Сапфир

      Сэм приблизился, а Дин, неуклюже топчась возле сумки, перебрался поближе к кровати. На его лице мрачную обречённость прорвало беспокойное выражение. Он поглядывал на брата почти нечитаемыми взглядами – слишком быстро отводил глаза. Остановившись возле края кровати, Дин уставился в пространство позади брата. – Ты дверь закрыл? – Да. Сэм медленно подошёл вплотную, не сводя взгляда с его лица, и не спеша обнял. Дин закрыл глаза, позволяя рукам брата обвить его с боков и лечь на спину. Губы младшего коснулись шеи Дина. Тот придвинулся ещё ближе к Сэму, касаясь его своим телом. Сэм поднимал голову, ведя губами от основания шеи кверху, вдоль артерии. – Сэмми… – Я так устал, – шепнул брат. Дин почувствовал подрагивание рук, сдерживаемое дыхание. Дин справлялся с виски, с вампирской заразой, – но это ощущение пугающе быстро поглощало его, не встречая на пути ни малейших попыток сопротивления. Сэм прижался к нему ненадолго, а после отстранился и толкнул на кровать. Затем наклонился, становясь на одно колено, просунул руки под его футболку, прикоснулся горячими ладонями к бокам, животу. Дин лежал, прикрыв глаза, в полном хаосе чувств. – Дин. Посмотри на меня. Он взглянул на остановившего игры с его телом Сэма. В глазах брата Дин видел бездну. Сэм схватил его футболку за края и стал задирать; Дин приподнялся и вскинул руки. Он даже не заметил, куда она делась потом. Сэм будто дышал огнём, – вся кожа под его поцелуями горела. А он ещё и засасывал, кусал, будто всю жизнь ждал этого «пиршества». Ногти его впивались в плечи, оставляя следы-бороздки, а сам он навалился сверху, руками прижимая Дина к кровати. Адский пёс, да и только. – Сэм… Брат не обратил внимания. – Сэмми… – Дин поднял руку, касаясь его лица. Сэм отвлёкся на руку, замер, наслаждаясь поглаживаниями. Дин водил пальцами по его щеке. Дыхание стало более глубоким и замедлилось. Сэм поморщился, зажмурился. Открыл глаза. Страсть по-прежнему горела в глубине, но её адские костры чуть приглушили пламя. Сквозь дымную завесу похоти стала пробиваться знакомая сдержанность. – Дин, я думал… этого уже никогда не случится… – в глазах всё снова изменилось: привычное выражение наломавшего дров младшего братца. Виноватый взгляд. Но она всё ещё там. Дин знал – она там. Голодная бездна, в которую он готов падать вечно, и чувствовать, как его опаляет невероятной силы жар и сковывает невыносимый холод. Пусть, пусть его рвёт на части – и восстанавливает, пусть ослепляет – и погружает во тьму… Это не Ад. И не Рай. Это только между ними с Сэмом. – Всё хорошо, – Винчестер не испытывал сожалений. Может, всё, наконец, наладилось? Замечательно. По телу расплывался приятный туман. Нет ничего важнее… сейчас, чем то, что они вместе. – Мне хорошо.       Лицо брата приблизилось и Дин с участившимся дыханием принял его губы на свои. Сумбурный поцелуй. Дин по привычке двинулся навстречу, стремясь проникнуть глубоко в покоряемые владения – не спеша и уверенно, как и полагается новому Цесарю. Но вместо приветствия получил грубый торопливый натиск, смешавший все ряды его победоносной армии. Дину не удалось завладеть положением, оставалось поддаться брату, пропуская его язык и наслаждаясь тем, как Сэм треплет его губы – обхватывает, оттягивает, прижимает… Наконец, брат отпустил их, слегка покусанные и припухшие. Сэм пробежался поцелуями по горлу, груди и животу, принявшись расстёгивать молнию на джинсах Дина. Мысль о том, что за этим последует, в голове старшего плеснула, как рыбка по глади озера, – и ушла на дно. Сэм стащил с него штаны с трусами, развёл пошире его ноги, и стал почёсывать мошонку. Дин улыбнулся, жмуря глаза и раскрываясь ещё больше. Младший немного оттянул кожу отяжелевшего мешочка, покатав её между пальцами. Проложил языком дорожку по серёдке сморщенной шкурки, снизу вверх, и, оставив мошонку, лизнул головку от