные, но всё же, заметные, особенно, когда два месяца подряд, я, то и дело наблюдал за тобой. И ведь не расскажешь, что с тобой случилось за эти дни.       Ты кричала?       Ты плакала?       Страдала, что испытала возбуждение от моих рук и губ?       (или что-то другое?)       Возможно, что-то ещё, не удивлюсь, если в своей голове ты раскрутила целую трагедию в одном акте, во всем обвиняя даже не меня, не весь несправедливый мир, а именно себя. Боже, лапуля, иногда складывается стойко ощущение, что ты не любишь себя. Плевать то было, если бы это напрямую не вредило тебе, а значит косвенно мне. Твоя жизнь моя, твоя жизнь заботит меня. Тем более, тогда, когда я ещё не добился от тебя взаимности.       Пойдем в ва-банк. Твоя настоящая реакция и глаза ещё никогда не подводили.       Моя любимая книга, в которой появилась новая глава.       — Ангелочек, да что с тобой? — я в упор посмотрел на Яну, и не мог больше отвести взгляд от её потускневших глаз, когда она подняла и повернула голову в мою сторону. — Что ж с тобой случилось, пока меня не было?       У неё перехватывает дыхание. Так громко и ясно, когда в комнате стояла мертвая тишина. Даже капли воды больше не стекали по её лицу и волосам, а кран она перекрыла, когда вынырнула из воды. Глаза сузились не от страха, а от тихого ужаса и во всё не из-за меня.       Моя девочка с потрохами сдала себя сама, и как всегда не нарочно.       — О чем ты?.. — наконец-то выдохнула она. Яна хотела сказать что-то ещё, но так и не осмелилась. Или не нашлось что сказать, будто язык к нёбу прилип от изумления.       — Как о чем? — словно прощупывая почву под ногами, ответил я на вопрос. — Ты ведешь себя никак обычно. Только не думай, что я никогда не видел твоей пассивной агрессии, ты же не такая наивная, Яна. Ты всё ещё боишься меня, — непроизвольно и задумчиво я отпустил глаза и прервал контакт между нами. — А когда ты боишься, ты теряешь голову от страха или паники и начинаешь не специально, но методично выводить меня из себя. То нагрубишь не осознано, то лицо скривишь, будто перед тобой стоит какое-то дерьмо, то не так посмотришь на меня… — без каких-либо эмоций, и уж тем более без злости, как само разумеющейся говорил я. Яна потеряна, всё ещё не может взять в себя в руки и хоть как-то скрыть своё замешательство.       Не показалось. Значит, изменения какие-то есть. Жаль, что у меня нет сил и настроение выяснять, что же надумала ангелочек, и какой круговорот произошел в её душе. Но попытка не пытка в её случае. Я спросил и если она опять, как рыбка наберет в свой прелестный ротик воды, не буду давить, а если сама захочет рассказать в чем дело, то вероятней всего я буду праздновать не только нахождение скрижали. Теперь я это знаю, если изменения как-то негативно повиляют на наши отношения или на мои планы, я заставлю её всё высказать.       Может это связано с тем, почему она так и не вернулась домой после апокалипсиса? Ведь я так и не спросил её, потому что пожалел.       (потому что не хотел больше слёз)       Что всё же случилось тогда?       Что ты сделала Яна, что как ошпаренная прочь бежишь от своего дома и семьи?       — Я… — мои глаза разом жадно примкнули к ангелочку, стоило ей издать хоть какой-нибудь звук. Её голос был тихим, почти охрипшим. Так жаль, что не могу дотянуться до неё. — Я кое-что поняла, после… того наказания. Поняла, что ты необычный демон, что злить тебя попросту не стоит, что ты не всегда будешь терпеть мои выходки, что однажды… Поняла, что ты точно сдержишь обещание, — тяжело выдохнула она. — Кроули, ты был так зол на меня. Я никогда ещё не видела тебя таким, я так… ис-спугалась, — Яна, не поднимая на меня свои глаза, под водой притягивает свои колени и обнимает руками. — Я была почти уверена, что ты убьешь меня, но ты… ты просто… — она сильно закусила нижнюю губу, лицо исказилось такой болью, будто она сейчас заплачет. — Ты просто дал понять, что так не может продолжаться. И я всё поняла, не сразу, но…       — А-а, дошло наконец-то, что я не просто очередной «черноглазый» ублюдок, которого рано или поздно прикончат? И что моё терпение не резиновое? — знаю, что эти слова могут напугать её, так ведь ещё таким надменным тоном сказал, будто мой ангелочек тупица неотесанная, которая соизволила понять элементарное. Но я не злюсь. Честно говоря, я очень рад, что до неё наконец-то дошло. Дело идёт, а не стоит на месте, теперь должно всё пойти быстрей. Просто маленькая обида за её выходки всё ещё мерцает в душе.       Жалкие угли, которые вот-вот погаснут.       — Д-д-а-а… — она подняла на меня свои серо-зеленые глаза и громко вздохнула, что немного пены отлетело от её шеи. — Я поняла, что не хочу в один день умереть в припадке твоей злости, потому что довела тебя из-за своей собственной глупости и несдержанности. Ведь ты столько раз предупреждал. Тем более, такова была наша сделка. Если посмотреть со стороны, ты очень со мной возишься Кроули.       — Ну, убить — это громко сказано, — с улыбкой усмехнулся я. — Так легко, ты от меня не отделаешься, ангелочек мой. Страстные пытки в постели, днем и ночью напролет, я тебе обеспечу. Да, вожусь. Потому что знаю, что ты вернешь всё сполна. Ну и потому, — я томно посмотрел на её и облизнул губы, — ты у меня такая непорочная и непреступная. Редкость в наше испорченное время. Здесь, как ни крути работы много, хотя тем веселей, м? — я не удержался и подмигнул ей. И, правда интересней, но, сколько нужно терпения и выдержки. За то плод будет так сладок, когда окажется в руках.       