*
На палубе, собравшись кружком, они слушают рассказы Голда и Крюка о Питере Пэне, Неверленде и Потерянных мальчишках. Вести убийственно серьёзные беседы о сказочных персонажах всегда странно, но по какой-то причине сегодня всё кажется странным вдвойне. — Питер Пэн? — скептически переспрашивает Эмма. — Серьёзно? — Да, мисс Свон, — в голосе Голда слышится раздражение, похоже, он не в восторге от необходимости что-то пояснять. — Серьёзно. Да… Не то чтобы она не предвидела встречи с Питером Пэном. Они в Неверленде и с ними не кто иной как сам капитан Крюк! Просто… В детстве Эмма часто мечтала о Питере Пэне, который прилетел бы вместе с Тинкербелл в дерьмовый семейный дом и забрал её на сказочный остров. Никто бы не кричал, не бил и не вздыхал с удручённым видом, подчёркивая тем самым, что она — обуза. Неверленд всегда казался ей раем, куда заказан вход злобным взрослым, и у неё в голове не укладывалось, что Питер Пэн в этой истории может оказаться плохим парнем, сраной сумрачной фигурой, падкой до перепуганных маленьких мальчиков. — Но я думала, он совершенно безвреден. Уводит детей в Неверленд приключений ради. Крюк раскатисто хохочет. Голд поддерживает его мрачной усмешкой, больше похожей на оскал, и золотой зуб его сверкает в лучах утреннего солнца. — Он — монстр, — припечатывает пират. — Он правит этими землями, держит мальчишек пленниками, лишает их дома и семьи, обрекает на вечное служение себе. Что ж, если смотреть с этой стороны… Взять хотя бы Генри. Обречённый на вечное прозябание в теле одиннадцатилетнего ребёнка, одинокий, испуганный, разлучённый с близкими людьми. Так себе перспектива. Да, пожалуй, в том, чтобы оказаться изолированным на острове в компании жуткого теневого пацана, нет ничего райского. План сам по себе очень простой. Голд накладывает маскировочное заклинание на лодку, после чего Реджина и Эмма отправляются на проклятый остров. Осматриваются, стараются разыскать Генри или Грэга с Тамарой, выясняют, что там за ситуация с Пэном и Потерянными мальчишками, а потом находят укромное местечко для «Весёлого Роджера». Досконально разобрав план и обсудив возможные риски, поджидающие на острове, Крюк и Голд подготавливают лодку. Первый возится со снаряжением, а второй — с заклинанием. Остальные держатся в стороне. Эмма всеми силами старается не думать о плохом. О том, например, что в любой момент на них может обрушиться шторм и о новом приступе морской болезни у Реджины, а так же о перспективе быть унесёнными в открытый океан, где их никто не хватится из-за дурацкого заклинания маскировки. Эмма сосредотачивается на Генри, на мысли о его спасении. «Мы обязательно вернём его, — твердит она себе. — Должны». — Хочу, чтобы ты взяла это, — из размышлений её выдёргивает тихий голос Дэвида. Опустив глаза, она видит в его руке пистолет, служебный, из Сторибрука. — Не магия, конечно, но так мне будет спокойнее. Эмма улыбается и распахивает полу куртки, демонстрируя собственный пистолет. — Всё под контролем, папа. Усмехнувшись, Дэвид собирается убрать оружие обратно в кобуру, как вдруг: — Я возьму, — Реджина требовательно протягивает руку. Дэвид вопросительно поглядывает на Мэри-Маргарет, на что та молча вскидывает брови. Реджина, сузив глаза, наблюдает за казалось бы бесконечным безмолвным разговором. И Эмма, не выдержав, сама забирает пистолет у Дэвида и вкладывает Реджине в ладонь. Она не торопится отодвигаться и, чувствуя на себе пристальный взгляд отца, не разжимает пальцы до тех пор, пока лицо Реджины не начинает мрачнеть. — Будь осторожна и используй только с моего одобрения, понятно? — без тени улыбки говорит она. У них нет времени на бесполезные споры. Последнее, что им сейчас нужно, чтобы одна пристрелила другую из-за нелепой игры за главенство. По-хорошему, надо бы оставить пистолет на корабле, но Эмма никак не может отделаться от предчувствия, что в Неверленде им с Реджиной понадобится абсолютно любая защита. Реджина моргает. — Разумеется, мисс Свон. Эмма бросает на Реджину