вершины к основанию, после чего обвёл его в колечко кончиком языка. Смочил слюной шелковистую поверхность маленькой складочки кожи и немного сдвинул её пальцем, проникая языком в бороздку. – Ммм… – было ответом на эту провокацию. Сэм вобрал в рот головку, рукой проведя по основанию крепко вставшего члена, скользнул рукой под мошонку, слегка надавливая там, чтобы продлить удовольствие. Он вбирал член неглубоко, окольцовывая губами за головкой и постепенно сползая с этого леденца. Дин молча сопел, весь разомлев, и лишь иногда отваживался взглянуть на происходящее из-под густых ресниц.       Сэм быстро облизнул краснеющую головку ещё пару раз, подержал немного в плену, щекоча языком, и освободил её изо рта, растягивая еле заметную ниточку слюны, соединившую выпуклую блестящую вершинку у самого устья и кончик языка. Когда прозрачная нить порвалась, он снова вобрал головку в рот, смыкая губы на складках плоти, а затем плавно взял глубже, до половины ствола. Дин промычал что-то неразборчивое, и брат мягко выпустил свою добычу. Накрыв губами увлажнённый ствол, Сэм стал двигаться от середины до головки, а его пальцы в это время пробрались к анусу и стали едва ощутимо поглаживать и массировать его поочерёдно своими подушечками. Дин продолжал что-то слабо мычать в ответ. Погладив ствол слегка опавшего члена, младший оставил Дина в режиме ожидания, а сам перегнулся через кровать, чтобы порыться в сумке. Недовольный стон брата раздался почти сразу. Но Сэм уже нашёл смазку и быстро нанёс на пальцы. Едва старший почувствовал её между ягодиц, как моментально встрепенулся: – Сэм, это… ещё что за фокусы?! Сэм медлил с ответом, вылизывая член от корня ствола до головки. – Сэм… Тот всё же приподнял голову: – Это всего лишь мои пальцы, Дин. Не дёргайся. Брат нервно сглотнул. – Приподними немного бёдра, – попросил Сэм. – Пообещай, что только пальцы! – Обещаю, в этот раз – только они. Дин зыркнул на него и не слишком охотно послушался. – Если я скажу «нет» – ты прекратишь. Вместо ответа Сэм наклонился ниже, и, повернув голову, медленно провёл языком по краю промежности в основании одной ноги, потом - другой. Дин не успел отвернуться и продолжал смотреть, как брат перешёл на лобок. Сэм вылизывал его, повернув голову, и посмотрел искоса на старшего. Их взгляды пересеклись и оба не отводили их.       Дин лежал с закрытыми глазами, видя только мелькающие пятна, и сам не замечал, как сдерживает дыхание. Всё пространство от шеи и до щёк со лбом заливал пылающий жар, так что казалось, что если его опустить в воду, то послышится шипение и от тела пойдёт пар. Дин издавал несвязные звуки, но овладеть языком было куда сложнее, чем горлом. Сэм, кажется, даже не замечал этих попыток. Он дрочил ему – рукой от мошонки и до середины члена, легко, но ощутимо сдавливая в кулаке; ровно в той силе, которая и была нужна. Возвращая ладонь вниз, и всё более замедляя движения, он сдавливал чуть крепче у самого основания и задерживался там, между делом быстро пробирая ствол повыше губами и языком. В какой-то момент Дин ощутил внутри палец, заставивший его нервно вздрогнуть. Сэм потёрся подушечкой о сузившийся канал и не без усилия вытащил. Дин сжимался, будто пытаясь оставить в себе сувенир. Младший продолжил поглаживать его вход, прислушиваясь к стонам. В одних выражалось наслаждение, в других – попытки предупредить, в третьих – просто какая-то жалоба к высшим силам от вечно нуждающегося в чём-то человека. Палец снова скользнул внутрь по расслабившемуся проходу. Сэм стоял на коленях над Дином, посасывая верхнюю часть члена и время от времени облизывая ствол. Дин поддался. Сэм воспользовался этим и дотронулся до простаты. Дин еле слышно зарычал, обдавая его горячим выдохом. Когда Сэм начал дразнить кончиком пальца его мужскую драгоценность, Дин лежал, почти не двигаясь, только вздрагивая и сжимая