Ещё бы неделю назад, моё солнышко стала бы закатывать глаза и раздраженно вздыхать или во всё сдерживать какое-нибудь нелицеприятное обо мне высказывание. А что же сейчас? Немного недоуменно смотрит на меня и прячет глаза, видимо сильно смущаясь от моих откровенных слов и желаний. Я так долго этого ждал, но чувство, что что-то не так, всё равно меня не покидает и не дает полностью насладиться переменными в ангелочке. Не отрицаю, что она не всё договаривает, что-то может, задумала и втайне строит козни. Что ж, пусть. Для того что бы чего-нибудь из этого добиться ей необходимо больше моего доверия, так сказать усыпить бдительность своей покорностью и сговорчивостью. Да, всё идет по плану. Так и должно быть, первая стадия – отрицания и гнева пройдено. По крайне мере, открытые и агрессивные протесты закончились. Сейчас вторая – некий торг с собой, постарается хитростью и дипломатией обмануть, вырубить, но что-то сделать против меня, а может и вовсе что-нибудь надумает, как расторгнуть сделку.       (что очень маловероятно, потому что это невозможно, я всё предусмотрел)       (если только она не хочет, чтобы её матушка отправилась на тот свет)       Чем ближе она подойдет ко мне, чтобы усыпить моё внимание, то незаметно попадет в мой капкан, где сама не заметит, но признает свои желания и поражение.       Потом третья стадия, самая тяжелая и неприятная, но необходимая – депрессия, которая скорей всего наступит, когда я ей расскажу, что её обожаемый Саманта предал её и живет спокойной, нормально человеческой жизнью. Без неё.       Ну и последняя стадия – принятие, когда мы оба будет наслаждаться друг другом.       Беспокоится нечем. Как бы Яна не старалась, но я вижу её насквозь, а поэтому если она решит совершить какую-нибудь глупость, остановлю и спасу от своего же гнева.       А пока я хочу полностью насладиться моментом моего маленького триумфа.       Только беспокоит… нет, скорей немного раздражает и портит момент, что я не знаю из-за чего она не вернулась домой. Я почти полностью уверен, что этот фактор повлиял на её, за эту неделю пока меня не было. Моё наказание лишь дал толчок.       «Терпение Кроули, Яна сама всё расскажет, когда придет время, а пока наслаждайся игрой. Потому что идет всё так, как ты предвидел».       — Ничего не могу собой поделать, так уж меня старомодно воспитали, — Яна прикрыла глаза и легонько пожала плечами. — Не редкость, просто твоё общество иное. Такие девушки, как я, редко приходят к таким, как ты, чтобы продать душу. В моем случае, жизнь.       — Пожалуй да, ты у меня одна такая сладкая, — я улыбался, как-то непривычно для себя робко, смотря куда-то вперед, на дверь. Да, я просто в какой-то мере «счастлив», но очень уставший, а ещё зуд в паху надоел, хочется хорошей разрядки за всё эти дни. Не такого я ждал, когда шел к ней. Было за радость с ней просто увидеться, но чтобы нормально поговорить и совершенно не раздражаться от её поведения – и думать не мог, поэтому намеривался сразу уйти, как начну беситься и злиться. Ах-х, моя дорогая, вот бы ты дала к себе прикоснуться или сама бы меня приласкала. Ведь нет пока ничего лучше твоих объятий, и не идут в сравнение, ни с какими шлюшками. Понимаю, что ещё равно. Но доставить мне удовольствие и сделать приятное ещё можешь. Путь не физически, но морально Яна, может довести меня до восторга от своей покорности, чёрт с ней, что не до конца искренней. Твоя смелость всегда меня восхищала, так сделай же мне приятное.       — Ангелочек мой, — всё так же томно глядя на Яну, хрипловато окликнул я её. — Если ты мне веришь, то подвинься ко мне. Обещаю, что и пальцем сегодня тебя не трону.       Я уже не знал, чего точно ожидать, но в груди и в паху приятно затрепетало теплом, когда лапуля, молча, спокойно, никак не выражая протеста, но и радости тоже, переместилась ко мне поближе, что её плече находилась меньше двадцати сантиметров от моей ноги, спиной прижавшись к моему краю ванны. Никто из нас не разрывал зрительного контакта. Никогда я ещё не видел этого чувства в её глазах, несмотря на то, что там присутствовало тревога.       Доверие.       Господи, в этот момент она полностью доверяет мне.       Верит, что я не трону её, не обижу, не доведу до слёз.       Смотрит прямо мне в глаза и немо говорит:       «Я верю тебе, Кроули».       За это хочется ещё больше взять её прямо здесь и сейчас. Член болезненно пульсировал от желания, что возбуждение никак нельзя было скрыть от её глаз. Но я остался сидеть на месте и совершенно спокойно смотрел на неё и довольно улыбался, в голове представляя, как залезаю к ней ванну и примыкаю к её губам, терзая страстным и жестким поцелуем. И плевать, что одежда насквозь промокла, ведь мой ангелочек вовсю стонет подо мной, умоляя глубже и быстрей двигаться в ней.       Ах-х, ну разве я могу подвести Янулю, когда она наконец-то доверилась мне в такой значительной для неё мелочи? Для этого было сделано многое, будет ужасно глупо последовать своему искушению и хотя бы поцеловать её. Не страстно и не жестко, как в минутной вспышки похоти, а хотя бы воздушно почувствовать вкус её губ.       