предупреждающий взгляд, нарочито медленно произносит: — Хорошо, — и только после этого убирает руку. Реджина, изогнув бровь, прячет пистолет за пояс. — Эмма? — Мэри-Маргарет протягивает дочери корзинку. — Я тут кое-что собрала… — Что это? — спрашивает та. Мэри-Маргарет пожимает плечами. — Да так. Вода. Бутерброды. Вещи первой необходимости. — А… — озадаченно тянет Эмма. Иногда ей становится интересно, привыкнет ли она когда-нибудь к родительской заботе и стремлению помочь, при том, что сама обычно с трудом представляет, что ей может понадобиться в той или иной ситуации. — Спасибо. — На здоровье, — искренне отвечает Мэри-Маргарет и обнимает дочь. Мгновением позже к ней присоединяется Дэвид. — Береги себя, — бормочет он и по-отечески целует её в висок. Реджина стоит чуть в стороне и демонстративно смотрит прямо перед собой. От одного только взгляда на неё сердце в груди Эммы сжимается. — Ладно, — высвободившись из цепких объятий, она отступает на шаг назад, к Реджине. — Увидимся вечером. Дэвид машет ей на прощание. Мэри-Маргарет кивает и со слезами на глазах наблюдает за тем, как Эмма и Реджина, преодолев заклинание маскировки, растворяются в воздухе.*
На то чтобы добраться до Неверленда уходит намного больше времени, чем предполагалось изначально, и Эмме приходится очень сильно постараться, чтобы взять нужный курс. Волны слишком сильные, так и норовят перевернуть лодку. Грубая древесина впивается в кожу, ладони стёрты до волдырей, но Эмма всё равно изо всех сил сжимает вёсла в отчаянной попытке выровнять лодку. Беспощадное солнце жарит плечи через ткань куртки, а песок настолько белый, что ослепляет. Эмма старается не зацикливаться на том, что их поджидает на острове, будь то Грэг и Тамара или их наниматели, а то и вовсе безликие фигуры в тёмных плащах с капюшонами, называющие себя Потерянными мальчишками. Эмма молчит. Реджина отвечает тем же. Обе сосредоточенно орудуют вёслами, мечтая лишь об одном: побыстрее попасть на остров, где помимо прочего их ждёт Генри. Ничего удивительного, что к моменту, когда добираются до заветной цели, они полностью истощены. Лица обгорели, а руки предательски дрожат. Прямо перед ними раскинулись непроходимые джунгли, за которыми возвышаются горы. Где-то там, по словам Крюка, находится крошечная деревенька, но Эмма не видит ни малейших признаков жизни на острове. Вокруг — пустынный пляж, и это в общем-то неплохо, но им кровь из носа надо найти хоть кого-нибудь, способного вывести на Генри. После недолгих обсуждений, они с Реджиной решают углубиться в джунгли, чтобы найти укрытие. У самой кромки джунглей Эмма поворачивается, упирается взглядом в причаленную к берегу лодку и хмурится. — Мисс Свон? — Реджина, проследив за её взглядом, прикрывает ладонью глаза от солнца. — Это наша лодка. — Да, это она, — по интонации Реджины очень легко понять, что она думает об интеллектуальных способностях Эммы. — Разве она не должна быть невидимой? — не унимается та. — Заклинание маскировки, помнишь? — Да… — Реджина выглядит взволнованной, но быстро берёт себя в руки. — Что ж, похоже, Румпельштильцхен подрастерял навыки, — её явно забавляет сложившаяся ситуация. — Я просто… — грациозный взмах руки и… пшик. Ни искр, ни фиолетового дыма, ни каких-либо изменений. Фиаско. Лодка стоит на прежнем месте. — В чём дело? — тревожится Эмма. Реджина не отвечает. Она встряхивает руками, пытаясь пробудить магические способности, и снова повторяет нехитрый манёвр. Раз, другой, третий. Без изменений. — Не получается, — растерянно отзывается Реджина. — Я догадалась, спасибо. Почему не получается? — Не знаю, — Реджина, уперев руки в бока, окидывает подозрительным взглядом пляж. — Должно быть виновато это место. Эмма со вздохом зажимает переносицу большим и указательным пальцами. Вот вам и самое могущественное оружие. — Чудесно. От жары у Эммы раскалывается голова. Соображать сложно. Но, судя по тому, что солнце начинает садиться, время давно перевалило за полдень. Если они хотят обыскать остров и