кулаки. Сэм ненадолго оставил простату в покое, переключая ласки на чувствительные окрестности. Напряжённое до предела тело Дина слегка расслабилось, а Сэм принялся сильнее обхватывать губами упругий член. Дин раскинул ноги, согнув их в коленях и позволяя Сэму доводить себя до точки кипения. Сэм массировал простату, продолжая насаживаться ртом на член – и Дин двигал бёдрами, пытаясь попасть в ритм с теми и другими движениями. Сэм уже легко просовывал два и даже три пальца в анальный проход. Ему нравилось, как тёплое нутро всё ненасытнее сжимается вокруг его пальцев. Сэм раздвинул два пальца на некоторое расстояние, заставив края отверстия разойтись. Благодаря смазке отверстие стало довольно податливым. У Сэма вырвался нервный короткий вздох. Когда-нибудь. Не сейчас. И когда, наконец, природа нажала на спусковой крючок, Дин вскрикнул, толкаясь головой назад – в подушку под ним. А бёдрами – вперёд, доставая членом до самой глотки притянутого за волосы Сэма… Он лежал, приходя в себя после этой вспышки. Тело всё ещё было слабым, всё ещё отходило. Он повернул голову направо – Сэм лежал, держась за горло. – Сэмми?! Тот покачал головой, вроде как «порядок». Дин придвинулся и уткнулся лицом брату в руку. Сэм тотчас же положил ему на голову ладонь, поворошив шевелюру, легонько оттолкнул. Дин вернулся и коснулся губами костяшек его пальцев. Отстранился, своей ладонью провёл по его груди. Сэм сглотнул, слегка поморщившись. Убрал руку от горла. – Всё в норме, – сдавленно, через силу. – Молчи, – буркнул Дин, костеря себя за то, что сделал. Сэм тихо, едва заметно дышал, разморенный усталостью и жаром секса. Дин смотрел на него как-то странно, с непонятным чувством в глазах. Сэм постарался подкрепить свои недавние слова взглядом. Брат не спеша притронулся к его горлу – пробегая вдоль него ловкими пальцами, словно по гитарной деке со струнами. Сэм лежал в оцепенении, с трудом заставляя себя не расслабляться… Быстрые, щекочущие движения Дина пробирали до самых глубин. А брат сидел рядом, с каким-то удовлетворением продолжая его разглядывать, будто он хищник возле заваленной только что жертвы, и не спешит отрывать от неё куски, прекрасно зная, что та уже никуда не денется… Потом он наклонился, приближая своё лицо к шее Сэма, к самому горлу, – и начал целовать. Сэм явственно понимал, что происходящее совсем не в стиле его брата. Это на него совсем не похоже. Это ни на что не похоже, – ни на что из всего, что было ранее. Напоминало то, как если бы Сэм был маленьким ребёнком, который заболел и лежит в постели, а взрослые дают ему различные послабления – лечь спать позже, посмотреть мультики подольше… Только это было нечто другого уровня. Как будто какой-нибудь великий музыкант сейчас играл возле постели больного ребёнка. Если уж речь шла о Дине, то это, скорее всего, был бы какой-нибудь восставший из мёртвых рокер, запиливший гитарное соло.       Дин медленно и торжественно покрывал лёгкими поцелуями каждый дюйм на горле брата, и каждый поцелуй был, словно печать на документе их жизни. Это чувство… так беспокоило, пугало? Нет, скорее, вызывало странную боль в душе. Оно больше всего было похоже на поклонение. Но Дин поклонялся только одному человеку – отцу. И это чувство было больше… глубже… Сэм сдавленно выдохнул, двинув рукой в стремлении остановить его. Но Дин мягко удержал его за плечо, прижав к кровати. Снова взглянул на него этим странным, мягким взглядом – и прильнул губами к ямке под горлом. Это были последние аккорды – Сэм слышал. Так верующие целуют распятие. Протест отчаянно прорывался в нём, но пока Дин не закончил, Сэму не хватило духу его остановить. Когда брат поднял голову, Сэм посмотрел ему в глаза: – Я бы всё отдал, чтобы ты был свободен, Дин. Чтобы у тебя была другая жизнь – которую ты бы выбрал сам и которую заслуживаешь. Дин едва заметно улыбнулся: – А я – нет.