Невесомые поцелуйчики, которыми Яна любит одаривать меня, когда я требую большего.       Сейчас бы с удовольствием согласился на один такой.       (по-другому благодарить, я не умею, а так хочется)       О боже, дай мне больше терпения, когда со мной рядом Яна Шварц.       — Ты всё ещё хочешь узнать, где я был и чем занимался всю неделю? Или спросила чисто из вежливости, лапуля? — на секунду крепко зажмуриваюсь, чтобы отогнать жаркое введение во всех смыслах и позах. Она так близко, только руку протяни и почувствуешь её мягкую и влажную кожу.       — Да, — она утвердительно кивнула, смотря на меня. — Да, пожалуй, мне, правда, интересно, куда ты пропал. Честно, я даже задумалась, не случилось ли с тобой что-нибудь, — Яна снова аккуратно притягивала к себе больше пены, чтобы полностью закрыть ключицу и шею. — Но потом вспомнила, что ты не обычный демон, а Король Ада и с тобой ничего не может случиться серьёзного. Что рано или поздно ты вернешься. Справишься со всеми делами и вернешься… — как-то задумчиво проговорила ангелочек последние слова, рассматривая свои пальцы в пене.       Наверняка думала, есть ли смысл бежать, а если бежать, то куда и кому? Ну, конечно же, Лосяшу. Но ангелочек мой умная девочка. Прекрасно поняла, что со мной ничего не может случиться, а значит рано или поздно, я вернусь к ней. Это, правда, радует, но и одновременно расстраивает, что она вообще смела так подумать.       Побег.       Яна всё еще хочет сбежать от меня.       А ведь и мысли не должно быть подобной. Без своих сил ты всё равно далеко не убежишь, Яна. Если конечно, в лесу не начнешь скрываться, но вряд ли ты долго так протянешь. Ты не такая безрассудная, как долбанные Винчестеры. Они бы так поступили, но не ты.       Потому что Яна думает не только о себе, но и о своей семье, которая в случае чего, попадет под мой гнев. В то время как Дин и Сэм думают только друг о друге, а на других с высокой колокольни наплюют, главное свои шкуры спасти. Один даже и про брата забыл, что уж говорить про мою девочку.       Что ж, не будем концертировать внимание на плохом и порадуемся хорошему. Ведь это ещё раз доказывает, что моё прошлое наказание, точней урок прошел успешно, и она всё усвоила. Только от своих идей, к сожалению, пока не собирается отказываться.       Но мы это исправим.       — О, да, милая моя, кое-что случилось, — я громко и устало вздыхаю только одной мысли от тех гребаных предателей. Хотя время, проведенное с ними, было волшебным. Да и если ангелочку интересно, можно поделиться с некоторыми детали, но не со всеми. — Помнишь тот звонок, который прервал наш прекрасный поцелуй? — несомненно, она помнит, глаза всё за неё говорят, тем не менее, получаю в ответ легкий кивок. — Парочку идиотов решили устроить переворот в королевстве, в моем отсутствии, — я недобро оскалился. — Естественное у них ничего не получилось. Видишь Яна? — я возмущенно развел руки в стороны. — Ад нельзя оставить даже на несколько дней без присмотра, а так хочется больше времени проводить с тобой.       Несмотря на то, что в твоей головушке есть эти дурацкие и бездумные мысли о побеге. Однако я всё равно могу оставлять тебя без присмотра на несколько дней, зная, что ты никуда не денешься и не создашь никаких проблем. По крайне мере, не такие масштабные, как те трое дебила.       Вывод таков, что Ад совершенно нельзя оставлять без Короля. Так и норовит всякая люциферовская шваль запачкать мой трон.       — Пойти против тебя?! — в её голосе было искрение удивление, что приятное пощекотало моё самолюбие. — Бунт против Короля? Но я так понимаю, что всё обошлось. Большие потери понес Кроули?       — Да, парочку моих мальчуков всё же пришили. Жаль, не глупцами были, как многие. Я появился вовремя, — продолжил я свой рассказ, уловив в её глазах не поддельный огонек интереса. Яна внимательно меня слушала, что слегка приоткрыла рот, а дыхание стало тихим. — В большом зале, где стоит мой трон, забрались всё демоны, которые в этот момент находились на земле. О боже, и слушали речь того полоумного, который решил пойти против меня. Небольшая ремарка, их вообще-то было трое, но этот возомнил себя великим оратором и самым главным.       — Неужели всё было так плохо?       Против воли из меня вылетает ехидный смешок, что я дернулся всем телом.       — Ещё бы. Как уж он там сказал… Сейчас, — я слегка запрокинул голову задумавшись на несколько секунд, и позже, прочистив горло с выражением продолжил. — Братья и сестры! Давайте соберем всё свои силы, чтобы свергнуть предателя и недостойного, дабы вернуть законный трон нашему создателю! Освободим нашего отца, Люцифера! — делаю специальную паузу для пущего эффекта и громче проговариваю. — Ну же взять его! Да свершиться суд здесь и сейчас! Уничтожим нечестивого! — снова прочистив горло, спокойно и с легкой улыбкой заключил. — Ну, это малая часть, большую я пропустил, потому что наказывал тебя, — я не смог себе отказать от гаденькой улыбки, смотря прямо на ангелочка. — Как думаешь, золотце моё, от многих демонов мне пришлось отбиваться?       