свалить до наступления темноты, нужно выдвигаться прямо сейчас. — Ладно, — Эмма решительно шагает к лодке. — Будем действовать по старинке. — То есть? Эмма закатывает глаза. — То и есть. Поможешь мне затащить её в джунгли. Укроем ветками, корягами и прочей фигнёй. Реджина оглядывается на джунгли, переводит взгляд на лодку, щёлкает запястьем, но магия никак не проявляет себя. Реджина по-детски топает ногой. — Хорошо. Впереди поджидает ещё один неприятный сюрприз. Лодка оказывается просто неподъёмной. На осуществление задуманного уходит больше часа, и они, вспотевшие и задыхающиеся, обессиленно опускаются на землю. Заметив, что щека Реджины перепачкана песком, Эмма машинально тянется, чтобы смахнуть его большим пальцем. Реджина, затаив дыхание, бросает взгляд на её губы. Эмма деликатно кашляет и отдёргивает руку. Они встают на ноги. — У тебя там песок, — голос её, что примечательно, почти не дрожит. — Спасибо, мисс Свон, — отвечает Реджина шёпотом, а глаза у неё тёмные-тёмные, и Эмма чувствует, как от проникновенного взгляда всё внутри переворачивается. Они так и не обсудили произошедшее утром. Эмма шумно сглатывает. — Надо бы собрать ветки, может, листья. Спрятать лодку. — Надо, — соглашается Реджина, но не двигается с места. Сгоревшие на солнце щёки так и манят, на подбородке всё ещё виднеется песок… Эмме приходится собрать всю свою волю в кулак, чтобы побороть соблазн прикоснуться к ней. — Ладно, в общем, — Эмма пятится, цепляется за корягу, но каким-то непостижимым образом ей удаётся устоять на ногах. Реджина с улыбкой наблюдает за ней. — Заткнись, Реджина. — Я молчала, мисс Свон, — невинно отвечает Реджина, а губы её по-прежнему растянуты в фирменной усмешке Злой королевы. Эмма снова закатывает глаза. Предстоит очень долгий день. — Пистолет не потеряла? — спрашивает она. Реджина качает головой и, приподняв рубашку, демонстрирует засунутый за пояс пистолет. — Отлично, — Эмма разворачивается и шагает прочь. — Пошли. Какое-то время Реджина идёт за ней по пятам, но потом они расходятся в разные стороны. Непростая работа — найти достаточно большие ветки, а затем дотащить до лодки. Но они с Реджиной не сдаются. Стискивают зубы, когда занозы впиваются под кожу, не обращают внимания на волдыри и истощение. По крайней мере, в джунглях прохладнее, возможно, им не грозит «героическая» смерть от теплового удара. Эмма подбирает пальмовые ветви в надежде, что это последний заход на сегодня, когда слышит за спиной чьи-то осторожные шаги. — Этого должно хватить. По крайней мере… — с этими словами она разворачивается к Реджине. Но перед ней не Реджина, а один из Потерянных мальчишек, лицо которого почти скрыто капюшоном. Не подросток — ребёнок, совсем ещё маленький, но есть в его взгляде что-то такое, из-за чего её сердце пропускает удар. Кобура с пистолетом болтается под курткой, но руки заняты ветками, да и Эмма не уверена, что сможет добраться до него быстрее, чем чертёнок доберётся до неё. Пацан ничего не говорит. Просто стоит. Эмма украдкой оглядывается в поисках Реджины. Вокруг ни души, одни лишь пальмы и лианы, но где-то вдалеке слышны крики чаек. Вряд ли она забрела далеко от лодки, хотя… Эмма не считала шаги. — Привет, — говорит она как можно спокойнее. Пацан склоняет голову, но продолжает стоять неподвижно, чуть ссутулившись, скрыв лицо капюшоном. Тут-то Эмма замечает, что у него в руке что-то есть, и он угрожающе наступает на неё. Дубинка или палка, сразу не разглядеть, запачканная чем-то тёмным, — только бы не кровью. — Пацан… — она тянется к пистолету. — Я… — договорить не успевает. Шустрый малый бросается на неё с нечеловеческой скоростью. Эмма выбрасывает ветки, хватается за пистолет, но вспотевшие руки беспомощно скользят по рукояти. — Реджина! — вопит она отчаянно. — Помоги! Реджина! Следующее, что она помнит, как ребёнок седлает её и, замахнувшись, обрушивает булаву ей на голову. Раздаётся тошнотворный треск, жгучая боль пронизывает Эмму насквозь, и окружающий мир погружается в темноту.