Яна тяжело вздохнула и сверила меня укоризненным взглядом. В её глазах так и читалось, что-то вроде: «Вот бы и занялся своим королевством, чем мной. Там дела были гораздо важнее». О нет, Януля, ну что ты, девочка моя. После того результата моего наказания, я готов тебя наказать ещё раз, но перегибать палку нет смысла, если нет повода. Пока. Хотя соглашусь, что опрометчиво было забывать телефон в своем кабинете, когда точно знал, что мне должны были позвонить. Мобильный аппарат так и разрывался от тринадцатого звонка. Но, в конечном счёте, всё закончилось хорошо, даже лучше, чем можно было предвидеть. Всё предатели на том свете.       (если там есть, конечно, хоть что-то)       Ангелочек усвоила урок, и наши отношения поднялись на новый уровень. И лакомый кусочек десерта для души – демонская скрижаль, наконец-то, была найдена. А сейчас, после приятной беседы с Яной, меня ждет незабываемый отдых, как минимум на несколько дней. Тоже устрою себе горячую ванную, жаль, что со своими шлюшками, а не с лапулей.       — Ни от кого…— сменив укор на неуверенность, так же и тихо проговорила ангелочек куда-то в пену. Подняв на меня глаза, Яна робко заключила. — Никто не посмел на тебя напасть? Верно?       — Абсолютно верно, красавица моя, — ласково улыбнулся я. — И не успел он ахнуть от ужаса, как его же слова обернулись против него.       — Если четно неудивительно, — скромно хмыкнула Яна, на что мои брови автоматически поднялись верх, немо требуя продолжения. Моё любопытство билось через край. — Его речь, мягко говоря какая-то… не искрения, не настоящая, фальшивая… И очень много пафоса. Даже для тебя, Кроули. За такими не идут, — застенчиво и аккуратно добавила ангелочек, видимо опасаясь моей неопределенной реакции.       Оу, ну на что тут злиться и негодовать моя дорогая? Ведь чистая, правда. В своих речах я больше делаю упор на аргументы «почему так стоит сделать», но никак на красивые слова о светлом будущем, хотя они имеют место быть, обязательно. Иначе, как усыпить бдительность клиента и прочих? Это всегда имеет место быть.       — Если ты схватил его прямо, так сказать, на месте преступления, то должно понес небольшие потери, Кроули. Хотя, если только… — продолжала Яна и запнулась на секунду, задумавшись. — Если только… их не было больше… Их сторонники, сколько их было?       — Снова абсолютно верно, Яна, — открыто улыбнулся я ей, чуть прикрыв глаза от усталости, которая всё больше дает о себе знать. Как же приятно с ней общаться без вечного раздражения, закатанных глаз и тяжелых, протяжных вздохов, и уж тем более без «этого» взгляда, где минимум есть страх и ненависть. Всё ещё боится, но не в данный момент, нет. Ангелочек мой не тупая и внимательна, наверняка, заметила, что сегодня я не форме и не настроен на серьёзные действия, как бы того не хотел. А так и хочется протянуть её к себе и хотя бы обнять. Такую теплую, обнаженную и мокрую. — Несмотря на то, что они были идиотами, они смогли завербовать и перетянуть на свою сторону триста сорок девять демонов. Как говорится – дуракам везет. Мне потребовалась всего лишь неделя, чтобы лично расправиться со всеми ими.       Не могу. Не сейчас, когда я уставший, когда совершенно не хочется брать себя под контроль, даже для своего ангелочка.       (вообще для кого-либо)       (я никому ничего не обязан)       Воспоминания о пытках, которые были слишком свежи, что по коже проходит электрический разряд, дыхание перехватывает, чуть стон наслаждения не вылетает из моих губ. Немного обидно, но я не могу сдержать свои эмоции от пережитых ощущений, сейчас даже Амели не портила общую картину. Не обращая внимания на эту усталость, спина, как уже последние десять минут ноет,       (срочно нужен эротический массаж)       она всё же была приятной. Та сама усталость после работы, от которой получаешь колоссальное удовольствие. Эти крики о пощады, стоны боли и слёзы отчаяния эхом отдаются в моей голове, что я не смогу противиться этому и растворяюсь. Кровожадно улыбаюсь, словно готов в любую секунду схватиться за тесак и разрезать теплую плоть, и заворожено смотреть, как струйкой стекают первые капли крови.       Обидно, ведь ещё несколько секунд назад, казалось, что моё золотце не боится меня.       А сейчас, страх во плоти.       Эти предатели точно так же глядели на меня перед смертью.       Ох-х, моя дорогая, эта слегка безумная улыбка и взгляд убийцы ни в коем случае не обращены к тебе.       (пока что)       — Т-ты… ты их всех убил? — почти неслышно прошептала ангелочек мой. Несмотря на то, что её зрачки сузились и стали еле различимыми две черные бусинки, то глаза так выпучились, что при тусклом освещении могло показаться, будто они увеличились вдвое. Уверен, что под водой она крепко сжала руки в кулаки, чтобы хоть как-то унять дрожь. Вся трясется, будто в холодной воде сидит, хотя, за это время вода порядком поостыла. Она выключила кран почти сразу же, когда я пришел.       — Да, — спокойно ответил я, наклоняясь, чтобы повернуть кран горячей воды. Небольшой напор прерывал мрачную тишину между нами. — И перед этим хорошенько с ними повеселился.       Прости, ангелочек мой, но не могу, ей-богу.       Вопреки, что мне не нравится видеть страх в твоих глазах, мне не менее нравится осознавать, что ты понимаешь, видишь, кто и что я такое.       Никогда не забывай, что ты бесповоротно и навсегда в моей власти. И если я только захочу, то смогу сделать с тобой всё что только пожелает моя багровая душа.       — Почему?.. — выдохнула она, что я не услышал её, а прочитал по губам.       Не думаю, что Яну правда волнует судьба этих предателей. Они же демоны, вселенское зло, мир только чище и светлей стал от их нескоропостижной кончины, а мне даже минуса никакого. Всё только радоваться должны. Ай-ай, что за двойные стандарты, золотце моё? Монстров и прочую нечисть, мы понимаем и сожалением, что природа их так устроена на завтрак, обед и ужин закусывать человечиной или каким-то отдельным органом, а демонов нет? Это тоже их природа, такими уж нас создал Люцифер, всю обиду и гнев направленное на Отца и людей, он автоматически вложил в нас. Что преувеличено, но имеет место быть. Скорей, это я приятное исключение, потому что я не ненавижу людей, хотя порой да, некоторые особи так и раздражают, что хочется прибить самым жестоким способом. В основном от людей одна выгода.       Бог? А есть он вообще? Может его давно тоже кто-то прибил, ведь даже ангелы его никогда не видели, только парочку избранных архангелов, которым из их числа был и Люцифер. Так есть ли смысл ненавидеть того, кого почти никто никогда не видел? Зачем биться с его детишками-ангелами, когда всегда лучше договориться об общей выгоде? В нашем мире всё так запутано, сразу и не поймешь, где правда, а где просто миф, чтобы пустить пыли в глаза и напугать.       В конце концов, все демоны, в той или иной степени, но склонны к предательству. Этого у нас не отнять. Я тоже предам, но чтобы сохранить верность тому, кому обещал, и не буду бегать, как шлюшка к тому и другому, или вообще к третьему, кто же мне лучше «пастель» предоставит. Потому что я всегда ставлю на победителя и редко ошибаюсь, а если такое недоразумение происходит, то несу минимум потерь. История с левиафанами только лишний раз подтверждает это. Хотя, неудивительно, что всё так. Кому как не мне, давно уже не секрет, что большинство демонов туповаты, вот и мечутся туда сюда, не решаясь на какую лошадку поставить, в конечном счёте. У Люцифера есть фора только потому, что он наш создатель. Так думает большинство, но я-то прекрасно помню, что в адском огне, я создал себя сам.       Вся простая истина.       Но многим проще думать, что нас всех создал Люцифер, поэтому надо ему ноги целовать и жертвовать всем. Невежи.       Хотя ради справедливости отмечу, что лично, кого Сатана обратил в демона, была Лилит и Рыцари Ада. Остальных он и пальцем не тронул.       Если быть честным Яне совершенно плевать на этих ничтожных предателей, хотя бы потому, что они за Люцифера, а он враг Винчестеров, значит и её. Моей солнышке не хотелось апокалипсиса, где бы она стала бездушным орудием в его руках. Как же она сопротивлялась его прихвостням, когда они пытались заполучить её доверие обманом и красивыми словами. Ты большая молодец, моя девочка. Сколько тебе было тогда? Ах, да точно, четырнадцать лет, хотя выглядела на двенадцать, не больше.       Ангелочку все равно на них, она просто боится за себя. Как обычно накрутила что-то, а теперь трясется, как запуганный зверек от страха. А ведь я даже и слова не сказал, как пытал их. Нет, всё правильно, она должна знать, на что я способен. Но не должна забывать, что больше всего я от неё хочу взаимности.       — А зачем они нужны, моя дорогая? — кровожадный оскал пропал с моего лица, взгляд стал серьёзней от не прошеных мыслей. — Я никогда не милую предателей, а чтобы было неповадно другим, их смерть сопровождается мучительными пытками, лично от меня. В конце концов, так и создается репутация жестокого, но справедливого Короля, — неволей ухмыляюсь. — Тем более, ты слышала, что они хотят вернуть Люцифера на трон. Ни ты, ни я не хотим этого. Наверное, это единственная вещь в мире, с чем мы были согласны с Винчестерами. Но хуже всего, что большинство из них фанатики, — я морщусь от последнего слова, будто передо мной была какая-то пахучая и склизкая мерзость. Хотя хуже мерзости, чем фанатики Люцифера нет. — Не просто преданные ему демоны, которые разделяют его лживые убеждения и готовые на многое пойти ради достижения общей цели, а демоны, которые любят его, обожают, боготворят. Адские тупые твари, которые не думают, не спрашивают, не хотят видеть истину, а лишь наивно верят и слушают Сатану с раскрытыми ртами. Которым плевать на здравый смысл! Идеальное пушечное мясо для всяких жертвоприношений, которые не задает лишних вопросов. Неужели на секундочку нельзя задуматься, что тот Король, который хочет для своих «детей» светлого и счастливого будущего, процветания, пачками будет отправлять их на верную смерть? Только и надеясь, что они сами собой изведутся, и руки марать не придется после людей, — будь я не таким уставшим, мой ответ получился бы намного эмоциональней и эксцентричней, но не сегодня. Уже почти, как три года, я стал Королем Ада, а это до сих пор поражает, обижает и злит до глубины моей испорченной души. Почему они не поймут? — Мы демоны лучше людей и ангелов, но большинство из нас этого не понимают. Нам не нужен никакой Люцифер. Поэтому, как только я вижу таких паразитов, то с радостью уничтожаю их, — чуть дернув голову в бок, я мило улыбаюсь ангелочку, словно мы вели беседу о том, какие же корги милые собачки. Смешно.       Конечно же, самая милая и лучшая собачка это мой ангелочек!       Пока я вслух рассуждал, какой же мой народ дибеловат, то не сразу заметил приятные изменения в Яне. Она больше не тряслась от страха, похоже, что всё же вода просто остыла, внимательно слушала меня, что аж свой прелестный ротик раскрыла от жгучего интереса. Господи, как же хочется, прикоснуться к её губам или, чтобы она ласково пососала мои пальцы. Ах-х, но вместо приятной картины, я терпеливо и внимательно слушаю её вопрос.       Я рад, что она просто со мной разговаривает.       Нормально, без всяких напрягов и закидонов с её стороны.       Ещё ни разу мы с ангелочком так приятно не беседовали за всё это время.       — Кроули, почему Люцифер хотел истребить всех демонов? Во время апокалипсиса, ты единственный, кто об этом говорил и был уверен. Демон, который предал его. Почему? Как ты догадался? Ведь Люцифер не был настроен против вас открыто, как против нас, — Яна поглаживала свои ладони, прижав их к груди, а влажные волосы были убраны в бок, по которым всё ещё стекала вода, её широко раскрытые серо-зеленые глаза завораживали. Прям красавица русалочка в пене.       — Потому что я единственный демон, который никогда не любил и не был предан Люциферу, поэтому я всё видел, как есть. А не слюнки по нему пускал с влюбленными глазками, как Мэг, например, — с таким ядом в голосе проговорил я, что спокойно можно было бы отравить всех тех Иуд. Но это было бы слишком просто и скучно. — Забавно, что все демоны по правде восхищались его красотой. И не замечали главное различия в этом. Он – архангел, мы – демоны, всё просто и прозрачно. Давай вспомним, из-за чего Бог изгнал Люцифера в ад? — я любопытно посмотрел на Яну.       — Люцифер говорил… потому что Бог, приказал ему приклониться пред людьми и любить их больше, чем его самого… — медленно проговорила лапуля, видимо вспоминания не самые радушные моменты с эгоистичным и надменным архангелом.       — Верно, лапуля. А что наш напыщенный архангел думал по этому поводу?       — Он считал, что архангелы и ангелы не должны преклоняться перед ничт… — она быстро себя подправляет — … более… низкими существами.       — Да, — кивнул я удовлетворительно. — А теперь вспомним, что демоны до ада были людьми. Значит, по мнению Люцифера, люди стали ещё более порочными и кровожадными, ещё более ничтожными, — я злобно фыркнул. — Уже из этого легкого логического умозаключения можно сделать вывод, что Люцифер собирался уничтожить демонов вслед за людьми. Он хотел устроить рай на земле для Бога и своих братьев и сестер, но никак не для демонов. Молчу про потребительское и наплевательское отношение. Он нагло врал и многие последовали за ним. Да и сейчас готовы, только дай повод, — мрачно усмехнулся я.       Ещё столько работы в аду.       Скучать не придется, как минимум лет пятьсот.       — Кроули, а что для тебя демоны? — неуверенно задала вопрос Яна. — Что вы такое?       — Что мы такое? — мои глаза неволей загорелись адским огнем. — Как бы хотелось сказать, что мы сильные, могущественные существа и если бы только захотели, то захватили бы весь мир, — я усмехаюсь, резковато затылком облокачиваюсь об стенку и прикрываю глаза. — Но нет. Хотя отчасти, это правда, мы можем, но весь минус в том, что мы всё так же остаемся демонами. А именно то, что мы кровожадные, алчные и поры до времени преданные. Плюс ко всему, точней минус, многие недальновидны. Но мы не ничтожества, — открываю глаза и покосился на Яну. — И уж тем более выше людей. Не ниже Люцифера или того же напыщенного индюка Дика, — я злобно скалюсь.       Ох-х, как же бесят эти двое, даже, пожалуй, больше, чем Винчестеры. Братья-акробаты, в отличие от Сатаны и главного зубастика никогда недооценивали меня или других мне подобных, а те то и делали, что смешивали демонов с дерьмом! Только и греет мысли, что один теперь гниет в клетке, а другого и вовсе прикончили.       — А для тебя ангелочек мой? — задал я вопрос, чтобы до конца выкинуть мыли о всяком сброде. — Кто для тебя такие демоны?       — Для меня? — как-то резко выдохнула Яна и замолчала. А потом и вовсе отводит глаза и прикусывает нижнюю губу, лихорадочно придумывая про себя, что ответить мне.       Понятненько. Честный ответ, как думает ангелочек, может меня не устроить, или вовсе разозлить. Что ж, это должно было случиться. Лапуля и так сегодня сговорчива и мила, а у меня нет сил, что-то из неё допытывать. Сегодня идем на уступки. Да и нет настроения, что-то заставлять её говорить, раз она не хочет.       — Ангелочек, надеюсь, что хоть никак у Люцифера или Дика? — с улыбкой спросил я, заставляя её обратить на себя внимание. — Лучше ничего не говори, но только не ври, лапуля.       Только не сегодня.       Слишком хороший вечер, не хочу портить хоть какой-то мелочью.       Тем более, я не думаю, что она считает так же. Но ответ точно меня не устроит. Иначе, эта была бы уже не мой ангелочек.       — Тогда я промолчу, — посмотрела она на меня, поджав губы. — Нет, как они, я не считаю, — Яна слегка морщится от этих слов и нетяжело догадаться почему.       Эти воспоминания точно можно назвать болезненными. Один хотел сделать из неё бездушным орудием, утверждая, что она всегда была такой и это её «предназначение». Попутно чуть не убив несколько раз, когда моя лапуля стала активно этому сопротивляться. Чего стоят его братья и сестры на небесах, ведь также на неё давили и угрожали уничтожать, только перетягивая на сторону Михаила. Другой же при первой встречи чуть не прикончил. Хотя именно благодаря Дику, Яна пришла ко мне заключить сделку. Если бы не он, то Кас не пропал бы на неопределенное время, а на ангела моя дорогая надеялась в первую очередь. Но итог был таков, что последней надеждой оставался я.       В груди, в области сердца становиться тепло, когда вспоминаешь, что она сама это признала без какого-либо принуждения или угрозы. Сама потому что всё понимала.       «Хотя крошечный шанс на чудо всё жё есть… и это ты, Кроули».       Чудо.       Да. Многие так и думают, продавая свои души.       (может демоны не такое уж зло, раз люди принимают нас за чудо?)       (нет, они просто тупы и наивны)       — У меня всегда было своё, иное мнение насчет демонов. И… оно несколько раз менялось в течение всего, так сказать пути, — Яна пожала плечами. — В лучшем случае, мой ответ тебя рассмешит, и ты скажешь, что такой наивной быть нельзя, а в худшем… как минимум взбесит.       От её ответа, я шире улыбнулся губами и на несколько секунд прикрыл глаза, медленно вдыхая носом.       Приятно осознавать, что Яна, как и я запоминает мои привычки, что мне нравится, а что нет. Хотя с моей наблюдательностью, ей не сравниться. Ведь я тебя как облупленную знаю, ангелочек мой.       Только самые потайные уголки твоего тела остались.       Но это всё ещё только вопрос времени.       И, в конце концов, ты только что сама дала мне подсказку к моей наблюдательности и знаниям о тебе. У меня уже были кое-какие мысли, поэтому поводу. Рассмешит? Значит это тот вариант, где ты жалеешь нас. Сожалеешь, что мы попали в ад, где через жестокие пытки, от страдании и боли стали такими, какие мы есть. Не всех, конечно, а только тех, кто не заслуженно попал в ад, тот, кто должен был попасть в рай, но по своей глупости или стечением обстоятельств угодил в котел. Наверняка, Яна много поведала на своем «пути» таких бедолаг, вот и сделала соответствующие выводы. Как предсказуемо ангелочек мой.       Хотя зная её… Она же, как мать Тереза. Всех под свое крыло и будет жалеть, пытаясь всеми силами, даже во вред себе, помочь.       (какой кошмар)       Ну а второй вариант ещё банальней первого, ибо отпечатанное мнение ею же обижаемых братьев. Святая мантра белки и лосяша, что демоны истинное и сущее зло, к чему не прикоснись делают только зло, что не скажут только зло, даже за то, что мы ходим по земле и дышим одним воздухом – зло. Зло-зло-зло-зло-зло и бла-бла-бла, скучно. И это, правда, раздражает, временами.       Так что одно из двух.       Третьего варианта не дано.       Ведь она сказала, либо рассмешит, либо взбесит.       Сегодня я, пожалуй, не хочу ни того, ни другого.       — Понятно всё с тобой, ангелочек мой, — усмехаясь, ответил я. — Возможно, твоё мнение ещё поменяется.       (и оно точно поменяется в лучшую сторону, если не уже)       — Возможно, — тихо согласилась Яна. — Я уже ни чему не удивлюсь…       Ах-х, милая моя. Так и хочется тебя расцеловать за такие слова. Иначе говоря, просто сердце радуется, когда наблюдаешь, как до тебя доходит неизбежное. Словом завораживает, видеть, как ты меняешься.       — Что ж, — хлопаю себя по коленям и встаю с края ванны, а затем сладко потянулся, тело так и заныло. Срочно отдых Королю. — Спасибо лапуля за такую приятную беседу. Я чудно провел время. Надеюсь, ты тоже? — игриво подмигнул, поправляя складки пиджака и томно смотря на неё.       — Пожалуй, да… Я тоже, — как-то неуверенно ответила ангелочек, но всё же посмотрела на меня снизу верх и надо же! Попыталась мило улыбнуться мне.       Именно, что попыталась. Улыбка вышла кривоватой, не большие складочки образовались на лбу, глаза сузились, но в целом и в прям мило. И видимо Яна так увлеклась нашим разговором, что не заметила и перестала притягивать к себе, как можно больше пены. Поэтому её плечи и ключи, а также мои жарки следы наказания обнажились передо мной.       Постаралась.       Для меня.       Хоть всё ещё боится.       Кровь сразу же прилилась к низу живота, градус в воздухе повысился. Я уже почти перестал удивляться, как она это делает. Не имея никаких сил или даже намерений, Яна делает так, что у меня появляется такое чувство, что я могу сделать всё, что захочу, хотя ещё несколько секунд назад мог мечтать только о массаже и чтобы не беспокоили, как минимум день.       На миг, не отдавая себе отчёта, что я делаю, резко накланяюсь к ангелочку, руками опираюсь об края ванны. Расстояние так резко сокращается между нами, что своим дыханием я опаляю её лицо, но не она моё. Яна, на удивление не шелохнулась от меня, однако улыбка пропала, дыхание было не ощутимым, а глаза так расширились, что я мог увидеть отражение собственных глаз. Моё дыхание стало тяжелым, а в брюках снова невыносимо тесно.       Всего на секунду, потерял контроль. Но думаю, что на сегодня мне простительно, да и Яна молодец, держится так хорошо, хоть вся внутри вопит от ужаса. Ну что ты моё солнышко, не бойся, я ведь обещал, что и пальцем сегодня тебя больше не трону. Хотя, если бы только дала мне знать, что хочешь, без каких-либо колебаний я бы залез к тебе ванну и сделал бы такое… И плевать на усталость. Оказывается твоя улыбка, сколько сил дает, а что даст твоё податливое и сладкое тело?       Сейчас нужно как-то плавно выкручиваться из ситуации. Не хочется таким порывом портить сегодняшний вечер. Вдруг, у Яна от страха или ещё хуже от паники, что-то переклинит, и она снова будет со мной пассивна агрессивна и молчалива? О-о, нет, после такой, вполне умиротворенной беседы, я не потреплю регрессии в наших отношениях.       — Ангелочек мой… — хрипло проговорил я, смотря ей прямо в глаза. — Я всё же попытаю счастье и спрошу тебя, — от напряжения сгладываю и на секунду прикрываю глаза. С ней, как не разговор, то минное поле. Смешно, что и она не знает, где расположены мины, да и запускает не осознано. — Смотрю, ты и сама неплохо справляешь, но не хочешь отдохнуть вместе со мной? После такой тяжелой недельки мне необходим хороший отдых, — неосознанно придвигаюсь к ней ещё ближе и обжигаю горячим дыханием её левую щеку и ухо. Она замерла. Лучшего отдыха с тобой, быть не может. — Массаж, горячая ванна или джакузи, как ты захочешь. Побалуешь себя крепкими напитками, любое меню, покинешь ненадолго особняк и развеешься, ну же не робей, соглашайся…       Понимаю, что она ответит отказом, слишком мало времени и не такие уж глобальные изменения затронули струи ранимой души моей лапули. Даже такое искушение, как покинуть дом, не соблазнят её, потому что Яна не такая отчаянная, как Винчестеры и уж поумней будет. Всё это было сказано, чтобы сгладить положение и как-то оправдать свой порыв похоти. И да, надежда умирает последней.       (пусть не сейчас, но это всё равно произойдет потом)       Мой крошечный шанс на чудо.       (трахая этих шлюх, я буду видеть и слышать только тебя, ангелочек мой)       — Спасибо за такое щедрое предложение, но… я.. я, пожалуй, откажусь, Кроули, — спокойно выдохнула Яна, хоть плечи и подрагивали от напряжения, а глаза спрятала от меня. — Может быть… когда-нибудь… в другой раз?       Одно дело ожидать отказа, но получить в такой форме совсем иное, даже что-то нереальное. В другой раз? Красавица моя, ты только что открыто, признала, что рано или поздно, ответишь мне взаимностью, но не сейчас? Господи, за твою честность хочется доставить тебе такое удовольствие, а ты вынудила дать тебе слово, что и пальцем тебя не трону. Умно и хитро, Яна. Что ж, это намного лучше, чем твоя пассивная и неуместная агрессия. Ты, права. В другой раз, тем более ещё слишком рано, но мой уставший мозг некорректно обрабатывает информацию, а лишь требует желаемое, то есть тебя. Пора действительно уже уходить, лапуля и так подарила мне прекрасное начало отдыха, хоть и напряженное.       — Хорошо, в другой раз, — напоследок, всё так же, не притрагиваясь, вдыхаю запах её волос и отстраняюсь. — Я запомнил, ангелочек мой, — и сразу отворачиваюсь, чтобы она лишний раз не видела мой каменный сток. — Мне пора. Как ты уже слышала и поняла, неделька у меня выдалась тяжелой, поэтому я хочу отдохнуть, как следует.       — Мне ждать тебя завра утром? То есть.. уже сегодня, — быстро поправила себя она. Я не вижу, но чувствую, как Яна в упор смотрит на меня.       Наверняка с надеждой ожидает, что я приду не сегодня утром, а значит, она снова останется одна, в тишине и в покое. Ну и пусть, я слишком уставший, чтобы злиться на такую мелочь. Лучше порадую и её тоже, как она меня сегодня.       — Нет, — поворачиваю голову в её сторону, чтобы увидеть любимые глазки. — Мне нужно больше времени, я очень устал лапуля. Через… — делаю небольшую паузу, задумавшись. — Три дня. Через три дня, я приду к тебе рано утром. Будь готова и успей позавтракать, день будет очень насыщенным, — я довольно улыбаюсь, как сытый кот, глядя на неё.       Яна, никак не растерявшись и не расстроившись, спокойно, немного устало проговаривает:       — Да, хорошо. Буду тебя ждать.       Три слова, а так греет то место, где должно быть моё сердце. И как невыносимо до дрожи, не хочется её оставлять, после такого приятного, живого и волнительного разговора. Если бы не усталость, если бы она уже не так боялась и доверяла мне, то… Нет всё правильно, ведь ещё рано. Мне нужен отдых, и не только от ада, но и от самой Яны. Лучше ещё пару денечков по ней поскучаю, чтобы момент встречи был слаще. Да и ей в одиночестве, многое нужно обдумать. Для лапули это только полезней будет.       Где-то с минуту неотрывно смотрю на неё, как и она на меня. Просто не могу ею налюбоваться. Ах-х, когда же я ещё раз увижу тебя почти обнаженной передо мной? И уж тем более, когда мы вместе окажемся в ванной и будем расслаблять от тяжелых будних дней?       (не сейчас, и может не через три дня, но очень скоро)       (это неизбежно)       Чуть шире улыбаюсь уголками губ и томно выдыхаю:       — Сладких снов, ангелочек мой, — и сразу отворачиваюсь, чтобы переместиться.       — И тебе приятных выходных, Кроули, — долетает из-за моей спины, за секунду, как я пропаду с её глаз.       О, да, дорогая. Они будут очень приятными.       Но, к сожалению, без тебя.